Вектор прорыва

Глава 3

Руины преобразились до неузнаваемости. Посреди единственного континента Бриганы-3 зиял огромный кратер, хорошо видимый с орбиты, а вокруг на десятки километров лежала зона сплошных разрушений.

Раньше вся эта местность была скрыта плотными маскировочными полями противника, и представление о том, что там находится можно было получить только по довоенным картам, которые, естественно, к настоящему моменту имели мало общего с действительностью.

Мощнейший взрыв в центре Руин разрушил критически важную инфраструктуру анклава Роя на планете. Ущерб от падения пятой орбитальной крепости оказался столь значительным, что уцелевшие ремонтные роботы Роя не смогли бы восстановить ее до изначального состояния даже при полном отсутствии противодействия со стороны людей. А противодействие имело место, причем весьма интенсивное.

Несмотря на понесенные потери и значительные разрушения, жизнь на подземных уровнях человеческого мегаполиса начинала постепенно возвращаться в обычное русло. Да, связь с Федерацией прервалась, но подавляющее большинство жителей города были твердо убеждены, что это лишь временное неудобство. В конце концов, в их жизни ничего принципиально не изменилось. Представители центральной власти на планете присутствовали, причем в прежнем статусе, мэра должны были назначить в ближайшие дни, армия, полиция и гражданская администрация продолжали выполнять свои функции, а различные службы мегаполиса вели достаточно интенсивные восстановительные работы. Ну а рядовым гражданам требовалось как-то зарабатывать на жизнь, и они начали возвращаться к своим обычным занятиям, втягиваясь в привычный образ жизни.

Нельзя сказать, что изменений не было вообще. Прежде всего, резко снизилась активность Роя. Обстрелы города тактическими ракетами прекратились полностью, но подниматься на поверхность или покидать территорию мегаполиса по-прежнему имели право только военные. Ну, теоретически. На самом деле всё естественно, обстояло совершенно иначе. Уцелевшие артели Синдиката и остатки черных старателей развернули бурную деятельность. Такого благодатного времени для добычи артефактов в Руинах на памяти жителей города не было никогда.

Бывшая нейтралка и всё пространство километров на пятьдесят от города перешли в безраздельное владение старателей. Роботы Роя там почти не появлялись. Противник даже не патрулировал эту территорию с помощью беспилотников, а колониальной армии и немногочисленным федеральным военным было совершенно не до пресечения деятельности несознательных граждан за пределами города. Их сил едва хватало на более или менее надежный контроль границ мегаполиса. Впрочем, и артели, и старатели-одиночки дальше тридцати километров от города заходили редко. После завершения сражения вокруг города скопилось столько подбитой техники обеих сторон, что ходить далеко не имело никакого смысла, тем более что ближе к месту падения пятой орбитальной крепости добывать артефакты из-под завалов становилось всё труднее, да и сами трофеи встречались реже и находились в удручающем состоянии.

Как ни странно, Анна всё еще формально сохраняла за собой пост директора интерната имени сержанта Загорского, но по факту все его дела теперь вел я, и по сути, это еще недавно весьма специфическое учебное заведение быстро превращалось в полноценное военное училище.

Нагло пользуясь прямым выходом на координатора вербовщиков, я выбил для себя множество преференций. Воспитанникам интерната вновь официально разрешили ходить в рейды за границы города в рамках учебно-боевой подготовки. Мало того, бывший полковник, а теперь уже генерал Руф, утвержденный Зыковым с подачи Анны на посту командующего колониальной армией, без звука выделил в мое распоряжение десантный бот, так что теперь Массуду и его бойцам даже не приходилось терять время на пешие переходы, а, учитывая то, какие именно зоны Руин нас интересовали больше всего, это стало очень неплохим подспорьем. К тому же мне удалось выпросить обратно во временное пользование одного из переданных армии «Скорпионов» и «Странника», чему весьма обрадовался Лис, всё время ругавшийся на неповоротливость и слепоту «Каракурта». Впрочем, без вопросов со стороны Зыкова всё же не обошлось.

– Зачем тебе всё это, Рич? – спросил координатор вербовщиков, которого я отвлек своими просьбами от решения множества текущих вопросов и забот по организации скорейшего ремонта транспортного корабля. – Сейчас главное – восстановить связь с Федерацией. Без поставок из центра колония просто не сможет существовать, да и продавать артефакты, добытые в Руинах, вам будет некому, а ты предлагаешь распылять силы на какие-то сторонние проекты.

– Не придется ничего распылять. Ресурсы, которые мне нужны, никак не смогут ускорить отправку вашей экспедиции, а обороноспособность колонии повышать необходимо. Армия понесла слишком большие потери. Новых бойцов и операторов боевых машин нужно срочно обучать, и, насколько я знаю, это уже делается, а вот с техникой всё обстоит гораздо хуже. Тех же «Питонов» в строю осталось не больше двух десятков. В легкой бронетехнике, роботах поддержки и беспилотниках потери тоже очень велики, а для производства новых машин нужны компоненты, добываемые из роботов Роя, так что сейчас внутренний рынок колонии способен переварить практически любой поток артефактов из Руин, и их всё равно не будет хватать. Да и для ремонта транспортного корабля кое-что из трофеев может пригодиться.

Последний аргумент, похоже оказался самым действенным, и Зыков махнул на меня рукой, подписав разрешение на возобновление наших рейдов и дав указание генералу Руфу оказывать поддержку интернату Анны Койц в объемах на его усмотрение, но, естественно, не в ущерб безопасности города. Руф помощь оказал и, думается мне, дал бы и больше, но я предпочел ограничиться пределами разумного.

Новый расклад пошел на пользу и Синдикату, и гильдии серых скупщиков. Дону Сенгу я регулярно передавал координаты наиболее перспективных мест, где его артели могли найти весьма ценные артефакты. Летающий разведчик Лиса висел над бывшей промзоной почти круглосуточно и исправно снабжал меня необходимой информацией о местонахождении ценных трофеев. Господин Нобутомо от этого, естественно, тоже выигрывал, поскольку артефакты продавались через его скупщиков. В общем, пока всё всех устраивало. Ну, может быть, кроме не успевших сбежать с генералом Аббасом чиновников городской администрации, мимо карманов которых со свистом пролетала львиная доля этих финансовых потоков. Впрочем, они сейчас были заняты грызней за место мэра, и им было откровенно не до окраинного интерната и моих махинаций.

О своих интересах и планах я, естественно, тоже не забывал. Все координаты, которые я сбрасывал Синдикату, лежали в зоне между городом и воронкой от взрыва, оставшейся после падения пятой орбитальной крепости. Меня же интересовала дальняя часть материка, практически не пострадавшая во время сражения. Там сохранилась некоторая часть производственных комплексов Роя, и именно туда отступила основная масса уцелевших в бою роботов противника.

Скорее всего, где-то там же находился и вычислитель, взявший на себя управление остатками анклава Роя на планете. Конечно, это был совсем не тот мощный искусственный интеллект, которому удалось сбежать с планеты перед падением орбитальной крепости, но для меня он тоже представлял немалый интерес. Я всерьез собирался изучить наработки Декарта, которые Лису и Призраку удалось вытащить из носителей информации, оставшихся в разрушенных бункерах черных старателей. Пока я не знал, что буду делать с этими очень опасными знаниями, да и моего уровня подготовки на данный момент не хватало для того, чтобы хотя бы приблизиться к их пониманию, но в том, что когда-нибудь они мне могут пригодиться я ни секунды не сомневался.

– Рич, мы на месте, – доложил Массуд. – Противодействия со стороны противника нет. Жду приказа на выдвижение.

Сегодня нашей целью стал частично разрушенный бункер, в котором Рой разместил стационарный комплекс радиоэлектронной борьбы. По какой-то причине он полностью отключился после взрыва в центре Руин, хотя, судя по полученным бункером повреждениям, должен был сохранить хотя бы ограниченную работоспособность. Однако ни сканеры, ни генераторы маскировочных полей не подавали признаков жизни, что было странно и оставляло надежду заполучить это оборудование в довольно приличном состоянии.

Уцелевшее оборудование Роя я искал не просто так. Предотвратить самоубийственную попытку Антона Зыкова добраться до центральных областей Федерации на одиночном войсковом транспорте я не мог, но увеличить его шансы на успех было всё-таки возможно. К тому же я хотел максимально задержать вылет и надеялся, что мои идеи заставят бывшего командира эсминца «Корсар–35» потерять дополнительное время на дооборудование корабля.

Кроме нас эта часть континента никого особо не интересовала. Сил и средств на ее разведку у колониальной армии просто не было, а несколько атмосферных истребителей экспедиционного корпуса, оборудованных неплохими сканерами, Зыков берег и предпочитал не использовать их для полетов над территорией с неподавленной ПВО. Так что небо над центром и западной частью Руин было относительно чистым, и я не боялся задействовать для разведки «Скаут» с его мощными сканерами. Да и прикрыть своими пушками десантный бот или отряд Массуда Призрак тоже мог весьма эффективно, случись в развалинах бывшей промзоны что-то непредвиденное.

– Сами вперед не лезьте, – приказал я Массуду. – Пусть сперва ремдроны там всё проверят.

– Принято.

На самом деле процедура грабежа подобных бункеров была у нас уже неплохо отлажена, и в моих командах особой необходимости не было, но порядок есть порядок. Старатели замерли, укрывшись в развалинах, а к расчищенному роботами-проходчиками пролому в перекрытиях неспешно выдвинулись ремдроны в сопровождении «Скорпиона». Мы с Лисом, снова пересаженным в грузовой контейнер «Странника», играли роль резерва.

Проблемы начались, когда мы их уже почти и не ждали. Ремонтные дроны медленно продирались сквозь нагромождения оптоэлектронных блоков, выглядевших на удивление целыми, и я уже почти поверил, что всё это добро достанется нам без боя. Вот только отдавать приказ Массуду лезть в бункер я не спешил. Не нравился мне этот аттракцион неслыханной щедрости…

Стая «Шершней» вынеслась из узкого прохода между блоками генератора маскполя, когда ремдроны прошли три четверти пути к центральному отсеку второго подземного уровня, где располагались модули главного вычислителя комплекса РЭБ. Два ремонтных робота третьего послевоенного поколения погибли почти мгновенно, ничего не сумев противопоставить десятку летающих боевых дронов времен Вторжения.

К счастью, действовать противнику пришлось автономно, связь надежно глушил зависший над бункером «Скаут», так что «Шершни» вели бой по вполне предсказуемому алгоритму, заранее заложенному в их не слишком продвинутые оптоэлектронные мозги. Трудно сказать, зачем эта небольшая стая тварей Роя затаилась в частично разрушенном бункере. Возможно, засада была подстроена заранее, мы ведь за последние дни выпотрошили уже несколько подобных объектов, и вряд ли противнику это могло понравиться, а может, они просто укрылись здесь, получив общую команду на отход из города, да так и сидели тут, пока на них не нарвались наши ремдроны. Теперь этого не узнать, но действовали «Шершни» почти как настоящий рой насекомых, в чье гнездо кто-то опрометчиво сунул палку.

Твари Роя вынеслись из пролома в стене бункера и сходу попытались атаковать выпущенный «Скорпионом» оптоэлектронный фантом, грозно выдвинувшийся им навстречу.

– Массуд, не стрелять! – выкрикнул я, но, похоже, лидер артели и сам отлично понимал, что с «Шершнями» лучше не связываться. Легкая пехота – любимая цель этих быстрых созданий, так что пусть лучше с ними воюют калибры покрупнее.

Летающие роботы Роя довольно быстро разобрались, что призрак «Скорпиона» – это пустышка, но было уже поздно. Под перекрестным огнем пушек настоящего контрабордажного робота и резко снизившегося «Скаута» они заметались, пытаясь выйти из боя, но лишь бессильно осыпались на землю дождем раскаленных обломков.

Еще недавно я бы немедленно отдал Массуду приказ уводить отряд как можно дальше от места боя, ожидая неизбежного ракетного удара, но сейчас необходимости в этом не было. Тактические ракеты стали для Роя непозволительной роскошью. Его производственная инфраструктура настолько сильно пострадала при взрыве рухнувшей в центр Руин орбитальной крепости, что восстановить производство столь сложных боеприпасов противник оказался просто не в состоянии. Да и сообщить о произошедшем «Шершни» никому не могли. Генераторы помех «Скаута» – слишком серьезный аргумент в этом споре.

Тем не менее, просто так отдавать территорию и позволять нам безнаказанно потрошить поврежденные бункеры Рой не собирался, вот только ситуация сильно изменилась, и противник больше не мог диктовать нам свои условия. По крайней мере, здесь и сейчас.

– Высылаю вторую пару ремдронов, – доложил Массуд, и я лишь молча кивнул головой, одобряя его действия. Вряд ли в бункере остались роботы Роя, но лезть туда самим всё равно было пока рано. Лучше проявить немного терпения, чем платить кровью за оптоэлектронное барахло, которое мы всё равно скоро вытряхнем из этих развалин.

О том, на что я трачу весьма значительную часть своего времени, я пока не рассказывал никому, даже Анне. Впрочем, ей сейчас всё равно оказалось несколько не до меня. Её плотно взяли в оборот дон Сенг и господин Нобутомо, а точнее, их юристы, адвокаты и аналитики. На заседании Совета Анна Койц должна была появиться с абсолютно непробиваемой позицией, от которой бессильно отскакивали бы любые обвинения в нарушении местных и федеральных законов. Создать её оказалось очень непросто. Я даже не подозревал, сколько мелких дыр и нестыковок осталось в составленной нами легенде. В общем, Анна погрузилась в процесс подготовки с головой и, похоже, он доставлял ей немалое удовольствие.

Я же занимался ликвидацией собственной безграмотности. Меня давно тянуло выкроить время и плотно заняться содержимым памяти инженерного планшета, найденного мной в зале управления энергостанцией разрушенного металлургического комбината. Там хранилась очень серьезная база знаний, а именно их мне сейчас и не хватало для реализации множества планов. Я давно решил, что становиться техником, вживив себе в мозг чип и получив вместе с ним доступ к знаниям о некоторых довоенных технологиях, не мой путь. Слишком много побочных эффектов влекла за собой эта процедура, причем зачастую эффектов, несовместимых с жизнью.

Получать широкое фундаментальное образование мне было совершенно некогда, и я решил взяться за одну из стоявших передо мной практических задач, заполняя пробелы в необходимых знаниях по ходу дела. Поначалу этот подход мне самому казался бредовым, но почти сразу начали выясняться странные вещи, снова заставившие меня вспомнить о, казалось бы, почти забытом эпизоде с попыткой некой сущности получить контроль над моей личностью.

Что-то этому монстру всё-таки тогда удалось. Мою волю к сопротивлению он подавить не смог, но какую-то часть своего сознания он, похоже всё-таки пропихнул в мой мозг. Сначала я думал, что результатом этого вмешательства стали только резко повысившееся либидо и скачком выросший интеллектуальный уровень, но, похоже, этим дело не ограничилось, и во время неудавшейся попытки взять мое тело под контроль эта неведомая тварь загрузила в мой мозг часть имевшихся у нее знаний. Сразу я этого не понял, но как только я сталкивался с той или иной математической или технической проблемой, мозг как будто вспоминал некогда забытую информацию.

Первой практической задачей, на которой я хотел опробовать свои силы, стала модернизация «Каракурта». Лису требовался новый носитель взамен «Странника», которого, рано или поздно, придется отдать федералам, и я собирался сделать из робота техподдержки третьего послевоенного поколения гораздо более серьезную боевую машину, используя компоненты, извлеченные из продвинутых роботов Роя.

Информации о технологиях сращивания артефактов, добытых в Руинах, с устройствами, произведенными людьми, в найденном мной планшете не было, но с этим мне неплохо помог Призрак. В его базах данных необходимые сведения имелись. Честно говоря, когда я впервые попытался вникнуть в их суть, у меня возникло ощущение, что передо мной разверзлась бездна, и эта бездна – мое дремучее невежество. У меня даже руки опустились поначалу, но, попытавшись разобраться хотя бы в общей концепции сращивания чужих технологий с нашими изделиями, я неожиданно осознал, что всё не так безнадежно. Недостающие знания «вспоминались» не всегда просто. Иногда приходилось часами сидеть, погрузившись в изучение обширных учебных и справочных файлов по математике, физике, оптоэлектронике, материаловедению, химии и еще целому букету теоретических и прикладных дисциплин, но скорость, с которой в моем мозгу укладывалась полученная информация, иногда пугала даже меня самого.

Побочным эффектом этой безумной гонки за новыми знаниями стал вновь накрывший мой подростковый организм гормональный шторм. Видимо, у пытавшейся завладеть моим мозгом и телом чужой твари эти процессы были неразрывно связаны между собой, и теперь я совершенно не давал ни себе, ни Анне спать по ночам. Нет, она ничуть не возражала. Скорее, наоборот. Вот только долго выдерживать такой режим мы бы вряд ли смогли, а я всё никак не мог остановиться, да и не хотел, если уж быть честным с самим собой.

Техническое задание, которое я принес Шиффу, заставило торговца удивленно посмотреть на меня и минут на двадцать погрузиться в изучение деталей проекта.

– Рич, откуда ты это взял? – наконец, спросил он, указав взглядом на объемную схему модернизированного «Каракурта», медленно вращавшуюся над управляющей консолью вычислителя. – Ты считаешь, это может работать?

– Не только может, но и будет, – уверенно заявил я, глядя в глаза партнеру. – Все нужные компоненты на рынке есть, а кое-что из наиболее дорогого и ценного имеется в наших с тобой личных запасах, так что осталось только всё это собрать и поменять «Каракурту» прошивку.

– И получить из машины техподдержки третьего послевоенного поколения боевого робота поколения один минус? – недоверчиво покачал головой Шифф. – Партнер, ты сам-то понимаешь, что это физически невозможно?

– Шифф, просто сделай то, что я прошу, – я постарался вложить в свои слова максимум убедительности. – Мне позарез нужна эта модернизация. Я хочу кое в чем убедить нашего нового координатора вербовщиков, а Антон Зыков не тот человек, который станет верить мне на слово.

– Даже с учетом того, что он тебе кое-чем сильно обязан?

– Даже с учетом этого. Скажем так, то, о чем ты говоришь, заставит его меня выслушать. Даже не просто выслушать, а выслушать очень внимательно и попытаться вникнуть в мои слова. Но сами эти слова не должны быть пустыми, и модернизированный «Каракурт» станет наглядной демонстрацией наших с тобой возможностей.

– Наших? – чуть изогнул бровь торговец.

– Естественно. Или ты думаешь, я забыл, что мы с тобой партнеры?

Настрой капитана Чжао Вэй принципиально изменился. Вместо мрачной решимости погибнуть в безнадежном бою, уничтожив при этом как можно больше тварей Роя, появилось реальное стремление добраться до восьмого форпоста и помочь его защитникам отбиться от атаки противника. Неожиданное прибытие воздушного прикрытия превратило эту задачу из принципиально невыполнимой в крайне сложную, чреватую большими потерями, но вполне реальную.

Конечно, имелась вероятность, что Рой бросит на уничтожение обнаруженной колонны такие силы, от которых отряд Чжао не сможет отбиться даже при поддержке с воздуха, но верилось в это с трудом. У врага ресурсы тоже далеко не бесконечны. При штурме города он понес немалые потери, и теперь вынужден распределять уцелевшую бронетехнику и авиацию между продолжающими сопротивляться форпостами людей и разрозненными отрядами колониальных сил и экспедиционного корпуса, не попавшими под орбитальный удар и сохранившими боеспособность.

Гораздо больше Чжао опасалась удара из космоса, которому ее отряд не мог противопоставить вообще ничего, кроме маскировочных полей, которые при такой скорости марша не очень-то и помогали.

– Лейтенант Конев, – Чжао активировала канал связи с командиром авиагруппы, – что сейчас происходит на низких орбитах? Если эскадра экспедиционного корпуса погибла, почему корабли противника не ведут огонь ни по нам, ни по форпостам?

– Им сейчас не до поддержки наземных войск, – с мрачным злорадством ответил лейтенант. – Бой с кораблями Федерации обошелся Рою очень дорого. От эскадры из девяти вымпелов у него остались только сильно поврежденный легкий крейсер и пара корветов. Крейсер практически вне игры, все эсминцы уничтожены, а корветы для орбитальной поддержки совершенно не предназначены.

– Уже легче, – Чжао вполне разделяла настроение Конева, вот только ее вывод оказался преждевременным. У Роя нашлись другие инструменты для удара по идущей к восьмому форпосту колонне.

– Наблюдаю скоростные низколетящие цели, – скороговоркой доложил лейтенант, из голоса которого мгновенно исчезли все посторонние интонации. – Предполагаю тактические ракеты. Выпущены, вероятно, с территории анклава Роя.

На проекционном экране танка Чжао Вэй вспыхнуло четырнадцать красных отметок, уверенно приближающихся к колонне.

– Дистанция сто восемь. Подлетное время сорок секунд.

– Отряду готовность к отражению ракетного удара, – приказала Чжао, разворачивая свой «Чунцин» в сторону приближающихся ракет. – Рассредоточить бронетехнику. Командиру взвода ПВО распределить цели и принять управление огнем зенитных средств отряда.

– Выполняю.

– Авиагруппе сместиться к востоку для перехвата ракет противника. Огонь по готовности.

– Принято.

Первыми из середины колонны стартовали зенитные ракеты. К целям их ушло всего девятнадцать, и сразу за залпом последовал весьма неприятный доклад лейтенанта Икару:

– Командир, ракетный боезапас исчерпан.

Конечно, после длительного рейда и отражения нескольких воздушных атак этого следовало ожидать, но у Чжао всё равно пробежал по спине холодок. Ракеты-перехватчики были самым эффективным средством борьбы с воздушной угрозой, способным уничтожать ракеты и авиацию противника на больших дистанциях. Теперь этой защиты у отряда не осталось.

Пять машин лейтенанта Конева совершили боевой разворот и рванулись навстречу ракетам противника. Сбить хотя бы одну из них огнем своих пушек они могли лишь при большой удаче, но заставить вражеские ракеты маневрировать, уклоняясь от плазменных сгустков, им было вполне по силам, а это давало системам наведения и орудиям наземных боевых машин дополнительное время для захвата и уничтожения целей.

И всё же четырнадцать тактических ракет – слишком много, чтобы уйти без потерь, особенно при показавшем дно боезапасе взвода ПВО. До рубежа открытия огня из танковых пушек добрались одиннадцать вражеских ракет. Командирский «Чунцин» чуть вздрогнул, открыв огонь из главного орудия и пушек малого калибра, а дальше всё произошло практически мгновенно. Чжао Вэй успела увидеть сообщение об уничтожении еще трех воздушных целей, а потом внутри рассредоточенного походного ордера ее отряда вспыхнули восемь плазменных солнц, подняв в воздух тонны каменистого грунта, перемешанные с раскаленными обломками уничтоженной бронетехники.

Две ракеты промахнулись и лишь оставили в грунте многометровые светящиеся воронки. Возможно, сработали генераторы помех, а может, они получили повреждения, прорываясь сквозь заградительный огонь. В любом случае, в цель они не попали. Зато оставшиеся шесть тактических ракет ни уничтожить, ни сбить с курса не удалось. Выжить при прямом попадании подобного боеприпаса не смог бы даже тяжелый танк, так что шансов у пораженных ракетами боевых машин не было никаких.

Танк Чжао Вэй ощутимо качнуло ударной волной, однако в этот раз смертельная лотерея не выдала ей свой мрачный приз. Отряд потерял один тяжелый и четыре средних шагающих танка, разом утратив почти треть своей огневой мощи. Прилетело и взводу ПВО – он лишился одной из самоходных пусковых установок, к которой уже всё равно не осталось зенитных ракет. Понесла потери и пехота. Бойцы покинули свои машины сразу после объявления воздушной тревоги, и некоторые из них оказались слишком близко к точкам, куда ударили ракеты Роя. Убитых, правда, не было, но пять закованных в броню пехотинцев получили контузии разной степени тяжести.

Чжао хотелось взвыть от досады. Сегодня случился по-настоящему черный день. Гибель города, смерть родных, а теперь еще и серьезные потери среди ее бойцов, причем потери явно не последние. И всё же ценой запредельных усилий капитан Чжао Вэй взяла себя в руки.

– Медслужбе оказать помощь раненым, – негромким, но твердым голосом приказала Чжао. – Отряду возобновить движение к восьмому форпосту. Командиры взводов и авиагруппы на связь.

В верхней части проекционного экрана одно за другим возникли объемные изображения офицеров отряда и лейтенанта Конева. Чжао понимала, что через пару часов им предстоит очень тяжелый бой, и созвала совещание импровизированного штаба, чтобы обсудить предстоящие действия.

– Вы все знаете нашу задачу, – обведя взглядом подчиненных, начала Чжао. – Восьмой форпост продолжает отбиваться от превосходящих сил противника. Только что вернулся отправленный туда дрон-разведчик. Наши еще держатся, хотя до тридцати процентов стационарных огневых точек внешнего периметра уже подавлены вражеским огнем. Тем не менее, у нас есть шанс успеть. Вопрос в том, сможет ли наше прибытие изменить ход сражения. Лейтенант Конев, вы лучше всех нас владеете обстановкой. Я хочу услышать ваше мнение о возможностях Роя по введению в бой резервов и общую оценку ситуации.