Воители со сновидениями

Глава 3

На следующее утро Томпсон вбежала в больницу с домиком с улицы Вязов под мышкой. Она быстро прошла по коридору мимо Гольдмана, не сказав ни слова.

— Вы опоздали, — заметил он.

— Я почти не спала, — ответила Томпсон. Она повернула за угол и побежала к палате Кристен. В ней никого не было.

В конце коридора появился Макс и направился к Томпсон.

— Макс, где Кристен? — спросила она.

— Она ждет у вашего кабинета с завтраком. Девушка бегом повернула за другой угол и остановилась. Кристен терпеливо сидела в коридоре перед ее кабинетом.

— Я жила в этом доме, — сказала Нэнси, поднимая перед собой изделие из папье-маше.

— Но это дом, который мне снился, — удивилась Кристен. — Он снится мне все время.

Войдя в кабинет вместе с Кристен, девушка плотно закрыла за собой дверь.

— Ты когда-нибудь делала это раньше? — спросила она. — Вовлекала кого-нибудь в свои сны? Кристен задумалась на мгновение:

— Когда была маленькой. Три или четыре раза. Если у меня был кошмарный сон, я приводила папу. Сон тогда становился лучше. — Она улыбнулась. — Он всегда рассказывал мне о нем на следующий день — он думал, что это были его сны.

— Когда это прекратилось?

— Когда я была ребенком. Мои родители развелись. Через некоторое время я стала думать, что все это вымысел. А может быть, нет.

— Это потрясающий дар, — сказала Томпсон.

— Человек в моих снах реальный, не так ли? Томпсон пристально посмотрела на нее:

— Он реальный.

В тот же день все ребята из подросткового отделения собрались в палате групповой терапии. Кристен было немного не по себе. Она была новенькой и не знала, чего ожидать.

Томпсон вошла в палату и села рядом с Симмс и Гольдманом.

— О'кей, заседание открыто, — сказал Гольдман. — Давайте поговорим, но только откровенно.

— Сегодня я хочу начать с представления нашего нового штатного сотрудника, Нэнси Томпсон, — произнесла Симмс.

Послышался хор приветствий.

— Итак, — сказал Гольдман, — мисс Томпсон уже встречалась с Филиппом, Кинкайдом и Кристен. Почему бы и остальным не рассказать Нэнси о себе? Уилл, не будешь ли ты первым?

Сидя в своей коляске, Уилл опустил глаза:

— Меня зовут Уилл Стэнтон, и гм, со мной случилось небольшое происшествие, как вы видите.

— Происшествие, это ничего не говорит, — сказала Тарин. — Я думала, что здесь действительно будет откровенный разговор.

— Ну и что, он прыгнул, — возразил Кинкайд. — По крайней мере, он не кололся в компании каких-нибудь подонков.

— Потише, Кинкайд, — предостерегающе сказала Симмс и посмотрела на Дженнифер. — Дженнифер?

— Меня зовут Дженнифер Кофильд. Когда я отсюда выйду, поеду в Лос-Анджелес, чтобы стать актрисой. Я собираюсь работать на телевидении.

— Вот-вот, стиль жизни богатых и психопатов, — сказал Кинкайд.

Дженнифер нахмурилась, затем посмотрела на Джо:

— Это Джо. В школе он любил ораторствовать, но сейчас не очень разговорчив.

Джо смущенно улыбнулся Томпсон, качнув головой в знак согласия.

— Меня зовут Тарин Уайт, — сказала Тарин. — Я приехала сюда только потому, что здесь все-таки получше, чем в школе для трудновоспитуемых. И еще из-за того, что со мной сейчас происходит что-то странное.

— Твои сны? — спросила Томпсон.

— Да, здесь у всех плохие сны, — ответила Тарин.

— Можно мне здесь кое-что пояснить? — спросил Филипп. — Чтобы не тратить попусту время.

— Давай, Филипп, — сказал Гольдман.

— По мнению наших милых хозяев, наши сны представляют собой групповой психоз. Своего рода сдержанную массовую истерию. Тот факт, что до встречи здесь мы все видели в снах одного и того же человека, ни на кого, кажется, не производит впечатления.

Вся группа возгласами выразила согласие.

— Таким образом, мы ходим по кругу, добиваясь минимального прогресса с максимальными усилиями, — заключил Филипп.

— А вы и не сможете добиться прогресса до тех пор, пока не станете воспринимать свои сны так, как это есть в действительности, — заявила Симмс.

— Что они такое? — спросила Томпсон.

— Побочный продукт чувства вины.

— Расскажи нам, Нэнси, — сказала Кристен. — Расскажи им, что в действительности происходит.

— Да, расскажи нам, Нэнси, — присоединился Гольдман.

— Я могу только сказать, что само по себе это не исчезнет, — сказала Томпсон. — Всем вам придется столкнуться с ним и бороться. Если вы готовы работать вместе, готовы противостоять самым жутким своим страхам, я думаю, мы с ним справимся.

Лица подростков отразили смешанные чувства надежды и страха. Они были под впечатлением. Все, кроме Кинкайда.

— Больше всего я боюсь выслушивать эту новую чушь, — заявил он.

Вечером того же дня Томпсон и Гольдман пошли пообедать в мексиканский ресторан.

— Очень уютно, — отметила Томпсон.

— Вы не бывали здесь? — спросил Гольдман.

— Он, должно быть, открылся, когда я училась в школе.

— Наилучшая мексиканская кухня в Тейлорвилле, — сообщил Гольдман, — что, конечно, ни о чем не говорит. — Он помолчал. — Ваши родители все еще живут в этих местах?

— Моя мать умерла, — сказала Томпсон. — Умерла во сне. Отец и я… наша семья, пожалуй, распалась.

— Похоже, трудные времена.

— Были, — ответила Томпсон и замолчала. — Нил, вы верите в существование другого мира?

— Я был в Питтсбурге. Это идет в зачет?

— Я говорю серьезно, — сказала Томпсон.

— О'кей, я верю в существование разных уровней сознания и тому подобное. Но если вы имеете в виду НЛО или Атлантиду, То тут я пас.

— А если бы я сообщила вам, что сны ваших пациентов представляют для них реальную физическую опасность?

— Это что-то новое. Этому вас учат сейчас в Станфордском университете?

— Это то, что я знаю.

— Ночные кошмары — это ничто иное, как симптомы их реальных проблем, изрек Гольдман.

— Хорошо. Тогда давайте устраним эти симптомы на некоторое время.

— С помощью гипносила?

— Именно.

— Вы хотите, чтобы я прописал экспериментальное средство группе подростков, покушавшихся на самоубийство?

— Только до тех пор, пока мы овладеем ситуацией.

Гольдман покачал головой.

— Возиться с проблемой устранения сновидений — дурацкое занятие. И вам я не советую его принимать.

— Я была в их положении, Нил. Я знаю, каково им приходится.

— Я тоже знаю, — отрезал Гольдман.

— Да? Вы сказали, что это уцелевшие, и это действительно так. Но сколько еще они проживут, зависит от нас.

— К сожалению, Нэнси, мой ответ отрицательный.

Филипп и Кинкайд спали на своих кроватях. Филипп начал тихонько постанывать, потревоженный сновидением.

Внезапно одна из его кукол-марионеток, висевших на залитой лунным светом стене, подняла серую взлохмаченную голову. Грубая глиняная фигурка задвигалась и стала превращаться в нечто похожее на Фредди. Когти-бритвы выросли из неуклюжих глиняных пальцев. Кукла нанесла несколько ударов по веревочкам, на которых висела, и разрезала их. Приземлившись на пол подобно кошке и встав во весь рост, она стала быстро расти.

Филипп заворочался и открыл глаза.

Фредди, окутанный зловещей пеленой, стоял у него в ногах.

Филипп открыл рот, чтобы закричать, но Фредди приложил палец к губам, требуя молчания. Филипп ловил ртом воздух, внезапно парализованный. Сдернутое с постели одеяло открыло бечевки, привязанные к его рукам и ногам. Бечевки натянулись, и Филипп был поднят с постели в воздух.

Кинкайд открыл глаза, когда Филипп выходил из палаты. Он выглядел как лунатик.

— Эй, Филипп, — позвал Кинкайд, — проснись, дружище.

Филипп не мог ничего ответить: все его поступки совершались под действием чужой воли.

Кинкайд повернулся на другой бок:

— Хорошей прогулки тебе, парень.

Филиппа, как марионетку, медленно вели по коридору. Слезы градом лились по его щекам, а глаза лихорадочно искали спасения от кошмара. Но он ничего не мог сделать, не владея своим телом. Филиппа подвели к внешней стене, и он, растворившись, прошел через нее.

Джо сидел у окна в темной палате. Был его черед нести вахту, пока другие спали.

Внезапно его глаза уловили какое-то движение, и он посмотрел на звонницу. Его глаза расширились от ужаса, когда он разглядел маленькую светлую фигурку Филиппа, Стоявшего наверху на краю выступа.

Джо бросился вытаскивать Уилла из постели. Тот нетвердо стоял на ногах и ничего не соображал.

— Ты что, спятил? — бормотал он. — Что ты делаешь?

Не в силах вымолвить ни слова, Джо подтащил Уилла к окну и показал на звонницу.

Уилл посмотрел и увидел Филиппа на краю выступа. Объятый холодным ужасом, он закричал:

— О нет! На помощь!

Джо ринулся в комнату медсестер, размахивая руками. Он лихорадочно метался, знаками приглашая медсестру идти за ним.

— Джо, в чем дело? — недоумевала она. Джо схватил металлический поднос со стола и побежал по залу, ударяя им по стене. Ничего не понимающие ребята высыпали из своих палат. Сотрудники побежали в палату Уилла, который дубасил по раме, вопя во весь голос. Джо вбежал в палату, за ним остальные.

— Филипп, проснись! — кричал Уилл.

Филипп стоял пошатываясь на выступе. Он взглянул вверх молящими и мокрыми от слез глазами. Гигантская просвечивающая фигура Фредди маячила в ночном небе. Он нависал над звонницей сзади, как будто это была сцена кукольного театра, и демонически смеялся, дергая за бечевки, идущие к Филиппу.

Фредди вытянул свою руку с когтями, полоснул ею по бечевкам и разрезал их. Филипп издал душераздирающий крик, взмахнул руками и упал с выступа.

Подростки видели, как тело Филиппа камнем летело вниз. Раздался ужасный глухой звук, когда оно ударилось о землю. Некоторые ребята кричали, другие плакали. Все были невыразимо испуганы. Взрослые беспомощно взирали на этот кошмар.