Ведьма для царевича, или От прошлого не убежишь

13

Змий подвел трирему к берегу, когда солнце уже скрылось за горизонтом. Я осторожно вывела под уздцы пошатывающегося Сивку, уложила его под деревом и огляделась. Мы остановились на ночлег на маленькой поляне, со всех сторон окруженной высокими деревьями вперемешку с густым кустарником.

Колдун углубился в лес, и пока я подлечивала своего коня, лежащего вверх ногами на зеленой траве, вернулся с охапкой сушняка. В центре поляны он рукой выжег небольшую площадь, обложил ее камнями с берега и принялся строить кострище.

Елисей внимательно наблюдал сначала за мной, потом за Змием, что несколько раздражало. Если бы он еще и комментировать начал, я бы нашла повод отправить его погулять на другую сторону поляны, но, как назло, он молчал. Колдун щелкнул пальцами, костер весело запылал и тут нашему царевичу, видимо, захотелось в кустики. Да так неожиданно сильно, что он выпучил глаза, схватился за причинное место и опрометью бросился в густые заросли. Я удивленно посмотрела ему вслед, перевела взгляд на колдуна, понимающе хмыкнула и продолжила лечить постанывающего Сивку.

Наше счастье длилось недолго. Елисей вышел из кустов чем-то дико довольный, и с превосходством посмотрел на нас:

— Я нам ужин нашел!

Мы со Змием еще раз подозрительно переглянулись и пожали плечами. Не дождавшись заслуженных аплодисментов, царевич фыркнул, подхватил казанок и скрылся в тех же кустах.

— Он не догадался помыть руки? — как будто сам у себя спросил Змий, и я поняла, что сегодня лягу спать голодной.

Через десять минут Елисей вышел из зарослей весь в листочках и с паутиной на ухе. В руках он нес казанок, доверху наполненный ярко красными ягодами.

— Вот! — гордо протянул он мне. — Или ты скажешь, что не будешь их есть?

Я взяла казанок, присмотрелась, подозрительно принюхалась и повернулась к добытчику:

— Я думаю, никто из нас не будет это есть. Ты принес одну из разновидностей волчьей ягоды. Они ядовиты.

Змий подошел к нам, заглянул в казанок и пристально посмотрел на Елисея:

— Ты отсюда ел?

— Нет, — беспечно улыбнулся царевич, отошел к костру, протянул к нему руки и уже потом добавил:

— Только с куста!

Схватившись за голову, я кинулась в те заросли, которые Елисей выбрал себе туалетом и кухней одновременно.

— Он полкуста обглодал, — обреченным шепотом сказала я Змию, когда вернулась. Мы разом обернулись к царевичу.

— Елисеюшка, — позвала я его, как смертельно больного родственника. — Тебе бы прилечь, а?

— А что? — идея мальчику понравилась. — Я уже покушал, теперь можно и подремать. — Он покрутился возле костра, выбрал наиболее удобное, с его точки зрения, место, улегся и тут же захрапел.

Мы со Змием переглянулись:

— Когда должны подействовать ягоды?

— Сейчас, — пожала я плечами. Мы с колдуном тихонько приблизились к царевичу и принялись ждать. Минут через десять Змий не выдержал:

— Ягоды ядовитые?

— Очень, — ответила я, и мы еще минут десять подождали.

— Ты уверена?

— Абсолютно, — еще десять минут.

— Он спит, — колдун сел на корточки и внимательно посмотрел Елисею в лицо. — И, по-моему, ничего ему не грозит.

— Не понимаю, — я присела рядом. — Эти ягоды я даже в зельях использовать не люблю. Слишком эффект неясен. А мальчику хотя бы что.

— Предлагаю и нам отдохнуть.

— А если он во сне… того? Наследник престола, все-таки…

Колдун пожал плечами:

— Может, он не с того куста ел?

Я скептически хмыкнула. Как же, не с того. Там кроме волчьих ягод только беладонна растет, но если бы царевич ее схрумкал, к нам бы он уже не вернулся.

— Ладно, — махнул рукой колдун, поднимаясь. — Я на него маяк повешу. Станет ему ночью плохо, маяк меня поднимет. А уж я, будь уверена, разбужу тебя.

— Договорились, — я встала с колен и отошла к Сивке. Мой конь спал, пожалуй, так же глубоко, как и Елисей, разве что гораздо тише. Я положила голову ему на плечо, накрылась плащом и мгновенно уснула.

Среди ночи меня действительно разбудили. Я открыла глаза, прямо над головой висел полумесяц старой луны. А в нос были направлены штук пять ржавых алебард. Внимательно оглядев полупьяных разбойников, улыбающихся мне кривозубыми ртами, и еще с десяток гуляющих по поляне их товарищей, я устало зевнула, и махнула рукой в сторону колдуна:

— Там спит человек, у которого есть золото и драгоценные камни. Так же ему принадлежат лошади и моя скромная персона. Не перепутайте со светлым мальчиком. Да, кстати, человек этот — сильный колдун. Рекомендую его сразу связать.

Головорезы переглянулись. Последняя фраза на них подействовала, и они всей толпой, тихо шушукаясь, пошли на колдуна. Я не сомневалась, что он с ними справиться, но мало ли… Сконцентрировавшись, я нахмурила брови, и прямо под Елисеем вырос кактус. Юноша не проснулся, но ему явно поплохело. Маячок, передававший ощущения царевича колдуну честно выполнил свою работу. Змий подскочил как ошпаренный, дико вытаращив глаза и громко чертыхаясь. Глядя на его умильную обиженную рожицу, я не придумала ничего лучше кроме как расхохотаться. Разбойники стушевались. Это дало колдуну несколько минут форы.

Я поуютнее укуталась в плащ и из-под опущенных ресниц наблюдала, как колдун, кого колдовским словом, а кого и метким ударом, разбрасывал по кустам. У разбойников не было и шанса. Змий выплескивал свою злость, и я была искренне признательна им за то, что они сразу не разбежались. Во мне, кажется, даже зашевелилось некоторое чувство жалости. Оно-то меня и сморило.

Кажется, уже через мгновение я проснулась от того, что меня кто-то позвал. Открыв глаза, я уставилась на нависающего надо мной колдуна с горящими праведным гневом глазами. Видимо, разбойников ему не хватило:

— Еще раз так сделаешь… — начал было он, но я, зевнув, перебила:

— Извини. Больше не буду.

Колдун задохнулся от возмущения, но я этого уже не видела. Перевернувшись на другой бок, я заснула сном младенца. До утра все было тихо и очень даже спокойно.