Волк Элизабет

Глава 19

Господи. Он был такой большой. Элизабет чувствовала, как выпуклая головка члена Дэша прижалась к чувствительному входу, и затаила дыхание от напряженного ощущения растяжения, которое начало жечь ее нежную плоть. Дэш внимательно наблюдал за ней, стоя на коленях между ее бедер, затем поднял ее ноги так, что колени оказали согнутыми поверх его рук, и подтянул Элизабет ближе к себе.

Она с отчаянием захныкала, когда он остановился, а затем вздрогнула, почувствовав, как из пульсирующего члена в нее излился сильный поток шелковистого предсемени. Дейн никогда так не делал. Никогда не проливал скользкую жидкость, перед тем как заполнить лоно.

Секундой позже, последовал очередной выплеск. Элизабет отметила, как ее плоть стала медленно расслабляться вокруг его головки, и Дэшу удалось проскользнуть еще немного глубже. Ох, это чувствовалось так замечательно. Ее плоть растянулась и сжала ту небольшую часть, которую он ввел в ее тело, желая большего.

Дэш застонал, вновь оросив ее лоно. С каждым небольшим выплеском жидкости, мышцы влагалища расслаблялись все сильнее. Где-то на задворках сознания Элизабет понимала, что это было не естественно. Что обычное предсемя не могло расслабить плотные и напряженные мышцы ее киски, но оно каким-то образом на них влияло.

— Дэш, — всхлипнула она и неожиданно занервничала, несмотря на переполнявшее ее невероятное удовольствие.

Он скользнул вглубь еще на дюйм. Теперь его головка оказалась полностью погребена в ней, и каждые несколько секунд в нее продолжали выстреливать небольшие, резкие извержения.

— Ты такая узкая, Элизабет, — застонал Дэш, когда перевел взгляд на место слияние их тел. — Такая горячая и сладкая, что я не могу дождаться момента, когда полностью похороню себя в твоем лоне.

Дэш немного отстранился и начал толкаться головкой в ее киску, чтобы растянуть и подготовить для дальнейшего вторжения. Его мускулы натянулись, а тело напряглось, борясь за последние остатки контроля. Он не мог отвести взгляд от того, как член погружался в ее лоно. Элизабет извивалась и тяжело дышала, чувствуя, как он растягивал ее, и от этого огонь, бушующий внутри нее, грозил уничтожить разум.

Жидкость, которую он изливал, делала ее плоть чувствительной до такой степени, что каждый его дюйм, ласкающий нервные окончания, заставлял Элизабет кричать и молить об освобождении. Она настолько плотно обтягивала его толстый стержень, что чувствовала каждую жилку, каждую особенность толкающейся в нее бархатистой эрекции.

— Дэш, — Элизабет впилась руками в простыни и вскинула голову, когда он начал вновь осторожно входить в нее, еще сильнее заполняя и поглаживая нервные окончания, так как ее лоно, наконец, расслабилась достаточно, чтобы позволить ему скользнуть внутрь.

Это было восхитительно, стремительно возрастающая чувствительность и жар, который заставлял ее задыхаться, пока лоно содрогалось, а киска сжимала член. Сам Дэш представлял собой самое эротичное зрелище, которое ей когда-либо доводилось видеть. Его мускулы были напряжены, пока он боролся за контроль, золотисто-карие глаза пылали, а черные волосы падали на лицо, придавая ему сходство с диким мощным самцом животного.

Элизабет выгнулась под ним, принимая глубже и встречая каждый выпад, а Дэш то бормотал молитвы, то шептал проклятье, пока она все сильнее растягивалась под его напором.

Неожиданно сильная струя жидкости ударила внутри Элизабет, а Дэш замер и встряхнул головой, задыхаясь.

— Элизабет, о, Боже. Детка. Мне жаль, — он тяжело и резко выдохнул. На данный момент уже чуть больше половины жесткой плоти наполняло, сильно пульсировало и обжигало некогда узкое лоно.

— Дэш? — ее собственный голос оказался напряженным, ведь она ощущала, как ее киска обхватила его плоть, побуждая войти еще глубже.

— Я больше не могу ждать, — сейчас он с каждым вздохом боролся за самообладание. — Не могу ждать, детка. Ты такая узкая, такая сладкая…

Дэш зажмурился, затем немного отстранился, лаская чувствительные нервные окончания влагалища, и вновь застыл. Элизабет едва успела глубоко вдохнуть, когда он с силой толкнулся и погрузился в ее тело.

Она прокричала его имя, когда Дэш стал резко проникать в напряженное лоно, разделяя, растягивая, и в этот момент его член вновь дернулся, извергая несколько сильных потоков предсемени.

Элизабет извивалась, стараясь принять как можно больше толстой мужской плоти, пронзающей естество.

Дэш перевел на нее взгляд, затем сжал ладонями ее бедра и тяжело вздохнул.

— Я животное, Элизабет, — прорычал он, таким же жестким голосом, как и его пульсирующий член. — Я чувствую это. Чувствую, что постоянно извергаюсь в тебя, — несмотря на то, что в каждом слове Дэша звучала агония, это не помешало ему продолжать двигаться глубоко внутри нее и выплескивать еще больше жидкости.

— Дэш, — она с отчаянием затрясла головой. Смесь удовольствия и напряжения в ее киске сводила с ума.

— Ощути это, Элизабет, — грубо потребовал он. — Ощути, что я делаю с тобой, черт возьми. Только животное способно на это.

Дэш страдал в муках. А затем резко зарычал, и она ощутила, как он снова изверг в нее предсемя. Теперь до Элизабет начало доходить, что эта жидкость — естественный эффект от смешанной ДНК. Смазка, которая облегчала и готовила женский вход для проникновения. И она была благодарна за это. Элизабет нуждалась в Дэше. Нуждалась, чтобы ощутить его внутри себя, чтобы он заполнил ее так, как она никогда не считала возможным. А без этой жидкости, она бы никогда не смогла принять его без болевых ощущений.

— Дэш, — Элизабет потянулась и пробежалась ладонями по его влажной груди, при этом слегка оцарапав ногтями кожу, и он вздрогнул от этой ласки. — Меня это не волнует.

Для нее действительно это не имело никакого значения. Она взбрыкнула бедрами, и ее дыхание сбилось от ощущения, как его член заскользил в плотном лоне. Он был таким твердым, таким горячим и так идеально подходил ее влагалищу. Теперь Элизабет понимала, что никогда не забудет этих ощущений.

— Не волнует? — застонал Дэш и судорожно дернулся внутри лона, затем развел ее бедра еще шире, отпустил их и навис над Элизабет.

Он накрыл ее своим большим телом, распределяя вес на локти, и в этот момент ее руки начали гладить его плечи, наслаждаясь ощущением кожи. Из-за новой позиции он изменил угол проникновения и погрузился еще глубже в тугое лоно.

Все ощущения смешались, молнии обжигающих вспышек удовольствия от нарастающего напряжения пронзали влагалище. Клитор распух и пульсировал, вынуждая ее бедра поддаваться навстречу каждому движению Дэша. Соски мягко терлись о его твердую грудь, о гладкие жесткие мышцы, а крошечные тонкие волоски ласкали и увеличивали возбуждение.

— Нет, — выдохнула она и выгнулась под ним, прижимаясь ноющей грудью к его телу. — Меня это не волнует.

Одной рукой Дэш обхватил ее бедро и отстранился. А затем плавно скользнул в узкий вход, опять отступил, изменяя немного угол проникновения, и вновь похоронил в ней член по самую рукоять.

— У меня может образоваться узел, Элизабет, — ее глаза расширились от резких слов, и она с удивлением уставилась на Дэша.

Элизабет не могла до конца уловить смысл его слов, не понимала, что его измененная ДНК может влиять на Дэша подобным образом. Она знала лишь одно, что ее совершенно не волновали его необычные реакции. Не имело никакого значения, как именно он возьмет ее, сколько раз наполнит, сейчас была важно только уверенность в том, что она принадлежит Дэшу.

— За всю жизнь у меня еще никогда не было подобного ни с одной женщиной. Но то, что происходит сейчас, особенное, — его дыхание стало рваным. Дэш бессознательно трахал Элизабет, а она приподнимала бедра, встречая каждый удар и вынуждая его все глубже утопать в ее теле.

Элизабет знала, что ей нужно было вникнуть в суть разговора. Знала, что нужно найти в этом смысл. Но Дэш не останавливался ни на секунду, его член отступал, а затем вновь врезался в лоно, снова и снова, поглаживая чувствительные ткани и задевая нервные окончания, возвращая их к жизни. Элизабет не могла сосредоточиться. Не могла понять, что он хотел сказать. Да и Дэш больше не произнес ни слова. Лихорадочно дыша, он опустил голову и нежно провел губами по ее плечу, продолжая вбиваться в нее с все возрастающим темпом.

Элизабет слышала свои собственные всхлипы удовольствия. Обвив ногами его бедра, она стала прижиматься к Дэшу, толкаться навстречу, чувствуя, как опаляющие спазмы посылали искры жара по всему ее телу.

— Жестче, — ахнула она, протестуя против нежных толчков.

Дэш зарычал у ее плеча, оцарапав зубами нежную кожу, когда Элизабет попыталась взбрыкнуть. Пот стекал по их телам, и она понимала, что Дэш с отчаянием цеплялся за остатки самообладания.

— Подожди. Элизабет, — безнадежно простонал он, когда Элизабет стала еще сильнее извиваться.

Но она не могла больше ждать. Не хотела ждать. Элизабет уже горела в огне. Ее киска сжималась вокруг толстого члена, нуждаясь в большем, изголодавшаяся по необузданным свирепым толчкам, которые ей не довелось познать во время брака с Дейном. Она никогда не испытывала ничего подобного. Дикость и страсть уничтожили чувство приличия и скромность, которой Элизабет когда-то обладала. Ей требовалось ощутить, как Дэш глубоко и жестко погрузится в нее, а окружающий их мир сгорит дотла.

— Пожалуйста, — Элизабет сжала мышцами его пульсирующую эрекцию. — Пожалуйста, Дэш. Трахни меня сейчас. Трахни жестко. Пожалуйста.

Ее четкое горячее требование взорвалось в голове Дэша, уничтожая последний контроль. Этот мягкий голос, такой сладкий и хриплый, практически невинно умолял о том, чтобы он оттрахал ее, и Дэш не мог больше сдерживаться.

Он застонал, сопротивляясь желанию погрузить зубы в хрупкое плечо и дать ей то, чего она так жаждала. Дэш боролся с инстинктами и пытался управлять голодом, пока еще мог. Но когда она зашептала о своих чувствах, то он окончательно потерял голову.

Зарычав, он сжал зубами ее плечо, затем обхватил руками бедра Элизабет и подарил то, что она так просила. Погрузившись в гладкое очень узкое лоно, Дэш установил жесткий и быстрый темп, загоняя эрекцию до самой матки, хороня в Элизабет всю длину члена и трахая с голодом, какого не знал прежде.

Она принадлежала ему. Его женщина. Его пара.

Элизабет закричала под ним и впилась ногтями в спину, когда Дэш сжал зубами ее плечо, а его член еще сильнее вонзился в киску. Он почувствовал приближение своего освобождение и ощутил, как ее плоть затрепетала вокруг члена. Так близко. Дэш еще крепче сжал ее бедра и начал вколачиваться жестче, заполняя комнату звуками секса. Ее узкое лоно затрепетало вокруг члена, и Дэш понял, что Элизабет охватил оргазм. Ее киска напряглась, стараясь удержать его плоть глубоко внутри, и эрекцию обволокла ее влага. Это было уже слишком. Слишком горячо. Слишком, черт возьми, узко. Дэш ощутил, как его контроль ускользает, а собственная кульминация освободила сдержанность.

— Нет. Черт, нет, — он попытался отстраниться, как только почувствовал, первый сильный выплеск спермы, омывший ее лоно, но неожиданно не смог.

Середина длины его члена распухла, эрекция затрепетала от образующегося узла, и это привело Дэша в полнейший ужас.

— О Боже! Дэш! — Элизабет выкрикнула его имя, и он ощутил, как ее тело задрожало от силы нарастающего оргазма, а лоно охватили яростные спазмы.

Она была настолько узкой внутри. Плоть, обволакивающая его член, растянулась, уступая растущему узлу на его длине, удерживая Дэша глубоко внутри ее тела. Он не шевелился, чтобы не травмировать Элизабет, поэтому не мог вытащить свою набухшую плоть из напряженной киски. Дэш вздохнул, признавая поражение, затем прижал к себе Элизабет и позволил себе насладиться собственной кульминацией.

Каждый выстрел семени отдавался в твердом узле, вызывая спазмы в ее влагалище, и заставляя хрипло кричать. Элизабет извивалась под ним, пытаясь привыкнуть к сильному растяжению, и в этот момент ее настиг еще один оргазм, который заставил ее резко содрогнуться, вынуждая принять каждый жесткий выплеск спермы внутри уже переполненного лона.

Дэш почувствовал вкус крови и понял, что прокусил острыми клыками кожу на ее плече. Он зализал и пососал небольшие ранки, вновь вынуждая Элизабет вскрикнуть. Сокрушительная дрожь, которая охватывала ее тело, ослабла. Впрочем, тело Элизабет все еще трепетало, сжимая киской твердый узел, который запер Дэша внутри нее, и стонала от отголосков пережитого оргазма.

Элизабет уронила руки на кровать, а ослабевшие ноги соскользнули с его бедер. И, наконец, Дэш ощутил, как его плоть расслабляется. Медленно. Губительно. Резкие, горячие потоки спермы извергались в нее с каждой пульсацией узла, но уже не столь интенсивно, так как опухоль стала уменьшаться.

Дэш прижимал Элизабет к груди и глубоко дышал, борясь с собственным шоком и ужасом до тех пор, пока не смог, наконец, выйти из ее киски, которая напоследок одарила мягким и громким прощальным поцелуем его плоть.