Виконт

Глава 5

— Ну похоже, все в порядке, — Патитис отнял ладони от моего тела.

— Что, могу теперь без ограничений?

— Что ты собрался делать без ограничений? — подмигнул он. — Ты и так, по-моему, себя не ограничиваешь?

— Ну… так получилось…ээээ… — все-таки я немного засмущался. Хотя нечего тут смущаться, все в существующем порядке вещей.

— Ходить точно можешь без ограничений, и даже не под себя, — хохотнул он. — Так что вот от того пыточного устройства можешь избавиться.

Он кивнул в угол, где притаилось дедово инвалидное кресло. Но вот только он ошибался — на нем я выезжал редко, только что еще раз в купальню. Мы с Фили его оставили для других игр, которые и упомянул маг. Некоторые позы на кресле заводили еще больше.

— Не, не буду пока. Мне на нем ездить понравилось… — начал было я, и осекся под заледеневшим взглядом мага.

— Никогда так не говори. Желание, даже высказанное в шутку, может сбыться так, что завоешь. И потом каждую минуту жизни будешь себя проклинать за несдержанность. Мы — маги, запомни, мы меняем ход вещей, а иногда и судеб, причем и своих тоже.

Ну вообще-то да, сглазить или накаркать не хотелось. Не суеверны? А зря. Было в моей практике несколько случаев, когда я оказывался на волосок от смерти или серьезного увечия, и только какая-то неведомая сила помогала мне этого не сделать, или наоборот, сделать. Бог ли, его антагонист ли, или какой-то мировой эгрегор пополам с ноосферой — не знаю, но это работало.

— Не буду, — согласился я с магом.

— А насчет кресла — оно тебе точно не нужно. Все равно в свои покои не возьмешь.

— Покои? Ах, да! — сказал я, вспоминая свою комнату, если ее можно было так назвать, настолько она была большая — не меньше этой.

Лежал-то я в гостевой, отсюда и отсутствие всех необходимых вещей. Вероятно, родственники решили, что будь что будет, выживет или не выживет. Если выживет — обратно к себе переберется, если нет — то и нечего мучиться, отсюда выносить проще.

— Так что можешь вернуться к прежнему образу жизни, — усмехнулся маг.

Зря вы, дяденька, так усмехаетесь.

— А когда можно сдать допуск на обучение?

— А ты что, готов? — маг вытаращил глаза.

Готов, готов. Все эти основы я изучил основательно, пардон за тавтологию. Тем более, основные принципы манипулирования Силой я понял, а модификаторы… Ну половину базовых элементов я просто выучил, а дальнейшее — человеку, хорошо знакомому с парадигмами программирования и занимавшимся еще в вузе 3D-моделированием это было понятно. Где-то структурная модель, где-то объектная, где-то приходится и костыли ставить… По крайней мере некоторые комплексные заклинания были собраны из различных блоков и сопряжены ректальным способом, предлагалось их просто запомнить степ бай степ, и потом воспроизвести. Ну так я вначале и сделал — тонких знаний не хватало, но общий принцип уловил. Можно, конечно, будет поэкспериментировать с тонкими настройками и структурной оптимизацией, но не сейчас — это дело требовало кропотливого подхода и большого количества времени. Все равно это выходит за рамки элементарной матемагики, а дальше уже будем совершенствоваться, постигая премудрости магии.

— Хорошо, — оценивающе глянул на меня маг. — Конечно, это небольшой сюрприз для меня, я на это не рассчитывал.

— Я тоже, — пожал плечами я. — Ну что делать, так получилось.

— Попробуем, — он обвел взглядом комнату. — Надеюсь, обойдется без жертв и разрушений. Обычно экзамен принимается в «склепе» — так называют магически защищенную комнату — но можно попробовать и здесь, тем более начальный уровень.

Патитис снял с кровати отложенную мной инкунабулу, полистал ее, и раскрыв, отложил так, чтобы я не мог видеть страницы.

— Изобрази мне Лед, — назвал он мне одно из простейших заклинаний, с помощью потока Силы создающее струю, высасывающую из предмета энергию, по принципу струйного вакуумного насоса.

Я поискал глазами, на чем бы его применить. А, вот как раз и свечи в старинном подсвечнике, раритетном, скорее всего стоящим здесь на всякий случай. Остальную подсветку давали магические фонари под потолком, а подсвечник, судя по фитилям, зажигали очень давно.

Я снял одну из свеч, взял в руку и приготовился. Создал небольшой канал силы, и пустил его рядом со свечой. Заискрилось-заиграло плетение, моментально высосавшее из свечи всю энергию колебаний молекул, и рраз! Я отдернул руку от нестерпимого холода и выронил свечу на пол. Разлетелись осколки — похоже я заморозил ее чуть ли не до температуры жидкого азота.

— Вот о чем я и говорил, — покачал головой Патитис. — Ты настолько неопытен, что пренебрег мерами безопасности, вот теперь перенаправяй в руку Силу, чтобы подлечиться. А то кожа облезет. Что тебе стоило всего-навсего не вынимать ее из подсвечника?

И в самом деле, я лоханулся. А так бы отделался легким испугом.

— Ладно. Сделаем так, — он взмахнул рукой, и вокруг меня сплелся полупрозрачный кокон. — Защита от неопытного ученика.

Я вгляделся. Да, разноцветные плетения, из которых был соткан кокон, принадлежали всем стихиям, с которыми работали маги. Да и, пожалуй, всем расам, про которых я прочитал в началах магии. Зеленые эльфийские, коричневые оркские, красные гномские, сине-голубые человеческие… Только черных вампирских и золотистых драконовских не хватало.

— Не слишком ли много цветов? — спросил я его.

— Как раз для полевых испытаний неофитов.

— Полевых?

— Ну а как ты думаешь? — вздохнул маг. — Не буду же я возить свое укрытие по первому зову?

— В каком смысле?

— О магически одаренных мне докладывают старосты деревень нашей округи. Чтобы не везти потенциального мага сюда, я выезжаю на место, и провожу испытание, — терпеливо сказал маг. — А там может быть что угодно. Если попадается маг Стихий — а как правило, все новички именно такие — то нужна защита. И не ему, а именно окружающим, от него. Были случаи, когда неопытные маги-стихийники устраивали бедствие вроде пожара или потопа.

— Да ну, разве такое может быть? — усомнился я. — Чтобы вот так вот внезапно — и потоп? Устроенный новичком?

— Ты не представляешь, какие сильные попадаются иногда самородки, — усмехнулся маг. — То деревню с землей сравняет, то горы обрушит. Необученные, силу свою контролировать не могут.

— А я?

— Не знаю. Ты пока темная лошадка. Если брать вашу породу, ваш клан по матери — то силы в вас хоть отбавляй. Но стихийно она почти не проявляется, только у некоторых из вас.

— Вот как, — обиженно протянул я.

— А это и хорошо. Быть ходячей бомбой — наоборот. Ты думаешь, иметь большую силу хорошо?

— Ну конечно…

— А вот и нет. Главное для мага — самоконтроль, а не сила. Как правило те, кто имеют слишком большую силу, кончают плохо. Перекос в одну из Стихий, неумение себя контролировать, невозможность овладеть другими заклинаниями — и все, прямой путь в подвалы Искореняющих или к самоуничтожению.

— Но у меня нет такой силы…

— С чего это ты взял? — усмехнулся маг. — Есть, и большая. По крайней мере, если смотреть твой энергетический профиль. Только надо ее разбудить, к чему ты успешно и идешь. Но главное и самое важное — самоконтроль. Продолжим, а то мы отвлеклись на пустую болтовню. Сделай мне Флягу!

Попробую. Фляга называлась так не оттого, что в ней что-то хранится. А оттого, что давала магу возможность получить воду там, где ее в чистом виде и нет, вытянув из воздуха. Я сложил ладони вместе, изобразив импровизированную чашу, и мысленно представил себе плетение.

Рраз! Воздух дрогнул, а у меня в ладонях заплескалась вода. Причем ее было ровно столько, чтобы не вылиться за край.

— Вот это уже лучше, — одобрительно пробормотал маг.

Я пригубил получившуюся воду. Не очень вкусно, чистый дистиллят. Вы пробовали дистиллированную воду? Полная ерунда, ни вкуса, ни запаха.

Патитис подождал, пока я пропущу воду между пальцами и стряхну ее с рук.

— Ну а теперь Малый Огонь, — он требовательно посмотрел на меня.

Тоже полезное заклинание. Если надо развести костер или прикурить сигарету.

Я картинно щелкнул пальцами, рисуясь, и на указательном заплясал маленький, как от зажигалки, язычок огня. Который я, подержав пару секунд, погасил.

— Понятно, — резюмировал маг. — Остальное можно не проверять.

— А как же Файрбол или Воздушный Кулак? — спросил я, разохотившись.

— Будешь им стены околачивать, — сказал Патитис. — И этого достаточно. Теперь я вижу, что ты взялся за ум. Ладно, беру к себе в ученики. Только в свободное от дел время, у меня, знаешь ли, его немного.

— Я согласен.

— Ну тогда тебе пока присваивается ранг неофита, — маг коснулся рукой моего лба.

— Ой! — кожа мгновенно зачесалась, как от ожога. Я потер лоб ладонью.

— Что, неприятно? Не бойся, эта метка будет невидна без магического зрения. Зато теперь тебя не смогут задержать Искореняющие, которые охотятся за незарегистрированными магами.

Я разозлился. Ну блин, спасибо. Все в моей жизни было, но набить мне магический партак на лоб, заклеймив меня? Это не просто свинство, это какой-то беспредел. Клеймят рабов и скот, правда не магически, а проверенным за века способом — каленым железом.

— Все, я больше тебя не задерживаю. Вечером зайдешь за книгами, которые надо будет прочитать.

— А учеба? — честно говоря, я на такое не рассчитывал. Учить меня кто, Пушкин будет?

— А это и есть учеба. Самообразование и есть настоящий путь совершенствования. Я буду давать тебе задания согласно прочитанному, а ты, если у тебя будут затруднения — обращаться ко мне за разъяснениями. Ну и естественно, в моменты и случаи, когда будет необходимо твое участие, я тебя позову. Извини, но королевского пути в магию нет, придется обойтись обычным.

И маг вышел из комнаты. Вот так. Честно говоря, я немного приуныл. Но тут через пару минут вошла Фили с моей одеждой.

— Помочь одеться, мой господин? — чертовка провела розовым языком между губок, намекая на раскачивание ауры в очередной раз.

— Не, я сейчас не настроен чакрами тереться. Давай вечером.

— Ну вечером, так вечером, — обиженно сказала она.

— Не бойся, от тебя это не уйдет, — подмигнул ей я.

А ей явно нравилось быть только со мной. Ну а что, а то пойдет по рукам, от челяди до дружины. А так — можно всегда отмазаться, что тусит с молодым господином, козырное место. И естественно, привилегированное. Мне тоже не с руки такой лакомый кусочек секса отпускать в свободное плавание. Надо будет сказать мажордому с застарелым простатитом, чтобы приписал ее ко мне и только ко мне.

Я оделся в свою повседневную одежду — штаны, сорочку и камзол. Да, только вот сейчас она болталась на мне, как на вешалке — не пошли на пользу лихорадка и диетическая еда. Пара-тройка килограмм точно ушли. Это дело поправимое, тем более кое-какие недостатки фигуры надо было бы исправить, убрать жирок, которого, впрочем, осталось уже мало, мышцы подкачать…

— Пойдемте, провожу, мой господин! — Фили подскочила ко мне, намереваясь поддержать под ручку.

— Я сам, — гордо ответил я. Ну в самом деле, не в задницу раненый, ходить теперь могу, а бегать пока не собираюсь.

Так что до своей комнаты в замке я добрел спокойно, время от времени важно кивая в ответ поклонам испуганно косящейся на меня челяди. Ага, моя честно заработанная дурная слава и паршивый нрав срабатывают! То-то же. Тут вам не здесь. И добреть я особо не собираюсь, зачем выходить из столь заботливо и тщательно наработанного образа? Тем более, крутой нрав позволит скрыть возможные косяки, которые я могу допустить в поведении.

— Ты пока свободна, Фили. Вечером я тебя вызову, — сказал я служанке на пороге своей комнаты.

— Хорошо, мой господин! — поклонилась она мне согласно этикету. А потом явно от себя добавила: — Буду ждать.

Я довольно хмыкнул, кивнул, и закрыл дверь.

Да, спальни у виконтов явно были спроектированы местными упоротыми быдло-дизайнерами хрен знает какого века. Спишем сюрреализм на то, что сейчас не прогресс, а регресс от уровня Древних, которые и положили начало местной цивилизации. Кровать с балдахином соседствовала с зеркалом в полный рост. А насколько я помню, в средние века зеркала ценились даже не на вес золота. На стене висели стандартные пылесборники в виде набора холодного оружия и пары картин в резных золоченых рамах. Плюс еще вот эта вот башка кабана ниэпических размеров, наверное, добыча кого-то из семьи, что-то я не припомню, чтобы мой носитель замочил такого свина.

— Что вылупился? — спросил я у кабана, глядевшего на меня выпученными стеклянными глазами, как у страдающего запором. — Как тебя хозяин еще на помойку не отправил, корм для моли ты?

Ничего не ответил мне свин, все так же загадочно глядя на меня.

— Даже свиньи меня игнорируют, — риторически вздохнул я.

Вот она, оборотная сторона плохого характера. Регулярно я общался с Патитисом да Фили, сестру и отца вообще за все время видел только по разу, и то, по необходимости. Когда те поинтересовались, не сдох ли я, и огорченно убедились, что нет. Ну и ладно. Время заводить новых друзей и начинать новую жизнь.

Я подошел к окну и распахнул его, глядя на площадь перед замком. Точнее, перед донжоном, в котором и располагались основные помещения.

Вообще, конечно, замок тут был еще тот, если посмотреть. И крепостных стен тут было две — наружная и внутренняя. А по площади он скорее напоминал небольшой городок. Первое, внутреннее кольцо — донжон и отходивший от него прямоугольник стен, в которых были казармы, склады и служебные помещения. То-то стены были сделаны толстыми, они не были сплошными. Сплошными были стены наружные, второе кольцо, и то не везде. Десять мощных крепостных башен по периметру и высокие стены делали замок неприступным. К тому же крепостной ров, в который я так неудачно улетел, создавал проблемы любителям поплавать под градом стрел и создавал неплохую зону отчуждения для любителей пострелять из баллист и катапульт. Немногие осадные орудия тут били на триста-четыреста шагов, а учитывая отсутствие пока на вооружении артиллерии и толщину стен, снаряд из баллисты и катапульты, бивший на излете, мог разве что сдвинуть пару камней в стене. Ну судя по тому, что тут катались взад-вперед чужие армии, ни одна предосторожность, в том числе и пятидесятиметровый ров с водой были не лишними.

А вот внутри был практически город, как я уже и говорил. Со своими складами, лавками, казармами… Хозяин не хотел оставлять своих вассалов на произвол судьбы, поэтому, как только вдали показывались чужие войска, местный люд из деревень бежал под защиту крепостных стен. Я представляю, как тогда выглядел город… Зато четкая схема мобилизации. Мужчины — с оружием и на стены или в поле, женщины — в тыловом обеспечении, ну и детей для всякой фигни можно приспособить. Стрелы врага собирать, например.

И, кстати, обеспечение продовольствием, что составляло ахиллесову пяту всех замков и укрепленных объектов, тут было налажено очень хорошо. Склады и амбары в замке ломились от зерна. Расчет простой — крестьяне отдавали десятину графу, старосты платили уже оброк с деревни за всех, ну а поскольку деньги внутри общин роли особо не играли — крупные денежные операции со внешним миром шли только через господина — избыток продовольствия накапливался у крестьян. Да, в отличие от голодного средневековья, тут крестьяне впроголодь не жили, это было невыгодно хозяину. Чем меньше произведет крестьянин, тем меньше получит господин граф, а он бездельников не жалует. А если крестьянин отдаст на сохранение свою продукцию, и не за деньги, а за особые расписки, то в случае форс-мажора в виде неурожая или веселой прогулки вооруженных эльфов по окрестностям, его добро будет в целости и сохранности. И основная валюта тут была одна — зерно, к стоимости которого привязывалось все остальное. В стазис-хранилищах замка оно может пролежать сколько угодно. Разумеется, еще десятую часть придется заплатить за хранение, но в случае чего не лишишься всего, и жратва будет. Так что зернохранилища и стазис-подвалы ломились от провизии, накапливаемой на будущее.

Ну а излишки господин граф пускал на продажу, и не только продовольствие — местная земля была довольно богатой, в том числе и полезными ископаемыми. Уголь — сколько угодно, сера, и даже серебряный рудник. Правда, с ним вышла незадача, из-за которой клан Остенвей насмерть разругался с гномами. Кочующие гномы-рудознатцы, любители прибрать к рукам то, что плохо лежит, обнаружили как раз залежи серебра, и потирая короткие потные ручонки, уже считали серебряные талеры, как на них опустилась тяжелая рука хозяина этой земли, отца нынешнего графа. В результате короткого административно-хозяйственного спора оборзевшие гномы были развешаны на просушку, король Лундии получил свои пятнадцать процентов за крышу и пообещал уже намылившимся создать концессию гномам продолжение банкета. А гирлянды из чужаков он развешивать любил. Гномы немного побурлили говном и успокоились, посчитав количество мечей и копий лундийской армии и убедившись, что один серебряный рудник не стоит глобальной войны, дороже обойдется.

На этом все и закончилось ко всеобщей выгоде. Король получал проценты, граф богател, а довольные вороны, наклевавшись вяленой гномятинки, сыто дремали на солнышке.

Я захлопнул окно и пошел прогуляться — хватит уже дома сидеть и зарабатывать нездоровый цвет лица.