Вернись и расскажи. Том II

Глава 22-2. Где-то здесь

Сильней всего друзей поразила зона полных разрушений. Как будто вышли из леса на опушку перед чистым полем. Капитальные кирпичные дома снесло к чёртовой матери под корень. Асфальт Луружского проспекта полностью скрылся под слоем колотых кирпичей с вкраплениями чёрных углей.

Конечно, деление на зоны является условным. Если оглянуться назад, то можно заметить, как груды кирпичей постепенно поднимаются до состояния руин, а ещё дальше до почти целых зданий. Егор понятия не имеет, какой мощности был тактический ядерный заряд, но очаг поражения оказался гораздо меньше, чем он ожидал. Навскидку всего несколько километров, если считать от центра и почти целых пятиэтажек, у которых всего лишь сорвало крыши.

Зато, когда друзья вышли на бывшую Щемлянскую площадь, асфальт появился вновь. Только не привычный чёрный и плотный, а пузырчатый и пыльный. Не иначе это последствие светового излучения, которое лишь успело вскипятить асфальт, когда как воздушная ударная волна прижала его обратно к земле.

– Ничего не понимаю? – удивлённый донельзя Арам замер на месте.

– Ну, признаться, нечто подобное я ожидал, – произнёс Егор.

В это трудно поверить, однако в самом центре очага ядерного поражения дворец Милдоф… уцелел. Конечно, частично. От крыши не осталось ничего. Но стены на все пять этажей уцелели. Соответственно все окна и двери вырвало с «мясом» к чёртовой матери. Уцелела даже та самая импровизированная баррикада из машин, легковушек, беспилотных фур, муниципальной уборочной техники и немногочисленных тракторов. Другое дело, что мощный воздушный кулак сжал их будто мощный промышленный пресс. Теперь под днищем бывшего транспорта не проползёт даже мышь. Световое излучение могло бы вызвать грандиозный пожар, но ударная волна сбила весь огонь.

– Я что-то не догоняю, – Арам с удивлением уставился на Дворец. – Как? Как такое возможно? Да, кстати, – Арам развернулся к Егору, – ты чего-то подобного ожидал? Или я ослышался?

– С твоим слухом всё в порядке, – произнёс Егор. – Нечто подобное произошло в Хиросиме. В качестве ориентира американцы выбрали здание банка. Ядерная бомба рванула практически над ним. Как и здесь, крышу и межэтажные перекрытия вдавило в землю, но сами стены уцелели.

– О! Смотри! – Арам ткнул пальцем, – «Шельма». Предлагаю начать осмотр с неё.

– Давай, – согласился Егор.

Вместе с прочим транспортом уцелела и та самая «Шельма», что при штурме Дворца год назад попыталась пробиться через баррикаду, но только завязла в ней и была подбита. Мощный удар сверху вмял крышу. 30-мм пушка так вообще распласталась на броне. Невероятно, но и эту БМП едва ли не центре очага ядерного поражения мародёры не обошли стороной. Кормовой люк сорван и валяется на земле. Десантный отсек встретил друзей пустотой. Мародёры подобрали всё худо-бедно ценное, унесли даже пустые цинки из-под боеприпасов. Увы, но надежда разжиться хотя бы пулями рассыпалась в пепел.

Но нет худа без добра. Ударная волна вмяла машины вокруг Дворца, буквально спрессовала, но, одновременно, облегчила путь. Друзья без проблем прошли по бывшей баррикаде.

– О, смотри, «Лунгун» – Арам ткнул пальцем в сторону зенитного ракетного комплекса.

– А вон там «Шок», – Егор ткнул пальцем в сторону другой зенитки, только на этот раз пушечно-ракетной с пороховыми снарядами. – Только смотреть мы их не будем.

Егор первым с огромным интересом заглянул через вырванное окно. Сравнение с банком в Хиросиме оказалось более чем верным. Крыша и межэтажные перекрытия сложились, уцелели только стены. Однако местами можно заметить провалы. Это, Егор напряг память, должно быть подвалы. В своё время дворец Милдоф был прорывным. Вместо обычного подвала у него были построены два подземных этажа. Идея простая: на поверхности парадная часть и кабинеты чиновников, на двух подземных этажах была спрятана хозяйственная жизнь, то есть самые разные технические службы, а так же архив. Удар был страшен, местами перекрытия первого подземного этажа не выдержали и провалились.

– Странно всё это, – Арам повертел головой. – Я ожидал совсем другого.

– Ты ожидал, что ядерная бомба или ракета оставят на месте дворца большую воронку? – предположил Егор.

– Именно, – Арам кивнул. – Тысяча к одному, под дворцом находится противоатомный бункер, либо, как минимум, бомбоубежище. Вполне логично предположить, что «федералы» в первую очередь постараются разрушить именно его. Окружающие Дворец жилые кварталы роли не играют. Однако ядерный взрыв был воздушным, причём на весьма приличной высоте. Почему, собственно, уцелели вертикальные стены. Эта же ударная волна спрессовала все эти машины, – Арам кивнул в сторону баррикады, – а не разметала их по окрестностям.

– Наверно, это была такая поблажка со стороны «Другой реальности», – предположил Егор. – Так сказать, интриги ради, чтобы облегчить игрокам, то есть нам с тобой, жизнь. Будь на месте Дворца глубокая воронка, то мы бы уже повернули обратно.

– Думаешь, – голос Арама враз стал серьёзным, – надежда есть?

– Ничего я не хочу думать, и гадать не хочу, – ответил Егор. – Прямо сейчас мы всё выясним. Если я не ошибаюсь, то-о-о…, – Егор крутанулся на месте, – Обелиск Свободы должен быть вон там.

Если смотреть с высоты, то дворец Милдоф представляет из себя здание похожее на букв «Х». С той лишь разницей, что концы «Х» параллельны друг другу. Точнее, это два здания с полукруглыми выступами по середине. Именно по этой причине их и назвали Крыльями, Южные крылья и Северные.

Обелиск Свободы находится как раз в полукруглом выступе Северных крыльев. Как и в первый раз год назад, друзья вышли на Щемлянскую площадь к фронту Северных крыльев. С этой же стороны 67-ой отдельный десантно-штурмовой батальон пытался захватить резиденцию правительства островной республики.

– Ох ты, меня распирают самые радужные надежды, – с придыханием признался Арам, когда они прошли вдоль стены.

– Не только тебя, – в тон другу ответил Егор.

Гора с плеч – Обелиск Свободы уцелел. Конечно, до войны это была шестигранная колонна высотой девяносто метров. Сейчас от неё остался «пенёк» не более пяти-шести метров высотой и диаметром в восемь метров. Элементарная логика подсказывает, что точка выхода должна быть на высоте человеческого роста. Уж точно не на вершине Обелиска.

– Господи, всё как оно и было, – заметил Егор, когда они подошли ближе.

Из глубины памяти всплыли картины того давнего боя. За обломком Обелиска Свободы всё так же стоит остов полицейского броневика. Воздушная ударная волна вмяла его крышу и вдавили в асфальт. Толстые колёса неестественно вывернулись в стороны, когда броневик прижался брюхом к земле. Крупнокалиберный пулемёт, что в том бою навёл на друзей столько ужаса, раздавлен и погнут. «Другая реальность» ещё та сука. Это с её подачи, не иначе, защитники Дворца решили пробиваться на выход именно в этом месте. Сами того не желая, Егор с Арамом оказались у них на пути.

Однако былые воспоминания и переживания разом вылетели из головы вон, когда они подошли ближе. На обломке Обелиска Свободы уцелели барельефы времён буржуазной революции. До сих пор можно различить людей в треугольных шляпах, в камзолах и с мушкетами в руках. Все куда-то бегут и стреляют.

– А как выглядит точка выхода? – вдруг спросил Арам.

– А мне почём знать? – Егор пожал плечами. – Давай искать что-нибудь необычное, что никак не вписывается в окружающую обстановку, либо в сюжет барельефов.

– Может, точка выхода представляет из себя эдакую кнопку? – предположил Арам. – Раз игра началась с той большой зелёной кнопки, то почему бы ей не закончится таким же образом?

– Тогда уж сразу портал, – буркнул Егор.

– Какой ещё портал? – не понял Арам.

– Как в фэнтезийных компьютерных играх и фильмах.

– А как его тогда другие не заметили.

– Арам, это же игра, – сердито произнёс Егор. – Не забывай, что мы находимся в виртуальной реальности. «Другой реальности» легко сделать так, чтобы портал видели только мы, а прочие персонажи нет. Давай искать.

От волнения трясутся руки, а ноги подгибаются под моральной тяжестью момента. Неужели… Егор с трудом перевёл дух. Неужели весь этот ядерный кошмар, ядерный дурдом, закончится здесь и сейчас? Очень, очень, очень хочется в это верить, но при этом горло сжимает страх ошибиться, страх обломаться. Егор покосился на друга, как хорошо, что их лица скрывают армейские маски. В этот дальний разведывательный рейд они, естественно, надели свои тактические костюмы с масками, что отлично защищают глаза и органы дыхания от пыли и газов. Пусть не полноценных ОВ на манер противогаза, но от слезоточивого газа и радиоактивной пыли вполне. Наука и техника на Ксинэе продвинулись заметно дальше, чем на Земле.

Воздушная ударная волна от ядерного взрыва сломала Обелиск Свободы очень удачно, если так можно выразиться. Основная часть высоченной шестигранной колонны отвалила в сторону. Так что оставшийся «пенёк» можно обойти со всех сторон без всяких проблем. Друзья начали с той стороны, что повёрнута к Дворцу. Ещё тогда, во время штурма, они решили, что точка выхода вполне может находится именно там.

Но как? Как эта чёртова точка выхода выглядит? От досады Егор от души саданул по гранитной колонне кулаком. Боль в руке слегка отрезвила. Он лично осмотрел все до единого барельефы, до которых только смог дотянуться. Грубо говоря, одни лишь мужики в треугольных шляпах с мушкетами и ничего более. Ни одна, буквально ни одна, деталь не выделяется, не резонирует с общим сюжетом. Они обошли обломок Обелиска Свободы дважды. Причём во второй раз они облапали и обстучали все барельефы. Ничего. Вообще ничего.

Надежда всегда умирает последней. Друзья обошли и прощупали все без исключении обломки Обелиска Свободы. Не поленились потрогать и те фрагменты барельефа, что слетели с колонны в момент её падения. И опять ничего.

Под конец друзья ощупали основание Обелиска. Как могли расчистили его от обломком и снова ощупали. Ничего. Опять ничего. Не смотря на все старания, они так и не нашли ничего, что хоть как-то, хоть каким-нибудь образом или боком, пусть даже чисто теоретически, могло бы сойти за точку выхода. Ничего. Не говоря уже о том, что никакого фэнтезийного портала они так и не увидели.

– Этого не может быть, – Арам без сил плюхнулся на гранитный обломок Обелиска.

Руки друга бессильно повисли вдоль тела.

– Но это есть, – Егор плюхнулся рядом.