Дикая. Вернуть темного

Глава 4 Завод

Вот же… Блин! Я все-таки умудрилась заснуть! Да так, что костер практически потух уже; я и проснулась-то от холода. Я машинально схватила автомат и, не двигаясь с места, принялась оглядываться. М-да. Темень вокруг – хоть глаз коли. Подброшенные в костер ветки положение не спасли, сделав темноту еще чернее. И… показалось ли мне движение на самой границе освещенного круга?

Я отвернулась от костра, чтобы глаза хоть немного привыкли к мраку. Никого и ничего. Ни подозрительного движения, ни малейшего шороха. Темнота, тишина…

Точно, осенило меня. Кенги больше не пищат. Вот только что их тут было не меньше десятка – а теперь они словно растворились в ночи.

– Кто здесь?

Ответом снова стала тишина. Не шелохнулась ни веточка, не прошуршал под чужими ногами или лапами ни один листок, но через несколько секунд ощущение чужого взгляда исчезло.

И что это было?

Еще минут пятнадцать я просидела без движения, пока возобновившийся писк кенгов не подтвердил – кто бы или что бы это ни было, оно уже ушло. Невольно я вспомнила то вызывающее оторопь существо, явившееся мне после смерти Сержанта. Ведь здесь это было, совсем неподалеку! И почему оно меня не тронуло – ни тогда, ни сейчас? Если, конечно, это снова было оно?

Вопросы, вопросы… Я с трудом вытряхнула их из головы. Возможно, что ответов я не узнаю никогда. А между тем на экране КПК неназойливо подсвечивается время – полпятого утра. Пора не вопросами голову грузить, а завтракать и собираться. День предстоит долгий. Впрочем, как всегда.

С направлением движения я определилась быстро. Прежде чем соваться на Болота, к которым еще требовалось найти дорогу, нужно было пополнить припасы. Гречки в рюкзаке, как ни растягивай, надолго не хватит, а денег у меня нет. Значит, стоит наведаться в Дикие земли в надежде на то, что еще не все артефакты там разобраны. Дальше – по ситуации.

Всю дорогу я вздрагивала и оглядывалась, но ночной визитер проявлять себя не спешил. Может, не было его? Почудилось спросонья невесть что. А кенги… ну что – кенги? Мало ли почему они затихли, может, у них перерыв на сон. Всю ночь пищать – какие силы нужны!

Но чем дольше я шла, тем больше понимала – уговаривать себя я могу сколько угодно, вот только ночью к моей стоянке точно кто-то подходил. И пора бы, как ни странно, на этом успокоиться. Потому что хотел бы убить – убил бы. А раз я продолжаю радоваться солнечному утру и пустынной дороге, на которой только «молнии» трещат, то и мозги себе делать не стоит. Тем более что я почти пришла, так и не встретив никого по пути. Но теперь – внимание! Тоннель с «топками» уже за поворотом, а там и до завода рукой подать, где в районе стройки если не бандиты, то наемники постоянно ошиваются.

Я поднялась на холм и достала бинокль. Тоннель отсюда просматривался как на ладони, и часть строений завода тоже была видна прекрасно. И снова – тишина. Как будто и не в Зоне нахожусь, а на заброшенном полигоне. Не люблю я такую тишину, она обычно к неприятностям.

Ба-бах! Бах-бах-бах! Тра-та-та-та!

Ну, так и есть. В Диких землях что-то взорвалось, потом еще раз и еще. Затрещали автоматы. Кто ж там воюет и с кем?

Почти сразу в тоннеле наметилось движение, но вместо бандитов или наемников на дороге показался сталкер в серо-зеленом охотничьем костюме. Такие встречались у некоторых опытных сталкеров и назывались, кажется, «Мглой». Не сказать, что в них было сильно удобнее, чем в обычной куртке и джинсах, но промокали и истирались они меньше. Соответственно и стоили у местных торговцев недешево…

А сталкер, кажется, из знакомых. Я снова вскинула бинокль, пригляделась. Да это ж Котяра! Живой, чертяка! Идет, не торопится, по сторонам поглядывает. Вот сейчас у него и выясню, кто сегодня в Диких землях порядки устанавливает.

Ползком спустившись до середины холма, я аккуратно привстала и помахала рукой. Котяра заметил. Помедлил, вглядываясь, помахал в ответ. Дальше я пошла уже не скрываясь, с удовольствием наблюдая, как на его лице расползается знакомая улыбка Чеширского кота. Удивился сталкер, это видно. Мало кто из живущих в Зоне скрывал свое местонахождение даже от друзей, я же на КПК локацию отключила сразу, как только мы с братом ушли с Технопрома. Вот и получилось, что для Котяры возникла я на пустом месте – будь кто другой, мог бы и выстрелить, не разбираясь.

– Привет, Котяра! Поздравляю с обновой! – я кивнула на «Мглу». – Куда путь держишь, что нового расскажешь?

– Нового-то? Я думал, ты мне расскажешь, – улыбнулся он. – Слышал, брата нашла? Можно поздравить?

– Можно. Только интересно – в Зоне теперь все в курсе про меня и брата?

Котяра посерьезнел.

– За всех не скажу, но «Закон» точно знает. Что они делать с этим знанием будут, мне, понятное дело, не докладывали, но думаю, что ничего хорошего.

Я согласно кивнула.

– Дальше что делать собираешься? – так же серьезно спросил он.

– Ты про сейчас или вообще? Сейчас хочу по Диким землям побродить…

– Лучше не надо, – оборвал он. – Там сейчас людей немногим меньше, чем в «100 рад» по вечерам. «Закон» мутантов зачищает.

Понятно…

– А сам куда идешь?

– На Смоляное. Сначала к ученым, а дальше как пойдет. Кстати… – Котяра внимательно посмотрел на меня. – Подзаработать не хочешь?

– Спрашиваешь! – Я хмыкнула. – Что надо?

– Меня прикрыть. На заводе.

– Там же «пси»! – Моему удивлению не было предела. – Потому и зомби косяками шастают!

– Потому и пойдем сначала к науке, – в тон мне ответил сталкер. – Ходят слухи, у Пильмана защита от «пси» имеется. И наверняка ему тоже очень интересно, что делается на заводе.

«Тоже». Кто в таком случае отправил самого Котяру?

– На заводе бывать еще не доводилось, – легко отозвалась я. – Уговорил. Прикрою.

Тем более что «Закон» в Диких землях воевал всерьез. Автоматные очереди и взрывы гранат стихать даже не думали, причудливо переплетаясь с боевыми и предсмертными воплями. Похоже, что нынче местной фауны там – хоть отбавляй, а значит, ловить мне все равно нечего.

Время едва перевалило за полдень, когда мы вышли к котловине бывшего озера. Все осталось на месте – и едкий химический запах, пока едва уловимый, и потрескавшаяся земля, и крики прыгунов, которым очень полюбился северный край болот. Не видать только зомби. Если вчера я еще засекла под стенами завода парочку живых мертвецов, то сегодня они словно вымерли (три раза «ха»).

– Тишь да гладь, – пробормотал Котяра.

Но меня волновало другое.

– На завод когда собираешься идти, сегодня? Или завтра с раннего утра?

Котяра задумчиво посмотрел в небо.

– А что?

А то, что в бункере мне показываться неохота без крайней необходимости. Но вслух сказала:

– У зомбарей, похоже, перекур. Есть шанс прорваться на завод по-тихому. Давай я здесь покараулю, послушаю, что в округе творится, а ты пока к ученым загляни.

Котяре идея пришлась по душе.

– Ладно, жди.

Из своего укрытия в кустах я наблюдала, как он спускается по склону холма и неторопливо идет к вызывающе новым воротам. Вот постучал по створке, вот переговорил с кем-то по ту сторону двери и, повесив автомат за спину, просочился в образовавшуюся в воротах щель. Теперь остается только ждать. Я уселась поудобнее, не выпуская ворота из виду.

Вспомнилось – так же ждала Грека, когда он на Могильнике ушел в ангар бандитов. Тогда это казалось самой большой неприятностью…

Мысли потекли в другом направлении. Пильман, конечно, обещал темному неприкосновенность, вот только я помню, как загораются его глаза при упоминании чего-то необычного. Стоит ли рассказывать Греку о его предложении? Безымянный со своим положением долго смириться не мог, однако к ученым так и не пошел. Чем это обернется для свежеиспеченного темного – шансом вернуться к обычной жизни или ловушкой?

Нет, все-таки сначала нужно пообщаться со Звериным доктором. Про него вообще ходят слухи, что он зомби приручить смог. Значит, к темным у него отношение гораздо более спокойное, чем у ученых, и Грек особого исследовательского интереса вызвать не должен.

Что касается местных зомби, то они себя так и не проявили. Ни одного невнятного вопля поблизости, ни одной автоматной очереди – щедрой, до последнего патрона. Зато Котяра спустя час от ученых вышел в компании двух одиночек, один из которых габаритами напоминал былинного богатыря. В смысле, что был на голову выше и раза в два шире своих спутников. И нож на поясе висел больше похожий на тесак. При этом как-то сразу становилось понятно, что богатырь в Зоне – новичок, в отличие от своего напарника. То ли движения не такие скупые, то ли еще что… Опытный сталкер с «отмычкой»?

Дождь начал накрапывать весьма вовремя – я натянула капюшон, пряча волосы, и краем глаза заметила, что то же самое сделал и Котяра. Махнула напарнику рукой и продолжила наблюдать за заводом. Надеюсь, незнакомым одиночкам в другую сторону.

Не угадала. Они подошли втроем, и Котяра объяснил:

– Пильман настоял, чтобы они с нами пошли. Иначе пси-шлем выдавать отказывался. Аппаратура дорогая и все такое.

Ладно, где наша не пропадала. По негласному сталкерскому правилу ни один опытный сталкер не станет подставлять чужую «отмычку», а при данном раскладе моим командиром был Котяра – которому я доверяла, насколько это вообще было возможно.

– Один шлем-то? – спросила я, повернувшись. Обожаю наблюдать за реакцией сталкеров, осознающих, что перед ними девушка.

Эти отреагировали спокойно. Опытный равнодушно скользнул взглядом по выбившимся из-под капюшона волосам, богатырь удивленно нахмурился. И все. Ну и ладушки.

– А больше и не надо, – отозвался напарник. – Пильман сказал, «пси» над заводом сейчас нет. И не будет до полуночи. Он давно уже график активности составил, так что в своих словах уверен.

– Зачем тогда шлем? – спросила я, но Котяра, покосившись на «сопровождение», отмахнулся:

– Пригодится. На месте расскажу. Кстати, познакомьтесь…

Опытный назвался Федей, богатырь – Димой. Тут же выяснилось, что догадалась я правильно – Дима в Зоне был совсем недавно и прозвища пока не имел, Федя считался повидавшим всякое ветераном.

– Дикая, – еще раз представилась я. Посмотрела на Котяру. – Идем?

Дорога, ведущая к воротам завода, была пуста. Даже обожающие потрескавшийся асфальт «молнии» нам встретились всего два раза. Вскоре слева потянулась заводская стена, справа – небольшая котловина еще одного озера, пересохшего полностью. В тишине звучали только наши шаги, и это напрягало помимо воли. Вот и новичок Дима, то ли поддавшись общему настрою, то ли от Феди зная о коварстве такой тишины, молча крутил головой по сторонам.

У ворот, с которых свисали клочья «жгучего пуха», Котяра остановился, и Федя, видимо, по-своему истолковав эту задержку, спросил:

– «Отмычек» первыми отправим?

– Дикая – не «отмычка», – неожиданно резко ответил Котяра. – И никогда ею не была.

– Как знаешь. – Федя изумленно приподнял брови. – Но тогда и мой впереди не пойдет…

– Я первый, – прервал Котяра. – Дикая замыкает. Дистанция – пять шагов. Мимо «пуха» проходим медленно, тогда не обожжет. И внимательно по сторонам, здесь прыгунов тьма.

Федя пошел вторым, Дима – третьим. Стоило пересечь обозначаемую воротами границу, как мне резко стало не по себе. И вряд ли из-за того, что вокруг оказалось неожиданно много трупов и частей тел. Окружающее пространство словно сдвинулось, грозя раздавить, уничтожить… Но Котяра уверенно шел вперед, Дима, поеживаясь, старался не отставать от Феди, и я последовала их коллективному примеру. Дышать было тяжело, в затылок будто смотрел кто-то очень недружелюбный, голова и ноги наливались свинцом. На что-то это было похоже… Точно! Пси-воздействие мозголома, только гораздо слабее!

Котяра, обернувшись, негромко произнес, подтвердив мою догадку:

– Остаточное пси-поле. Неприятно, но не опасно.

– И что, над всем заводом так? – Я огляделась, оценивая масштабы строительства. – Это что ж тут такое производили, интересно?

– По документам проходит как завод по производству химикатов, – задумчиво проговорил Котяра. – До аварии, разумеется.

Связать пси-поле и органическую химию у меня не получилось никак, а ведь на фантазию не жалуюсь. И что это за документы, о которых говорил Котяра? Явно же не просто листы бумаги, найденные в первом попавшемся тайнике!

– Мы-то что тут ищем?

– Терпение, – усмехнулся сталкер. – Скоро придем.

Я покосилась на КПК. Четыре часа. До полуночи еще много времени, что не может не радовать.

Котяра взял левее, предпочитая держаться возле заводской стены. Аккуратно заглянул внутрь ангара, махнул рукой: «чисто», выглянул за угол и уже быстрее пошел вперед. Я засекла движение за разбитой асфальтовой площадкой справа – достаточно далеко для того, чтобы поднимать тревогу немедленно, но слишком близко, чтобы не обращать внимания вообще. Однако ангар мы обогнули спокойно, и только подойдя к следующему изгибу стены и аккуратно выглянув уже из-за него, Котяра резко отпрянул назад.

– Зомби, – одними губами сказал он. И показал: «стойте, я разберусь».

Судя по шаркающим шагам и тихому бормотанию, зомби шел прямо к нам. Котяра, убрав автомат за спину, достал нож, пригнулся и прыгнул, сразу оказавшись вне нашего поля зрения. Я только и услышала, как что-то хрустнуло, а потом тяжело осело на землю, – и вот уже сам Котяра снова стоит перед нами как ни в чем не бывало.

– Ловко ты, – восхищенно покачала головой я. Дима закивал, соглашаясь, и даже Федя одобрительно ухмыльнулся. Котяра довольно хмыкнул, но тут же снова подобрался: где-то за стеной, совсем рядом, раздалось рычание прыгуна.

– Пошли, быстро, – беззвучно скомандовал сталкер.

Сделать нам осталось буквально пару шагов. Обогнули пристройку, оказавшуюся электрощитовой, и влетели в гостеприимно распахнутую дверь четырехэтажки как раз в тот момент, когда за воротами слева от нас показались сразу три оскаленные морды. Котяра сноровисто запер дверь на засов и, кинувшись в соседнюю комнату, ощетинился автоматом в разбитое окно.

Но прыгуны на территорию завода лезть не стали. Грозно порычали из-за ворот, хищно покружили на месте и ушли.

– Чего это они? – недоуменно поинтересовался Дима.

Вопрос был более чем логичный – под створками ворот оставалось достаточно места для того, чтобы там пролез не только прыгун, но и, пожалуй, небольшая мантикора.

– Чужая территория, – коротко пояснила я. – Они не хотят ради нас ссориться с местными прыгунами.

Федя посмотрел на меня уже с интересом. Котяра кивнул, соглашаясь. Еще раз выглянул в окно, убедился, что больше никого наша возня пока не привлекла, и пошел обратно.

Довольно просторная лестничная площадка привлекла общее внимание сразу двумя вещами: лестницей, ведущей не только вверх, но и вниз, и разбросанными по ней явно человеческими костями. Я подобрала одну, всю в отметинах от зубов. М-да, человек был далеко не маленький…

Котяра, включив фонарик, уверенно и аккуратно направился вниз, предупредив:

– Смотрите внимательно, тут могут быть растяжки. И не только под ногами.

В этом мы убедились уже на следующем пролете. В луче фонарика показалось черное пятно на стене, наводящее на мысли о сработавшей тут «топке», а ближе к остаткам перил блеснула свисавшая с потолка тоненькая леска. А на следующей площадке обнаружились еще два трупа: один обгоревший, но целый, у второго отсутствовали обе ноги.

– Тут «топка» когда-то была, – подтвердил мои выводы Котяра. – Первый ее в полумраке не заметил, второй, видимо, кинулся ему на помощь и нарвался на растяжку в проходе. Рвануло сразу, без задержки.

– Запаха почти нет, – отметила я другую странность. Трупы-то относительно свежие…

– И не сыро совсем, – отозвался Котяра. – Видимо, вентиляция есть.

Еще два пролета – и мы уперлись в запертую и очень массивную железную дверь, рядом с которой как ни в чем не бывало мигал огоньками электронный замок. Площадка же перед дверью выглядела так, будто здесь прошла маленькая война. Черные стены, россыпь гильз и сколотая штукатурка на полу, царапины на двери. И снова – человеческий скелет возле стены, на этот раз с ярко выраженным круглым отверстием в черепе.

– Обалдеть, – выдохнул Котяра. – А замок до сих пор рабочий!

Он быстро набрал на замке какой-то код (интересно, откуда знает?), и красные огоньки сменились зелеными, а механический женский голос негромко возвестил о том, что дверь открыта. И действительно, теперь дверь хоть и со скрипом, но подалась. Котяра, не спеша заходить, прислушался. Нет, сверху на наш шум никто не среагировал, а вот из-за двери внезапно раздались нечленораздельные завывания.

– Зар-раза, – с чувством процедил сталкер. – Зомби! И ведь даже гранату не закинуть, мало ли какое там оборудование!

Он секунду подумал.

– Фонарики гасим и не шумим, может, утихомирятся.

Сработало. Несколько минут томительного ожидания в почти полной темноте – только из-за двери пробивался красноватый аварийный свет, – и зомби действительно затихли. Котяра, заглянув в проем, кивнул и достал нож:

– Федь, давай со мной. Свет не включать. Дикая, Дима, на вас тыл. Шуметь только в крайнем случае.

Два тела упали почти бесшумно, и еще через несколько минут мы тихо крались по просторному помещению, обшаривая по пути все, что казалось интересным. Такого было немного: трупы зомби (у одного в кармане обнаружился пропуск), небольшой закуток типа будки охранника, где на столе лежал пистолет с полной обоймой, и – в самом конце – закрытый лифт, возле которого также светился электронный замок. Пропуск к нему подошел идеально, лифт оказался в рабочем состоянии, и мы спустились на нем еще на этаж (это ж который по счету?).

Внизу нас уже ждали. Сквозь сетчатые двери лифта прекрасно были видны морды двух прыгунов, а с противоположного края помещения, в котором мы оказались, завывали новые зомби. Котяра и Федя, недолго думая, открыли огонь, и один из прыгунов упал мертвым. Второй, прихрамывая, упрыгал куда-то в темноту и затаился.

– Свет не включать, – повторил Котяра. – Лучи у фонарей узкие, больше нас слепить будут.

– А если тварям по глазам? – предложила я. – Они от яркого света явно отвыкли.

– Зомби это стрелять никак не помешает, скорее, даже навестись поможет. – Котяра качнул головой. – А прыгуна лучше сначала пристрелить, а потом уже его рефлексы проверять.

Тоже верно.

Помещение поражало пустынностью. Всего оборудования – лестница, ведущая куда-то под потолок и теряющаяся в полумраке, гигантские цистерны с трубами возле стены да более густая темнота слева, обозначающая еще один проем. А пройдя вперед и оглянувшись, я увидела над дверьми лифта нечто вроде смотрового окна – между шахтой лифта и этой комнатой явно было небольшое пространство, куда также вела небольшая лестница. Показав Котяре на окно и получив молчаливое согласие, я с ножом наготове полезла туда.

Это оказалось что-то вроде смотровой. Я нашла там только неработающий компьютер и папку с какими-то бумагами. Папку на всякий случай сунула в рюкзак и собралась уже спускаться, когда внизу раздались выстрелы. Сначала я решила, что это незаслуженно забытые нами зомби, но, судя по крикам, они тут были ни при чем. На Диму напал прыгун, и тот с перепугу начал стрелять. Монстра завалил, но вот теперь подключились зомби. В комнате металось эхо, тарарам вышел знатный, а лучшее, что могла сделать я, – затаиться на месте, чтобы не создавать лишнего шума.

Наконец все утихло.

– Дикая, цела? – это Котяра.

– Да, а вы?

– Диму прыгун задел слегка, но жить будет. Спускайся, пошли дальше.

Проходя мимо мертвых прыгунов, я автоматически скользнула взглядом по шеям. Солдатских жетонов, как и предполагалось, на них не было – охотники изловили всех. Но я от этой привычки избавлюсь еще не скоро…

В следующем помещении зомби не оказалось, зато лежало множество тел, и далеко не все из них были целые. Тут и там валялись оторванные – именно оторванные – руки и ноги. А сохранившиеся на трупах обрывки формы и вовсе едва не заставили меня присвистнуть. «Камень»! Что этим фанатикам тут нужно было?

– Опыты проводили, – ответил Котяра на мой невысказанный вопрос. Он прошел чуть дальше и теперь стоял возле ряда клеток с выломанными изнутри прутьями. В комнате, где кто-то зверски расправился с небольшим отрядом «каменщиков», весь пол был покрыт характерными бурыми пятнами, но именно в клетках этих пятен было особенно много.

– Подопытные вырвались на свободу, – задумчиво проговорила я. – И хозяевам не поздоровилось.

Нужно обязательно изучить лежащую в моем рюкзаке папку. Там наверняка не будет ничего про темных, но пару тайн Зоны она точно скрывает!

Федя уже перевязал Диме руку, и теперь они, включив фонари, обшаривали небольшую комнату слева. Лучи света метались в темноте, и светили они все тусклее. Батарейки, что ли, садятся у обоих? Не успела я этому удивиться, как раздался ликующий вопль Димы:

– Я «Мглу» нашел, новехонькую!

Федя шикнул:

– Чего орешь? Зомби приманиваешь?

Дима выскользнул из темноты и сказал тише:

– Котяра, Дикая, смотрите! Бывают же чудеса!

В руках у него действительно был сверток ткани, который при разворачивании оказался «Мглой».

– Черная? – удивился Котяра. – Не знал, что такие тоже есть.

– Это что! – довольно протянул Дима. – Она еще и точно моего размера!

То ли остаточное пси-излучение давало о себе знать, то ли моя нелюбовь ко всяческого рода подземельям, но мне вдруг на миг показалось, что «Мгла» эта – не из ткани. Просто тьма, клубящаяся у Димы за спиной, приняла форму комбинезона.

И почему я больше не вижу света от Фединого фонарика?

– Там прохода дальше нет? – Котяра заметил странность раньше меня.

– Нет… – Дима пока ничего не понимал, но напрягся, глядя на нас. Обернулся: – А где Федя?

Мы не успели его остановить – Дима метнулся обратно в темноту.

– Стой! – все же крикнул Котяра, включая фонарик… и осекся. Потому что темнота продолжала клубиться перед нами плотной стеной, не пропуская ни молекулы света. Клубиться хищно и крайне недружелюбно. Мы смотрели на нее… а она на нас.

И тишина. Не было слышно ни шагов, ни криков. Что бы ни творилось в этом закутке – от нас оно было скрыто надежно.

Я все же позвала, уже понимая, что это бесполезно:

– Дима! Федя! Шутить надумали?

– Не похоже. – Котяра стал медленно отступать, не поворачиваясь к темноте спиной. – Пошли отсюда. Что бы это ни было – ребят там нет.

Блин, да как так?! Ни крика, ни хруста – раз, и нет никого. Телепорт там, что ли?

– Пошли, – повторил Котяра. – Черная «Мгла» здесь, похоже, не просто так оказалась.

– Ты о чем? – только зайдя за угол, я осмелилась задать этот вопрос вслух.

Котяра сморгнул, переведя взгляд на меня. Темнота, вопреки нашим опасениям, следом не двинулась.

– Не знаю. Ощущение такое. Интуиция, если хочешь.

Я кивнула, соглашаясь. Моя интуиция твердила то же самое. Но все же – как так?

– Зона… – сталкер пожал плечами. – Давай отойдем подальше, перекурим.

Да, перекурить определенно надо. Хотя бы попытаться уложить в голове произошедшее.

– Что делать-то теперь?

– Что делать… То же, что и собирались. Обыскать лабораторию, вынести все, что найдем. Пильману так и расскажем, что сталкеры, которые пошли с нами, пропали в странной темноте. Может, ученые знают, что это за хрень, – с сомнением добавил он.

Я вновь вспомнила про лежащую в рюкзаке папку.

– А тебя-то сюда кто направил? – спросила как можно равнодушнее. – И про лабораторию рассказал, и код от двери дал…

Если бы Котяра меня оборвал или перевел разговор на другую тему, я бы не удивилась. Однако сталкер неожиданно спокойно произнес:

– Они называют себя «Прогресс». Что-то вроде «Ясного неба». В Зоне появились недавно и очень интересуются, что за опыты проводились здесь раньше. За работу платят хорошо, но лишние вопросы не одобряют.

– «Прогресс»… И на фига им все эти знания? – Ох, не люблю я науку. Там, где она лезет в странное и необъяснимое, пытаясь понять, объяснить и повторить увиденное, обычно хорошего ждать не приходится. Зона-то, говорят, тоже в результате неудачного научного эксперимента образовалась.

Котяра пожал плечами.

– Ученые… Лекарства разрабатывают, свойства артефактов изучают, теории о происхождении Зоны строят. А оснащены гораздо лучше, чем наши, на Смоляном. Значит, и возможностей у них больше.

Тебе это зачем, хотела спросить я. Не стала. Котяра и так рассказал много, как бы не решил, что я лезу туда, куда не просят.

В лаборатории по-прежнему стояла тишина, нарушаемая только нашим негромким разговором. Эта тишина да тусклое аварийное освещение здорово давили на нервы, в расплывчатых тенях боковое зрение улавливало какие-то колебания, мечущиеся движения. Я осторожно выглянула обратно за угол и почти не удивилась, увидев, что тьма в закутке, где пропали сталкеры, больше не клубится. Исчезло ощущение недоброго взгляда, мрак стал самым обычным – аномалия исчезла так же бесшумно, как и появилась.

Котяра, выглянув вслед за мной, тоже это понял и, покачав головой, сказал только:

– Пошли дальше.

Коридоры, коридоры… Обвалившаяся плитка, хрустящая под ногами бетонная крошка, спертый сырой воздух и усиливающееся чувство психического давления. Я снова посмотрела на КПК. Всего-то шесть часов вечера! Значит, дело не в том, что генератор пси-поля вот-вот заработает.

Впереди снова показалась лестница, на этот раз – вниз. С нее открывался неплохой обзор на совершенно пустую широкую площадку и не менее широкий коридор, ведущий влево, к очередному темному проему.

– Стой. – Котяра остановился и сам. Поверх ствола автомата осмотрел площадку, но ничего подозрительного не заметил и потянул с плеч рюкзак. Достал оттуда странную конструкцию, больше всего напоминающую наушники с металлическими пластинами, кучей проводков и датчиков, не торопясь приладил на голову. – Жди здесь. Уровень пси-излучения с каждым метром растет, значит, без шлема дальше лучше не соваться.

– Там источник? – теперь понятно, зачем Котяре все-таки понадобился шлем.

– Похоже на то. Жди два часа. Если за это время не объявлюсь, уходи, иначе не успеешь выбраться с завода.

Я, молча кивнув, покрепче перехватила свое оружие: пистолет и нож. Автомат остался висеть за плечом – в нынешних декорациях так было удобнее. Котяра, поглядывая на прилагающийся к шлему пульт с мигающими кнопочками, двинулся к проему, и вскоре его шаги, и так негромкие, стихли окончательно.

Замечательное, однако, чувство… Я одна под многометровой толщей земли, в полной трупов и тайн лаборатории, где темнота едва разбавляется редкими светильниками, и откуда ждать очередной пакости – неизвестно. Даже наличие стены за спиной не прибавляло оптимизма. Наверняка здесь имеются тайные ходы, и кто знает, может, бывшие подопытные там еще шатаются. Или бывшие экспериментаторы, что не лучше.

Час, который отсутствовал Котяра, показался мне едва ли не вечностью. Чем дальше, тем сложнее было справиться с порывом бросить все и опрометью кинуться к выходу – лишь бы увидеть наконец над собой небо вместо обшарпанного потолка. Удерживало на месте только то, что голова при малейшем движении начинала гудеть не хуже колокола, а к горлу подкатывала тошнота.

Но час прошел, и вернувшийся Котяра довольно сообщил:

– Филин был прав, лаборатория действительно очень интересная.

– Филин? – Стоило сталкеру появиться на горизонте, и голову чуть отпустило. Настолько, что я вновь обрела способность к любопытным вопросам.

– С Вээсэсом часто в паре ходит. Вээсэса ты вроде знаешь.

Еще бы. Я снова вспомнила закуток за баром «анархистов», ящик с непонятным камнем и сталкера в «химзе».

– И Филина видела. Мельком. Так это они – «Прогресс»?

Котяра кивнул.

– Понятно. Я так понимаю, ты что-то нашел? Идем обратно? А то мне здесь чем дальше, тем неуютнее.

Сталкер, спохватившись, схватился за шлем. Снял его, протянул было мне…

– Ох, ё… – простонал он. – Это ты называешь «неуютно»?

Я воззрилась на него, поспешно натягивающего шлем обратно.

– Ну да. Голову давит, но терпеть можно. Что с тобой?

Котяра вместо ответа быстро пошел к выходу, не забывая, впрочем, контролировать темные углы. И только в комнате с трупами «каменщиков» наконец признался:

– Я вообще не понимаю, как ты здесь целый час без шлема провела. Когда я его снял, меня словно мозголом шарахнул! Вон и датчики показывают… – Он сунул мне под нос пульт от шлема. – Что здесь пси-излучение растет с каждой минутой!

Мне стало не по себе.

– Пильман все-таки с расчетами ошибся?

– Да черт с ними, с расчетами! Ты как вообще на ногах стоишь?

– Нормально стою. – Я пожала плечами. Все мышцы ныли, но тоже терпимо. – И предпочитаю, чтобы и дальше так было. Если излучение растет, то чего мы болтаем? Двигаем отсюда!

Мы бросились едва ли не бегом. Залетели в лифт, вылетели из него этажом выше, пролетели по лестнице вверх, к выходу… Котяра резко затормозил, заметив в окне соседней комнаты красноватые отблески.

– Костер? Странно. – Он покосился на пульт, который по-прежнему держал в руке. – Дикая, давай аккуратно, прикроешь, если что.

– Погоди, Котяр, – начала я, шагнув вслед за ним. – Похоже, это не костер!

Но было поздно. Голову словно сдавили тисками, перед глазами сначала замерцало красное, а потом и вовсе схлопнулся черный экран. Последнее, что я увидела перед тем, как потерять сознание, – оседающий у самого окна Котяра…