ДЕВЯДНАДЦАТЬ

В следующую секунду в помещение ворвалась Сибил, и Виктор, все так же держа девушку на руках, спросил служанку:

– Что случилось с твоей госпожой! Сибил опустилась на колени рядом с ним.

– Я пыталась тебе сказать, конунг. Она совершенно перестала принимать пищу и совсем ничего не пьет… Боже, как жарко в этой комнате!

Бросив взгляд на пламя, горевшее в очаге посредине комнаты, Виктор понял, что женщина права.

– М-да, тут даже слишком жарко. Если Рейна прекратила пить, то у нее совсем обезвожен организм. Сибил тревожно посмотрела на него.

– Что это за такая страшная болезнь? Виктор слегка пожал плечами и сокрушенно качнул головой.

– Ну, это значит, что в ее теле совсем не осталось влаги… Надо молить Бога, чтобы она, действительно, не заболела. Я не знаю, что я тогда буду делать.

– И я… я тоже, господин, – эхом отозвалась ирландка, и тогда Виктор скомандовал:

– Принеси воды!

Женщина выбежала наружу и тут же вернулась назад держа в руках кувшин с медом. Виктор прижал глиняную кружку к губам Рейны, но девушка, вызывающе глядя ему в глаза, продолжала плотно сжимать рот, и напиток полился ей на подбородок и на грудь.

– Я же тебе говорила, ярл, – воскликнула служанка. – Моя госпожа не хочет жить!

– Захочет, – мрачно и решительно произнес Виктор, а затем добавил, обращаясь к Рейне, – слушай меня внимательно, маленькая валькирия. Сейчас ты откроешь рот и все это выпьешь… Сейчас же… Иначе, вот тебе крест, – я позову Ролло, Орма и Канута, и они будут тебя держать, пока мне не удастся влить это все тебе в горло, хочешь ты или нет. В любом случае, мои дружинники будут только рады, когда увидят твое унижение. Ну так как? Звать? – Рейна разжала губы, и все еще неприязненно глядя на Виктора, стала медленно пить. Только тогда он улыбнулся ирландке, а потом, взглянув на запачканное, рваное одеяние девушки, ее всклокоченные волосы, произнес как бы про себя: – Боже, до чего же она чумазая!

– Это не очень подходящее помещение для нее, господин, – ответила Сибил. – Девочка спит почти на земле, а тут так грязно!

– Согласен, – кивнул Виктор и подумав сказал. – Пожалуй, я ее возьму к себе в дом. Но сначала я ее искупаю…

Сибил испуганно всплеснула руками.

– Боже, возможно ли это! Тебе нельзя ухаживать за моей госпожой!

Виктор перевел взгляд на Рейну и увидел, что девушка тоже поражена до глубины души его словам. Слегка улыбнувшись он сказал:

– И все же мне придется это сделать самому. В конце концов, Рейна должна стать моей невестой. К тому же, если ее оставить с тобой, Сибил, она непременно удерет. Женщина ее не удержит.

Рабыня вздохнула:

– Это правда, мой господин. Моя девочка сама своим упрямством навлекла на себя это бедствие. Иди, купай ее, а я отправлюсь в твой терем и заставлю ключницу подыскать госпоже подходящую комнату.

Сибил ушла, и как только Рейна выпила все, что он ей дал, Виктор встал и, взяв девушку на руки, бережно прижал ее к груди. Со своей драгоценной ношей он вышел из жарко натопленного дома на свежий, с легким морозцем ночной воздух и направился к горячему источнику, где его люди устроили баню.

– Ах ты, маленькая глупышка, – нежно прошептал он, – ну вот, теперь еще спасай тебя от твоего же безрассудства.

Глядя на озабоченное лицо мужчины, державшего ее на руках, Рейна чувствовала себя глубоко пораженной всем, что происходит, и воспринимала все, словно во сне. Девушку удивило, что Виктор Храбрый просто не убил ее после того, что она здесь вытворяла. Неужели он по-прежнему хочет видеть Рейну своей женой?! И почему он с нею так обращается: сурово, но нежно?! Разве он не понимает, что никогда она не примирится с ним! Вот теперь пришел тот миг, когда она могла бы его убить. Но она так слаба. Рейна вспыхнула от стыда. Сколько раз за последнее время она хотела хоть какого-то конца: или убежать или умереть от голода, но только не стать его рабой.

Но вероломный Виктор даже смерть у нее отобрал. Он заставил ее выпить меду – чтобы ему ослепнуть! – и теперь она несомненно, останется живой. Хотя от выпитого она чувствовала себя слабее и беззащитнее, чем раньше. Он, что же, серьезно собирается ее купать?! Да нет! Скорее, хочет просто изнасиловать. И из-за собственной глупости она не сможет ему даже сопротивляться. Но в глубине души Рейна понимала, что больше боится самой себя. Она боялась, что Виктор вместо насилия может вызвать в ней страсть. Ту самую, которую уже не однажды вызывал сочетанием своей нежности и насмешливости. Рейна поняла, что боится его странных слов, его дьявольских нежных голубых глаз. О, Господи! Быть с ним, чувствовать его горячее сильное тело и ночной ветер на своем полыхающем лице – уже это было пыткой.

Крепкие руки Виктора – одна под коленями, другая на спине – нежно и бережно поддерживали девушку. Ее бедро тесно прижималось к его твердому животу. Она чувствовала исходящий от него запах, его теплое дыхание согревало ей лицо, и казалось, что жар его тела передавался к ней, наполнял теплом и негой. Рейна знала, что он ее враг. Но впервые за много лет она чувствовала себя защищенной. И впервые за всю жизнь девушка подумала о том, что было бы неплохо покончить с враждой и довериться воину, который будет беречь ее, защищать и сделает своей королевой. О, Господи, что это с нею происходит?! Он, наверное, колдун, этот проклятый Виктор! Или там в Валгалле, его наделили какой-то сверхъестественной силой, и теперь он получил над ней совершенно необъяснимую власть. Вопреки себе, она теряет голову, предает сама себя, теряет контроль над своим телом.

Виктор ногой открыл дверь бани и внес Рейну внутрь. Помещение было освещено двумя лампами, наполненными китовым жиром. На скамье сидели в коротких кожаных штанах Оттар и его младший брат Тайр. Они вытирали волосы куском чистого льняного полотна и изумленно вытаращили глаза при виде Виктора с его чумазой ношей на руках.

– Ярл! – закричал Оттар, удивленно глядя на вошедших. – Что ты собираешься делать?

– Пожалуйста, оставьте нас и проследите за тем, чтобы никто сюда не вошел, – вместо ответа скомандовал Виктор.

– Слушаю, ярл!

Юноши быстро забрали свои одежды и удалились. Виктор усадил Рейну на край бассейна, в котором булькала и пузырилась вода и, увидев, с каким жгучим нетерпением она смотрит на курившийся легким паром водоем, присел рядом с ней.

– Почему ты морила себя голодом, Рейна? – Девушка отвернулась и ничего не ответила. Но когда он попытался коснуться ее волос, она резко мотнула головой и отшатнулась. – Неужели мои прикосновения так противны? – спросил Виктор. – Вместо ответа Рейна посмотрела на него, и он ясно увидел в ее глазах утвердительный ответ. Виктор тихонько засмеялся. – Ага, мы можем потерять здравый смысл, но не наш боевой дух, да? – Девушка скрестила руки на груди и величественно отвернулась. – Так-так, опять игра в молчанку. – Виктор задумчиво посмотрел на ее гордый профиль, презрительно оттопыренную нижнюю губу и заметил, что ее подбородок дрожит. – Знаешь, Рейна, – прервал он, наконец, молчание, – сдается мне, что твоя таинственность – просто маска. Настоящая женщина-воин ни за что не стала бы морить себя голодом. Наоборот она бы старалась держать себя всегда в хорошей форме. Я всерьез подозреваю, что я тебе безразличен намного меньше, чем ты так стараешься показать. – Рейна опять ничего не сказала, однако ее пальцы сжались в кулаки. – Внешне ты такая жестокая, Рейна, что иногда трудно поверить, что ты девушка, нежная, мягкая, хрупкая, – тихо продолжал он, – но ты ведь и в самом деле такая. И ты ведь напугалась так, что даже решилась умереть, именно потому, что ты знаешь это и боишься этого, не правда ли? Но когда-нибудь мы в этом с тобой убедимся.

Ее глаза загорелись от гнева. Потрясая кулаками, она исступленно закричала:

– Ты лжешь! Да я лучше сдохну, лучше утоплюсь чем стану твоей женой! Я еще доберусь до тебя и рассчитаюсь с тобой за твои наглые слова конунг Виктор.

Виктор удивленно присвистнул и насмешливо улыбнулся. А когда Рейна попыталась ударить его, он легко сломил ее сопротивление.

– Отпусти меня! – скомандовала она.

– Ты бы поберегла силенки, котеночек, – поддразнил ее мужчина.

Она протестующе попыталась вырваться, но очень быстро поняла, что это ей сейчас не под силу.

Ухмыльнувшись, Виктор освободил ей руки. Быстро сбросил через голову свою рубаху и рассмеялся, увидев, как у Рейны изменилось лицо при виде его мускулистой широкой груди. Он перехватил ее взгляд, скользнувший вниз по его телу к выпуклости на штанах. Он подмигнул ей, и девушка, густо покраснев, торопливо отвела глаза. Виктор не смог удержаться от маленькой издевки по поводу ее грехопадения. Наклонившись к ней, он доверительно прошептал:

– Не беспокойся Рейна, скоро ты его получишь. Я даже надеюсь, что со временем это станет твоей любимой игрушкой. – Она попыталась рявкнуть, но только пискнула что-то. И тогда тихим и от этого еще более возбуждающим голосом Виктор прошептал: – Снимай свое тряпье, я искупаю тебя.

Девушка так перепугалась, что в ней вновь пробудилось ее воинственность.

– А, чтоб ты сдох, викинг!

Но теперь уже Виктор не собирался ее уговаривать. Без всякого предупреждения он легко повалил Рейну на край бассейна.

– Отпусти меня – завопила девушка.

– Ни за что не отпущу такую грязнулю!

Держа ее одной рукой, Виктор вытащил кинжал. Рейна глубоко вздохнула, понимая, что последний миг наступил.

В следующую секунду она уже почувствовала холодную сталь на своей шее, однако, тут произошло нечто непонятное. Сделав надрез на ее сорочке, Виктор отбросил кинжал и рванул одежду девушки, располосывая тонкую ткань и обнажая тело.

Рейна испуганно открыла глаза. Без всякой тени смущения, Виктор смотрел на ее тело: на мерно вздымающиеся прекрасные груди, на плоский, слегка вздрагивающий живот.

– Боже милостивый! Как ты хороша! – восхищенно прошептал он, и вдруг его пальцы коснулись ее груди и быстро, мимолетно обежали вокруг напрягшегося соска. От этого прикосновения Рейна непроизвольно вскрикнула, рванулась, но он проворно прижал ее коленом к полу. Удивительное чувство возбуждения и желания овладели девушкой, и она почувствовала, что у нее уже нет сил бороться с ним. Тяжесть его тела казалась такой потрясающе приятной, голубые глаза, излучавшие чувственный свет, вызвали настоящую бурю в ее душе. Все звуки мира заглушил бешеный стук сердца, и словно издалека, словно это происходило с кем-то другим, девушка почувствовала, как его твердая, возбужденая плоть прикоснулась к ее обнаженному бедру, и от этого где-то там внутри нее, глубоко, горячо запульсировала кровь. Никогда прежде не испытываемое девушкой желание было таким невыносимо сладостным и сильным, что она чуть не потеряла сознание.

– Нет, нет, не надо! Это же стыдно!

– Не говори так, – тихо, но резко ответил Виктор. – Между нами никогда не будет ничего, чего мы могли бы стыдиться. Я познакомлюсь с твоим телом, и ты узнаешь мое. И не будет для нас с тобой большей радости чем снова и снова узнавать друг друга и открывать все новые и новые источники счастья.

Сквозь шум крови в ушах Рейна услышала его слова. Последним усилием воли она попыталась успокоить свое разбушевавшееся сердце, прерывистое дыхание и вышедшие из-под контроля нервы, потому что поняла, что он не лжет. Все его слова – это и ее правда. Он взял ее лицо в свои ладони и прошептал, наклоняясь все ниже к ее губам:

– И не пытайся убедить меня в том, что ты не чувствуешь того же, что и я. Мы уже достаточно знаем друг друга.

Его слова окончательно смутили Рейну, а восхищенный взгляд его прекрасных глаз обезоружил ее. И больше всего остального Рейну поражало отношение Виктора к ней. В нем не было ни тени похотливости и грубости, обычных спутников викингов. Его нежность оказалась более опасной, чем та жестокость, которой она от него ждала.

– О, что ты говоришь, викинг?! – растерянно произнесла девушка.

В ответ она услышала его возбужденный шепот:

– Я говорю Рейна, что мы крепко связаны одними узами. Наши души тоже слиты воедино. Ты должна это чувствовать, потому что ты – часть меня. Нам свыше предназначено быть вместе, и не надо спорить с судьбой.

Это никогда хорошо не заканчивается.

– Судьба! – нахмурившись, прошептала Рейна и вспомнила предсказания Сибил.

В глазах Виктора появилась легкая улыбка, но губы его не улыбались.

– Да, судьба! Я говорил, что я люблю тебя Рейна. И я знаю, что ты должна быть только моей, – он провел ладонью по обнаженному телу девушки и его сердце замерло от счастья, когда пальцы скользнули по восхитительному изгибу ее бедра.

– Я помню это тело!

Виктор снова посмотрел в глаза Рейны и его улыбка стала печальной.

– Как странно чувствовать что ты моя, и знать, что ты не хочешь этого.

– Почему ты так странно говоришь? Какая же я твоя? – тихо сказала девушка.

Наступило долгое молчание. Наконец он прошептал:

– Потому что я любил тебя в другой жизни. И ненавидел тоже в другой жизни.

Девушка со страхом и изумлением посмотрела на Виктора и, скорее выдохнула, чем спросила:

– Ты жил в другой жизни!? Как это так?! – она уже не отстранилась, когда его пальцы бережно коснулись ее подбородка и с напряженным вниманием ждала его ответа. Наконец, он проговорил:

– Да, жил и любил тебя.

К своему удивлению Рейна почувствовала, что она рада этому. Взглянув на него широко распахнутыми глазами, она снова спросила:

– Ты прожил эту жизнь в Валгалле, когда попал туда?

После минутного замешательства он ответил:

– Да, в Валгалле.

– И я была там с тобой?!

Он наклонился к ней так низко, что их губы едва не соприкоснулись.

– Я держал тебя в своих объятиях. Мы находились в бассейне, очень похожем на этот и я был в тебе глубоко-глубоко. – Она затаила дыхание, чувствуя что ее щеки загорелись, но вовсе не от лихорадки. А он на мгновение прильнул к ее губам, с наслаждением ощущая их сухую трепетность, затем порывисто откинулся назад. – Как я уже сказал – это судьба, Рейна! Ты можешь с нею бороться, но победить судьбу никому не дано! – Девушка затихла, лихорадочно обдумывая услышаное. Она попыталась было заговорить, но быстро замолчала, решив очевидно все так, как есть. – А Виктор, чувствуя легкое разочарование от того, что Рейна вновь замкнулась в себе, вздохнул и сказал: – Похоже мне не надо было тебе это говорить, да? – он горько улыбнулся. – Теперь ты используешь все сказанное мной, как оружие против меня же. Правда, маленькая воительница?

– Нет! – ответила она не раздумывая. – Не использую.

Он внимательно посмотрел ей в глаза.

– Почему, Рейна?

Девушка твердо выдержала его ищущий напряженный взгляд.

– Потому что это самый священный дар богов – такая жизнь. И еще потому…

Она замолчала, а Виктор склонился к ней так, что на своей щеке Рейна почувствовала тепло его дыхания.

– Рейна?

И тогда, удивляясь самой себе и затаив дыхание Рейна ответила Виктору:

– Потому что, когда ты конунг Виктор, рассказывал мне об этом, глаза у тебя были такие печальные. Мне знакома эта печаль. – Внезапно в ней проснулась ее уснувшая гордость, и Виктор мгновенно заметил, как изменилось ее лицо, и догадался, что сейчас она вновь пытается воздвигнуть стену, которую ему уже удалось, как он думал, разрушить. Ей явно не хотелось, что бы он проник в ее душу. – Но все это совсем не значит, что я когда-нибудь стану твоей, викинг, или хотя доверюсь тебе, или…

– Да? – перебил он ее.

– … или стану твоей женой! – решительно закончила Рейна.

– Ты откажешься стать моей женой даже ради прекращения этой многолетней войны!? Она гордо вздернула подбородок.

– У меня нет желания прекращать войну! Виктор огорченно посмотрел на нее и кивнул.

– Ну что ж, достаточно откровенно. Тогда, пожалуй мне просто нужно заставить тебя думать по-другому. Не так ли? – Рейна ничего не ответила. И тогда он взялся за края ее разорванного одеяния и сказал: – Для начала я тебя искупаю.

Девушка попыталась стыдливо запахнуться.

– Нет, ты не сделаешь этого!

– Сделаю! – Виктор спрыгнул в бассейн. Но когда он взял ее на руки, Рейна попыталась вырваться из его объятий, но вся ее решимость улетучилась от ласкового прикосновения воды и близости сильного, мужского тела. Воспользовавшись ее усталостью и слабостью, Виктор крепко прижал девушку к себе и прошептал ей на ухо: – Сбрось ты свои лохмотья, Рейна!

Эта фраза разбудила Рейну от ее летаргии. Она оттолкнулась от его груди и рухнула в бассейн. Оказалось, что глубина ей по грудь, Рейна ощутила под ногами каменистое дно, горячее от подземного тепла.

– Нет! – решительно закричала она.

– Нет? – переспросил Виктор, изогнув брови. – По-моему ты слишком часто произносишь это слово. Пожалуй, теперь я буду тебя за каждое твое «нет» целовать.

– Я не разденусь ни за что! – воскликнула Рейна, вновь пытаясь запахнуть рубашку на груди. – Даже если ты порвешь мою одежду в клочья!

Виктор засмеялся:

– Рейна! Ну не будь ты такой упрямой дурочкой. Сейчас Сибил принесет платье. Ты же не сможешь его одеть, не сняв это тряпье. Почему б тебе все-таки не помыться?

Рейна промолчала в ответ, словно соглашаюсь с его железной логикой и все же опасаясь довериться ему. А может быть не доверяя и себе. Девушка очень боялась, что как только скинет свою старую одежду, вместе с одеждой потеряет и всю свою решительность.

Виктор, заметив, что она все еще колеблется, взял кусок мыла и решительно шагнул к девушке. Она только ахнула, когда он свободной рукой легко сорвал с нее остатки одежды. Ее тело, несмотря на теплую воду, покрылось «гусиной» кожей от его прикосновения. Она вздрогнула, ощущая близость его обнаженного торса и мускулистых, сильных рук. Рейна почему-то почувствовала себя совсем слабой и беззащитной, стоя в воде совершенно обнаженной рядом с мужчиной. А Виктор тем временем намыливал ей плечи. Почувствовав его руки у себя на плечах, она дернулась, как будто к ней прикоснулись раскаленными щипцами.

– Пожалуйста, – взмолилась девушка.

– А ты не хочешь быть чистой? – изобразил удивление Виктор.

– Я хочу быть чистой, но я сама!

Он ухмыльнулся, торжественно передал ей мыло.

– Ну-ну, сама так сама.

Облегченно вздохнув, девушка стала намыливаться, а Виктор, отойдя на пару шагов, скрестил руки на груди и дерзко стал ее рассматривать.

Рейна, намылив волосы и все тело, вдруг подумала, что еще неизвестно, что хуже, позволить Виктору мыть ее или мыться самой под его взглядами. В ту секунду, когда он разорвал ее одежды, она была уверена в том, что он собирается ее изнасиловать. Однако, вместо этого он прикасался к ней с такой нежностью, с таким уважением, что она не испытывала никакого стыда. Более того, ее собственные чувства изменили ей. Близость Виктора радовала Рейну. Ей даже дышать становилось труднее, когда он рассказывал ей о самом сокровенном и смотрел на нее с такой болью в глазах. Пожалуй, Рейна и сама теперь чувствовала связывавшие их крепкие узы. Может быть, все-таки не стоило отказываться от его помощи. А он по-прежнему не сводил с нее глаз. И у нее от этого все сильнее шумела в ушах кровь. Наконец, Рейна наклонила голову и старательно отжала волосы. Затем посмотрела на Виктора и увидела, что он улыбается.

– Ну, закончили уже? – спросила она слегка дрожащим голосом.

– Нет, – ответил он. – Ты так восхитительно мылась, так это у тебя хорошо получается, что я бы хотел, чтоб ты и меня теперь помыла.

– А, чтоб ты! – чуть не ударила она его, хотя эти слова Виктора совсем не возмутили ее, как бы хотелось.

– Ну тогда отдай мне хотя бы мыло, – улыбнувшись попросил он.

Рейна осторожно приблизилась к нему, однако к ее удивлению, Виктор и не думал, похоже, набрасываться на нее, хоть в его глазах и видно было ясно различимое желание. Но близость мужчины, капельки воды на обнаженном теле и чувственный взгляд синих глаз конунга совершенно околдовали девушку.

Ею овладела какая-то безумная решимость, Рейна подняла руку с зажатым в ней куском мыла и без всякого стеснения начала намыливать его прекрасное, сильное, мужественное тело. Застонав от удовольствия, Виктор обнял девушку за гибкую талию и прижал ее к себе. Мыло выскользнуло из ее руки, и уже в следующее мгновение мужчина нетерпеливо, но очень нежно прильнул к ее губам. Почувствовав прикосновение кончика его языка, Рейна на этот раз сама с готовностью неумело и робко разомкнула губы. Она вздрогнула, тихонько застонала, не в силах терпеть мучительную сладость поцелуя. Впервые в ее жизни мужские губы, жаждущие и страстные, начали рассказывать ей волшебную сказку любви. Сквозь звон в ушах, сквозь журчание воды, до Рейны доносилось обжигающее дыхание Виктора, и она уже верила, что их души, однажды разлученные, наконец сливаются вновь и обретают вечное блаженство в звенящей тишине любовных объятий. Каждой клеточкой своего тела Рейна ощущала радость, переполнявшую ее словно тысячи, миллионы иголочек нежно покалывали ее тело, где к нему прикасались мужские ладони. Когда ее обнаженные груди тесно прижались к могучему торсу Виктора и она ощутила шелковисто-гладкую кожу мужчины, Рейне показалось, что она в раю. Прижимаясь к нему всем телом, она с незнакомой ей прежде радостью почувствовала, как напрягается его упругая плоть, прикрытая тканью штанов. И это она смогла совершить с ним такое чудо! Вслед за этим Рейна ощутила, что его широкие, горячие ладони заскользили вниз по ее спине. Он сжал упругие ягодицы девушки, сильнее потянул ее к себе, и Рейна забывшись, совсем не думая о том, что она делает и желая только, чтобы их объятия длились вечно, потянулась дрожащими руками к шнурку на его штанах…

Внезапно сзади отворилась дверь, впустив струю холодного воздуха. Они вдвоем резко обернулись и посмотрели на вошедшего.

– Ярл, – позвала Сибил, – я принесла одежду для моей госпожи.

Рейна, смутившись до слез, украдкой бросила взгляд на Виктора, и он, улыбнувшись, подмигнул ей.

«Господи, что с ней происходит!? Лучше бы ей нанесли смертельное оскорбление! Право, она его заслужила! Надо же было так поддаться собственной слабости. Если бы Сибил не вошла, то она, Рейна Похитительница, сама, по доброй воле, отдалась бы своему врагу. И, что самое страшное, сделала бы это охотно».

Спустя полчаса Виктор уложил чисто вымытую, ошеломленную всем происшедшим Рейну в свою постель. Волков предусмотрительно отправили в соседнюю комнату. Виктор заставил девушку съесть немного жидкой овсяной каши и выпить еще меда. Затем он озабоченно пощупал ее лоб, чтобы убедиться в том, что она не больна.

– Тебе удобно, моя госпожа? – тихо, заботливо спросил он, облокотившись на дверной косяк.

– А ты не ляжешь со мной? – нахмурившись спросила Рейна.

– Это что, приглашение? – с улыбкой поинтересовался Виктор.

– Чтоб тебе сгореть в аду!

– Вообще-то, мне польстило, что ты меня позвала к себе, – продолжал, усмехнувшись, Виктор, игнорируя ее последнее пожелание. – И очень бы не хотел отказывать такой хорошенькой девушке, как ты. Но… видишь ли, я берегу себя до свадьбы.

Рейна недоуменно посмотрела на него, очевидно, не поняв, что он над ней подшучивает.

– Ай-яй-яй, ты разочарована!? – добавил он с усмешкой.

Вот теперь Рейна поняла, что над ней смеются. В следующую минуту тяжелый гребень из китового уса, со свистом рассек воздух и врезался Виктору в живот.

Притворившись, что ему очень больно, он наклонился, поднял гребень и, подойдя к кровати, подал его разъяренной Рейне.

– Очень советую использовать этот гребень по его назначению. Я, конечно, понимаю, что тебе больше подошел бы конский скребок, но все-таки хоть иногда расчесывай свои космы этой штуковиной. А может быть, мне самому этим заняться?

Издав глухое ворчание Рейна воткнула гребень себе в волосы и с вызовом посмотрела на мужчину.

– Попробуй только прикоснись ко мне – сразу умрешь.

– А, повторяется знакомая история, – заулыбался Виктор.

– Да, в бане ты воспользовался моей слабостью и усталостью, да к тому же у меня кружилась голова от жары и того меда, который ты влил силком мне в горло. Впрочем, в одном ты был прав, Виктор – с этой минуты я постараюсь поскорее восстановить свои силы, чтобы раз и навсегда отвадить тебя от себя.

– Вот, хорошая девочка, – привычно уже пошутил Виктор. – Я чертовски рад, что твои замечательные качества, наконец, восстановились. – Он осмотрелся в собственной комнате и удовлетворенно сказал: – А вообще не понимаю, чего ты возмущаешься! Я тебя уважаю настолько, что уступил тебе свою собственную кровать.

Рейна криво усмехнулась.

– А-а, Виктор, по-моему тут ты дал маху! Мне никогда не стоит доверять!

– Так ты что же, предпочитаешь снова быть запертой в коптильне? – как бы невзначай поинтересовался конунг.

– Я предпочитаю, чтобы меня отпустили на свободу! – яростно воскликнула Рейна.

– А куда ты пойдешь? Зачем тебе возвращаться к Вольфгарду?

– А я и не собираюсь! Он похитил меня и привез сюда против моей воли, – ответила девушка.

– Так это же он! А за что ты меня ненавидишь? – попробовал было урезонить ее Виктор.

– Да потому, что ты со мной сделал то же самое! Не желая больше спорить, мужчина снова спросил:

– Рейна, я еще раз тебя спрашиваю, если я тебя отпущу, куда ты пойдешь?

– На Луар! – воскликнула она. Он задумчиво нахмурился.

– Ах, да! Я что-то об этом слышал от моих дружинников. Это – тот островок, на котором ты родилась. Однако, боюсь, что сейчас это для тебя невозможно. – Виктор усмехнулся и добавил: – Я этого никак не могу допустить. Я, видишь ли, ужасный самодур, да к тому же еще и по уши влюбился.

Рейна покраснела и дрожащим голосом сказала:

– В таком случае, прекрати дразнить меня и освободи от своего присутствия.

Виктор вздохнул:

– С радостью. – Затем он подозрительно посмотрел на притихшую девушку и спросил:

– Эй, а ты обещаешь не заходить в следующую комнату и не убивать меня, пока я буду спать? Может мне лучше привязать тебя к кровати?

Рейна сверкнула глазами и сквозь зубы процедила:

– Я ничего тебе не буду обещать, викинг.

– Ну тогда мне придется тебя очень серьезно предупредить, – Виктор взял ее подбородок тремя пальцами и грозно произнес: – Я всю ночь буду в соседней комнате со своими тремя ручными волками. И смею тебя заверить, Рейна, мы все четверо, очень чутко спим. Задумаешь убежать – тебе придется идти мимо нас. Только покажись в моей опочивальне, не важно для каких целей, и, обещаю, я затащу тебя к себе на ложе. И ты окажешься моей женой еще до утра и задолго до нашей свадьбы. Я ясно выражаюсь?

Взглянув ему в глаза, Рейна поняла, что он не шутит, и кивнула. Но, когда Виктор вышел, она задрожала от возмущения и еще от какого-то странного чувства. Нет, сегодня ночью, она не пойдет в его комнату, чтобы убить его. Честно говоря, Рейна не очень то верила, после сегодняшнего дня, что сможет убить Виктора. Скорее она потеряет остатки рассудка, если только он прикоснется к ней.

Девушка с тревогой и волнением вспоминала его слова, сказанные там, в бане, о том, что он любил ее в другой своей жизни, и о том, что они связаны судьбой. Каковы бы ни были настоящие цели Виктора, его слова с легкостью разрушили ту стену, которую она воздвигла между ним и собой. И только какой-то суеверный страх помешал Рейне выяснить у него побольше об этой его другой жизни. И еще она теперь и правда чувствовала крепкую связь между ним и собой. А какие у него были печальные глаза!

Рейна вытащила гребень и выругалась. Нет! Она вовсе не желает испытывать из-за него такие чувства. Лучше держаться от Виктора подальше, пока не появится возможность удрать от него.

В соседней комнате, рядом со своими волками, лежал не находя себе покоя, Виктор. Сегодня Рейна сначала крепко его напугала, но то, что произошло потом так повлияло на него, что теперь он точно знал – это голод ему утолить не удастся никак. Голод – по Рейне, по ее молодому, гибкому телу будет мучить его всю ночь.

Почему она по-прежнему опасается его? Ладно, по крайней мере, теперь он знал, что Рейна тоже хочет его, и это знание согревало его. Она так отзывалась на его ласки, в воде! Если бы не эта ее упрямая гордость. Даст ли она когда-нибудь Рейне возможность покориться страсти, которую они оба испытывают? Виктор надеялся, что да и надеялся, что это произойдет очень скоро – раньше, чем он умрет от своего неудовлетворенного желания.

И он теперь желал, чтобы его непокорная возлюбленная все-таки пришла к нему и попыталась его убить. Тогда он смог бы сдержать свое обещание и прекратил бы эту муку ожидания.

Загрузка...