Ведьмачья сказка или это работа для Йеннифер

Часть 2

***

Что было после заключения того самого договора, я помню смутно. Только голос Йеннифер, непрерывно что-то произносящий, и дикую, нестерпимую, нечеловеческую усталость. Окончательно в себя я пришла, как оказалось, спустя несколько дней уже в изолированном домике посреди леса на Скеллиге, чему несказанно удивилась. Но как оказалось, это только вершина айсберга, в который превратилась моя жизнь с появлением в ней Йеннифер из Венгерберга, умной и властной чародейки, ставшей теперь по нашему взаимовыгодному договору моей неумолимой наставницей. Она и сейчас была рядом и хоть и с неохотой, но все-таки дала исчерпывающие ответы на мои многочисленные вопросы.

— У меня все-таки есть магическая сила? — первое, о чем поинтересовалась я.

— Есть и немалая. Точно можно будет сказать только после окончания обучения, которое будет способствовать не только появлению у тебя необходимых знаний, но и раскрытию магического потенциала, — без лишних подробностей ответила чародейка.

— Где мы сейчас? — задала я следующий вопрос.

— На Хиндарсфьялле. Это один из островов Скеллиге, расположен к востоку от Ард Скеллиг, главного острова архипелага. Дом этот находится в восточной части острова, недалеко от священной рощи Фреи. Его построил то ли купец, то ли ученый, но после ссоры со жрицами он вынужден был уехать со Скеллиге. Я выкупила дом уже у четвертого или пятого владельца. Ближайшие шесть лет ты проведешь здесь, не покидая его, — максимально точно, но малопонятно из-за отсутствия знаний о географии, ответил мой новый справочник.

— В смысле не покидая его? — озадачилась я. — Что, совсем? Сидеть в четырех стенах все шесть лет?!

— Почему же, во двор можешь выходить, за забор — нет, — «обнадежила» меня Йеннифер.

— Почему? — обескураженно спросила я, даже не пытаясь угадать причину резко сузившегося свободного пространства.

— На дом наложено мощное заклятие. Оно одновременно является и защитным, и маскирующим, а также ускоряет течение времени в своих пределах.

— Время? Что это значит? Это вообще реально? — всполошилась я и подалась вперед, даже несмотря на слабость жаждая узнать, что это за чары такие.

Оказалось, что после проведения проверки и признания меня пригодной к обучению, Йен в погоне за всеми зайцами, каких только могла догнать, замутила беспрецедентное по своей сути заклинание, с которым в одиночку или даже в компании Трисс справиться бы не смогла. Ей нужно было одновременно изолировать меня, спрятать и защитить, а еще ей безумно хотелось ускорить мое обучение. Все это вместе привело ее к тому, что она, так ратовавшая за мое полное молчание о своих способностях, посвятила в свои планы еще трех чародеек. Собравшись все вместе с моим тогда еще бессознательным телом в этом доме, они и сотворили свое невероятное заклинание, пожертвовав год своей жизни каждая, и я с ними заодно. Так что помимо защитной сферы, окружающей дом, время внутри периметра заклинания текло в шесть раз быстрее, а я, ни сном ни духом не знавшая о происходящем, теперь оказалась должна этим чародейкам!

— Что?! — максимально громко для своего состояния возмутилась я. — Я ни на что не соглашалась!!!

— Я за тебя согласилась, — как ни в чем не бывало сообщила мне Йеннифер. — Насчет меня и Трисс не беспокойся, нам нужна только Цири. Кейру Мец мы с ней берем на себя. А вот с Филь и Ритой тебе придется поработать самой. Они высказали вполне определенные пожелания, выполнить которые можешь только ты, если научишься пользоваться своей силой.

— Ты прикалываешься?! Что значит, согласилась за меня? А если я не научусь управлять своей силой? Или даже научившись, не смогу сделать то, чего они хотят? — взвилась я.

— Успокойся, — поморщилась любительница решать за других. — Все прекрасно знали, на что идут. Они отдают себе отчет в том, что ты можешь и не оправдать их ожидания. Других вариантов у них, так же как и у меня, нет. Все, что возможно, они уже перепробовали. Ты их последняя надежда.

А я вдруг внезапно сдулась. Не было у меня сил на полноценный скандал, и даже возмущение высказывать было тяжело. Да и какой в этом смысл, она уже все сделала, как хотела, и явно ни капли не сожалела о том, что не поинтересовалась моим мнением об этом.

— И что я им должна теперь? — мрачно поинтересовалась я.

— Маргарита Ло-Антиль хочет от тебя помощи в восстановлении библиотеки Аретузы, школы для чародеек. Ее уничтожили реданские военные во время охоты на ведьм. А Филиппе Эйльхарт потребуется твоя помощь в восстановлении глаз, — проинформировала меня самоназначенная вершительница судеб.

— Глаз? — не совсем поняла я, подозревая какой-то неизвестный мне термин или метафору.

— Глаз-глаз, — кивнула чародейка. — Радовид ослепил ее, выколов глаза. Она хочет их восстановить.

Я громко сглотнула, осознав чудовищность произошедшего с этой чародейкой.

В силу нулевых знаний в магии, я понятия не имела насколько это реально сделать, но предполагала, раз чародейки не пожалели года своей жизни, чтобы иметь лишь призрачный шанс заполучить желаемое, то простыми эти задания не были. Правда, по сравнению с поисками пропавшей девушки, способной, а самое главное, уже умеющей ходить по мирам, коих великое множество, задачи этих чародеек казались несравнимо легче в выполнении.

— Обязательства, принятые без моего ведома, я признавать не собираюсь, — окончательно успокоившись, обозначила я свою позицию по данному вопросу. — Но выполнить пожелания чародеек постараюсь, раз уж они оказали мне такую ценную услугу.

Йеннифер лишь безразлично кивнула. Самой ей, кажется, было глубоко наплевать на все обязательства, ее интересовал только результат, причем не этих чар, а моего обучения. Мне это было непонятно, но хотя бы совесть моя будет чиста.

— Как я буду обучаться? — задала я следующий пришедший мне на ум вопрос.

— Обучение твое начнется прямо завтра, как только окончательно оклемаешься, — ответила моя непростая наставница. Я не стала перебивать ее намеками на то, кто позаботился о таком моем состоянии. — И будет длиться ровно год в реальном времени и шесть лет в этом подпространстве. Учить тебя будем в основном мы с Трисс, но остальные чародейки, участвовавшие в наложении чар, также будут принимать участие в твоем образовании. Так что у тебя будет возможность познакомиться с ними всеми.

— Они тоже будут жить здесь безвылазно?

— Безвылазно жить здесь будешь только ты, остальные могут выходить и возвращаться, когда пожелают, — опровергла мое предположение женщина.

— А почему я не могу выйти? — недоуменно спросила я.

— Потому что участвовала в ритуале, находясь без сознания.

— Пфф… Будто у меня был выбор, — пробурчала я, но особого раздражения не испытала.

Если мои силы так велики и редки, то мне, в магии сведущей как слепой котенок, нужна была действительно мощная защита, и мне ее предоставили. Так что жаловаться было грех, да и к людям меня, прямо скажем, не тянуло. Вот выучусь, а там посмотрим! Волновали меня только Эскель и Весемир, но судя по реакции моей строгой надзирательницы на одно только упоминание о ведьмаках, учеба моя никакие контакты с внешним миром не подразумевала. Что ж, сейчас мне оставалось только смириться и посвятить всю себя обучению. А по истечении срока заклинания, благо для них пройдет всего год, я, по словам Йеннифер, уже имея знания и умения, смогу встретиться с тем, с кем пожелаю. На этом наша беседа окончилась, и я, не без помощи чародейки, провалилась в целительный сон, после которого проснулась, наконец, бодрой и полной сил. Едва поднявшись с постели, я обратила внимание на два фиала, стоящих на прикроватной тумбочке и явно приготовленных для меня.

— Что это? — спросила я у вошедшей ко мне Йеннифер.

— Это эликсиры для улучшения памяти, — как всегда быстро и четко ответила чародейка, не вдаваясь в дополнительные подробности. — Один ты выпьешь сейчас, второй перед сном, и будешь повторять это каждый день, пока эти эликсиры будут тут появляться. Этот дневной — для лучшего запоминания, этот ночной — для лучшего усвоения, — разграничила она маленькие бутыльки.

Помня о договоре обучать меня всеми возможными, но не наносящими мне вред способами, и моем добровольном и полноценном сотрудничестве в этом мероприятии, я артачиться не стала и выпила первый флакон. С этого момента моя жизнь подернулась туманной дымкой. Нет, физическое состояние было вполне удовлетворительным, а вот сознание… Я чертовски плохо ориентировалась в пространстве и крайне туго соображала сама, зато внешняя информация воспринималась мной невероятно четко. Она будто выжигалась где-то в закромах моей памяти. Кажется, только тогда до меня полностью, да и то все же не сразу из-за действия снадобья, дошло, на что я подписалась, заключая договор с Йеннифер. Успокаивало в данной ситуации меня только одно. Все ее самые действенные способы обучения я должна не просто пережить, но остаться при этом здоровой физически и умственно, но что ее способы будут даже отдаленно непохожими на простые и приятные, я осознала и прочувствовала сполна. В любом случае, какими бы садистскими методиками она не пользовалась, это все было нужно мне ровно столько же, если не больше, чем ей. Если хоть малая часть того, что сулит мне мой дар, окажется правдой (а в его наличии я уже не сомневалась), мне самой жизненно важно как можно скорее и полнее овладеть магическим искусством. Да и в мире этом разобраться не помешало бы, чтобы перестать зависеть от доброй воли посторонних людей и уметь себя защищать от всех желающих воспользоваться мной в своих интересах.

И дни потекли один за другим, стираясь в тумане знаний, нескончаемым потоком пропихиваемых в мою голову посредством долгих лекций и множества книг. Как пролетел первый год, во время которого меня бесконечно пичкали этими настойками для памяти, я, признаться, помнила плохо. Все, кроме новой информации, моя голова воспринимала с трудом, соображала еще хуже. Так что я не могла точно сказать, что и когда произошло за этот год. Но где-то между нескончаемыми занятиями, слившимися у меня в голове в сплошной поток новых знаний, я таки познакомилась с остальными чародейками, участвовавшими в создании моей охранной клетки, успела изучить весь, оказавшийся немаленьким, дом и обзавелась с помощью Трисс и Йеннифер всеми необходимыми предметами для жизни. А потом наступило то самое знаменательное утро, когда новой порцией меня не напоили, и мир внезапно обрел былую четкость.

Отлично помню, как я, будто сумасшедшая, бегала по дому и во дворе, все осматривая и ощупывая заново, с трудом и восторгом возвращаясь к нормальному мироощущению. Это был мой первый выходной за все время обучения. Как оказалось, эти мозговые анаболики не настолько уж и безвредны и, исчерпав лимит их использования, моя монструозная наставница была вынуждена отказаться от них. А чтобы мое сознание вернулось в норму, ей также пришлось оставить меня в покое на сутки после отмены препаратов. Ощущение спавшего тягостного дурмана было настолько потрясающим, что я не стала тратить время этого прекрасного свободного от знаний дня на высказывание всего, что думаю об этой фанатичной чародейке. А потом, поразмыслив и покопавшись в своей напичканной кучей разной информации памяти, и вовсе раздумала ругаться. Да, это было подло, очень неприятно и жестоко так со мной поступать, пусть я и сама по неопытности согласилась на это, но результат, как ни крути, того стоил. Сколько времени бы я потратила, если бы изучала это сама, без помощи магических стимуляторов? Пять лет? Десять? Сколько вообще учатся в этой их магической академии, которой заведовала Маргарита, и по ее ли программе меня обучает Йеннифер? А так прошел всего год, а в моей голове уже масса полезных знаний, правда, чисто теоретических.

Буквально на следующий день я узнала, что несмотря на столь долгое применение препаратов, успела я выучить далеко не все, что бы моя наставница хотела мне преподать. Так что дальше непростую науку мне придется постигать своими силами, а также, коль я пришла в себя, у меня, наконец, начнется практика. И хоть я и знала, что от Йеннифер ожидать чего-то хорошего не приходилось, все равно находилась в предвкушении заявленных практических занятий. Привыкшая с детства к техническому миру, я жаждала испытать новые ощущения! Реальность оказалась далеко не столь радужной, как мое воображение, однако открывшаяся мне наконец магия, все-таки сильно скрашивала трудовые будни.

Теорию в меня продолжали запихивать в огромных количествах, но без магии усваивалась она очень туго, а со временем и то, что каким-то чудом усвоилось, начинало путаться между собой. Приходилось возвращаться, повторять и уточнять уже изученное, потом переходить к новому, чтобы назавтра в голове у меня опять оказывалась путаница. Йеннифер такое положение вещей, разумеется, не нравилось, но обвинить меня в недостаточном усердии даже у нее язык не поворачивался. Я прекрасно осознавала степень своей ответственности и необходимость обучения, и действительно посвящала учебе все свое время и все свои мысли, но справиться с таким бурным потоком информации было нереально тяжело.

А вот с практикой дела обстояли очень даже неплохо. Магию в себе и в мире я почувствовала сразу, обращаться к своему дару научилась довольно быстро, и уже вскоре Трисс и Йеннифер пришлось столкнуться с первыми последствиями моих неумелых попыток колдовать. Правда, не обошлось без неожиданностей. Как теперь было известно и мне, маги черпали силу из стихий: из какой-то больше, из какой-то меньше — кому что было удобнее и проще. Так вот первое, с чем я и мои учительницы столкнулись, стала магия льда. Они довольно долго исследовали странный феномен, но в итоге пришли к выводу, что так странно во мне сплелись предрасположенности к стихии воды и воздуха. Причем эти две стихии были настолько неразделимы для меня, что я использовала их энергию для любых магических манипуляций. Так и не добившись от меня вменяемых результатов с другими стихиями, они решили отложить этот вопрос, как несущественный, на потом. Ни мое обучение, ни творимая мною магия не страдали от концентрации в них энергии лишь этих двух стихий, стало быть, преградой к продолжению занятий это не являлось. Разве что Йеннифер долго и упорно пытала меня насчет ощущений во время сотворения магии. Я ее совсем не понимала, отвечая, что ничего особенного не чувствую, только прохладу где-то в области живота и иногда пальцев. Вскоре чародейка прекратила расспросы, так и не пояснив мне их цель.

Так что в отличие от незапихиваемой в голову теории, мои практические умения улучшались очень быстро, не в последнюю очередь из-за той базы, которую в мою голову уже удалось впихнуть. А потом в какой-то поистине благословенный день, лекция каким-то чудом совпала с практикой, и моя наставница с некоторым удивлением отметила, насколько быстрее и качественнее я постигаю теорию, которую сразу же вижу на практике. С того дня все уроки в моей персональной школе магии и колдовства перепутались. Все темы смешались и переплелись, я одновременно изучала теорию и тут же применяла ее на практике, ставила алхимические и магические эксперименты, проводила опыты, обрабатывала результаты, отрабатывала навыки. Но как ни странно, мой мозг стал в разы лучше усваивать материал, привыкший, видимо, что в него пихают кучу нового, а магический потенциал стал расти намного быстрее из-за постоянно практикуемой магии. Йеннифер такой прорыв явно пришелся по душе, и она только все увеличивала долю магии в моей жизни. Она обучала меня все новым и новым бытовым заклинаниям, учила косметологической магии, пространственной (хотя в пределах дома это и было почти бессмысленно), иллюзиям, невидимости, левитации, телекинезу, телепатии, исцеляющей магии — словом всему, что меня хоть каплю интересовало. Все это помимо практики обрастало теорией и на обязательных условиях включалось в мою жизнь. Теперь помимо постоянных занятий мне в обязанности вменялось всегда, когда только могу, пользоваться магией. Вплоть до левитации книги, вместо держания ее в руках, и телекинетического застилания постели, вместо простого действия руками. Сначала я все это поддерживала с большим восторгом, потом подустала, а потом привыкла, упразднив на мой взгляд бестолковое применение силы и оставив его там, где это действительно было удобно. Йен настаивать не стала. Период острой пользы подобного поведения прошел, а отработала я за это время заклинания так, что те стали у меня машинальными. Таким образом нужный эффект был достигнут, и дальше загонять свою жизнь в абсурд необходимости не было.

Так прошли еще два года, по истечении которых я была по-настоящему ошарашена первой услышанной из уст своей вечно всем недовольной наставницы похвалой. В тот день она как всегда неожиданно сообщила мне о выходном (до того количество подобных экстраординарных событий можно было по пальцам пересчитать), а к вечеру несказанно удивила меня праздничным ужином.

— Вау, — я замерла на входе в столовую, куда пришла за обычным ужином, а застала полностью сервированный на две персоны стол с расставленными по его поверхности яствами. — По какому поводу у нас праздник? — ошеломленно спросила я.

— Сегодня три года твоего обучения подошли к концу, — объявила мне Йеннифер, оборачиваясь.

Она всегда была безупречна, но сегодня, очевидно в честь праздника, на ней было особенно изысканное черное платье с обнаженными плечами и глубоким декольте. Мне даже несколько неловко стало за свой повседневный наряд, несмотря на то, что в свои планы меня чародейка не посвящала. Так что я, наскоро придумав платье, быстро сотворила иллюзию, скрывая свои любимые штаны и рубашку с кожаным коротким камзолом. Во все стороны от меня брызнули снежинки и тут же растаяли, не долетев до пола. Так происходило почти при любом моем обращении к магии, если только я специально не контролировала этот, на мой взгляд очень милый и безобидный, эффект или же не была полностью сосредоточенна на магии, что в общем-то по своей сути тоже являлось контролем.

Разумеется заметив мои манипуляции, крайне торжественная сегодня чародейка, тем не менее никак не прокомментировала их и жестом предложила мне сесть к столу.

— Три года — это ровно половина срока твоего обучения здесь, — продолжила Йен, едва я уселась на предложенное мне место. — И я довольна твоими результатами. Мои ожидания были намного ниже. Однако же за эти три года ты освоила весь курс школьных магических наук. Поздравляю! — сказала чародейка и подняла наполненный бокал.

Я же была настолько обескуражена совершенно не ожидаемой похвалой, ни намека на которую не слышала все три года, что далеко не сразу отреагировала на это.

— Спасибо, — наконец сказала я, также поднимая бокал.

Мы выпили в полной тишине, после чего женщина продолжила свою речь.

— Признаюсь, я не рассчитывала, что ты сможешь сопротивляться эликсирам памяти так долго. За этот год, что ты продержалась, я успела вложить в твою голову очень значительную и важную часть знаний. Однако и после прекращения приема препаратов, ты меня удивила своим неподдельным рвением к знаниям, да и твои способности к обучению оказались на высоте. Скорее всего, именно это, а также Старшая кровь и обусловили твою сильную сопротивляемость эликсирам. По моим первоначальным расчетам, ты должна была справиться с базовой школьной программой лет за пять в лучшем случае, а в итоге ты уложилась в три, выучив попутно немало того, что туда не выходит. Это прекрасно! — без издевки в голосе сообщила непривычно довольная чародейка. — Теперь вместо одного года на овладевание силой Старшей крови, у тебя есть целых три. С завтрашнего дня твоей основной задачей будет получить, наконец, контроль над временем и пространством, а также одновременно ты продолжишь увеличивать свой магический потенциал. Но об изменениях в твоем расписании мы поговорим завтра, а сегодня у нас праздник! — закончила она свою речь неожиданной улыбкой и снова подняла бокал.

И мы действительно отпраздновали! Просто ели вкусную еду, пили ароматное вино и вели спокойную беседу, правда, разумеется, о магии, просто потому, что больше нас ничего не связывало. Надо сказать, что за время, проведенное практически только с Йеннифер (львиную долю занятий со мной проводила она, значительную часть — Трисс, и редкие уроки были с Филь, Кейрой и чуть чаще с Ритой), мы не то чтобы подружились, скорее, смирились друг с другом. Узнали привычки друг друга, на практике познакомились с характером, делили быт и пищу, и бывало даже развлекались вместе, хотя обычно мой выходной означал, что ей нужно выйти в реальный мир, а подменить ее никто не может. Так что мы притерпелись друг к другу, нашли хорошие и плохие стороны совместного проживания, научились уживаться и общаться. Подругой, в отличие от Трисс, с которой мы довольно быстро нашли общий язык, я ее назвать не могла, но и чужим человеком после такого количество проведенного совместно времени, считать Йен было уже нельзя.

С того дня моя жизнь в изоляторе изменилась кардинальнейшим образом. Занятия, изнуряющие мозг с утра до вечера, исчезли, их место заняли расширившиеся медитации, практическое применение магии и чтение литературы. Мой день теперь начинался со своеобразной магической зарядки. Помимо того, что я все еще продолжала использовать магию направо и налево, где это только мне было удобно, я теперь еще и специально около часа после завтрака отрабатывала серии боевых заклинаний. Повседневная магия давно уже не развивала мой дар — ей уже раскрытого хватало с головой, потому мы перешли на боевую, у которой, в теории, предела вкладываемой силы не было, и она должна была помогать мне все дальше раздвигать границы моего дара до полного его раскрытия. На практике же в небольшом огороженном пространстве предел использования боевой магии, конечно, был, и чтобы не достигнуть его слишком быстро, частично силовые магические нагрузки компенсировались скоростными. Таким образом, я должна была увеличивать свою пропускную способность магии, не разнеся дом и не повредив барьер, отгораживающий меня от мира. Потом был медитативный час, а после него программа моего дня была, по сути, свободной. Для продолжения углубления моих знаний в магии у меня всегда было достаточно книг и рукописей, также Маргарита, несмотря на все протесты Йеннифер, принесла мне стопки книг по биологии, анатомии, генетике, медицине, латыни, Старшей речи, юриспруденции и истории мира и магии. Она сказала, что раз уж я осилила весь магический курс, то нужно было мне и в остальных науках подтянуть свои знания, чтобы я могла экстерном сдать экзамены и выйти из стен этого дома полноценной выпускницей Аретузы. Я была ей за это безмерно благодарна. Магия магией, но за все время обучения здесь я ни на йоту не продвинулась в познании мира, в котором оказалась. А эти книги были просто даром небес для меня! Пусть это лишь теория, которая не заменит мне жизненного опыта, но на безрыбье и рак рыба. Да и статус выпускницы элитной магической школы для чародеек тоже был весьма и весьма полезен мне, не обладающей в этом мире, по сути, ничем. Кто знал, какова будет моя дальнейшая жизнь в этом месте?

Что же касается развития моего самого важного и ценного дара, то тут были определенные сложности. Разумеется, все мои предыдущие усилия по изучению магии и расширению своего потенциала развивали и его, так как это тоже была магия. Однако классическая магия этого мира не подразумевала перемещений между мирами и путешествий во времени, а значит, и научить меня обращаться к этой стороне своего дара не могла. Нащупать свои сверхспособности мне нужно было самой, а потом еще и научиться ими управлять.

Совсем уж искать то, не зная что, мне все-таки было не нужно. Совместно с Йен и Трисс, а также используя предыдущий опыт Цири и ее учителя, мы выработали стратегию, которая должна была помочь мне в развитии этого направления. Например, для развития магии времени я должна была начать заниматься реставрацией вещей. То есть не просто починить сломанную вещь, а именно сделать ее снова новой. Поначалу у меня конечно же ничего не получалось, но с ростом общего магического потенциала, у меня стало получаться по крайней мере проникать в прошлое вещей. Теперь же мне предстояло не просто увидеть, но и вытащить это видение в настоящее, а потом еще и магически воплотить его. Как это следовало сделать, не знал никто, но Йен была уверена, что нужно было только начать, и дар, к которому я буду планомерно обращаться, сам подскажет мне, как им управлять. Правда, подобные практики она отложила до того момента, пока я не освою весь курс необходимых магических наук. Это было сделано как для безопасности экспериментов, так и для максимального раскрытия обычного магического таланта, который так или иначе был связан с силой Старшей крови.

С пространством было и лучше, и хуже одновременно. Хуже было потому, что я была заперта в этом доме, и ни о каких перемещениях и речи не шло. Причем вероятнее всего, целенаправленное воздействие на эту сферу позволило бы мне взломать защиту изнутри и выйти наружу, вот только это было, безусловно, неприемлемо. Мало того, что я сразу бы потеряла маскировку и защиту, я бы еще и тот самый эффект растянутого времени растратила впустую. А лучше с пространством было просто потому, что у меня определенно был врожденный талант именно к пространственной магии. Легче и быстрее всего я освоила именно порталы (строить их из угла в угол, правда, никакого удовольствия мне не доставляло) и перемещение предметов, начиная от банального телекинеза и заканчивая пространственными мешками. Вскоре я довольно уверенно уже таскала предметы даже из внешнего мира, но на этом эксперименты Йен резко прекратила, сказав, что еще не время. И вот теперь, наконец, пришло время продолжить развитие моих способностей. Мне предстояло научиться не только брать, но и класть предметы на расстоянии, в том числе значительном, а далее уже пытаться искать предметы за пределами этого мира. Как это сделать, опять же никто не знал, но по аналогии со временем, дар должен был сам мне это подсказать.

Также в это время мне предлагалось всерьез подумать о тех самых заданиях от Филь и Риты, с которыми я была должна им помочь по милости Йеннифер. И хоть на словах я свою причастность к договору отрицала, на самом деле, я вполне ощущала себя обязанной чародейкам, в том числе и Кейре с Трисс, и собиралась приложить все усилия, чтобы предложить им достойную плату за отданный год жизни.

Что же касается моей ледяной магии, мы так и не смогли ни придумать вменяемое объяснение подобному явлению, ни добиться от меня каких-то изменений предпочитаемых стихий. Я упорно использовала только этот странный гибрид из воды и воздуха для своей магии, игнорируя наличие земли и огня. Именно поэтому все мои заклинания и отдавали морозной свежестью, сыпали искристым снегом или сопровождались пронизывающими порывами ветра. Признаться, мне подобные спецэффекты, которые при желании я вполне могла сдержать, даже нравились. Магия сама по себе была поразительной штукой, способной практически на все, а ледяной отклик делал ее еще более эффектной. Йен же каждый раз кривилась от этакой показушности, хотя и точно знала, что я не делаю этого специально, а наоборот, мне требовались дополнительные силы, чтобы эти явления подавить.