Великий воин Албании Энвер Ходжа

4. В Европе холодно, в Италии темно

Эпилог. Закрытие гештальта.

— Мой фюрер, — сказал Альберт Шпеер, — мы должны признать и принять очевидное. Они действительно пришельцы из будущего.

Еще совсем недавно Геринг рассмеялся бы над подобным заявлением… но они все — Шпеер, Канарис, Шелленберг, Мюллер, Гейдрих, даже болван Риббентроп и дегенерат Кейтель — в один голос утверждали одно и тоже. Эти красные албанцы прибыли из будущего.

— Мы провели самый подробный и доскональный анализ трофейного оружия, — продолжал Шпеер. — Танки, орудия, панцерфаусты, автоматические карабины… к сожалению, несколько албанских самолетов достались нам только в виде обломков — но мы не сомневаемся, нигде на Земле в настоящее время не производится, а что касается некоторых образцов — и не может производится ничего подобного. Не стану утомлять вас скучными подробностями, но…

— И действительно, не стоит, — согласился Геринг. — Ваш вердикт?

— Немало интересных идей, которые мы сможем скопировать, начать массовое производство и поставить на службу вермахту в самые кратчайшие сроки, — твердо сказал Шпеер.

— Приготовьте необходимые документы, я все подпишу, — кивнул Геринг и повернулся к другому гостю фюрербункера. — Что показали допросы пленных?

— Мы в абвере… — немного помялся адмирал Канарис, — применяли к пленным самые разные способы ведения допроса; не сомневаюсь, что наши коллеги из СД и гестапо и вовсе не стеснялись в методах (при этих словах Шелленберг криво усмехнулся, а Мюллер — мягко улыбнулся), но все они говорят одно и тоже — согласно их календарям, сейчас 1979 год. Разумеется, мы все верим в могущество коммунистической пропаганды (тут уже открыто рассмеялись почти все гости фюрербункера), способной промывать мозги своим подданным, но не до такой же степени! К сожалению, нам не удалось извлечь из пленных заметное количество полезной информации. Почти все албанцы, попавшие к нам в руки — темные крестьяне, фанатично преданные их вождю, этому Энверу. Их кругозор весьма ограничен, как и исторические знания, понимание мира за пределами их узкого коммунистического мирка крайне невелико.

— Вы сказали "почти"? — ухватился за соломинку Геринг.

— Да, мой фюрер, — кивнул Канарис, — есть несколько пленных офицеров и комиссаров, куда более развитых и образованных, даже один летчик — быть может со временем из них будет какой-нибудь толк, но я бы на это слишком не рассчитывал. Все подробности изложены в моем докладе; в общем и целом я не могу добавить ничего радикально нового к тому, что прозвучало на прошлом совещании. Вы помните, конечно — война якобы закончится в 1945 году, рейх якобы потерпит поражение от Красной Армии под командованием Сталина, ну и так далее.

— Но история уже изменилась, — осмелился заметить Шелленберг, — наш покойный фюрер Адольф Гитлер якобы должен был погибнуть в том же сорок пятом году, однако албанский диверсант застрелил его несколько недель назад. У нас появился шанс исправить ошибки…

— И сделать новые, — не удержался Мюллер.

"Кое-какие ошибки мы уже сделали, — печально подумал Геринг. — Битва за Албанию фактически проиграна. Мы не смогли справиться с их авиацией, не говоря уже о зенитных батареях, и не сумели захватить господство в воздухе. Без этого нечего и думать о высадке в Албании. Тогда как албанцы, в свою очередь, перешли к стратегии непрямых действий. Буквально сегодня утром пришло сообщение от итальянских союзников про албанских диверсантов, высаженных с подводных лодок в Итальянской Африке… черт побери, надо было уточнить, где именно — в Итальянской Ливии или вообще в Абиссинии?! Итальянцы, жалкие ничтожества, это они и этот дегенерат Муссолини втянули нас в войну… Это надо же — "император"! Вильгельм был настоящий император — кстати, почему был? он еще жив! Гм. Не вызвать ли его из Голландии для поднятия боевого духа?! А этот Муссолини — просто клоун".

— Мы объявим германскому народу, что так называемую "Битву за Албанию" выиграли мы, — неожиданно сказал Геббельс, что заставило Геринга вздрогнуть — "Он как будто прочитал мои мысли!" — Это и будет правдой. Кто посмеет утверждать обратное?! Италия очищена от албанцев, то есть доказательства победы налицо. Все заявления о победе албанцев будут названы вражеской пропагандой. Болтунами займется гестапо. Так мы выиграем время…

— Нам еще повезло, — снова улыбнулся наглец Мюллер, — мы могли иметь дело не с Албанией из будущего, а какой-нибудь красной Британской Империей или Америкой из будущего. Похоже, еврейские коммунисты прислали нам страну, которую не жалко.

На этот раз даже Геринг позволил себе рассмеяться. Хотя ему было откровенно не до смеха.

— Итак, что говорят югославы и греки? — новоиспеченный фюрер повернулся к Риббентропу.

— Греки получили гарантии от англичан и французов, — немного невпопад ответил министр иностранных дел. — Насколько нам известно, югославы активно добиваются аналогичных гарантий. Боюсь, в настоящее время нам не стоит на них рассчитывать.

— Значит ли это, — медленно произнес Геринг, — что они не пропустят наши войска к албанским границам?

— Боюсь, что так, мой фюрер, — на Риббентропа было жалко смотреть. Каждые несколько секунд он вытирал платком лоб, хотя в бункере совсем не было жарко.

"А потом они скажут — "Геринг трус, он не посмел напасть на Югославию, потому что боится большой войны с Англией и Францией", — думал фюрер. — Они этого ждут. Они надеятся, что я опозорюсь по полной программе. "Геринг, проигравший албанцам" — так они будут меня называть. И, разумеется, сравнивать с покойником Адольфом. "О, Гитлер бы не отступил! Он бы не сдался! Он бы довел войну до победного конца!" Пропади все пропадом… Ну уж нет. Если югославы откажутся попустить вермахт — они сами будут виновны в собственной гибели. Даже моих дипломатических талантов хватит, чтобы сколотить коалицию из Венгрии, Румынии и Болгарии. Или нет? Этот дурацкий трансильванский арбитраж… надо кинуть кость и тем и другим… быть может такой костью станет Югославия? Интересно, насколько серьезны были венгры, когда предлагали мне корону… об этом надо серьезно подумать… времени нет, время не ждет…"

— Господа, — решительно объявил Герман Геринг, — мы встретимся снова ровно через сутки. К этому времени я жду от вас, господа генералы, окончательно оформленного плана о нашей атаке на Югославию. От вас, господа разведчики, докладов о настоящем положении дел в Албании. И от вас, господа дипломаты, докладов о возможной реакции Москвы, Парижа и Лондона на наши решительные действия. Это все. Все свободны.

— Хайль Геринг! — прозвучало в ответ.

— Зиг хайль!

— Товарищ Сталин, здесь практически все, — вкрадчиво сказал товарищ Энвер Ходжа. — Чертежи танков и самолетов, самая полная история Второй Мировой Войны от первого до последнего дня, и самое, самое главное — список предателей. Хрущев, Брежнев, Власов, Тито, Димитров, Дэн Сяопин… их нужно обезвредить, пока они ни о чем не подозревают.

— Хм, — только и сказал товарищ Сталин, выпуская тонкое облачко дыма.

— Товарищ Сталин, — продолжал бессменный лидер албанской компартии, — под вашим мудрым руководством мы одержали победу в прошлый раз, в том старом мире, откуда мы пришли — одержим ее и снова. Малой кровью, могучим ударом. Фашистам против нас не устоять! Больше того, в этот раз мы не должны останавливаться на достигнутом. Вооруженные знаниями из будущего, мы сможем легко поставить на колени не только Италию и Германию, но и Англию, и Францию, и даже Америку! Весь этот мир будет принадлежать нам — коммунистам, передовому отряду рабочих и крестьян всей Земли, всемирной диктатуре пролетариата — как учил нас великий Карл Маркс, как завещал нам великий Ленин!!!

— Хм, — задумчиво пробормотал товарищ Сталин.

— Рот фронт! Да здравствует Сталин! — Ходжа уже не мог сдерживать себя. Переводчик едва поспевал за ним. — Да здравствует нерушимая советско-албанская дружба! Русский с албанцем — братья навек! Смерть шпионам! Смерть фашистам! Смерть врагам народа и югославским ревизионистам!!! В борьбе за дело Ленина и Сталина будь готов — всегда готов!!!

— Хм, — добродушно согласился товарищ Сталин.

Когда товарищ Ходжа покинул кремлевский кабинет, товарищ Сталин наконец-то соизволил вынуть трубку изо рта.

— А зачем нам два генеральных секретаря, товарищ Берия? — задумчиво спросил он и тут же вернул трубку на место.

Через несколько часов товарищ Энвер Ходжа, верный ленинец и вождь революции, мудрый брат и верный сын, а также любимый друг, скоропостижно скончался. Как стало известно из достоверных источников, сменивший его товарищ Рамиз Алия собирался проводить более взвешенную и осторожную политику.

В эти же самые дни, в далекой солнечной Флориде, некто Эрнест Хемингуэй заправил девственно-белый лист бумаги в пишущую машинку. Некоторое время он задумчиво смотрел куда-то вдаль, а потом решительно ударил по клавишам:

"Он лежал на устланной сосновыми иглами албанской земле, уткнув подбородок в скрещенные руки, а ветер шевелил над ним верхушки высоких сосен. Берег в этом месте был некрутой, но дальше обрывался почти отвесно, и видно было, как черной полосой вьется по ущелью дорога. Она шла берегом моря, а в дальнем конце ущелья виднелась лесопилка и белеющий на солнце водоскат у плотины…"

На другом конце северо-американского материка, в Лос-Анджелесе, было раннее утро, но человек по имени Орсон Уэллс не собирался ложиться спать. Последние несколько часов его пишущая машинка стучала без остановки, но мистер Уэллс даже и не думал останавливаться:

"…Немцы считают себя невинной жертвой ненавистного мира, жертвой всеобщего заговора низших рас и неполноценных народов. Немцы не способны признать свои ошибки. Мы могли игнорировать то, что происходило в Испании, Эфиопии или Италии, но в конце концов поняли из длинного списка собственных потерь — что значит смотреть в другую сторону. Люди доброй воли со всей планеты поняли, по ком звонит колокол, но только не германцы! Нет! Они по-прежнему следуют за своими богами войны, маршируют под звуки Вагнера, их глаза с восторгом устремлены на волшебный меч Зигфрида, и они знают подземные места тайных собраний, в существование которых вы можете и не поверить. Германская мечта пробудилась к жизни, и немец в сверкающей броне спешит занять свое место под знаменами тевтонских рыцарей. Человечество ждет своего Мессию, но для немцев Мессия — это не Принц Мира. Нет. Это еще один кайзер… еще один фюрер…"

В эти же самые минуты на далеком тайваньском аэродроме прогревали свои моторы японские бомбардировщики, готовые совершить очередной налет на многострадальный Китай; аннамский крестьянин, стоя по колено в воде, обрабатывал свое рисовое поле; а мелкий английский чиновник Эрик Блэр задумчиво листал только что полученный из Нью-Йорка журнал научной фантастики, где были такие строки: "Америка никогда не воевала с Евразией. Америка всегда дружила с Евразией".

И это все о них. На какое-то время.

КОНЕЦ