Вкус ночи

Глава 38 Гаррисон идет на свидание

Гаррисон остановил автомобиль перед светофором и поглядел на полную луну. Луна низко плыла в иссиня-черном вечернем небе. Недавно прошел дождь. И теперь лунный свет отражался в десятках луж и маленьких лужиц вдоль дороги, отчего казалось, что все вокруг искрится и переливается.

Невероятно.

Гаррисон хлопал ладонями по рулю в такт танцевальной музыке, звучащей из автомобильного радиоприемника. Он даже начал подпевать, ожидая, когда красный свет сменится на зеленый.

Он думал о Дестини. Она тоже невероятная.

При мысли о ней его сердце выстукивало барабанную дробь, едва ли не столь же быструю, как ритмы музыки. В последнее время она стала другой. Гораздо желаннее. Гораздо сексуальнее.

В памяти вспыхнула другая ночь. Дестини целует его, целует так страстно, прижимается к нему, запускает руки в его волосы. Издает отрывистые вздохи, тихие стоны. Целует его лицо… его шею. Да. Целует его шею.

И это тоже было просто невероятно.

Гаррисон потрогал крошечные отметины от укуса на горле. Дестини и впрямь разошлась.

Боже, она вдруг сделалась такой горячей!

Зажегся зеленый. Гаррисон поставил ногу на педаль газа. Ему не терпелось увидеть Дестини сегодня. Она пообещала ему нечто особенное.

Нечто особенное…

Он сообразил, на что она намекала. И теперь его сердце стучало гораздо быстрее ритмов музыки!

Он свернул на улицу Профсоюзов. Он уже видел впереди вход в торговый центр. Как и в прошлый раз, они условились встретиться перед синеплексом.

Гаррисон свернул на территорию перед кинотеатром и опустил голову, высматривая ее через пассажирское окно.

Нет. Ее здесь нет. Где же она?

Он взглянул на часы на приборной панели. Тридцать шесть минут девятого.

Дестини обещала быть ровно к половине.

Да. Полдевятого. Она сказала, что у нее есть для него чудесный сюрприз. Но она преподнесет его не раньше, чем луна поднимется достаточно высоко.

Нереально.

Причем здесь вообще полнолуние? Почему Дестини ведет себя так загадочно?

Он взглянул на луну. Она уже поднялась выше, скорее золотистая, нежели оранжевая, прорезанная ровно посередине лентой черного облака.

«Ди, где ты?»

Он проехал мимо кинотеатра, свернул и остановился на автостоянке между двумя внедорожниками. Побарабанил пальцами по рулю. Проверил бумажник, дабы удостовериться, что не забыл дома деньги. Снова поглядел на полную луну, расплывчатую за тонкой завесою облаков. Потом опять на часы — без пятнадцати девять.

Дестини никогда не опаздывала. Это на нее не похоже.

Не выключая мотора, Гаррисон вылез из машины и посмотрел на освещенную территорию перед синеплексом. Увидел небольшую очередь перед кассой. Две девушки-подростка ждали кого-то у стены кинотеатра.

Больше никого. Дестини не было.

«Я хочу получить свой сюрприз, Дестини. Я хочу, чтобы ты сдержала свое обещание. Где же ты? Ты же не хочешь, чтобы я томился тут ожиданием, верно?»

Он отошел от машины на несколько шагов.

— Эй!.. — Он заметил пару знакомых ребят, направлявшихся к кинотеатру. Помахал рукой, окликнул, но они не увидели его и скрылись внутри.

Гаррисон вернулся к машине и сел за руль. Почти девять. Может, она задержалась. Может, на то есть веская причина. Нет. Она бы позвонила. Может, она, не дай Бог, попала в аварию.

Гаррисон вздохнул. Он терпеть не мог кого-то ждать. Его это всегда нервировало. Большинство его друзей не видели ничего зазорного в том, чтобы припоздниться на полчаса-час, и это доводило его до белого каления. Сам он всегда приходил вовремя. Чем, пожалуй, выводил из себя друзей!

Он взял сотовый телефон. Несколько мгновений глядел на него. На часах — семь минут десятого. Он набрал номер Дестини. Прослушал четыре гудка. Затем включился автоответчик: «Это Дестини. Оставьте сообщение, лады?» — И долгий гудок.

Он нажал отбой.

Да где ж она?

Снова набрал номер. Может быть, телефон глубоко в сумочке, и она не слышит звонка. Опять прослушал четыре гудка. Когда включился автоответчик, он дал отбой и кинул телефон на сидение.

Он вылез из машины, захлопнув за собой дверь. Побродил перед кинотеатром взад и вперед.

В половине десятого он снова залез в машину. Посмотрел на полную луну, уже находившуюся в зените, яркий, серебристый круг. После чего задним ходом выехал с парковки.

«Где ты, Дестини? Неужели ты меня кинула?»

Такое совсем на нее не похоже.

Гаррисон почувствовал, как все его мышцы напряглись, почувствовал, как в желудке возникла тяжесть. Это совсем не похоже на Дестини.

Что-то стряслось. Что-то ужасное.

Он на полной скорости отъехал от торгового центра и вырулил на улицу Профсоюзов.

Он решил поехать к Дестини домой. Ему необходимо было узнать, что происходит.

Глава 39 Дестини удивляет Патрика

Патрик не мог оторвать глаз от горла Дестини.

Кожа бледная и гладкая, словно бархат. Шейка длинная и прямая. Он буквально чувствовал ее вкус. Он чувствовал вкус ее плоти под подбородком, нежного местечка, лишенного мышц, где, скрытые кожей, свободно разбегались в разные стороны вены.

Пока они танцевали, он наблюдал, как пульсируют ее вены, нежная синева на фоне мягкой, гладкой кожи. Дестини что-то сказала ему, перекрикивая громкую музыку. Но он не слышал ее. Слишком сосредоточен он был на тоненьких, пульсирующих сосудиках, на ее восхитительном горлышке.

«Вскоре, Дестини, мы с тобой будем вместе навсегда», — думал он, возвращая ей улыбку.

Ритмы изменились, когда ди-джей поработал над ними. Дестини тут же сменила ритм, и Патрик сменил его вместе с ней, двигаясь плавно и сталкиваясь с ней. Любой повод, чтобы коснуться ее. Взгляд прикован к ее горлу. Впиться бы зубами в эту мягкую плоть прямо сейчас и пить… пить, пока она стонет и задыхается.

Он знал, что луна уже стоит в небе достаточно высоко. В танцевальном клубе не было окон. Но Патрик мог чувствовать луну. Волнение его нарастало по мере того, как поднималась луна. А вместе с ним нарастал и голод.

С лица Дестини не сходила улыбка, когда она двигалась на танцполе в мерцании вспыхивающих огней. Патрик решил, что она милее своей сестры. Была в ней некая прелесть — очарование невинности? — коей Ливви была лишена напрочь.

Ему стало интересно, как идут у Ливви дела с парнем Дестини, Гаррисоном. Ей явно не терпелось разделаться с ним, завладеть под светом полной луны и обратить в вампира.

Неужели она так сильно ненавидит свою сестру?

Патрик гадал, за что. Он вообще не мог взять в толк, почему одна из близнецов добровольно избрала жизнь вампира, а другую потребуется принудить к этому силой.

«Сегодня…

Я сделаю это с нею сегодня. Она не поймет даже, что случилось, пока не станет слишком поздно».

Что же рассорило двух сестер? Почему Ливви питает к своей сестре такую лютую злобу?

А пока они танцевали, размышления его приняли иной ход, и он подумал о группе вампиров, к которой примкнул. Так много ничтожеств и глупцов, ставящих под удар всю группу… Патрик знал, что Охотники времени зря не теряют. Знал он и то, что Охотники вскоре вычислят их убежище и нагрянут, дабы выкурить их оттуда.

Ему надлежало безжалостно искоренить слабых до начала решающего сражения.

Он намеревался выиграть эту битву. Вот уже почти сотню лет его изгоняли из одного города за другим. Вынуждали бежать, скрываться.

Довольно.

Он твердо решил обосноваться здесь. «Если Охотники считают, что легко смогут выжить нас из этого города — пускай. Мы будем наготове.

Но сперва необходимо удостовериться, что остались только сильные.

Придешь ли ты сегодня ко мне, Ливви? Доведешь ли до конца то, что начала с Гаррисоном? Или позволишь ему уйти, доказав тем самым, что и ты одна из слабаков?»

Патрику не хотелось убивать Ливви. Его к ней тянуло — как, впрочем, и к ее сестре. Но если потребуется, он прикончит Ливви тем же способом, каким прикончил ее подружек.

«Мы будем сильными, достаточно сильными, чтобы убить любых Охотников, которые посмеют вторгнуться в наши дома».

Он повернулся к Дестини и только тут понял, что она сжимает его руку.

— Патрик, в чем дело? У тебя такое несчастное лицо…

— Я… задумался кое о чем, — сказал он. Взяв за руку, он повел ее с танцпола. — Ну что, натанцевалась? А то я уже вспотел. — Он взял с барной стойки салфетку и картинно промокнул лоб.

— Ди-джей у них шикарный, — сказала Дестини. — Потому-то мне так нравится этот клуб.

— Давай подышим воздухом, — предложил Патрик. Он провел ее через толпу и они вышли из клуба. Патрик услышал крики и увидел на парковке группу людей.

— Что там у них?

Они пошли по дорожке к стоянке.

— Авария, — сообщила Дестини. — Кто-то на внедорожнике въехал задом в «мини».

— А-а-а. — Патрик скривился. — «Мини» вдребезги. Почему бы внедорожнику не подыскать себе жертву по размеру?

Высокий мужчина в помятом костюме орал на работника стоянки, потрясая кулаком. Две женщины в свою очередь орали на него.

— Пойдем-ка отсюда, — сказал Патрик. Он посмотрел на полную луну. — Такая чудесная ночь. Не желаешь ли прогуляться?

Дестини с улыбкой взяла его за руку.

— Отлично. Знаешь парк Дрейка?

Он покачал головой.

— Нет.

— Там есть одна тропинка, по которой я очень люблю гулять. Ночью там чудесно, особенно при полной луне. — Дестини тоже взглянула на луну. — А ведет она к симпатичному ручейку.

— Пошли, — сказал Патрик. Внезапно он почувствовал такой зверский голод, что вынужден был вытереть с подбородка сгусток слюны, и лишь понадеялся, что Дестини этого не заметила.

Они подъехали к парку Дрейка. Патрик нежно держал руку на плече у Дестини, пока они пробирались к ручью по извилистой земляной тропинке через сплетения деревьев и кустарников.

Когда они пришли, Дестини стала рассказывать о своей работе в закусочной, о своем отце-ветеринаре, о своем младшем брате Майки… Патрик не слушал. Голод ревел у него в ушах, словно грохот прибоя, раз за разом разбивающегося об океанский берег.

Он не мог слышать ее. Он мог думать лишь о своей жажде, о гложущем чувстве в животе, о боли… боли…

Луна уже поднялась достаточно высоко. В воде разлился серебристый свет, отчего казалось, будто журчащий ручей сам сияет и переливается.

Дестини взяла Патрика за руку. Она любовалась искрящейся водой.

— Разве это не прекрасно?

— Да, — выдавил он. Он понял, что уже не в силах сдерживаться. — Да, верно.

Она сжала его руку.

— Когда свет луны отражается в воде, становится светло, как днем.

— Да, — снова согласился он. Его клыки выскользнули из-за губ.

Дестини любовалась ручьем.

— Я все болтаю, болтаю… — проговорила она. — А ты так ничего и не рассказал мне о себе.

— Ну… — Его мысли путались. Сияющие огни переплетались в его голове с дикой, пульсирующей музыкой. Голод был так силен, что ему хотелось запрокинуть голову и завыть.

Вместо этого он схватил Дестини за плечи. Зарылся лицом в ее шею. Вонзил клыки глубоко в нежную плоть ее горла.

Он впивался все глубже, издавая громкие, сосущие звуки, крепко удерживая ее и упираясь лбом ей в подбородок. А потом он отшатнулся назад с возгласом отвращения. Голова его кружилась, желудок свело.

— Не-е-е-ет! — вырвался у него полный омерзения стон. Он отпрянул от нее, согнулся, и его начало рвать.

Глава 40 Ливви удивляет Патрика

— Ты… не… Дестини, — прошептал он, как только к нему вернулся дар речи. Он выпрямился и встряхнулся всем телом.

Все это время она не двигалась. Лунный свет омывал ее, заставляя ее белокурые волосы сиять, отчего казалось, что она стоит под светом софитов.

— Ты же Ливви, не так ли! — обвиняющим тоном произнес Патрик.

— Патрик, ты такой смекалистый, — ответила она. — Право слово, умница. На лету схватываешь, да?

Он уставился на нее с омерзением, выставив руки перед собой, словно для защиты.

— Ты что здесь делаешь, Ливви?!

— Моей сестре расхотелось идти с тобой. Говорит, ты попросту не в ее вкусе. Ну а я не хотела, чтобы ты заскучал.

Патрик угрожающе сузил глаза.

— Ты спятила? — Он указал на луну. — Ты же знаешь, что у тебя есть на сегодня задание!

Ливви пожала плечами.

Его гнев стремительно нарастал.

— Ты что, не понимаешь, как опасно выкидывать такие шуточки со мной? Ослушаться меня решила? И как же Гаррисон, Ливви? Что там с твоим заданием?

— А, я его продинамила. У меня теперь другое задание, — заявила она. Тело ее напряглось. Улыбка померкла.

Патрик нахмурился.

— Какого черта ты несешь?

— Я принесла кое-что из дому, — сказала Ливви. — Я принесла это сюда пораньше… специально для тебя. Сюрприз.

Она нагнулась за дерево, схватила что-то обеими руками и развернулась лицом к нему.

— Это кол, — произнесла Ливви, голос ее дрожал, лицо исказилось от ярости. — Тот самый кол, которым ты убивал моих друзей.

Руки Патрика взлетели вверх. Глаза вытаращились от изумления.

Она занесла кол высоко над головой — и с громким криком ударила его в грудь.

Патрик, однако, двигался быстро и вовремя отпрянул. Он перехватил кол прежде, чем острие пронзило его кожу. Вцепился в него обеими руками и попытался вывернуть из рук Ливви.

Он рывком заставил ее потерять равновесие, поскольку она продолжала двигаться вперед, пытаясь заколоть его. Теперь она цеплялась за один конец кола, а он удерживал другой.

Патрик раскрутил ее и шарахнул о дерево.

Ливви закричала, когда кол вырвался у нее из рук.

Она оттолкнулась от ствола и развернулась навстречу Патрику.

— Хорошая попытка, — проговорил он, задыхаясь. — Но недостаточно хорошая.

Обеими руками он поднял кол и переломил его о бедро. Затем он оставил себе заостренный конец, а другую половину отшвырнул в сторону.

— Вот теперь и у меня есть задание, — произнес он, надвигаясь на Ливви. Он занес руку с колом. — Отгадай, какое.

Глава 41 Пусть умрет вампир

Он с силой опустил кол, метя Ливви в сердце.

Она обернулась летучей мышью, и острие пронеслось мимо нее, лишь слегка зацепив крыло. С громким визгом она раскинула крылья и взмыла над головою Патрика. Затем, выпустив когти, она спикировала вниз.

Шипя и визжа, она вцепилась ему в глаза.

Он закричал от боли и отшатнулся назад.

Она терзала его щеки когтями. Кровь струилась по его лицу.

Со стоном он сшиб ее тыльной стороной ладони. Его рука угодила ей в живот, выбив из нее весь воздух.

Ошеломленная, Ливви свалилась на землю.

Она подняла глаза как раз в тот момент, когда Патрик занес ногу, чтобы растоптать ее. Она отпрянула как раз в тот момент, когда каблук впечатался в землю.

Изо всех сил хлопая крыльями, она снова взвилась в воздух. Патрик тем временем наклонился, разыскивая оброненный кол.

Ливви приземлилась позади него, приняла человеческий облик и схватила кол как раз в тот момент, когда Патрик повернулся.

— Нет… — только и успел он сказать, прежде чем она всадила кол ему в глотку.

Отвратительный вопль вырвался из его раскрытого рта, когда кол, проткнув кожу, погрузился глубоко в его шею. Глаза Патрика вылезли из орбит, и он обеими руками ухватился за древко кола.

Но теперь уже Ливви двигалась быстрее его. Она выдернула кол и уставилась на зияющую в его шее дыру. Затем она снова всадила кол в его тело, на этот раз прямо в грудь, в самое сердце.

Он опрокинулся назад, треснувшись затылком о ствол дерева.

Он не издал ни звука. Он рухнул на спину, не сводя глаз с Ливви. Его ноги подогнулись, руки упали по бокам, и больше не двигались.

Шлейф лунного света выхватил из темноты кол, торчавший под углом из груди Патрика, который неподвижно лежал на земле. А затем его кожа начала плавиться и расползаться. Большие куски стремительно таяли, обнажая кости.

Пытаясь отдышаться, с вздымающейся грудью, Ливви повернулась к нему спиной.

«Я не хочу видеть, что с ним происходит.

Я убила его.

Я убила его потому, что он убивал моих друзей. А еще я убила его, чтобы спасти свою сестру».

Ливви чувствовала себя расстроенной, потерянной. Она не испытывала никакой гордости из-за своей победы.

«Что будет дальше?»

Она вновь подумала о Дестини.

«Надо ли было спасать тебя, Ди?

Или же мне следовало убить и тебя?»

Глава 42 Поцелуй перед смертью

Доктор Уэллер стоял, дрожа, в комнате заброшенной многоэтажки, вслушиваясь в предсмертные вопли, звучавшие вокруг.

Вампиры гибли. Охотники работали споро: заставали врагов врасплох, когда они спали в своих открытых квартирах, пробивали их сердца осиновыми кольями и тут же переходили в следующие квартиры.

Доктор Уэллер же не мог действовать так быстро. Он уже расправился с одним из вампиров, безмятежно спавшим в своей постели, молодым человеком, чей подбородок покрывала запекшаяся кровь. Он вогнал заточенный кол между ребер юноши и видел, как тот проснулся, как глаза его выпучивались от ужаса и неверия. Слышал вопль боли, когда тот понял, что с ним произошло. А потом наблюдал его смерть.

«Он не человек, — убеждал себя доктор Уэллер. — Теперь это чудовище, зловещая тварь в человеческом обличье. Он охотился на живых, ни в чем не повинных людей. Он губил жизни. Он заслужил смерти».

Но сейчас, когда солнце начало подниматься и его лучи хлынули в лишенные стекол окна, доктор Уэллер застыл, дрожа, перед низенькой кушеткой, не в силах ни действовать, ни двигаться, ни мыслить ясно.

«Это не человек, — твердил он себе, глядя на спящую девушку в длинной, черной ночной сорочке. — Теперь это злобная тварь».

Он покрепче сжал кол в правой руке. Левой рукой он держался за разгоряченный лоб.

«Это злобная, бесчеловечная тварь.

Но она моя дочь».

Он смотрел на Ливви, смотрел глазами, затуманенными от слез, сбегавших по щекам. «Она моя дочь, но у меня нет выбора — я должен ее убить.

Я возглавляю Охотников, и я поклялся избавить Темные Родники от этих кровопийц.

Вампиры погубили мою жену, мать моих детей.

И теперь я буду вынужден потерять еще одного члена семьи, обращенного во зло».

Доктор поднял глаза и послал проклятие небесам.

Живот скрутило. Вот уже второй раз за короткое время он почувствовал, что его может вот-вот стошнить.

«Как смогу я убить родную дочь?

Смогу ли я после этого посмотреть в глаза Дестини? Майки?

Смогу ли я сказать им правду: я убил вашу сестру. Я убил Ливви собственными руками.

Я… я не могу», — думал доктор Уэллер. Шатаясь, он попятился от кушетки, не сводя глаз со спящей дочери. Ее светлые волосы рассыпались по подушке. Ее чистая кожа отражала свет багряного утреннего солнца, льющийся в окно.

«Я не могу это сделать. Ни один мужчина такого не выдержит.

Я не трус. Я мужественный человек. Сейчас я нахожусь в этой квартире, рискуя жизнью, нападая на вампиров в их логове. Нет, я не трус.

Но…»

Из глубины коридора донесся пронзительный, душераздирающий вопль. Кричала девушка. Еще одна кровопийца пала жертвой одного из его людей.

Дикий вой огласил коридор. Еще одна жертва Охотников.

Доктор Уэллер схватился за притороченную к поясу рацию. До сих пор никто не позвал на помощь. Похоже, операция прошла без сучка без задоринки.

Он вздохнул, снова посмотрел на безмятежное лицо спящей дочери.

«Это мне пора звать на помощь.

Нужно вызвать одного из моих людей. Нужно уйти из комнаты, шепнуть Ливви «Прощай!», и уйти из комнаты… И пусть мой человек сделает то, зачем мы сюда пришли.

Хоть это-то я смогу сделать?»

Ливви зашевелилась во сне. Она издала негромкий вздох.

Она повернулась к нему, глаза ее по-прежнему оставались закрыты.

«Это уже не настоящая Ливви, — решил он. Сердце гулко заколотилось в груди. — Это не моя дочь».

Он собрался с духом. Высоко занес кол.

Потом передумал.

«Я только хочу поцеловать ее на прощанье.

Поцеловать… перед тем, как убью».

И когда он опустил залитое слезами лицо, чтобы запечатлеть поцелуй на ее щеке, руки Ливви взметнулись вверх и обхватили его за шею.

— ЛИВВИ, НЕТ! — кричал он. — ОТПУСТИ!

Она открыла глаза.

— Не делай ничего, папа! — крикнула она, удерживая его за шею. — Не надо, папа! Это не Ливви. Это я.

Он заморгал. Ошеломленно уставился на нее.

— Дестини?!

Она кивнула. Поцеловала отца в щеку и отпустила его шею.

— Прости, папа. Я не хотела пугать тебя. Но пришлось. Я…

— Дестини? — повторял он. — Дестини?

Она кивнула.

— Да, это я. Я поменялась местами с Ливви. Я обязана была спасти ей жизнь.

Глава 43 Кровь не водица

Позднее Дестини все объяснила отцу.

— Мы с Ливви спланировали все вчерашним вечером. Она рисковала жизнь, пойдя вместо меня на встречу с вампиром по имени Патрик.

— Но зачем ты заняла ее место в квартире? — не понимал доктор Уэллер.

— Я должна была, — ответила Дестини. — Ливви рисковала жизнью ради меня. Я должна была рискнуть жизнью ради нее. Это был единственный способ доказать ей, что я хочу ее спасти.

— Ты ужасно рисковала, — проговорил доктор Уэллер. Он подлил себе в кофе молока и пододвинул пакет к Дестини.

— Мы не могли обговорить это вслух. Но мы продемонстрировали, как сильно готовы рисковать друг ради друга, — продолжала Дестини. — Бред, да? — Она тоже налила себе молока и пригубила кофе.

Доктор Уэллер смотрел на нее с другой стороны кухонного стола, напряженно думая. Он выпустил чашку из рук.

— Взгляни на меня. До сих пор дрожу. Мы уже полчаса как вернулись домой, а я все еще не могу унять дрожь.

Дестини понурилась.

— Прости, папа.

Он схватил ее за руку.

— Нет. Не говори так. Сегодня ты совершила очень храбрый поступок.

— Так же, как и Ливви, — ответила Дестини.

Доктор Уэллер кивнул. Глаза его слезились за стеклами очков.

— Близнецы, — пробормотал он. — Близнецы — почти что одно целое, верно?

Дестини сделала большой глоток кофе.

— Да. Наше родство значит для нас много больше, чем… чем все остальное.

— И ты разработала этот план вчера вечером? — спросил он.

— Вчера вечером, — начала Дестини, — Ливви влетела в мое окно. Она объяснила мне, за что так на меня взъелась. Она рассказала мне о Россе. Она…

Дестини умолкла. Ее голос сорвался. Она подняла глаза на отца.

— Росса больше нет, папа. Его убил другой вампир.

— О нет, — прошептал доктор Уэллер. — Нет…

Дестини кивнула.

— Да, он умер. Думаю, мы должны сообщить об этом его родным. Ливви подумала, что его убила я. Вот почему она была так зла.

Доктор Уэллер покачал головой.

— Росс умер, — пробормотал он. — Он был замечательный парень. И Ливви тоже могла умереть. Если только…

— С ней наверняка все хорошо, папа. Уверена, она со мной еще свяжется.

— Скажи ей, чтобы возвращалась домой, — сказал доктор Уэллер. — Скажи ей, что если она вернется, я стану еще усерднее работать над поисками лечения. Я сделаю все, что смогу.

— Я постараюсь, папа. Я постараюсь. — Она сжала его руку. — Но не тешь себя надеждами.

Дестини опустила значительную часть истории. Она не стала говорить отцу, что они с Ливви договорились встретиться на следующую ночь в комнате над гаражом.

«Не говори ему, — настаивала тогда Ливви. — Я приду повидаться с тобой, но я попросту не могу видеть папу. Не сейчас».

Дестини пришлось согласиться. И вот настала следующая ночь. Ночь после полнолуния и всех ужасов, связанных с ним.

Дестини бродила по комнате взад-вперед, сжимая и разжимая пальцы; она так нервничала, что едва могла думать ясно.

Пережила ли Ливви прошлую ночь? Удалось ли ей убить Патрика? Все ли с ней хорошо? Придет ли она? Сдержит ли свое слово?

Доктор Уэллер работал допоздна в своей лаборатории. Майки заперся у себя в комнате и смотрел канал «Никельодеон».

Теплый ветерок колыхал занавески на окнах. Где-то в конце квартала прогудел автомобильный клаксон. Белый свет луны лился в комнату и косыми лучами ложился на ковер.

Обхватив себя руками, Дестини ступила в квадрат лунного света. Свет луны холодный, подумалось ей. Всегда холодный и всегда безжалостный.

Снова затрепетали занавески. На подоконник бесшумно приземлился черный дрозд. Он встряхнулся, расправил крылья, а затем соскочил на пол спальни.

Дестини отпрянула. Птица склонила голову набок, разглядывая ее черным блестящим глазом-бусиной.

— Ливви? — прошептала Дестини.

Птица стремительно преобразилась, тело ее увеличилось, на месте крыльев возникли руки… голова… светлые волосы. Все произошло тихо и быстро.

Через несколько секунд перед Дестини предстала Ливви. Она пригладила волосы и окинула взглядом узкую длинную комнату, что они когда-то делили.

— Ты… ничего не поменяла, — проговорила Ливви. Она взяла своего плюшевого леопарда и прижалась к нему щекой. — Все то же самое.

Дестини смотрела на сестру. Ливви была одета в обтягивающую белую блузку до середины живота и черную мини-юбку. В ушах покачивались длинные красные серьги. В крыле носа поблескивала булавка с драгоценным камушком.

Дестини не смогла сдержать смех.

— А ты тоже нисколечко не изменилась, — сказала она. — Выглядишь так же, как прежде.

Ливви нахмурилась.

— Напротив, Ди, я здорово изменилась. Не думай, что я все та же прежняя Ливви. — Она бросила леопарда на кровать.

— Ты… ты в порядке? — спросила Дестини. — Я к тому, что вчера ночью…

— Я убила его. Я убила Патрика, — сказала Ливви. — Видишь? Я уже не та. Я умею убивать, Ди. Можешь в это поверить? Я умею убивать.

Дестини всхлипнула.

— Как я рада, что с тобою все хорошо! — Она кинулась к сестре, и они обнялись, обнялись крепко, прижавшись щеками друг к другу. Щека Дестини была мокрой от слез. Ливви не плакала.

Голос, донесшийся снизу, заставил их подскочить.

— Эй, кто там болтает? — громко вопрошал Майки.

Глаза Ливви широко раскрылись. Она сделала шаг к окну. Дестини поняла, что она думает о бегстве.

— Нет, — прошептала она Ливви. — Пусть Майки тебя увидит. Ему нужно увидеть тебя, поговорить с тобой. Ты можешь помочь ему Лив.

Ливви явно сомневалась, но все же осталась.

— Иди сюда, Майки. — Дестини спустилась и повела Майки наверх по лестнице. — Ливви здесь. Она вернулась, потому что хочет повидать тебя.

Когда они с Майки поднимались, ее захлестнула волна паники. Может статься, не такая уж это хорошая идея. Майки может до смерти перепугаться.

Он вошел в комнату. Взгляд его перебежал с Дестини на Ливви. Он замер.

— Майки… — начала Дестини.

Майки приблизился на несколько шагов к двум девушкам. На Ливви он смотрел недоверчиво. Он остановился в метре от нее и разглядывал ее.

— Ты взаправдашняя? — спросил он наконец.

Ливви расхохоталась.

— Что-что? Какая я?

Майки прищурился.

— Ты взаправдашняя? — повторил он.

Лицо Ливви смягчилось.

— Да, Майки, это действительно я.

Она поспешила к нему и сжала его в объятиях. Майки разревелся в голос.

— Все хорошо. Все хорошо, — нашептывала Ливви, обнимая его. — Все хорошо, Майки. Правда. Я люблю тебя. Я по-прежнему тебя люблю.

Дестини прикусила губу, стараясь не заплакать тоже. Поможет ли это бедняжке? Поможет ли ему знание, что Ливви где-то рядом, что она осталась его сестрой, что она любит его? Или он окончательно сойдет с ума?

Ливви держала его в объятиях, пока он не прекратил плакать. Затем он попятился от нее, яростно тря глаза.

Он уставился на нее.

— А правда, что ты умеешь летать?

— Нет, — солгала она. — Я — это я. Честное слово.

— А разве ты не летаешь и не кусаешь людей за шеи?

— Нет. Не делаю я этого. Это же омерзительно, — заявила Ливви. — Я… я просто вынуждена надолго уехать. Вот и все.

Он задумался над ее словами. Дестини не могла понять, верит он ей или нет.

— А ты еще вернешься? Возьмешь меня с собою в бассейн? — спросил он.

— Может, когда-нибудь. Не сегодня, — грустно сказала Ливви.

Они еще поговорили; Ливви подбадривала Майки, уверяя, что она совершенно нормальная и когда-нибудь еще вернется. Она снова обняла Майки. Потом Дестини взяла его за руку, отвела в комнату и уложила спать.

Когда она вернулась, Ливви стояла у окна и смотрела в ночь.

— Я должна идти, — проговорила она. Она содрогнулась. — Видеть Майки… это было действительно тяжело.

— Он знаешь как обрадовался! — сказала Дестини. — Мне кажется, ты помогла ему. — Она схватила сестру за руку. — Не уходи, Лив. Я не дам тебе снова уйти.

— Не будь дурочкой, Ди. Больше я не вернусь. Я слишком долго пробыла в мире тьмы. Я не смогу вернуться — даже если захочу.

— Нет, можешь, — настаивала Дестини. — Папа найдет лекарство. Ты МОЖЕШЬ вернуться.

Ливви оттолкнула руку Дестини.

— Прощай, Ди.

Ее тело начало уменьшаться, так стремительно, что Дестини едва могла различить детали превращения. Выпростались крылья… черные перышки… тонкие ноги оттолкнулись от ковра.

Ливви, вновь принявшая обличье черного дрозда, запрыгнула в серебристое пятно лунного света на подоконнике.

— Не уходи! Прошу тебя, не уходи! — кричала Дестини. В отчаянии она попыталась схватить птицу.

Но Ливви сорвалась с места и, широко раскинув крылья, взвилась в лунный свет. Затем она заложила крутой вираж и пропала во мраке ночи.

— Не уходи. Не уходи. Не уходи, — шептала Дестини.

«Так близко. Я была так близко, чтобы дотянуться до Ливви, чтобы заставить ее остаться. Так близко…»

Она резко отвернулась от окна, услышав звонок в дверь.

«Она вернулась. Она передумала. Я убедила ее!»

Дестини бросилась вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз. Она пронеслась через всю кухню, в прихожую.

В дверь снова позвонили.

— Я иду. Я иду, Лив.

Задыхаясь, она отворила парадную дверь.

И уставилась на Гаррисона.

— Ди? Ты в порядке?

Она кивнула. Попыталась отдышаться.

— Я всю дорогу вниз бежала, — объяснила она.

Он нахмурился.

— Где ты была вчера вечером? Мы же собирались встретиться, помнишь? Как получилось, что ты не пришла?

— Вчера вечером? — Дестини вздохнула и провела его в дом. — Гаррисон, это очень долгая история…