Во плоти

Часть - II

Искалеченные трупы восьми Расчленителей пятнали изогнутые стены часовни. Пригвожденные собственными мечами, они висели как кошмарные лики святых, украшающие реклюзиам Кретации. Их броня была раскромсана и покрыта выбоинами от множества ударов. Шлемы сорваны с крепящих замков, горжеты искорежены. От лиц остались только иссохшие маски, покрытые окровавленными волосами.

- Кровь Сангвиния, - Нисрок упал на колени, осквернение плоти братьев потрясло его.

- Кровь принесет кровь, - рыча от усилий, Харахел вырвал клинок из ближайшего трупа. Мертвый Расчленитель с глухим стуком упал на пол. Харахел изумленно посмотрел на дыру в стене часовни. Клинок прошел через камень и металл под ним.

- Чтобы сделать это, понадобилась большая сила.

Нисрок кивнул и внимательно осмотрелся. Гипсовая отделка и фальшивая кладка стен остались неповрежденными. Каменные плиты, которые вели к высокому деревянному алтарю, были безупречны, за исключением темного пятнышка от случайной капли крови.

- Их убили не здесь, - Нисрок встал. - Нет следов сражения. Кто-то принес их сюда, - апотекарий проталкивал слова сквозь скрипящие зубы. - После.

Харахел зарычал.

- Брат-сержант, - вызвал он Барбело по воксу. Пока воин ждал ответа, в ушах шумели помехи. – Император прокляни этот шторм.

Расчленитель ударил по стене, та пошла трещинами и в воздух поднялось облако гипса.

- Докладывай, - протрещал в ответ голос Барбело.

- Мы очистили часовню, - Харахел сделал паузу, пока по каналу прокатился взрыв помех. - Восемь наших братьев здесь.

- Статус?

- Мертвы. Все, - Харахел отвел взгляд от трупов, его кулаки сжались от едва сдерживаемой ярости, когда он посмотрел на выгравированную на полу аквилу.

- Покажи мне.

Харахел закрыл глаза. Ему совершенно не хотелось второй раз смотреть на бойню. Он активировал визуальный канал и повел головой вокруг, передавая другим то, что фиксировала оптика.

На вокс-канале долго царило молчание.

- Нисрок, забери то, зачем пришел. Харахел, встречай нас в «Громовом Вороне», - прохрипел Барбело сквозь новую волну помех.

Шесть минут. Обратный отсчет продолжался на краю периферийного дисплея Мейона. Армия Архиврага была почти на пороге.

- Пусть они приходят, - прорычал он, закрепляя последний мельта-заряд на поперечной балке, которая поддерживала потолок. Взрыв был направленным и воин позаботился, чтобы удар ушел в сторону от того места, где встанут он и Микос.

- Брат, - голос Харахела прохрипел по защищенному каналу, - Тогда, в арсенале, мы распотрошили предателей без проблем. С теми, в командном центре, было не труднее.

Мейон знал, к чему вел товарищ.

- Да, у меня возникла та же мысль.

- Как могли такие… такие отбросы, - выплюнул Харахел, - одолеть наших братьев? Те слабаки, наверное, с трудом подняли бы цепной меч, не говоря уже о том, чтобы вонзить его в твердый камень.

Мейон вывел счетчик, отмечавший процесс загрузки, данных на передний план дисплея своего шлема. Он двигался вниз медленно, как тяжелое дыхание умирающего.

- Если Император пожелает, мы проживем достаточно долго, чтобы все узнать, - Мейон вздохнул и сморгнул счетчик прочь.

- Штурмовики. Спускаются во внутренний двор, - голос Амару прорезался на главном канале, оборвав ответ Харахела. Технодесантник был все еще занят лагерными базами данных и увидел атаку Архиврага через связь с датчиками «Ворона». Отряд штурмовиков Архиврага был для него объемными красными метками, которые плыли по небу, увеличиваясь по мере приближения.

- Я фиксирую шестерых… - Амару замолчал, производя вычисления. - Харахел, ты не успеешь перейти двор, прежде чем они спустятся.

Харахел вышел из часовни и зарычал в черноту беззвездного неба Арера, его улучшенные глаза искали огни реактивных ранцев.

- Я не вижу врага.

- Уверяю, брат, они приближаются.

- Они всего лишь авангард, - прорычал Барбело по воксу, его нетерпение прорывалось в каждом слове. - Харахел, игнорируй их и двигайся к моей позиции. Менее чем через пять минут нас атакуют главные силы. Амару, прикрой его.

Технодесантник мигнул Барбело подтверждающей иконкой и сосредоточился на общении с духом машины «Ворона». Разум аппарата был безмолвен, почти в спячке. Он сопротивлялся мягким запросам Амару, блокируя попытки технодесантника пробудить себя.

- Моя кожа для тебя, - глубже погрузившись в аппарат, технодесантник пригласил дух машины в свою броню. Контакт отозвался судорогой в мышцах, когда он получил доступ к оружейным системам «Ворона». Амару направил энергию в снятые с корабля и превращенные в турели штурмовые пушки.

- Сражение, - прошептал в голове технодесантника дух машины, когда пришел в готовность.

Красные отметки запульсировали на дисплее Амару, когда враг приблизился к сфере действия оружия. Он перевел спаренные пушки в боевой режим, стволы издали металлическое шипение, автозагрузчики наполняли их боеприпасами.

- Враг, - громыхнул дух машины «Ворона» и промчался через разум технодесантника с рокотом реактивного выхлопа. Теперь дух пробудился, он облачился в «Ворон» как в доспех из бронированных керамитовых пластин и управлял орудиями своих турелей также легко и точно, как Расчленитель клинком.

Зубцы звуковой волны промчались через дисплей Амару, когда аудиодатчкики «Ворона» зафиксировали рев вражеских реактивных ранцев. Космодесантники Хаоса запустили свои двигатели, чтобы замедлить спуск.

- Уничтожить еретиков, - технодесантник призвал машину открыть огонь.

Разъяренный дух машины пришел на помощь. Двенадцать стволов спаренных штурмовых орудий открыли огонь и наполнили небо миниатюрными подобиями звезд. Пойманные врасплох, космодесантники Хаоса налетели прямо на залп. Первые трое умерли в один миг, их броня и плоть разлетелись на куски под непрерывным градом бронебойных зарядов.

Харахел проделал две трети пути через двор, когда штурмовые орудия открыли огонь. Он рискнул взглянуть в небо и увидел артериально-красную броню воинов Архиврага. Их нагрудники были сделаны в виде ужасных горгулий, они рычали на воина из темноты. Взрывы зарядов поразили ближайшего предателя и в потоке пламени оторвали его двигатели. На остатке импульса предатель полетел вниз к Харахелу. Расчленитель улыбнулся и, ударив падающего десантника эвисцератором через грудь, разорвал его пополам. Другой враг врезался в землю мигом спустя, Харахел продолжил движение и распорол тело предателя своим гигантским оружием. Расчленитель прикусил губу и, наслаждаясь вкусом собственной крови, тяжелыми шагами направился к Барбело и будущей резне.

Амару видел, как «Ворон» продолжает целиться и стрелять. Он чувствовал, что его пульс ускорился вместе с резким хрипом стволов штурмовых орудий, когда они закрутились… Еще несколько красных отметок исчезли с его дисплея, размолотые безупречным огнем машины. Технодесантник мог ощутить холодный гнев духа машины, его жажду насилия и самозабвенную радость, с которой тот уничтожал врага. Он задыхался, сжимая кабели, которые соединяли его с лагерными базами данных, и боролся с желанием разорвать связь. Он должен быть снаружи с «Вороном», должен сражаться, убивать. Его тело задрожало, когда он попытался совладать со своими желаниями. Загрузка заканчивалась, любой перерыв сейчас испортит данные. Эмоции духа машины грозили его поглотить, Амару опустился на одно колено и яростно закричал.

- Моя работа – железо, мои желания – сталь, - технодесантник прижал кулак к геральдической шестерне на левом наплечнике, и прорычал свой символ веры. - Я не дрогну, я не склонюсь.

Отбившись, он навязал духу машины приказы и обратил свой разум прочь, разрывая связь с «Вороном» и неистовством снаружи.

Тяжело дыша, Амару сосредоточился на завершении операции.

- Нет истины вне фактов, это – оплот будущего. Защищай его хорошо.

Завершив загрузку, Амару отключился от баз лагеря и, выполнив обряды запоминания, спрятал инфо-хранитель в своей броне. Технодесантник медленно выдохнул, когда сумрак «Ворона» и лагерь ушли, а его мир вернулся в прежние границы.

Автономный в своей броне, он ободрился, ощутив холодное прикосновение бионики и аугметики, которая перемежала его тело. Механика совершенна там, где тело имеет изъян, машинные компоненты будут еще долго функционировать после того, как Гнев увлечет его плоть к разрушению.

- Загрузка завершена, - сообщил он через вокс остальному отделению и встал.

- Нисрок, статус? - голос Барбело потрескивал в воксе.

- Мне нужно три минуты.

Когда Мейон услышал ответ апотекария, хроно счетчик на его дисплее высветил единицу.

Он неподвижно стоял в темноте. Его взгляд замер на тяжелых взрывоустойчивых дверях в дальнем конце коридора, когда хроно счетчик, парящий на краю периферийного дисплея, высветил ноль. Атака началась. Если Барбело был прав, и этот враг действительно воюет как Расчленители, то они налетят на внешние стены со всей яростью своего презренного бога. Мейон представил, как снаружи силы Архиврага обрушиваются на лагерь. В атаке бронетехники главную роль играют осадные танки «Поборник». Они начинают опустошительную бомбардировку, поддерживая «Носороги» и «Секачи», из которых вырываются потоки штурмовых отрядов. Над головой рвутся осадные снаряды, а штурмующие используют мельты и трещащие громовые молоты, чтобы закончить работу – проломить вход в лагерь. Сейчас они прорываются внутрь, к нему и другим, как рой саранчи, в котором каждое насекомое – берсеркер.

Но пока, все оставалось по-прежнему, взрывоустойчивая дверь была невредимой. Мейон слышал только мягкое урчанье своей брони и шум ребризера. Его мускулы дрожали. Желание вырываться со своей позиции и встретить вражеский авангард, было почти непреодолимым.

- Чем дольше ты ждешь, тем больше крови сможешь пролить, - Микос успокаивающе положил руку на его наплечник, угадав настроение брата. – Побереги свою ярость, мы скоро окунемся в их потроха, - Микос махнул мечем в сторону двери, когда с той полетели искры.

Мейон кивнул, позволив словам Микоса приглушить зов насилия, который звенел в его уме, как призывающий гонг древней арены. Другой Расчленитель выглядел странно в шлеме Атока. «Аток», - гнев Мейона вспыхнул с прежней силой, когда он подумал о смерти брата. Суставы сжимающих оружие рук побелели внутри латных перчаток, он отчаянно нуждался в том, чтобы кого-нибудь разорвать. Новая вспышка раскаленного металла загорелась во мраке. Воин сморгнул прочь бессчетные тактические значки с дисплея. Он собрался убить все, что пройдет через двери и кроме этого ничего не имело значения.

Дождь искр превратился в ливень, когда Архивраг усилил атаку на дверь. Пульсирующая янтарная линия прошла через центр, деля дверь пополам от пола до потолка.

- Идут, - Мейон присел и подал Микосу знак сделать то же самое.

Резка остановилась. Линия сварки висела в темноте, горящая и мягкая как свежий шрам. Тишина затопила коридор, грозя похитить остатки сдержанности Мейона.

Огромная металлическая лапа проломила центр двери. Пневматические поршни шипели и плевались, когда вытянувшиеся пальцы согнулись в поисках чего-то, что можно разорвать. Аудио звукоподавители в шлеме Мейона заработали, чтобы отфильтровать мучительный визг металла, когда рука дернулась назад, зацепила дверь, сорвала ее с петель и утащила в темноту. Миг спустя лапа и присоединенное к ней громыхающее тело предстали на обозрение.

- Дредноут, первый коридор, - сообщил Мейон, сопротивляясь желанию открыть огонь из болтера. Он не мог себе позволить впустую тратить боеприпасы. Даже тяжелые реактивные заряды добьются всего лишь пары царапин на краске надвигающегося бронированного монстра. Ужасное слияние космодесантника и технологии – дредноут был более серьезным противником, чем он и Микос могли рассчитывать остановить без посторонней помощи. Высокий шагатель протопал по обломкам дверей, ввалился в коридор и открыл огонь.

Мейон бросился на пол.

- За Орден! – проревел он, дергая рубильник, который сделал для него Амару. На потолке одна из ракетных установок, снятых с крыльев «Ворона», пробудилась к жизни и в вихре пламени обрушила свой заряд на шагатель.

Первая из ракет врезалась в саркофаг дредноута, взорвалась и расколола его бронированную оболочку. Миг спустя заработала вторая ступень, которая пробила ослабленный металл, вогнала третью боеголовку в сердцевину дредноута и взорвалась. Пламя охватило шагатель и обвило его, будто саван. Заряды автоматической пушки рвали стены и потолок, пока дредноут продолжал стрелять.

Мейон запустил в металлическую тварь следующую ракету. Из динамиков дредноута вырвался пронзительный вопль, и он вскинул когтистую лапу. Основная боеголовка врезалась в лапу и превратила ее в ливень серебряных осколков. Оставшиеся боеголовки ударили в бок дредноуту и взорвались с достаточной силой, чтобы завершить работу и прикончить шагатель Архиврага.

Чудовищный рев затопил коридор, когда воины в кроваво-красной броне полезли на Расчленителей через тушу дредноута. Микос заревел в ответ, вскочил, шагнул вперед и окатил врагов струей жидкого пламени. Воины Архиврага бежали сквозь огонь, не обращая внимания на пузырящуюся броню и плоть, которая стекала с них как вода.

Мейон встал справа от Микоса, его болтер полыхнул в темноте, когда он послал очередь в толпу врагов. Каждый раз, когда Мейон видел врага, с его губ срывалось проклятие. Их красная броня казалась издевкой над сыновьями Сангвиния. Там где нагрудник Мейона нес аквилу, а наплечник символ Ордена, броня врага была инкрустирована медными черепами и богохульными рунами.

- Мы не удержимся здесь, - огнемет Микоса мигнул и потух, его резервуар опустел. Оставив оружие висеть на ремне, он выхватил болт-пистолет и продолжил стрельбу. В тесноте коридора он не мог промахнуться, каждый заряд находил свою цель. Он в упор выстрелил в грудь врага, потом еще дважды. На таком расстоянии даже силовая броня мало защищала, болты вылетели из спины в потоке крови.

Мейон держался справа от Микоса, его болтер работал в режиме автоматического огня, пока счетчик зарядов не высветил ноль. Перезаряжать не было времени, следующий враг был уже рядом.

- Микос, падай!

Микос упал на землю, схватил ближайший труп и прикрылся мертвецом. Мейон поступил так же. За их спинами болтер системы «Ураган», который они сняли с корпуса «Ворона» открыл огонь. С оглушительным ревом три спаренных болтера обрушили на коридор бурю зарядов. Зажатые стенами коридора и подталкиваемые в спину толпой бойцов, воины Архиврага неосторожно попали под залп. Они умирали кучами, их туловища превращались в кашу, а конечности отлетали прочь.

Мейон лежал под дергающимися трупами полудюжины врагов. Его пульс барабанил, двойные сердца отзывались эхом на зов «Урагана». Запах крови и сожженной плоти был удушающим. Он лежал в растущей луже крови, она текла с лежащих над ним трупов, и воин застывал в густой вязкой жидкости, которая грозила его поглотить.

- Император, обрати мою жажду к твоей непреклонной воле, - Мейон сосредоточился на данных, отображенных на дисплее шлема, обратив мысли к тактическим проблемам, которые вызывала орда берсеркеров, и прочь от горящей в венах жажды крови. Счетчик боеприпасов турелей мчался к нолю.

- Две секунды, - губы Мейона беззвучно повторили предупреждение для Микоса, воин загнал в болтер последний магазин.

«Ураган» взревел последний раз и замолчал, его магазины опустели. Мейон начал стрелять поверх своего укрытия из трупов. Мертвые враги громоздились друг на друге как красные мешки с песком. И всё же они наступали. Он открыл огонь и отправил еще две твари в перекрывшую коридор кучу трупов. На Мейона накатил запах прометия и горелого мяса, когда враги обратили огнеметы на своих мертвецов, чтобы прожечь путь к Расчленителям. Гнусное клацанье в патроннике сорвало проклятье с его губ, когда болтер выплюнул последний заряд. Он отбросил бесполезное оружие и обеими руками схватил цепной меч.

- Я - Его мщение!

- Харахел! - крикнул Барбело гигантскому Расчленителю, вырывая цепной меч из грудной клетки врага.

Харахел не слышал, его внимание приковали трупы трех космодесантников Хаоса, которых он только что убил.

- Харахел, отступай!

Харахел проигнорировал сержанта и бросился назад в толпу врагов. Уклонившись от цепного топора, он бросил врага в стену и раздавил его череп между рокритом постройки и керамитом наплечника. Харахел улыбнулся, взмахнул эвисцератором по крутой дуге, и врубился в наступающую толпу краснодоспешников.

- Прокляни тебя Император.

Неповиновение подчиненного вырвало из губ Барбело проклятие, у шеи мелькнул ревущий цепной меч. Он откинулся назад, насколько позволяло равновесие. Зубцы оружия вспыхнули, когда задели горжет. Зарычав, он выпустил плазменный заряд в ухмыляющийся шлем, испарив космодесантнику Хаоса голову и туловище. Обезглавленное тело дернулось и исчезло в свалке краснодоспешников.

- Харахел! Когда они пересекут линию, я взрываю, - Барбело вытащил боевой нож, позволив дымящемуся пистолету с пустым силовым модулем упасть на пол. - Харахел!

Харахел замотал головой, высматривая сержанта. Барбело пробивал путь из схватки, сражаясь сразу с двумя космодесантниками Хаоса, каждый из которых дрался парой мечей. Болт срикошетил от наплечника Харахела. Он не обратил на это внимания, страшным ударом свернул шею одного врага, и пинком сломав ногу другого. Отступление противоречило всем его инстинктам. Столкнувшись с неистовой жаждой убийства, долг отошел на второй план. Горящий в жилах Харахела гнев был ненасытен. Ревя как безумец, он продолжал атаку. Позади него Барбело отступал под яростными ударами.

Тревожные био-данные затопили дисплей Барбело. Шальной заряд попал ему в шлем и ошеломил достаточно, чтобы враг зацепил его за пояс рычащим лезвием и бросил на землю. Он попытался сосредоточить взгляд, но голова звенела. Боль впилась в него, когда клинок вгрызся в спину. Стиснув зубы, воин вытащил из-под трупа болт-пистолет. Крутанувшись, он перевел его на полный автомат и выпустил половину обоймы в голову несостоявшегося убийцы. Предатель затрясся и упал. Окруженный и тяжело раненый, Барбело знал, что у него мало шансов встать на ноги. Я искуплен. Гордый, что остался хозяином своего гнева, что его броня не будет испачкана чернотой безумия, сержант стиснул руку на детонаторе. Кретацианский символ опасности вспыхнул на его дисплее, предупреждая, что он в пределах радиуса взрыва.

- Во имя Его.

Барбело выпустил нажимную пластинку.

Мельта-заряды вспыхнули, опоры коридора взорвались ливнем осколков, проход заполнил расширяющийся огненный шар. Харахела бросило, как лист в урагане, его швыряло об стены и землю. Аварийные руны заполнили ретинальный дисплей, когда огонь потек по броне, испытывая керамит на прочность. Список предупреждений был бесполезен, Харахел не успел осмыслить их прежде, чем обрушился потолок и его мир померк.

- Геносемя в безопасности. Продвигаемся в «Ворон».

Мейон силился разобрать голос Нисрока через стук своих сердец и рев меча, потрошащего очередного врага.

- Понял, - прорычал он и повернулся к вражескому цепному мечу. Он отбил оружие вниз, чтобы открылась шея врага, и вонзил боевой нож в трахею космодесантника Хаоса. Мейон немедленно освободил клинок и вогнал его в лицо другому прислужнику Темных Богов.

- Если мы не доберемся туда через две минуты – уходите.

- Помоги вам Сангвиний.

Мейон не сомневался, что апотекарий уйдет без него. Силы Архиврага окружили воина. С его брони была содрана краска и знаки различия. Глубокие рваные раны покрывали руки и туловище. Мускулы горели от усталости. Скоро даже его неукротимая сила подойдет к концу, и враг убьет его. Только гнев удерживал воина на ногах, позволяя продолжать битву. Смерть пыталась коснуться воина, но неутолимая жажда сражения отталкивала ее.

«В глазах смерти вы ярость. В ее цветах вы возрожденные жнецы. Никто не скроется от вашего гнева», - вспомнил Мейон молитву, которой капеллан Апполл побуждал Роту Смерти к войне. До сих пор, он лишь касался рычащего в нем зверя. Прежде он не смел полностью отдаться шепоту, царапающему его разум. Но здесь, на беззвездном Арере, во тьме коридора, Мейон перестал сопротивляться. Он позволил опуститься красному туману, чтобы осветить его мир вихрем крови. Он ощущал, что гнев поглощает его, тень в разуме…

Стаккато мини взрывов вырвало Мейона из горячки. Он ощутил, что давление врагов за спиной ослабло и можно отступить. Он рискнул взглянуть через плечо и увидел Амару. Технодесантник стоял в середине коридора как мстительный демон, четыре руки его серво-упряжи плевались смертью из множества лазерных резаков и плазменных горелок. В живых руках Амару нес силовой топор, Кровавую Шестерню. Технодесантник выковал оружие сразу после возвращения с Марса. Искрящееся лезвие было сработано в виде зубчатого колеса гигантской машины. Оружие совершенной красоты и ужасной силы, оно было венцом искусства Амару. Кровавая Шестерня поднялась и упала, как рычажок в старинном стенотипе, когда технодесантник зарубил воина Архиврага беспощадным ударом.

- Быстро, брат, отступай, - крикнул Амару и разрубил другого космодесантника Хаоса от плеча до таза. – Отступай, немедленно.

- Микос, - Мейон осмотрелся. Он давно потерял из виду другого Расчленителя, но его иконка все еще горела. Он был жив, по крайней мере, сейчас. - Мы не можем бросить его.

- Они скоро опомнятся.

Мейон проигнорировал предупреждение технодесантника, и проломился мимо другого врага туда, где ретинальный дисплей указывал местоположение Микоса. С огромным усилием он отбрасывал трупы, пока не увидел знакомый пепельный шлем.

- Я нашел его, - Мейон всадил цепной меч в бедро наступающего противника, схватил Микоса за наруч и вытащил из-под горы мертвецов.

- Ты сможешь его нести? - Амару не хотел никого оскорбить.

Мейон зарычал, высвободил меч из вражеской плоти и обезглавил космодесантника Хаоса.

- До Кретации и обратно, - рыча от напряжения, он поднял Микоса на плечи.

Технодесантник кивнул и отрубил вооруженную руку очередному предателю, прежде чем снести ему голову. Ярость Амару была методичной, агрессию плоти умеряла холодная эффективность его машинной составляющей. Мейон завидовал спокойствию воина. Хотя он знал, что когда-нибудь ярость технодесантника вырвется на свободу. В тот день Мейон пожалел бы врагов Ордена.

Амару выдернул топор из нагрудника космодесантника Хаоса и бросил через голову Мейона пылающий контейнер.

- Бежим.

Харахел оттолкнулся от земли и поднял плечами груду обломков и трупы с оторванными конечностями. Он чувствовал, как под броней ускорились двойные сердца, чтобы насытить кровоток обезболивающим. Злые руны вспыхивали на дисплее оптики шлема, когда она попыталась и не смогла сфокусироваться. Линзы были расколоты. Вскочив, он выплюнул проклятие и снял разбитый шлем. Оружейники Ордена получили новую работу. Он прикрепил шлем на бедро и перевел дыхание, пока глаза приспосабливались к темноте. В воздухе повисла густая тишина. То была почти болезненная разница, с какофонией сражения которой предшествовал взрыв. Харахел прислушался – нет ли врага – но не услышал ничего, кроме своего дыхания. Взрыв уничтожил коридор, его подпирал разбитый рокрит и мертвецы. Расчленитель стал искать свое оружие, шаря по обломкам и телам рядом с ним.

- Сгнои тебя туманы, – сказал он. Ругаясь от усталости и злости, Харахел пнул в грудь космодесантника Хаоса. Керамитовый череп, украшавший нагрудник воина, раскололся от удара. Не было и следа эвисцератора. Его оружие исчезло. Харахел пошатнулся вперед и ухватился за упавшую опорную балку. Впереди было движение. Две фигуры – одна присела над другой. Он пошел к ним на ватных ногах, стараясь остаться в сознании.

- Нисрок? - крикнул Харахел, обезумев от химии, которая поддерживала его, пока тело исцелялось. - Брат?

Он приблизился и остановился, когда рассмотрел броню присевший фигуры. Она была не белая, как у апотекария, и не темно-красная, как у Барбело, но яркая, артериально-алая. Харахел шагнул вперед и увидел, что Барбело лежит у ног фигуры. Нагрудник сержанта был вскрыт, а органы разбросаны по земле. Харахел оскалился и зарычал.

Сгорбленная фигура повернулась и выпрямилась. Свежая кровь окрашивала гротескные доспехи, очерчивая контуры медных символов разрушительных сил. Черепа на ржавых цепях громыхнули, когда космодесантник Хаоса встал. Он был движущимся подобием смерти. Оскверненный цепной топор залаял в его руке.

Харахел схватил шлем и, забыв о ране, шагнул к врагу. Он отомстит за сержанта. Предатель заплатит за кровь.

- Черепа для Его трона, - проревел воин Архиврага через решетку микрофона в форме черепа, и бросился на Расчленителя.

Харахел перехватил руку врага, когда тот рубанул цепным топором, крутанулся и впечатал свой шлем в голову предателя. Потом ударил локтем в левую линзу врага. Предатель взревел, когда осколки бронестекла вонзились в глаз, и судорожно ударил свободной рукой. Челюсть Харахела сломалась, когда кулак в латной перчатке врезался в незащищенное лицо. Харахел изо всех сил удерживал вооруженную руку противника и, выплюнув кровь и зубы, ударил по оставшейся линзе предателя. Боль пронзила череп Харахела, его усиленный скелет запротестовал против такого обращения. Голова предателя дернулась назад, и он потерял равновесие.

- Умри! - заревел Харахел и удалил шлемом по голове космодесантника Хаоса. Хватка врага на цепном топоре ослабела. Расчленитель бил снова и снова используя шлем, как молот, и швырнул предателя на колени. Цепной топор загремел по земле, когда враг лишился сознания.

- Умри! - тело предателя обмякло, но Харахел держал его и продолжал молотить. - Умри! Умри! Умри!

Только когда его шлем был искорежен до неузнаваемости, а голова врага превратилась в кровавые брызги на стене, Харахел позволил телу упасть. Гигант Расчленитель хрипел от усталости, кровь предателя капала с его лица. Он зарычал и стиснул кулаки, борясь с желанием проломить стену.

- Огради меня от потребности в крови. Дай моей душе броню против Жажды. - Харахел посмотрел вниз на труп Барбело. – Позволь мне убивать тех, кто хулит твоих сынов, - чуть успокоившись, Харахел опустился на колени и снял шлем Барбело. - Прости меня, - сказал он, и возложил шлем на свою голову. Оба ретитнальных дисплея загорелись символами соединения, когда шлем сержанта синхронизировался с его броней. Харахел вызвал иконки отделения и порадовался, что браться еще сражаются. Харахел забросил тело Барбело на плечо, подобрал упавший цепной топор и отправился к «Ворону». – Ну, брат, нужно пролить еще много крови.

«Ворон» превратился в пылающий остов из обугленного метала и разбитого керамита. Внутренний двор был занят. Вражеские штурмовики сидели на верхних платформах как птицы падальщики, их оружие высматривало цели. Больше полудюжины утроились на корточках и возились с ранами, которые перед гибелью нанес им «Ворон».

- Мерзавцы! Сангвиний выпей вас досуха, - Нисрок открыл огонь и разнес ближайшего врага градом зарядов. В разуме Расчленителя не было места страху. Если он пойман в ловушку на Арере, то будет убивать врагов, пока смерть не придет, чтобы остановить его. Апотекарий нырнул под прикрытие металлического контейнера, когда к нему рванулись убийственные болты и выстрелы мельт.

- Я во внутреннем дворе. «Ворон» уничтожен, - голос Нисрока, когда он говорил в вокс, был напитан яростью. Движение слева привлекло его внимание. Он открыл огонь, прижав к земле пару космодесантников Хаоса, которые пытались окружить его.

- Кровь Сангвиния. Что теперь? - прорычал по воксу Харахел.

Новый поток зарядов врезался в укрытие Нисрока и заставил его присесть, пока он перезаряжал болтер.

- Мы сражаемся, мы…

- Я знаю выход, - перебил Амару.

- Объясни… - Нисрок замолчал. Враг прекратил стрелять. Инстинктивно его губы беззвучно произнесли руну, которая призывала остальное отделение к спешке.

- Апотекарий! - слово было искажено ревом, его пытался произнести голос, непривычный к речи. - Я буду пировать твоими сердцами и наслаждаться семенем твоих братьев.

Краем глаза Нисрок заметил еще четырех космодесантников Хаоса, которые наводили на него оружие. В отчаянье он скрипнул зубами. У него был один выход – встретить врага лицом к лицу.

- Нет, пока я дышу! - Нисрок вытащил цепной меч и оказался перед врагом. Космодесантник Хаоса был даже большим гигантом, чем Харахел, его бронзовую броню покрывали тонкие трещины, там, где она пыталась сдержать искаженную массу.

- Скажи мне, - гулко прорычал Нисрок, – чью кровь вкусит мой клинок? – говоря, апотекарий активизировал визуальный канал, передавая отделению расположение космодесантников Хаоса.

- Крикхан, Кулак Кхорна, - прорычал предатель и бросился на Нисрока.

Амару выбежал из простреливаемого коридора, Мейон мчался следом.

- Отступай к ракетной шахте, - технодесантник упал на колено, уклоняясь от потока плазмы, руки его серво-упряжи развернулись и открыли ответный огонь. Хаосит с плазменным оружием умер моментально, разорванный беспощадными лазерными резаками.

Мейон пробежал мимо технодесантника, с Микосом на плечах. Его раздражало, что он остался без оружия, но не было времени остановиться и найти другое. Болты гнались за ним по пятам и выбивали фонтанчики грязи. Он выругался, ему отчаянно нужно было открыть ответный огонь. На дисплее вспыхнули злые руны, когда от поножей полетели осколки.

- Куда?

- Назад через арсенал, - Амару приходилось перекрикивать рев болтера. - Последний коридор.

Харахел чувствовал, как дергается тело Барбело, когда по нему молотили болты. Рыча, он спрятался за сломанной секцией крыла «Ворона». Одинокий кусок металла торчал в земле как часть промышленной скульптуры. Взрыв гранаты обдал воина осколками. Грохот напомнил ему кретацианскую грозу. Впереди он увидел Нисрока. Апотекарий был на краю гибели. Громадный воин склонился над Расчленителем, его убийственные намерения были очевидны. Харахел зарычал и бросил цепной топор в спину космодесантнику Хаоса. Высокий воин заревел и качнулся вперед от удара.

- Встань и убей его, - крикнул Харахел Нисроку.

Космодесантник Хаоса отвернулся от Нисрока, и вытащил топор из спины. Апотекарий из последних сил рванулся вверх и вонзил нож в шею врага. Тело предателя задрожало, когда его мозг умер. Нисрок поймал труп, прежде чем он упал, и использовал его как щит от двух космодесантников Хаоса, которые немедленно открыли по нему огонь. Он подтащил болтер мертвого воина и подавил огневые точки точными выстрелами.

- Харахел, двигайся! Я прикрою тебя.

Амару слишком поздно понял, что космодесантник Хаоса приземлился позади него. Его серво-упряжь яростно заискрила, ее конечности обмякли, когда воин архиврага рассек управляющие волокна. Амару ударил по сбрасывающему замку, откатился, встал и развернулся лицом к врагу. Он шагнул вперед и обрушил Кровавую Шестерню на плечо предателя, разрывая ему грудную клетку.

Заряд ударил Мейона в наплечник, когда он зачистил преддверие арсенала. Другой заряд попал в живот. Он упал и Микос рухнул вместе с ним. Он встал на четвереньки и попытался сосредоточиться. Все было смутным и темным, как будто он был в подводном туннеле. Боль вырвала рычанье из горла. Рана была тяжелой.

- Вставай, - Харахел схватил Мейона за ранец и поднял.

- Микос…

- Я займусь, - Харахел толкнул Мейона дальше в арсенал и наклонился подобрать Микоса

- Где Амару? - Нисрок отступал в зал, в каждой его руке лаял болтер.

- Идите в третью стартовую, - Амару указал на проход, ведущий из тыльной стороны арсенала. – Вперед!

Пыль наполняла ракетную шахту, и Расчленители просто купались в рокритовом порошке. Амару использовал последний мельта-заряд, чтобы обрушить коридор и создать баррикаду между ними и Архиврагом. Он надеялся, что это даст им достаточно времени.

В центре зала стояла единственная ракета, чье основание исчезало под землей, а верхушка была на несколько ярусов выше контрольной платформы. Платформы с лестницами извивались вокруг ракеты между жгутов кабелей и топливных шлангов, соединяя ярус с верхушкой боевой системы.

- У нас мало времени, - Амару указал на верхушку ракеты. – Быстро в нос.

- Что? - Мейон замер, сомневаясь, что правильно расслышал технодесантника.

- Это - оборонная ракета Марк-XV, в ее носу относительно просторно. - Амару вытащил плазменный резак из своего набора и передал Мейону. – Проделайте этим вход и запечатайте, как только окажитесь внутри.

- А ты?

- Я останусь здесь обеспечить ваш отход.

Мейон хотел заговорить, но технодесантник поднял руку.

- Ракета не стартует сама.

Другой Расчленитель мрачно кивнул и взял плазменный резак.

Амару схватил Нисрока за наруч когда тот проходил мимо.

- Подожди, - он протянул свой топор апотекарию. – Орден сегодня понес достаточно потерь.

Нисрок молча прижал руку к наручу Амару и взял оружие.

Головная часть была тесной, Расчленители едва втиснулись бы туда вчетвером. Нисрок забрал геносемя из тела Барбело, пока Мейон прорезал для них люк. Останки сержанта остались лежать на платформе. Мейон прогнул кусок брони обратно, заварил его плазменным резаком и втиснулся между Нисроком и Харахелом. Микос был все еще без сознания, и оставался на ногах только потому, что ему было некуда упасть.

- Мы внутри, - передал Нисрок по закрытому каналу Амару.

- Проследи, чтобы Табрис освятил Кровавую Шестерню. Ее дух силен, она хорошо ему послужит.

- Она снова вкусит плоть, - ответил Нисрок. Табрис был учеником Амару, технодесантником – послушником. То, что Амару оставил ему оружие, демонстрировало веру воина в способности ученика. Нисрок проследит, чтобы Мастер Оружейник узнал о желании Амару. – Смерть найдет тебя, брат.

Амару ничего не ответил. Он вытащил из брони кабель и подключил его к консоли запуска. За ним силы Архиврага уже прорвались через обломки. Он слышал, как они идут по коридору. Не было времени выполнить правильное освящение или обряды запуска. Дух ракеты был древним. Он надеялся, что тот не будет оскорблен. Старт. Амару передал ракете команду. По ногам пошла дрожь, упаковка дребезжащих фляжек съехала с ближайшей консоли. Когда ракета пришла в движение, пронзительно завопили сирены. Технодесантник отключил их. Датчики и толстые связки кабелей отлетели от ракеты, когда гидравлика привела ее в боевое положение. Грохот усилился. В полу шахты открылись отверстия для отвода выхлопных газов. Амару закрыл их створки. Заурчали двигатели. Заревело еще больше сирен, когда системы безопасности обнаружили блокировку системы отвода, Амару заставил их замолчать и поднял ракету через шахту к стартовой позиции.

- За Орден.

Поток пламени вырвался из сопла ракеты, как выдох разъяренного дракона, толкая ее вверх на столпе расширяющегося пламени. Мир Амару мгновенно сгорел, показатель температуры на его ретинальном дисплее полыхнул красным, когда выхлоп опалил его. Второе предупреждение на долю секунды мелькнуло перед глазами, прежде чем он и все остальные в лагере были сожжены.

Магнитный лифт зашуршал останавливаясь. Он вошел в коридор, и его бронированные ботинки глухо стукнули о настил палубы. Он остановился на миг, усиленные глаза напряглись, чтобы приспособиться к мраку. И не смогли. Проход был затоплен полной непроглядной темнотой, вызванной давно забытой технологией, которая бросала вызов даже самому совершенному ауспику. На проходах этого уровня, нужно было либо точно знать, куда ставишь ногу, либо упасть и найти гибель в недрах древнего корабля. Он шел по проходу и, не раздумывая, поворачивал, следуя узору, отпечатанному в его эйдетической памяти. Его шаги ускорились, когда он ощутил прилив ярости, кровь барабанила в венах, раздраженная утомительностью пути. Он остановил и сделал глубокий вдох, успокаивая разум. Он не мог позволить себе роскоши поддаться своей низменной природе. Такие дела были его бременем, и некоторые тайны не предназначались для света.

Дверь скользнула, открыв затемненный зал. Он шагнул внутрь, и дверь закрылась за спиной. Слабый свет пустого пикт-экрана бросал тени на лицо единственного обитателя зала.

- Где ты нашел их? - как всегда голос был угрожающим. Задумчивость была лишь оболочкой скрываюшей ярость, которая делала его таким опасным воином.

- Крейсер «Зазубренный клинок» перехватил их только за системой Арера. - капитан Аратон подошел ближе, свет пикт-экрана озарил его темно-красный нагрудник. Зазубренное лезвие, украшавшее броню, высветилось угрожающе четко.

- Выжившие?

- Только трое, лорд. Четвертый… - Аратон замолчал, не зная как продолжить. - Четвертый, брат Микос, был убит в пути.

- Объяснись.

- Он стал жертвой… гнева. У других был небогатый выбор.

- Проклятие?

- Возможно, но Нисрок полагает, что это нечто большее, нечто худшее, - Аратон повернулся к пульту и вывел изображение на пикт-экран. – Эти данные были получены от эвакуировавшегося отделения, - капитан шагнул от экрана и отступил в темноту.

Святилище ожило. Люди лезли через консоли и инфо-хранилища, когда взрывы разрушили зал. Отставшего ударило в спину, так что его закрутило в воздухе, а туловище превратилось в кровавый фарш. Гвардейская форма выдавала в них Ангорианских Стрелков – полк расположенный на Арере. Фигура ворвалась в комнату, слишком быстро, чтобы рекодер смог ее захватить. Она неслась в кучу гвардейцев. Те попытались бежать. Яростный удар цепного меча и отрубленная голова, крутясь, пролетела мимо линзы рекодера.

Офицер встал и закричал, призывая своих людей отступить. Его доспех почернел и выщербился, истощенное лицо было заляпано грязью. Осколки летели вокруг него как болт-заряды, взрезаясь в консоль, за которой он прятался. Он снова закричал и стал поднимать на ноги человека рядом.

Струя раскаленного пламени пролетела над консолью и испепелила обоих потоком горящего прометия.

Два отделения Ангорианских Стрелков укрылись за рядом поваленных рундуков. Стволы их лазганов жарко вспыхнули, когда солдаты обрушили поток огня на дверной проем. Два предмета прилетели из-за пределов охваченных камерой. Серый дым заполнил экран.

Когда он рассеялся, стала видна груда исковерканного металла, баррикада ангорианцев была разрушена. Трупы половины из них валялись на обломках рундуков, осколки металла торчали из их тел. Фигура шагнула из дверного проема, ее бронированная спина закрыла экран. Гвардейцы открыли огонь. Неуязвимый нападавший, начал стрелять в ответ. Легко узнаваемые вспышки из дула болтера освещали ангорианцев, когда они отлетали разорванные реактивными зарядами

Нападавший повернул свой темно-красный нагрудник…

Воин в темно-красной броне бежал по коридору под градом лаз-зарядов, его нагрудник опалило множество попаданий. Впереди из дула вырвалась яркая вспышка. Крупнокалиберные твердотельные заряды яростно хлестнули пол и стены, когда к нападавшему потянулась очередь. Один заряд ударил воина в правый наплечник. Отколовшиеся куски брони ударили по рекодеру, когда воин покатился по земле. Он вскочил на ноги и бросился под огонь, его оружие осталось лежать на полу, когда воин исчез из вида.

Разрушенный коридор был пуст, осколки керамита падали на пол. Интенсивность огня уменьшилась, редкие заряды проносились вниз по проходу. Потом все стихло. Через несколько секунд бронированный воин вернулся. Кровь собиралась во впадинах его брони, которая была так выщерблена и расколота, что походила на лунный пейзаж. Кровь толстым слоем покрывала его предплечья. Кровь капала с кончиков его пальцев, оставляя жуткий след, пока воин возвращался к оружию.

Расчленитель распластался на стене, один из братьев склонился над ним. Он повернулся и выдернул клинок, который вогнал в сердце. На воине не было шлема, его лицо исказилось от звериного рычания. Он стал выпрямляться, когда раскаленный заряд плазмы ударил ему в грудь.

На рухнувшего Расчленителя упала тень. Воин упер руки в грязь и попытался подняться, когда второй заряд плазмы уничтожил его голову в вихре искрящейся крови.

Тень увеличивалась, пока убийца Расчленителя не оказался прямо под рекодером. Человек посмотрел вверх прямо в линзу.

Изображение застыло, пока система рекодера анализировала лицо человека. Картинка мигнула, когда по экрану поползли данные.

Первый комиссар Морвант, приписанный к Ангорианским Стрелкам. Награжден Железной Верой за очищение Ивстиана. Последнее назначение Арер, подстанция 12BX. Текущий статус: неизвестен.

Изображение снова мигнуло и воспроизведение продолжилось.

Безжизненный взгляд человека не изменился, когда он поднял пистолет к рекодеру.

Изображение исчезло, сменившись слабым гулом помех, когда экран потух.

Повисло молчание.

- Уничтожь это.

- А Арер?

- Экстерминатус, - Габриэль Сет, Магистр Ордена Расчленителей, развернулся на каблуках и направился обратно в темноту.

Ему нужно было убить мир.