Вкус свободы

Вкус свободы

Чем раскаиваться впоследствии, не лучше ли быть осторожным вначале.

Конфуций.

Кап... Кап... Кап...

Оглушительно громко бьет в мокрый кафель медленно падающая вода. Красная муть расплывается от длинных разрезов вдоль запястий красивой молодой брюнетки. Яркий свет газовой люстры, подвешенной к потолку, играет на перепачканном красными разводами кафеле, разбивается о жемчужное ожерелье на тонкой длинной шее девушки.

Веки медленно поднялись, ярко-голубые глаза заискрились в сиянии ламп. Очаровательно длинные ресницы затрепетали, словно в панике.

- Ты опять, Элиса? - высокий и худой, мертво-серокожий демон встал в дверном проеме, скрестив руки на груди. - Третий раз за месяц, - его бледные до трупно-белого губы изогнулись в презрительной усмешке. - Не многовато ли, дорогая?

Девушка его проигнорировала.

- Я думал, ты умнее, - продолжил демон, наблюдая, как та медленно закрывает глаза. - Думал, ты сможешь дать мне что-нибудь вкусное. А ты, - он махнул рукой. - Эх, знал бы, никогда бы не заключил этот договор[1].

Она снова молчала. Впрочем, демон не особо ждал ответа.

- Ну, Элиса, что на этот раз у тебя не так? - пинком придвинув табурет, демон плюхнулся прямо поверх роскошного черного платья. - Что случилось, расскажи мне.

Элиса тяжело вздохнула, медленно теряя силы от кровопускания. Демон не отрывал взгляда от теряющего очарования лица молодой девушки, что на глазах старела. Проступили первые морщины, еще едва заметные, но уже отражающие настоящий возраст Элисы.

- Ну, так и будем играть в молчанку? - он схватил ее за плечо.

Острые когти вонзились в кожу, но девушка даже не вздрогнула. Впрочем, это не помешало демону ее хорошенько встряхнуть, оставляя новые полосы на рассеченной коже. Под пальцами демона проступили застарелые шрамы от точно таких же встрясок.

За годы, прожитые под одной крышей с Элисой Клау, он уже потерял счет дням, проведенным вот так, у проклятой всеми Королями Инферно жестяной ванны. В который раз ругая самого себя за столь долгий и, что еще хуже, утомительный контракт, демон Уныния поднялся с табуретки и бесцеремонно выдернул превратившуюся в пожилую женщину Элису.

Кси[2] теплым ветерком завихрилась под пальцами демона. Придерживая женщину за плечо, он почти ласково гладил истерзанные острой бритвой запястья. Послушные его приказу, жилы, мышцы, кожа - все это вновь занимало положенное природой место. Лечить подобные раны демон научился давно, хотя и был несказанно удивлен открывшемуся таланту.

Впрочем, со времени знакомства с Элисой, демон Уныния успел не только научиться врачевать раны продавшейся[3], но и полюбил ее работу. Его искренне восхищало, с каким мастерством Элисе удается воплощать столь разные сущности. Она была невероятно талантлива.

А он упивался восторгом толпы, восседающей в зале театра. Да, этому он тоже научился - приспособился отбирать кси из людских эмоций так, чтобы восторженный зритель обязательно на выходе из театра тут же купил билет на следующий день.

Элиса всегда собирала полные залы. За ее великолепной игрой никто не видел и намека на нечто потустороннее. Даже невероятно красивую внешность поклонники относили к умению ухаживать за собой и следить за здоровьем.

- Ну да, если для здоровья полезно пускать себе кровь раз в неделю, - буркнул демон, забрасывая безвольное от кровопотери тело на плечи.

Кси стремительно таяла, вновь превращая женщину в молодую очаровательную девушку. Ту Элису, что стала звездой Нельбургского театра.

Бурча под нос, он внес ее в спальню и бросил на кровать. Она все равно сейчас ничего толком не чувствует, а злость выпустить нужно. Откуда брались эти, несвойственные домену Уныния[4], эмоции, он и думать не желал.

Усевшись в мягкое кресло напротив кровати, занавешенной дорогими шелками и уложенной не менее дорогими шкурами, демон взял со столика тонкую сигару. Чем дольше он находился в Геррате, тем сильнее становился похож на человека.

С одной стороны уже не испытывал такого отвращения к людям в целом, с другой - брезговал ими. Оказавшись в многоликой человеческой толпе, ковырялся в жертвах, как свинья в сору. Если бы в Инферно знали, с какой легкостью отказывается от лакомства ради экзотических удовольствий, сочли бы безумцем.

За эти - сколько уже, пятнадцать? - годы он полюбил вкусную пищу, дорогое виски, мягкие ткани. Даже сигары - и те он курил исключительно потому, что оказалось невероятно приятно. Наркотики людей на него не действовали. Так что ни опиум, ни морфий в доме Элисы не прижились - он не позволял подсаживаться на смертельную дрянь, а сам не мог получить от них удовольствия.

С другой стороны он упивался человеческими эмоциями. Особенно вкусны были светлые чувства. Да, ими невозможно насытиться, слишком тонки и малочисленны, но какие же вкусные!

И он позволял Элисе встречаться с поклонниками. Позволял, чтобы они, одурев от любви, питали демона эмоциями.

Сама актриса, казалось, не испытывала ничего с тех пор, как заключила контракт. Ее можно было бы описать, как отрешенную, совершенно бесчувственную. Но уже то, что он все чаще и чаще находил ее со вскрытыми венами в ванной второго этажа, говорило, чувства Элисы никуда не ушли. Они просто затихли.

- Отпусти меня, - прошептала она, не раскрывая глаз. - Я больше не хочу жить.

- О, проснулась красавица! - довольно воскликнул он, раскуривая сигару. - Как раз вовремя, моя дорогая. Если мне не изменяет память, мы ждем курьера с новым сценарием от самого великого драматурга современности.

Элиса молчала.

- Ты не рада? А я помню, как жаждала сыграть именно в такой пьесе, моя дорогая Элиса. Ради этого ты и заключила со мной контракт, - напомнил он, выдыхая струю густого дыма. - Или ты настолько истощила организм кровопусканиями, что память стала подводить твою очаровательную головку?

Актриса продолжала молчать.

- Поверь мне, Элиса, ты точно не пожалеешь, что согласилась сыграть эту роль. Сколько мы слышали о великолепных пьесах Вассера! А теперь ты станешь его звездой, его примой! Тобой будет восхищаться весь Геррат, Элиса Клау! Разве не этого ты желала больше всего, соглашаясь на контракт со мной?

Она безразлично уставилась в стену.

- Ты можешь думать что угодно, Элиса, - продолжил демон. - И меня это мало беспокоит. Но тратить на твои выходки драгоценную кси... Ты же знаешь, я обязан защищать тебя, а все равно пытаешься совершить самоубийство. Когда-нибудь мне это надоест, моя дорогая Элиса, и ты на самом деле умрешь в этой чертовой ванной!

В гневе он ударил кулаком по подлокотнику, в пальцах хрустнула, ломаясь, сигара. С проклятьем бросив в пепельницу обломки, демон вытащил новую.

- Я не могу выступать вечно. Когда-нибудь обман раскроется. Тебя изгонят в Инферно, а меня наконец-то убьют. Мир станет чище, мир станет лучше, - прошептала Элиса. - И этот кошмар закончится.

Демон громко хмыкнул и поднялся из кресла.

- Ты можешь меня ненавидеть, можешь пенять на себя за контракт, Элиса. Ты даже можешь попытаться еще разок-другой убить себя. Но это ничего не изменит, - сигара с недовольным шипением ткнулась в пепельницу. - Я пошел, меня ждут прекрасное вино и не менее прекрасная рыба на ужин. А ты готовься, скоро мы будем выступать в новой пьесе Курта Вассера.

Громко хлопнув дверью, он вышел из спальни.

Элиса свернулась калачиком на огромной холодной кровати. Обессиленная очередной неудачной попыткой, она слышала лишь усиливающийся звон в ушах, словно посреди снежной осени в спальню набилась июльская мошкара. Прикрыв глаза, женщина тяжело вздохнула.

Хэрдан прав. Она сама мечтала попасть на Нельбургскую сцену. Мечтала так, что была готова на все ради этого. Не мудрено, что однажды мисс Клау стала вхожа в круг достаточно интересных людей. Они предложили молодой и красивой Элисе великолепную сделку - слава артистки в обмен на участие в их ритуале.

Нужно ли говорить, что она согласилась не раздумывая?

Стоя обнаженной посреди начерченной кровью пентаграммы в темной комнате, девушка была готова продать душу за славу. А восемь чернокнижников стояли позади и читали странные заклинания, подсвечивая текст черными толстыми свечами. Это было похоже на безумную игру в духе скучающих аристократов, пока...

Едва Хэрдана вырвало из Инферно, демон тут же убил мужчин, оставив в живых лишь ее одну. Как он позже сказал, почуял готовность заключить контракт и избавился от лишних свидетелей.

И вот, спустя почти шестнадцать лет, ее пригласил - лично! - лучший драматург современности. Это ли не доказательство ее мастерства, превосходства, таланта?

Но Элиса не была рада. С того момента, как демон впервые вошел в ее жизнь, она совсем перестала испытывать эмоции. И именно потому так отчаянно хотелось умереть. Вся жизнь превратилась в один сплошной мазок серой краски на холсте. Сам мир поблек и не радовал глаз. Только демон стоял перед взором. И она ненавидела его всей душой. Ненавидела и ничего не могла сделать.

Когда же Хэрдан даст несчастной умереть?

Забытье навалилось так неожиданно, что она и не заметила, как вернулся демон. Он ожесточенно тряс смятыми листами. Что это, неужели он в ярости?

- Кто? - расслышала она такой жуткий шепот, что по потерявшей чувствительность коже забегали мурашки. - Кто посмел?..

Хэрдан бросил на девушку короткий взгляд и нещадно смял листы.

- Ты хотела умереть, Элиса? Вот наш шанс! - скомканная бумага упала на кровать. - Я не знаю, что за идиот этот Вассер, но точно не хочу иметь с ним ничего общего!

Все это настолько не походило на всегда спокойного демона, что девушка распахнула глаза в удивлении. Вместо объяснений Хэрдан отошел к столу и плеснул себе виски. Пока демон успокаивался алкоголем, Элиса развернула кусок сценария.

- Но это же...

Обстоятельства их знакомства всплыли в памяти, в красках рисуя демона, наматывающего кишки последнего чернокнижника себе на руку. А потом холодный и обжигающий взгляд на нее саму, голую и жалкую в кругу зловещего света пентаграммы.

- Вот, что я сделаю, - выдохнул Хэрдан, отставляя бокал - бутыль опустела. - Я соберу вещи и перееду куда-нибудь на юг. К черту, хватит с меня столицы!

- Но, Хэрдан, а как же театр?

- Ты совсем дура, Элиса? - демон резко навис над ней, обдавая запахом виски и корицы. - Если хоть один маг придет на спектакль... Да Темные голову свернут любому, кого заподозрят в раскрытии обрядов призыва! А ты хочешь идти туда с меткой заключенного контракта с Мятежником[5]? Тебя первой потащат на плаху! А меня - следом за тобой!

- Но ты бессмертен, ты же демон!

- Я Мятежный демон, Элиса! - воскликнул он, взмахивая руками. - Мы не возрождаемся!

Это откровение было настолько диким, что Элиса не сразу осознала - все это время свобода была на расстоянии вытянутой руки. В конце концов, ведь у нее был револьвер!

Осознав, какую совершил ошибку, Хэрдан выбросил руку к прикроватной тумбе. Их пальцы сцепились на ручке ящика, где покоился маленький женский пистолет.

- Если ты убьешь меня, Элиса, - выдохнул демон, - моя магия оставит тебя. Ты постареешь, всплывут твои раны. Все разом. Как думаешь, переживешь ты боль тысячи раз вскрытых вен?

- Свобода от тебя стоит любой боли! - зашипела актриса, ударяя головой в переносицу ненавистного мучителя.

Демон расхохотался, даже не отстранившись.

- Дура! Ты же сама себя сил лишила в треклятой ванной! - накрыв ладонью рот девушки, он с силой отдернул ее руку.

Несколько мгновений и Хэрдан помахал однозарядным револьвером перед носом актрисы.

- Выбирай, моя дорогая Элиса, - смеясь, прошептал он, все еще находясь в нескольких сантиметрах от ее лица. - Либо ты едешь со мной и остаешься такой же молодой и красивой, как сейчас, - он медленно провел змеиным языком по белой шее девушки. - Либо остаешься и обращаешься в израненную старуху, какой и должна была бы уже стать. У тебя есть пара часов, пока я решаю, что взять в дорогу.

Элиса проводила демона взглядом полным ненависти. Все это время она могла быть собой! А он держал ее на привязи, играл, как кукловод марионеткой! И теперь всерьез рассчитывает, что она поедет с ним?

Девушка сжала кулаки и тут же недоуменно подняла брови. Хэрдан оставил пистолет - маленькое изобретение дворфов легко помещалось бы даже в детской ладони. А один патрон... Не хочется умирать старой...

Рука поднялась, дуло неуверенно взглянуло в потолок, а затем уперлось в подбородок. Сглотнув накатившие слезы, Элиса была готова спустить курок, но...

Он оказался рядом быстрее. Она не поняла, как так случилось...

Вот распахивается дверь, демон удивленно раскрывает глаза. От неожиданности девушка вздрагивает. Этого достаточно, чтобы курок сработал.

Боль обжигала так сильно, словно Элису привели на костер. По всему телу полыхало беспощадными языками пламя. Хэрдан не лгал - это было невыносимо больно! Сегодня, спустя полтора десятка лет, она впервые что-то чувствовала. Боль. Она была бесконечной. Неумолимой. И всепоглощающей. Но раны не беспокоили ее, боль зарождалась из пустоты внутри Элисы.

Пожилая женщина опустила руки и снова обняла Хэрдана. Из простреленной головы демона уже не сочилась кровь, он словно бы рассыпался в пыль на ее руках. По ее щекам текли безостановочно слезы. Свобода оказалась отвратительно горькой на вкус.

[1] Договор, контракт - особый обряд, позволяющий демону питаться энергией человека в обмен на демонические способности.

[2] Кси - магия, как явление и как единица ее измерения. Энергия, дающая жизнь всему в Геррате.

[3] Продавшийся - заключивший контракт с демоном.

[4] Уныние (домен) - род Высших демонов, способных поглощать и развеять направленные против них заклинания. При достаточном накоплении кси могут отразить нацеленное заклинание в применившего его мага.

[5] Мятежники - демоны, после пропажи Короля отказавшиеся от власти Королев. Отвергнув Трон, лишились права на перерождение. Выживают за счет контрактов с людьми. Стремятся уничтожить равновесие между людьми и демонами, чтобы свергнуть текущий порядок. Не признают доменов, не могут быть призваны демонологом.