Внуки Сварога

Восточная Сибирь 10 октября 2030 года 10 часов 05 минут

Золотая осень вовсю гуляла по тайге. Вечнозелёный лес укрылся у ног желтеющим покровом. Тёплое ласковое солнце и тихий ветерок баловали землю. В небе летали редкие птицы, звенел комар, сквозь кустарник проломился старый лось со следами обморожения. Бок уже зарубцевался, а передняя правая нога так и засохла. Сохатый, хоть и сильно хромал, был силён и упитан. Недовольно фыркнул, учуяв давний след росомахи, и побрёл к реке.

Жизнь возрождалась. Не дала Земля исчезнуть своим питомцам. Многие погибли, но нашлись глубокие норы и берлоги, пещеры и глубокие водоёмы. Хищники были сыты и ленивы: мороженые туши сохранились по всей тайге. Поэтому и дичь спокойно нагуливалась и размножалась. Грибы и ягоды росли в огромных количествах, пополняя запас витаминов в измотанных катастрофой телах.

Александр с женой, дочерью и зятем возвращались с утренней рыбалки. Две годовалые овчарки Агата и Алмаз бежали рядом, высунув розовые языки. Ещё затемно они пришли со снастями на реку. Семья радовалась великолепному рассвету, чистой реке, зажатой в невысоких скалах, и прозрачному воздуху. Рыбалка никогда не оставляла их равнодушными. Вспоминали, как раньше они выезжали на Днепр и часами просиживали с удочками ради двух-трёх килограммов отравленного сброшенными химикатами карася или леща. Здесь совсем по-другому. С азартом они удили осетра и тайменя. Весёлый смех, брызги кристально чистой воды и свист лески разносились далеко над рекой. До обеда поймали столько рыбы, что хватит их большому поселению на пару дней.

– Сибирские реки богаты рыбой, – рассказывал Горин по дороге на холм. – Несмотря на варварское опустошение рек в двадцатом веке, здесь ещё осталась самая крупная и ценная рыба Сибири – сибирский осётр, населяющий реки от Оби до Колымы. Когда-то он достигал двух метров и массы до двухсот килограмм. Сейчас редко встречаются особи более двадцати килограмм, максимум – шестьдесят пять. Стерлядь – ещё один представитель осетровых в сибирских реках от Оби до Енисея. Ещё таймень и ленок (семьдесят сантиметров и весом до восьми килограмм), плотва, окунь. Сиговые – обыкновенный сиг (до шестидесяти сантиметров, весом один-два килограмма), муксун (от тридцати до семидесяти пяти сантиметров, весом до восьми килограмм), чир (до семидесяти сантиметров и до двенадцати килограмм), пелядь (до полуметра и до шести килограмм). Все сиговые – ценные промысловые рыбы. Среди них первое место по численности занимает сибирская ряпушка. И, конечно, хариус (около сорока сантиметров и весом до двух килограмм). Во время катастрофы почти вся рыба выжила под промёрзшим льдом.

Олег с Александром несли тяжёлые рюкзаки с рыбой. Алина с Анной, по ходу, срезали грибы. Четыре километра от реки прошли не спеша, любуясь природой. Вот закончился лес, и они вышли на поле, расчищенное перед холмом. Весной планировали его засеять, а сейчас земля отдыхала, присыпанная золой.

Верхняя треть холма была огорожена мощным бревенчатым забором. Толстые заострённые колья, щедро пропитанные несгораемым составом, и колючая проволока по верху, делала преграду неприступной. За забором слышались голоса и музыка, но снизу видна была лишь небольшая, обитая железом, башня. Небольшие ворота были открыты, и навстречу рыбакам вылетел могучий матёрый пёс.

– Барс! Ко мне! – позвала всеобщего любимца Аня.

Пёс подбежал к рыбакам и степенно пошёл рядом. Агата и Алмаз игриво пытались мешаться у него под лапами, но добродушный рык мгновенно пресёк эти попытки. Александр с удовольствием оглядел свежеотстроенное подворье. Большой бревенчатый дом на каменном цоколе мощным квадратом накрывал вершину холма. Два больших навеса стояли чуть ниже дома по разные стороны холма. Под одним столы и лавки, другой накрывал естественную каменную ванну, расположенную по течению ручья. Напротив ворот остался стоять деревянный ворот. Весь холм был покрыт короткой густой травой, и лишь натоптанные тропы серели в густой зелени. Строительство дома недавно закончили и сейчас активно обживали новое жилище. Двор ещё полностью не вымели от многочисленной деревянной стружки.

Александр отдал молодёжи рюкзаки с рыбой, для разделки, и присел под навесом. Из дома вышел Ибрагим, вытирая тряпкой руки. Достали сигареты, закурили.

– Как улов, дружище? – спросил он.

– Нормально. Два рюкзака рыбы. Пару дней побалуемся.

– А я второй генератор с Андрюхой собрал. Давно собирался и только сегодня руки дошли. Уже опробовали. Вполовину слабее основного, но всё-таки!

– Молодцы! – обрадовался Александр. Можно будет по спальням освещение провести. Зимой темнеет рано, а под керосинкой не очень почитаешь.

Из дому к ним вышел Александр Иванович. Присел рядом.

– Чем-то, папа, ты озабочен, – заметил Александр. – Что случилось?

– Сегодня появился эфир, – невесело отозвался отец.

Уже два месяца стояли смонтированные мощные спутниковые антенны. Но они были немы. Монтировали радиоантенны различных типов – тот же результат. Запускали антенну-зонд. Тишина. Сегодня сработало.

– Так это же здорово! – обрадовался Касараев.

– Наверное, не очень, – Александр оценивающе смотрел на отца.

– Да, ребята. Поймал новости Екатеринбурга. Жуть.

– А изображение есть? – спросил Александр.

– Не успел попробовать.

– Ибрагим, зови Руслана, – попросил Горин друга и затушил сигарету. – Идём в дом и соберём всех.

– Идём, – поддержал сына отец.

Расположились за столом в общем зале. Подключили ноутбук и настроили тюнер. Долго не могли поймать сигнал. Нашли одну станцию – помехи, другую – помехи. Постепенно в зале собрались все. Вдруг поймали чёткое изображение. Работала московская станция. С первых кадров установилась тишина. У женщин навернулись слёзы.

Цивилизации не было. Разрушения оказались катастрофическими. Вода затопила и разрушила большинство территорий. Европа, Азия, Америка, Африка… Огромную часть прибрежных территорий затопил океан. Цунами прошлось по землям континентов, неся тотальные разрушения. Убийственный мороз добил своей свирепостью. Миллиардные жертвы, уничтожены плодородные поля. Запасы продовольствия на складах практически полностью испорчены водой и морозом. Большинство источников питьевой воды оказались под солёной морской водой. Миллиарды трупов разлагались, отравляя всё вокруг. Начались эпидемии. Остатки населения превратились в мародерствующие банды. Выживали только сильнейшие. Передачу вели военные корреспонденты. Они только недавно наладили связь со спутниками. Несколько месяцев те бесконтрольно носились в космосе.

В полнейшей тишине настроились на ещё одну станцию. Работала Австралия. Руслан и Анна переводили вдвоём. Информация мало отличалась от российской. Цивилизация гибла.

Александр Иванович отключил ноутбук от антенн. Алина принесла из кухни настойку Елены Николаевны, хлеб, мясо и накрыла стол. Выпили за погибший мир в полной тишине.

– Завтра ставим системы сигнализации на первой и второй линии, – нарушил тишину Горин.

– Ты думаешь, есть от кого? – тихо спросила его жена.

– Да. И уже скоро, – нахмурился Александр. – Пётр, сходи с сыновьями на разведку в посёлок. Вернее не сходи, а съезди – наш УАЗик на ходу. Заправим и езжайте.

– Хорошо, – мрачно отозвался тот и кивнул сыновьям. – Утром выходим.

Весь вечер готовили датчики движения и фотоэлементы периметра. Установку запланировали на утро.

День выдался солнечным и безветренным. Мужчины собрали охранное оборудование и спустились к подножию холма. Пётр с сыновьями закинули рюкзаки с продовольствием в автомобиль, проверили ружья и уехали по едва видимой заросшей дороге в тайгу. Остальные начали установку датчиков и фотоэлементов по заранее разработанной схеме, сохранённой в ноутбуке. Начали с дальних подходов к холму. Оборудование крепили к деревьям, тщательно маскируя. Проверяли питание и настраивали радиосигнал. Тщательно фиксировали установку в компьютере.

К полудню закончили дальний периметр и прервались на обед. Обедали все вместе в новой столовой. Просторное помещение приятно пахло деревом, за огромными окнами открывался прекрасный вид. Елена Николаевна с Ларисой, Татьяной и Алиной приготовили шикарный обед. Густая наваристая уха из осетра на первое и заливной таймень на второе. Запивали сытный обед вкусным тягучим киселём из свежих ягод.

Мужчины от души поблагодарили женщин за обед и продолжили установку охранных систем. Фотодатчики на заборе ограждения и камеры, полностью перекрывающие периметр. Закончили затемно. Настройку и проверку систем проводили весь следующий день. Кропотливая работа подходила к концу.

Пётр уверенно вёл старенький вездеход по ухабистой еле различимой тропе. Глянул на спидометр – сто километров пройдено. Впереди ещё почти триста.

Тяжко было возвращаться в родной посёлок. Мрачные воспоминания одолевали. В посёлке жили с десяток охотничьих семей. Пётр с женой и детьми жил особняком – уважал традиции, чурался браконьерства и пьянства. Остальные охотились «по-чёрному» и пили так же – тяжко и беспробудно. Несколько лет назад он в одиночку умело пресёк кровавую и бессмысленную охоту, которую устроили местные промысловики с приезжими браконьерами. Его даже пытались убить, но умелый, сильный и опытный охотник с сыновьями вынудил противника бежать. С тех пор его угрюмо сторонились, но уважали и не трогали.

После встречи с Гориным он вернулся в посёлок, и, собрав всех в конторе, рассказал о надвигающейся катастрофе. Предложил уйти в тайгу всем посёлком. Неопохмелённые мужики категорически отказывались ему верить. В ответ на уговоры свирепо обругали Петра, и пошли пить в единственный кабак. Так он и предполагал. Просто должен был сделать этот шаг: предупредить людей. Много повидавший на своём веку, охотник боялся возвращаться в посёлок. Он сам видел, что обезумевшая стихия сотворила с животным миром, природой. Сам слышал передачу военных, сведения о жертвах и разрушениях. Вряд ли кто-то выжил, но проверить он обязан.

Вдруг Пётр резко затормозил. УАЗик подпрыгнул и замер. Игорь и Глеб, не удержавшись, покатились по салону. Но ни звука, ни вопроса – если отец что-то делает, то так нужно. И, действительно, несмотря на тяжёлую дорогу и не менее тяжёлые мысли, опытный охотник увидел примятую под деревьями траву и сломанные ветки кустарника.

– Проверьте, только тихо! – приказал сыновьям. Сам выпрыгнул из кабины и начал осматривать потревоженную растительность.

Глеб и Игорь поняли всё мгновенно. Кто-то грубо нарушил покров тайги. Совсем немного, но одного взгляда было достаточно, что это мог сделать только человек. Или несколько человек. Ребята взяли карабины наизготовку и сошли в лес неслышным шагом, держа дистанцию около двадцати метров. Через полчаса они вернулись к отцу. Пётр, успевший тщательно обследовать территорию, был встревожен не на шутку.

– Четверо? – коротко спросил Игоря.

– Четверо, – подтвердил старший сын.

– Видели?

– Нет, опережают на час-два.

– Сын, – отец по-прежнему обращался к старшему. – Сопровождай их. Только чтобы тебя не унюхали! Это бежавшие из лагеря!

– Будет сделано, отец.

– Мы с Глебом едем дальше, в посёлок. Завтра будем возвращаться этой же дорогой. Оставишь на дороге метку, где тебя искать.

– Будет сделано, отец, – повторил очень серьёзно Игорь.

– Только осторожно, – в глазах отца мелькнула тревога. – К хутору нашему все равно выйти не успеют, хотя идут прямо на него.

Игорь выгрузил из авто свой рюкзак, вложил в него дополнительные фляги с водой и две коробки с патронами к «Сайге». Закинул рюкзак за плечи, карабин повесил на грудь, и, попрощавшись с отцом и братом, ушёл по следу. Пётр с Глебом забрались в УАЗик и поехали дальше. Спали по очереди, меняясь за рулём.

На рассвете посёлок встретил охотников гробовым молчанием. Вернее, щебет птиц был такой же, как и в лесу. Услышав звук мотора, из-за первого дома на въезде выскочили и пустились в тайгу два матёрых волка. Единственная улица была пуста, и грунтовая дорога густо поросла травой. Несколько домов сгорели. На всех остальных виднелись следы утепления: окна забиты одеялами и подушками, двери подоткнуты войлоком. Терентьев проехал весь посёлок до конца, развернулся и подъехал к своему дому.

Дверь была открыта и замок сорван. Но внутри дом остался без повреждений. Да и что было брать, если все самое необходимое они забрали на хутор. Отец с сыном побродили по комнатам, вспоминая прожитые здесь годы, и вышли на улицу.

– Проверяем все дома по очереди, – приказал сыну Пётр. – Я по этой стороне, ты – по противоположной. Если увидишь что необычное – зови. Оружие, снасти, патроны выноси на крыльцо.

– Хорошо, отец. – Глеб перешёл еле различимую дорогу и направился к крайним домам.

Через несколько часов они встретились у въезда в посёлок. Оба хмурые и угрюмые. В каждом доме одна и та же картина. Семья утепляла, как могла, окна, двери, потолок. Бешено топили печи. Когда лютый холод выстуживал прогретые, как бани, дома, люди спускались в погреба. Запирались и жгли костры. И замерзали. Во всех погребах охотники обнаружили скрюченные трупы односельчан. Разложение ещё не коснулось их тел – настолько промёрзла земля в погребах. Казалось, они погибли только вчера. Лишь скелет местного пропойцы Тимохи лежал возле конторы. Звери начисто обглодали кости и растянули одежду. Узнали его по старому разбитому ружью, зажатому в кистях.

– Почему они не слушали тебя?! Почему смеялись, когда мы уходили?! – с горечью воскликнул Глеб. – Отец! Ты же никогда не давал им повода усомниться в справедливости своих слов!

– Каждый выбирает свой путь. – грустно ответил Пётр. – Зачастую лень или страх перемен заставляют нас выбирать самое простое решение. И не всегда самый простой путь оказывается самым верным.

– Отец, в посёлке уже побывали гости!

– Я заметил, Глеб. Их было четверо. Взяли пять ружей, патроны, ножи, верёвки, две палатки, рыбацкие снасти. Пытались взять джип Ивана Красина. Это те, за которыми следит сейчас Игорь. Ладно, давай собирать припасы.

– Боюсь, всё не влезет в машину, – засомневался Глеб. Давай возьмём «Ниву» Кузьминых?

– Здесь не осталось не только людей, но и машин. Ты думаешь, почему гости не взяли джип? – Охотник с сыном подошли к белому автомобилю соседей и открыли капот. Вздутый и лопнувший аккумулятор, разорванный блок цилиндров и радиатор, треснувший карбюратор, порванные шланги системы охлаждения предстали их глазам.

Глеб молча почесал затылок и вернулся к УАЗику, уплотнять снаряжение. Практически в каждом доме нашли ружьё и патроны, порох, гильзы, дробь. Рыбацкое и походное снаряжение. Терентьеву крайне претило подобное мародёрство, но теперь он прекрасно понимал – помощи ждать неоткуда. Возврата к прежней жизни не будет. Им до конца жизни придётся бороться за выживание.

Около часа они собирали снаряжение и упаковывали в машину. Последними втиснули десяток канистр с бензином, поели и поехали обратно, подменяя друг друга за рулём. Забитый до отказа автомобиль тяжело переваливался по кочкам заросшей грунтовки. Как Пётр ни торопился, разогнать автомобиль более сорока километров в час не получалось – нещадно трясло.

Смеркалось. Солнце ещё освещало вершины деревьев, но в лесу было совсем темно. Терентьев включил фары, но скорость не сбавил.

– А вдруг напоремся на «этих»? – встревожился Глеб.

– Нам Игорь заранее поставит знак, – успокоил сына Пётр. – Нам осталось семьдесят километров. Смотри внимательно.

Одиннадцатый час вечера. Совсем стемнело. Ярко светила луна, заливая тайгу мертвенным светом. Высыпали звёзды. Посвежел воздух. Ночные шорохи оживлял только шум мотора.

– Смотри! – воскликнул Глеб.

– Вижу, – Терентьев уже плавно тормозил.

Вышли из машины, включили ручные фонари. Две сломанные ветки лежали на дороге. Начали искать в округе, и нашли под ближайшим кедром воткнутый в землю короткий сучок. Рядом на расчищенной от хвои земле был нацарапан крест, перечёркнутый стрелкой. Сбоку прочерчена волнистая линия. Вершина обозначена буквой «С».

– Видишь, – пояснил Терентьев сыну, – это Север. Вот стрелка указывает на северо-запад, на реку. Вот Игорь и реку обозначил. Значит, они двинули к реке. Пойдут вдоль берега и обязательно увидят наш хутор на холме. Будут идти к нам от реки.

– У нас есть время в запасе?

– Да. На машине мы доберёмся до лагеря часа через четыре. Игорь должен ждать нас на дороге. А они пешком дойдут только через четыре дня. Подготовимся. Успеем.

Через полчаса они встретили сидящего на обочине Игоря. По дороге домой выслушали собранную парнем информацию.

Игорь довольно быстро нагнал путников. Четыре отощавших человека, одетые явно в чужую одежду, матерясь, пробирались через тайгу. Они шли, пригибаясь под тяжестью нагруженных рюкзаков. В руках несли оружие. Один – явный лидер – шёл молча. Остальные трое постоянно ругались друг с другом. Когда старшему надоедало, он коротко рыкал, и на час-два восстанавливалась тишина. Потом всё начиналось заново. Судя по разговорам, мужчины находились на последней стадии физического и нервного истощения. Озлобленные, они постоянно срывали гнев друг на друге.

– Я крался за ними совсем близко, – продолжал рассказ Игорь. Пётр неодобрительно поморщился. – И слышал, как они на привале обсуждали свои планы. Во время катастрофы они были заключёнными исправительной колонии. Оказались единственными, кто выжил. Несколько месяцев жили на территории вымершей зоны, благо припасов оставалось достаточно. Но время шло, продукты портились, и изматывало одиночество и неизвестность. Целыми днями бездельничали. Потом Рязань – он же Матвей, их главарь – что-то нашёл, и они собрались куда-то на северо-восток. Идти им долго, а сколько точно – не знаю.

Рязань, явный лидер четвёрки, ежедневно шарил по территории колонии. Вскрывал и внимательно осматривал все служебные помещения, сейфы. Зэки втихомолку над ним посмеивались – что можно было найти, кроме архивов и бухгалтерских накладных.

Но Матвей не зря получил свою кличку. Бывший военный, выпускник рязанского высшего воздушно-десантного командного училища, он был умным и бесстрашным офицером, отличившимся во многих горячих точках. Участвовал в составе диверсионных групп ГРУ. Демобилизовавшись в звании майора после тяжёлого ранения, без труда устроился начальником службы безопасности питерского банка. Отработал год, и спокойная жизнь закончилась. Один из учредителей втихую связался с криминалом. Якутские алмазы. Контрабанда неучтённых при добыче камней. Учредитель пожадничал, засветил себя и банк. Начались разборки. Матвей разрывался в командировках между Якутией и Питером. Начали пропадать люди. Сначала директор банка, затем один из бухгалтеров. Только Котов начал копать – пропал его зам. И однажды он выпил принесённый секретарём чай и вырубился. Очнулся через несколько часов в камере. Руки в засохшей крови и наручниках. Загнанный в угол проворовавшийся учредитель с бандой отморозков, отводя подозрения от себя, подстроили убийство сотрудников банка. Тщательно подготовили и все улики, подставляя Матвея. Дальше суд, приговор, и эта забытая Богом зона. Сильный, волевой человек, Матвей быстро заставил уважать себя и свои принципы. Пришлось жестоко постоять за себя, но никогда не опускался он до подлости и предательства. Мысли о мести помогали Котову пережить первые годы заключения. Затем он узнал, что его враг со своей бандой взорваны на даче. И не мог он решить для себя: полегчало на душе или нет. Четыре с половиной года провёл он в заключении, пока не случилась катастрофа…

Однажды Котов вернулся из кабинета кума и успокоился. Что он нашёл – никто не знал, а спросить опасались. Уж очень крут на расправу был Матвей. Наконец, он собрал в августе свою немногочисленную команду и направился к ближайшему посёлку.

Посёлок он знал хорошо. Единственная железнодорожная станция на многие сотни километров вокруг, на которую он прибыл под конвоем, вселяла надежду. Несколько раз их возили в посёлок на погрузку продовольствия для колонии. Так что пять дней они шли по знакомому маршруту. К самому городку подбирались крайне осторожно. Но все меры предосторожности оказались напрасными: посёлок был мёртв. На станции лежал перевёрнутый состав с металлом. По городку шныряли волки.

В одноэтажном здании администрации увидели на стене огромную карту России, нашли своё приблизительное местоположение. Знания не радовали. В цивилизованные места им дорога заказана, а до ближайшего города Тулун почти семьсот километров. Правда, увидели речку Ия, по которой можно сплавиться.

Матвей взял со стола карандаш и очертил на карте большой квадрат территории.

– Бычок, – обратился он к невысокому коренастому молодому парню. – Аккуратно вырежи этот кусок карты. Очень аккуратно.

Тот, которого назвали Бычком, немедленно достал нож, и, вырезав квадрат, протянул Котову.

– Держи, Рязань. – протянул вырезку карты Матвею.

– Остальное сними, упакуй в пакет и мне в рюкзак.

Котов разложил карту на столе и начал очерчивать карандашом некоторые районы. Затем достал из рюкзака пакет, развернул и вытащил крупномасштабную карту области. Она была вся в красных метках и маршрутах. Зэки, любопытствуя, склонились над Матвеем.

– Все на улицу! – рявкнул он. – По домам прошвырнитесь, патронов у нас маловато.

Троицу, как ветром сдуло. Когда Рязань закончил сверку карт и вышел на улицу, его команда ещё шныряла по посёлку. Вернулись часа через два, волоча пакеты с добычей. Матвей проверил – ружья и патроны к ним, и большой пакет часов, денег, золотых украшений.

– Рязань! – крикнул Бычок, – Там одна изба жилая!

– Как жилая?

– Людей нет, но печь недавно топилась, продукты в запасе есть, консервация свежая. Вода набрана. Только, вроде, как один человек там живёт.

– Может, забрёл кто, а может из поселковых выжил, – предположил Седой.

– Хрен с ним. Ружья и патроны с собой, всё остальное зарыть, – коротко приказал Матвей.

– Ты чё, Рязань? – дёрнулся было немолодой, седой зэк.

– Ша, Седой! Негде сейчас это барахло сбывать. Может, и некому. А тащить с собой шестьсот километров – сдохнешь.

– Ты куда нас тянешь? Какие шестьсот километров?! – заволновался молчавший до этого Лось.

– А куда тебе надо? – вопросом на вопрос ответил Матвей.

– Ну не знаю, домой.

– И что дома? Есть ли у тебя дом? Или его уже нет, или тебя сразу заметут.

– Мне всё равно, куда идти, – сказал Седой. – Ну, а чего нам в такую даль тащиться? Тайга всё ж таки.

– Ладно, смотрите. – Рязань развернул карту. Я в сейфе кума нашёл эту карту.

– А я гадал, что это ты всё прятал? – ухмыльнулся Бычок.

– Ещё раз перебьёшь – зубы проглотишь, – пригрозил Матвей и продолжил. – Наша зона что делала? Мелкое литьё и кузня. Вся продукция увозилась в посёлок на железку. Мастерские делились на две части: один корпус в зоне, второй – за ней. Во втором работали военные специалисты.

– А я думал, вольнонаёмные, – встрял Седой, но тут же насупился под взглядом Матвея.

– Я тоже так думал. Потом услышал разговор кума по телефону. Военных привозили сюда вахтово для изготовления какой-то секретной байды. И на этой карте указано, куда возили готовый продукт.

– А нам это зачем? – спросил Лось.

– А затем, что тут – ткнул он пальцем в карту – военный завод или военная база. В любом случае, вояки свои секреты и обслуживающий персонал защищают противоатомными бункерами. Доберёмся до них, смотришь – и пристроимся.

На том и порешили. Собрали рюкзаки, и пошли по тайге, сверяясь по карте. Уже под вечер на опушке они услышали окрик. Сначала даже себе не поверили. Но навстречу им шёл крупный мужчина с карабином в руке. Другой рукой он махал им, радостно улыбаясь. Неожиданно идущий вторым Лось вскинул ружьё и выстрелил из-за плеча идущего первым Котова. Мужик поперхнулся и повалился лицом в хвою. Матвей в два прыжка подскочил к упавшему и приложил пальцы к шее. Обречённо поднял голову.

– Попал? – идиотски улыбаясь, спросил подошедший Лось.

Не говоря ни слова, Матвей мощно ударил его кулаком в лицо. Не давая обмякшему телу упасть, ещё два раза врезал под дых и по рёбрам. И сильно ударил ногой в живот лежащее тело. Он знал, что бил очень больно. Но Матвею хотелось убить этого придурка, и он еле сдерживал себя. Седой с Бычком благоразумно остались в стороне.

– Аааааа! – захлёбываясь кровью и выплёвывая зубы, орал лежащий Лось. – За что? Ты мне нос сломал!

– За что?! За что??? – Матвей даже опешил. – Ты человека убил, тварь! Ты даже имени его не знаешь! И убил.

– Так он с ружьём шёл, – попытался оправдаться приходящий в себя Лось.

– Я тебя, тварь, на куски порву, если ты глазом моргнёшь без моего разрешения! Понял?! – Котова трясло.

Лось от страха говорить уже не мог, только кивнул. Матвей подошёл к убитому и закрыл ему глаза. Хотелось выть. Первый раз за столько времени увидел другого, НОРМАЛЬНОГО человека. И такое бессмысленное, тупое убийство. Он так устал от зэков, бандитов, конвоиров. Так хотелось нормальной жизни.

– Это тот человек, который жил в посёлке, – пояснил Матвей побелевшими губами, – Обыщите его, заберите спички, карабин и патроны. Похороните. Лось, разряди оружие и сдай все боеприпасы Бычку. На ночлег останавливаемся здесь.

Все мгновенно принялись выполнять его приказы. Лишь озлобленный Лось с ненавистью стрелял в вожака глазами.

– Ты зенками своими не зыркай, – прошептал ему Седой. – Прибьёт он тебя. Как клопа прибьёт.

Переночевав, они пошли дальше, держа направление к реке.

Подъезжая, уже далеко за полночь, к дому, Терентьев вызвал Горина по рации. Предупредил о возвращении. Загнали УАЗик в укрытие у подножия холма и поднялись к воротам. Их встречали Татьяна и Александр. Проводили на кухню, гася любопытство. Под чай с пирогом, Пётр подробно изложил события поездки. Изредка его дополнял Игорь. Татьяна тревожно поглядывала на мужа.

– Не волнуйся, Танюша, – попытался успокоить её Горин. – Мы этого ждали, и к гостям готовы.

– К любым гостям, – подтвердил с угрозой Терентьев.

Утром новость мгновенно облетела всех жителей крепости на холме. У кого она вызвала тревогу, у кого – воинственный азарт, но безучастным не остался никто.

– Жаль только, что первые гости, и такие…, – не закончила фразу Аня. Но её и так все поняли.

– Будут и другие, – уверенно сказал Ибрагим. – А на этих посмотрим. Приглашать их в дом или нет.

– Пётр, так сколько у нас времени до возможной встречи? – деловито спросил Горин.

– Уже трое суток.

– Действовать будем так, – Александр обвёл взглядом друзей, требуя внимания. – Пётр с Игорем за сутки выходят в тайгу встречать гостей. На возможном пути подхода сегодня установим временные датчики. При обнаружении – скрытое слежение. Будешь по рации докладывать их маршрут. Все остальные сегодня проверяют охранные системы и оружие. Начинаем круглосуточное дежурство в «скворечнике». С завтрашнего дня выход за территорию нашего форта только вооружёнными группами, согласованными с остальными. Все внешние склады маскируем. В общем, всё это мы разрабатывали, и поэтому действуем по плану.

– А что делаем с путниками? – спросил Олег.

– Как раз это и хотел сказать, – продолжил Горин. – Предлагаю провести их мимо нашего холма на день пути, затем остановить и поговорить под вооружённым контролем. Оставлять таких типов рядом жить довольно опасно и не нужно. А разузнать о последних событиях необходимо.

– А может, не обнаруживать себя, если мимо пройдут? – спросила Елена Николаевна.

– А вдруг они вернутся неожиданно для нас? – вопросом на вопрос ответил Горин.

– Да и интересно знать, куда это они так целенаправленно идут, – добавил Вячеслав.

На том и решили. За день закончили все приготовления и с нетерпением ждали развязки.

На третий день вечером Ибрагим вывез машиной Петра и Игоря навстречу идущим в условленное место и вернулся. Отец с сыном взяли рюкзаки, активировали установленные на деревьях датчики, включили переговорные устройства и расположились в километре друг от друга. Игорь замаскировался в лесу, отец на берегу реки. Приготовились ждать. Костёр на ночь не разводили, перекусывали бутербродами. Запивали крепким кофе из термосов, заботливо сваренным Татьяной.

Следующий день все провели в тревожном ожидании. Вдруг, после полудня ожила рация Петра.

– Терентьев на связи. Приём.

– Слышу, дорогой, – тут же отозвался Горин.

– Идут вдоль реки. Четверо. Через шесть-семь часов будут по реке напротив хутора.

– Принял, Пётр, – ответил Александр. – Игорь с тобой?

– Да. Ведём их вместе.

– Опасный контингент, – добавил Игорь. – И всё время грызутся.

После небольшой паузы, во время которой отец объяснял сыну о пользе сдержанности и субординации, Терентьев дал отбой. Они скрытно шли параллельно пути группы, немного отпустив их вперёд. Несколько раз старший группы оглядывался и смотрел, казалось, прямо на Терентьева. Словно чувствовал чужое присутствие. Пётр даже залегал в высокий кустарник, хотя прекрасно знал, что среди деревьев он невидим с берега. Вот они дошли до изгиба реки, прямо напротив холма. Отсюда лишь смутно угадывалась его вершина, и строений невооружённым взглядом видно не было. Пётр уже поднял рацию к губам, чтобы доложить Горину о прохождении этой точки, как вдруг старший группы объявил привал. Двоих оставил на берегу готовить обед, а сам с высоким седым мужчиной, уверенно пошёл по направлению к холму.

– Александр! – Терентьев негромко позвал по рации. – Двое идут в направлении базы.

– Давно?

– Только что.

– Твои предложения?

– Игорь остаётся сторожить оставшихся, а я за этими двумя. Вы будьте готовы.

– Принял.

Пётр крался за идущими совсем близко. Несколько раз они останавливались и искали через верхушки деревьев направление на холм. Услышав обрывок фразы, Терентьев отстал и вызвал Александра.

– Саша, они идут на холм. Хотят с вершины оглядеться и свериться с картой.

– Принял. Следи за ними, не обнаруживая себя. В любом случае. Скажи Игорю, чтобы отошёл от берега и был осторожнее.

– Понял, – немногословный охотник увеличил дистанцию.

Матвей шёл с Седым по тайге, выискивая вершину холма. Направление он взял верное и надеялся вскоре забраться на высотку и оглядеться. Последний день он чувствовал себя неспокойно. Как будто кто-то находился рядом, наблюдал за ними. Котов себя одёргивал и списывал на нервы: попутчики его сильно раздражали. Уже среди сосен он постоянно видел вершину холма. Что-то странное виднелось на вершине, но разглядеть не удавалось. Вдруг деревья резко закончились, и Котов с Седым опешили: перед ними лежала распаханная земля, за которой начинался подъём на холм. Натоптанная тропа вела вверх и упиралась в мощные деревянные ворота. Высокий забор из оструганных брёвен скрывал вершину холма. Лишь сторожевая башенка виднелась над остроконечным частоколом.

– Ложись! – скомандовал он Седому и первым упал в траву. – Тропа действующая. Первый раз вижу после катастрофы.

– Прямо крепость, – прошептал Седой, вжимаясь в землю.

– Отползаем под деревья, – Котов пополз обратно.

Только за первыми деревьями они сели на траву и удивлённо осматривали холм из-за кустов. За забором не наблюдалось никакого движения. Стояла жаркая, непривычная для середины октября погода. Даже птицы утихли, прячась на земле от зноя.

– Кто это так конкретно обосновался? – старый вор хлопнул себя по шее, сгоняя надоедливого слепня.

– Не знаю кто, но обезопасились они грамотно. Надо уходить потихоньку.

– Да чего уходить? – удивился Седой. Нас четверо, оружие есть. Ты по войне профи. Чего нам куда-то идти, если тут и жильё, и припасы. Может, повезёт, и бабы тут есть.

При последних словах старый зэк даже зажмурился от мечтаний. Он не заметил, каким взглядом прорезал его Матвей. Ещё несколько минут он вслух мечтал о перспективах захвата хутора. В действительность его вернул грозный лай собак из-за забора.

– Ого! У них и собаки есть!

– Поэтому валим отсюда, быстро! – Матвей резко поднялся и пошёл обратно к реке. – Давай быстрей! – подогнал он Седого.

Все их манёвры отлично видел Александр с башенки. Когда двое скрылись в лесу, он опустил бинокль и спустился вниз. В большой столовой все сидели за ноутбуком и смотрели, как датчики отслеживают передвижение. Все были взволнованы: первые люди, появившиеся после катастрофы.

– Папа, почему мы не позовём их к нам? – спросила Аня.

– Пётр сказал, что люди эти опасные. Очень опасные.

– Так нас много, мы вооружены, – воинственно поддержал Аню Олег.

– Иногда оружие пасует перед хитростью и подлостью, – поучительно осадил его Александр Иванович.

– Что делать будем? – деловито спросил друга Ибрагим.

– Эту братию надо быстро отсюда спровадить, – ответил Александр. – Только пока не знаю, как.

– Так давай выйдем все вместе и погоним их.

– Они вооружены и обезбашенны. Не дай Бог, стрелять будут. Потом уйдут и могут про нас рассказать кому-нибудь. Или вернутся втихаря.

– Тоже верно.

Наступила тишина. Все обдумывали сложившуюся ситуацию. Горин поднёс к губам рацию и вызвал Терентьева.

– Пётр, что у тебя?

– Сопровождаю двоих, – донёсся из переговорного устройства приглушённый голос. – Направляются к реке.

– Что Игорь?

– Караулит тех двоих. Они наловили рыбы, запекли в углях. Сидят на берегу и трескают за обе щеки.

– Возвращайся к сыну и попытайся послушать их разговоры. Только не рискуй! Если что – вызывай. Придём на помощь. Сам не ввязывайся – уходи.

– Добро, Саша. Не переживай. Сделаем.

Горин знал, что по маскировке охотникам не было равных. Но всё равно, тревога за друзей плескалась внутри. Он видел, как переживали Татьяна с Глебом. Сам очень хотел оказаться там, на берегу. Общее волнение витало в столовой. Вкуснейший, как обычно, обед съели молча. За чаем принялись прорабатывать варианты, как спровадить незваных гостей.

Те временем Матвей и Седой вернулись на берег. Проголодавшись, принялись за печёную рыбу. Никто не заметил, как из лесу появился высокий старик в сером балахоне и остановился за высоким кустарником, наблюдая за обедающими.

Седой, давясь костями, рассказал об увиденном. Бычок и Лось от удивления открыли рты.

– Так это, на фиг нам переть куда-то! Захватим хутор, и живи себе на здоровье! – Бычок радостно осклабился.

– Мысль! – поддержал его Лось.

Матвей с сожалением посмотрел на них, не спеша доел вкусную рыбу. Вытер руки о траву и, подойдя к реке, с удовольствием напился чистой прохладной воды. Вернулся к стоянке и присел на траву.

– Вопрос первый: сколько там может быть людей? – спросил он.

– Да немного, пять-шесть тел. – быстро ответил Лось.

– И как они смогли в такой срок после катастрофы построить хутор?

– Да как? Не знаю. – отмахнулся Лось.

– Может, он тут давно стоит, – поддержал друга Бычок.

– Да нет, бревна свежие, – задумался Седой. И стружкой весь холм засыпан. Видно, недавно строили.

– Теперь второй вопрос: сколько людей могут построить это за такой срок? – настаивал Котов.

– Да откуда я знаю, что ты все умничаешь, вопросы задаёшь! – вскипел Бычок.

– Цыть, сопляк, – насупился Матвей. – Вопросы задаю, чтобы вы подумали, что народу там много. Они вооружены, имеют инструмент и ещё чёрт знает что. И нас могут завалить, как салаг не обученных.

– А мы воспользуемся внезапностью! – блеснул познаниями стратегии Лось.

– А как же, – усмехнулся Котов. – Ты думаешь, они всё время сидят за закрытыми воротами, предполагая, что вокруг никого нет? Да они нас вычислили.

– Не будут же они сидеть запертыми вечно, – подал голос Бычок. – Покараулим пару деньков и по одному перебьём!

Котова аж перекосило от отвращения. Он так глянул на Бычка, что парень отшатнулся.

– А зачем их перебивать? – с тихой яростью спросил он.

– А как же до добра ихнего добраться?

– И до баб? – вставил Лось.

– А у них есть и то, и другое? – Матвей скрипнул зубами.

– Там и поглядим, Рязань, – подал голос молчавший Седой.

Котов заставил себя сдержаться. Тупая жестокость попутчиков сводила его с ума. До сих пор перед глазами стояла картина убитого одинокого охотника. Матвей много повидал в жизни крови, повоевал достаточно. Но никогда не позволял ни себе, ни своим подчинённым слепых глупых убийств. Он медленно обвёл взглядом вокруг. Красота какая! В нескольких метрах тихо перекатывается через камни река. Чистая, студёная, полная рыбы. Солнце ярко освещало пологие берега с близко подступавшей тайгой. Пели птицы, рядом прошелестел в кустах ёж. Где-то рядом были люди. Возможно, нормальные сильные люди, сумевшие выжить и благоустроиться в эти суровые времена. Он глубоко вздохнул и повернулся к попутчикам. Те заканчивали с обедом и сыто срыгивали.

– Закурить бы сейчас, – мечтательно протянул Седой.

– Ты бы лучше головой подумал, может, нам лучше войти с ними в контакт и жить вместе? – кивнул Матвей головой на холм. – И идти никуда не надо.

– Вот доберёмся до них и заживём в готовой крепости, – у Лося сомнений не было.

– Не по-людски это, – подытожил Котов. – Собираемся и идём дальше.

– Рязань! Да что ты нас учишь всё время! – ощерился Лось и на всякий случай отошёл от Матвея на несколько шагов. – Достал уже!

– Точно! – Бычок подтянул к себе ружьё и тоже отодвинулся.

Один Седой, напрягшись, молча следил за развитием событий. Матвей быстро прокручивал ситуацию. Кто бы тут ни жил, его, Матвея, попутчики, представляют для них реальную угрозу. Оставаться рядом с этими озлобленными недоумками или попытаться жить с людьми. Есть ещё третий вариант – остаться одному и идти к военной базе.

– Значит так! – он принял решение. – Я остаюсь здесь. Вам отдаю карту и припасы. Идите дальше сами.

– Себе всё заграбастать решил, вояка хренов! – вскрикнул Бычок и бросился на Котова.

Матвей чего-то подобного ожидал. Уклонившись от стремительного Бычка, он коротко ударил его вслед локтем по затылку, и, сделав бросок вперёд, вырвал карабин из рук Лося. Тот явно хотел выстрелить, пока Рязань занимался его другом. Поэтому, когда винтовка крутанулась в его руках и сильно ударила прикладом в лоб, здоровяк отключился с азартом на лице. Ещё мгновение – и ствол в руках Котова повернулся на Седого. Старый зек не шелохнулся во время этих событий. Он молча смотрел на Матвея, не отводя взгляд. Котов опустил карабин и присел на камень, вопросительно глядя на Седого.

– У каждого свой путь, – сказал зек и покосился на ещё не пришедших в себя Бычка с Лосем. У тебя – свой, у меня – свой. Ты всегда был чужим. Выбирай сам. – Он замолчал и отвернулся к реке.

– Прощай, Седой. – Матвей взял рюкзак, вскинул на руку карабин, и, не оглядываясь, пошёл в лес.

– У тебя – свой, Рязань, – тихо повторил старый вор, и, вскинув ружье, выстрелил в Котова.

Стрелял дед мастерски. И сейчас целил точно ниже левой лопатки удалявшегося Матвея. И, в который раз, удивился отработанному чутью бывшего офицера. Когда Седой спускал курок, Матвей вжал голову в плечи, начал делать шаг в сторону с разворотом. Карабин в его руке двинулся вверх и назад. Два выстрела слились в один. Котова развернуло и бросило к дереву – картечь с охотничьего ружья разорвала левый бицепс. Он зарычал от дикой боли и сполз спиной по дереву. Расширенными глазами он видел, как Седой удивлённо смотрел на хлеставшую кровь из простреленного горла. Через несколько секунд вор захрипел и медленно повалился лицом на камни. Зашевелился Бычок, пытаясь приподняться. Котов, сжав зубы, вытянул из рюкзака верёвку, отрезал кусок и затянул жгут на плече. В глазах потемнело, но он, бросив рюкзак, пополз в лес. Через несколько минут очнутся Лось с Бычком, и ему конец. Сил не было, даже, чтобы приподняться с земли. Он полз, оставляя кровавый след на папоротниках, пока не отключился. Последняя мысль стукнула в висках – не успел отойти, конец.

Пётр с сыном наблюдали разыгравшуюся драму метров с тридцати. Они сидели в лесу и слышали каждое слово. Несколько раз Игорь направлял свой карабин в сторону незваных гостей, но отец сурово одёргивал его взглядом. Теперь следовало что-то предпринимать. Терентьев связался по рации с Александром, коротко обменялся несколькими фразами, и, оставив сына наблюдать, тихо пошёл к раненому, заходя плавной дугой со стороны леса. Взвалив бесчувственное тело на плечи, охотник направился в сторону холма.

Бесстрастно наблюдавший за происходящим старик в сером балахоне, повернулся в сторону леса, сделал шаг и исчез.

Через несколько минут навстречу Петру выбежали Ибрагим с Андреем и Олег. Рядом грозно сверкал глазами Барс. Ловко расстелив на траве принесённый кусок брезента, они уложили раненого, и, взявшись за углы импровизированных носилок, быстро пошли на холм. Влад и Руслан открыли ворота, пропустили вошедших, и мгновенно закрыли вход.

В одну из комнат занесли с улицы струганый стол, уложили раненого. Алина с Ларисой споро сняли с него куртку и рубашку. Вид страшной раны заставил их отшатнуться.

– Спокойно, отойдите. – Гришин был собран и сосредоточен. – Вика, принеси мой чемодан номер один. Алина, грей воду, и побольше.

Виктория побежала в пещеру. Там, в прохладе, хранились все лекарства, разложенные по разным чемоданам. В помощь Вячеслав позвал Елену Николаевну. Вдвоём они промыли рану. Гришин поставил капельницу и ввёл наркоз. Тщательно ощупал руку Котова.

– Странно, но кость цела, – он ещё поковырял пинцетом раны. – И картечь прошла навылет. Вон, какую часть мышцы снесло.

Елена Николаевна мужественно слушала комментарии зятя, помогая ему. Гришин долго шил разорванные мышцы, кожу. Наложил повязку и проверил капельницу. Устало открыл дверь, за которой толпились все свободные обитатели.

– Нормально, – ответил он на немой вопрос. – Переложите его в кровать и вымойте комнату.

Пока женщины суетились с раненым и убирали в комнате, мужчины собрались на улице под навесом. Закурили, заставив Терентьева недовольно поморщиться. Пётр немного отодвинулся и подробно рассказал о последних событиях. Думали, что делать с теми двумя и решили обезоружить их, связать и вывезти на УАЗике километров за двести.

– Ненадёжно, – Олег покачал головой. – А вдруг вернутся?

– Есть другие варианты? – жёстко спросил Ибрагим. – Оставить их на волю случая – это подвергнуть нас серьёзной опасности. Убивать – совесть не позволяет.

– На том и решим, – подытожил Александр. – Пётр, пора Игоря сменить и тебе отдохнуть. Который день в тайге без отдыха.

– Нет, Саша. Мы доведём до конца. Кто лучше нас сможет затаиться в тайге? Для вас в лесу выживание, а для нас – жизнь.

– Тогда маякни, когда они уснут. Приду я с Ибрагимом. Возьмём тёпленькими.

– Добро. Вот Татьяна уже и рюкзак собрала. Пойду я.

Не успел охотник принять у жены рюкзак с продуктами и термосами, как ожила рация. Игорь сообщал, что очнувшиеся быстро осмотрели убитого и осторожно пошли в лес по кровавым следам. Дойдя до места, где раненого поднял Пётр, они развернулись и быстро пошли на берег. Вывернув карманы убитого, не мешкая, собрались и, тревожно оглядываясь, пошли вниз по реке.

– Ну, вот все и решилось. Будут драпать теперь, пока сил хватит. – Александр облегчённо вздохнул.

– Не стал бы я так успокаиваться, – буркнул Касараев.

– Мы с Игорем ещё денёк поведём их, – поддержал его Терентьев.

– Пусть будет так, – согласился Горин.

– И это начало. – Касараев не спеша докурил и затоптал сигарету. – Встречи ещё будут. Расслабляться нельзя.

Пётр вызвал по рации сына и вышел за ворота. Озабоченность последних дней уходила и все занялись своими делами. Пытались, время от времени, заглядывать к раненому, но Гришин запретил. Назначил дежурство возле него и пошёл с Владом и Димой готовить на всех шашлык. Украдкой к постели Котова всё-таки подошёл Горин, и, кивнув дежурившей у постели Галине, крепко привязал щиколотку больного к ножке кровати.

– Так необходимо, – тихо сказал удивлённой девушке и вышел.

Мясо Гришины приготовили великолепное, Вика с Татьяной испекли лаваши, и все наслаждались сытным обедом. Изредка выходил на связь Терентьев, сообщая о передвижениях наблюдаемых. Оснований для тревоги не было: те уходили всё дальше, практически не делая остановок. Открыли ворота и выпустили собак. Те с удовольствием кинулись в лес, восполняя ограничения свободы последних дней. Руслан с Владом поочерёдно дежурили за ноутбуком, следя за системой безопасности. Но всё было спокойно.

Очнувшийся Бычок первым увидел труп Седого. Подумал, что и Лось мёртв, но тот закашлялся и встал на четвереньки.

– Живой! – обрадовался парень, и помог ему подняться.

– А где эта тварь Рязань? – прохрипел Лось, тревожно оглядываясь.

– Завалил Седого и свалил, сука. Наверное, думал, что и нам с тобой трындец.

– А чего это он свой рюкзак бросил? – внимательный Лось кивнул головой в сторону.

– А хрен его знает. Идём, посмотрим.

– А вдруг он где-то рядом?

– Да что ему тут делать? Идём.

Взяв ружья, они осторожно подошли к дереву, под которым лежал раскрытый рюкзак Котова. Увидев кровь, их глаза обрадованно засверкали.

– Достал его Седой, достал. – Бычок потёр руки и ткнул пальцем на примятую траву. – Вот и пополз он, теряя кровушку.

– Далеко не уползёт. – Лось злобно сплюнул. – Идём, добьём суку.

– Да ну его, сам помрёт. – Бычку не хотелось связываться с Рязанью, даже тяжело раненым.

– Чего, дрейфишь? Идём.

Лось первым нырнул в чащу, держа ружьё наготове. За ним осторожно крался Бычок. Кровавый след отчётливо виднелся на примятой траве, и они ожидали вот-вот увидеть обессиленного врага. Но каково же было их удивление, когда след внезапно оборвался. Тщательно обследовав место, они нашли след сапога, глубоко ушедшего каблуком в землю.

– Мля, подобрал его кто-то, – огорчился Лось.

– Тогда валить надо быстро. А то и нас приберут.

– Точно. Валим.

Они торопливо пошли к берегу, настороженно оглядываясь. Захватив, по ходу, рюкзак Котова Лось и Бычок споро обыскали карманы Седого. Переукомплектовали снаряжение, набрали свежей воды в реке, и приготовились в путь.

– Седого бы похоронить надо, – неуверенно промямлил Бычок.

– Некогда, – быстро ответил Лось. – Ему уже всё равно, а нам уходить надо.

– Так что, вот так и уйдём? – Бычок оглянулся в сторону холма.

– Ещё вернёмся, – напарник зло скривился. – Сделаем крюк и через пару дней навестим хозяев горы.

Они вскинули рюкзаки, взяли ружья и заторопились по берегу реки, опасаясь заходить в лес. За ними тихо крался Игорь, досадуя, что не расслышал последнюю фразу разбойников. Парень порядком устал за последние дни, да и питание всухомятку сил не прибавляло. Неслышно появился рядом отец и знаком показал привал. Через несколько минут они сидели под кедром и шёпотом разговаривали. Пётр распаковал флягу ещё горячего супа с пельменями, нарезал хлеб и наблюдал, как сын обедает. Он любил и гордился сыновьями. Старший доказал, что он уже взрослый и опытный следопыт. Младший Глеб от него не отставал. Терентьев наполнил походную кружку крепким чаем и коротко расспросил сына о последних часах. Передал по рации Горину, чтобы похоронили труп, оставшийся у реки, и предложил Игорю вернуться домой.

– Иди домой, отдохни. Умаялся за последние дни. Я сам догляжу этих злыдней.

– Ты что, отец, – возмутился юный охотник. – Я с тобой.

Пётр усмехнулся, и они продолжили путь. Нагнали бродяг через сорок минут, да так и не упускали из виду до самой ночи. Бычок и Лось не решились ночевать в лесу и поставили палатку на берегу. Терентьевы комфортно расположились в густом ельнике. Костёр бродяг был всё время на виду, чай в термосе ещё горяч, а ночь тёплая и звёздная. Беглецы, уморившись за день, наскоро поужинали и улеглись спать. Отец с сыном дежурили до утра по очереди. Утром, убедившись, что бродяги продолжили путь, сообщили по рации Горину и повернули домой.

Утро выдалось пасмурное. Ночью небо заволокло тучами, и пошёл моросящий дождь. Все собрались в столовой, Влад с Димой разожгли камин. За большим окном шумела мокрая тайга. Мелкие частые капли секли по склону холма.

Завтракая за общим столом, Горин принял сообщение Терентьева и объявил его всем. Настроение в столовой поднялось, Татьяна с Глебом заметно обрадовались.

– Наконец-то! – Аня повернулась к Олегу. – А то совсем забегались наши по тайге за всякими придурками.

– Да, утром уже будут здесь, – поддержал её муж.

– А как там наш раненый? – подала голос Татьяна, молодая жена Андрея Касараева, с любопытством глядя на Гришина.

– Вчера в себя пришёл, – неторопливо отвечал Вячеслав. – Пока держится небольшая температура, но это допустимо. Колю антибиотики, чтобы не было заражения. Дал снотворное, так он спал до утра. Совсем не удивился, что привязан. – Врач многозначительно посмотрел на Горина.

– Когда с ним можно пообщаться? – спросил Александр.

– Желательно сегодня его не трогать. Говорить-то он может, но очень слаб. Если всё будет нормально, то завтра.

– Не прикидывается? А то сбежит он у тебя, – усмехнулся Ибрагим.

– У меня не сбежит, – улыбнулся Гришин. – Дам ему добрую таблетку, опять до утра будет спать. Как младенец. Пусть сил набирается.

– Пусть набирается, – с тенью угрозы проговорил Касараев.

За столом повисло напряжение. Как-то многие не задумывались, что ослабленный страшной раной человек может оказаться врагом.

– А что с ним делать, когда выздоровеет? – спросила Лариса.

– Посмотрим. Поговорить надо, – ответил Александр. – Может, отпустим, а может, и придержать придётся.

– Правильно, – кивнул Александр Иванович. – Если что, то в дальней пещере можно подержать. Пока определимся.

После обеда дождь прекратился, но небо оставалось пасмурным. Решили выйти за периметр. Молодёжь отправилась на рыбалку в сопровождении вооружённых Ибрагима и Гришина. Аня, Олег, Андрей и Егор тоже не расставались с карабинами. Горин с отцом пошли проверить хладохранилище. Женщины пошли собирать грибы и ягоды в сопровождении овчарок. Татьяна, Лариса и Алина несли охотничьи ружья. На хуторе остались Оля и Таня Касараевы. Они устроили стирку и попеременно сидели с раненым.

Вечером все дружно раскладывали добычу. Килограмм двадцать свежей рыбы принесли с реки. Женщины вернулись с тяжёлыми корзинами грибов и ягод. Александр Иванович, вернувшись, налаживал антенны, пытаясь поймать сигнал. Ему помогал Руслан, колдуя с ноутбуком. Наконец они поймали чёткую картинку. Работала американская военная новостная станция. Все тут же собрались в столовой и затаили дыхание. Аня с Русланом поочерёдно переводили.

Разграбив города в считанные месяцы, остатки людей подались в леса. Разрозненные и неприспособленные, они быстро теряли цивилизованный облик. Схватки за лучшие места обитания изрядно проредили оставшихся после катастрофы. Гражданская власть исчезла в большинстве стран. Да и сами страны уже не существовали. Держались только Россия, Китай, Германия, Франция, Америка и Япония. Военные брали управление в свои руки, регулировали потоки беженцев, гасили массовые конфликты. Военные специалисты пытались возобновить энергоснабжение, водопровод, канализацию и восстановить производство продовольствия. Всё напрасно. Диктор обречённо передавал информацию в эфир, зная, что слышат его две-три тысячи людей на всей планете.

Затем нашли русскую военную станцию. Ситуация та же. Лишь несколько городов на всей территории ещё боролись. Но напрасно. Не хватало человеческих ресурсов. Паника раскидала остатки населения по всей огромной территории.

Отключив связь, Александр Иванович с грустью посмотрел на собравшихся.

– Восстановится цивилизация ещё не скоро, – констатировал он. – Не одна сотня лет пройдёт. Мы-то пожили, а молодёжь жалко.

– Дедушка, да всё нормально! – отозвался Влад. – Мы живы, вместе и неплохо обустроились. Будем учиться жить дальше.

– В единении с природой, – добавил Вячеслав.

– А цивилизация… Нечего было выбрасывать миллиарды на вооружение и всякую чушь, – добавила Алина. – Ведь за десятки лет знали, что такое может произойти, и никто из правительств и пальцем не пошевелил. Всё нахапаться не могли.

– Да, Саша, как ты нас убедил поехать сюда? – сказал Ибрагим. – Дружище! И как вовремя! Ведь не верил никто.

– Ладно, проехали, – Горин подошёл к Елене Николаевне. – Мама, а угости-ка нас своей знаменитой настоечкой.

– Конечно. Виточка, идём, наберём.

– А мы быстренько на стол соберём. – Алина подмигнула Ларисе.

В комнате заметно оживились. Тут заверещала система безопасности. На мониторе с юга приближались две точки. Ожила рация.

– Свои, – спокойный голос Петра. – Через полчаса открывайте ворота.

– Как быстро так дошли? – удивился Горин.

– Так в ту сторону мы за бродягами плелись. А домой сами, через лес.

Встретив Терентьева с сыном, едва дождавшись пока они искупаются с дороги, накрыли шикарный стол. Рассказали о новостях в мире, внимательно выслушали рассказ Петра. Вообще удивительно, как собравшиеся люди уважительно и внимательно относились друг к другу. Ведь за одним столом сидели двадцать три человека. А разговор шёл плавный, доброжелательный.

Весь следующий день посвятили бане. Топили с утра и до самого вечера. Группы поочерёдно сменялись в парной, от ледяной ванны на холме стоял весёлый ор. К вечеру все скрипели от чистоты. Спать легли рано. Лишь Александр, Гришин, Пётр и Ибрагим пошли в комнату к раненому. Предстоял серьёзный разговор.

Больной приподнялся на локте, увидев такую делегацию. Вячеслав молча посчитал пульс на его руке, заглянул в глаза и кивнул Горину.

– Я – Александр Горин, – представился сам, и затем представил своих друзей.

– Рязань, – раненый поперхнулся. – Простите. Котов Матвей.

– Давай, Матвей, договоримся, – продолжил Горин. – Расскажи о себе сам, без наводящих вопросов. Желательно правду – так нам легче будет решить твою дальнейшую судьбу.

– Хорошо. Только один вопрос: вы кто?

– Мы люди, выжившие вместе и собравшиеся жить дальше тоже вместе, – ответил Гришин.

– Спасибо, доктор. Тогда слушайте.

Матвей рассказывал о себе долго. И про военное училище, и про службу, и про тюрьму. И про всё дальнейшее. И говорил правду. Он чувствовал, что с этими людьми должен быть откровенен. Слушали его напряжённо, не перебивая. Лишь изредка друзья обменивались взглядами.

Закончив рассказ, Котов выпил стакан воды и утомлённо прикрыл глаза. Мужчины некоторое время молчали, обдумывая информацию.

– Что собираешься делать после выздоровления? – спросил Матвея Ибрагим.

Раненый некоторое время молчал. Затем, словно делая шаг в холодную воду, твёрдо ответил:

– Я хотел бы остаться с вами. И прошу вас об этом.

– Ты хорошо подумал? – удивлённо спросил Терентьев.

– Это решение я принял ещё до ранения.

– Насколько мы можем доверять тебе? – наклонился к постели Александр.

– Я никогда не нарушаю своего слова, – Котов смотрел прямо в глаза Горина. – Никогда.

– А что будут делать твои подельники? – задал волнующий вопрос Терентьев. – Сейчас они ушли. Как ты говоришь, на военную базу. Если их там не прихлопнут, они могут вернуться через месяц или два.

– Они мне не подельники, – скривился Котов. – И никуда они не ушли. Они где-то рядом.

– Как? Я сам провожал их целый день, – не поверил Терентьев.

– Зачем им идти на какую-то неизвестную базу, когда есть вы? – вопросом на вопрос ответил Матвей. – Мы и подрались-то из-за этого. Рядом построенное укреплённое жилье, припасы и женщины. Что ещё нужно беглым зэкам? Они должны быть совсем близко и будут выбивать вас по одному.

При слове «женщины» присутствующие сжали кулаки и невольно ближе подошли к кровати раненого.

– Это не мои слова, – усмехнулся Котов. – Для меня всё ещё много значат слова «честь» и «достоинство». А вам бы я посоветовал срочно выставить секреты и установить круглосуточное дежурство. Закройте наглухо ворота.

– У нас периметр круглосуточно контролируется датчиками в радиусе километра, – спокойно ответил Горин. – А вас почти неделю вёл Пётр. А может, ты нам голову морочишь?

– То-то я чувствовал чужое присутствие, – усмехнулся Матвей и кивнул Терентьеву. – Очень профессионально, Пётр. Если Бычок и Лось войдут сюда, то первым убьют меня.

– Как их отвадить навсегда? – Гришин налил Котову ещё стакан воды.

– Никак. Если они придут сюда, то придут убивать. Контрмеры должны быть адекватными.

Гришин сделал знак друзьям заканчивать допрос: больной быстро терял силы. Мужчины покинули комнату больного и вышли на улицу.

– Похоже, Котов говорит правду, – сказал Горин.

– Я тоже так думаю, – кивнул Гришин.

– Что будем делать, если те двое вернутся? – угрюмо спросил Терентьев.

– Уничтожим, – жёстко ответил Горин. – Слава, скажи Олегу и Владу, чтобы попеременно дежурили на системе безопасности.

– Хорошо.

– Может мне выйти навстречу? – предложил охотник.

– Не нужно, Пётр, – Касараев по-дружески хлопнул его по плечу. – Мы все подобные ситуации уже проговаривали. Запираемся в нашем форте и спокойно ждём «гостей».

В поселении объявили военное положение, принесли из хранилища запас замороженного мяса на несколько дней и заперли ворота. Собак Пётр провёл вдоль забора и приказал охранять. Обученные овчарки сами разбили внутренний периметр на участки и принялись бесшумно патрулировать. Хотя все понимали свой перевес над возможным противником, тревожное состояние овладело жителями поселения. Александр Иванович попросил женщин не выходить из дома, даже зная, что с подножия холма двор был недоступен из-за мощного забора.

Уже смеркалось, когда заверещала система безопасности. Дежуривший Влад тут же собрал всех мужчин.

– Всё-таки вернулись, – констатировал Терентьев, глядя, как две точки медленно ползут по экрану в сторону холма. И добавил мрачно: – Ну что ж, сами выбрали судьбу.

– Через сколько они будут у нас? – спросил Олег.

– Если не будут останавливаться, то через полчаса, – прикинул Игорь.

– Пётр с Игорем, – обратился к Терентьевым Горин, – Поднимайтесь на башенку, берите карабины с ночной оптикой. Я, Ибрагим и Олег берём оружие и контролируем забор. Егор, Андрей и Сергей с оружием – на стрелковый чердак. Влад, Дима, Руслан – контролируете датчики забора. Слава, ты с медикаментами будь наготове. Папа, энергообеспечение системы безопасности на тебе. Все с переговорными. Не шумим, не нервничаем. Любые движения по моей команде.

Наступил тот час сумерек, когда солнце только зашло, а звёзды и луна ещё не вышли. Тёмно-синее небо было спокойным и чистым. Улёгся лёгкий ветерок и стих шум леса. Изредка вскрикивала ночная птица, готовясь к охоте. Тишину разбавляло только журчание ручья, стекавшего по холму. В доме погасили всё освещение, женщины собрались в столовой, мужчины разошлись по местам.

Выйдя из дома, Александр зачерпнул чистой студёной воды из ручья и протёр лицо. Разделили периметр на три сектора, и Ибрагим с Олегом разошлись. Горин постоял ещё немного, прислушиваясь. Никаких посторонних звуков. Оглянулся на «скворечник» – в бойницах чернота.

– Пётр, ты на месте? – спросил он по рации.

– Угу, – тихо отозвался Терентьев.

Горин тихо начал спускаться к воротам. Навстречу бесшумно вынырнул Барс. Пёс был сосредоточен и спокоен. Горин потрепал любимца по холке и вплотную подошёл к забору. Барс двинулся дальше по участку. Мощные высокие ворота надёжно заперты. Нагретые за день брёвна излучали тепло.

– Саша, двое вышли из леса. Они уже на прямой к нам, – доложил по рации Руслан, следя с Владом за датчиками.

– Я их вижу, – тут же сообщил Терентьев. – Скинули рюкзаки, положили в кусты. Взяли ружья, какой-то пакет и пошли по краю поля к нам.

Горин непроизвольно поправил «Сайгу» на плече. Как всегда, бесшумно появился Барс и угрожающе захрипел: он тоже почувствовал чужаков. Через несколько секунд появились ещё две тени – Агата и Алмаз.

Двое, не спеша, шли по кромке леса. Удивлялись, рассматривая в темноте возделанную землю. Особо не таились. Тропа их вывела по холму прямо к воротам. Сосредоточенно обследовав крепкое сооружение, они прошли метров по тридцать в обе стороны и вернулись.

– Мля! Забаррикадировались! – рассерженно констатировал Лось.

– Угу, – буркнул Бычок

– Давай обойдём забор по кругу, может, найдём калитку какую-нибудь.

– Давай.

Александр прекрасно слышал разговор по ту сторону ворот. Решил, что пора вступать в диалог.

– Бесполезно, – громко сказал он. – Через забор вам не пробраться.

Двое по ту сторону от неожиданности присели.

– Это ещё кто? – храбро воскликнул Бычок. – А ну, открывай ворота!

– Зачем? – усмехнулся Горин. – Советую вам побыстрее удалиться отсюда и навсегда забыть дорогу в эти места!

– Открывай, я сказал! – рявкнул Лось. – А то хуже будет.

– Значит, так! – В голосе Александра зазвенел металл. – Немедленно уходите. Прямо сейчас! Или мы вынуждены будем вышвырнуть вас отсюда.

– Какой смелый! – отозвался Бычок. – Открывай ворота и побазарим, кто кого отсюда выкинет! И давай сюда нашего кореша, если жив ещё! Наказать его надо за борзость.

В подтверждение своих слов он выпалил дуплетом по воротам из ружья. Быстро перезарядил оружие.

– Я не шучу! – Бычок разъярился не на шутку. – Сейчас устроим вам веселье. Лось, давай.

Лось достал из рюкзака двухлитровую пластиковую бутылку с солярой и выплеснул всё содержимое на одну створку ворот. Бычок поднёс зажигалку и пламя, чадя, поползло по брёвнам.

К Горину подошли Ибрагим с Олегом.

– Что творят! – сквозь зубы процедил Касараев.

– Тушить надо! – встревожено воскликнул Олег.

– Не загорится, – уверенно успокоил его Ибрагим.

И действительно, солярка быстро прогорела, а тщательно пропитанные огнезащитным составом брёвна остались целы. Только почернели.

– Ааа! – в бешенстве проревел Лось. – Открывай! Все равно спалим или взорвём!

Горин со злостью стиснул карабин и подал собакам знак «голос». Овчарки, давно сдерживавшие переполнявшую их ярость, остервенело залаяли. Лось с Бычком инстинктивно отпрянули от ворот.

– Сейчас открою ворота и выпущу собак, – пригрозил Касараев.

– Давай, открывай скорее! – перекрикнул лай собак Бычок. – И собак завалим, и вас, козлов!

Вскинув ружье, он опять дуплетом выстрелил в ворота. Пока перезаряжал, пальнул раз и Лось. Достали ещё бутылку и начали поливать створку.

– Саныч, давай быстро откроем ворота и вломим уродам! – Олег в ярости сжал кулаки.

– Нельзя рисковать, – с сожалением процедил Александр. – Они готовы убить кого угодно.

Пока следующая порция горючего догорала на воротах, Горин лихорадочно думал. Он знал, что необходимо делать, но не решался. Касараев и зять выжидающе смотрели на него. Наконец, Александр поднёс рацию к губам и вызвал Терентьева.

– Пётр, – глухо сказал он. – Готов?

– Готов, – так же глухо отозвался охотник.

– Через минуту мы распахнём ворота. У тебя будут секунды.

Пётр посмотрел на сына. Игорь лежал рядом, покусывая губы.

– Я сделаю это сам, – сурово произнёс охотник.

– Нет, отец, – мгновение помедлив, отозвался сын. – Я готов.

– Саша, мы готовы! – твёрдо произнёс Пётр в рацию.

Горин мгновение колебался, но, услышав очередную порцию отборного мата за забором, зло плюнул на землю.

– Придурки, – процедил он. – Олег, уведи собак в сторону.

Дождавшись, когда овчарки нехотя, рыча и озираясь, поплелись за парнем, он кивнул Ибрагиму.

– Давай, дружище!

Они скинули засов и синхронно распахнули дымящиеся створки в стороны. Обрадованно заревев, Лось с Бычком сделали по выстрелу в открывшийся проход и ринулись внутрь. Сделав пару шагов, они одновременно повалились лицом в сухую траву, словно споткнувшись. Через секунду из смотровой башенки донёсся звук спаренного выстрела. Ибрагим с Гориным кинулись к упавшим и включили фонари. Все было кончено. Лось с Бычком успокоились с дырками во лбах.

Первым подбежал Олег собаками. Тихо остановился. Овчарки поворчали, злобно обнюхав разбрызганные мозги на сухой траве, и отошли в сторону. Затем собрались все. Женщины немного в стороне, мужчины обступили трупы кольцом. Терентьев угрюмо смотрел на ночную тайгу, Игорь смахивал со лба холодный пот. В полной тишине деловито ухал филин, журчал ручей, стекая с холма.

– Спасибо, друзья, – Горин обнял Петра с Иваном. – Не корите себя. Вы сделали то, что должны были сделать. Для своей семьи, для всех нас.

Пётр благодарно посмотрел на Горина. Взгляд его потеплел. Подошла Татьяна, поцеловала сына в щеку и крепко обняла мужа. Так они и стояли в свете фонарей, обнявшись и слегка покачиваясь.

– К сожалению, это только начало, – произнёс Касараев, закуривая. – Нам не раз ещё придётся отстаивать себя.

– К сожалению, – подтвердил Терентьев, не выпуская из объятий жену.

Светили фонари, и люди нерешительно толпились возле ворот. Влад с ноутбуком в руках подошёл к дяде, и, указывая на монитор, сказал: «Всё чисто. Периметр спокоен».

Горин взглянул на монитор и закрыл комп. Подумал, чем бы занять людей. Ведь всё равно не уснут.

– Предлагаю, – громко сказал он, чтобы привлечь внимание. – Похоронить этих сейчас же. Ворота обработаем свежим составом утром. Мужики, кто не хочет спать – берите лопаты и идём со мной. Остальным предлагаю ложиться спать.

Весь мужской состав вызвался хоронить убитых. Пока молодёжь готовила из брезента носилки и выносила из сарая лопаты, мужчины сидели возле каменного бассейна. Подошла Алиной с Татьяной. Принесли настойку и холодное варёное мясо. Молча поставили на траву и присели рядом. Александр Иванович благодарно кивнул невестке и разлил ореховую настойку. Выпили, закусили мясом. Выпили ещё по одной, и только тогда разгладились суровые морщины на лицах, потеплели глаза.

– Аля, спасибо, – Александр тепло посмотрел на жену и закурил. – Ты, как всегда, знаешь что нужно и когда нужно.

Мужчины спустились с холма, поочерёдно неся носилки. Дорогу освещали налобными фонарями. Шли не спеша, отмахиваясь от злых комаров, вылетающих с кустарника. Сопровождающие собаки спугнули небольшую рысь, загнав её на дерево. Вышли на небольшую опушку и похоронили убитых. Влад с Егором срубили несколько веток и, соорудив из них кресты, воткнули в свежие холмики. Ибрагим недоуменно пожал плечами, но промолчал. Затем пошли к реке и забрали оставленное Лосем и Бычком снаряжение. Вернулись домой, когда небо начало сереть. Сонные женщины сидели за столом, уставленным пустыми чашками из-под чая. Поочерёдно приняв душ, разошлись по спальням.

Встали поселенцы уже к обеду. Первым зашёл в столовую Терентьев и резко остановился, увидев сидящего за огромным пустым столом раненого Котова.

– Ты чего встал? – недружелюбно спросил Пётр. – Слаб ещё, лежать надо.

– Поговорить необходимо, – серьёзно отозвался Матвей.

– Позвал бы.

– Со всеми хочу поговорить.

– Ишь, какой. Со всеми. Все отдыхают, намаялись ночью из-за дружков твоих. И я с сыном грех на душу взял, – с горечью произнёс Пётр.

– Не дружки они мне. Не дружки, – ответил Котов, глядя в глаза Терентьеву.

– Да знаю. Знаю. Убить они тебя хотели.

– Так они мертвы?

В ответ Терентьев лишь качнул головой. Немного помолчали. В столовую заглянули Аня с Катей и, не заходя, ушли.

– Петро, – обратился к охотнику Матвей, выпрямившись на скамье. – Разреши остаться с вами.

– Не мне решать, – ответил охотник. – Все должны принять тебя. Или не принять.

– Так позови всех, – попросил Котов.

– Да сейчас и сами все соберутся.

Действительно, через пятнадцать минут все поселенцы собрались в столовой, с любопытством глядя на Котова. Тот сидел бледный, опираясь локтем здоровой руки о стол. Лариса принесла ему крепкого сладкого чая. Матвей нерешительно принял чашку, отхлебнул.

– Говори, – Александр Иванович кивнул Котову.

– Я про себя вам всё рассказал. Правду, – Рязань отставил чашку. – Спасибо вам за то, что спасли меня. Спасибо за ваш уход за мной. Прошу вас принять меня к себе.

– Понимаешь, Матвей, – Александр присел рядом на скамью. – Обстоятельства, при которых мы встретились, сам понимаешь – неординарные. Мужик ты вроде бы неплохой. Но оставить тебя – это пойти на риск. А рисковать мы не имеем права.

– Я понимаю твоё недоверие. Это логично. Но, с другой стороны, мои руки, мой опыт для вас лишними не будут.

В зале повисла пауза. Выхаживая раненого, все прониклись к нему симпатией. Первоначальное недоверие постепенно уходило. Александр внимательно оглядел всех собравшихся.

– Поступим просто. Кто за? Поднимите руки.

Подняли руки все, кроме Ибрагима и Олега.

– Почему? – спросил их Горин.

– Не верю я ему, – сказал Касараев. Олег согласно кивнул головой.

– Предлагаю выход, – решился Горин. – После выздоровления Матвей живёт рядом с нами. Но за периметром. Поможем ему построить домик. День проводит с нами. Но никогда не остаётся один. Ночует за периметром. И никакого оружия. Согласны?

– Согласны, – ответили все. Касараев утвердительно кивнул головой.

– А как же он в лесу без оружия будет? – спросила жена Андрея Татьяна.

– Не нужно мне оружие. Обойдусь, – торопливо сказал обрадованный Котов.

– Только учти, – произнёс Терентьев. – За тобой будет глаз да глаз. Не дай Бог… Не доводи до греха.

– Спасибо вам, – Котов тяжело приподнялся со скамьи. Бледность ещё больше залила его лицо. – Никогда не дам повода вам усомниться в правильности решения!

– Ладно, посмотрим, – улыбнулся Гришин. – Идём, провожу тебя в постель. Еле на ногах держишься. Перевязку сменю.

С их уходом поселенцы оживились. Сели обедать. За столом разговоры шли о Котове.

– Папа, правильно мы сделали, что его оставили, – Аня сверкнула на отца своими голубыми глазами.

– Посмотрим, – Горин ласково посмотрел на дочь. – Жизнь покажет. Только просьба ко всем! Внимательно. Очень внимательно и осторожно обращайтесь с Матвеем.

Осень. Начало ноября. Погода стояла превосходная. Мягкое солнце создавало непередаваемый уют. Поселенцы собирали первый урожай. Пшеницу, картофель, огурцы, помидоры, баклажаны, кукурузу, фасоль, лук, чеснок и горох. Солили в деревянных бочках огурцы и помидоры. Пшеницу косили старинным способом – косами. Молотили и затем перемалывали в муку электрической мельницей. Заготавливали в снопах сено для животных, которых стало больше. В загоне бегало с десяток козлят, весело хрюкали прожорливые поросята. Ловили и вялили рыбу, мариновали грибы. Охотиться не приходилось: замороженных запасов мяса в хранилище хватит до весны.

У основания холма, на границе с полем, стоял бревенчатый домик Котова. Пока Матвей выздоравливал, мужчины за неделю поставили дом и ещё за пару дней сколотили кровать, стол и скамью. Печь не ставили.

– Сам сделает, – сказал Терентьев. – Мужик, смотрю, с головой, да и руки растут откуда надо.

Ещё окончательно не окрепнув, Котов сам переселился в свой дом. Жилище ему очень понравилось. Вокруг природа, тишина. Душа поёт. Каждое утро он вставал, делал разминку и бежал в тайгу. Сначала сил не было, его качало. Но он упорно бежал всё дальше и дальше. Здоровье быстро восстанавливалось. Начал тренировки. Вспоминал и отрабатывал боевые приёмы.

Каждая пробежка заканчивалась возле реки. Купался и шёл в крепость – так он про себя шутливо называл поселение. Питался он со всеми. Помогал по хозяйству. Чувствовал, что недоверие к нему постепенно уходит, и очень дорожил этим. Хотя видел, что постоянно кто-то из мужчин находился рядом, следя, чтобы ружье или нож не оказались рядом с ним, всё воспринимал спокойно.

Однажды Олег с Глебом, Владом и Аней возвращались с утренней рыбалки и увидели его тренировки. Влад попросил Матвея позаниматься с ним. Котов с радостью согласился. Начал тренировать парня. Через пару дней к нему присоединились Дима и Глеб. Потом Олег. Рязань с огромным удовольствием тренировал парней. Вспоминал, как возился со своими бойцами. Горько усмехался, вспоминая утраченные годы. Вырезал в мастерской деревянные мечи и учил ребят владеть ими. Смастерил арбалет и лук. Показал, как правильно стрелять. Правда, на второй день, пришёл Терентьев и забрал лук и арбалет, несмотря на огорчение молодёжи. Матвей не обиделся. Только пожал плечами.

Через неделю на утренние занятия пришёл Горин. Молча смотрел. Пошёл со всеми на речку купаться.

– Матвей. Тебе же оружие не нужно, чтобы расправиться со всеми нами. Я прав? – скорее утвердил, чем спросил Александр.

– В принципе, да, – осторожно ответил Котов.

– Ты с нами? – после паузы спросил Горин, внимательно глядя в глаза.

– Да, Саныч. Ты не представляешь, как я счастлив находиться в окружении нормальных людей. Тем более таких, как вы.

– Я тебе верю, Матвей. Не подведи нас.

– Не пожалеешь, Саныч.

– Тогда сегодня переселяйся в наш форт. Или крепость? Как ты называешь наше жилье?

– Крепость, – усмехнулся Котов. – Спасибо.

– И просьба. – сказал Александр, выходя на берег.

– Любая.

– Тренируй нас всех. И женщин тоже. В теперешней жизни это очень пригодится.

– Сделаем, – обрадовался Матвей. – Кстати, Саныч. Не подумай, что у меня бред, но я иногда чувствую чьё-то присутствие. Словно кто-то наблюдает за нами. А вчера я видел, всего секунду, высокого седого старика в сером балахоне. Стоял на границе леса и смотрел на хутор. Исчез мгновенно, как только увидел, что я его заметил. Я полчаса прочёсывал лес, но не обнаружил ни единого следа. Мистика какая то.

Горин вспомнил своё видение. Всё-таки был старик, был.

– Я его тоже видел, Матвей. И тоже никаких следов. Прямо призрак какой-то.

– Ладно, Саныч. Разберёмся.

Теперь каждое утро напоминало военный лагерь. Молодёжь даже поставила флагшток. Аня с Татьяной сшили флаг, на котором Влад с Димой нарисовали холм с фортом под ярким солнцем. Все вместе придумывали название хутору. Как это так: столько жили и без названия. Остановились на названии Ясный. Хутор Ясный. Или Форт Ясный. Флаг поднимали утром и спускали вечером. Старшие, посмеиваясь, не возражали. Не обучались боевым искусствам только Елена Николаевна и Лариса. Остальные с удовольствием и прилежанием повторяли за наставником все приёмы. Тем более Матвей был отличным инструктором.

Новостей из внешнего мира становилось всё меньше. Катастрофа выкосила почти всё человечество. Многие оставшиеся погибли от голода и эпидемий, не приспособившись к новой жизни. Распались и умерли государства. Производство нигде не удалось восстановить. Наступал закат цивилизации.

Поселенцы обратили внимание, что, живя в ладу с природой, у них стали появляться новые качества. Обострились чувства. Они могли безошибочно предсказать погоду на несколько дней вперёд. Знали, какие ягоды, и грибы можно есть, какие – нет, хотя видели их впервые. Охотники чувствовали местонахождение зверя, уверенно выбирали удачные места для ловли рыбы. При общении стали использовать меньше слов, понимая друг друга с полувзгляда, по скупым жестам. Больше всего удивила появившаяся способность заживлять раны. Стоило только подумать – и небольшие царапины, раны, порезы затягивались на глазах. Собаки повиновались без команд.

Однажды, в конце октября, сработали датчики слежения в двух километрах от холма. Дежурство за системой безопасности никто не отменял и Руслан, сидевший за компьютером, тут же вызвал отца. Ибрагим позвал Александра, Петра и Матвея.

– Опять, – вздохнул Пётр.

– Идём, Петро, быстрее навстречу, – предложил Котов.

– Да, выдвигайтесь, – одобрил Горин. – А мы закрываемся, и все по боевым постам.

Через несколько минут охотник с Матвеем, вооружившись и накинув маскировочные накидки, побежали вниз с холма и углубились в лес. Пробежав чуть больше полутора километров, связались по рации с Гориным.

– Осторожно. Вас разделяет метров двести, – предупредил Александр.

– Я их уже чувствую, – удивляясь самому себе, ответил Пётр.

– И я, – подтвердил Матвей.

Перешли на осторожный шаг. Терентьев удивился, как бесшумно крался товарищ. Тренированным шагом Котов передвигался абсолютно тихо. «Надо будет поучиться» – подумал Пётр. Осторожно обходя деревья, пригибаясь, они накинули на лица маскировочные сетки. Шаг, ещё шаг и Котов замер, подняв руку. Пётр остановился и присел. Раздвинули высокий папоротник, выглянули.

Навстречу шла группа людей. Трое мужчин, пять женщин и трое детей. Измождённые, в лохмотьях, искусанные комарами и исцарапанные ветками, они еле брели. Люди тяжело переставляли ноги в изодранной обуви, поминутно спотыкаясь. Потухшие глаза безучастно смотрели под ноги. За спинами болтались тощие котомки. У двоих мужчин были ружья.

Пётр дал знак Котову и неслышно отошёл в сторону. Матвей последовал за ним. Сообщили Горину, шепча в рацию. Посоветовавшись, решили привести их в домик, построенный для Котова.

– Мужики, оружие на землю! – негромко, но твёрдо приказал Матвей. – Всем сесть на землю!

Люди остановились, словно наткнувшись на стену. Изумлённо оглядывались по сторонам. Матвей с Петром не торопились показываться. Один мужчина сдёрнул с плеча карабин.

– Не балуй! – пригрозил Терентьев. – На землю ружьишко!

Мужчины отчаянно вертели головами, пытаясь разглядеть опасность. Дети и женщины испуганно сели на землю к их ногам.

– Не бойтесь, – попытался успокоить их Пётр. – Не обидим.

– Быстрее! – поторопил Котов.

Мужчины обречённо опустили ружья и сели на землю. Осторожно достали ножи. Котов сделал знак Петру оставаться в засаде, и, оставив карабин, вышел на тропу. Не доходя пяти шагов, остановился.

– Кто такие, откуда? – Котов внимательно следил за мужиками, прятавшими ножи.

– А ты кто таков? – вопросом на вопрос ответил старший, чернявый жилистый мужик, зло зыркнув глазами.

– Так, мужики. Проясняю ситуацию. Вы вошли в зону нашего проживания. Меня волнует наша безопасность. Вы меня интересуете только с этой позиции. Поэтому, быстро выясняем, кто есть кто. И ещё: советую отвечать кратко и откровенно.

– А почему я должен тебе верить? – буркнул все тот же мужчина.

– Потому, что если бы у меня были другие намерения, я бы действовал по-другому. Вы на прицеле. Прошу – не наговаривайся. И ножички оставьте в покое. – Матвей выставил руки ладонями вперёд, демонстрируя дружелюбие и подошёл вплотную к сидящим.