Царетворец. Волчий пастырь. Книга вторая

Глава 1

Время близилось к утру, когда сопровождающий нас патрульный отряд дриад растворился в рассветных сумерках. Исчезнув как обычно не прощаясь. Но провожатые нам больше и не требовались: лес уже расступился перед нами, и впереди виднелись окутанные облачной дымкой вершины Сизой лапы. За которыми угадывались алые всполохи – и это были совсем не отсветы восходящего солнца.

За горами разгоралось красное небесное Сияние, сопровождающее открытие порталов в шрамах Разлома. Глядя на алые отблески, я замер, вглядываясь вдаль и невольно сжимая кулаки. Вспоминая реальность ожившего кошмара виденных мною прорывов.

Здесь, под сводами древесных крон Фегервара, сейчас было абсолютно тихо и спокойно. Зеленоватый отблеск главенствующей пока на небосклоне зеленой короны скользил по листве вековых деревьев, заставлял блестеть мертвенным отсветом влажную от росы траву. Не слышалось ни отзвука, ни шевеления. Лес молчал. И эта всепоглощающая тишина, на контрасте, лишь усиливала впечатление от постепенно разливающихся по горизонту всполохов алого Сияния. Ведь кому как не мне знать, что происходит совсем неподалеку от нас, на близкой границе разлома – где сейчас под прикрытием магических бурь вырываются в наш мир полчища тварей.

Люди и демоны уже сошлись в битве – то и дело в алом отсвете за вершинами Сизой лапы я видел отблески атакующих заклинаний, в большинстве синие. Основной цвет стихийной магии легионных владеющих – а это значит, что атака направлена на западный склон шрама разлома. Если бы прорыв демонов закрывали дриады со стороны своей границы, отсветы атакующей магии взблескивали бы яркой зеленью.

Красное Сияние, родившееся за отрогами Варгрийского хребта, между тем наливалось силой, за считанные минуты закрыв уже почти треть небосклона. Синие всполохи стихийной магии становились сильнее, в них уже вплетались желтые. В дело пошли самые веские аргументы легионных магов: я даже увидел верх воронки огромного смерча, поднявшего вровень с вершинами гор, и из которого непрерывно сверкали молнии.

Да, бьются парни из легионов сейчас отчаянно: это совсем не рядовой прорыв. Подобные, если уж молнии заклинаний сверкают так часто – как в сильную грозу, случаются раз в несколько десятилетий. Желтого лириума сейчас в минуту расходуется столько, что в пересчете на золото хватит на годовой бюджет какому-нибудь небольшому имперскому округу, типа Батарна.

Несмотря на то, что алые всполохи за горами не оставили меня равнодушным, смотрел я на эхо недалекого сражения довольно отстраненно. То, что сейчас за отрогом Варгрийского хребта гибли сотнями легионеры и индигеты, покрывались саранчой демонов стены фортов, рвались магическое взрывы и рушились легионные укрепления, меня совершенно не волновало. После напряжения бегства от берсеркеров, перенесенной смерти от отката заемной силы и разборок на совете дриад, я как будто впал в особый боевой режим. Переключившись на иное восприятие действительности, с шагом максимум в пару часов, если не меньше. Я и мои бойцы живы и здоровы – это хорошо. И главное для меня сейчас – выполнить поставленную задачу, а на остальное плевать. А из задач у меня сейчас – лишь добраться вместе со своими бойцами до Корпуса. Чем я и собирался заняться.

Выйдя из-под сводов деревьев, переступив границу леса Фегервар и Варгрийского царства, я снова остановился. Уже не обращая внимания на далекие отсветы яростной битвы, вгляделся в огни расположенной совсем недалеко на гряде холмов Хвойной заставы – небольшого пограничного городка варгрийцев.

Какая неожиданность. Даже не думал, что за время моего отсутствия город поменяется столь кардинально. Я ведь помнил Хвойную заставу совсем небольшим поселком, обычным пограничным фортом с хаотично собранными гостиницами и стихийными рынками на пыльных площадях. Сейчас же, пусть – как я помнил по сводкам, в нем и насчитывалось всего несколько десятков тысяч населения, но жизнь при этом била ключом, учитывая стык торговых путей.

Самых разных. В основном официальных торговых – в Хвойной заставе находились представительства купеческих гильдий Варгрии, Новогорода, Ганзы и даже официальный торговый дом Фегервара. Здесь же, в Хвойной заставе, сходились торговые пути и криминальные: дриады не страдали от лишних сантиментов по отношению к человеческой расе, поэтому под сводами леса могли проходить такие сделки, за которые в иных местах под властью императора, кесаря или республики все участники отправились бы на виселицу.

В общем, Хвойная застава – совсем небольшой, но атмосферный городок. В котором расположена несоизмеримо большая для такого городка портальная станция с пропускной способностью в две тысячи человек в сутки. Мне даже отсюда заметно желтое сияние кристалла силы на шпиле. Самая высокая точка городка – портальная станция, расположена на холме, отовсюду видна как ориентир.

Осматриваясь, я заметил не только огни города и предместий Хвойной заставы, но и освещенную полоску тракта неподалеку – надо же, сто лет назад здесь подобного не было. Сейчас же, как отсюда вижу, Варгрийский тракт превратился в асфальтированную дорогу со свежей белой разметкой. Даже фонари по обочинам – настоящая цивилизация.

И совсем неподалеку от нас призывно горела яркая вывеска: «Traktieren Eydt Kirchheim» с мигающей завлекающей стрелкой. Причем придорожный трактир включал в себя и приличных размеров гостиницу со спа-комплексом: я хорошо вижу голубые отсветы подсветки бассейнов, расположенных лесенкой на склонах холма. Вот ведь как бывает – сейчас кто-то в голубом сиянии подсветки наслаждается в парящей воде, а в нескольких десятках километров далее под голубым сиянием конструктов бьются насмерть легионеры, защищая право купающихся беззаботно отдыхать в спа-комплексе.

Ладно, это все лирика, пора выдвигаться – оборвал я сам себя. После того, как наметил путь между двух ближайших холмов к гостиничному комплексу трактира, осмотрел спутников. Единственным выглядящим прилично для выхода в люди среди нас был Венсан. Он, по причине того, что во время бегства был слегка (мною) поломан, одежды на нужды группы не лишался. Остальные…

Свой китель я, как и Гаррет, вчера использовали для носилок для Дженнифер. И дриады нам их не вернули. Так что мы с Гарретом были в обтягивающих футболках с длинными рукавами, которые уже давно потеряли белизну – все в грязи и крови, демонической и человеческой.

Несса китель сохранила. Правда, свою футболку она располосовала ночью для перевязки ран Венсана и Дженнифер. А во время крушения Несса потеряла несколько верхних пуговиц, так что высокий китель с воротником-стойкой периодически распахивался и становилось очень хорошо заметно, что надет он на (совсем) голое тело. Несса, правда, на это внимания уже и не обращала. Лишь машинально то и дело запахивала ворот, придерживая его рукой, но все реже и реже. Максимум внимания она уделяла Дженнифер, которую вела под руку.

И вот Дженнифер среди нас всех выделялась весьма заметно. Если мы вчетвером: Несса, Гаррет, Венсан и я все же выглядели курсантами офицерской школы Корпуса, пусть и потрепанными, то Дженнифер в нашей компании смотрелась совершенно инородно. Ее одежда пропала во время лечения, и сейчас девушка была в выделенном ей дриадами одеянии целительницы, жрицы богини Живы.

В одеянии, которое не может не привлекать взгляд. Облачение целительниц – это длинное, в пол, украшенное растительной вязью зеленое платье с широким капюшоном, который при необходимости может закрывать все лицо и длинные, также широкие рукава. Ткань одеяния на первый взгляд очень плотная, но при движении периодически прилегает к телу так, что становится абсолютно незаметной – и, на краткий миг, то и дело фигуру Дженнифер становилось возможным рассмотреть в самых мельчайших деталях.

Это со всеми целительницами Живы так – вроде только что перед тобой стояла незнакомка в плотном мешковатом балахоне, но легкое дуновение ветра или движение целительницы, и ты уже смотришь словно на античную статую обнаженной богини. Но – лишь на краткий миг, после чего магическая ткань отлипает от кожи, вновь превращаясь в плотное платье.

Сейчас, впрочем, подобное происходило не слишком часто. Облачение целительницы, его магические свойства, обычно завязаны на жизненную силу владелицы. С чем у Дженнифер были определенные проблемы. Она и двигалась еще не очень уверенно – лечение дриад не прошло для девушки даром.

Дженнифер даже еще не до конца воспринимала действительность, потому что на нее действовали успокоительные отвары. Приглушая боль как телесную – энергетические каналы девушки пришлось собирать практически заново, это даром не проходит, так и боль душевную. Ведь только когда Дженнифер более-менее пришла в себя, от дриад она узнала, что Себастиан погиб, оставшись прикрывать наше бегство от демонов.

Из-за проведенного восстановления энергетических каналов магическое лечение на Дженнифер применять было невозможно. Просто опасно, можно сломать все только что с трудом восстановленное. Так что перед выходом ей дали хлебнуть сильного успокоительного, даже дурманящего отвара. И сейчас Дженнифер не совсем полностью осознавала себя в новой, изменившейся для нее реальности, действуя чуть заторможено. Ее хватало только на то, чтобы выполнять элементарные действия: идти, бежать, ждать, отвечать на простые вопросы.

И Дженнифер ведь даже еще не видела себя в зеркале. Тоже потрясение предстоит: восстанавливали энергетические каналы ей дриады с помощью Сияния Севера и природной силы леса, усиленной помощью и мощью богини Живы. Причем не столько восстанавливали, а – как мне сказала Вера, частично и воссоздавали. В результате подобного синева магического отблеска из глаз Дженнифер исчезла. Исчез и ее знаменитый черно-синий оттенок волос Дома Лариан.

Теперь глаза Дженнифер имели зеленоватый отблеск, как и волосы. Как и напитанные силой татуировки: скрывая шрамы от адского пламени, шрамы, которые не может убрать ни один целитель, на коже девушки появилась темно-зеленая лиственная вязь. И теперь, если бы не перстень Корпуса на пальце и силовой пояс поверх платья, Дженнифер выглядела бы неотличимо от целительниц богини Живы.

В общем, «компания наша была невелика, но крайне респектабельна», – как негромко произнес я себе под нос вердиктом осмотра. Венсан Кавендиш, который стоял ближе всех, неожиданно услышал мои слова и хмыкнул согласно. Он даже хотел что-то добавить, но вдруг оцепенело замер, застыв как статуя с открытым ртом.

Глухо вздохнули и Несса с Гарретом. Повернувшись по направлению их взглядов, я увидел, как из тени деревьев вышел призрачный одноглазый варг. Лютоволк подошел ко мне и на несколько секунд встал рядом. Его холка оказалась на уровне моего пояса, и я запустил руку в призрачную шерсть. Боднув меня лобастой головой на прощанье (что ощутилось как легкий удар воздушным молотом), варг развернулся и скрылся в тени леса.

Лютые волки готовы вернуться во Врангард следом за мной. Вот только я пока не готов вернуться во Врангард, потому что меня там еще никто не ждет. И мне, и всему Северу еще предстоит немного подождать. Хотя бы до того момента, как я приму посвящение в Сиянии, и смогу заявить права на герцогский титул. Десмонд, конечно, будет против, но это уже те проблемы, которые придется решать по мере их поступления. Я об этом обязательно подумаю, но точно не сегодня.

– Это… – между тем ошарашенно просипел первый пришедший в себя от изумления Кавендиш.

– Это вам всем показалось, надо было меньше зеленый чай дриад пить, – прервал я его и перешел на деловой тон. – Итак, господа курсанты, слушаем меня внимательно. Мы сейчас отправляемся в придорожный трактир… Эйд Киргхайм, – обернулся я, прочитав название на далекой вывеске. – В трактире мы снимем комнату и будем ждать окончания прорыва демонов. Ждать того момента, как появится связь, чтобы запросить эвакуацию. И ждать нам придется определенно долго: как вы видите, алые отблески весьма щедро разливаются по небу, и сейчас все оперативные подразделения стражей границ наверняка заняты ликвидацией прорыва, а также готовятся купировать его последствия. И даже когда мы дадим о себе знать, заберут нас, скорее всего, далеко не сразу.

Судя по взглядам, особой проблемы в паре ночей в гостинице никто не видел. Особенно после крушения фрегата, бегства от берсеркеров и ночи в сердце бури в опасности быть растерзанными призраками Дикой охоты. Но не все было так просто, на что я и собирался обратить внимание.

– Слушаем внимательно: Хвойная застава – территория Варгрийского царства. Мы же солдаты Империи, заклятые, как нас тут называют, друзья. И нас, вполне вероятно, попробуют завуалированно оскорбить, задеть или даже прямо спровоцировать на конфликт.

– Но мы…

– Мы курсанты, даже не владеющие, – оборвал я Венсана. – А твоя принадлежность к Великому Дому здесь, если в гостинице мы встретим кого из боярских детей, желающих только раззадорит. Нас могут попытаться спровоцировать или даже прямо оскорбить всех, как курсантов офицерской школы Корпуса, или… попытаются это сделать непосредственно в мою сторону, как в сторону представителя фамилии Рейнар. Оскорбив меня как варгрийского волка без волка, – озвучил я тяжкое оскорбление восточных варгрийцев в адрес тех, кто остался на Западе от Разлома. Оскорбление в адрес аристократии Врангарда, который еще несколько веков назад был столицей Варгрийского царства. Никто на Севере этого не забыл, а при случае варгрийцы востока никогда не упускали возможности нам об этом напомнить. Вот только сейчас, когда лютоволки готовы во Врангард вернуться, говорить мне это: «варгрийские волки без волков», было совсем легко. Даже настроение не портилось, как раньше каждый раз, когда слышал или вспоминал эту оскорбительную присказку.

– Но не все так плохо, чтобы не идти в трактир, поэтому ночевать в лесу мы, конечно же, не будем. Нас отнюдь не будут караулить за порогом желающие ссоры боярские дети, только и ждущие курсантов Корпуса, чтобы их оскорбить или спровоцировать, я просто предупреждаю вас об осторожности. Наша с вами задача: занять номер в гостинице и просто ждать, сведя все контакты с внешним миром до минимума. Поэтому требую от всех вас предельной внимательности и собранности. Особенно когда мы все вместе зайдем в трактир: сейчас все сидят под крышами, так что в трактире возможно будет многолюдно, и там могут быть индигеты. Так что никаких лишних разговоров, никаких комплиментов девушкам… Венсан?

– Что Венсан?

– Что я только что сказал?

– Делать комплименты и предложения девушкам так, чтобы никто этого не видел?

– Кавендиш, – вздохнул я.

– Рейнар?

– Что. Я. Только что сказал?

– Целибат – наш выбор. Слушаюсь и повинуюсь.

– Отлично, я рад, что ты наконец это понял.

– И даже на провокации не отвечать? – спросил Венсан.

Интересовался он сейчас без подвоха. Потому что мы не только солдаты Империи, но и индигеты (мы с ним вдвоем) первого сословия.

– Действуем по ситуации. Наша первоочередная задача – провокаций не допустить или их избежать. Не получится, ну… тогда как пойдет. Ладно, попрыгали и вперед. Время завтракать, и я бы сейчас не отказался от…

– Завтрака чемпиона? – негромко спросил Венсан с улыбкой. При этом, даже в зеленых рассветных сумерках мне стало заметно, как Несса покраснела, смутившись.

– Так. Я что-то пропустил? Что за завтрак чемпиона? – посмотрел я сразу на обоих.

– Завтрак чемпиона. Который меняет людей… ты же сам нам его рекомендовал, – удивленно посмотрел на меня Кавендиш.

Только теперь я понял, о чем речь. Венсан намекал на тот момент, когда мы, едва покинув убежище снежного купола, спасшего нас от снежной бури, вышли на опушку леса и встретили патруль дриад. И я только сейчас вспомнил, что мне тогда было так плохо, что в сарказме ответов я находил некоторое облегчение, выместив раздражение на загоревшейся узнать о моих новых сторонах характера Нессе.

– Несса, – повернулся я к ней.

– Да, – опустила взгляд смущенная девушка. И словно опомнившись, плотно запахнула ворот кителя.

– По прибытии в Мессену тебе необходимо сразу же доложить ментату о своем поведении, желании и чувствах во время того эмоционального порыва, когда ты решила начать задавать мне вопросы.

– Зачем? – вместо Нессы спросил посерьезневший Кавендиш.

– Потому что это мог быть не ее эмоциональный порыв, а пробная ментальная атака кого-то из патруля дриад, с простой провокацией на спрятанные эмоции. На выплеск сокровенного – если бы целью подобной ментальной атаки оказался ты, я бы, к примеру, мог внезапно узнать о себе много нового. Предполагаю, – кивнул я усмехнувшемуся Кавендишу. – Если атака действительно была, и Несса ей поддалась, значит она – самое ментально слабое звено в нашей команде, это нужно исправлять.

После такой информации все глубоко задумались и до трактира по перелеску между холмов шагали в молчании.

– Помните, постарайтесь не допустить провокаций, – еще раз напомнил я всем спутникам сразу, когда мы вышли на освещенный яркими фонарями асфальт дороги. По широкой обочине дошли до трактира, на парковке которого стояло несколько десятков мобилей: грузовые, легковые и даже высокий пикап Пограничной стражи. Во время кровавого неба каждый водитель предпочитает оказаться под крышей, а не в одиночестве на дороге, поэтому подобное столпотворение здесь и сейчас вполне понятно.

Двигаясь по широкой парковке, мы еще не успели дойти до крыльца, как позади послышался звук мотора. Обернувшись, я увидел, как из-за дальнего поворота, со стороны Сизой лапы, показался ревущий двигателем приметный автомобиль. Ярко-красный, с белыми колесными дисками и с двумя белыми же линиями через капот и крышу. У машины Кастельморов, на которой я по Равенне гонял, кстати, тоже такие линии через капот и крышу шли.

Новая мода? Возможно.

Когда мобиль приблизился, снижая скорость, в рокот его мотора вплелся и металлический лязг. Глянув, по звуку я заметил, что к заднему бамперу машины пристегнуты массивные цепи. На другом конце которых находились два человека. Смотанные этими самыми цепями и уже достаточно сточенные об асфальт – видно, мобиль приехал издалека, и несчастные на цепи до остановки не дожили…

Ярко-красный седан, прекратив реветь ускорением двигателя, между тем вполне аккуратно, но быстро заехал на стоянку. И в пологом развороте припарковался. Довольно небрежно – заняв сразу два места. Когда яркий спортивный мобиль разворачивался, трупы несчастных по инерции протащило совсем рядом с нами. Венсану даже два шага назад пришлось сделать, чтобы ему по ногам не попало.

А, нет. Трупы не «несчастные» – на руке и плече одного тела, где кожа сохранилась получше, я увидел черно-красную вязь татуировки.

– Проблем нет, это резуны, – обратился я к спутникам, которые тоже внимательно и крайне настороженно смотрели на трупы на цепи.

Все сразу расслабились.

Резунов за людей никто не считал. Да, они не были демонами и измененными тварями, это все же были обычные люди по рождению. Но давно перешагнувшие ту грань, что делает человека человеком – резуны не гнушались вести работорговлю даже с демонами. В Корпусе резунов сажали и продолжают сажать на кол – вопреки директиве Рима передавать каждого пленного следственным органам.

«Почему за стенами лагеря десяток резунов на колах сидит? Да кто ж их знает, ночью, наверное, шли-шли мимо, поскользнулись и вот сами насадились. Невероятно? Ну, мы не в курсе, как у них это получилось, у самих резунов спросите… Умерли уже? Какая печаль, боги, мы скорбим об этой потере. Нет, трупы убирать не будем, свободных рук нет, сами сгниют. Ой, да жалуйтесь кому угодно, господин большой и важный офицер, только не нужно здесь голос повышать… да-да, будьте любезны, выход там».

Приехавшие в красном мобиле посадили пленных резунов на цепь – судя по тому, что обмотаны цепи были вокруг поясов обоих, некоторое время за машиной им предлагалось бежать.

Щелкнул замок двери, и в асфальт с водительской стороны мобиля звонко ударился острый, но короткий каблук с набойкой. От самого мыска высокого сапога со шнуровкой я проследил взглядом по длине всей ноги, обтянутой кожей. Очень, надо сказать, интересное зрелище – задержался взглядом я на бедрах, прежде чем продолжить изучение.

Потом поднял взгляд выше, оценивая узкую талию, подчеркнутую широким поясом, перехлестнувшие крест-накрест грудь ремни портупеи. Взгляд мой снова задержался на девичьей груди, туго стиснутой кожей костюма и ремнями, и только потом поднялся еще выше, после чего я наконец встретился глазами с девушкой.

Молодая, красивая. С туго стянутыми в хвост на затылке темными волосами, из которых на лицо выбивается пара непослушных прядей. Влажные пухлые губы чуть приоткрыты, на меня смотрят вполне обычные человеческие глаза. Не-индигет, магией не владеющая. Но при этом выбравшаяся из-за руля девица щеголяла в обтягивающем черном кожаном костюме Гильдии авантюристов. Вот только на широком поясе генератора силового щита, на пряжке, подсвечена эмблема в виде скорпиона.

Наверняка девица эта принадлежит к одному из отрядов варлордов Дикого поля: только они могут невозбранно позволить себе использовать экипировку Гильдии авантюристов Римско-Септиколийской Империи.

С другой стороны машины, с пассажирского сиденья, между тем выбрался молодой парень. Также в черной коже костюма авантюриста, также опоясанный широкой портупеей и с перекинутым через плечо патронташем. Спутник девушки, кстати, очень внешне похожий на нее, обошел машину и подошел, встав с девицей рядом. Да, на нем тоже боевая экипировка авантюриста. Только девица в облачении ведьмачки, а парень в костюме вольного охотника, более тяжелом – с броневыми вставками. Чтобы, если силовой щит не выдержит, был шанс сразу от когтей демонов не погибнуть. И еще, даже отсюда вижу, как пули в его патронташе магически отблескивают. Серьезная заявка – это он с собой прилично в денежном эквиваленте носит. На пряжке парня, как и у девицы, также эмблема скорпиона.

В Империи за такое – за ношение усиленных магией и артефактами костюмов авантюристов, обоим светил бы немалый штраф. За использование амуниции и экипировки, которую они приобрели явно неофициально. Но здесь Варгрия, не Империя. А сами стражи границы и тем более авантюристы, к наемникам Дикого поля претензий по поводу контрабандно закупленных костюмов не имеют: устанавливающий правила Рим далеко, а демонов наемники Дикого поля и авантюристы гильдии убивают на приразломных землях вместе. Иногда и плечом к плечу.

– У тебя какие-то проблемы? – звонким голосом поинтересовалась у меня выбравшаяся из-за руля девушка. – На мне что-то…

– Нет, у тебя за бампер грязь какая-то зацепилась, – прерывая, кивнул я на трупы резунов, валяющиеся совсем неподалеку от нас.

– То есть ты хочешь сказать, что моя машина грязная? – моментально нашла повод зацепиться за слова девица.

Говорила с вызовом и ощущением собственной силы. Находясь явно в поиске конфликта. Ее такой же юный спутник молча, но с явно обещающей проблемы улыбкой осматривал нас всех поочередно.

Бесстрашные они какие-то. Да, пусть и они, и мы молодые и дерзкие, но нас как бы даже банально больше. Но вообще эти двое приметные ребята. И мобиль у них вызывающий, и сами… интересные. Но вряд ли воители, двигаются оба совсем не как убийцы. Скорее всего, дети какого-то варлорда. Что подтверждают показавшиеся как раз сейчас из-за далекого поворота машины – большие рейдовые грузовики. Вероятно, эскорт молодежи.

Вот и причина вызывающей уверенности обоих. И причина недовольной гримаски на лице девушки – видимо, хотела начать с нами конфликт до того, как из-за поворота появятся сопровождающие, а потом прогнуть нас на извинения под предлогом «эти имперские курсанты меня обидели».

Ну, знакомое дело, еще раз обернулся я на приближающийся эскорт молодежи. Да, машины рейдовые, с эмблемами не только скорпионов, но и гербом Вольницы на дверях. Точно наемники Дикого поля – им постоянно надо что-то доказывать. Что они что-то могут, что они что-то стоят. Живут в постоянном вызове, нет бы расслабиться хоть ненамного – понимающе улыбнулся я, глядя в глаза юной девице в костюме авантюристки. Девушка при этом едва на выругалась от досады. Понимая, что теперь-то я, с появлением кавалерии, на конфликт точно не пойду. И вновь заговорила, уже с пренебрежением:

– И еще…

Но едва она открыла рот, как ближайшее к красному мобилю стекло высокого трактира в блеске осколков вынесло вместе с рамой. Раздался громкий, иссушающий душу визг и три измененных демона – распахивая клыкастые пасти и цепляясь когтями за асфальт, бросились на юных воителей Дикого поля. Стрелять я начал уже тогда, когда первый измененный летел на стоявшую ближе к окну девицу, выпростав в прыжке когтистые лапы.

Совсем недавно, когда я стрелял в дриад на поляне власти, в каждой из них оставались пусть очень большие, но аккуратные дыры. Потому что каждая старшая дриада – владеющая, а у каждой владеющей сильный энергетический каркас. Поэтому и крови меньше, и вообще получившие по выстрелу дриады выглядели почти как живые.

Обычная измененная демоническая тварь силой Сияния владеть не может, и энергетического каркаса у таких тварей нет. Поэтому после попадания из моей новой винтовки всех трех измененных буквально разорвало в мелкие клочья. А на девицу и парня, затянутых в кожаные костюмы авантюристов, щедро брызнуло черной кровавой кашей.

– И еще, похоже, демоны в городе, – произнес я, используя мгновения тишины после выстрела. Наблюдая, как по небу прямо над головой быстро разливается – вытесняя зелень короны, красные отблески. Второй очаг алого Сияния, возникший неподалеку от уже открытого Разлома – никогда такого не было. По крайней мере, я такого никогда не видел.

Из трактира между тем раздался многоголосый вой, зазвенели стекла и на нас полезла шевелящаяся масса более медленных демонических тварей.