Владыки кошмаров

Глава 12

Рядом явно кто-то был. Медленно приоткрыв глаза, сонно сощурился, уставившись на почти неподвижную фигуру, занявшую стул напротив моей лежанки. Еще туго соображая, нашарил взглядом выпуклости груди и только потом перевел глаза выше, ага, вот кто у нас гостья.

- И чего тебе не спиться? - пробормотал неслышно, - Хочешь ко мне, я тут нагрел все.

- Нет уж, воздержусь как-нибудь, но за предложение спасибо, - последовал ответ.

- Ну и зря, тогда я досыпать, а ты не мешай.

И попытался отвернуться, зарывшись с головой под одеяло. Но не тут-то было, Товарищ лейтенант споро пересела ко мне и, нашарив под одеялом голову, впечатала ладонь в лоб. Это она что, проверяет температуру, что ли? Неужели заботится? Но тогда...

- Меня терзают смутные сомнения, почему ты отказалась еще часок подремать вместе со мной, - выдавил я сквозь зевок, рука тут же исчезла.

- Не мели ерунды, тем более, что уже пора вставать, но так уж и быть, у тебя, походу, температура, сейчас вызову тебе медика.

Блин, какого медика, пришлось срочно гасить жар паутины, согревавший меня каждую ночь, обалденная, кстати, способность, я ее теперь часто использовал как грелку, врубил и не паришься, сколько вокруг градусов.

- Девушка, теперь попробуйте, - и сам подставился под ладонь.

- Странно, - она некоторое время не отнимала руку, - ты это сам делаешь?

- Нет, блин, лежанка подо мной, - и уже другим голосом, - так как, покемарим часик вместе?

- Еще чего, у тебя десять минут, жду снаружи, - и, поднявшись, торопливо вышла за дверь.

Ну что ж, делать нечего, придется-таки подниматься. Думал, хоть по самочувствию дадут отоспаться, так хрен вам. Нехотя спустив ноги с постели, принял вертикальное положение, фокусируя взгляд и соображая, куда вчера дел верхнюю одежду. Ага, нашел. Облачившись и пару раз подпрыгнув на месте, с удовлетворением обнаружил, что вчерашняя немочь почти отступила, а завтра вообще буду как огурчик. Единственное, что решил сделать во что бы то ни стало, так это качественно отмыться в душевой после утренних занятий, хотелось прямо отскрести с себя все за последние дни и смыть водой. И дело не в том, что ежевечерний душ не позволял качественно следить за своей гигиеной, просто возникло вот такое желание.

Снаружи уже во всю шла разминка, народ отжимался, пыхтел, бегал и прыгал, разминая суставы и вообще просыпаясь, и я, не особо размышляя, пристроился рядом. Взмахи, наклоны, скручивания, приседания, все слилось в сорокаминутную карусель, после которой народ бодренько потянулся в душевую: умываться, принимать душ, чистить зубы, кому что было нужно. Я же захватил из комнаты полотенце, мочалку и мыло, и решительно направился исполнять задуманное. Тело прямо само просило соскоблить с него минувшие дни и смыть их в сток, прямо наваждение какое-то.

- Неужели все так запущено? - насмешливо скривилась корпа.

- А сама, пропотела со всеми и будешь ходить вонючкой?

- Я не потею, чай не мужик, а леди, - она картинно приняла оскорбленную позу, отвернув лицо и задрав носик.

- Ну, как знаешь, только вот я вижу тогда по более твоего, - и, оставив ее разбираться в том, что сказал, направился дальше, что бы через мгновение услышать догоняющие шажки.

- Я тебе уже говорила, что ты хам? - спросила она, поравнявшись.

- И неоднократно.

- Отлично, выспался?

- Ты дашь выспаться, как же, - скривился я в сторону.

- То есть ты не рад, что тебя будит не Стас, к примеру, а я?

- Гм, с такой стороны я этот вопрос не разглядывал. А он бы покемарил со мной еще часик?

- Балбес ты, - она покачала головой, а я предпочел промолчать.

Душевых у нас было два варианта. Одна разборного образца и представляла собой небольшие кабинки с крохотными предбанниками для вещей. Зашел, разделся, принял душ в клетушке полтора на полтора метра, и можешь быть свободен. И общая, с натыканными вдоль стен кранами и прочими приспособлениями для удобства. Я же принципиально ходил в кабинки, их и убирали чаще, каждые сутки, и для моих потребностей она более чем подходила. К счастью, четыре из них пустовали, так что даже ждать не придется. Через стенку послышался плеск воды, это Татьяна уже включилась в дело, я же, как всегда, сначала аккуратно проверил кабинку Фамильяром, а потом и окрестности - с появлением возможности у наших ребят следить через своих кошмаров, проблем только прибавилось. Приходилось осторожничать сверх всякой меры. И вот, полились долгожданные струи, обтекая лицо, грудь, живот и стекая дальше вниз, по ногам. Когда то представлявшаяся мне картина в процессе всего этого была совсем другая, теперь же ног не видно из-за плюща, спина почти полностью скрылась под Звездой и нашлепкой Роя, грудь так же частью закрыта, в общем, печаль. Намыливаться приходилось на ощупь, ну да я уже привык, не впервой. Как же, все-таки, хорошо, когда мочалка до красна натирает кожу, раскрывая все поры и прямо соскабливая суточную грязь. Тело будто обновляется, преисполняясь новой, чистой энергией. Становится бодрым, поднимается настроение - как же мне всего этого не хватало в последние дни.

Из душа вышел, словно заново родившись, помолодев. На ум вдруг пришел образ сочного, спелого яблока, во рту сразу образовалась слюна. И только тут поймал себя на мысли, что как-то странно себя веду. Слишком уж меня переполняет... а что именно? Да, энергии хоть отбавляй, даже чересчур. Оптимизм? Тоже верно, как-то его с перебором. Да и Татьяна, что-то я в ней слишком часто начал замечать девушку. Гормоны? Хрен его знает. Или, может, последнее воссоединение каким-то образом влияет? Я ведь в этом вопросе дуб пока еще полный. Вот ведь задачка.

- Полегчало? - раздалось сзади и, обернувшись, не смог не отметить, как ей хорошо с мокрыми волосами.

- Не знал бы, что ты из Корпуса, пригласил бы на свидание, - слова сами собой сорвались и улетели по назначению.

- А что, это тебя останавливает? - она хитро сощурилась.

- Меня все останавливает, - я, наконец-то, привел оторопевший от увиденного мозг в порядок и, развернувшись, пошел прочь. Вот ведь, всколыхнулось как, надо зайти в тень, успокоиться, всегда помогает.

Через полчаса я вышел из комнаты с наполовину урезанным комплектом чувств и, встретившись глазами с Татьяной, почти ничего не почувствовал. Вот и отлично, мне только романов на работе не хватало. Девушка же словно окаменела, прикипев ко мне взглядом и явно ощущая изменения, что ж, можешь гадать сколько угодно, все равно ни к чему не придешь.

- Какие на сегодня планы? - устроился рядом.

- Как обычно, - настороженно протянула та, все еще пытаясь меня раскусить, - ты как, нормально себя чувствуешь?

- Вполне, а что?

- Я эмпат, помнишь?

- Помнишь, - кивнул.

- И сейчас ты словно не существуешь, будто закрылся от меня, как стеной.

- И?

- Что и? Как ты это делаешь? И зачем? - она непонимающе смотрела на меня, и было видно, насколько ее этот вопрос волнует. Что, так привыкла читать в людях, что чувство беспомощности выбивает из колеи? Ну да мне сейчас на все плевать, ну почти, уже начал оттаивать, так что извини, утешать тебя не намерен.

- А с чего ты решила, что это я делаю? И, уж тем более, специально?

- А разве нет? - теперь девушка уже хмурилась, лицо стало сосредоточенное, собранное.

- Тебе виднее, ты эмпат, не я, - растянул губы в легкой улыбке.

- Влад, мы ведь одна команда, зря ты так.

- Танюш, ты вот хочешь, что бы я был для тебя как открытая книга, а мне хочется хоть иногда высыпаться, и с тобой под боком, раз уж на то пошло, но ты же игнорируешь мои сетования, почему же мне отвечать на твои?

- Безалаберный подкат, - скривилась девушка.

- И в мыслях не было.

- Тогда что?

- Да ничего, ты спросила, я ответил, - зевок вырвался сам собой, расставляя все по своим местам, ну нет мне дела ни до этого разговора, ни до тебя, по крайней мере, сейчас. Что тут еще скажешь?

Девушка словно в ответ покачала головой и медленно поднялась.

- Знаешь, иногда складывается впечатление, что одна из сторон отдает гораздо больше, и больше принимает на веру, чем вторая.

- Возможно, только ты сама заметил, что это всего лишь впечатление, - сказанное почему-то зацепило за живое, мне уже не было все равно, и быть той самой стороной уж тем более не хотелось.

- А разве не так?

- Для меня нет.

- Вот как, и что же такое ты можешь добавить?

- Хотя бы то, что ты понятия не имеешь, что мы такое, - я устало посмотрел на нее, - с чем некоторым из нас приходится сталкиваться и чем платить, что видеть и что скрывать.

- Ну, так ты же ничего не рассказываешь! - воскликнула она в сердцах и вдруг отвернулась, словно маленькая девочка. Вот те раз, откуда такие эмоции?

- Для рассказов у Корпуса есть свои подопытные, пусть экспериментирует с ними.

- Это не так, - возразила девушка.

- Пока да, пока не так, но я не настолько верю в человека, что бы отрицать очевидное.

- Значит, все-таки думаешь, что мы зло? - она развернулась и пошла на меня, - Мы защищаем людей, защищаем этот город, мы, а не кто-то другой, понимаешь, мы?!

Последнее было сказано буквально мне в лицо, и настолько эмоционально, с таким возмущением и непониманием того, как кто-то может этого не осознавать, что стало даже не по себе. Вот ведь упертая фанатичка, да нас в любом случае или на цепь, или к ногтю, по другому не будет. Разве что мы сами всех так же. И все, другого не дано, не тот мир, не те люди, не тот устрой. Вот что с нее взять?

- Нам бы с тобой выпить, да поговорить по душам, но ведь служба, - и разочарованно развел руками.

- А знаешь, как-нибудь сообразим, что б твоя тупая башка наконец приняла в себя то, что не все у нас так дерьмово, как тебе видится.

- Как скажешь, красавица, как скажешь, - это был шепот уже ей вслед, удаляющейся рассерженной, быстрой походкой.

Что ж, а пока мы предоставлены сами себе, надо бы покопаться в данных медблока, во избежание, так сказать. Но пролетевшие за этим занятием два часа так ничего и не принесли. Данных по мне не было ни в санчасти, ни в хранилище, где обычно собиралась подобного рода информация. Мое дело также не фигурировало нежелательными данными. Вот ведь, неужели действительно ничего нет?

По возвращению получил втык, где, мол, шлялся, когда остальные пашут. Народ же занимался тем, что в который раз отрабатывал совместное взаимодействие. Кто кого прикрывает, как бегут, куда, каким составом и все такое, рутина, одним словом. В конце концов я плюнул и, воспользовавшись своими полномочиями, послал все куда подальше и скрылся у себя в комнате. Выставив Белого для охраны, в основном от любопытства этой парочки владык, вплотную занялся Роем. Его состояние, конечно, поражало, он был един во всех этих существах, по сути, их можно было скрепить в монолит, образовав любую форму и, вполне возможно, даже больше, но для этого требовалось время и тренировки. Сейчас же я пытался понять основное.

Изменчивость этих насекомых позволяла придавать им почти любую форму, сглаживая углы или вытягивая чуть ли не в нить, абсолютно невидимую из-за своей толщины глазу, ну, почти. Единственно что, так это их тяга к определенной форме, даже изменившись, со временем у них вновь прорастали конечности, появлялась пасть и бегающие по всей поверхности шипы. С этим разобраться пока не получалось, зато натолкнуло на мысль, тут же подтвердившуюся и увенчавшуюся успехом. Мои малыши были просто универсальным оружием - бетонный пол прогрызался, просверливался или бог знает что еще так, словно был из пенопласта. Крохотные пятнышки просто влетели в него, и через секунду зависли в метре над поверхностью, покрывшейся слоем бетонной пыли, покрывающей края новообразовавшегося углубления. И если учесть, сколько у меня таких малышей и что они могут сделать - просто в дрожь бросает. И ведь убить-то их не убьешь, основа-то у меня на плечах, а это так, руки, ноги, рабочий элемент. И, словно повинуясь приказу, со спины сорвалось небольшое черное облачко и влилось в общий коллектив. Я был просто на седьмом небе, еще много раньше думал о том, как будет жаль, если при подобных обстоятельствах придется заиметь какого-нибудь абсолютно бесполезного кошмара. Но итог превзошел все мои самые смелые ожидания.

Новый питомец не позволял смотреть его глазами, так как был слеп, не давал лично мне каких-либо новых способностей, потому как и сам их не имел. Зато он уже был способностью, неуничтожимой, смертельно опасной и действенной. Спасти от него могли только атаки по площади, и то если я буду вести себя как последний дурак. Это было оружие массового поражения и более того, чем дольше я буду с ним практиковаться, тем более смертоносным и глобальным будет становиться и Рой.

Перспективы, достигнув мозга, частично ввели его в ступор, заставляя просто ахреневать и представлять картины одну похлеще другой. И если раньше я был заточен, в основном, под ближний бой, то теперь - часть Роя свилась тугим кольцом и метнулась в сторону, преодолев границы базы, затем пересекла улицу и пронеслась сквозь не принадлежащие нам склады. Скорость была просто потрясающей, Белый уже не успевал и, когда достиг максимальной своей дистанции - остановился как вкопанный, а малыши еще летели, летели и летели. И уже когда я начал было беспокоится, что что-то может быть не так, пришел отклик - достигнут предел, дальше ходя нет. Выдохнул я настолько же с облегчением, насколько и с восторгом. Эмоции переполняли сверх всякой меры. Но праздник длился недолго, в дверь постучали, и пришлось срочно сворачиваться.

- Открыто, - бросил с сожалением.

- Ты в норме? - корпа была сама доброжелательность, - а то сдулся, говорят, еще даже не на середине.

- Бесполезное занятие, - я отмахнулся, - мне это ничем не поможет.

- Ну, я бы на твоем месте не была бы так уверена, - девушка без спроса уселась на кровать рядом.

- Ну, я бы с этим поспорил, но не буду, чем обязан?

- Только не говори, что помешала, или ты занимался чем-то своим, чем занимаются только владыки? - она насмешливо приподняла брови.

- Угадала, - киваю, - учился кошмаром чесать себе спину.

- И как успехи?

- Да никак, почешешь? - и повернулся к ней спиной.

- Очень смешно, - скривилась корпа, - помнится, как-то было упомянуто желание выпить вместе?

Вот те на, это что же такое могло произойти, что наш супер-бупер отряд быстрого реагирования решили слегка побаловать? Неужели стало известно что-то новое о враге? И в мозгу щелкнуло - пленные.

- Пленники? - тут же задал всплывший в голове вопрос.

- Что пленники? - не поняла она.

- Что такого стало известно, что нас решили отпустить?

- А, ты про это, - она ухмыльнулась, - ну, тебе, как лицу не особо благонадежному, этого знать не полагается, а мне, как собравшейся сегодня хорошо отдохнуть и не без алкоголя, этого тоже не сказали. В общем, отдыхать будем в полном неведении, времени у нас до завтрашнего вечера.

- И у тебя не нашлось планов получше, кроме как провести эти сутки со мной, - подытожил я.

- Именно, - согласно кивнула девушка.

- Кстати не факт, что тебе понравится, - в мыслях уже крутился график на ближайшие двенадцать часов, - я хочу вкусно есть, сладко пить, хорошо смотреть качественное кино в домашнем уюте и, раз уж на то пошло и рядом будет женская особа, то и приятно ее обнимать. Так что лучше подумай еще раз, если что не устраивает, так как я банально хочу отдохнуть от всей этой армейщины, - и даже скривился под конец, довольно ясно выражая свое отношение к нашим условиям проживания.

- Ну да, тебя же здесь всячески притесняют, - оно состроила смешную мордаху, блин, я ведь даже не предполагал, что она может быть такой, - что?

- Да вот, не думал, что ты можешь быть девушкой, - сознался я, - по крайней мере раньше.

- И что же изменилось?

- Не что, а кто, - поправил ее.

- Ну, ты-то точно как был неотесанным хамом, так и остался.

Я кивнул:

- Так и не о себе говорил, я себя пока полностью устраиваю.

- Ладно, лейтенант, на все про все у нас полчаса, через которые лично я уже хочу что-нибудь есть и что-нибудь пить.

- Понял, встаю, дашь пару минут? - и показал глазами на дверь.

- Стесняешься, что ли? Это точно ты про "обнимашки" говорил или кто-то другой? - и даже с места не сдвинулась.

Ладно, плети послушно подали верх и я натянул его, закрыв горло, руки и грудь. И что стрельнуло спать без них, есть же постельный комплект, специально покупал. Затем подобным же образом натянул и штаны, девушка же с особым интересом наблюдала за прыгающей мне в руки одеждой, а потом не выдержала:

- И что же там у тебя такое, что приходится прятать?

- Может и увидишь сегодня, - последние слова получились скомканными, рот буквально разрывался от зевка, - да что ж такое-то, как спать-то хочется, который час?

- Семь утра, - с улыбкой подсказала корпа.

- Сколько?! - переспросил я охреневая.

- А что, лучше проваляться до обеда, убив ни на что полдня? Давай собирайся быстрее, как ни как, ты мне сегодня обещал комфорт и уют, тем более, что собственной квартиры у вас в городе у меня нет.

Ага, теперь я уже и обещал, прекрасно. Но семь утра! Какого хрена, хотя бы часик еще могла дать поспать, я мрачно посмотрел на улыбающуюся чертовку:

- Будешь должна мне два часа сна.

- Не смеши. Ты же раньше ночами даже гулял, а теперь выспаться не можешь?

- У меня какой-то новый период, спать хочется почти постоянно, - ответил я неосознанно, а потом вдруг понял, а ведь точно, было время, когда хватало буквально пары-тройки часов и как огурчик потом. Сейчас же просто спячка какая-то напала в последнее время.

- Ладно, позже придумаю тебе наказание, можем выдвигаться, - нашарив в тумбочке ключи, бросил в карман портмоне и мобилку, вроде бы все, готов.

От базы до центра города нас подбросил один из фургонов патруля, направляющийся куда-то по своим делам. Я же все никак не мог привыкнуть к тому, что рядом со мной сейчас сидела совсем не та Татьяна, которую я помню и которая отчасти меня раздражала. А обычная молодая девушка, с которой, возможно, придется провести целые сутки. Не знаю, во что это выльется и выдержу ли я ее новую, но, думаю, все пройдет вполне неплохо. Вышли мы недалеко от супермаркета и сразу же направились в алкогольные ряды. Аванс нам уже начислили и, к тому же, весьма неплохой, так что позволить мы себе сегодня могли довольно многое. Вернее, она могла, я-то спиртное на нюх не переношу, но раз гулять, так гулять, какое-то хорошее винцо один раз можно себе и позволить, чай, не вывернет наизнанку.

К кассе мы подкатили две тележки, заполненные почти доверху, и пока нас рассчитывали, моя напарница успела смотаться куда-то еще и принесла несколько коробок конфет: грильяж, с наполнителем и еще что-то.

- Мы это точно все съедим? И если да, нас в одно отделение положат? - не удержался я от вопроса.

- Не беспокойся, все под контролем.

- Сладкоежка.

- Не без этого, - кивнула девушка.

Потом вызвали такси и, доехав, с четырьмя огромными пакетами ломились по лестнице, так как карточки от лифта у меня, естественно, не было. А дома был срач, не в том смысле, что хаос, так-то все лежало на своих местах, и было более-менее прилично, но вот сама уборка не проводилась уже довольно давно.

- Мда, - констатировала спутница, - тут бы прибраться не мешало.

- Ага, вот прямо сейчас, в единственный день отпуска возьму, и буду драить полы.

Поставив пакеты, помог ей раздеться и, прихватив покупки, направился на кухню. По задумке было оприходовать сначала салаты, затем утрамбовать сверху набранную сдобу и под хорошее кино с бокалом вина предаться ничего неделанию. Последнее время совсем не оставляло ни одной свободной минуты для подобного, а хотелось. Надеюсь, Танюха не будет против. О как, уже Танюха, в общем или прогресс, или "куда мы катимся", ладно, там видно будет.

В зале же уже был включен комп, сдвинуты пуфы и девушка занималась тем, что доставала спиртное, набрала которого на целый взвод. Как она все это будет пить, ума не приложу: три бутылки шампанского, шесть разных вин, какие-то ликеры, что-то типа виски или еще чего, я в этом не разбираюсь, да и не хочу. Но при всем этом разнообразии не мудрено и спиться за отведенное нам время.

- Чего смотришь? Салаты готовы? Тащи, и бокалы не забудь.

Я послушно развернулся и пошел на кухню, составил на поднос тарелки и понес в зал, сгрузил, вернулся на кухню и повторил процесс, потом так же доставил бокалы, салфетки, вазочки с фруктами и два раза пришлось ходить за сдобой. В общем, недельный план жрачки был выполнен, и мне даже стало интересно, как она все это будет поглощать. Так, еще застелить диван не помешает и, раз уж на то пошло, хоть переодеться. Обновив свой внешний вид и подыскав адекватную одежку девушке, захватил с собой покрывало и пару подушек.

- Держи, переодеться можешь в спальне, а я пока раскупорю твое алкогольное воинство, - с сомнением оглядел ряды бутылок.

- Давай пока шампанское и что-то из ликеров, сладкое.

- Как скажешь, - и принялся вскрывать бутылкам горлышки. Все-таки дом - это нечто, будто вернулся туда, где и должен был быть все время, тут покой и тишина, все знакомое, свое, родное, эх! И ведь только на сутки! Ладно, постараемся оставить в памяти это время надолго. Разобравшись с едой и питьем, решил порыться в интернете на предмет чего посмотреть, думаю, какая-нибудь семейная комедия подойдет.

Через пару минут появилась Танюшка. По-другому это создание в моих штанах и футболке, висящих на ней частично мешком, назвать язык не поворачивался. Я сразу же указал ей на подушку и покрывало, потом подал тарелку и бокал, и нажал "пуск".

- Что смотрим?

- Пока комедию, должна быть отличная, хорошие отзывы, потом посмотрим.

- Устраивает, ну что, за отпуск? - и она протянула мне свой бокал, мы стукнулись и выпили, черт, таки сегодня я напьюсь, как-то очень уж хорошо пошло шампанское, вкусно, блин.

К середине просмотра пришлось вставать и идти делать даме кофе, так как пирожные и остальное сдобное она решила употреблять только с ним. Под конец же мы уже оба, расслабленные и сытые дегустировали открытую бутылочку вина, ухайдохав за прошедшие два часа два шампанских и небольшой ликер. В общем, были отчасти на веселее, тем более и фильм оказался что надо, стоящий.

Потом решили включить фантастику и в начале картины уже пили на брудершафт, а с середины смотрели уже обнявшись и немного посапывая, все-таки выпито было немало. А затем и задремали, так и не досмотрев до конца. В общем, план минимум был выполнен.

А потом само собой как-то получилось, что спросонья пошли поцелуйчики, потом еще пара бокалов вина под очередную поставленную картину и дальше пошла уже откровенная страсть. Одежда полетела в стороны, я подхватил ее на руки и уложил на спину, в голове шумел хмель, было хорошо и радостно, хотелось жить, хотелось ее, хотелось много чего. В общем, до самого вечера мы друг с друга не слазили и успокоились лишь часам к семи. Это был даже не марафон, а настоящее наверстывание чего-то давно упущенного, вымотался я изрядно, а про нее и говорить нечего. Она в изнеможении лежала, свернувшись калачиком и тихонько посапывая. А что, хорошо поели, подремали, посмотрели парочку фильмов, приняли внутрь алкоголя и закончили хорошим, продолжительным сексом, почему бы теперь еще и не поспать напоследок?

Я же осторожно, что бы не разбудить, встал и вышел в коридор, почему-то отчаянно хотелось под душ, взять мочалку и надраиться до блеска. И дело не в том, что ощущалась какая-то грязь или нечистота, просто хотелось, не знаю. В общем, весь нагретый за сегодня бак воды ушел только на меня одного, струи лупили по плечам, лицу, спину, а я драил и натирал невидимую мне кожу, тер и скоблил так, словно до этого извалялся в машинном масле или еще в чем похуже. И только когда сверху стало лить прохладным, даже не теплым, решил заканчивать. Из душа вышел уже посвежевший, бодрый и словно заново родившийся. Захотелось вдруг есть и я, осторожно заняв свое место рядом со все еще спящей девушкой, с энтузиазмом набросился на еду.

- Который час? - сонно пробормотала напарница.

- Начало девятого, выспалась?

- Ага, еще полежу немного только, там на меня воды хватит?

- Да, бойлер уже греет, тебя отнести? - шутливо предложил я, намекая на ее кажущуюся беспомощность.

- Сама, - протянула девушка.

- Ну, раз сама, так сама, только вот ты бы поторопилась, а то я уже тут все салаты доедаю.

- Оставь мне красненького, - тут же послышалось в ответ.

Это какой? А, тот мы еще даже не открывали, ладно, принесу, пока будет принимать душ. Параллельно запустил сборку музыкальных клипов, наиболее подходящих под данный момент.

- Непременно, кстати, новое вино - просто высший класс.

- Учитывая, сколько мы за него отдали, - она села и потянулась, обнажив красивую, упругую грудь.

- Шикарно выглядишь, - не смог не прокомментировать я, буквально поедая ее глазами.

- Что, уже готов на второй заход? - улыбнулась девушка.

- Нет, повременим, - покачал головой, - успеется.

- И правильно, - откровенно рассмеялась напарница, - хорошего понемножку, ладно, я в душ.

И, скользнув на пол босиком и ничем не прикрывшись, пошлепала в ванную. Ох, я даже замер - точеная, подтянутая фигурка, стройные ноги, высокая попка, тонкая талия, а грудь, грудь словно не от этого тела. Обычно девушки ее комплекции имеют первый, максимум второй размер, здесь же аппетитно оформился хороший третий, упругая и такая манящая. Я помотал головой, так, гормоны хреновы, надо бы вас остудить, но впереди еще ночь и вы мне можете понадобиться.

Через минут пятнадцать она прямо-таки галопом влетела в залу и с наскоку прыгнула на меня сверху, глаза блестят, влажные волосы причудливо слиплись, делая ее еще краше, в общем, конфетка, а не девушка. И отказаться от такого было бы просто грешно, так что послал подальше блуждающие в голове мысли и занялся ею одной. Так хорошо мне не было уже давно и, надеюсь, ей тоже. Словно соединились две родственные души после долгой разлуки. Нет, ослиных ушей у меня не прибавилось и я четко понимал разницу между чувствами и страстью, но, господи, как же сейчас было все прекрасно. Мы откатились в стороны, тяжело дыша и, в то же время, не отпуская друг друга. Потом она снова взлетела сверху, оседлав меня подобно наезднице, и пришлось продолжить, до полного изнеможения, до дрожи во всем теле и полной капитуляции обоими. Это была совместная победа и проигрыш одновременно, сил не осталось ни на что, кроме как налить еще вина, вылезти на подушки и уставиться на экран, устало потягивая темно-бордовую жидкость. И в то время, как мозг воспринимал элементы очередной картины, рот утопал в гамме изысканного винного букета, а тело потихоньку продолжало отмирать, возвращаясь от сладкой истомы к более бодрому и жизнеспособному своему состоянию.

Скосив глаза на девушку, с удовлетворением отметил, что она переживает нечто похожее, что ж, мужское самолюбие получило то, что хотело, и успокоилось, и это радовало. Еще пару часиков и можно будет опять затащить ее в круговорот ласки и нежностей, а там сам собой придет сон, до которого мне было уже почти рукой подать. И только я подумал об этом, как раздались трели сразу двух мобильников. Мы переглянулись, и я встал, чуть не пролив на себя вино. Схватил свой и подал ее. Номер не определен, высветилось у меня, но корпа уже слушала.

- Так точно, выдвигаемся, - и, отключив трубку, взглянула на меня, - возвращаемся на базу, срочно, - и кинулась одеваться.

Я же чуть не чертыхнулся, собираясь проклясть и этот Корпус, и его работу, так не вовремя прервавший вполне заслуженный отпуск, но, видя в каком бешеном темпе облачается напарница, прикусил язык и последовал ее примеру. Через семь минут мы спустились во двор и сели в машину, за рулем, как всегда, был Стас.

- Что случилось? - сразу спросила корпа.

- Не знаю, но база на ушах, вертушки уже снялись с места и полосуют черту за городом.

- Что-то не слышно, - заметила девушка, и тут же в отдалении глухо ухнуло, потом еще раз и еще, и тишина.

- Наши уже почти все на базе, времени нам дали в обрез, - бросил водила и вдавил педаль в пол. Фургон рванул с места как подстреленный, нас вжало в сиденья, заставив рефлекторно схватиться за подлокотники. Внутри все еще остывал жар от девичьих объятий, а мозг уже холодно просчитывал ситуацию, выделяя наиболее значимые моменты. Итак, очередное нападение. На данный момент идет схватка и, судя по тому, что в дело пошла авиация, у противника также есть довольно весомый аргумент, иначе просто так палить топливо своих птичек Корпус не стал бы. Значит, началось? Или нет? Я искоса глянул на корпу, та, закусив губу, похоже думала о том же самом. Что ж, придется теперь еще озаботиться и твоей безопасностью, красавица. Я вздохнул. Все-таки жаль, такой отдых обещал быть шикарный, и тут на тебе. Ладно, надеюсь, еще удастся продолжить, и для этого она должна выжить.

В ворота базы мы влетели, даже не осознавая этого, тормознули у своего гаража и тут же заскочили в уже урчавшие моторами каракатицы. На приветствия времени не было, так что как только загрузились, тут же и рванули с места. Татьяна в это время получила от одного из бойцов вводную и уже вовсю ее изучала. По всему выходило, что дело намечается действительно не шуточное, уж больно сильно она хмурилась. Вскоре более отчетливо стали слышны раздающиеся впереди взрывы, появились первые отсветы периодически вспыхивающих зарниц. Послышались автоматные очереди, сначала редкие, а потом все более и более частые. Похоже, там разворачивался самый настоящий бой, и совсем скоро мы попадем в самый его эпицентр.

- Что приказывают?

- Только одно, - мрачно ответила девушка, - уничтожить любой ценой, не дать прорваться, - и посмотрела на меня, - началось.

Я кивнул, что ж, рано или поздно это и ожидалось, вот теперь и посмотрим, чего стоит Корпус и насколько нас всех хватит. В том, что нас просто не хватит, что бы остановить полномасштабное вторжение извне, как его описывала Акшти, у меня сомнений не было. Как и в том, что враг сможет закрепиться и начать переправлять сюда все новые и новые силы, слишком уж их возможности благоприятствовали этому. И если подобное произойдет не здесь, то где-то еще, так что это лишь вопрос времени. А вот потом кто его знает, все-таки не думаю, что они смогут защититься от ракет, бомбардировок и прочей тяжелой артиллерии, сдохнут, но только уже под этим небом. Хотя и наших жизней с собой заберут немало.

Грохотало теперь уже постоянно, в воздухе носились две громадные тени, поливающие все внизу огнем и озаряя вспышками взрывов. Жутко стрекотали крупнокалиберные пулеметы, разрывая ночь бешено мечущимися точками снарядов - боеприпасов тут явно не жалели. Чуть впереди и справа был организован целый пункт встречи, фургоны корпуса стали в линию и, расчехлив своих монстров, вовсю поливали невидимого пока нам противника. И только когда мы подъехали немногим ближе и, затормозив, стали готовиться к бойне, стали заметные блики защитных оболочек неприятеля. Их купола вспыхивали то тут, то там, буквально на секунду и тут же гасли, затухая уже навсегда. Вот почему не было слышно автоматных очередей - они тут были бесполезны, просто зря расходуя боеприпас. И только такие вот, установленные на машины монстры давали результат, уничтожая любое препятствие, какое встречали, посылая к цели снаряд за снарядом.

Обе наши каракатицы расчехлили и развернули уродливые жерла пушек в сторону атаки. Миг, и дружный залп сотряс барабанные перепонки. Далеко впереди тут же вспыхнули и погасли несколько куполов. Есть попадание. Бойцы, не занятые работой с орудием, рассредоточились в округе и заняли позиции на подступах, готовые защищать огневые точки. Я же во всю рассматривал ползущее на нас воинство, и если бойцы рядом наводились на цели с помощью каких-то своих приборов, то мне полный обзор давали мои питомцы, и какой это был обзор - просто дух захватывало!

Их были сотни, если не тысячи, они выныривали из темно-очерченного прямоугольника, чужеродным элементом вписавшимся в ночной пейзаж, и шли, шли и шли. Словно саранча, они поглотили под собой все поле, проезжую часть и двигались даже в соседнем подлеске, создавая впечатление единого живого покрывала, жуткого, умеющего мыслить и нацеленного лишь на одно - на доминирование и превосходство. Пленных брать не будут, это я понял точно так же, как и то, что всех их нам не остановить. Тем более, что некоторые наши орудия уже не справлялись, враг каким-то образом сумел усилить свою защиту, и теперь урон наносили только каракатицы, ведущие беспорядочный огонь по приближающемуся противнику, и царящие в ночном небе вертолеты. Пилоны боевых машин уже были пусты и теперь работали только их пулеметы, выкашивая в рядах противника настоящие просеки, впрочем, тут же затягивающиеся новыми воинами. И то, что дело швах, стало понятно уже многим.

В ближних фургонах отчетливо заголосили рации, отдавая новые приказы, и те, в считанные минуты сложившись, срывались с места и укатывали прочь. Вскоре запросили и нас, был отдан приказ отступать, Корпус готовит вторую линию обороны, и мы все нужны там. И тут, вдруг, с земли оторвался луч такой яркости, что я невольно закрылся рукой. Яркий росчерк прошил небо, достал до одной вертушки и скрылся в вышине, а громадная птица стала медленно заваливаться на бок. Это было словно во сне, вокруг стоял гул и грохот, что-то кричали бойцы, приказывала рация, а в чуждое и враждебное нам впереди море противника падал и падал наш корабль, сбившийся с пути и терпящий крушение. Я видел судорожные движения лопастей, каждый градус поворота мощной брони, заковывающей летающего союзника в непроницаемые латы, но так и не спасшей того от гибели, видел все, словно в замедленных съемках. А потом здоровенная туша врезалась в землю, продолжая сминаться и расплываться в стороны, вокруг полетели обломки и ошметки человеческих тел - это враг попал под удар. Лопасти страшно взрыли твердь, прокрутившись и дернувшись раз, второй, а потом что-то треснуло и взорвалось, птица неба выбросила огненный всполох и заполыхала нестерпимо ярким огнем, высвечивая все вокруг себя на добрые несколько десятков метров.

И тут, из кабины вдруг выскочила тень и метнулась в сторону к нам. Казалось, к ней были прикованы взгляды всех присутствующих, будто все только и ждали этого, что кто-то спасется, просто не может не спастись.

- Это наш, наш, Стас, прикройте его ребята.

И вот каракатица уже берет выше и начинает вести прицельный обстрел, вырывая из земли целые фонтаны и отрезая путь начавшим сближение с нашим пилотом противникам. Их подбрасывало вверх, рвало на части и вминало в грязь, пропахивая поле глубокими бороздами, парень бежал отчаянно, стараясь петлять и держась на виду, но отсюда было видно, что не успевает. Авангард врага выбросил назад целое щупальце из нескольких десятков бойцов, и те сейчас бежали ему прямо наперерез. Застрекотавшие из других фургонов крупнокалиберки лишь впустую молотили воздух, отлетая от вражеских воинов ярко вспыхивающими росчерками, не пробить, не достать, бесполезно. А пилот не сдавался, и бежал, и верил, не мог не верить, ведь ничего другого ему просто не оставалось. Там свои, они прикроют, они дождутся, они там, туда, быстрее, еще быстрее.

И меня словно завело, и больше не таясь, будто внутри лопнул какой стержень, не позволявший плюнуть на конспирацию, я впился щупальцами в землю и резко бросил себя вперед и вверх, туда, к ним. Корпусовцы рядом увидели только мою взмывшую вверх фигуру, а потом я ушел в тень, став недосягаемым ни для кого и смертельно опасным для всех остальных. Ступни мягко впечатались в исходящую дымкой землю и сделали шаг, пространство послушно рванулось, приблизившись на добрый десяток метров, потом еще шаг и еще. Плети тут же взмыли в воздух, отсекая конечности, пропарывая плоть, сминая кости и гася защитные сферы. Парень впереди уже снял шлем и тащил его в правой руке, он устал и тяжело дышал, но продолжал двигаться, и я шел ему на встречу, обрывая чужие жизни одну за другой. Безэмоциональный холод постепенно заполнял грудь, проникая все дальше и глубже в тело, он будто ввинчивался через солнечное плетение, распространяясь подобно заразе. Хотя, по логике, сейчас как раз шел отток чувств, выплескивающихся и отмирающих в пространстве теней, но ощущения обманывались и давали совсем иную картину.

Вот очередной выстрел достигает своей цели, и вражеский боец в каких-то пяти метрах от парня взлетает в воздух бесформенной куклой и вперемешку с комьями земли падает в стороне. Второй выстрел промахивается и уносит жизни далеко позади бегущего из последних сил пилота. Я уже рядом, еще пара шагов, и он окажется под моей защитой, но я не успеваю. Вырвавшийся из задних рядов луч, по дуге, сверху вниз прошивает тело беглеца, вспучивая его безобразными нарывами, и разрывает на куски, разбрасывая ошметки по сторонам. В земле же остается глубокий выжженный след, это я вижу отчетливо даже отсюда, а потом бросаю взгляд вперед и выше, и даже сковавший эмоции холод дает трещину. Из задних рядов, по направлению к фургонам, по дуге вверх скользнуло несколько десятков ярчайших росчерков. Это летела смерть, быстрая и страшная, подобная той, что настигла бедолагу пилота. Ноги сами разворачиваются, бросая меня назад. Все смазывается до одной единственной фигурки, что-то отчаянно кричащей бойцам, отстреливающихся от уже переваливших через ближайший к ним овраг воинов противника. Часть из них слушается и бежит к машинам, но другая остается и продолжает прикрывать отступление. Уходят группами, но почему, почему не все сразу? А сверху уже падают первые звезды, и я никак не успеваю, слишком все быстро, слишком... Взрыв! Посланная чужаками смерть оказалась более мощной, чем предполагал. Пламя хлынуло в стороны, накрывая фургоны и сметая на своем пути все, что только могло. Прямо на глазах покореженный металл разлетался плавящимися обломками, земля плавилась, спекаясь и запекаясь коркой. И сейчас там, в этом пекле, в этом аду, пылала фигурка так раздражающей меня некогда корпы.

Дыхание сперлось, стало трудно дышать, броня безразличия треснула и стала осыпаться, опадая черными, тут же вспыхивающими струпьями, мгновенно испепеляющимися от начавшего разгораться пламени ярости. Сжимающие разум тиски холодного безразличия треснули, обдав потеками внутренней боли все мое естество, и пелена отчужденности пала полностью. Я. Убью. Вас. Всех. Глаза закрылись, на лице застыла жуткая маска смерти, и руки пошли в стороны, и в следующее мгновение во все стороны хлынул Рой, мой новый, неиспробованный кошмар, и да станешь ты воистину Кошмаром, моей карающей дланью и бичом, бедствием для врагов моих и их погибелью.

Жуткая, огромная туча мрака на мгновение зависла вокруг меня, уплотняясь и полностью перекрывая обзор, а потом ринулась всюду, где мой взгляд находил врага. Черная смерть прошивала тела и неслась дальше, а позади оставались кровоточащие сотнями, а то и тысячами ран куски мяса, и ничто уже не могло им помочь. Противники падали десятками, потом сотнями, и я не выдержал, тоже ринувшись мстить. Плети рвали пространство с таким неистовством, что ошметки разлетались на много метров вокруг. Белый жутким снарядом сметал целые десятки, вспарывая внутренности, сминая кости и ломая тела, словно игрушечные, люди гибли жуткой, неотвратимой смертью, а бойня все шла и шла. Но наибольший, просто колоссальный урон наносил противнику именно Рой, уничтожая целые отряды за считанные мгновения, спасения от него не было, ни спрятаться, ни убежать было нельзя, смерть в своем чистом, первозданном виде.

И когда вокруг уже просто не стало, кого убивать, когда противник в спешке стал исчезать в открытом им портале, я ринулся следом и даже не заметил, как переступил черту. Как вновь брызнула кровь, падая уже на землю другого мира, с каким ужасом на лицах поворачивались в мою сторону солдаты вторжения и, так ничего и не разглядев, замертво падали кучами изрубленной плоти. Я метался подобно зверю, потерявшему самку, детеныша или просто загнанному в угол, и убивал, убивал, убивал. И вместе со мной смерть и ужас сеяли все мои кошмары, пропитываясь кровью и наливаясь разлившимися в округе предсмертными эмоциями. Это был самый настоящий ад, и он шествовал за мной.

В какой-то момент, фамильяр покрыл меня броней, и я стал на мгновения появляться в реальности, уничтожая врагов поблизости и исчезая вновь. Рой следовал по пятам черным плащом и уничтожал всех на подступах, не давая ни малейшего шанса скрыться или подобраться вплотную. Противник каким-то образом смог вычислить траекторию моего движения и теперь на пути то и дело взрывались звезды, плавя и сжигая все вокруг, в том числе и своих воинов, вспыхивали окна мрака, засасывающие землю, камни и все остальное в небольшом радиусе. В общем, велась лихорадочная работа на опережение, превентивные меры, так сказать. И скоро выходить в реальность стало опасно, но разум уже спал, полностью отдав вожжи накатившему безумию, и я рвал и метал мир вокруг, подобно стихийному бедствию, и таки попался.

Бессмертных нет, как и неуязвимых, а зарвавшихся и возомнивших себя неодолимыми опускают на землю очень быстро. Что постигло и меня. Боль и ярость в груди еще клокотали вулканом, выплескиваясь наружу и пожиная кровавые всходы, и в один такой момент чуть в стороне несильно ухнуло, а потом с жуткой силой рвануло на себя. Очередная атака завершилась полным фиаско, меня всосало в черную воронку, и я почувствовал, как начинаю падать, стремительно и безостановочно.

Фамильяр тут же отрастил органы зрения, и полный мрак рассеялся, явив еще не полностью осознающему беснующемуся разуму картину. Я падал в пропасть, быстро, как камень, обрушившийся со скалы, до стен поглотившей меня бездны было метров сто, не меньше, а вниз, в глубину, взгляд кошмара просто не доставал. И меня начало пробирать. Ярость в душе боролась с чувством самосохранения, постепенно пришло понимание безысходности и стало нарастать отчаяние. Ни замедлить падение, ни зацепиться за что-либо не было никакой возможности. Фамильяр тут же выбросил в стороны подобие крыльев, и мы начали неумело планировать, но их площади было недостаточно, что бы хоть как то замедлить падение, так что смертельный спуск продолжался.

И тут на самом краю сознания забрезжила мысль, за которую я ухватился буквально ногами и руками. Схлопнувшийся в меня при проходе через воронку Рой тут же получил увесистого пинка и раскрыл надо мной свои крылья. Затем опустился ниже, окутав меня и уплотнившись, и стал расходиться вширь, на подобии парашюта, скрепляясь между собой каждой своей частичкой. Процесс продвигался достаточно быстро и буквально через минуту я уже парил, полностью управляя своим снижением. Дна бездны все еще не было видно, и мозг терялся в догадках, куда меня забросило. По спине уже откровенно полз неприятный холодок, не припомню ни одной такой глубокой расщелины, разве что в океане, но тут-то водой и не пахло. Да и не Земля это уже. Наконец, внизу наметились хоть какие-то очертания. Но фамильяр и так выдавал максимальную дистанцию обозрения, так что более детально разглядеть пока ничего не получалось. И я медленно, но верно спускался все ниже и ниже.

Стало вдруг интересно, с какой высоты в тенях можно упасть и не разбиться, но проверять это сейчас не было никакого желания. Постепенно стала проявляться рыхлая, испещренная множеством нор и борозд поверхность, где-то с краю даже наметилось шевеление, значит, живность тут какая-то, но есть. И чем больше я спускался вниз, тем меньше мне нравилось то, что ждало меня впереди. Это была пещера, ну, или ее часть. Видимые же участки стен были вдоль и поперек изрыты неизвестными копателями, а пол просто изобиловал следами и логовами множества явно хищных существ. Кости, панцири, какие-то роговые ошметки валялись прямо у черных провалов то ли входов, то ли выходов. И ни души, будто все замерло, в ожидании очередного моего шага, или просто находясь в состоянии извечной засады. Извилистые ходы испещряли твердь такими причудливыми лабиринтами, извиваясь и перекрещиваясь иногда в столь неадекватных развязках, что невольно в уме вставала картина встречи двух незадачливых копателей, в исходе которой погибал наиболее незадачливый. А победитель продолжал рыть дальше. И ни одного кошмара по близости, неужели не их среда обитания, нечем кормиться или просто не добрались сюда?

Ноги коснулись поверхности, и из глубины ближайшей норы наружу метнулось нечто несуразное и невероятно быстрое. Скорость атаки была просто потрясающа, еще мгновение, и я бы просто не успел, но фамильяр не зря просматривал землю вглубь, и это меня и спасло. Тени приняли меня раньше метнувшейся сбоку смазанной тени, и та, поймав лишь воздух, с громким скрежетом припала на передние конечности. Так как задних просто не имела, из туловища в нору вел шипастый, поделенный на сегменты хвост, и когда взгляд кошмара выдал истинную картину внешности монстра, меня чуть не передернуло. Даже не смотря на пробирающийся в грудь холод безэмоциональности.

Напавшая на меня гадина оказалась всего лишь конечностью, жуткой, безобразной и, тем не менее, настолько опасной, что встретиться с ней еще раз я бы просто не захотел. А на глубине добрых двадцати метров, в выщербленной пещерке находился сам монстр, раскинувший подобные руки-ноги в еще несколько ответвлений. По ходу, так он и кормился, ловя незадачливых "прохожих" и затягивая к себе, в процессе транспортировки буквально сминая жертву своими лапами и получая под нос уже что-то типа фарша. Свежего, еще трепещущего и истекающего кровью, и оттого, наверное, еще более аппетитного. Ну и мерзость. Плеть взлетела сама собой и, проявившись уже внутри лапы, сделала мельницу, вспарывая внутренности жуткой конечности. Та дернулась и обмякла, а потом рывками стала втягиваться назад в нору. Ударить щупальцем сверху у меня не возникло даже и мысли, толщина панциря была просто ужасающей, навряд смог бы хотя бы поцарапать его.

А потом произошло совсем уж неожиданное. Из одной из нор существенно правее вдруг выскочило нечто, больше напоминающее скорпиона переростка, и с удивительной скоростью и проворством метнулось вслед за удаляющейся конечностью. Спустя пару секунд внутри завязался ожесточенный бой. Лапа пыталась убраться восвояси, но более мелкая тварь вцепилась в роговую поверхность и не отпускала, упершись всем своим множеством лап в стены прохода. Более того, хвост ее вдруг треснул посередине и стал разделяться надвое, по вертикали, и все это с противным треском, скрежетом и свистом. Рука сидящего метрами ниже монстра дернулась еще раз, другой, а тут скорпион ударил - половинки хвоста вдруг стремительно обвили одну из подвижных частей лапы и дернулись, будто пропуская по себе разряд. И в то же мгновение соединяющий "ладонь" и само чудовище хвост лопнул посередине и скорпион буквально вылетел из норы, продолжая удерживать в жвалах оторванную конечность.

Чудище под землей забилось в агонии, круша и стачивая неровности своего убежища, по пещере пошел низкий, глухой шорох, и отнюдь не из убежища пострадавшего монстра. Скорпион, видно, тоже это почуял, так как стал очень быстро оттаскивать в сторону своего логова отвоеванную добычу, но не успел. А потом стало поздно, и он включился в неожиданно начавшуюся всеобщую бойню. Для меня же это было сродни фантастике вперемешку с ужасами: сотни, если не тысячи кошмарных существ, больше смахивающих на каких-то насекомых или жуков мутантов, явно превысивших все мыслимые и допустимые размеры, схлестнулись в кровавой бойне. В стороны брызгало и чавкало, отлетало ошметками и нередко даже требухой, скрежет стоял такой, будто тысячи роговых лап специально сучили по каменной поверхности. В принципе, именно так оно и было, в массовом всеобщем истреблении сошелся просто сонм существ, умудряющихся убивать, жрать и подыхать одновременно.

Здесь плевались, рвали, резали и кромсали, обвивали щупальцами и давили, прогрызали панцири и выедали нутро буквально за секунды, вокруг шла настоящая бойня, без победителей, без причины, просто бездумная, голая ярость боя с наплевательским отношением к своему существованию. И в какой-то момент меня захватило, затянуло в омут все нарастающей злобы, кровожадного безумия и желания убивать, как можно больше, как можно чаще. Это было сильнее меня, словно впиталось извне и стало наркотической потребностью, противиться которой я не хотел, да и не имел сил. И плети метнулись в стороны, а вокруг раскинул свои крылья Рой, и жатва началась.

Холод в груди сменился на черное пламя, поглощающее с головой, желание нести смерть оказалось настолько сильным и ярким, что все ранее пережитое показалось лишь бледной тенью. И жизненные соки тварей потекли рекой, из оторванных лап, голов, вытекая из глазниц и вспоротых мягких подбрюший. Если не удавалось пробить или сломать панцирь, я разрывал существ на части, отделяя все, что поддавалось, или просто взрывал вихрем щупалец внутренности, оставляя валяться безжизненные оболочки с фаршем внутри. Передвижения по территории оставляли за мной горы трупов, вяло шевелящихся и источающих последние капли жизни, коктейль из эйфории и злобы буквально напитал мое естество, заставляя все продолжать и продолжать. И я шел все дальше и дальше, позади осталась огромная пещера, заваленная кучами мертвых тварей, приходилось спускаться к ним в норы и уничтожать нечисть прямо там, не жалея и не щадя никого. Потом проблеск разума подсказал вытащить на поверхность один из трупов, ставший отличной приманкой, и через пару мгновений учиненная ранее бойня повторилась вновь. У обитающих здесь существ не было мозгов, лишь тупой уродливый голод и злобная жажда убийств, и манипулировать ими оказалось более чем просто.

Я вычищал целые гроты, уничтожая тварей сотнями, оставляя позади себя настоящие кладбища, и, в конце концов, почти потерял себя. Бездумье от заполнившего нутро черного огня стало нормой, как и сон разума, впавшего в спячку и отдавшего бразды правления инстинктам. А те полностью подчинились черным языкам, полыхающим со всех сторон и втягивающихся в меня так, словно я пожирал их. И в какой-то момент сознание покинуло меня полностью.

Холод. Странный, иррациональный холод. Как я могу ощущать его? Почему? Кокон откликнулся мгновенно, и по телу разлилось приятное тепло, так-то лучше. Попытка открыть глаза закончилась неудачей, те будто покрылись коркой, скрепившей их подобно цементу. Неопределенность с собственным состоянием заставила мозг ворочаться быстрее, просыпаясь и приходя в норму. Черт, а ведь уже почти начал паниковать - все тело было покрыто прочнейшей на вид матово-черной, с бордовыми оттенками броней, плотно обхватившей каждый изгиб и повторяющей каждую линию. Более того, я буквально смотрел ею во все стороны, даже в пол, создавая вокруг себя сферу чистого знания. Ничто не оставалось сокрытым, занимая в уме своеобразную информационную нишу. Разум оторопело свыкался с действительностью, воспринимая новое для него как данность, а лицевые пластины растеклись в стороны и глаза смогли-таки открыться.

То, что я находился в пещере, знал уже и так, но привычка возобладала и поднявшиеся веки дали иной обзор, урезанный, менее полный, но более родной, привычный. Действительно, пещера, небольшая, с двумя выходами, один слева, другой впереди. Из какого пришел, оказалось сокрыто завесой мрака, этих воспоминаний просто не было, были лишь...

Меня передернуло, перед глазами стали мелькать четкие картинки хлещущих во все стороны плетей, устроившего мясорубку Белого и жуткое движение Роя позади меня, уничтожающего всех и вся. И кучи, просто горы мертвых существ, из пещеры в пещеру, из грота в грот, целые кладбища отнятых мною жизней. Я невольно схватился за голову, внутри замутило, пришлось сесть, опершись о стену. Господи, что ж ты натворил, что наделал, сколько это все длилось, где вообще теперь нахожусь? По всему выходило, что пробыл здесь я не один день, провал же в памяти мог означать как неделю, так и месяцы. Но, позвольте, провести столько времени без еды и питья? Столько не живут. Или?

Это "или" клином вошло в рассуждения и заставило замереть. Голода не было, будто только недавно питался, но чем? И меня осенило. Кошмары жрут любые эмоции, мир теней сам по себе уничтожает их более чем эффективно, потому, наверное, они и восполняют этот недостаток таким образом. Я же отчетливо помню, как меня буквально переполнила до краев черная злоба, выросшая буквально из ниоткуда, так о чем это мне говорит? Уж не о том ли, что подобно своим питомцам превращаюсь в нечто нереальное, потустороннее? Тьфу ты, мерзость! Даже скривился от подобных мыслей. Нет уж, лучше считать, что каким-то образом начал поглощать обогащенный негативом эмоциональный пласт пространства. Как ни как, то же энергия, своего рода, эти ж жрут, так почему бы и мне не начать?

Ладно, общее состояние вполне удовлетворительное, питомцы спят на местах, если можно так сказать, а вот фамильяр порядком удивил. Я более внимательно оглядел закованную в броню руку - хищные, жутковатые очертания явно боевой формы, такой кистью можно как бить, так рвать и колоть, только вот что-то не помню, что бы додумывался именно до такого дизайна. Повинуясь импульсу, шипы и прочее колюще-режущее втянулось, образовав обычную перчатку, панцирь на груди оплыл и принял форму приталенной накидки с высоким, закрывающим подбородок воротником. Еще пара минут экспериментов, и конечный вид был закончен. А что, довольно хорошо смотрится да и сидите вполне, если б еще сама одежда не мешала. Проскользнувшая мысль тут же была одобрена и я, без какого-либо зазрения совести стянул с себя все шмотье, оставив лишь нижнее белье, и вновь облачился в накидку. Штаны, обувь и прочее банально запихнул в одно из опустевших теперь жилищ, в округе не было ни единой живой души, лишь мертвые груды из плоти и панцирей, которые еще не один месяц будут тут гнить, распространяя вокруг себя трупную заразу.

За прошедшие десять минут в моей голове было переосмыслено и поменялось достаточно многое. Пришлось принять факт того, что про возвращение назад можно пока смело забыть. Сразу же накатила горечь утраты все-таки успевшего стать не чужим человечка, я реально всей душой сожалел, что не успел, не спас, не смог. Ее образ некоторое время стоял перед глазами, сдавливая грудь, мучая душу. Как же так, неужели все из-за того, что был слишком слаб, а так бы она жила? Бронированный кулак с силой вонзился в камень, кроша его и выпуская сеть трещинок. В горле запершило, на глаза навернулись слезы, но уже через мгновение веки смежились и я замер, беря себя под контроль. А родственники, как они там, что вообще сейчас у них происходит? Остановлено ли вторжение? А если нет, что тогда? Мелькнувшие нерадостные картины всколыхнули внутри нечто злое и чуждое. Суки, дайте только время, найду способ и доберусь до вас, кулак повторно впечатался в стену, словно давая обещание. А потом я развернулся и направился в дальний проход, оставляя за спиной тот, из которого вышел, там, в темноте овального грота было слишком уж много трупов. Значит, мне не туда.

В поле зрения пока не попадалось никого живого, лишь раз или два на самом краю досягаемости мелькнули и исчезли какие-то тени. И все за сумасшедшей толщей камня, не думаю, что они как-либо могут мне угрожать, тем более что замечу их еще на подходах. Дальше путь сужался и в итоге переходил в сплошное блуждание по заброшенным норам, тогда я нырял в тени и просто шел насквозь, стараясь держаться путей, заворачивающих кверху. Но прошел, наверное, час, а, может, и два, но пейзаж по сторонам нисколько не изменился, все тот же голый камень и ничего нового. Но останавливаться не хотелось, да и сил еще был порядочно, так что упрямо продолжал двигаться дальше. И в какой-то момент мне повезло, много правее в стороне проходила водная жила, это была настоящая удача, и ноги сами стремглав бросили меня в бок. Сколько бы вода не петляла в толще камня, рано или поздно она выведет наружу, пусть в реку, пусть в море, куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Мир подземного мрака и каменных небосводов уже порядком надоел, хотелось вздохнуть полной грудью, увидеть небесную синеву, почувствовать дуновение ветра на коже, в конце концов. Периодические вхождения в тень, естественно, отрубали какие-либо эмоции, но уже не так жестко, видно, какая-то адаптация, все же, существовала. Так что мыслил я вполне здраво, не как робот, и совсем не чужд был эмоциям.

Но когда то расширяющийся, то вновь сужающийся поток уверенно повернул свой бег вглубь скалы и заставил переться за собой сквозь всю толщу камня чуть ли не несколько часов кряду, в мозгу зародились вполне здравые сомнения. Но холод теней уже порядком вытеснил чувства, и рациональность взяла верх, заставив продолжать следование. И, как оказалось, не зря. Потом мне было просто страшно вспоминать, сколько я прошел в толще скал, но итого оказался того достоин. Еще на подходе твердь слегка гудела, вибрируя от передающихся ей звуков, а потом и вовсе раскрыла передо мной удивительную картину. Падая с невероятной высоты, метров, наверное, с пятнадцати, небольшой поток еще в воздухе искривлялся, разбиваясь на множество мелких ручьев при соприкосновении с торчавшими из стен то тут, то там длинными и острыми каменными шипами. И уже дробленный, множеством рукавов ниспадал в огромное, абсолютно черное озеро, принимавшее в себя еще около десятка таких же бегунков справа и слева.

Я вцепился плетьми в стену справа и стал, как паук, обходить водную гладь по периметру. И хоть озеро было отнюдь не глубокое, метра три четыре, не больше, лезть в воду мне почему-то не хотелось. Тем более, что там, куда я хотел добраться, виднелся проход, и, причем освещенный, что придало немалой прыткости поему передвижению. И каково же было мое разочарование, когда вместо ламп, светильников или, хотя бы, банальных факелов, обнаружил гроздь здоровенных, светящихся грибов. Вот, гадство, разочарование плетью хлестнуло по нутру, но сразу же было задушено на корню. Не время и не место для этого, тем более, что лаз дальше забирал существенно вверх.

Но все, чего я смог добиться спустя пару часов, это лишь очередная грибная грядка, дающая света не меньше, чем хороший такой прожектор, заливающий каждую щель и каждый отнорок. Дальше шел уже без настроения, тупо переставляя ноги и мониторя пространство вокруг. Надежда выбраться еще не погасла окончательно, можно было, в принципе, идти так и дальше, а можно было вернуться к озеру и пройти вслед его пути в толще скал вниз, но опять зарываться еще глубже под землю желания не было. Так что решил пока сбивать ноги в этом направлении. И каково же было мое удивление, когда через две стены обнаружил ни что иное, как искусную резьбу по камню. Даже с шага сбился, замерев на мгновение, а потом кинулся в тень и буквально пронесся вперед, остановившись лишь перед громадным, в человеческий рост лицом неизвестного существа. Слишком большие глаза, уши отсутствуют, как, впрочем, и нос, вместо которого были лишь дырочки, губы тонкие, сжаты в полоску, и все, больше никаких особых примет не было. Не человек, однозначно. Но тогда кто? Тем более, что выполнено было действительно качественно, каждый скол, каждая линия говорили сами за себя - рука мастера, не иначе. Невольно вспомнились наши памятники, куда им до этого, жалкая пародия.

Но еще больше меня заинтересовал сам коридор, одним своим концом уводящий куда-то вправо, параллельно пути, которым я шел до этого, а вторым, уходящий куда-то совсем в сторону и вверх. И вот последний аргумент возымел на меня наибольшее влияние, и я выбрал его. Полчаса прошло в сумасшедшей гонке почти без остановок, когда на очередном повороте тишину мертвых скал нарушил посторонний звук. Сам ход уводил много левее, так что, недолго думая, опять воспользовался тенями и ринулся в сторону шума, прямо сквозь толщу камня. И не зря, много ниже, метрах в десяти шел самый что ни на есть настоящий бой, и уже только то, что одной из сторон в нем были, несомненно, люди, сделало выбор за меня.

Оттолкнувшись от выпустившей меня стены, я камнем слетел вниз и, приземлившись, выбросил в стороны плети. Наполовину закованные в латы воины вполне исправно сдерживали натиск тварей, немного похожих на тех, которых упокаивал много ранее, но более мелких, однако перших на удивление упорно и качественно. Еще некоторое время, и бойцов просто задавят количеством.

Щупальца при выпаде нанесли просто колоссальный урон, завалив трупами противника область диаметром почти в добрых пятнадцать метров, и я, проявившись, включился в бой уже сам. Закованные в броню и усиленные кошмаром кулаки наносили просто чудовищный урон, панцири трескались и лопались, подобно яичной скорлупе, единственное, чего мне не хватало, так это скорости, но данный момент с лихвой компенсировался смещением в тень и подлыми ударами из ниоткуда. Сражающиеся воины, заметив явное изменение ситуации, воодушевились еще больше и стали теснить тварей, устроив настоящие вихри из стали. А потом в бой включился неожиданный элемент. Откуда-то из-за спин бойцов полыхнуло ярким, всепроникающим светом, и тварей буквально скрутило, заставив попадать наземь и забиться в судорогах. Чем бойцы не преминули воспользоваться и в считанные минуты добили агонизирующих монстров.

Я же благоразумно решил пока не показываться им на глаза. Очень уж странный свет, да и оружие их - мечи, копья, какие-то странные не то алебарды, не то топоры. Средневековье, что ли? А потом воины расступились, и из-за их спин вышла пара женщин и принялась пристально рассматривать лежащие на земле трупы.

- Это сделали не мы, - одна вдруг вскинула глаза и внимательно осмотрела пространство вокруг, мазнув по мне взглядом.

- Но, госпожа, мы думали, это вы нам помогаете, - высказался почти весь укрытый сединой воин, - а то и не сдержали бы их.

- К сожалению, Астар, мы задержались, из Академии путь не близкий, знаешь ли.

- Тогда кто же это?

- Вот и нам интересно, - включилась в разговор вторая.

И по взглядам, бросаемым в пространство, я понял, что пока лучше действительно не контактировать с местными обитателями, тем более, что убивать их мне совсем не хотелось, а то мало ли что им в голову взбредет. Так что лучше, для начала, самому осмотреться, а там видно будет. И, приняв решение, прошел мимо озадаченно переминающихся с ноги на ногу вояк и скрылся в туннеле у них за спинами. Наружу, под небо, выбрался лишь пропетляв еще добрых минут двадцать, и с сожалением констатировал, что стоит ночь, а рядом с зевом пещеры нет абсолютно никаких указателей. Да и сама пещера находится на крутом обрыве, и где-то внизу, метрах в двадцати начинаются кроны деревьев, и никакой дороги, никакой тропинки. По всему выходило, что забирались люди сюда нечасто. Ладно, тогда план "Б", сформировавшийся буквально только что, заодно и проведем эксперимент. Рой раскрылся подобно крыльям, укрепившись у меня на груди и спине, а потом, недолго думая, я сделал шаг вперед, в пропасть. И уже планируя, чуть ли не скрестив пальцы, вышел из теней - сразу же ощутимо тряхнуло, и полет стал неуправляем, меня сильно накренило и бросило в бок, задрав почти горизонтально ноги. Черт, твою ж бабушку, ну, не силен я в этой аэродинамике и остальной хрени, может размер крыльев не тот, или форма, но полеты пока мне не светят. Так что, быстро переоформив крылышки в подобие парашюта, стал уже более сносно парить, постепенно спускаясь все ниже и ниже. И только когда ноги прорвали первую линию крон и стали ломать все на своем пути, пробивая себе дорогу вниз, пришла умная, но запоздалая мысль. И менее как идиотом я обозвать себя не смог. Рой летает ведь, а не планирует, и чихать ему на ветер, силу притяжения и все остальное. Так какого черта просто не облепился им и слетел? Мозгов не хватило? А потом в ноги жестко саданула земля, и я покатился по склону, считая головой каждый ухаб и рытвину.

Плети вовремя выстрелили в сторону, и я завис, лишь немногим не достав лбом до примерившегося поставить мне здоровенный шишак камня. Сука! Пнув его в сердцах, почувствовал себя лучше, тем более что не было больше давящих на сознание каменных стен и однообразия скальных туннелей. Вокруг зеленело и шелестело, порывы ветра носились в кронах, а над головой на темном небосводе мерцали редкими огоньками звезды. Вот и выбрались, вот и хорошо, теперь осталось только разобраться, в какую сторону идти и где можно чего поесть, а то неожиданно вдруг начал проступать голод. Вот ведь не было печали. Да и устал уже порядком, чего уж скрывать. Поспать бы.

Так что следующим шагом Рой облепил меня, словно мухи варенье, и поднял над ближайшими кронами. Так, ничего, ничего, ничего, ага, что это там такое? Вдалеке виднелись очертания каких-то зданий, или здания, отсюда не разобрать. Туда? А есть выбор? Так что, спустившись, взял направление на примеченное нечто. И чуть сразу же не загремел носом в землю. Повсюду торчали корни, соседствовавшие с ямами и прочими лесными ловушками, и просто чудо, что смог сделать хоть пару шагов. Пришлось опять включать фамильяра, в сознание сразу же пошел поток знания, сообщающий обо всем, что только творилось в округе. Ну, хоть живность уже нормальная, какие-то крысы, пичужки в гнездах, грибы, трава, деревья, земля, камни. В общем, обычный лес, правда, так и норовящий сделать подлянку. Но передвижение таки заметно ускорилось, особенно после того, как плюнув на все, тупо поднялся на плетях на метр над землей и понесся вперед. Да уж, так существенно быстрее и проще.

Со стороны это, наверное, смотрелось, мягко скажем, фантастично. Одетая в черно-багровую тунику фигура несется над самой землей, облетая деревья и слегка приподнимаясь выше, когда на пути встречались кусты. По факту же все выглядело несколько иначе: около десятка плетей банально использовались вместо ног, касаясь кончиками земли и неся меня вперед, а их количество позволяло избавиться от каких-либо толчков и рывков. Так что "полет", если его можно так назвать, проходил плавно и довольно быстро. Лицо пришлось скрыть маской, что бы уберечь от ветра и неприятно хлеставших мелких веточек. А потом начал моросить дождь, и я закутался уже полностью, не желая попусту мокнуть. Так и двигался, стараясь не петлять и не сворачивать, ловя капли дождя и мониторя пространство вокруг.

И когда монотонность происходящего стала понемногу усыплять, случилось неожиданное, на краю видимости вырос бледно-голубой купол, уходящий далеко ввысь и теряющийся где-то в небосводе. Не доходя до него метров двадцать, от греха подальше, ушел в тень, и сперва коснулся его плетью - ничего, никакой реакции. Потом протянул руку и также не ощутил никаких изменений, так что решил не обращать внимания и следовать дальше. Каково же было мое удивление, когда решил взглянуть на него обычным зрением, и не увидел ровным счетом ничего. Купола не было! Абсолютно. Вот что за бред? Но через мгновение фамильяр показал совершенно точно - голубая стена на месте и никуда не делась, теряясь где-то далеко вверху. А глаза подвели опять. Чертовщина! Ладно, плевать, в желудке уже начало урчать и, чувствую, к тому моменту, как доберусь до цели, жрать будет хотеться немилосердно. Так что придется ускориться.

А буквально через час я замер подобно статуе, пораженный величием открывшейся мне картины. Огромная, в три человеческих роста вычурная стена, расписанная по всей своей длине, по крайней мере, куда хватало взгляда, какими-то узорами, скрывающими диковинных зверей и переплетающимися со всевозможной растительностью разнообразных форм и оттенков. Да-да, все полотно стены было выполнено в цвете, причем настолько ярко и четко, что, казалось, дотронься, и шелохнется куст, дрогнет деревце или всполошится один из зверьков. Это было настоящее произведение искусства, но подумать только, сколько труда и сил вложено во все это, ведь расписать так только один этот участок заняло бы не одну неделю. А тут целая стена, конца и края которой даже не видно.

Под сильным впечатлением скользнул в тень и сделал шаг вперед, что бы тут же замереть вновь. Ну, вот и цивилизация пожаловала, передо мной на несколько десятков метров во все стороны от стены располагался настоящий парк, с аллеями, дорожками, аккуратно подстриженными кустами, скамеечками и прочей атрибутикой. Все было ухожено и смотрелось очень прилично. Даже сама атмосфера здесь была совсем иная, чем за стеной, более умиротворенная, что ли. Невдалеке показался фонтанчик, а когда подошел ближе, оказалось, что самый что ни на есть настоящий питьевой. Вода била невысоко вверх из декоративной пимпы, а по бокам, наверняка специально для рук были сделаны небольшие, аккуратные ухваты. Недолго думая, я наклонился и приник к живительной влаге. О, боги, как же хорошо. По горлу в желудок скатилось нечто настолько вкусное, словно не пил несколько месяцев. И одним глотком данное действие явно не ограничиться. Так что я пил, пил и пил, пока не почувствовал, что живот скоро станет похож на воздушный шарик. А потом нашарил взглядом скамейку и с блаженством усадил на нее свою тушку. Голова сама собой запрокинулась назад, глаза закрылись и меня сморил сон.