Влюбить генерала, или Купидоновы трудности

Глава 13. Не преступление

Едва я успела разобраться в премудростях одевания этого странного ципао, потому что рукава напоминали скорее ханьфу, нежели тот вариант, о котором я знала, то услышала солдатскую поступь, будто по коридору, там, где-то за дверью, маршировала как минимум рота солдат.

Я застыла перед зеркалом, придирчиво оглядывая себя. Ну, лучше у меня уже не выйдет. Поэтому стою на месте ровно. Облегчать задачу новым визитерам не буду, подожду нашествие носорогов у зеркала и раковины.

Жаль, сейчас мое личико немного покраснело из-за недавнего умывания, а волосы – влажные и от безысходности заплетенные в тугую косу. Мокрые пряди неприятно облепили череп, но выбор невелик. Иначе платье на спине быстро намокнет. Ведь фен я так и не нашла, когда рискнула осмотреть тумбочки и шкафы, стоящие по обе стороны от входной двери.

Кстати, да, могли бы и ширму здесь поставить. Чтобы вошедший ненароком не увидел, что не подобает. Или это у них общая купальня, и здесь нельзя оголяться?

Но у’Лин вроде бы попросила натянуть полотенце, когда разденусь. И кстати, что мне делать с остатками моего наряда, который я самую малость испортила?

Ответить самой себе я уже не успела. Тук-тук. Я услышала вкрадчивый стук в дверь купальни, когда шаги в коридоре стихли.

Так и хотела бросить в ответ: «Кто там?», ожидая коронное: «Это я, почтальон Печкин…»

В следующие секунды сразу четверо стражей ввалилось внутрь. И безумно серьезный Ван грозно произнес:

– Терпение нашего небесного наместника, – декламировал он словно речь с трибуны, – небесного генерала Шана на исходе. Он требует, чтобы новая служанка явилась наконец в праздничный зал.

Пожала плечами со вздохом, мол, ведите. В уме подметила широту фантазии здешней знати. Небесный тот, небесный этот. Мода у них на это слово, что ли?

Рот намеренно раскрывать не стала, поджала губы, чтобы уж наверняка. Не то, я себя знаю, могла бы и уколоть в ответ на безосновательный упрек.

Но, как назло, сделала несколько шагов к двери, а стража стоит на месте как вкопанная. Трое отвели взгляд, а Ван закашлялся, прежде чем спросить:

– Ты в этом пойдешь?

– Да, а что? – Я недоуменно опустила взгляд вниз. – Неправильно надела?

Вроде все цивильно и прикрыто дальше некуда. Подол юбки так и вообще волочиться по полу будет. В этом, типа, проблема?

– Нет, надето правильно, вот только это же…

Неожиданный толчок в спину от сослуживца заставил стражника умолкнуть. А я надумала оправдаться:

– Служанка принесла мне это платье. Что-то не так?

Ван не ответил. Побагровев, он стремительно покинул комнату, звеня амуницией цвета кирпича, а остальные трое ухмыльнулись все как один.

– Иди, – приказал мне другой стражник. – Время.

Иди так иди.

К слову сказать, притом я постаралась, как можно детальнее рассмотреть и запомнить черты лица этого «иди» стражника, чтобы ему уж точно подобрать в жены черную гадюку, потому что до королевской кобры он, увы, не дотягивал. Сословием не вышел. Как и мордой, впрочем.

Хмыкнула себе под нос, следуя в беленьких носочках по очередным коридорам за стражниками, которые взяли меня в этакий треугольник.

Поворот, поворот, еще поворот. А за ним, не поверите, еще поворот. Да сколько у них тут поворотов, а?

Когда я уже успела немного испугаться и подумать, будто меня ведут куда-то не туда, то услышала наконец грозный глас здешнего военачальника.

– Как это понимать! – гневно рявкнул Шан-и-Дан собственной персоной.

Молчание было ему ответом.

Я удивленно уставилась, не понимая, в чем успела провиниться. С другой стороны, на работе у меня случалось и не такое, поэтому с легкостью приняла невозмутимый вид.

Вот только, оказывается, не я виновата в случившемся, или не совсем я.

– Почему она в этом платье?! – рявкнул Иданушка.

Чего?

Вы серьезно?

Несколько раз моргнула, все еще не догоняя ситуацию.

– Э…

Стоящий рядом со мной стражник отчитался скороговоркой:

– Мы пришли, а она уже так одета.

– Да-да, это так, – остальные закивали.

А я заметила за спиной генералушки того самого Вана, который, видимо, и наябедничал.

– Чего молчишь! – рявкнул на меня Шан. Его яростный взгляд ударил будто кулаком в челюсть.

Вздрогнула, припомнив неприятный момент из прошлого.

– Я надела то, что мне принесли! – не отступала я. Вперила в него столь же злобный взгляд. Да… Воспоминания о давно минувших событиях изрядно меня разозлили. Пальцы собрались в кулаки. – Что я сделала не так? Платье как платье. Закрытое под самое горло!

Казалось, мой пламенный спич попал в цель. Но правильнее сказать, что главное слово в этом предложении именно «казалось». Потому что ярость генерала ничуть не утихла.

– Это, чтоб ты знала, свадебный наряд!

Ух, е!

– Но… мне же его принесли по вашему приказу! – не отступала я.

И действительно, начну мямлить и неумело оправдываться, точно заподозрят в обмане, даже если это не так. А дело в том, что неуверенное поведение всегда выглядит подозрительно, особенно у личностей моего пробивного характера.

– Так, ладно, – генерал громко выдохнул и полез развязывать собственный пояс. – Времени нет на переодевание. Церемония почитания предков должна начаться вот-вот. Надень это.

Он стянул с себя верхний расшитый золотыми драконами темно-лиловый ханьфу, состоящий из многослойного одеяния, больше похожего на дюжину халатов, надетых друг на друга и завязанных атласным поясом. Протянул мне.

Сделала как велели, и рукава мои, которые, к слову, ранее свисали до колен, сейчас утонули еще больше. Интересно, а как они едят в этих смирительных рубашках, а?

Ведь это же целое испытание, вытащить наружу пальцы!

Пока я разглядывала безразмерные рукава, свисающие на моих руках почти до самого пола, Шан уже успел разрезать посередине собственный широкий пояс и обвязывал первой половинкой мой наряд.

Второй умело повязал себя, пряча посеченный с одной стороны конец ткани где-то там, в недрах одеяния.

– Виновных накажу позже, – буркнул Шан-и-Дан.

И, казалось бы, можно было и помягче со мной обойтись, ведь я здесь ни при чем, надела, что принесли. Но он схватил меня за предплечье и буквально поволок за собой, ни о чем больше не спрашивая.

Едва мы подошли к двери, она быстро открылась.

Оказывается, стражники, стоящие по обе стороны с другой стороны проема, почувствовали приближение генерала. Ни дать ни взять экстрасенсы.

Так, ладно, об этом позже. Больная тема.

Что могу сказать об увиденном?

Помещение впереди напоминало буддистский храм ярким золоченым убранством: мебелью, алтарями и различными подношениями, драгоценными сундуками, красными лентами, подсвечниками, развешанными на стенах шторами с непонятными лично мне орнаментами и изображениями. Наверное, не хватало для полноты картины только золотой статуи божества. Но нет, это оказался зал почитания предков династии и-Дан, как я узнала позднее.

Едва мы вошли, то гости, стражи, в общем, все вмиг умолкли и словно вытянулись по струнке. Две ровные шеренги приглашенных дворян в разноцветных одеяниях ожидали начала церемонии.

Прошествовав вперед по красной ковровой дорожке с невозмутимым лицом (по крайней мере, я так думаю, потому то переднюю часть генерала не видела, только заднюю, и мне этого хватало), Шан резко повернул вправо и буквально втиснул меня в строй вельмож. Точнее, поставил, как какую-то вещь, прямо рядом со своим приятелем. Это тем, у которого галочка на шлеме, козлобородым. А сам отправился дальше к главному алтарю с гигантским золотым сундуком, украшенным со всех сторон россыпью драгоценных камней.

Завидев его, я ненадолго онемела. Это ж сколько он стоит? Кто мне скажет? Если мизерное колечко с крохотным бриллиантиком стоит десять тире двадцать тонн рублевских (как любил выражаться один из уволенных лично мной начальников), то… На восьми нулях в моей голове случился математический кризис. Потому что интуиция в упор молчала, не позволяя ответить на вопрос: «А стоит ли этот сундучище без учета содержимого сумму с девятью нулями?» Триллион рублей… Прям как годовой бюджет какой-нибудь госкорпорации. Может или нет?

Хм. Это ж сколько супермаркетов и торговых центров на него построить можно…

Не сказать, что из-за сделанного маленького открытия я воспылала прямо истовой любовью к генеральскому величеству Шану исключительно из меркантильных соображений, потому что его характер явно оставляет желать лучшего, но уважать мистера толстосума, впереди стоящего, стала чуточку больше, чем до посещения этой сокровищницы. Здесь не поспоришь.

Ведь этот сундук в сущности означает, как сильно он почитает своих дедов, прадедов, бабушек, прабабушек.

– Род Шан-и-Дана ведет корни своего древа от великого предка, Нефритового Дракона, – прошептал вдруг козлобородый, склонив голову прямо к моему ушку.

Невольно вздрогнула.

Ощущения были те еще. Противно до омерзения и, конечно, немного щекотно.

Но я вынужденно натягиваю вежливую улыбку, и стою дальше. Точнее, терплю дальше то, как этот козел не только бородой, но и личностными качествами внаглую клеит меня на вроде бы священной для них церемонии. Или же чужой предок – чужая проблема, морока, праздники почитания и далее по списку?

– Мне даже как-то завидно… – не унимался приятель Шана. Показалось ли, но в его шепоте звучало донельзя мерзкое и льстивое придыхание.

И снова я молчу, прикусывая губу. Вот Шан наконец поджег от центральной свечи последнюю ароматическую палочку и опустил ее в очередную стеклянную вазу, после чего грациозно, медленно, колено за коленом, опустился на пол.

Я заторможенно взирала на то, как окружающие меня люди волнами стали падать на пол и кланяться.

Делать нечего. Опустилась и я с легким запозданием, что, конечно же, не прошло мимо бдительного глазастика-генерала. А жаль.

Надеюсь только, убивать он меня за это не будет, а еще надеюсь, что в случае чего Афродита вытащит отсюда своих работников, то бишь нас с Руфи.

Лежу я, значит, молча и задумчиво разглядываю красный душистый ковер – ворсинка к ворсинке, словно растяжку делаю на йоге. Жизнь прекрасна. И козлобородый отвалил – так вообще нишняк. Но уже в следующий миг я неожиданно слышу тихие смешки откуда-то сверху.

– Кх-кхм… – кашлянул приятель Шана.

Я наконец оторвала голову от ковра и с ужасом поняла, что гости-то, оказывается, уже поднялись на ноги…

Вот черт!

– Она не из здешних мест! – Громкий генеральский голос прозвучал не в пример резко.

Пришлось прямо-таки подскочить на ноги и невозмутимо встать в строй. Щеки мои, конечно, обожгло словно утюгом, не спорю. Но это такие мелочи, согласитесь? Важно в моем положении другое. «Серпентарий, электричество, неопытный слесарь, наказать…» – приятные мыслительные образы сменяют друг друга, заканчивая лазурным скалистым берегом Афин.

И правда! Вот закончу я это треклятое задание, как выпрошу неделю отпуска у Афродиты. А лучше две или три в качестве надбавки за вредность, так сказать.

И тогда уж точно позабуду то унижение, которое я испытывала при каждом таком случае здесь, на планете Торакс созвездия Ориона. Среди сумеречных коней в этом плане проще было, потому что, во-первых, я их долго искала и поэтому пребывала в гордом одиночестве большую часть времени, во-вторых, они же кони, в смысле, животные, которым наверняка по барабану мой взмыленный вид, короткая юбка, намоченная туника.

Да… Где-то плюс, где-то минус. Вот оно, мое задание, стоит, хмурится и наверняка зубы стискивает, судя по желвакам, играющим на скулах.

– Я буду подсказывать, что делать. – И снова я услышала противный льстивый шепот. – Сейчас нужно будет развернуться и прошествовать к праздничному столу. Я скажу, где тебе сесть, кобылка.

Чего?!

Это он типа меня сейчас кобылкой назвал? Еле сдержалась от желания лягнуть одного тут возбужденного. А что? Если я кобылка, то мне можно копытом бить всяких прямо в морду, или на худой конец в голень, ведь так?

Но вместо этого хитро улыбнулась, понимая, что в этот раз точно отомщу. Подпущу его поближе, приласкаю, намекну на благосклонность, а затем жестоко обломаю. И будь что будет. Иначе я совсем потеряю самоуважение, если оставлять подобное поведение безнаказанным.

– Вот, сейчас, – прошептал козлобородый.

Но несмотря на его слова, толпа продолжила стоять ровными шеренгами вдоль красной ковровой дорожки, в конце которой, сбоку от алтаря, лицом к нам встал Шан-и-Дан.

Я недоуменно уставилась на генерала. Он после очередного кивка самому себе прямой наводкой попер на меня как танк. Повторяюсь, да? Ну, здесь сложно выразиться иначе. Когда же между нами осталось расстояние в один шаг, то генерал застыл и… снова схватил за предплечье, поволок за собой.

М-да. Этот тоже у меня напросится!

Тем временем по рядам знати пронеслось удивление. Тихий шепот зазвучал с разных сторон. Девушки и женщины прикрывались рукавами этаких разноцветных шелковых смирительных рубашек и что-то говорили друг другу, мужчины вперили в меня неодобрительные взгляды, но молчали. По крайней мере, мне так показалось.

Вот, мы вдвоем оказались у двери, расположенной позади алтаря, и уже тогда зазвучал шорох, шелест, топот. Гости стали в хаотичном порядке продвигаться вслед за нами.

– Я укажу тебе твое место, сядешь и будешь молчать, пока тебя не спросят, – грозно прогудел генералушка. Ну прям тиран, с какой стороны ни посмотри. Сдается мне, даже если подберу ему жену – ярую феминистку, то страдать будет она, а не он. Этот может все.

– Но…

– Если жизнь тебе дорога, ты это сделаешь!

Вообще-то я сама еще не поняла, почему хотела возразить, просто возник душевный порыв сказать что-то отрицательное. Его ответ сильно меня разозлил.

– Не думала, что у вас тут все настолько серьезно. – Я подлила масла в огонь. Шан остановился.

Пользуясь случаем, выглянула из-за его спины и заметила банкетный зал, в котором уже была сегодня. Вот только первое, ослепительно-серебристое солнышко к настоящему моменту успело скрыться за горизонт. И все изменения.

– Ты! Я же сказал тебе молчать? – возмутился Шан.

– Э-э-э, не, – миленько пропела я. – Ты сказал мне молчать, когда найдешь мое место, и я на него сяду. А я еще пока стою на ногах.

Выкуси.

Уж что-что, а правильно подчиняться я умею. А именно так, чтобы самую малость подбешивать, и не прикопаешься. Сама несколько раз попадала на подобных сотрудников. Как их ласково называют – офисные тролли. Как ни странно, с ними было даже проще работать, чем с нанятыми по блату. Потому что тролли хоть умели работать и очень даже хорошо. А их временами едкое поведение как раз обуславливалось перегрузом на работе и хроническим недосыпом. Но вот родственнички высокопоставленных обычно только и умели, что ныть по разному поводу. То им отпуск подавай в пиковый сезон. То больничный, то отгулы за свой счет. Правда, были и исключения из общего правила. Не спорю. Но таких встречала крайне редко. Очень.

И снова я задумалась. Потому что пришла в себя только тогда, когда Шан усадил меня справа от центральных столиков, одного из двух, расположенных как бы в вершине буквы «П».

Интуиция подсказывала, что во главе праздничного стола сядет генерал и его приставучий друг. Одно хорошо, редкостная козлина будет сидеть по левую руку от Иданушки, а я боком по правую. И больше никакого шепота на ушко.

Но… мечтать не вредно. Едва гости вошли в банкетный зал и стали растекаться по своим местам, настырная личность обогнула все скопление столиков со стороны окна и намылилась занять подушку рядом со мной.

Вот же невезуха!

– Э… Ю, твое место здесь, – чуть менее грозно чем обычно произнес Шан-и-Дан. Видно было, что командовать этим прилипалой он не мог.

– Я сам знаю, где мое место, Шан, – ответил тот на предложение. – Пусть лучше твоя главная наложница займет место подле тебя. Я ей уступаю.

И правда, во всей этой суете я как-то даже и не заметила Луян-нян, смущенно стоящую на входе в зал. Посмотрела в ее сторону и заметила резкий враждебный взгляд милой с виду девушки.

Приплыли…

Уж чего-чего, а этого я не ожидала. Думала, она тут одна из всех представительниц прекрасного пола – и мухи не обидит.

Я не в счет.

Негромко хмыкнула, глядя с какой надменной гордостью красавица поплыла в сторону своего господина. Но была застигнута врасплох генеральским: «Нет».

– Ты. – Шан указал в мою сторону пальцем. – Ты, да, ты. Сядешь рядом со мной по левую сторону. А Луян по правую.

Опа-па.

Показалось ли, но атмосфера в столовой вмиг накалилась до предела, настолько острые взгляды летали в разные стороны. Как бы не задели меня ненароком.

– Чего сидишь? – требовательно спросил у меня Шан.

Командир хренов…

Молча встала с подушки и только тогда позволила себе громко и от души чихнуть, разряжая обстановку. Демонстративно утерла слюни рукавом. По залу прокатились тихие сдавленные смешки.

Но один грозный взгляд генерала, и гости смолкли в тот же миг. А кто-то даже скорбно сглотнул.

– Ой, простите, у меня аллергия на интриги… – Пока я говорила, то медленно, вразвалку шагала в сторону нового отведенного для меня места. – Ничего не могу с собой поделать. Такая уродилась.

Теперь уже послышались тихие хрюки, потому что в этот раз гости буквально давились смешинками. А те, кто совсем не мог стерпеть, сделали вид, будто кашляют.

Ладно, пусть смеются. Разрешаю. Этого и добивалась. Честно говоря, уж лучше я притворюсь дурочкой и проглочу свою гордость, чем провалю задание из-за того, что эти двое поубивают друг друга на почве ревности. Нет сомнений, Шан сейчас играл в собственника и меня перетягивал на свою сторону, как какую-то игрушку из песочницы. Потому что мое мнение на сей счет его совсем не волновало. Дело женщины – беспрекословно подчиняться мужчине, да? Так у вас тут устроено? Патриархат цветет и пахнет?

– Садись, – прошипел Шан, когда я оказалась у него за спиной.

Пришлось подчиниться и спешно плюхнуться на подушку, потому что он обернулся и вперил в меня негодующий взгляд.

Ну вот, такой кайф обломал. А я бы еще поязыкатила.

Даже не знаю, когда представится очередная возможность оказаться в центре всеобщего внимания, к которому я так привыкла, пока работала в МаксоДжинс. И только сейчас поняла, как я по этому скучала. По собраниям акционеров, по тимбилдингам, по перекрестным анонимным голосованиям для вычисления показателей токсичности в коллективе, по всяческим управленческим «ноу-хау» для сплочения. И так далее. Да элементарно, выступление перед студентами в одном из Питерских вузов с электронной лазерной указкой в одной руке, микрофоном в другой – надолго врезалось в память. Но больше всего понравилось смотреть в горящие мотивацией глаза молодежи. Видно было, что эти юноши и девушки еще не хлебнули горя, не познали горечь из-за скандалов с руководством, не ощутили на своих плечах неподъемные горы ослиной работы. Чистые, незамутненные бытовыми проблемами разумы, ведомые только вперед неуемной жаждой знаний, эх…

Короче говоря, я села и заткнулась, как того от меня ждали. Уронила взгляд в тарелку и предпочла повспоминать минувшие события.

А Шан тем временем хлопнул в ладоши, и пиршество началось.

– Фу, какая мерзость! – не удержалась я и зажала нос из-за тонкой, ядовитой вони, ударившей в ноздри тот же миг, когда одна из служанок водрузила ко мне на стол маленькую мисочку с темно-зеленой, а точнее, мутно-зеленой или почти черной бурдой, больше похожую на водоросли, если бы не одно «но». На кустистых веточках этого нечто часто-часто висели меленькие шарики, как рыбьи икринки.

– Это морской виноград, – снисходительно пояснил рядом сидящий Иданушка. Можно подумать, это что-то мне сообщало.

– И все равно, я не буду это есть, поэтому уберите, пожалуйста. – Я протянула миску обратно служанке. А когда та забрала вонючее блюдо, то я едко добавила: – Я-то думала, вы все тут из богатого сословия.

– Так и есть, – процедил сквозь зубы генерал.

– А по виду и не скажешь, – проворчала я себе под нос. Но сидящий рядом бдительный Шан-и-Дан, конечно же, услышал и сделал замечание:

– Помнится, я приказывал тебе молчать.

– У меня была необходимость высказаться, – оправдалась я, краснея. – Уже снова вхожу в режим молчуньи. Делаю тонкую настройку в своем сознании, потерпи, пожалуйста.

– Какая прелесть, – отозвался «дружище» Шана, буквально жаждущий втянуть меня в разговор.

Вот уже пять минут многочисленные слуги ставили на столики гостей всякие разные мисочки, тарелочки, высокие стаканы с деревянными палочками, помимо причудливой металлических плоских ложек, больше похожих на лопатки, которые уже лежали там вместе с изначальной минимальной сервировкой. А пока прислуга упорно трудилась, один «бедняга» продолжал упорно стрелять в меня глазками, заводя разговор то о погоде, то о еде, то еще о каких-то вещах, в которых все равно ни черта не смыслила. Тем более раскрывать рот мне никто не разрешал.

– О чем ты? – Шан повернулся в сторону козлобородого. – Тебе так понравилось какое-то блюдо?

Я уронила взгляд перед собой, пытаясь понять, что из принесенного вообще может оказаться съедобным, не считая миски с рисом. Остальные же блюда были мне незнакомы. Разве меленькая килька или вовсе шпроты в числе трех штук, пожаренные будто на костре, что лежали на маленьком блюдце с лиловой каемочкой.

М-да, негусто. Будь я на диете, можно было и порадоваться возможности поголодать. Тем более принесенный ранее морской виноград уже предпринял попытку отбить аппетит непередаваемым запахом. Но увы, желудок укололо голодным спазмом. Невольно сглотнула слюну, моментально наполнившую рот.

– Все, что ты видишь перед собой, – это деликатесы, которые нельзя попробовать в обычное время, – поумничал Шан. Видимо, оправдывался из-за моего кислого вида, с которым я уставилась на собственный столик. – Я решил побаловать гостей дорогими яствами.

Прикусила губу, чтобы не ляпнуть в ответ очередную колкость, готовую сорваться с языка. Мол, это мизерная чашка с рисом – деликатес? Или килька, у которой мяса – кот наплакал? Или вообще морской виноград?

Рвотный позыв застрял в горле от одного только воспоминания о его запахе. Почему-то мне вдруг стало очень душно и захотелось поскорее выйти на улицу, подышать свежим воздухом.

С чего бы это, спрашивается?

– А как же шествие до статуи Нефритового Дракона? – вовремя вспомнила я недавний рассказ предательницы у’Лин. Кстати, да, это же наверняка она решила меня подставить, и поэтому принесла свадебный наряд в купальню? Теперь-то я знаю, почему ее лицо буквально пылало от стыда.

– Шествие до статуи Нефритого Дракона – это для низших, – псевдо-деликатно пояснил генеральский дружище. Сложив руки лодочкой, он буквально расцвел лицом, получив возможность, заговорить со мной напрямую. – А ты из какого сословия, раз интересуешься этим ритуалом?

– Э… – не нашла ничего умнее, чем ответить таким макаром.

– Она не из здешних, – снисходительно повторил генерал. Одно хорошо, голос его звучал менее грозно. Но что плохо – разговор обо мне в третьем лице. И вообще, ко мне обратились, значит, зеленый свет! Так что, начну, пожалуй, жечь напалмом.

– А что такое низшие? – спросила я, адресуя обращение козлобородому. Противно, да, а что делать? Если молчать еще противнее?

– Низшее сословие, – и снова Шан-и-Дан опередил этого самого Ю. – Слуги, рабочие деревни и другие.

– Шан! – запротестовал его друг. И даже кулаком стукнул по столешнице. Тонкий звон разлетелся по всему залу, не считая крика. – Хватит отвечать вместо меня!

– Моя служанка, что хочу, то и делаю, – парировала еще одна козлина рядом сидящая. Ну точно, будто игрушку делят в песочнице.

Я грустно вздохнула и перевела взгляд на Луян-нян.

О…

А тут у нас острый взгляд исподтишка. Сидит вся такая кроткая, а когда почувствовала мой интерес, вначале предусмотрительно убедилась, что генерал поглощен перепалкой с Ю, так посмотрела на меня, как убийца на свою жертву. Аж мурашки забегали по коже.

– И вообще, тебе не обязательно было становиться генералом, потому что ты – пятое поколение и-Данов. Мог выбрать себе что угодно, кроме этого! – негодующе бросил дружище Шана. А я снова перевела весь фокус внимания на этих двоих.

Как же интересно у них развивается беседа. Ненадолго отвлеклась, а тут уже упреки вовсю.

Жаль, негаданно-нежданно к генеральскому плечу с моей стороны подкрался очень колоритный субъект, отвлекая на себя все внимание присутствующих в зале.

– Мой господин, – обратился он, обозначив тем самым положение в обществе. Так-так.

И кто же он такой?

Я, ничуть не смущаясь, обернулась и уставилась на темноволосого красавца в сиреневом ханьфу, почти таком же, как на мне сейчас. Только у него наряд расшит серебряной нитью, у меня – золотой.

Из примечательных черт – практически женское личико без всякой растительности, усов, бороды. Из-за чего тату в виде паутинки, набитая прямо под нижней губой во весь подбородок, была видна довольно отчетливо. А еще из его носа торчало драгоценное колечко, украшенное маленьким сапфиром под цвет синих-синих глаз.

Вот это я понимаю, колоритный экземплярчик. Невольно облизнулась. Для такого и невесту искать не надо, наверняка подходящие кандидатки штабелями падают к его ногам.

– Можем начинать обряд почитания, – подсказал красавчик, кивая в сторону зала. – Звезды ныне благоволят вам, мой господин.

Не думала, что его слова произведут на меня столь ошеломляющий эффект. Будто у меня в голове взорвалась сверхновая. После чего пришла звенящая пустота.

– Простите, а вы… – слетело с языка непроизвольно. Что неудивительно, Шан, Ю, Луян и, собственно, красавчик тотчас вопросительно уставились на меня. Про гостей вообще молчу, мне до них не было никакого дела. Так вот, собрав мысли в кучу, я осипшим голосом спросила: – Вы астроном? Ой, астролог?

Правда, разницу между этими словами я не ощущала, спросила на всякий случай, потому что и сама путалась в этих двух понятиях. Однако могла сказать со стопроцентной уверенностью, что он точно не астронавт. Потому что значение этого слова я худо-бедно знала.

– Я оракул, – надменно ответил, конечно же, оракул. И правда, чего это я? У него же на лбу написано, да? А кроме шуток, решила расспросить его, пока появилась такая возможность:

– А чем вы занимаетесь, оракул?

В уме зажала кулачки, вдруг он – тот, кто мне нужен? Вдруг это он рисует те самые бумажки, о которых говорила Афродита? Вдруг это он мешает моей магии?

– Я… – Что неудивительно, оракул растерялся.

Еще менее удивительным стало то, что генерал вознегодовал.

– Спасибо, Хен, ты свободен.

Нужный мне парниша кивнул и попятился назад, к стене. А когда генерал обернулся к столу, то оракул наконец крутнулся на пятках и вылетел из комнаты.

– Ты зачем задаешь неудобные вопросы моей прислуге? – упрекнул меня Шан. – Или же это часть твоего плана? – И столько подозрения во взгляде. Ну все, точно записал меня во враги народа.

– Мне просто любопытно! – поспешила оправдаться, наплевав на собственные принципы, учения и умения офисного плантаторства: «Оправдываешься – значит виноват». И правда, я действительно чувствовала себя слегка виноватой, ведь мой вопрос был не настолько безобиден.

– Ну-ну… – Вот и Иданушка мне не поверил.

Я пожала плечами, мол, думай что хочешь. А большего я тебе не скажу. И снова обернулась к неаппетитным угощениям.

Сжалившись, генерал подозвал слугу.

– Принесите жареную лакедру и маринованный лотос. – Шан-и-Дан кивнул в мою сторону, намекая, что новые угощения на самом деле будут вкушаться не его небожительским величеством, а кем-то явно пониже рангом. Но несмотря на это, вышколенный слуга не задал ни единого вопроса, а приступил к исполнению с завидным рвением.

– Что еще можно ожидать от лаовая? – прозвучало откуда-то справа от меня, не заметила. Но от моего внимания не укрылось то, что следом море рукавов взметнулось к губам вельмож, чтобы скрыть презрительные усмешки.

Быстрый взгляд в сторону Луян, и я заметила искреннее торжество в ее глазах. Будто она уже меня уничтожила, причем не только морально.

Эй, подождите, я же еще не выходила на тропу войны! Я вообще ни с кем тут не воевала, как бы. Ну, в этот раз я себя не сдержала, выровняла спину, оглядела присутствующих начальственным взглядом и от души расхохоталась, будто насмехалась надо всеми, как какой-то антагонист.

– Вы, что ли, серьезно? – бросила я напоследок.

– Вообще-то в таких случаях принято радоваться комплименту… – невинно пропела Луян. А я усмехнулась из-за ее лживых слов. Ведь буквальный перевод слова «лаовай» означал: чужестранец.

– Не знаю, как у вас, но сравнение с чужестранцем у нас – оскорбление.

Ухмылки стерлись с лиц многих. А друг Шана поинтересовался:

– А где это у вас?

– На…

– Так! – Генерал стукнул кулаком по столу. – Мы здесь собрались не праздные разговоры вести.

– А зачем же еще? – недоумевал козлобородый. – Официальная часть окончена, сейчас ужин почитания, на котором соблюдение формальностей необязательно.

– Не знаю, как у вас, но у нас обязательно.

– Ой, так ли это? – возразил Ю. И снова эта парочка схлестнулась яростными взглядами.

– Ты проявляешь неуважение к моему предку и традициям моего рода? – Шан-и-Дан процедил сквозь зубы.

Ю не отвечал, а поджал губы и будто по привычке нащупывал на поясе какое-нибудь оружие. На долю секунды я даже испугалась, а вдруг в складках его одежды обнаружится парочка кинжалов? Или всяческие железяки ниндзя, да простят меня знатоки за подобное название.

– Мне приказать принести мое небесное копье и твоих Фениксов?

Услышав пожелание господина, один из стражников сделал шаг к своему генералу, чтобы заслушать приказ, но Шан поднял руку, останавливая подчиненного.

– Ну? – Показалось ли, но он с предвкушением ожидал ответа Ю.

– Ой, а это что? – Я ткнула пальцем в очередную тарелку.

– Икра летучей рыбы, – ответил Иданушка, словно отмахнулся.

– О! А это я пробовала!

– Правда? – отвлекся на меня Ю. А заодно ответил сопернику по песочнице со всей серьезностью: – Я, конечно же, не претендую на эталон подражания, коим являешься ты, Шан, но мне кажется, нужно быть помягче с окружающими. Иначе разменяешь еще один десяток лет, а ту единственную спутницу так и не найдешь.

Как он демократично назвал – ту единственную. Сказал бы сразу – жену не найдешь! И правда, найдите чокнутую, которая пожелает связываться с этим параноиком.

Кстати!

Устремила взгляд на Луян и поняла, что она молча уставилась на поднос с тарелками. А на щеках ее алеют красные пятна.

Хм. А в этот раз почему?

– Ладно. – Только и услышала я ответ Шана. – Прощаю тебе эту вольность, но только один раз.

Ю предпочел не продолжать и без того унизительную тему. Вместо это он снова обратился ко мне.

– Та-ак… О чем бы еще поговорить с заморской девой? – И столько лести в его словах, что меня невольно передернуло. А этот болван все продолжал упорствовать: – И вообще, как тебя зовут, о, милейшее небесное создание?

– Это неслыханно! – В конце зала подскочил на ноги один из придворных. – Причислять лаовая к небесному роду означает оскорбить всех небожителей Торакса!

– Да что вы? – не согласился Ю, парируя: – А вы все, здесь сидящие, не задумывались, что в своем мире это милейшее создание могло завоевать еще большее положение в обществе, чем наше с вами?

Не знаю, как у них, но у нас я была на высокой должности. Это правда. Вот только с точки зрения управления страной, не то что целой планетой, я, конечно, вообще никто. Ведь в политике я не участвовала и даже, наоборот, всячески открещивалась от общественных организаций и каких-нибудь НКО, которые нет-нет да заваливали меня спамом на электронный почтовый ящик. И я, конечно же, отказывалась не раздумывая. Польза от этого мне казалась крайне сомнительна. Да и времени, конечно, не хватало.

– Ну так? – услышала я обращение Ю, адресованное, видимо, мне.

– У себя на родине я была неисполнительным директором, – взяла и выдала как есть. И… невольно испугалась. Ожидая, что сейчас небесная кара в виде тумака от Афродиты свалится на мою голову в тот же миг, чего, увы, не произошло ни секунду, ни две спустя. И хорошо!

Фу-ух…

Кажется, пронесло.

– Мм-м? – генерал все-таки заинтересовался моим самоубийственным рассказом. – Неисполнительный?

– Директор? – вторил ему Ю.

– Это тот, кто управляет большим количеством людей, – интерпретировала я. Не раскрывать же им всю внутреннюю кухню об акционерных обществах моей страны?

Но этого делать и не пришлось, потому что генерала заинтересовало другое:

– И сколько людей было у тебя в подчинении?

В считанные секунды восстановила в памяти последнюю цифру количества штатных работников, включая персонал дочерних компаний, занимающихся параллельной деятельностью. Помнится, перед очередным назначением я курировала проект по организации точек общепита в ТЦ.

– Десять тысяч двести тридцать два сотрудника, – ответила прямо.

– На ложь не похоже… – констатировал вдруг генерал, глядя на меня с явным сомнением.

– Да… – не менее растерянно поддакнул Ю. – Очень интересно, на чем же зиждилось подчинение такого большого числа, как там их? Сотрудников?

– Да, людей. – Я кивнула. – Как-как. На взаимовыгоде. Я, грубо говоря, платила им деньги.

– А-а-а! – Ю сделал вид, будто что-то понял. – Так ты торговка? Хоть я себе и не представляю женщину во главе торгового сословия.

– Я тоже. – Настала очередь Шана поддакнуть. Во взгляде обоих читался унижающий скептицизм. Так бы и высказала им, все что думаю. Но вместо этого решила перевести стрелки.

– А на чем зиждется подчинение… – я почти успела договорить, как вдруг за нашими с генералом спинами послышался шорох.

– Лакедра и маринованный лотос, господин, – отчитался слуга, протягивая вперед поднос с тарелками.

– Поставь ей. – Шан кивнул в мою сторону, и мужчина в форме прислуги подчинился, ставя тарелки со съестным мне на столик. Как раз местечко под водоросли пустовало. А вот лакедра заняла место основной тарелки, из-за чего слуга разнервничался, но я кивнула, мол, все хорошо.

Поголовное молчание наступило внезапно, пока мужчина с подносом не скрылся за дверью.

Генерал наконец затянул многообещающий спич:

– Рад приветствовать всех вас на празднестве почитания предка моего рода, рода и-Данов, рода покорителей Торакса, потомков Великого Нефритового Дракона!

– Приветствуем! – вразнобой ответили вельможи.

И…

На этом все. После небольшой заминки послышались шорохи, дребезжание переставляемой посуды, стуки деревянных палочек по тарелкам и так далее.

Как многословно. А главное, какая экспрессия? Какая подача? Какой посыл? Ораторское искусство уровня мастера слова!

М-да.

– Неужели ты и это есть не будешь? – прошептал заботушка по имени Шан, отвлекая меня от мыслей. Вот уж не ожидала от него.

Примерилась взглядом к большому кусочку розовой рыбы, поджаренной до золотистой корочки, и поняла, что очень сильно проголодалась за этот день.

– Нет, – вначале сказала так, а после уже добавила, – я это попробую. – И подхватила палочки из стакана. Жаль только, вилку с ножом мне не принесли. Вот они бы действительно пригодились для такого-то куска. Но наглеть не стала, принялась орудовать тем, что есть.

Подхватила первый, невероятно мягкий кусочек, буквально разлезающийся под палочками на маленькие розовые перышки, попробовала.

И действительно, у’Лин была права.

– Мм-м, вкусно… – честно призналась и даже улыбнулась в ответ на замеченную скупую улыбку Шана.

– Все, это любовь с первого взгляда! – В очередной раз Ю вмешался в чужой разговор. – Я, кстати, так и не услышал твоего имени…

– Меня зовут Виталина, – наплевав на внутренние правила, представилась я. Не знаю почему, может быть, все дело в рыбе? Или в том, что я потеряла бдительность, заметив столь редкое явление – улыбку Шана?

Ну, не мне судить об этом. Ведь я его почти не знала. Снова посмотрела в его сторону и еще больше удивилась, заметив там суровую мину. Вот так новости! Неужели улыбка мне привиделась?

– А меня Ютан-о-Байдзе, род потомка Снежного Феникса.

Посмотрела на льстивого собеседника и поняла, что вот у этого с лицом все в порядке. Эмоции бьют через край. О чем прямо-таки кричал его влюбленный взгляд, с которым он взирал на мою непримечательную персону.

– Позвольте мне высказать свое мнение о преступной красоте, которой вас, Вита, наградила мать-природа?

Услышав такое, я чуть не сломала о деревянную палку зуб, или, наоборот, палку о зубы, потому что по привычке плотно закрыла рот. Это движение было доведено до автоматизма за долгие годы практики.

– А я позволю высказать свое мнение о твоей преступной влюбленности, которая сильно портит мне настроение, Ю.

– Во-первых, любовь – это не преступление… – заступилась я, исключительно ради очков репутации у Афродиты. Ведь она наверняка смотрит на меня сейчас. Почему-то я была в этом уверена на все сто. – Во-вторых…

– Ах, так мы еще и умны, и наверняка обладаем множеством талантов? – дружок Шана словно песенку запел милым голоском. А взгляд такой, полоумный-полоумный. – Живопись Гохуа? Или же мастерская игра на гуцинь?

И снова эти сердечки во влюбленном взгляде ни с того, ни с сего. Невольная догадка закралась в моем сознании так некстати.

Неужели это Руфи надо мной поиздевался?.. Неужели это мелкий говнюк умудрился влюбить в меня впереди сидящего павлина?

Неужели он…

И сама получила маленькое тому подтверждение, почуяв дуновение ветерка у меня за спиной.

– Еще какое преступление! – вознегодовал генерал тем временем. Более того, он подскочил на ноги и провозгласил на весь зал: – На этом объявляю церемонию почитания предков оконченной. Ты, Ю, отныне нежеланный гость в моем доме. Покинь его как можно скорее, для этого можешь даже воспользоваться услугами моего оракула.

Придворные поднялись вслед за хозяином, и в зале во мгновение воцарилась полная тишина.

Кстати, да. Тоже подскочила на ноги, стою и опять краснею.

– Вызов, – проронил Ютан тихо, однако услышали его все.

– Причина? – тихонько уточнил Шан. – Ради какой-то служанки? Даже пускай иномирянки?

– Любовь – это не преступление! – рыкнул Ю. – Она – смысл моей жизни. И я ее нашел! А ты встаешь на моем пути!

Ой-ей!

Ведь это же шутка, да?

Посмотрела на крайне серьезное лицо Ютана и поняла, что нет. Вот ни разу он не шутит. Стоит весь такой напряженный и пылает праведным гневом.

Только не это…

Страх заполз в мою душу, не позволяя сделать глубокий вздох. Ведь если Шан проиграет в поединке, то я…

Ох! Даже думать не хочу о позорном провале задания. А все этот Руфи, гаденыш, наверняка, виноват.

Но как же мне катастрофически повезло, кто бы знал? Шан-и-Дан не подумал демонстрировать свою крутость и принимать вызов, а лишь крикнул на всю залу:

– Стража! Проводите моего гостя, Ютана, к камню телепортации. И отныне ему запрещено посещение любой точки входа, расположенной на Тораксе. А Небесному Императору я доложу сам. Будь уверен. Все формальности будут мной соблюдены в полной мере, второй генерал небесной армии, Ютан-о-Байдзе из рода о-Байдзе, потомок Снежного Феникса.

– Пусть мне вернут мои мечи, – буркнул, как оказалось, еще один генерал.

Шан кивнул.

– Тебе их отдадут у камня телепортации перед самой отправкой, чтобы ты не смог пролить кровь в доме моих предков. И даю тебе слово, я приму твой вызов на дуэль, но в другом месте и в другое время. А сейчас все свободны!

Собственно, этим бы все и закончилось, если бы не одно «но». Едва вышел Ю в сопровождении стражей, и придворные начали покидать праздничный зал, генералушка грозно приказал:

– Вита, а ты останься.

Вот вам и «не преступление». Судя по реакции Шан-и-Дана, точнее, тому, как он прожигал меня взглядом, невольно пришла к выводу, что по его меркам за подобное любовное признание мне, как виновнице происходящего, светит минимум уголовка с заточением на долгие и долгие годы, максимум что-то похлеще.

Надеюсь только, у них введен мораторий на смертную казнь. Иначе в таких условиях мне будет совсем не до работы. Куда там.