Волчья Империя

Глава 24 Отец и сын

Отец с Лехом Шустриком и друзьями по Волчьему отряду вернулся поздно вечером. К этому времени ситуация в городе стабилизировалась. За последние несколько часов волчьи гвардейцы и силы регулярной армии сильно потеснили мятежников, выбили их из центра города на окраины, но на этом все успехи и закончились. Бунтовщики закрепились в ремесленных слободах, в спальных районах и трущобах, которые давно было пора зачистить да ликвидировать, вот только руки все не доходили. Если районы ремесленников отбить не представляло труда, ремесленные гильдии всегда стояли за князя Волка, то с трущобами предстояло сильно повозиться, а при вводе войск в спальные районы число жертв могло быть просто запредельным. Никто не эвакуировал мирных жителей, которые, сами того не желая, оказались заложниками в своих домах.

Но проблему надо было решать как можно быстрее. Того и гляди в Солнечную систему вой-дут корабли ихоров, и тогда Нортейнское княжество окажется между молотом и наковальней. Если не вспоминать нависшую угрозу Стужи, то и этих двух факторов хватало для того, чтобы объявить чрезвычайное положение по всей стране.

Сразу по возвращении князь Волк объявил собрание Большого Совета, на который, к своему удивлению, оказались приглашены Марк и его друг Марс Ветер.

Все это время друзья провели в княжеской лечебнице, находящейся на территории Волчьего замка. Сразу как только Лумира Борсена доставили в замок, его отправили на операционный стол. Друзья остались в приемном покое в ожидании результата операции. Несколько часов они провели в тревожном ожидании, наконец им сообщили, что кризис миновал, операция прошла успешно, и Лумир Борсен отправлен в реанимационное отделение, где будет несколько суток находиться под неусыпным контролем врачей. Главное, что опасность миновала, Борсен будет жить. Уходя, врач добавил:

– Удивительное дело. Если бы кто другой словил эти пули, то мы бы сейчас разговаривали в мертвецкой. А у вашего друга железное здоровье. Не человек, а медведь.

Марк хлопнул Ветра по спине и сказал:

– Пойдем, я найду для тебя приличную кровать, чтобы выспаться. Если захочешь, то и симпатичную горничную можно попробовать найти.

Марс кисло улыбнулся. Он чувствовал себя, как подбитый истребитель, теряющий на ходу топливо, а еще надо до аэродрома дотянуть да сесть в дождь на еле различимую в ночи посадочную полосу. Какие тут могут быть девочки.

Они вышли из лечебницы в сгущающиеся вечерние сумерки. Ветер похлопал по карманам, нашел пачку сигарет и зажигалку, достал одну, прикурил и с наслаждением затянулся.

Марк удивился. Он раньше не замечал за другом этой пагубной привычки. Его отец никогда не курил, и сына приучил к тому, что не стоит гробить здоровье ради легкого сиюминутного эффекта. Но он не стал ничего говорить Марсу. В конце концов, сегодня им всем троим досталось, и если Лумир Борсен уже отдыхал под лекарствами, то им еще предстояло найти способ сбросить нервное напряжение.

Марк первым заметил группу из трех гвардейцев, которые направлялись к ним. Он отчего-то насторожился, рука сама скользнула на рукоять меча. Заметил он, как напрягся Ветер, расстегнул кобуру с пистолетом и стал ждать визитеров. Приблизившись, старший группы отдал честь, приложив правую ладонь к шлему, и доложил:

– Князь Волк собирает Большой Совет. Он просит присутствовать на нем вас, Марк Одинец, и вас, Марс Ветер.

Не дожидаясь ответа, гвардейцы развернулись и скрылись в темноте.

Новость удивила Марка, а вот Марса, похоже, она совсем ошеломила. Еще вчера он и представить себе не мог, что окажется в Волчьем замке, будет представлен князю, который виновен в разорении его семьи, кого так усиленно заставляли ненавидеть его отец и братья, а сегодня он не только увидит легендарного Волка, но будет допущен до Большого Совета, верховного управляющего органа княжества. Это не могло не потрясти парня.

– Соберись. Похоже, отдыхать нам сегодня не придется, – сказал Марк, хлопнув друга по плечу.

Ветер встрепенулся, очнулся от эмоционального шока и уставился непонимающе на Марка.

– Зачем мы нужны на Совете? Это же абсурд какой-то…

– А я откуда знаю. Мне еще ни разу не доводилось заседать на Совете. Обычно без меня обходились. А вот теперь побываем, посмотрим, что это такое, – Марк улыбнулся ободряюще. – Пошли, что ли.

Они спустились в темноту улицы и направились к Волчьему логову, так в шутку приближенные к семье Одинцова называли главное здание замкового комплекса, в котором проживала княжеская семья, где находились его рабочие покои, где проходили основные совещания глав департаментов и специальных служб. Гвардейцы могли бы их проводить, но у них были другие инструкции. Кто бы их ни отдал, он знал, что мальчишкам надо будет собраться с мыслями, обуздать свои чувства и эмоции, прежде чем войти в зал Большого Совета.

Пока они шли замковым двором, пока поднимались по ступенькам крыльца и длинными коридорами пробирались к Волчьему залу, где традиционно собирался Большой Совет, мальчишкам удалось взять себя в руки. Они вошли в зал совершенно спокойные и готовые к работе. При виде сидящих за большим круглым столом прославленных воинов, ныне возглавлявших различные службы княжества, Марс Ветер почувствовал, как волна слабости накатила на него и чуть было не сбила с ног. Но он справился с собой и направился вслед за Марком.

Им были выделены два места в самом дальнем углу стола, которые они поспешили занять, не привлекая к себе внимания. Марку было попроще, большую часть людей, сидящих за этим столом, он знал. Для него это были не государственные мужи, держащие в своих руках бразды правления княжеством, а друзья отца, любимые дядьки, приложившие руку к его воспитанию. Крушила, Бобер, Лодий, Лех Шустрик и Жар, старые верные соратники отца, всегда и во всем поддерживающие его, никогда не отступавшие от него ни на шаг. Они сидели за одним столом и напряженно вглядывались в князя, ожидая, когда он заговорит и начнет совет.

Серега не заставил себя долго ждать.

– Я собрал вас здесь по чрезвычайно важному событию. Впервые за время существования Нортейнского княжества случился мятеж. Я не могу сказать, что мы не знали о существовании заговорщиков. Нет, нам было доподлинно известно о том, что заговор зреет в среде высшей знати, но мы не были готовы к тому, что удар будет нанесен именно сейчас, когда все силы княжества сосредоточены на обороне не только нашего государства, но и всей планеты от вторжения ихоров. Не буду долго говорить, мы должны сегодня разработать план подавления мятежа. Сначала заслушаем отчетную сводку о текущем положении дел. Мы слушаем вас, господин Варчер.

Князь умолк. Через мгновение из кресла поднялся высокий худой мужчина средних лет с окладистой бородой, которая смотрелась на фоне его лысины очень неопрятной. Он долго рассказывал о том, что сейчас творилось в столице. И чем больше он говорил, тем больше хмурился князь. Ситуация складывалась не из лучших. В городе установилось хрупкое равновесие сил, которое пока принесло затишье перед бурей, но долго так продолжаться не могло. Ядро мятежников было расколото на несколько частей, небольшими группами они разошлись по разным районам города и взяли под свой контроль несколько ключевых точек. По прогнозам специалистов, в ближайшие несколько часов лидеры движения кинут свои силы на прорыв и попробуют воссоединиться.

– Этого нельзя допускать ни в коем случае, – вынес вердикт князь. – Мы уже знаем, кто возглавляет мятеж?

Конечно же Волк все знал. Он несколько лукавил, задавая этот вопрос, но он хотел, чтобы имя мятежника было названо вслух. Мало кто из сидящих за столом был готов его услышать.

– По нашим данным, во главе мятежа стоит Казимир Добрынский. Ему активно помогают эмиссары иностранных государств. Доподлинно нам известно, что здесь не обошлось без Моравинского королевства. Но кто является эмиссаром митильцев, мы пока не знаем, – доложил Лех Шустрик.

– Хреново это все, – зарычал могучий Бобер. – Как же это ты, Лех, все прошляпил. Нам сейчас об ихорах думать надо, а тут такая засада на незнамо сколько времени. Мятежники сидят плотно, ввести войска в спальные районы города мы не можем, пострадают люди. У нас по ходу пьесы руки связаны. Но и сидеть сиднем да наблюдать, как эти ублюдки захватывают наш город, мы тоже не можем. Так что у нас ситуация, мягко говоря, скверная.

– Мы можем попробовать силами полиции и волчьих гвардейцев точечно зачистить город, – предложил Крушила. – Район за районом.

– Есть информация, что в районе Тихой гавани мятежники заминировали склад с горюче-смазочными материалами. Если мы попытаемся войти, они взорвут склады. Рядом десятки жилых домов, мало нам не покажется.

– А что если попытаться уничтожить главных мятежников. Небольшие диверсионные отряды на территорию противника. И либо выкрасть мерзавцев, либо казнить на месте. Остальные мятежники люди простые, если мы им предложим после этого амнистию, то они и сами разбредутся по домам, когда у них стержня не будет. А кто не уйдет, то с теми уже и разговор короткий. Те же, кто сдадутся, смогут нам выдать всю информацию по местоположению, численности и прочем мятежников.

Марк сам не ожидал, что осмелится заговорить на Совете, и уже тем более начнет кому-либо из этих людей советовать, как воевать с бунтовщиками. Поэтому когда он услышал собственный голос и осознал, что поднимается из-за стола, сильно этому удивился. Не меньше, чем Марс Ветер, который смотрел на него широко раскрытыми глазами.

Марк поймал тяжелый оценивающий взгляд отца, веселый торжествующий взгляд Леха Шустрика и смутился, но все же остался стоять, готовый принять любую критику, любое наказание за свою дерзость.

– А что, молодой Волк говорит дело, – за-явил после минутной паузы Крушила.

Раньше бы он назвал его «мальчишкой», а теперь «молодой Волк», это уже говорило о многом. Его приняли за этим столом за равного.

– Согласен. Тогда вернемся подробнее к вопросу личности мятежников. Кто они? Что нам о них известно? Митильский эмиссар не вычислен, надо приложить все усилия, чтобы его найти. Что с остальными? – поддержал сына Одинцов.

Марк опустился в кресло. За всю оставшуюся часть совещания он не произнес больше ни слова, благо оно не сильно затянулось. Еще с четверть часа они обсуждали личности зачинщиков мятежа, после чего перешли к разработке плана ликвидации главарей. Когда же основные вопросы были решены, князь распустил совет. Попросил только Леха Шустрика, Марка и его друга задержаться.

Когда двери за последними членами Большого Совета закрылись, Одинцов поднялся с места и прошел к дальнему концу стола, где сидел Марк и его друг, имя его Серега не запомнил, но парень выглядел весьма внушительно и не боялся смотреть прямо в глаза князю, хотя и чувствовалось, что присутствие высокопоставленных особ его сильно смущает. Серега опустился в кресло напротив сына и вгляделся в его повзрослевшее лицо.

Еще недавно, казалось, это было вчера, его сын был совсем мальчишкой. Он заканчивал Академию, и перед ним открывались невиданные просторы для полета. Он хотел служить в космическом флоте, и никто не запрещал ему это. Он шел своей дорогой, отринув часть себя. Пытался добиться всего сам, невзирая на то кто его отец. Теперь же перед Серегой сидел молодой мужчина, в глазах которого не было даже намека на юношеский романтизм, он знал, каких целей хочет добиться, и знал, как это сделать. И он больше не прятался за вымышленной личностью, скрывая от всех, чьим сыном является. Он дорос до того, чтобы принять себя таким, каким он был.

Сереге нравилось то, что он видел, хотя это и немного пугало. Слишком быстро возмужал его сын. Хотя это как раз понятно, ему через многое пришлось пройти за последнее время. Он уже участвовал в космическом сражении, отражал атаку разведывательных кораблей ихоров, он оказался заперт на подбитом и затерянном в космосе корабле без надежды на спасение и каким-то чудом спасся, ему довелось сражаться с мятежниками и познать вкус первой крови. И все это за какие-то несколько месяцев. Это не могло не отразиться на его сыне. В какой-то мере Серега видел сейчас перед собой чужого для себя человека. Такого Марка он еще не видел и не знал. Ему еще предстояло познакомиться с ним.

– Ты сегодня удивил меня, сын, – тихо произнес Одинцов. – Я, признаться, не ожидал такого. Когда я пригласил тебя на совет, то думал, что тебе полезно будет понаблюдать за мотором государства, за его сердцем и разумом. Но я не мог предположить, к какому результату это приведет.

Серега видел замешательство на лице Марка, поэтому поспешил разъяснить свою мысль.

– Когда я в последний раз видел тебя, ты был совсем мальчишкой. Теперь же я вижу перед собой умного молодого человека, уже совсем взрослого, готового для более серьезных задач. И сегодня ты меня сильно удивил.

Марк нахмурил брови. Он не очень понимал, к чему клонит отец, но не спешил задавать во-просы.

– Ты хотел быть пилотом, летать в космосе, тебя увлекла эта идея. Я не видел в этом ничего плохого, да и сейчас не вижу. Но пилотов у меня много. Хотя, конечно, кривлю душой, хороших пилотов мало, но все же они есть. А сын у меня один, взрослый сын. И я считаю, что ты должен занять положенное возле меня место. Тем более что сегодня ты осмелился говорить на равных с сильными мира сего. Я хочу, чтобы ты серьезно подумал над моим предложением, – закончил свою речь Одинцов.

– Отец, мне нужно кое-что тебе сказать, – произнес Марк, но Серега его тут же перебил.

– Ты можешь сразу не отвечать. Тебе надо подумать. Я все понимаю.

– Я не об этом, отец. Мне надо кое-что тебе рассказать. Это касается Рыцаря Севера и Стужи.

При этих словах Одинцов вздрогнул, на лицо Леха Шустрика набежала тень, и он не смог сдержаться от тихого ругательства.

– Откуда ты о них знаешь? – спросил Серега.

– Ты удивляешь меня, пап, как это откуда? Это всем известная старая сказка, ее еще малышам в колыбели рассказывают. Про рыцарей в белых одеждах. Помнится, и мне тоже ее рассказывали.

Серега облегченно выдохнул. Лех Шустрик взял стакан, налил себе из графина воды и шумно выпил.

– Но я видел вчера Рыцаря. Настоящего Рыцаря Севера, и я с ним разговаривал. Вернее сказать, он со мной.

Вот тут Одинцов и Шустрик не на шутку испугались. Неужели они прозевали пришествие нового Рыцаря, и он смог запустить еще один Полюс Силы. Что произошло в прошлое явление, они прекрасно помнили. Территорию, которую посетил Рыцарь, искорежило настолько, что к ней нельзя было приблизиться ближе чем на десять километров. И образовавшаяся в результате активации Полюса Силы аномальная зона начала разрастаться, словно плесень.

– Где ты видел его? – первым переборол себя Шустрик.

Он опустился в кресло рядом с Одинцовым и настороженно уставился на Марка.

– На той площади, где мятежники загнали нас в ловушку. Он появился ниоткуда, словно его не было, и вот он уже есть. В этот момент все замерло, словно время остановилось. И только я видел его и мог двигаться, думать, разговаривать. Он увидел меня и заговорил.

Марк подробно пересказал свой разговор с Рыцарем Севера. Пришлось рассказать и о своем спасении, то, что ему удалось вспомнить благодаря участию Северянина. Марк видел удивленные и озадаченные лица отца и Шустрика, не менее удивленным выглядел и Марс Ветер. Его можно было понять, он и не подозревал о том, что творилось рядом с ним. Для него это было сродни подглядыванию в замочную скважину за закулисье театра.

– Час от часу не легче, – произнес Лех Шустрик, когда Марк закончил рассказ.

Он откинулся на спинку кресла и устало закрыл глаза. Вид у всемогущего главы Тайной службы был донельзя утомленным и обреченным.

– У нас появился еще один игрок. И мы о нем ничего не знаем, кроме того, что он очень могущественен. Мы даже не знаем, что нам от него ждать. Это плохо. Очень плохо, – пробормотал Шустрик.

– По крайней мере, он на нашей стороне. Он спас Марка, – возразил ему Одинцов.

– И подселил какую-то дрянь в голову нашему мальчику. Как там вы его назвали – «электрический наездник». Что это еще за гадость? Как она действует? А что если этот «наездник» управляет парнем да так, что он об этом не догадывается? Что если этот «наездник» программирует поведение человека? Что нам теперь делать? Вот в чем вопрос, – яростно ответил Шустрик. – Одно я вижу точно. Парня надо врачам показать. Пусть он пройдет полное обследование.

– Его уже обследовали, после того как он вернулся, – возразил ему Одинцов.

– Тогда они не знали, что искать. А теперь знают, – ответил Шустрик.

– Люди, вас не смущает, что я здесь сижу? Вы так говорите, словно я пустое место, – возмутился Марк.

– Прости, сын. Слишком много всего за последнее время произошло. Ты, конечно, прав. Но к врачам показаться все же придется.

– Никаких врачей. Вы слышали, что сказал Северянин. Что бы там он ни делал, он намерен отказаться от прежнего плана и хочет убедить в этом Снежную Королеву. Я не знаю, что там подсадили мне в голову. Но то существо хотело меня спасти, потому что я должен жить, в противном случае это шло вразрез с генеральным планом мироздания, что ли… – Марк пренебрежительно фыркнул. – Звучит все дико и абсурдно. Но это так. Сейчас у нас есть более насущные задачи и ими надо заняться. Если вам так будет спокойнее, я, конечно, готов пройти медосмотр, но думаю, что это не играет роли.

– А мальчишка дело говорит, что мы с тобой раскудахтались, как старые наседки, – улыбнулся Шустрик и хлопнул Одинцова по плечу. – Кто бы ни был тот странный человек или не человек, он не намерен вмешиваться в нашу историю. Переиграть его мы сейчас не можем, найти его и допросить тоже. Так что надо решать проблемы по мере их возникновения. А вот со Стужей… эта новость хорошая. Если Снежная Королева передумает, то мы много очков наберем в этой партии. Пока что нам не удавалось справиться с этой проблемой. Может, так оно и лучше.

– А что это за Снежная Королева? Может, вы все-таки расскажете нам поподробнее, – попросил Марк и посмотрел на Ветра. Но тот боялся даже пошевелиться в присутствии столь высоких особ.

– Хорошо. Слушай.

Одинцов подробно рассказал все о Стуже, ее эмиссарах и о плане, который решила воплотить в жизнь Снежная Королева. Он рассказал о Полюсах Силы, о том, как агенты Тайной службы нашли Рыцаря Севера, вели его до места назначения, попытались взять и обезвредить, но он активировал Полюс Силы, тем самым преобразовав большой кусок земли с жилыми домами в аномальную зону, не пригодную для жизни человека.

– Судя по тому, что вы рассказали, эта Стужа может быть даже похуже ихоров. Хорошо, что пока эта проблема решена, – оценил услышанное Марк. – У нас и так дел невпроворот.

– Это ты, конечно, не в бровь, а в глаз. Просто стрелок-снайпер, – улыбнулся Одинцов. – Сейчас мы должны решить, что делать с мятежниками. Нам известны все имена, кроме эмиссара Митильского королевства. Надо взять их за жабры.

– Я разработаю план по уничтожению главарей мятежников. К утру план будет у тебя на столе, там и решишь, – сказал Шустрик.

– Отец, ты хотел, чтобы я был рядом с тобой, был полезен. Позволь мне участвовать в этой операции. То, что они сотворили с нашим городом, не укладывается ни в какое понимание. Я хочу быть там, когда они понесут наказание, – твердо заявил Марк.

– Об этом не может быть и речи. Группы уничтожения будут действовать на территории, занятой противником. Это очень опасно, – тут же возразил Одинцов.

– Папа, я не могу все время прятаться от опасности, к тому же я боевой офицер.

– Парень прав. Мы не можем его все время прятать, – вступился Шустрик, но тут же возра-зил сам себе: – Но там и правда опасно. Мы не можем рисковать твоей жизнью. Это неоправданный риск.

– Отец, – попытался было сказать слово Марк, но Одинцов прервал его властным взмахом руки.

– Ты очень ценен для меня и княжества, чтобы я так просто позволил тебе сунуть голову в пекло. Тебе еще представится шанс отличиться. Можешь не беспокоиться об этом. Ты нужен нам для общения с Северянином. Он может вый-ти на связь в любую минуту. И я ничего больше не хочу слышать. На этом всё.

Одинцов поднялся из-за стола, устало зевнул, прикрыв рот рукой, и заявил:

– На сегодня все. Пора расходиться. Завтра утром я жду тебя у себя. А пока все свободны.

Марк и Вихрь встали. За столом остался сидеть только Лех Шустрик.

– Тогда мы пойдем. Спокойной ночи, отец.

– И тебе тоже. Хотя я уже давно не помню, что такое спокойная ночь, – усмехнулся Одинцов в усы. – Приятно было с вами познакомиться, господин Ветер. Я всегда рад видеть друзей своего сына.

Ветер попытался что-то сказать, но Сергей его уже не слушал, погрузившись в изучение бумаг.

На этом встреча закончилась. Марк и Ветер покинули зал Большого Совета.

– А парень горяч. Совсем как ты в молодости, – оценил Лех Шустрик.

– Хорошо бы укротить эту горячность, а то как бы делов не понаделал, а нам потом с тобой расхлебывай, – сказал Одинцов.