Вендженс

Часть 5

Темп работы вновь стал набирать обороты, а Ольга, наконец-то, нашла баланс между личной жизнью и профессиональной. Проволочки и задержки, которые неотступно случались в поставках товаров, уже не сильно расстраивали её, так как это означало, что она еще не скоро покинет Резервацию. Сегодня был по плану осмотр нового склада. Управление постаралось на славу, выделив большой ангар под нужды Службы Снабжения. Ольга шла в сопровождении своих временных подчиненных и указывала на некоторые нюансы хранения. Виды, поступившие в её распоряжение, старательно записывали все замечания и задавали интересующие вопросы. Женщина подробно отвечала, не ограничиваясь односложными ответами. Ольга хотела, чтобы они полностью осознавали важность этой работы.

- От вас очень много зависит. Любой промах может оказаться серьезным ущербом. Не волнуйтесь, но будьте предельно осторожны и подозрительны. Лучше перепроверить, чем кто-то позже пострадает. Наша служба всегда оказывается крайней в разборках. Вы сами в курсе, как запахи или иные факторы влияют на Видов.

Офицеры, которые в будущем будут непосредственно работать со всеми поставками, серьезно закивали. Они в полной мере понимали, куда пришли работать и хотели максимально быть полезными. Больше всего Ольге нравилась именно эта особенность Видов. Быть полезным своему обществу. Даже запертый в Дикой зоне Вендж занимался делами ОНВ. Присматривал за животными, которые попали в беду или были спасены из тяжелых условий. Волки, львы, тигры разных возрастов вольготно жили среди одичавших Видов, помогая друг другу в реабилитации. И те, и другие больше не хотели ничего иметь с людьми.

Задумавшись о своем новом положении, Ольга вдруг встала, словно вкопанная. Перед ней оказался отдел с детскими вещами. Женщина почувствовала, будто бомба разорвалась у неё под ногами. Взгляд охватывал несколько стеллажей с одеждой, обувью, игрушками и прочими принадлежностями для малышей разных возрастов. Едва дыша, она не сразу услышала голос стоящего рядом офицера:

- Ольга, с вами все в порядке?

- Я… Может, на сегодня закончим? – сбивчиво пробормотала женщина, тут же развернувшись и уже шагая к выходу.

Выскочив из ангара, стоящего в отдалении от офисного здания, она, не замечая ничего вокруг, шла по тропинке. Воспоминания наступали волнами, одна за другой, не давая вдохнуть воздух полной грудью. Лишь оказавшись у одинокой скамейки, Ольга без сил рухнула на деревянную поверхность. Она не была готова к такому. Все то, что годами хранилось за семью печатями, в момент вырвалось наружу. Как она могла не уследить и впасть в ступор? Женщина всегда знала, куда идет и что может там встретить. Тщательно контролируя этот момент, она поручала закупки подобного характера помощникам и никогда не проверяла ассортимент.Это была столь больная тема для неё, что Ольга намеренно исключила её из своей жизни. Словно каждый раз она проворачивала нож в сердце. К этому невозможно привыкнуть или найти обезболивающее.

Женщина никогда не забывает о том, что была матерью. Сколько она так просидела, Ольга не понимала, лишь зашедшее за горизонт солнце подсказало ей, что времени прошло достаточно.

Вернувшись в дом, она рухнула на диван в гостиной, не в силах даже переодеться. Едва Вендж вошел, как тут же замер.

- Что случилось? – немного шокировано прорычал Вид. – Тебя кто-то обидел? Я чувствую столько боли.

Приподнявшись на руках и взглянув на него, Ольга лишь успела покачать головой, показывая, что физически она здорова. Вендж уже стремительно преодолел расстояние, разделяющее их, и стал ощупывать её в поисках ран.

- Что произошло?! – продолжал настаивать Вид, дополнительно обнюхивая её.

– Расскажи мне, что случилось!

- Ничего, - покачала она головой.

– Просто сегодня у меня плохой день.

Обняв его за шею, Ольга прижалась к большому мужчине в поисках успокоения и силы, которую он излучал.- Просто обними меня, - тихо прошептала женщина, чувствуя его тепло, которое стало отогревать нутро.

Без слов обняв её, Вендж пересадил любимую к себе на колени и стал утешать, не зная, как убедить ту поделиться своими бедами. Вид чувствовал разные запахи, и эмоции также имели свой аромат. Боль, печаль, страх пахли для охотника по-особенному. Измененный нос Венджа в эту минуту был полон липкими запахами её горечи. Слезы текли из ясных глаз Ольги, раня Вида, словно ножами, и он не понимал, что могло так повлиять на столь сдержанную женщину.

- Поговори со мной, я не понимаю, что происходит, - тихо прошептал Вендж.

- Я… Я ведь сбежала от этого из дома, - едва слышно пробормотала в ответ она.

- От чего сбежала? – непонимающе переспросил Вид и с все больше возрастающей паникой продолжил. – Тебя кто-то преследует? Они здесь? Тебе что-то угрожает?!

- Они всегда рядом. Всегда безжалостны и беспощадны, - печально ответила Ольга.

- Кто? – злобно спросил Вендж. – Я тебя защищу! Никто не причинит тебе вреда! Я не позволю!

- Воспоминания, - мягко ответила женщина, закрыв глаза от горечи. – Разве есть место, где можно найти спасение от них? Я думала, что среди Видов их не будет, но и здесь они меня настигли.

Вид разом ослаб и откинулся на спинку дивана, увлекая Ольгу за собой. Против этого врага не было защиты ни у кого из живущих на планете. Еще крепче прижав любимую к себе, Вендж тихо произнес:‍

- Я знаю. Воспоминания ослабнут, если ими поделиться.

- Мне сложно думать о произошедшем, не то что говорить об этом вслух, - с трудом вздохнув, ответила Ольга. – Мне никогда не приходилось рассказывать о себе. И я даже не знаю, с чего начать.

- С начала, - предложил Вид, мягко поглаживая её по спине, обнимая как ребенка.

- Я родилась и выросла в другой стране, - немного помолчав, начала женщина. – Это на другой стороне планеты. Когда у нас день, там ночь и наоборот.

Вендж нахмурился, пытаясь представить такое большое расстояние.

- Это не только другой язык и страна, - продолжила Ольга. – Это другой мир, но там живут хорошие люди. Еще совсем недавно Россия была страной безбожников и атеистов, а сто лет назад глубоко верующих людей, свято чтивших законы Церкви. Теперь каждый решает сам, во что ему верить в науку или в Святое Писание.

Закрыв глаза, она тяжело вдыхала и выдыхала, собираясь с мыслями. Поняв, что Вендж смиренно ждет продолжения её исповеди, женщина, закрыв глаза, вновь заговорила:

- Моя мама очень сильно любила меня и всегда старалась дать все самое лучшее. А отец был другим. Я не помню его совсем, меня вырастил другой человек, который заменил его полностью. Биологический папаша был непутевым человеком, и в какой-то момент все зашло слишком далеко. Он играл в карты и крупно проигрался. Настолько, что те, кому он был должен, пришли к нам домой, но ситуация оказалась такова, что брать было нечего. Мама рассказывала, что мы жили очень скромно. Она тогда работала в библиотеке, и жить не на что было. Хоть книги жуй. Те, кто пришли за долгом, быстро поняли, что брать нечего, и единственное богатство отца была красавица-жена и малолетняя дочь. Нас забрали, и это был последний раз, когда и мама, и я видели её мужа. Я не знаю, как там все было, но он не пришел за нами и не пытался. Деньги за нас отдал один из бандитов, которому мама очень понравилась. Так я познакомилась со своим новым папой.

В этот момент Ольга впервые за вечер улыбнулась, и Вендж вздохнул свободнее. Этот человек уже нравился ему, если одно его имя заставляло любимую забыть о печали.

- Я обожаю своего папу, - мягко продолжила она. – Несмотря на все, чем он занимался, он всегда был и остается для меня лучшим на земле. Хотя по началу мама его не принимала. Мы жили в его доме, но она часто бунтовала. Мой отец суровый мужчина, но с ней он всегда был беспредельно терпелив, и она сдалась. Женщина влюбляется не в красивые глаза, а в заботу и чувство защищенности, в ласку и то, что мужчина делает ради неё. Мой папа дал все это нам сразу. Мы перестали считать продукты в холодильнике и волноваться о том, на что кушать завтра. Хотя с этим пришли другие проблемы. Папа не был главарем мафии, но был тем, кто стоит за спиной такого человека, так что такое агрессивные мужчины я знаю не понаслышке, но он всегда ограждал нас от этого. Потом родились мои сестры. Они близняшки и просто невыносимы, но я их люблю. Когда мне было восемь, а Иришке и Маришке по четыре, мама утонула. Живя в девяностые, можно было умереть от чего угодно. В столице стреляли чаще, чем в тире, а папина жизнь никогда не была спокойной, но мама утонула на самом обычном пикнике. Мы все там были.

Нахмурившись, Ольга вспоминала тот злополучный день, унесший жизнь её мамы.

Вендж затих и молча впитывал все, чем любимая делилась с ним. Впервые за все время она была настолько открыта с ним.

- Мы бегали с куклами, папа жарил шашлыки, вокруг было столько народу, - делилась воспоминаниями Ольга. – Музыка грохотала из машины, мы были счастливы. И вдруг кто-то из мужчин закричал. Мама и её подруга утонули в речке, на берегу которой мы все отдыхали. Случайно. Я долго не понимала, как такое возможно. Раз и её больше нет. Она всегда была рядом, каждое утро будила меня в ненавистную школу и заплетала косички. Мы все впятером завтракали, и она оставалась с сестренками, пока папа отвозил меня в школу, и вдруг все изменилось разом. Папа очень сильно переживал. Много пил и иногда был не в себе, но потом как-то наладилось. После одного случая. Я очень отчетливо помню этот момент. К нам в дом пришли из Службы социальной опеки. Я официально не была усыновлена папой и после маминой кончины считалась сиротой, так как биологический отец, оказывается, к тому времени тоже умер. Меня хотели забрать, а папа был пьян в стельку. Не знаю, каким чудом он пришел в себя, пока мне велели собирать свои вещи. Он вышел из спальни и увидел чужих людей в доме. Объяснив ему, зачем пришли, они получили тумаков и быстренько вылетели на улицу. Помню, как он в тот день сказал мне, что я его дочь, и ничто на земле этого не изменит. С того момента стало легче.

Слезы вновь потекли из её глаз, но улыбка все же оставалась на лице, давая Венджу силу дышать. Вид не знал родителей и не знал, были ли они у него по-настоящему, но даже он чувствовал любовь Ольги к её ненастоящему отцу.

- Папа пить, конечно, не перестал, но больше не уходил в загул и всегда был в уме, - вздохнув, продолжила она. – Мы с сестренками росли под его опекой, и это было странным воспитанием, если честно. Нам очень много позволялось. Папа не отказывал нам ни в чем, даже в том, что другим детям строго воспрещалось. Сигареты, при условии, что они будут хорошие и дорогие. Алкоголь? Без проблем, но дома в тепле, а не на улице, на лавочке. Хочешь пить с друзьями? Веди всех к нам. Даже про наркотики он нам спокойно рассказывал, не делая из этого страшную тайну. Всегда повторял, что если мы захотим что-то такое попробовать, то должны прийти к нему, и он все для нас сделает, а также проследит, чтобы бы не померли. Сейчас я понимаю, что он растил нас, как умел и учил принимать правильные решения. Соблазнов всегда много, и он хотел, чтобы у нас не было культа запретного плода, потому что он не всегда был рядом и не мог следить за нами. Он всегда говорил, что каждый человек сам определяет свою судьбу, и каждый день может стать последним. Так мы мало по малу росли, понимая, что за нашими спинами огромная скала, которая способна сокрушить любую угрозу и укрыть от любой напасти. Единственное, что папа всегда контролировал – это были мальчики.

Мягкий смешок Ольги прервал её монолог и углубил в размышления. Вендж рисовал в голове образ человека, вырастившего его любимую женщину, но не мог до конца собрать его воедино.

- Папа всегда учил нас не доверять никому, - вдруг вновь заговорила Ольга. – «У каждого есть мотив. Каждый преследует свои цели» - любил он повторять. И он прекрасно понимал, что наши избранники станут его семьей. К тому моменту, как я оканчивала Университет, он уже стал достаточно влиятельной фигурой, с которой хотят сблизиться многие, а единственное уязвимое место отца – это мы, его дочери. И вокруг нас всегда крутилось много парней из числа его приближенных. И я сделала выбор. Мой муж не был идеальным, и он всегда знал, кого он взял в жены, но мне в ту пору верилось, что любовь может всё. Я любила его и верила в лучшее. Поначалу так и было, но со временем многое изменилось. Бывали ситуации, когда он должен был ставить семью выше своих дел, но он поступал иначе. Мой муж был властным и агрессивным мужчиной, хотя в папином деле других не бывает. «Их съедают еще до завтрака», как говорил отец. Я научилась жить с ним, а потом у нас родилась дочь. Валюшка.

В этот момент Вендж замер. У его любимой был ребенок? Где он? В Хоумленде? Тогда ясно, почему она сказала, что вернется туда в любом случае. Вид хмурился, раздумывая о том, как разрешить это дилемму, понимая, что он не сможет жить вне Резервации по разным причинам. Значит, надо перевести ребенка Ольги сюда. Все просто.

- Я была счастлива, но недолго. У неё нашли заболевание генетического происхождения. Не буду вдаваться в подробности, но суть в том, что во мне есть один ген, который дает толчок к появлению болезни, хотя я сама не болею. Сколько слез я пролила, не сосчитать. Сколько клиник посетила, уже даже не помню. Сколько раз молилась о выздоровлении дочурки, я не знаю, наверное, в мире нет просто этого числа. Я испробовала всё, что могла предложить медицина, а потом и то, что наука не признает. Ходила по бабкам, гадалкам, экстрасенсам. Платила любому, кто хоть мог подарить тень надежды. Но они все отвечали одинаково. Видимо, даже самым отпетым негодяям было стыдно смотреть мне в глаза и говорить, что она выздоровеет.

Печаль и горечь вновь заструились из Ольги, убивая своей силой. Вендж обнял её, чтобы утешить, но понимал, что такую боль он просто не осилит. Вид уже догадался, что услышит дальше.

- Муж обвинил меня в болезни дочери, да я и сама нашла врага в себе, - тяжело вздохнув, произнесла она, будто глядя внутрь себя. – Мы ездили по иностранным клиникам, но все без толку. Никакие связи и деньги не помогли. Она… Словно уснула в один из дней. И больше не проснулась.

Слезы душили Ольгу, когда эта лавина чувств вновь настигла её. Столько времени сдерживать себя и просто сломаться в один момент, но как быть иначе? Та боль не утихла ни на грамм, опять и опять сжигает душу, и словно кислота разъедает внутренности скорбящей матери. Почувствовав сильные руки, сжимающие её, женщина крепче обхватила Венджа, ища поддержки в его объятьях. Вид укачивал Ольгу, словно дитя, всеми силами желая забрать часть ее боли себе.Прошло много времени, которое понадобилось ей, чтобы прийти в себя. Выплывая из самого страшного дня в своей жизни, женщина словно в трансе по крупице возвращалась в настоящее, понимая, что прошли годы. Слезы лились сами по себе, утираемые лишь ладонью Вендженса.

- Как я не пустила себе пулю в лоб, до сих пор не знаю, - отстраненно пробормотала Ольга, заставив Вида замереть от ужаса. – От греха уберегли сестры. Они поддерживали меня во время болезни доченьки, а позже караулили. Видит Бог, я не хотела ничего, кроме как быть с ней. Иришка с Маринкой забрали меня в отчий дом, и стерегли как пленника. Папа единственную внучку просто обожал, и его сильно подкосила её смерть, как и нас всех. С мужем мы развелись. Если порой беда сближает, то нас она развела еще дальше. Я его не виню, он тоже потерял ребенка, видимо, мы изначально не очень подходили друг другу. Просто ему было выгодно иметь в женах меня.

Задумчиво помолчав, Ольга вновь тяжко вздохнула и продолжила:

- Самое страшное, это память. Она не отпускает. Говорят, время лечит, но это все враньё. Прошло десять лет, а я все помню в мельчайших деталях. Тяжело видеть детей, детские площадки и осознавать, что ты больше не мать. Иногда за делами я забывала о том, что случилось, но вот едешь домой и на пешеходном переходе видишь малыша и ловишь себя на мысли, что дочке подошел бы такой костюмчик, или она была бы рада такой игрушке и вдруг, словно выстрел в лицо - мысль, что её больше нет. И вся тяжесть вновь нахлынывает. Ощущение, будто стоишь в толпе, и тебя режут ножами, разрывая на куски, а вокруг все веселятся и радуются жизни, не замечая, как ты по капле умираешь прямо рядом с ними.

Вендж почувствовал это буквально кожей. Глядя на то, как его любимая женщина не может осилить себя и продолжить рассказ, Вид ощущал её ужас и шок. Он знал не понаслышке, что такое бессильно наблюдать за смертью близкого. Вот только Вендж прошел это в мгновение ока и до сих пор не оправился, а Ольга медленно выгорала, наблюдая за тем, как уходит её ребенок.

- Я стала злой. Ненавидела себя и окружающих, - вздохнула она, запрокинув голову и глядя на потолок, оставаясь в его объятьях, хотя мыслями так далеко. – Себя я ненавижу больше всех. Эти гены – подарок от биологического отца. У мамы такого не было и у сестер тоже. Я одна такая дефектная. Одна знахарка мне как-то напоследок сказала, что я рожу здорового ребенка только тогда, когда невозможное станет возможным, это, считай, никогда. Если Бог есть на этом свете, то меня он упорно не слышал. Чтобы как-то прийти в себя, я решилась на кардинальные перемены. Уехала от всех воспоминаний, от всех знакомых, друзей и всего, что знала в жизни. На другую сторону этой чертовой планеты, и мне полегчало. Я убедила себя, что все смогу начать сначала, но и тут меня преследовали демоны. Когда мир узнал о Новых видах и о том, что вы создаете закрытое общество, я без особой надежды подала заявку на работу. Мне было все равно, где трудиться, лишь бы меньше думать о прошлом и побольше загрузить себя задачами. А когда я узнала, что вы не можете иметь детей, сделала все, чтобы получить эту работу. Мир взрослых людей, без воспоминаний, что может быть идеальнее? Вот только в Хоумленде работают и люди, а они переезжали с семьями. Я поручила закупку детских вещей помощникам и тщательно избегала контактов.

В этот момент Ольга посмотрела Вендженсу прямо в глаза, в самую душу.

- Вот она я, - с горькой усмешкой произнесла она. – С самого начала, до сегодняшнего дня. Ты говоришь, что я сильная, но это не так. Я просто сломана на миллион кусков и все еще пытаюсь собрать хоть что-то от себя прежней, даже не знаю, смогу ли когда-нибудь это сделать. Я не строгая, просто мертвая. Внутри меня все осыпалось в один день, и больше нет ничего.

Замерев на мгновение, Ольга, собравшись с духом, продолжила:

- Знаю, чего ты хочешь. Каждый Вид страстно желает пару, чтобы не чувствовать одиночества, но я не подхожу для этого. Вряд ли я кого-либо смогу сделать счастливым, потому что люди делятся тем, что имеют сами. У меня нет таких ресурсов, чтобы озарить чью-то жизнь светом. Внутри меня лишь тьма и боль.

Прикоснувшись к её щеке, Вид с усилием произнес:

- Знаю, что ты уедешь от меня, но позволь показать тебе, что я могу дать. Ты думаешь, что мне нужно только тело, но это не так. Я хочу всего. Все, что есть у тебя, вместе с тьмой и болью. Позволь мне заботиться о тебе. Больше не будет слез и кошмаров. Будем только мы.

- Как? – дрогнув, спросила Ольга.

- Любым способом, - покачал головой Вендж. – Разве это важно?

- Только не делай не обдуманных поступков, - нахмурилась она.

- Это уже похоже на план, - мягко отозвался Вид, прижимая любимую к себе.

Уткнувшись лицом в изгиб шеи Венджа, Ольга почувствовала, как последние силы покидают её. Впервые за долгое время женщина ощутила, как её боль уменьшилась. Всего на каплю, но этого было достаточно. Как ни странно, Вид не пытался заняться с ней любовь, хотя Ольга знала, что именно так они проявляют привязанность. Вендж был нежен и не спешил менять положение дел. Убаюкивая в объятьях, он лишь изредка целовал её, даря свою силу и уверенность, что все будет хорошо.

- Ты знаешь, я сегодня вдруг подумал, что никогда не видел, как ты танцуешь, - тихо пробормотал Вид, когда время совсем потеряло свой счет.

- Потому что я не особо умею это делать, - ответила Ольга, вдыхая запах тела Венджа, который стал успокоительным для неё.

- Я, кстати, тоже не силен в этом, - хмыкнул он и иронично добавил. – Хотя, возможно, это от того, что никогда не практиковался.

Внезапно Вид достал из кармана её плеер, который забрал утром и, нажав несколько кнопок, произнес:

- Слов я не знаю, но музыка мне нравится.

В темной гостиной вдруг зазвучали первые аккорды песни группы «Кино» «Печаль». Вендж поднялся на ноги, продолжая держать Ольгу на руках. Обхватив ногами его талию, она в этот момент была согласна на что угодно, лишь бы не переставать чувствовать себя защищенной ото всех бед. Переведя смысл песни, женщина прижалась щекой к плечу Венджа, тихо вздыхая. Когда зазвучала следующая песня, они все еще покачивались в медленном темпе. Группа «Браво» пела «Я то, что надо», в синхронном переводе Ольги.

- Эта песня мне нравится больше, - тихо прошептал Вендж ей на ушко.

- Почему? – хмыкнула женщина, вслушиваясь в знакомый ритм и голос.

По гостиной все еще плыл голос Валерия Сюткина, который просил дать ему шанс незнакомую женщину. Вендж продолжал покачиваться в такт мелодии, обнимая Ольгу и чувствуя, как она крепко ухватилась за него. Виду было очень приятно ощущать, что его женщина нуждается в нем и находит успокоение. Темнота и лунный свет, проникающий в дом, а также негромкий голос делали этот момент особенным. Сегодня Ольга впервые открылась ему, и Вендж отчаянно хотел забрать всю ту боль, что сжигала его любимую. Свои потери сейчас были далекими и позабытыми.

Постепенно она стала оттаивать рядом с диким Видом. Женщина почувствовала себя намного лучше, чем раньше. Разговоры с сестрами стали веселее, а небо светлее. Иришка с Маринкой щебетали обо всем на свете, ощутив перемену в ней. Работа спорилась, и Ольга ощущала, что впервые за долгое время улыбается своим мыслям.

- Ольга, вы заняты? – внезапно раздался голос Тайгера из проема открытой двери её кабинета.

- Нет, входите, - немного нахмурившись, пригласила его женщина. – Я вас слушаю.

- Я пришел к вам с новостями, - легко произнес Вид, проходя в её кабинет. – Вы же знаете, что не так давно был сбит наш вертолет?

- Да, я в курсе, - серьезно кивнула она, вспоминая о той трагедии. – Присаживайтесь.

- У нас в распоряжении было всего три вертушки и одна уже на ремонте, - печально вздохнул начальник службы безопасности. – Вторую недавно сбили противники Видов, а третья потребовала ремонта.

- Чем я могу помочь? Я не занимаюсь закупкой запчастей для такой техники, - пожав плечами, произнесла Ольга.

- Дело не в этом, а в вас самой, - с улыбкой ответил Тайгер. – Вы единственная, кто еще находится в Резервации, кого осталось переправить в Хоумленд.

- Я еще не закончила работу здесь, - озадаченно ответила она, ощутив тревогу.

- Понимаю, но, к сожалению, потом мы еще долго не сможем безопасно отправить вас в Хоумленд, - поджав губы, произнес Вид. – Противники, которые стали в последнее время нападать на нас, это не пикетчики у ворот, это люди, способные проникнуть за стену и сбить вертолет. Профессионалы, обученные и оплаченные.

- Я могу задержаться в Резервации, - нахмурившись, предложила Ольга.

- Или работать по Скайпу с нами, - развел руками Тайгер. – Джастис велел вернуть всех из Хоумленда в Резервацию и обратно. Пока угроза не спадет, мы сохраняем режим изоляции.

- Мы понимаем, что работа очень важна, и до последнего тянули с вашим перемещение, но больше ждать уже не в силах, - объяснил глава службы безопасности. – Вертушка уже требует основательного ремонта, а вторая в разложенном состоянии, и это при том, что её могут сбить в любой момент. Мы тогда совсем потеряем экстренную мобильность. Наземным способом тоже небезопасно. В общем, у вас два часа, чтобы собрать вещи. Простите, что раньше не предупредил, я думал, что будет еще пара рейсов, но Хоумленд беспокоится за «птицу».

Ольга в шоке откинулась на спинку своего кресла. Она не ожидала такого скорого отъезда и уж тем более не была к нему готова.

- У меня будет возможность вернуться и продолжить работу? – спокойно спросила женщина, почувствовав, что теряет больше, чем надеялась тут найти.

- Если будет необходимость, безусловно, - пожал плечами Тайгер. – Сообщение между нами прекращается только на время. Вас отвезут в домик и потом к вертолету. Поторопитесь.

Вид вышел из её кабинета, а Ольга так и осталась сидеть, не зная, что делать. Женщина не понимала даже с чего начать. Собрав в сумочку личные вещи, она написала, записку, что временно уезжает и вернется после открытия сообщения с Хоумлендом, указав, что хотела бы оставить за собой домик, в котором сейчас жила. Выскочив из здания, Ольга обнаружила джип с водителем, который быстро открыл ей дверь. Стремительная дорога к коттеджу показалась ей еще более короткой, так как женщина подыскивала слова, чтобы хоть что-то объяснить Венджу. Внезапное и столь шокирующее перемещение в Хоумленд казалось трагедией, хотя она и понимала, что это все равно когда-нибудь произошло бы. Сердце защемило в груди от того, что она оставляет здесь. Впервые за долгое время Ольга вновь теряла дорогого ей человека. Любовь окрашивает разлуку в черные цвета. Размышляя о том, как воспримет Вид её скоропалительный отъезд, женщина понимала, что и он не будет рад произошедшему.