Волнения в древней столице (Часть 1)

Глава 4

Следующий вечер после того, как Тацуя и остальные вернулись из Нары. Ни Шибы, ни семья Кудо, ни семья Куроба, ни Первая школа, ни храм Кютёдзи не предприняли никаких действий относительно поиска Чжоу Гунцзиня.

Дом высокого класса недалеко от центра делового района Токио. Он был построен так, чтобы гармонировать с соседними постройками, был точно так же великолепен, как и другие дома западного стиля. Его владелец, Саэгуса Коити, вызвал в кабинет своё текущее доверенное лицо, служившее телохранителем дочери, Накуру Сабуро.

— Помнишь парня, Шибу Тацую?

После приветствия мастер сразу же задал вопрос.

— Юный кохай госпожи Маюми из её школьных годов, — вежливо ответил Накура. Конечно, он знал больше, но этого не сказал.

Коити бросил на того взгляд. Ответ не соответствовал его ожиданиям, но Коити не высказал упрёк.

— С этим кохаем Маюми общались близнецы Куроба.

— Пара, покрывшая себя славой на Турнире девяти школ, хмм. Парень из близнецов Куроба привлёк внимание, хотя каким-то образом избежал глаз тех, кто связан с магией.

— Каким-то образом, хех.

Коити будто говорил: «Я знаю, что ты что-то скрываешь», — однако он не образовал это в конкретные слова.

— Две недели назад близнецы посетили дом Шибы Тацуи. И вчера и позавчера Шиба Тацуя посетил семью Кудо. Он, очевидно, встречался с Сэнсэем.

— Он говорил непосредственно с Кудо Рэцу-самой? Это не пустяковое дело.

Коити снова искоса посмотрел на Накуру.

— Накура, прекрати играть дурака. — На этот раз он не ограничился взглядом. — Шиба передал Сэнсэю сообщение от близнецов Куроба. Есть лишь одна причина, по которой Йоцуба запросит сотрудничество Кудо.

Коити знал, что бойцы Куробы не смогли захватить Чжоу Гунцзиня в китайском квартале Йокогамы.

Накура же ему это и доложил.

Накура не собирался указывать на то, что с семьёй Кудо связались не близнецы Куроба, а Шиба Тацуя. Коити этого не заявлял прямо, но Накура знал, что его мастер пришёл к логическому заключению о существовании связи между Шибой Тацуей и семьей Йоцуба.

— Как бы там ни было, тот человек не убежит от Йоцубы, когда они заручились поддержкой семьи Кудо.

Тем человеком Коити называл Чжоу Гунцзиня. Из слов Накуры Коити понял, что семья Кудо и семья Йоцуба заключили союз, чтобы найти Чжоу. Накура собрал данные, которыми можно было это предположение подтвердить, однако не упомянул об этом перед Коити.

— Меня не волнует, если тот человек будет прихлопнут Йоцубой. Однако если Йоцуба его схватит, это, вероятнее всего, неблагоприятно скажется на моём клане.

Накура молча поклонился, чтобы передать своё согласие со словами мастера.

— Йоцуба не должна узнать об отношениях между Саэгусой и Чжоу Гунцзинем.

У Накуры и Коити были об этом разные мнения. Накура уже подтвердил, что Йоцуба и так знает об отношениях семьи Саэгуса с Чжоу Гунцзинем.

Они, скорее всего, доказательств ещё не собрали. Однако, как и Накуре с его подчиненными, ни Йоцубе, ни Куробам доказательств не нужно. Йоцуба жила в нижнем мире, как и люди Накуры. Хотя нижний мир — это мир, в котором любят играть с огнём, там по-другому смотрят на вещи, нежели жители поверхности вроде Коити. Накура так считал, но поскольку они жили в разных мирах, это было невозможно объяснить словами.

— Ты выяснил местоположение Чжоу Гунцзиня?

— Простите. Даже я не знаю где он.

На лице Коити мелькнул гнев.

Его мастер был уже на грани, но Накура продолжил толкать его к краю.

— Однако мы обеспечили линию связи. Позвонить ему потенциально возможно.

Было слышно, как Коити заскрежетал зубами. Он чувствовал, будто Накура над ним насмехается. Однако он сразу же выкинул эту эмоцию и восстановил спокойствие. Возможно, это было его естественное отношение, его элегантность даже не много не пошатнулась.

— Тогда позвони Чжоу Гунцзиню. И позаботься о нём.

— Как пожелаете.

На приказ убийства он ответил кивком и без колебаний. До того как Накуру нанял Саэгуса, такая работа была его специальностью, большинством его заданий было убийство.

— Если нужна помощь, можешь взять любого. О безопасности особняка не волнуйся.

— Нет, одного меня достаточно.

Коити чуть нахмурился из-за самоуверенных слов, которые вежливо сказал Накура.

— Чжоу Гунцзинь смог вырваться из блокады Куробы. Разве не ты об этом мне доложил?

Но Накура даже не дрогнул:

— Вы правы, я. Простите мою грубость, но я считаю, что навыки у охраны дома достаточно хороши лишь для того, чтобы бесплодно умереть. Они будут помехой.

Жёсткие слова, но на лице Коити не появилось ни следа гнева.

— Хорошо. Делай, как считаешь нужным.

— Простите мою наглость, — почтительно поклонился Накура.

— Ах. Я, как обычно, передам долг охраны Маюми другому.

— Спасибо, — Накура ответил, всё ещё держа голову опущенной, и вышел из кабинета, не встречаясь с Коити глазами.

Поездка в Нару не принесла никаких результатов относительно поиска Чжоу Гунцзиня, однако Тацуя заручился помощью старейшины, у которого до сих пор есть влияние на мир магии Японии, несмотря на отставку. Они захватили волшебников с материка, которые мстительно устроили засаду. Ему можно было подождать информационную дивизию, но он не был в таком отчаянном положении, чтобы тайно её использовать, а именно — добытые от заключённых, которые были ей переданы, сведения.

Суббота у Тацуи оказалась насыщенной, после полудня его ждало ещё одно дело. Сегодня он помогал Исори, в актовом зале тот на проекторе показывал результаты выгравированных печатей, которые он собрал для экспериментального устройства.

— В общем, трудность в том, как много в печатях можно допустить ошибок, правильно?

— Да. Насколько форма может быть искажённой и по-прежнему быть эффективной в качестве помощника вызова? Это неотъемлемая часть нашей диссертации.

— Можешь показать собранные экспериментальные данные?

— Вот.

Миюки выглядела гордой и Хонока очарованной, когда они смотрели на разговор Тацуи и Исори.

— Хонока, Миюки, я возвращаюсь на патрулирование.

Услышав сбоку голос Шизуку, Хонока пришла в себя.

— Ах, да. Удачи.

— Спасибо за усердие, Шизуку.

— Благодарю. Хонока, Миюки, увидимся позже.

Пока Хонока смотрела в спину уходящей Шизуку, Миюки ей сказала: «Нам тоже следует возвращаться».

Миюки осторожно выбрала время, чтобы не мешать, и сказала это Тацуе, затем пара вернулась в комнату школьного совета. По пути, будто ничего не изменилось, Миюки задала вопрос Хоноке:

— За тобой ведь никто не следил и не преследовал?

— Никто. Дядя обо мне очень волнуется, и даже договорился с охранной компанией.

— Охранной компанией волшебников?

— Да… в действительности это семейное дело Морисаки-куна.

Миюки тонко изменилась в лице. И, можно сказать, вполне понятно почему. Семья Морисаки владела охранной компанией, которую уважали как обычные люди, так и волшебники. Миюки тоже об этом знала, и её первое впечатление было не очень хорошим.

— Ну, всё организовал дядя, так что, думаю, всё нормально.

— Верно… Выбор отца Шизуку не может быть плохим.

Между ними повеяло несколько скучной атмосферой. Но её стер тревожный вопрос Хоноки:

— Миюки… как долго я должна оставаться у Шизуку?

Чистая неожиданность заставила Миюки несколько раз моргнуть.

— Семья Шизуку что-то сказала? — машинально спросила она.

— Я не имела в виду ничего такого! Просто дядя, тётя, и люди, работающие на семью Шизуку, слишком добры ко мне!

Хонока смутилась.

— Прости. Я не имела это в виду.

— Н-нет, Миюки! Это ты меня прости. Я просто погорячилась!

Последующие слова «это моя вина» Миюки не сказала из-за сердитого взгляда Хоноки.

— Умм, я просто хотела спросить, как долго меня должны сопровождать телохранители…

Тревога Хоноки была естественной. Она не была потомком волшебников из лаборатории, и её не растили для битвы.

Миюки поняла, что её нормы Хоноки ошибочны.

— Наверное, это долговато, но, думаю, до конца Конкурса диссертаций.

Видно, Хонока не ожидала прямого ответа. Она удивленно смотрела Миюки в лицо.

— Всё нормально. Ничего страшного не случится.

Миюки нежно улыбалась, такой улыбкой, которой успокаивают маленьких детей. Хонока покраснела и от стыда опустила голову.

Дома Мизуки и Микихико были неожиданно близко, хоть до прошлой субботы они об этом не подозревали. Дом Мизуки был на одну станцию от центра города Ацуги. А дом Микихико располагался в соседнем городе Исехара у подножия гор Таназава.

По расстоянию они были не так уж и близко, но в Кабинке из Ацуги в Исехару, из ближайшей станции к дому Мизуки к ближайшей станции к дому Микихико, можно было добраться за пять минут.

— Эм, Йошида-кун. Досюда достаточно. Правда.

— Нет, тогда это будет бесполезно.

В связи с подготовкой к Конкурсу диссертаций они вышли как раз перед закрытием школьных врат. Поскольку тема, выбранная Исори, требовала больше компьютерной графики, чем постройки устройств, художественный клуб, к которому принадлежала Мизуки, работал изо всех сил. Сама она хорошо рисовала старомодной акварелью, но в компьютерной графике, неотъемлемой части проекта, тоже была довольно искусна.

Потому она оставалась в школе как можно дольше. Ну, благодаря этому провожание Мизуки домой не помешало обязанностям Главы дисциплинарного комитета.

Наступил октябрь, а именно — десятое число. Осеннее равноденствие уже прошло, а значит, дни осени были на исходе. На небе начали появляться звезды. Сколько бы в деловой части города пешеходов ни было, и сколько бы автоматических такси из станции не ехало прямо к людям домой, нельзя сказать, что попрощаться с девушкой на станции считается провести её домой. Как Микихико и заявлял.

Мизуки не была недовольна тем, что Микихико может увидеть её дом. Однако она не знала, о чём беседовать в ожидании автоматического такси. Они могли поговорить не так уж и о многом, и уже исчерпали все возможные темы в Кабинке в субботу, а в понедельник поняли, что говорить не о чем.

Два человека наедине в тесной машине без возможности говорить. Для застенчивой Мизуки Кабинка была трудностью, или, скорее, испытанием.

Перед станцией, в ожидании прибытия такси, они тоже не говорили, но поскольку находились в общественном месте, тишина не была обременительной.

— Если подумать, ты любишь рисовать акварелью, Шибата-сан?

— Ух, да.

Несмотря на то, что Микихико не ждал, пока они сядут в автоматическое такси, чтобы начать разговор, он всё же приложил усилия, чтобы придумать тему для разговора. Впрочем, Мизуки не обвинила его в нечувствительности.

— Мне нравится тонкий окрас акварели… в компьютерной графике я могу выбирать цвет свободнее, но я одна из тех, кто любит рисовать кистью.

У Мизуки был такой характер, что она отвечала на вопросы в полном объеме.

— Однако, несмотря на это, ты хороша в компьютерной графике. Невероятно.

— Это пустяки, в акварели мне ещё предстоит пройти долгий путь.

Лицо скромной и застенчивой Мизуки сильно покраснело, будто она молча говорила: «не льсти мне». К сожалению, у Микихико не было опыта в таком восприятии.

— Но президент твоего клуба хвастался, что у тебя невероятный талант к рисованию, Шибата-сан. Если подумать, у тебя ведь хорошие оценки в магической геометрии?

— Д-да. Именно из-за неё на тестах я получаю высокие балы, — Мизуки шутливо улыбнулась.

— Ха-ха, я такой же. Благодаря магической истории и лингвистике я остаюсь на высоком месте. Однако, что бы я ни делал, у меня трудности с магической инженерией.

— Ты специализируешься на талисманах, Йошида-кун… кстати, ты не выбрал магическую геометрию, почему?

— Поскольку для моих техник полезнее магическая фармакология. По-правде, я хочу обучаться и геометрии.

— Так вот почему ты иногда заходил к Тсузуре-сэнсэю в кабинет?

— Нет, просто Сэнсэй меня вызывал…

Хотя казалось, что они ведут себя, словно опасности нет, они никогда о ней не забывали. Как бы Микихико ни наслаждался разговором с Мизуки, он не переставал следить за окружением.

Даже сейчас Микихико прочёсывал окрестности с помощью шикигами. Чтобы Мизуки об этом не догадалась, он не прекращал разговор. И вместе с шикигами он использовал заклинание слежения.

Заклинание не расширялось пространственно, оно реагировало на значимость. Все взгляды, которые сосредотачивались на Мизуки и испускали значимые магические волны, отражались в разум Микихико. Неважно, наполнены они были злобой или доброй волей, хотя похотливых взглядов было большинство. Она не выделялась на фоне Миюки и Эрики, но тоже была намного привлекательнее обычных девушек. К тому же, поскольку она уже была второгодкой, то стала взрослее, и начала привлекать внимание ещё больше.

На таком плотном фоне было трудно найти что-то стоящее, но фильтр, пропускающий в разум лишь магические волны, сильно помог Микихико, но всё равно это его раздражало. Под таким напряжением он нашёл свою цель, и ни Мизуки, ни следивший за ней волшебник об этом не заподозрили.

Фудзибаяси однажды назвала Микихико гением. Прежде чем встретить Тацую, он целый год провёл, считая себя неудачником. Но когда его встретил, впутался в душераздирающие события, переосмыслил себя и за последний год изменился. За два года он вырос настолько, что обычному практику понадобилось бы для этого десять лет.

Разговор между ними двумя подходил к концу. Перед глазами открылась дверь автоматического такси, которого они ждали. Микихико сначала позволил войти Мизуки, осмотрелся, и применил заклинание Джухо «возврат» — древнее заклинание возвращения шикигами тому, кто его отправил.

У той сцены была подоплёка. Или, в абстрактном смысле не метафорическая подоплёка, но нечто, происходящее на заднем дворе здания, а не на у прихожей.

Описывать вход в здание как «прихожая» на первый взгляд странно, но в любом случае это происходило на противоположной стороне от фасада зданий, где были витрины для привлечения покупателей. Даже в этот век у зданий были переулки. Мусор автоматически убирался с помощью подземных труб, и чистящие машины, купленные районом, чистили пешеходные дорожки, а значит, в переулке не валялось мусора, и не было неприятных запахов. Тем не менее сюда не добирались городские огни.

— Чёрт, вот гадёныш!

Тут, в глубокой тьме, скрывался мужчина, которому на вид было лет сорок, он сжал руку в кулак, чтобы не выругаться.

Затем правой рукой прижал пальцы левой руки, с которых капала кровь.

— Он послал моего шики назад ко мне. Разве не предполагалось, что второй сын семьи Йошида утратил свою мистическую силу?!

У него была привычка говорить самим с собой, он, конечно же, не вел себя так, словно тут не один.

— Но это жестоко!.. Я ведь лишь наблюдал.

Кровь текла дольше, чем он ожидал. Мужчина временно отпустил левую руку и вынул бумагу, но не для того, чтобы использовать её в качестве носового платка, это был талисман.

— За это я в качестве подношения воспользуюсь своей кровью.

Мужчина прижал талисман к ране и начал произносить проклятье. Поскольку последними словами были «кюу кюу нёрицу рёу», вполне возможно, что он был онмёдзи, или каким-то оккультистом из материка.

— Ты меня запомнишь, чёртов выродок Йошиды. Моя кровь не дёшева.

— Напрасно, напрасно. С твоими навыками, старик, всё, что ты получишь, — это назад своё же проклятье.

Испугавшись, мужчина обернулся на голос. Он не был новичком. Он возвёл барьер, чтобы никто его не нашёл и он смог сосредоточиться на работе. И он не забыл установить «круг», который его предупредил бы, если бы кто-нибудь подошёл. Тем не менее он оказался полностью застигнут врасплох.

Мужчина молча достал ещё один талисман. Сквозь его барьер любитель пройти никак не мог. А раз так, это, без сомнений, — враг.

Однако мужчина не высвободил заклинание.

— Тебе бы за спиной лучше смотреть.

Захваченный врасплох молодым человеком, подошедшим сзади, мужчина хотел было снова повернуться, но получил удар в затылок и потерял сознание. На самом деле так и убить можно было, но они ни на секунду не заколебались.

— Эти типы слишком паршивы для хорошей тренировки, в охране точно есть необходимость?

— Эй, не говори так. Терпеть бездействие — тоже часть тренировки.

Два молодых человека переглянулись, они были похожи друг на друга как по лицу, так и по строению тела. Эта похожесть не была с рождения, они ели рис из одного котелка и даже прошли один и тот же ад, это было своего рода приобретённое сходство.

И наиболее одинаковыми у них были гладко выбритые головы.

Следующий день, перерыв между первым и вторым уроком. Тацуя по просьбе Микихико пришёл в штаб-квартиру дисциплинарного комитета.

— Тацуя. Извини, что позвал.

Тацуя, войдя в комнату, увидел, как первым прибывший Микихико нажал несколько кнопок на ручной консоли. Он запер дверь и высветил на ней надпись «на конференции».

— Ничего. Так почему такая спешка?

— Времени мало, буду краток. Вчера по пути домой на Шибату нацелились.

Тацуя, глядя на рассерженного Микихико, удивился:

— На Мизуки? Но по ней не скажешь, что что-то случилось.

— Шибата не знает. За ней всего лишь следили с помощью шикигами, виденьем на расстоянии и так далее, и я разрушил все их заклинания.

— Ох, ясно.

Микихико услышал в голосе Тацуи облегчение, но из его глаз враждебность не исчезла.

— Случилось так, как ты и ожидал, Тацуя.

— Благодарю, что охраняешь её для меня.

— Но разве это не странно?

Тацуя сделал вид, что не понимает, о чём Микихико говорит.

— Почему, чёрт возьми, нацелились на Шибату-сан? Они не отбросы, хотя я не сказал бы, что они высшего класса, но всё же они не преступники-любители.

— Профессиональные преступники?

— Они волшебники, живущие в нижнем мире. — На мгновение Микихико запнулся, будто ему было трудно выразить мысли словами, но он не остался молчать. — Почему такие типы следили за Шибатой-сан? Если их цель — Конкурс диссертаций, они должны были нацелиться на Исори-сэмпая или Накадзо-сэмпай или Минаками-сэмпая. Тацуя, ты ничего от нас не скрываешь? Ты не случайно нашёл ту последовательность активации модифицированного шикигами, которую мне недавно показывал. Напавшие на тебя люди связаны с теми, кто следил за Шибатой-сан, так ведь?!

Тацуя не ответил.

Микихико отвёл взгляд первым.

— Тацуя… Ты можешь отказаться от моей помощи, говоря, что в ней нет необходимости, но я у тебя в долгу. Благодаря тебе я восстановил уверенность в себе и способности волшебника.

Тацуя попытался вмешаться, чтобы это опровергнуть, но Микихико продолжил:

— Потому я не буду мёртвым грузом. Я сделаю всё, что смогу, чтобы тебе помочь, и если ты хочешь держать это в тайне, я никому не скажу. — Он снова повернулся к Тацуе, и у него на лице было отчаяние, а глаза похожи на глаза загнанного в угол животного. — Однако если я не буду знать, что происходит, то не смогу защитить Шибату-сан!

Только что Микихико признался Тацуе, что у него особые чувства к Мизуки, но сам он, наверное, этого даже не понял. Но Тацуя не попытался использовать это, чтобы избежать разговора.

— Я не могу вдаваться в подробности.

— Тацуя! — Микихико естественно повысил голос и наклонился к Тацуе.

— Иностранного волшебника, который помогал вражеским оперативникам на прошлогоднем инциденте в Йокогаме, укрывают традиционалисты. И я его преследую.

Однако, услышав часть правды, Микихико потерял дар речи, и у него побледнело лицо.

— Извини, это всё, что я могу сказать.

— Понятно… ведь ты из… — Микихико прикрыл рот прежде, чем сказал JSDF. Даже в звуконепроницаемом барьере это говорить не следует. — Сейчас это мне следует извиниться… и, спасибо, что сказал.

Микихико истолковал всё совершенно неправильно. К чему Тацуя его и склонял.

И Тацуя не чувствовал за это вину. Ещё не время знать настоящую правду, знать о его отношениях с Йоцубой. Это слишком опасно. Ещё слишком рано делать из Микихико сообщника.

— Тацуя, ты упомянул традиционалистов.

— Да. Я знаю, что цель укрывают они.

— Тогда, думаю, я могу быть полезен. После занятий… нет, тогда я не смогу, можем поговорить вечером? После того как я провожу Шибату домой, я вернусь в школу.

— Хорошо.

Мая, конечно, не установила ограничения по времени, да и Тацуя не думал, что следует торопиться. И личной неприязни к Чжоу Гунцзиню у него не было. Но неприкрашенная правда была в том, что если он оставит это дело в покое, ему вообще не будет тревожно.

«Однако, — подумал Тацуя, — это в самом деле удовлетворит Микихико?»

Семь тридцать вечера. Как и ожидалось, к этому часу работа над Конкурсом диссертаций на сегодня закончилась. В школе остались лишь парни, но это не было проблемой ни для дивизии безопасности, ни для дисциплинарного комитета.

Как обычно, здесь был бывший член школьного совета, так что последующее закрытие врат было оставлено лидеру команды Конкурса, Исори. Однако с самого начала Президент школьного совета отвёл ему должность наблюдателя. Так что присутствие Тацуи после школы никто не посчитал подозрительным.

Из-за недостатка свободного времени накопилось много проблем, например обычной учёбы. Тацуя вызвал собственный учебный план на терминале школьного совета и одним махом сделал кучу домашних заданий.

И как только он закончил, позвонил звонок, сообщая, что в комнату школьного совета пришёл посетитель.

— Пикси.

— Да. Мастер.

Тацуя скомандовал открыть дверь Пикси, которая превратилась в горничную школьного совета. Она подтвердила биоданные посетителя и сразу же открыла дверь. Вошёл Микихико, и она покинула комнату, Тацуя уже отдал ей такие приказы.

— Я заставил тебя ждать, Тацуя, — сев на стул, который Пикси заранее приготовила, Микихико поприветствовал Тацую.

— Нет, мне всё равно нужно было когда-нибудь отдохнуть.

Микихико с сомнением посмотрел на Тацую. Тот просто оставил терминал, не собираясь в нём ничего закрывать. Со своего места Микихико увидел на экране списки отчётов.

Однако лишнее цуккоми прервало напряжение.

— Это немного резко, но давай продолжим с того, на чём закончили утром. — Микихико посчитал, что мысли сохранять свежими лучше, чем настроение, и перескочил к главному. — Я хочу кое-что подтвердить. Тацуя, ты уверен, что цель скрывается у традиционалистов?

— Источник информации заслуживает доверия.

— Понятно… — На несколько секунд Микихико задумался. — Сначала давай я объясню свою позицию. Те, кто называют себя традиционалистами, — это большая группа, в которой есть как хорошие, так и плохие волшебники древней магии. Можно даже сказать, что волшебники древней магии разделены на тех, кто поддерживает традиционалистов, и тех, кто им противостоит.

— Правда? Мастер говорил, что волшебники, унаследовавшие истинные традиции, их презирают.

На самом деле Тацуя получил информацию не от Якумо, однако посчитал, что если преподнесёт информацию таким образом, то это вызовет меньше подозрений.

— Это правда. Однако в то же время многие практики, уставшие от иерархии, дисциплины и отсутствия статуса, симпатизируют традиционалистам, которые не связаны с традицией.

— А что насчёт клана Йошида?

Микихико пару мгновений назад сказал «объясню свою позицию». Словом, он хотел объяснить или как он относится к традиционалистам, или как его семья.

— Клан Йошида называют старым кланом религиозного порядка. Поскольку мы ищем заклинания, которые лелеют бога и ведут нас к богу.

Это была характерная черта волшебников, которые в союзе с традиционалистами.

— Так что, конечно же, клан Йошида противостоит традиционалистам.

Однако ответ Микихико указал на обратное.

— Традиционалисты, которые когда-то сотрудничали с бывшей Девятой лабораторией, и мы, клан Йошида, принципиально отличаемся в том, как думаем о магии. Целью клана Йошида всегда были заклинания, которые приблизят нас к богу. Просто невозможно, чтобы мы вступили в союз с типами, которые любыми способами хотят стать сильнее.

Микихико говорит о своих убеждениях или убеждениях, привитых ему родителями? Он не мог сказать наверняка. Однако было ясно, что он гордится идеей, даже если только заимствует концепцию.

— Потому, что бы на этот раз ни произошло, на меня можно положиться. Если желаешь, Тацуя, думаю, ты можешь заручиться поддержкой всего клана Йошида.

— Нет, это было бы немного чересчур… если бы я заручился поддержкой клана Йошида, то это не было бы чем-то, о чём нельзя говорить. — И то верно.

Для Тацуи и Микихико смысл слов «о чём нельзя говорить» отличался, но лишь Тацуя это знал.

— Хорошо, тогда перейдем к плану. Поскольку, Тацуя, ты не можешь дать подробности, мне пришлось подумать о способах, для которых они не требуются. — Микихико злобно ухмыльнулся, что совсем не подходило его лицу. — Не знаю, называть это удачей, или нет, но Конкурс диссертаций этого года проводится в Киото, главной штаб-квартире традиционалистов.

Слова Микихико, которые тот сказал с таким воодушевлением, отличались от информации, полученной в Наре от Фудзибаяси и Минору, но у Тацуи не было достаточно исходного материала, чтобы определить, кто прав.

— Похоже на то.

Однако для Тацуи было неважно, кто прав, он просто слушал Микихико.

— Я с самого начала хотел отправить команду безопасности, чтобы проверить место проведения Конкурса, но, думаю, я должен и себя в неё включить.

— И потом?

— Ты ведь можешь присоединиться к команде? — на вопрос Тацуи Микихико ответил вопросом. Но он не принуждал Тацую ответить быстро.

— Могу.

— Значит, ты сможешь свободно перемещаться по городу и в его окрестностях. Под предлогом того, чтобы не повторилось случившееся в прошлом году, зона поиска может быть очень широкой.

— Я благодарен за это. Тогда что насчёт тебя, Микихико?

— Я буду приманкой. В Новом международном конференц-центре, где будет проходить Конкурс, я разверну большое поисковое заклинание и всеми силами попытаюсь вызвать обратную реакцию на ощущения традиционалистов.

— Понял, — Тацуя ухмыльнулся, понимая намерения Микихико.

— Если традиционалисты за мной придут, тогда я законно заявлю о самообороне. В таком случае это будет уже не твоим делом, поскольку они затеют драку с семьей Йошида.

— Разница в боевой мощи не окажется проблемой?

— В битве один на один по способностям я не проиграю. Если же они попытаются взять семью Йошида числом, то другие традиционные оккультные группы так это не оставят. Важно, чтобы начали бой именно традиционалисты. Ведь приверженцы древних традиций придают важное значения титулам. Если начну бой я, то они будут слоняться рядом, словно зеваки, но если первыми начнут традиционалисты, то они точно заступятся за нас.

Тацуя быстро прогнал в голове симуляции различных сценариев. Он боялся, что начнется грандиозное столкновение между волшебниками, которые придерживаются древних оккультных традиций, превращая город и его окрестности в поле боя. Полиция и военные займутся их подавлением, и Чжоу Гунцзиню удастся сбежать.

Однако, если традиционалисты начнут бой первыми и вмешаются волшебники древних оккультных традиций, это даст ему повод расследовать внутреннюю работу традиционалистов. Для Тацуи это означило чрезвычайно привлекательное развитие событий.

— А если они ничего не начнут?

— Тогда мой ритуал найдёт твою цель, Тацуя. Твой противник — оккультист с континента, так ведь? Поэтому его псионовые волны отличаются. А благодаря твоей помощи я очень искусен в понимании псионовых волн. Уверен, среди оккультистов у меня нет равных.

— Громкие слова.

Когда Тацуя улыбнулся, Микихико не начал отрицать, что хвастается. Он мог отличить разницу в техниках волшебников древней магии. Он не распознавал похожесть в псионовых волнах волшебников современной магии. Потому что это было бы бесполезно, даже если бы он наблюдал за псионами, которые ещё не стали заклинаниями. Слишком много разных практических методов родилось из исследований современной магии. Например, даже в Звездах почти не было волшебников, которые умели обнаруживать псионовые воны Паразитов с такой же точностью, как он.

Уверенность Микихико держалась на прочном фундаменте.

— Что ты будешь делать с Мизуки?

Лицо Микихико, переполненное уверенностью, вдруг помрачнело. Тацуя нашёл странным это легко читаемое изменение, но даже он был достаточно осмотрителен, чтобы не смеяться.

— Шибате-сан идти со мной очень опасно.

— Тогда я организую её защиту.

— Ты можешь?

— Конечно. В конце концов, это ведь с самого начала было моей проблемой.

Микихико с облегчением вздохнул. Наверное, он подумал, что Тацуя договорится с JSDF.

Правда, Мизуки уже защищали ученики Якумо, но просто на всякий случай он хотел, чтобы Микихико считал, что защита из другого источника.

— Когда мы это сделаем?

— Я, как Глава дисциплинарного комитета, организую всё со стороны школы… может, в пятницу?

— Понял. Я попрошу Миюки незаметно завершить все приготовления в школьном совете.

— Но… ты ведь тоже член школьного совета? Сделай это сам.

Тацуя не ответил, а лишь злобно улыбнулся.

Микихико же болезненно улыбнулся и встал.

2096 год, 11 октября, вечер четверга, условленное место в пределах города Киото. Тёмное небо затянули облака, и в любую секунду грозил пойти дождь. Даже этот парк, который днём полнился отдыхающими людьми, сейчас почти пустовал. Там виднелось только два человеческих силуэта.

— Накура-сама, я заставил вас ждать? — с верхней стороны течения подошёл Чжоу Гунцзинь и обратился к стоявшему у берега реки Накуре.

— Нет, вы как раз вовремя, Чжоу-сан, — Накура посмотрел вверх и поприветствовал его соответствующе дружески.

Хотя они оба протянули руку, они всё же были осторожны и держались на разумном расстоянии друг от друга.

— Прошло уже два месяца, — Чжоу начал разговор.

— Да, я довольно долго с вами не связывался. Но даже если бы попытался нанести вам визит, я не знал, где вы остановились, так что простите меня. — На удар Чжоу Накура ответил соответствующе.

— Прошлым месяцем я был удивлен внезапным развитием событий, и мне ничего не оставалось кроме как переехать. Если знали заранее, могли бы и поведать мне раньше.

— Нет, не могу даже выразить, как это было невозможно. Учитывая, кто были ваши враги, мы просто не могли получить информацию заранее.

Чжоу бежал, поджав хвост, от Куробы по указанию Накуры и сейчас насмехался над тем, что клану Саэгуса было слишком тяжело заполучить внутреннюю информацию Йоцубы. Чжоу изящно улыбнулся из-за честности, с которой Накура встретил его жёсткий взрыв темперамента. Таким был их обычный разговор.

— Так, Накура-сама, какое у вас сегодня дело?

Улыбка Чжоу была такой непреклонной, будто его лицо только и умело, что улыбаться. Не было и следа нетерпения. Обстоятельства не подходили для долгого разговора.

— Чжоу-сан, вы знаете, что Кудо объединили усилия с Йоцубой?

От удивления у Чжоу дёрнулись брови. Тем не менее улыбка не изменилась.

— Нет… неужели из-за меня?

— Скорее всего. Клан Йоцуба знает, что вас укрывают традиционалисты, потому они попросили помощи у клана Кудо, у которых с традиционалистами враждебные отношения.

— Ха-ха-ха-ха-ха… — Чжоу вдруг разразился смехом. — А я стал довольно заметен. Не только Йоцуба, сильнейшие в современном мире, но даже бывшие «сильнейшие», Кудо, на меня нацелились.

Чжоу Гунцзинь, казалось, смеется так весело. Он не отчаялся. Это не было безумие загнанного в угол. Безмятежность — вот что это было.

— Клан Кудо с их давней враждой с традиционалистами, должно быть, многое о них знает. Полагаю, поиск вашего укрытия не займёт много времени. — Накуру не поколебала странность Чжоу, он равнодушно продолжал свой анализ.

Чжоу подавил смех и цинично ответил:

— Совершенно верно. Добрые люди из традиционалистов заботились обо мне примерно два месяца, однако сейчас, полагаю, как раз время мне уходить. Так вы, Накура-сама, или, скорее, клан Саэгуса, говорите, что можете предоставить мне новое убежище?

— Да.

Похоже, такого ответа Чжоу не ожидал. Он с сомнением посмотрел на Накуру.

— Буду откровенен. Саэгуса не может позволить вам попасть в руки Йоцубы. Потому что нельзя, чтобы им стало известно о связи между вами и кланом Саэгуса.

— Значит, вы заранее приготовили мне маршрут побега?

— Да.

Спрашивая подтверждения Накуры, Чжоу использовал слова «маршрут побега», а не «укрытие».

— Я сопровожу вас в место, которого руки Йоцубы не смогут достичь.

— Правда?.. И как же называется это место? — Чжоу невзначай сунул руку в карман.

Накура же бесцеремонно схватил CAD в форме телефона.

— Погребальный костёр!

— Нет, имя этого места — Ад!

Пара одновременно отпрыгнула, чтобы увеличить расстояние. Чжоу достал из кармана пылающий чёрный талисман — карточку с надписями. Накура же высвободил последовательность активации из CAD.

Наверное, Чжоу приготовил заклинание заранее, поставив его в режим ожидания. Их магия активировалась одновременно.

Из карточки Чжоу выпрыгнул четырехлапый, полностью чёрный зверь, словно обладающий синтетическим телом, имитирующим собаку. Чёрный пёс мгновенно отпрыгнул от земли и бросился прямо в горло Накуры.

Десять прозрачных игл пронзили теневое тело снизу.

Нога Накуры была погружена в реку. Иглы, пронзившие теневого зверя, полетели как раз с того места.

— Водяные иглы, хех… — В такой темное Чжоу сумел разглядеть природу прозрачных игл. — Было беспечно с моей стороны. Я ошибся, установив встречу на берегу реки. Преимущество «возвышенности», похоже, у вас.

— Магия, создающая синтетических зверей, в качестве проводника использует тени?

— Да. Её скучное имя смущает, но хозяин зовёт её «Теневой зверь». Это гибридная магия, включающая западное волшебство, мне слишком стыдно хвастаться этим.

— Западное волшебство… адская гончая, эх. Я ошибся со «временем». Следовало назначить встречу на позднюю ночь, когда взойдет луна.

Пара не просто небрежно беседовала о техниках. Пока они говорили, из карточки Чжоу выпрыгнул новый теневой зверь, и Накура перехватил его водяными иглами.

Не было похоже, что Чжоу составлял новую магию. Одним словом, его карточка с надписями, наверное, хранила ещё много зверей. Несмотря на то что их выпрыгнуло уже десять, не было признаков того, что они вскоре кончатся. Сколько же слоёв магии наложено на эту тонкую карточку? Казалось, она вовсе не имеет границ.

— Однако я кое-что не понимаю.

— И что же?

Тем не менее своё удивление озвучил Чжоу. У Накуры не изменилось лицо. Он уничтожил фантомного зверя, которого Чжоу механически призвал, и спросил почти полностью лишенным эмоций голосом.

— В Седьмой лаборатории разрабатывали магию стадного управления. По меньшей мере такая магия должна управлять больше чем ста объектами одновременно. Их не должно быть так мало. Может быть, вы не воспринимаете меня всерьез?

— Это смешно. Вы не тот противник, которого можно воспринимать не всерьез, Чжоу-сан, — Накура ответил с сожалением в голосе.

Внимание Чжоу больше привлекла эмоция, нежели сами слова.

— Чжоу-сан, вы знаете об «экстра номерах»?

В сторону Чжоу полетели водяные иглы. Хотя человеческим глазом в темноте их различить было невозможно, Чжоу с легкостью увернулся, сделав шаг в сторону.

И такую скорость просто не мог развить человек. Наверное, это была какая-то древняя магия с континента, у которой был такой же эффект, как у персональной магии ускорения.

— Я о них слышал. Потомки волшебников, которым лаборатории улучшения волшебников, создавшие Десять главных кланов, дали номер, но позже лишили его.

На Чжоу полетели по одному водяные иглы. Несмотря на постоянные уклонения, периодичность, с которой он вызывал теневых зверей, не пострадала. Позиции нападавшего и обороняющегося тут же поменялись местами.

— Так за что вас лишили номера?

— Кто знает, я не настолько осведомлён. Я лишь знаю, что желаемая способность не была разработана.

Иглы превратились в ливень. Чжоу достал из кармана носовой платок. Белый платок увеличился до размера его тела, и он прикрылся от иглового дождя.

Накура прекратил атаку.

Чжоу выглянул из-под ткани.

— Я, без сомнений, — волшебник, который не смог разработать способность, на которую надеялась Седьмая лаборатория.

— Что ж, мне в самом деле жаль.

Чжоу выпустил одного теневого зверя.

Накура, оперируя CAD, едва сумел того пристрелить.

Чжоу опустил руку, которой держал карточку.

Накура же продолжал держать пальцы на CAD. И разговор об Экстра номерах возобновился.

— Базовая модель магии стадного контроля — подготовить снаряды заранее, которыми потом будет управлять заклинание.

Накура высвободил последовательность активации.

Чжоу приготовил белую ткань.

— Однако я не думаю, что это эффективно в бою. Битвы происходят не только тогда, когда удобно есть под рукой громоздкий проводник. Несмотря на разработку устройства помощи, известного как CAD, которое можно носить постоянно, почему-то нужно ещё дополнительный материал носить.

— Ваши слова не понравились бы оккультистам, которые не могут использовать магию без проклятых инструментов в качестве удобного проводника. Но разве CAD единственные вещи, которые можно носить постоянно? Разве нет тех, похожих на большие пушки?

— CAD в форме пистолета — специализированные модели. Не думаю, что и они эффективны в бою.

Накура и Чжоу в любую секунду могли выпустить магию, они искали брешь в обороне друг друга. Наверное, даже сами слова, которыми они обменивались, были тактикой, чтобы создать возможность.

— Как бы то ни было, я не мог понять план Лаборатории. Потому я создал последовательности, которые могли использовать стадную магию в любое время. Вместе с тем я могу контролировать менее ста целей, но взамен я разработал технику создания снарядов из жидкости.

— Какое несчастье.

— В итоге меня лишили номера.

Но тут положение изменилось.

Чжоу Гунцзинь установил ловушку.

Накура частично отвлекся.

Чжоу бросил в него карточку.

Пойманный врасплох, Накура бросил водяные иглы в Чжоу. Они летели не шквалом, а по дуговой траектории.

В воздухе из карточки выпрыгнул теневой зверь.

Накура составил новую магию.

С глухим звуком белая ткань упала на землю. Чжоу там больше не было.

Теневой зверь, пронизанный водяными иглами, растворился в ночных тенях.

Летевшая по круговой траектории пачка водяных игл бесплодно пронзила воздух.

Из карточки, упавшей на поверхность воды, выплеснулась тень.

Накура, заметив это уголком зрения, применил магию прыжка. Он едва уклонился от воды, которая полетела из челюстей. Приземлившись на другом берегу, он встал на позицию и приготовил следующую атаку. Пока он вглядывался в темноту реки, со спины его пронзил чёрный рог.

Рог, проткнувший Накуре живот, превратился в густое вязкое вещество, которое унёс ночной ветер, веявший у поверхности реки. Лишившись опоры, Накура рухнул назад.

Он услышал звуки шагов, со стороны головы стучавшие по речной гальке. С трудом он посмотрел в том направлении. Первое, что увидел, — Чжоу в белой ткани. Тот тоже не остался невредимым. В ткани его дорогого костюма на левом плече и правом боку виднелись дыры, из которых шла кровь.

— Кажется, вас не обманул теневой зверь.

Накура без объяснений понимал, что случилось. Он прыгнул на противоположный берег, намереваясь уйти от Чжоу, но тот на самом деле оказался на этой стороне. Он, приземлившись, подставил врагу спину.

— Да, я самолично поучаствовал в вашей забаве.

— Неправильное… направление… это… часть… древнего… искусства… Кимон… Тонко?

Было сложно понять разорванную речь Накуры, но Чжоу без труда его понял.

— Да. Тем не менее уже очень давно моя кровь так не текла. Могу без обмана сказать, что способности Накуры Сабуро превосходят Куробу Мицугу.

— Ха… ха… ха… я… польщён.

Чжоу стал возле Накуры на одно колено и тихо заговорил:

— Мы были достаточно близки, чтобы выпить вместе сакэ. У вас есть последние желания?

— Же… лания… да… есть… одно.

— И какое же?

— Чтобы… ты…

— Да?

— Умер со мной! — Накура, собрав последние силы, прокричал.

Это заклинание… можно назвать словесным проклятьем. Грудина Накуры раскрылась и на Чжоу Гунцзиня полетели кровавые иглы.

Чжоу поднялся. Он нахмурился, глядя на красные иглы, пробившие руки, которыми он защитил лицо.

— Есть много желаний, которые я с готовностью исполнил бы, поскольку это ваше последнее, однако…

Он нащупал иглы, которые проскользнули мимо рук и вонзились в уши, и вытянул их. Иглы растаяли обратно в кровь, и на мочках ушей остались небольшие шрамы. Чжоу вдохнул и достал из кармана новую карточку с надписями.

Когда кровавые иглы достигли лимита времени модификации явления, они растаяли все сразу.

Он проговорил короткое заклинание.

Раны на коже исчезли, будто время отмоталось назад. Это была высокоскоростная регенерация.

— К сожалению, такой уровень магии меня не убьет.

Чжоу поднялся и вздохнул, глядя себе на кожу. Наверное, он ожидал, что Накура приготовит самоубийственную атаку. Он как раз вовремя поднял руки, чтобы защитить лицо, поскольку ожидал атаки водяными иглами.

— Не могу здесь больше оставаться. Даже ночью нельзя находиться в таком виде.

Однако это было из-за того, что он не предвидел, что Накура использует свою кровь. Он посмотрел на одежду, которая измазалась кровью его жертвы, и выпустил вздох.

Чжоу достал носовой платок, который перед этим незаметно вернул в карман.

Нет, не вернул. Это был явно другой платок.

Он был не белым, а чёрным.

Разложив его, Чжоу покрыл себя широкой тенью.

Носовой платок, который превратился в чёрную ткань, растворился в тенях, оставляя после себя лишь тело Накуры.