Ведьма, грызущая корни мира

Глава 5

Вот знаете, в нашем мире имеются определённые вещи, которые между собой совсем не сочетаются. Ну, вот совсем! Как если бы одним утром Дина принесла мне кофе в постель, а Степлер в этот момент с карабином наперевес охотился на медведей. Ты точно знаешь, что это не произойдёт никогда и спокойно продолжаешь жить в своём неизменном мире.

Ага, а потом этот чёртов мир начинает меняться и при этом задорно хохочет над твоим здравомыслием.

Сначала вернулась Маша. Да, не она, чёрт побери, а совсем другая женщина с её лицом. Но я вновь ощутил надежду на возможное счастье. Потом полученный в подарок тупой кусок кусающегося меха оказался вполне себе разумным драконом. Летающим и огнедышащим, в придачу.

А теперь человек, которого я знал несколько лет, и чёрт возьми, думал, будто знаю, как облупленного, внезапно упомянул имя отчество моего бывшего шефа. Причём упомянул так, словно знал Кожемякина весьма долго и близко.

Сначала я просто не понял. Ну сообщил Лифшиц кому-то и сообщил. А спустя пару секунд ноги внезапно ослабели, будто вновь вернулись старые раны. Я попятился и плюхнулся на потёртую кожу дивана. Муа тут же встревоженно поинтересовалась: всё ли со мной в порядке? Нет, блин, со мной явно не всё в порядке! Мир, в котором я жил, в очередной раз сдвинул привычную маску и ехидно подмигнул.

— Кто такой Леонид Борисович? — спросил Иван и привычно полез в холодильник. Якут определённо понял, что со мной что-то неправильно и как всякий опытный охотник бил в корень.

— Леонид Борисович Кожемякин, — Лифшиц поставил стакан на стол и раскачивал посудину по кругу. Того и гляди вода выплеснется. — Генерал-лейтенант сил спецопераций ФСБ России. Что, Александр ни разу не упоминал своего бывшего начальника?

— Надобности не было, — Муа подошла и села рядом. Взяла мою руку и зажала между холодных ладошек. — Ты то его откуда знаешь, агент Моссада?

— Увы, увы…Хотелось бы пошутить, что нам, масонам, известно буквально всё, — Лифшиц тяжело вздохнул, — но ж больно сложная и щекотливая ситуация тут сложилась, не до шуток. А тут ещё и вы со своими непонятными запросами. Ну вот объясните: вы имеете какое-нибудь отношение ко всей этой непонятной свистопляске?

Иван, который успел поставить на холодильник уже четвёртую бутылку Гришиной отравы, остановился и задумался. Почесал в затылке, неопределённо крякнул и продолжил холодильный дайвинг.

— Коля, — я погладил пальцами ладонь Муа. — Давай так; ты колешься, откуда знаешь Кожемякина и как вообще с ним связан, а я подумаю, выкладывать тебе то, что мне известно или обождать более подходящего момента.

— Ну вот и кто после этого из нас еврей? — Лифшиц развёл руками, а Иван захрюкал из недр холодильника. Потом удивлённо присвистнул и вытащил из глубин белого ящика бутылку Блю Лейбл. — Эй, положи это обратно! Рыло треснет.

— Коля, — чёрт, ведь вроде всё, как обычно: та же комната, где мы частенько выпивали — мирное тиканье раритетных ходиков и древний телевизор, накрытый пыльным полотенцем. Почему сейчас кажется: дунь и всё улетит, точно пыль? — Если ситуация реально серьёзная, перестань тянуть кота за причиндалы.

— Вообще-то, — сварливо заметил Лифшиц и злобно уставился на Ивана, который и не думал расставаться с элитным самогоном, — как бывший работник отдела спецопераций, ты и сам должен знать, что чесать языком с первым встречным-поперечным, я просто не имею права. Если бы сам Леонид Борисович не дал разрешения, хрен бы я тебе сказал хоть слово.

— Котику больно, — как можно спокойнее сказал я. — Отпусти уже яйца.

— Короче, я тут при делах. — Лифшиц вынул из кармана платок и нервно потёр лоб. — Контролирую оружейный траффик в Китай. Торговля полулегальная, под нашим контролем, но сам понимаешь: всегда найдётся те, кто желает сунуть заинтересованное рыло.

— Можно было догадаться, — Иван поставил на стол банку с консервированным лососем и икру. — Если весь огнестрел ещё как-то приплетается к обычному оружейному барыге, то противотанковые комплексы…

— Ясно-понятно, — я пытался устаканить в голове новый статус нашего гостеприимного хозяина. Интересно, а в каком он звании? А впрочем — какая разница? — Так это Кожемякин курирует здешнюю лавочку? — Лифшиц помотал головой. — Тогда, какого чёрта?

— Вот не поверишь! — Николай ухмыльнулся. — Но твоего Борисовича очень интересует, как живёт его бывший подопечный. Когда узнал, что ты поселился тут неподалёку, надавил на куратора, а уж тот повесил на меня ещё и этот геморрой. Ну в смысле, приглядывать за тобой.

— Ещё одна змеюка подколодная, — горестно протянул Иван и потыкал пальцем в бутылку Блю Лейбла. Лифшиц взъерошил волосы и неуверенно кивнул. — Да ладно, всем, вам, шпионам положено эту бурду лакать. Как там: взболтать и перемешивать?

— Взболтать, а не смешивать, — поправил Николай и обречённо махнул рукой. — Валяй. Только кажется четырёх чистых стаканов у меня и нет.

— А мы не будем. — Муа улыбалась. Коля очень внимательно посмотрел на девушку. Потом, ещё внимательнее, на меня. Приподнял одну бровь и улыбнулся — чисто тебе Джоконда. Подмигнул.

— Они не будут, — подтвердил Иван и откупорил бутылку. — Ишь ты, настоящий! А я уж думал, что Гриша опять повысил свою квалификацию.

— Ладно, — сказал я. — Вернёмся к нашим баранам. Итак, Леонид Борисович в курсе наших милых провинциальных шалостей и что?

— Кожемякин сказал, что такой человек, как ты, едва ли стал бы тратить астрономические суммы на покупку бесполезных вещей, — Коля ловко откупорил обе банки и показал Ивану, где хлеб. — Нет, ну не на медведя же ты Стрелу брал? А обычных бандюков вполне себе можно валить и из того, чего вы набрали до этого. Ну и до кучи — весь этот распроклятый бермудский треугольник вокруг посёлка. Тут, Саша, такое дело: пропал караван с ракетами, бесследно пропал. Заказчик кидает предъявы и грозится чуть ли не устроить небольшую войнушку. Наши тоже упёрлись рогами, блокируют район и начинают подтягивать авиацию.

— Жарковато становится, — признал я и спросил у Муа, не желает ли она перекусить. Икра, я знал, ей нравится. Девушка подумала и согласилась. — Чаю нам завари, Джеймс Бонд, доморощенный.

— Жарковато, говоришь? — Коля невесело улыбнулся ми покачал головой. — Да если эта фигня начнётся, отсюда нужно бежать куда глаза глядят. А как бежать, если дороги пропадают, люди исчезают и появляется непонятно что?

— И непонятно кто, — Иван, колдовавший с чайником, поднял указательный палец вверх и покосился на Муа. Та показала якуту язык. Лифшиц явно заметил этот обмен любезностями и задумался.

— Ладно, — сказала я. — Похоже ты реально выложил всё, что знал. Поэтому слушай.

Я не собирался выкладывать правду, как она есть. Кожемякин всегда был здравомыслящим человеком и вряд ли что-то изменилось за прошедшие годы. Едва ли история о параллельных мирах и драконах вынудит его прийти на помощь. Нет, доказательства-то имеются, но для начала необходимо, чтобы Леонид Борисович сюда прибыл.

А общем, немного пораскинув мозгами, я выдал Николаю вполне себе реалистичный вариант, в котором мы сталкивались с неким крупным преступным сообществом. Бандюки, вроде как претендовали на остатки имущества ЛИАГО, ну а мы умудрились им помешать и заверте…

Где-то на середине своего рассказа, я вдруг понял, что Коля не верит ни единому моему слову. Нет, он продолжал спокойно сидеть, внимательно смотреть на меня и понимающе кивать, точно слушал откровения небес. Однако же иногда в воздухе ощущается нечто эдакое, как будто над головами сгущается туча. В моей прежней работе, требовалось как можно быстрее прочувствовать подобные моменты, а уж дальше действовать по обстоятельствам: то ли делать ноги, то ли стрелять на поражение.

Я замолчал. Лифшиц некоторое время продолжал кивать, а потом показал Ивану, что наливать нужно на два пальца. У Ивана имелись свои понятия о первом наливе, и он плюхнул по полстакана.

— Он тебе не верит, — прислала Муа. Улыбка на лице девушки казалась застывшей, точно у пластикового манекена.

— Знаю, — ответил я, размышляя, последуют ли комментарии со стороны неблагодарных слушателей.

Они таки имели место быть.

— Саша, ты же в школе, наверное, был хорошим мальчиком? — Коля стукнул стаканом о посудину Ивана и проглотил виски. Приподнял одну бровь и некоторое время сидел так. Закусывать не стал. — Но даже если и не был, то всё равно должен знать: врать нехорошо. Тем более близким людям, от которых ко всему прочему зависит, получишь ты помощь или нет.

— И что же меня выдало? — очень осторожно спросил я. — Парашют за спиной? Блин, раньше вроде получалось.

— Русский пытается обмануть еврея! — Лифшиц всплеснул руками, а после показал Ивану, что требует продолжения банкета. — Куда катится этот мир? Да и вообще, вы, сидя в своём проклятом захолустье, видать успели забыть, что информацию можно получать не только из разговоров во время попойки.

— А разве — нет? — удивился Иван, налил виски и пошёл выключать чайник. В воздухе плыл аромат каких-то ягод. Муа начала принюхиваться.

— Нет, — Коля залез ложкой в банку с икрой и сделал себе бутерброд, состоящий из огромной красной шапки и крохотного кусочка хлеба. — Некоторые помнят, в каком веке мы живём и пользуются спутниками. И вот, согласно этой самой спутниковой информации, ваш ЛИАГО пропал к чёртовой матери, да так, что и следа не осталось. Ну и плюс, я точно знаю, что никаких больших банд тут нет и быть не может. Я же говорю: тут проходит большой оружейный траффик и обе стороны ни за что не допустят появления каких-то хулиганов.

— Логично, — признал я и мысленно отпустил себе подзатыльник. Муа поддержала.

Нам принесли большущие чашки и пиалу с мёдом. Муа закрыла глаза, вдыхая странный аромат, от которого шевелились волосы на загривке. А вообще, странно: Коля с Иваном хлебают вискарь, а я пью чай. Действительно, куда катится этот мир?

— Расскажи ему всю правду, — посоветовал Иван и налил в стаканы.

— Действительно, — жалобно попросил Коля, — расскажи мне правду. А я уж подумаю, что с ней делать.

Ну я и рассказал. В этот раз выложил всё начистоту: и про дракона, и про колдунов, и про параллельные миры, и про наше сражение с ползунами. Временами Николай вопросительно глядел на Ивана и тот всякий раз подтверждающе кивал. Выслушав про нашу великую битву, Лифшиц уважительно присвистнул и сказал, что под интересный рассказ не мешало бы и…Якут не возражал.

Какое-то время я размышлял: выдавать ли статус моей спутницы или промолчать. Уж это, как мне кажется, к делу точно отношения никакого не имело. Но когда стало ясно, что я обхожу скользкую тему, Муа чуть ли не приказала, открыть всё. Не скажу, будто Лифшиц сильно удивился, похоже он и сам уже начал что-то подозревать.

— Н-да, — Коля откинулся на спинку стула и барабанил пальцами по столу. — Забавно ёжики плодятся. Если бы полгода назад мне эту дичь задвинул кто-то посторонний, я бы его тихонечко сплавил в нарко или психдиспансер. Фантастику не люблю и как мне кажется, выдумывать подобную хрень могут только люди, у которых кукушка протекла.

— Я ничего не выдумываю.

— Знаю, — Коля поморщился и хлопнул ладонью по столу, да так, что бутылка подпрыгнула и чуть не улетела на пол. Иван с исказившимся лицом, успел поймать бесценный продукт. — Вся эта чертовщина…Саша, единственная причина, по которой тут ещё не роятся учёные — всё тот же траффик. Куратор просто не может допустить, чтобы здесь объявилось такое количество посторонних, поэтому перекрыл все входы и выходы. Однако, дураков нет и все отлично понимают: происходит нечто странное. Очень странное. Теперь хоть становится отчасти понятно, что именно. Принцесса, да?

Муа фыркнула в чашку и покосившись на меня подмигнула хозяину. Тот несколько раз дёрнул себя за бакенбарды и горестно вздохнул.

— Эх, где мои годы? Почему всё лучшее в этой жизни достаётся никчемным ничтожным личностям? Глупый солдафон получает прекрасную принцессу, а я, — он угрюмо посмотрел на Ивана, наливающего из бутылки, — всего-навсего собутыльников, которые к тому же находятся на крайне низкой ступени морального и умственного развития.

— Так ты прекращая пить с зеркалом, — посоветовал Иван. — Гришу, вон, почаще приглашай — всё умнее будет.

— Вот, видел: никакого уважения к благодетелю! — Лифшиц всхлипнул и Муа встревожилась: всё ли с ним в порядке? Я успокоил девушку, пояснив, что имеет место быть театр трёх зрителей. — Но, милая, имей в виду; если этот грубый неотёсанный мужлан разочарует тебя, всегда отыщется золотое сердце Николая Лифшица, способное растопить лёд в душе прекрасной незнакомки.

— Красиво, — признала Муа с совершенно серьёзной физиономией и кивнула. — Я подумаю.

— Вот и славно. — с лица Лифшица мгновенно сошла грусть, и оно стало деловито-пьяным. — Теперь к делу. Завтра я постараюсь связаться с Леонидом Борисовичем и убедить его, что вы — не наркоманы, не психи и даже не дураки. Как мне кажется, если он поверит, то решит немедленно вас отсюда эвакуировать.

— Зачем? — спросила Муа.

— Потому что, милое дитя, если тут начнутся беспорядки, то они запросто перерастут в небольшую войнушку. А во время таких неприятностей, можешь спросить у своего ненаглядного Александра, прилетает даже абсолютно посторонним людям. И драконам, который, как я понял, у вас имеется в единственном экземпляре.

— Ладно, — я поднял руку. — Но как ты себе это вообще представляешь? В смысле эвакуацию дракона. Он, как бы это сказать, немного вырос и в чемодан уже не помещается.

— Для такой здоровенной скотины скоро и самосвала будет недостаточно, — Иван поднёс бутылку виски к глазам и с сожалением посмотрел на остаток.

— Не, по дороге никак нельзя, — Коля яростно щипал себя за подбородок. Потом наконец обратил внимание на душевные страдания собутыльника и пальцем указал на шкаф. — Там ещё есть. Ну, если не желаешь пить Гришину отраву.

— Эй, эй! — я поймал проходящего мимо якута за рукав. — А ну притормозите. Мы вообще хотели ещё кой чего прикупить. Десяток ракет и так, по мелочи. Ладно, тебя я ещё погружу, а железки я как, с Муа таскать стану?

— Сам справишься, — Муаррат хихикнула и стукнула ногтем по чашке. — Очень вкусно. Ещё можно?

— Для иноземных принцесс — всегда пожалуйста. Правда, хороший чай сейчас — на вес золота. Как и хорошее спиртное, — Коля погрозил Ивану. — А вам — лишь бы на халяву.

— За ракеты мы заплатим, не плачь, — сказал я, но Коля махнул рукой. — Что опять не так?

— Кожемякин велел, до его прибытия, снабжать тебя всем бесплатно. Даже если атомную бомбу попросишь.

— А есть? — спросил Иван, громыхающий чайником.

Уже начало темнеть, когда мы вернулись домой. Нас ждали, что и немудрено: Кусака разузнал, где мы находимся и очевидно сообщил Вере. Так что машину встречали: человек — один, кот — один, собака — три и ещё шестеро лохматых свинок, несколько погрустневших, после безвременной, но героической кончины своих сородичей.

Обратную дорогу Муа перенесла намного легче, поэтому сама выбралась наружу и потянулась, подняв руки к звёздному небу. Сестра подозрительно обнюхала меня и её брови встали едва ли не вертикально. Однако же, из машины веяло знакомым ароматом свежего перегара и сунув голову в кабину, Вера тут же обнаружила его источник.

— А я уж понадеялась, — пробормотала Вера. — Женишок…

— Жизнь несовершенна, — констатировал я. — И кому-то сейчас придётся таскать тяжеленые железяки. А если бы мы пили на пару…

— Хана бы вам обоим, — сказала Вера. Что характерно, Муа прислала похожую мысль.

— Ну и ладно, — я вздохнул. — А кто мне поможет…Эй!

Хм, из всех встречающих со мной остались только свинки.