Вампир для истинной королевы

Отступление 1. Миссия для вампира

А теперь, дорогой читатель, настало время познакомиться с другим персонажем этого повествования, чья роль в нашей истории не менее важна, чем роль самой Агнессы. Мы перенесемся в Некрополис, последний оплот темных сил; в один из старых замков пригорода, что с высокого холма мрачно взирает на окруживший его лес. Наконец, в тихий и уютный кабинет, что расположился в главной башне замка – правда, сейчас он вовсе не был тихим. По крайней мере, последние десять минут.

– Когда изволите играть свадьбу? – упрямо повторил оборотень по имени Карл.

Эдгар Саншез, хозяин кабинета и всего замка, герой нашего повествования, смотрел на него со смертельной тоской во взгляде. Свадьбу? Но ведь с самого начала он дал понять Корделии, что ни о какой свадьбе речи быть не может. И что теперь? А теперь – вот, пожалуйста. Папаша, предводитель клана диких оборотней, явился с какими-то малопонятными требованиями.

– Эммм… – неразборчиво промычал Эдгар, пытаясь выиграть время а заодно прикидывая, как наилучшим образом выставить родственничка за дверь. Не силой же, в конце концов?

Карл нахмурился, отчего желтые волчьи глаза и вовсе стали похожи на две злые щелки. Затем почесался – тут Эдгар невольно подумал о том, сколько блох из гривы сего достойнейшего сына леса сейчас прыгнуло на ковер. Настроение Эдгара Саншеза стремительно портилось.

– Видите ли, уважаемый, – с вежливой улыбкой выдавил из себя… ах, да. Мы совсем забыли уточнить, что герой наш не был человеком. Как и следовало предполагать, он был вампиром, но не урожденным, а, если можно так выразиться, сотворенным каких-нибудь сто лет тому назад.

– Некрополис еще не знал такого мезальянса, – торопливо закончил Эдгар и выразительно посмотрел на собеседника.

Смысл сказанного, вероятно, не совсем дошел од оборотня, потому что Карл расплылся в саблезубой улыбке.

– Ну конечно, сеньор Эдгар! Все будет по высшему разряду – невесте платье из беличьих шкурок, вам… ну, вам можно плащ из волка…

– Я, вероятно, не до конца ясно выразился, – вампир доброжелательно улыбнулся в ответ, – вам следует смириться с тем, что я не женюсь на Корделии.

– Как так?!!

– Вампиры не женятся на диких оборотнях, Карл. И вам, как отцу, следовало бы объяснить это своей дочке!

Уголки рта оборотня трагически опустились. А затем, осознав, что беседа зашла в тупик, он прибегнул к последнему аргументу в любом споре – то есть схватился за дубинку.

Эдгар поморщился и, в свою очередь, нащупал – нет, вовсе не эфес изящной фамильной шпаги, которая бы принесла не много пользы в случае противостояния тяжелой дубине. Это ведь только в сказках пишут, что оборотни брезгуют оружием, предпочитая для нападения обращаться в волков. На самом деле уже очень давно все усвоили, что ни один чародей не опередит дубину – только высшие вампиры предпочитали пользоваться чарами. Но с высших взятки гладки, обратился в туман и пусть враги машут топорами…

Так вот, Эдгар нашарил кочергу, прислоненную к столу и миролюбиво посмотрел на ощерившегося оборотня. Зрелище было еще то – длинные нечесаные космы непонятного цвета, борода лопатой, а вместо одежды – звериные шкуры. Хотя, конечно, Корделия куда лучше папаши – прелестная дикарка с бешеным темпераментом.

– Карл, давайте поговорим как цивилизованные вампиры, – Эдгар предпринял последнюю попытку мирного разрешения конфликта.

– Ах ты кровосос поганый! – взревел оскорбленный родитель, – да чтобы я, да говорил как вампир?!! Да пусть лучше мой язык отсохнет!

Дубина обрушилась на стол, за которым сидел Эдгар, и последнему пришлось проявить всю вампирью изворотливость, чтобы следующий удар не пришелся по голове.

– Вы просто дикарь, Карл, – презрительно обронил Эдгар, ловко отражая следующую атаку кочергой.

– Ырррргх!!! – лицо оборотня от злости начало вытягиваться, превращаясь в оскаленную волчью морду.

– Дубину не вырони, – посоветовал вампир, – иначе тебе конец. Я дикарей не жалую.

…И в этот полный драматизма момент в кабинете появилось новое действующее лицо, которое звали Грангх.

Грангх относился к виду существ, которых тысячи слонялись по Некрополису, но которым так до сих пор и не придумали сносного названия. Изготавливались эти создания на фабриках, вид имели устрашающий, а мозгов – почти ничего.

Среди просвященных жителей Полуночного царства, то есть Некрополиса, бытует мнение, что некто доктор Франкенштейн, путешествуя, заглянул на фабрики по изготовлению слуг, был впечатлен и повторил производственный процесс, выдав налаженную в Некрополисе технологию за собственное изобретение. Оное изобретение прожило недолго и в итоге угробило собственного хозяина – исключительно потому, что доктор не умел обращаться со слугой и не имел в распоряжении особой зачарованной плетки.

Впрочем, споры по поводу дурного поведения монстра Франкенштейна почти утихли ныне; зачарованные плетки и даже ошейники продаются великолепно, и до настоящего момента никто больше не пострадал в Полуночном царстве.

– Что тебе? – раздраженно крикнул Эдгар, воинственно размахивая кочергой.

– У-у-у, – прогудел Грангх и почтительно замер в дверях, мерцая начищенным черепом. К слову, именно эта часть тела у него оказалась медной – небольшой брак производства, ничего не поделаешь.

– Говори, зачем пришел? – повторно поинтересовался вампир, уворачиваясь от дубины мщения.

– Послание. От. Мессира.

Стоило последнему слову выползти изо рта Грангха, как раздался глухой стук. Карл почтительно замер навытяжку, как будто помянутый Мессир прибывал в кабинет собственной персоной. Дубинка, стукнувшись о пол, откатилась в сторону.

– От Мессира? – Эдгар и сам почувствовал, как неприятный холодок прошелся по позвоночнику, – давай его сюда, болван!

И, бросив на оборотня многозначительный взгляд, скользнул к двери.

– Отдай письмо, Грангх.

– Вот письмо-о-о, – протянул слуга и протянул Эдгару свиток, перетянутый классической черной лентой. На кроваво-красной сургучной печати была оттиснута летучая мышь с распростертыми крыльями.

– А теперь иди, иди! – он едва удержался, чтобы пинком не ускорить движение Грангха. Затем обернулся к замершему Карлу, – вы тоже идите, несчастный отец страстной дочери. В другой раз поговорим. Мне нужно срочно ответить на письмо Мессира.

Что и говорить – упоминание имени владыки Некрополиса возымело на оборотня действие, сходное с действием чар «успокой буйного».

…Через несколько минут Эдгар Саншез остался совершенно один. Но прежде чем взяться за чтение, припрятал под столом верную кочергу – вдруг да понадобится? Вернее, в том что понадобится сомнений не было, неясным оставался только вопрос «когда?».

Затем Эдгар расположился в любимом кресле, которое принадлежало его смертному отцу, положил ноги на пуфик и срезал ленточку. Послание владыки Некрополиса тут же вспыхнуло в воздухе голубоватыми письменами.

«Жду вас сегодня в полночь во дворце», – прочел Эдгар, и буквы тотчас погасли.

«Странно», – подумал вампир, – «зачем я понадобился владыке?»

Введение в новейшую историю Некрополиса (именуемого также Полуночным царством) для студиозусов начальных курсов академии Некромантии и Вампиризма.

До воцарения Мессира, да не будет лишний раз помянуто его имя, Некрополисом правили сестры-близнецы, урожденные вампирессы. Авторитетные источники утверждают, что сестры были рыжеволосыми, но мы, новейшие историки, смеем заявить о том, что рыжими близнецы были только после посещения салона красоты. Также не дошли до нас и истинные их имена, о которых по сей день дискутирует историческое сообщество Некрополиса.

…Во время правления близнецов обитателям Некрополиса жилось ПЛОХО, но после того, как Мессир явил свою мощь и поверг сестер в Бездну, жизнь Полуночного царства значительно улучшилась.

…Среди прочей деятельности Мессира следует особо выделить замену лозунга «Мяса и зрелищ!» на «Зрелищ и только зрелищ!»

В качестве результата можно отметить значительное уменьшение числа разжиревших оборотней и увеличение числа здоровых и поджарых особей, являющихся гордостью нынешнего Некрополиса.

Часы в холле пробили десять, а Эдгар все еще сидел в кабинете у окна. Он рассеянно смотрел, как на бархатное небо выкатывается полная луна, как застывают в серебре величественные ели вокруг замка, как длинные тени ложатся у подножия холма.

Что могло понадобиться от него самому Мессиру? Что?!!

Ведь Эдгар Саншез был еще молодым вампиром, к тому же, из числа инициированных – а потому толком не умел ни чар напустить на жертву, ни в летучую мышь обратиться, не говоря уже о более сложных трюках.

В толпе придворных он тоже ничем особым не выделялся – вряд ли Мессир заинтересовался бы им только из-за того, что к Эдгару Саншезу женщины липли как мухи! Разве что ревнивый муж пошептал на ушко владыке Некрополиса?

Неизвестность. Неприятная, скребущая под ложечкой – там, где у смертных обретается душа. Говорят, у вампиров тоже она имеется, навеки привязанная к плоти, и Эдгар Саншез свято в это верил. Сто лет прошло, а он все еще помнил, как в двадцать восемь лет устремился к слепяще-золотым небесам, и как тонкая, но прочная нить дернула обратно, в становящееся бессмертным тело.

«А если бы меня спросили, хочу я этого или нет? Что бы я тогда ответил?»

Мысли разбредались как заплутавшие овечки, это был дурной знак: еще чуть-чуть, и он начнет тонуть в сладких воспоминаниях, никому теперь не нужных.

…Одиннадцать.

Эдгар, словно очнувшись, поднялся, прошелся из угла в угол. Не то, чтобы он боялся идти на аудиенцию, но все же, все же…

И начал быстро одеваться. Во-первых, белоснежная сорочка с пышным кружевным жабо и такими же манжетами. Во-вторых – лучший камзол. В-третьих – новенькие бархатные штаны и высокие сапоги с броскими пряжками. Остановившись перед зеркалом, Эдгар окинул себя придирчивым взглядом. Лгут те, кто утверждает, что вампиры не отражаются в зеркалах, еще как отражаются! Только урожденные могут прятать отражения, но предпочитают лишний раз покрасоваться…

На Эдгара из зеркальных глубин настороженно взглянул вечно молодой подтянутый брюнет. Бледноват, конечно – а может быть, кожа только кажется такой белой в полумраке.

«Бледный и надменный», – пошутил про себя вампир, – «тебе бы, дружок, быть при дворе, а не прозябать в провинции!»

Впрочем, прозябание в провинции оказалось довольно приятным, если учитывать пристальное внимание со стороны Корделии…

Эдгар по привычке провел рукой по тщательно выбритым щекам, повернулся в профиль – опять по привычке. Все оставалось неизменным последние сто лет: сухие, нервные черты лица, надменно приподнятый подбородок (напоминание о высоком происхождении), нос с едва заметной горбинкой. Когда ровные черные пряди падают на лоб – получается этакий романтичный герой-любовник, к которому не остается равнодушной ни одна леди Некрополиса.

«Долой романтику», – усмехнулся про себя Эдгар, – «Мессир не леди, наверняка хочет видеть раскаявшегося аскета».

Вампир пригладил волосы и стянул их сзади в короткий хвостик. Ну вот, кажется, все… Брюнет в зеркале картинно приподнял брови – гладкие и широкие, подмигнул, в темных глазах сверкнули алые искры.

Теперь, пожалуй, нужно поторопиться. Мессир не любил ждать – да и какой владыка будет дожидаться обычного подданного? Эдгар второпях подхватил шпагу на роскошной перевязи, и уже шагал к тому месту в замке, где владыка Некрополиса расположил портал.

Вступая в ярко-синее пламя, Эдгар все еще гадал, что понадобилось Мессиру, но мгновением спустя вымел из головы все мысли. Владыка слишком хорошо умел копаться в чужом сознании, так что на аудиенции самым лучшим выходом было не думать вообще. Правда, говаривали, что для чтения мыслей верховному вампиру необходимо держать в руках голову жертвы – ну да кто знает? Слишком много легенд ходило вокруг правителя Полуночного царства.

– Опаздываем, сеньор Эдгар Саншез, опаздываем.

Эдгар быстро заморгал, стараясь избавиться от мельтешащих перед глазами синих блесток. Правда, это не мешало ему раболепно кланяться Мессиру – вот так, ниже, ниже…

– Не переломись, – кажется, повелитель изволил усмехнуться.

Эдгар выпрямился, быстро огляделся.

Ага, понятненько. Портал привел не в тронный зал, а в личный кабинет Мессира, помпезно и мрачно обставленный. Одна лампа, сделанная из человеческого черепа, чего стоила.

Сам Мессир, владыка Полуночного царства, сидел за письменным столом. Откинувшись на спинку кресла, он потягивал из высокого эльфийского бокала темную жидкость. – «Кровушку, не иначе» – и имел вид именно такого вампира, каких обожают рисовать люди: совершенно белая кожа, иссиня-черные волосы, зачесанные назад и ладно обрамляющие высокий лоб мыслителя.

Губы Мессира были ярко-красными (Эдгар подозревал, что он их специально подкрашивает), брови – словно углем нарисованные. А вот радужки, на удивление, походили на два кусочка бирюзы, но, к слову, очень быстро обретали цвет бьющей из артерий крови. Вот и все, как говорится, никаких особых примет – разве что ямка на квадратном и всегда гладко выбритом подбородке.

Одеяние Мессира тоже соответствовало классическому вампирьему одеянию: все черным-черно, только медальон на груди, словно открытая рана, алел крупным рубином.

– Не догадываешься, зачем я приказал тебе явиться? – еще глоток из бокала.

– Я теряюсь в догадках, ваше темнейшество.

– А вины за собой никакой не чувствуешь?

Похоже, не обошлось без ревнивого мужа.

Эдгар напустил на себя вид кающегося грешника.

– Мессир… Если что и было… Разумеется, дела личные…

– Вот-вот, – владыка Некрополиса пригубил из бокала, – дела личные, сеньор Эдгар Саншез. Ты правильно догадываешься, были на тебя жалобы от солидных и очень уважаемых при дворе вампиров. Юбки, знаешь ли, заведут тебя под осиновый кол.

– Могу ли я рассчитывать на снисхождение? – холодок в груди Эдгара неприятно разрастался. Похоже, дело принимало серьезный оборот. И кто же наябедничал повелителю?

Мессир отставил бокал и несколько тягостных мгновений рассматривал Эдгара так, словно впервые видел. Затем устало вздохнул, положил большие белые руки на стол – на среднем пальце владыки мириадами звезд заиграл крупный бриллиант.

– О каком снисхождении ты просишь, Эдгар? – в усмешке блеснули острые клыки, – тебе что, жить не надоело?

И, не дожидаясь ответа, продолжил:

– Есть у меня кое-какое задание для тебя. Выполнишь – будет полное прощение и титул темного графа, не выполнишь – отдам диким оборотням на съедение. Даже если ты парочку из них прикончишь, остальные тобой полакомятся.

– Я весь внимание, Мессир…

– Вот и замечательно, – теперь белые пальцы повелителя сплелись домиком, и владыка положил на них тяжелый подбородок. Огоньки в пустых глазницах черепа-лампы испуганно бились и трепетали. – Слушай внимательно, Эдгар Саншез. Я отправляю тебя ко двору его пресветлого величества короля Эльфира как посла Некрополиса. К чему такая честь? А вот к чему. Наверняка тебе известно, что мы долго добивались расположения эльфов. Добились. Двадцать лет назад нас пригласили ко двору, завязалась какая-никакая торговля. И что бы вы думали? Кто-то убивает послов людского короля. Уже троих убили, и никто не знает, кто это расшалился… Даже я не знаю, уж поверь. Сам понимаешь, подобные инциденты бросают тень на Полуночное царство. На вампиров, в конце концов – только-только мы убедили эльфов в том, что перестали убивать ради пищи! Да и на оборотней… В общем, ты отправляешься с одной-единственной задачей – выяснить, кто пакостит Некрополису, и эту неуловимую личность отправить на небеса. Кроме того…

Тут Мессир сделал большой глоток из бокала дабы промочить пересохшее горло. Эдгар стоял, боясь лишний раз шевельнуться, но в голове уже собирался рой мрачных – нет, очень мрачных мыслей. Если тебя отправляют к светлым эльфам, считай, что дела обстоят хуже некуда…

«Нет, все-таки есть куда. Хуже только осиновый кол в сердце».

– Кроме того, я приказываю найти всех шпионов короля Людовика, если таковые имеются.

– Слушаюсь и повинуюсь, ваше темнейшество, – Эдгар спешно поклонился. Но все-таки поднял глаза на владыку и с сомнением спросил, – а вдруг я не смогу найти убийцу?

– В твоих интересах его найти, – ответил Мессир и быстро допил содержимое бокала, – а теперь отправляйся к Вулферту, получишь инструктаж.

Эдгар покорно склонил голову.

– Слушаюсь, Мессир. Но… могу ли я задать один вопрос?

В бирюзовых глаза мелькнуло недовольство.

– Какие еще вопросы, Эдгар? Мне не задают вопросов, тебе это хорошо известно.

– Я помню, Мессир, – еще поклон. Что бы там не говорили, какой владыка не любит созерцать согнутые в поклонах спины? – Скажите, отчего вы выбрали меня для этой миссии? Разве вашим агентам не удалось ничего выяснить?

Мессир поморщился, словно раскусил цельный лимон.

– Те, кого я посылал ранее, не предоставили мне сколь-нибудь удовлетворительных результатов работы. А ты, Эдгар Саншез… Кое-что было в твоей смертной жизни, не так ли? Тебе ведь поручали тайные дипломатические (и не очень) миссии? И ты, судя по бумагам, недурственно справлялся.

Эдгар вздохнул.

Было, конечно, дело. Но – Демоны! – как давно…

– Я постараюсь справиться, ваше темнейшество.

– Уж постарайся, – хмыкнул владыка, – от этого зависит твое будущее.

Остаток ночи ушел на получение ценных (и не очень) указаний от престарелого оборотня, заведующего вопросами шпионажа в общем и шпионским инвентарем в частности.

Мало кто знал о самом существовании Вулферта: сей достойный гражданин Некрополиса вот уже который год не покидал обширных подвалов резиденции Мессира. Там он обрел то, о чем мечтал всю молодость – возможность творить не для прибыли, но ради удовольствия.

Владения старого Вулферта были обширны и мрачны, словно преддверие Бездны. Там постоянно что-то взрывалось, пыхало, дышало кислотой и щелоком – а в большущих ретортах плавали странные и никогда не виданные Эдгаром существа, одетые в темно-зеленую чешую и обладающие зубастой пастью.

Хозяин всего этого замечательного имущества – в темной робе и большом кожаном переднике – встретил Эдгара у входа и, топорща рыжие бакенбарды, отвесил легкий поклон.

– А, сеньор Эдгар Саншез! Как же, как же… наслышан… о ваших, хе-хе, подвигах! Дурная слава бежит впереди вас, сеньор.

– Почему же дурная? – вампир недоуменно пожал плечами, продолжая озираться по сторонам.

Неподалеку в свете масляных ламп на соломенное чучело был одет кольчужный доспех, а два юных оборотня занимались тем, что обстреливали его из арбалетов.

– Оттого и дурная, – ехидно хмыкнул Вулферт, – невинные девицы вопиют о мщении!

– Невинные? – взгляд Эдгара заскользил дальше. По соседству с доспехом обстрелу подвергалась совершенно обычная на вид жилетка. Похоже, тяжелые арбалетные стрелы с лязгом отскакивали от нее… – Не встречал таких, господин Вулферт.

Оборотень пожевал губами и назидательно изрек:

– Вампирессы могут постоять за себя. А вот что касается несчастных диких оборотней…

Эдгар едва не подпрыгнул от неожиданности. Он-то откуда знает про оборотней? Или папаша чрезмерно общительной красавицы уже растрезвонил о случившемся по всему Некрополису?

Рыжие бакенбарды Вулферта воинственно торчали в стороны, и вампир уже было собрался уточнить – что это имел в виду старик, упоминая своих лесных собратьев, но…

Тут к ним подскочил юнец-оборотень, и, опасливо поглядывая на Эдгара, принялся спешно докладывать Вулферту о том, как проходят испытания нового защитного костюма. Присмотревшись, вампир увидел на груди молодца круглую нашлепку из белой кожи, на которой было старательно выведено: «Свободу Алтусу!»

«Любопытно, кто это», – подумал вампир, – «вроде не слыхал о таком…»

А Вулферт уже вцепился в локоть.

– Пойдемте же, сеньор, пойдемте. Мессир не любит ждать, совсем не любит.

– А куда и зачем мы идем?

– Ну, как же, – забормотал, краснея, Вулферт, – я должен проинструктировать вас, как обращаться со специальным обмундированием… Вам придется докладывать в Некрополис о том, как идут дела, вам может понадобиться, чтобы кто-то записывал ваши мысли на расстоянии…

– Зачарованные вещи? – Эдгар усмехнулся. Предстоящая миссия начинала казаться все увлекательнее и увлекательнее.

«Осталось только красивую помощницу заполучить», – подумал вампир, но тут же решил что вот этого ему никто не даст. Точно не даст…

– Я так понимаю, что миссия моя опасна, – осторожно начал он, едва поспевая за семенящим Вулфертом. По правую руку проводились испытания розовых бутонов, которые взрывались, падая на пол.

– Все, что вам положено, у меня готово, – заверил Вулферт.

– А нельзя ли меня снабдить той жилеткой, что у входа висела? – голосом невинного дитяти спросил Эдгар.

Оборотень злобненько хихикнул и мстительно посмотрел на Эдгара.

– Дикие оборотни, сеньор, такие беззащитные! Вы только подумайте об этом!

«Я думаю, что ты меня недолюбливаешь», – подумал вампир, – «хотелось бы знать, почему?»

…Уже светало, когда Эдгар с раскалывающейся головой добрался до портала, шагнул в слепящий свет пространственного разрыва и очутился в собственном замке. Приказ владыки Некрополиса бился в висках тугими ударами – «Найти убийцу, убийцу, убийцу… Где и как его искать? Он ведь тоже не дурачок, будет прятаться… Эх…»

Вконец расстроенный, Эдгар обогнул Грангха, который добросовестно собирал у лестницы мусор, заметая его на совок большим веником.

– Доброе. Утро. Хозяин. – пробасил тот, зачем-то поднимая вверх руки и высыпая содержимое совка на пол.

– Собирай, что рассыпал, – буркнул Эдгар, после чего Грангх занялся сметанием соринок в кучку.

– Хозяи-ин. Там… – прогнусавил он, но вампир уже несся по лестнице в спальню, и потому не внял предостережению.

А в спальне, между прочим, его ждали. И первое, что услышал Эдгар Саншез, переступая порог собственной опочивальни, было:

– Ты где был, негодяй?!!

– У Мессира, – устало ответил вампир и обреченно уставился на разлегшуюся в его собственной постели фурию, которая приходилась родной дочерью оборотню Карлу.

…Корделия, невзирая на юный возраст, была женщиной-мечтой для большинства кавалеров в округе. Основным ее достоинством являлось превосходное сочетание красоты и глупости, причем достоинство это с лихвой перекрывало такие мелкие недостатки как неумение читать и писать, привычку ковыряться в носу и в моменты задумчивости почесывать себе под лопаткой.

Корделия была красива: сильное и худощавое тело оборотня, не лишенное, однако, некоторых выпуклостей в нужных местах, ярко-рыжие волосы, мелкими кудряшками рассыпающиеся по загорелым плечам, маленький носик с намеком на некую аристократичность, аккуратные губки бантиком и огромные голубые глаза, которые все отражали, но в глубине пугали своей пустотой. Добавьте к этому сочетанию постоянную готовность воскликнуть «ах, дорогой, ты такой умный! я бы до этого никогда не додумалась!» и вы поймете, отчего Корделия пользовалась бешеной популярностью в близлежащих лесах и не только.

Правда, сейчас она не была настроена на воспевание умственного потенциала возлюбленного.

– Врешь! – отрубила Корделия, – зачем ты мог понадобиться Мессиру? Так и скажи, что был у любовницы!

У Эдгара появилось стойкое желание на деле опровергнуть высказывание повелителя Некрополиса о вампирах, не убивающих более ради пищи. Он устало стянул камзол и хотел присесть на край постели, но тут же получил предательский пинок в спину – причем довольно чувствительный.

– Признавайся, кто она? – взвизгнула Корделия, – если ты решил меня бросить, то я выброшусь из окна! Я наложу на себя руки, и во всем будешь виноват только ты, разбивший мое нежное девичье сердце!

Это было уже слишком. Эдгар сгреб в охапку брыкающуюся и визжащую пассию, столкнул ее с кровати, а сам уселся.

– Дорогая, как же ты наложишь на себя руки, если твой достопочтенный родитель хочет нашей свадьбы?