Воин короля

ГЛАВА 7 ОПАСНОСТИ

Полезное умение — засыпать в ту же секунду, как закрываешь глаза. Зак отсел от друзей подальше, захватив свою книгу, но читать ему совсем не хотелось. Даже упоминание в книге о его родной деревне не вызвало у Зака интереса. В голове у него до сих пор не укладывалось, как он может быть там, где никогда не хотелось. Да, он приблизился к исполнению своей мечты, разве это плохо? Но с другой стороны, не проще ли остаться в Нолдоне и служить королевству тридцать лет, чтобы стать рифельваром, чем идти коротким путём, который с каждым днём усложняется? Сначала разбойники, потом гризы, кто следующий? Дети, восьмилапые и Страж. И никого из этих существ Зак не видел, разве что на стене в коридоре. А сколько ещё идти до дальних пещер? Зак развернул карту и отыскал на ней Солнечную пещеру. От нее на карте шла толстая кривая линия, которая обрывалась у Чёрной пропасти. В некоторых местах над пропастью проходили мосты. По одному из них и следует перейти в последние пещеры Царства Северных мовров. Но кто мог с уверенностью сказать, что эти мосты еще существуют? Может, мовры, отступавшие к Магическим вратам, специально обрушили их, чтобы гризы не смогли преследовать их. Может, мосты рухнули в пропасть сами, ведь прошло столько лет! Но Зак тут же поймал себя на том, что наводит панику — Друнк знал про Стража и отдал приказ отнести Шрота к нему, выходит, путь есть.

Зак отложил карту. Он понимал, что нельзя ни в коем случае паниковать. В конце концов — он рыцарь королевства Келезар или кто? Зак взял себя в руки. Он посмотрел на спящих друзей. Уолдер всё храпел. Эдмар не издавал ни звука, но часто шевелился во сне. Водопады продолжали шуметь без перерыва. Зак вдруг сам захотел лечь на мягкую траву и уснуть. Зачем он только вызвался сторожить первым? Зак помотал головой из стороны в сторону и встал. Затем прошёлся от начала до конца Солнечной пещеры пару раз, чтобы размять ноги. Он нехотя вспомнил пир в замке короля Эдрика: весёлые лица, знакомство с сыном Эдмара Подриком, танец с Теаной. Как жаль, что всё это так закончилось.

Зак стоял, глядя во тьму коридора, ведущего в большой зал, когда услышал за спиной шорох. Он обернулся и оторопел. Его друзья продолжали мирно спать, костёр всё-таки погас. А над Уолдером склонился оживший скелет со щитом и саблей в руках. За ним поднимался второй.

— Уолдер, берегись! — крикнул Зак, сбросив с себя оцепенение. Скелет выпрямился и оскалил свои зубы в страшной улыбке. Уолдер открыл глаза. Ему хватило всего секунды, чтобы понять, что происходит. Он ударил шпагой скелету по ногам; кости не выдержали и мертвец рассыпался. Рифельвар, который тоже проснулся от крика Зака, откатился в сторону. Восставших из мира мертвых скелетов было уже трое. Один из них бросился в сторону Зака. Юноша обнажил шпагу, прежде чем мертвец нанёс удар, и успел отразить его. Вот тебе и восьмилапые, да дети с гризами! Тут ещё и мертвецы есть. Откуда? Альберус ничего не говорил об этом, неужели Плектор все-таки узнал об их походе и с помощью магии вдохнул жизнь в эти древние останки?

Скелет наседал на Зака, но всё же этот мертвец был заметно слабее того, что похитил принцессу, поэтому Зак спокойно отражал его выпады. Краем глаза он заметил, что Уолдер сразил ещё одного, но новый мертвец едва не снёс ему голову — Уолдеру пришлось согнуться пополам. На Эдмара же нападали сразу трое, и рифельвару приходилось несладко. Он блокировал все их атаки, но если мертвецы стали бы действовать сообща, то Эдмару грозила бы неминуемая смерть.

Зак решил взять своего противника силой. Он перестал стараться достать его, а начал мощно ударять по клинку мертвеца. Идея сработала — костлявая кисть не выдержала такой атаки и упала на траву, продолжая сжимать рукоять сабли. Скелет поднял оставшуюся в целости руку для защиты, но Зак с размаху опустил своё оружие на его голый череп. Мертвец погиб во второй раз. Зак не стал медлить и побежал на помощь рифельвару, который не убил ещё ни одного противника. Один из них увидел приближающегося Зака и ударил первым. Этот мертвец держал в левой руке щит, и с ним трюк, который Зак проделал с первым, провернуть нельзя. Скелет теснил юношу к краю острова. Сбоку раздался голос Эдмара:

— Будь внимателен! — Зак сам знал, что всего в ярде за спиной светилось глубокое озеро, но не мог перейти в наступление. Скелет прекрасно владел кривой саблей, да и со щитом обращался умело. Уколы в этой схватке не имели смысла, только рубящие удары. Сюда бы сейчас один из турнирных мечей, против них скелеты не продержались бы и минуты, да доспехи для защиты!

И тут Зак совершил ошибку. Он перестал следить за левой рукой противника, целиком обратившись к сабле. Мертвец воспользовался этим, и ударил Зака щитом. Зак потерял равновесие и упал в озеро. В ушах загудело, а сердце Зака бешено застучало. Мысль о турнирной амуниции уже не казалась ему такой удачной. Он слышал от сэра Роуба Калгена, что в старые времена зимой, когда все реки и озёра скованы толстым льдом, сражения между враждующими землями часто происходили на них. От тяжести даже лёд толщиною в несколько футов трескался, образовывая огромные полыньи, в которые проваливались рыцари. И не холодная вода губила их жизни, а доспехи сделанные из тяжёлых металлов. Когда Зак коснулся каменного дна, он убрал шпагу в ножны, чтобы не мешала, и заработал руками и ногами, поднимаясь на поверхность. Когда его голова оказалось над водой, он увидел, как мертвец ударил Уолдера вбок. Брызнула кровь, и Уолдер со стоном упал на траву. «Нет!» — крикнул рифельвар. Он собрал все силы и убил двоих мертвецов. Когда Зак выбрался на остров, Эдмар добил последнего. Едва кости скелета коснулись земли, как в Солнечной пещере повсюду вспыхнули голубые огни. Все останки павших мертвецов в один миг сгорели. От них не осталось даже пепла.

— Проклятье! — простонал Уолдер. Он попытался встать, держась обеими руками за кровоточащую рану, но не смог.

— Не шевелись. — Эдмар присел рядом с ним. — Зак, принеси воды, ранение неглубокое, но широкое, как бы не пришлось зашивать.

Зак набрал воду в кожаную бутыль. Рифельвар задрал рубаху Уолдера вверх. Рана выглядела плохо — кровь шла без остановки.

— Надо хотя бы перевязать, — сказал с трудом Уолдер.

— Помолчи. — Эдмар взял у Зака бутыль и стал лить воду на рану. — Сабля мертвеца могла занести какую-нибудь заразу. Поэтому сначала надо промыть рану.

— Ты думаешь, вода сможет остановить заражение?

— Простая — нет, но это же — живая. Так что молчи.

Когда вода в бутыли закончилась, случилось чудо. Кровь, которую вряд ли бы остановила самая тугая повязка, внезапно перестала идти. Рана с невероятной скоростью стала затягиваться, словно невидимый лекарь накладывал на неё швы. Зак даже открыл рот от удивления, да и Эдмар ожидал точно не такого эффекта.

— Создатель! — воскликнул Уолдер, глядя, как его рана абсолютно затянулась, уступив место на теле длинному шраму. — А я думал, что уже никогда не попробую любимые блюда!

— Дурак ты, — сказал, вставая, Эдмар. — Опять про еду. Неужели ты только о ней мечтаешь, даже перед смертью?

— Ну, пошутил я. — Уолдер оказался на ногах, но тут же вскрикнул. — А всё равно болит. — Он попробовал сделать пару шагов. Каждый из них непременно сопровождался стоном. — Лучше бы вода сняла боль, я теперь ни до каких врат не дойду.

— Радуйся, что кровь перестала идти. — Рифельвар собирал вещи, которые разбросали своими костлявыми ногами живые скелеты. — Мне рассказывали, что при серьёзных ранениях, живая вода может лишь чуть приостановить кровотечение. Но чтобы она заживляла не царапину, а опасную рану? Никогда не слышал.

Зак помогал Эдмару с вещами, пока Уолдер, скрипя зубами, приседал и делал наклоны тела в сторону. От этих упражнений рана открылась, совсем немного, но Эдмар всё же решил перевязать её.

— Почему они ожили? — задал Зак вопрос, который его беспокоил с момента начала битвы.

— Плектор? — предположил Уолдер.

— Не думаю, — возразил Эдмар. — Если бы колдун действительно подслушал наш совет в замке, то зачем ему ждать, пока мы доберемся до Северных гор? Наслал бы своих тварей прямо там. Тем более, с чего бы быть Плектору уверенным, что мы пойдем именно через Солнечную пещеру, ведь путей до Черной пропасти бесчисленное множество. Скорее всего, здесь замешана магия мовров. Возможно, они оставили останки своих врагов, чтобы поймать в ловушку других гризов, которым вздумается устроиться здесь на ночлег. Ловушка прекрасно работала до сих пор.

Выходит, что келезарских рыцарей чуть не погубила магия дружественного народа. Зак подумал, что Царство Северных мовров еще опаснее, чем кажется на первый взгляд. Эдмар предложил юноше развести костер, чтобы обсушиться после падения в озеро, но Зак отказался. Несмотря на всю красоту Солнечной пещеры, живую воду вокруг, находиться здесь он больше не хотел.

Наконец, друзья разделили вещи и продолжили путь. Уолдеру досталось меньше всех, чему он несказанно обрадовался. Обычно он нёс самые тяжёлые вещи, а теперь шёл почти налегке. Туннель, по которому они двигались, уходил вдаль, и с каждой минутой пути он расширялся. Туннель имел форму полукруга, и тени в свете факелов выглядели неестественно выгнутыми. Стены здесь не были ничем украшены, иногда попадались крепления для факелов и боковые проходы в коридоры, ведущие либо вниз, либо наверх. На полу царил невероятный слой пыли, на котором в некоторых местах отпечатались следы гризьих ног.

Вскоре туннель начал петлять. То он делал резкий поворот вправо, то влево, то внезапно поднимался, будто бы тысячи лет назад его пробили не трудолюбивые мовры, а быстрая горная река. Хотя кто знает, мовры вполне могли использовать пещеры и туннели, образовавшиеся естественным путем. Уолдер, не смотря на лёгкую ношу, часто останавливался, тяжело дыша. Зак и Эдмар его терпеливо ждали и вновь шагали по широкому туннелю, который в очередной раз поворачивал. Слушая звук своих собственных шагов и тихое потрескивание горящего факела, Зак думал о Магических вратах. Вдруг они до сих пор испорчены? Не теряют ли воины Келезара время и силы зря. Стон Уолдера отвлёк Зака от размышлений.

— Что случилось? — спросил Эдмар.

— Да ничего. — Уолдер стоял позади всех с белым как мел лицом. — Идём дальше.

— Нет, — возразил рифельвар. — Давайте немного отдохнём, я сам устал идти.

Уолдер присел у стены и стал пить. Именно он нёс три бутыли с водой. Сделав последний глоток, Уолдер облегчённо вздохнул. Вода подействовала сразу. Бледность незамедлительно сошла с его лица, и он захотел встать, но Эдмар остановил его:

— Мы минуты не просидели, а ты уже рвёшься снова в путь. Подожди хотя бы минут пять, нас никто не гонит.

Когда эти короткие минуты прошли, Эдмар сказал, что Уолдер должен идти посередине, чтобы не отстать. Сам рифельвар возглавил их тройку, а Зак её замыкал. Туннель перестал петлять и выровнялся. До следующего поворота было ярдов сто. Когда Эдмар первым достиг его, он остановился и крикнул с досадой: «Проклятье!»

— Что такое? — спросил Уолдер, догнав рифельвара, и тут же вторил ему. Когда Зак, дошёл до них, он даже не удивился. Впереди в красном свете факела, которого держал в руке Эдмар, виднелась каменная стена. Вернее, не стена, а завал, который, судя по осевшей на нём пыли, произошёл как минимум лет сто назад.

— Тупик, — произнёс Уолдер, словно никто ещё ничего не понял.

— Что теперь? — спросил Зак.

— Во-первых, не стоит паниковать, — ответил рифельвар. — Во-вторых, не забывайте про карту. Обходной путь обязательно найдется.

Эдмар развернул прямо на пыльном полу карту и стал искать выход. Через минуту, он свернул её и сказал:

— Вернёмся чуть назад и войдём в один из боковых коридоров. Он ведёт глубоко вниз, где мы, если верить карте, окажемся в старой мастерской мовров. Нам надо будет миновать ее, и отыскать другой коридор, который ведёт наверх. Сделав всё правильно, мы попадём в туннель, в котором сейчас находимся, но только в нескольких ярдах за завалом.

— Не будем медлить, — проговорил Уолдер, лицо которого явно выражало противоположное мнение.

Коридор, ведущий в мастерскую, друзья нашли сразу. Он был узким и заканчивался винтовой лестницей, которая вела далеко вглубь горы. Пыли на лестнице оказалось больше, чем в любом другом месте Царства мовров. От каждого шага она поднималась облаком и забивала нос и рот, заставляя ежесекундно чихать или кашлять. Ступени лестницы были высокими, поэтому друзья спускались с осторожностью. Один раз Уолдер едва не упал на впереди идущего Эдмара. В последнее мгновение Зак успел схватить его за руку и удержать, что удалось бы не каждому при великанском весе Уолдера. Лестница завершалась небольшим коридором, который вывел друзей в просторное помещение.

Факел Эдмара осветил нечто вроде кузницы. У левой стены располагалась огромнейшая кузнечная печь с мехами. Зак представил, как три, а то и четыре мовра раздувают эти гигантские мехи, заставляя печь расплавлять самые прочные металлы. С правой стороны находилась лебёдка. Рядом с ней на полу валялись пустые бочки, в которых раньше доставляли в кузницу воду и уголь для печи. Чуть впереди виднелись рабочие столы и наковальни, на которых мастера-мовры создавали свои искуснейшие шедевры: прочнейшие доспехи, кольчуги, щиты, инструменты и, разумеется, мечи, топоры и боевые мотыги. Теперь же молоты, некогда ковавшие всё это, валялись в полном беспорядке по всему пространству кузницы. Видимо гризы напали здесь внезапно, иначе мовры, которые всегда любили аккуратность и бережность, если это касалось их инструментов, обязательно бы сначала всё собрали. Зак подошёл к печи и потрогал её рукой. Она была холодной и, наверное, никто уже не раздует мехи так, чтобы от неё пошёл самый невероятный жар. Уолдер попытался поднять молот, но опустил его, едва оторвав от каменного пола. Зак не сомневался, что будь его друг не ранен, то он без труда смог бы даже взмахнуть им. Рифельвар тоже рассматривал разбросанные инструменты мовров. Он подходил то к одному, то к другому, освещая его факелом. Зак вдруг заметил у печи маленький предмет. Присев на корточки, он понял, что это кинжал. Зак поднял клинок и смахнул с него пыль. Кинжал был искусно сделан. С обеих сторон лезвия проходили письмена мовров, ручка, вырезанная из какого-то дерева, удобно ложилась и в человеческую руку, поскольку Зак знал, что у мовров руки практически не отличались от людских. Спрятав кинжал в сапог, Зак встал и подошёл к Уолдеру, который теперь трогал наковальню со следами бесконечных ударов молота.

— В моей деревне, — сказал ему Зак, — есть одноглазый кузнец Джек. Его наковальня раза в два меньше, чем эта.

— У моих кузнецов тоже. Мы же не мовры. Хотя будь моя воля, я бы перетащил пару таких наковален на поверхность. Здесь от них проку не будет. Эй, Эдмар, кончай там в пыли возиться, ты лучше скажи, может королю посоветовать прислать сюда человек тысячу, вычистить тут всё. Вдруг и спрятанные сокровища мовров найдутся? Для государственной казны будет хорошее пополнение.

— А что? — Рифельвар пожал плечами. — Можно и попробовать. У нас рудники только на юге да на востоке. Мовров здесь нет, а в шахтах, скорее всего, запасы не иссякли. Тебе Уолдер в королевские советники надо поступать.

— Нельзя.

— Почему? — спросил Зак.

— Потому что я королю насоветую такого, что в королевстве Келезар непременно разразится гражданская война.

— Почему?! — опешил юноша. До этого момента за Уолдером не наблюдалось недовольства королем Эдриком.

— Ты, наверное, понял меня не так, судя по голосу. Я всем своим огромным сердцем люблю Келезар и короля, но не люблю многих подлецов, которые живут в моей родной стране, — объяснил Уолдер. — Например, первым делом, я бы посоветовал королю отобрать земли у Меридока Стоунэнта.

— Я знал, что ты его не любишь, но зачем отнимать у него земли? — удивился Зак.

— Понимаешь, Меридок слишком много жаждет. Пару лет назад он вообще предлагал королю Эдрику проект, по которому в каждой области страны главенствовал один лорд-протектор. Говорил, что пусть лорд, владеющий столицей области, и будет протектором, а остальные будут на подхвате. Король, конечно, догадался, что Меридок просто хочет закрепить свою власть, ведь столицей Саутшира заправляет он, и отказал в реализации этого глупого проекта. Но Меридок не остановился. Он скупил столько земель, что сейчас имеет деревень и городов больше, чем любой другой лорд в королевстве. В Саутшире давно не осталось лордов, которые могли бы поспорить с ним, а это очень и очень нехорошо. Меридок ждёт момента, чтобы стать правителем Келезара. Ты видел его глаза на совете, когда прозвучала возможность отречения короля Эдрика от престола? У короля не осталось родственников, кроме Теаны, поэтому королём стал бы Меридок как самый богатый и влиятельный лорд. И поэтому он легко согласился, что за наследницей престола пойдут три человека, а не войско. Он надеется, что мы не справимся.

— Значит, у нас есть повод спутать его карты, — сказал Зак, коснувшись эфеса шпаги.

— Мне просто не нравится ещё то, что Меридок подрывает добрые традиции Келезара, по которым сильные помогают слабым. Вот в Нордшире много равных лордов, таких как я, Пейн Талдил и другие. Нам хватает того, что есть, и мы не рвёмся к королевской власти, потому что понимаем, что она нам не по плечу. А Меридок не понимает этого. Если я буду советником, и король послушает меня, то Стоунэнт будет сопротивляться, он не захочет отдавать свои земли, что и грозит гражданской войной, ведь нему присоединится весь остальной Саутшир, а может и Истшир. Теперь понимаешь?

— Теперь да, — ответил юноша.

— Послушали мы твою речь, Уолдер, — добавил Эдмар. — Как всегда красноречив и немногословен, но пора бы уже и дальше идти.

— О чём разговор?

Друзья зашагали вдоль кузницы, всё ещё посматривая по сторонам. Вокруг стала попадаться паутина. Сначала она свисала с потолка, падая на волосы и на лицо, но потом стала встречаться на стенах, на полу и даже на столах с наковальнями. С каждым пройденным ярдом паутины становилось всё больше и больше, что навело друзьям мысли о таинственных восьмилапых. Через минуту им уже приходилось рвать паутину руками. Когда Эдмар без предупреждения встал на месте, Зак подумал, что он наткнулся на восьмилапого. Но оказалось, что рифельвар заметил на полу свёрток. Потрогав его рукой, Эдмар сказал:

— Паутина. — Пройдя чуть вперёд, он нашёл ещё четыре свёртка. Из одного торчала чья-то грязная рука.

— Наверное, это отряд нашего знакомого Укса, — предположил Уолдер. Рука вдруг зашевелилась, словно её хозяин услышал знакомое имя. Эдмар отдал свой факел Заку и стал рвать паутину, в которую, словно в пелёнки, был завёрнут гриз. У рифельвара ничего не вышло, и Уолдер посоветовал воспользоваться шпагой. Эдмар начал срезать клинком толстый слой белой паутины, пока не показались опухшие глаза, нос и рот свинорылого.

— Люди! — прохрипел он.

— А ты думал кто? — спросил Уолдер. — Твоих дружков мы перебили.

— Проклятые люди! — Гриз едва не укусил Эдмара за палец. — Если бы я, Укс, не был связан, то прикончил бы вас!

— Не хорошо так говорить с теми, кто не дал тебе задохнуться, — сказал Эдмар, глядя на свою шпагу, словно размышляя: убить гриза сейчас или расспросить.

— Я всё равно покойник, яд восьмилапых действует медленно, но верно. — Укс внезапно замолк, а потом противно засмеялся.

— Не вижу ничего весёлого, урод. — Уолдер пнул лежащего свинорылого ногой, но тот не прекращал смех, смешанный с хрипом.

— Но Укс видит! Восьмилапые скоро вернутся за добычей и обрадуются вам! Будете перевариваться вместе со мной, — гриз смеялся, но вдруг закашлял. Изо рта у него пошла кровь, и он затих.

— Он не стал бы лгать, не вижу в этом никакого смысла, — сказал Эдмар, забирая факел у Зака. — Если эти твари могут вернуться в любую минуту, то придётся продвигаться дальше очень быстро. Уолдер, придется терпеть, даже если станет невыносимо больно. За отставшим немедленно возвращаемся. — Рифельвар резко замолчал.

— Ты чего? — спросил Уолдер.

— Похоже, здесь уже кто-то есть. — Эдмар поднял факел вверх. Потолок кузницы был увешен паутиной, словно комната, украшенная праздничными лентами. Паутина висела, слегка колыхаясь, напоминая старые белые занавески, развевающиеся на ветру. Зак тоже услышал какой-то непонятный звук, который то возникал, то исчезал.

— Вперёд. — Но Эдмар ещё не успел договорить, как из темноты выскочило нечто огромное и бросилось на него. Рифельвар ткнул в неведомую тварь факелом, и существо с визгом скрылось. Зак так ничего и не увидел, но, судя по лицу Эдмара, решил, что и не нужно.

— Я хорошо разглядел эту жуть, надеюсь, вы не боитесь пауков, друзья, — сказал Эдмар, а затем крикнул:- Бегом!

Рыцари сорвались с места, словно сзади их настигал огонь. Уолдер, похоже, забыл про свою тяжёлую рану и бежал, не издавая стонов, к которым Зак и Эдмар уже привыкли. Их факелы не освещали помещение полностью, но Зак чувствовал, что со всех сторон и даже с потолка, за ними бросились в погоню. Сколько было тварей точно, он не знал, но хватило бы и трех, чтобы представлять реальную угрозу. Через секунду юноше стало казаться, что преследователи почти догнали их, а кузница никак не заканчивалась.

Зак рискнул обернуться, и свет его факела озарил существо величиной с большого поросёнка. Пламя прыгало то вправо, то влево, Зак так и не разглядел, что бежало за ним по пятам, но с уверенностью мог сказать, что ног у существа было больше, чем надо обычному зверю. Юноша повернулся обратно, но вместо спины Уолдера перед ним возникло белое полотно паутины. Зак влетел в нее и буквально приклеился, ощущая, что паутина настолько прочна, что прорвать её сможет лишь хорошо заточенный клинок. Зак потянулся к своим ножнам, но последнее, что он запомнил, перед тем как потерять сознание, был сильный удар в голову.