В тени лесов

Глава 12. Под стражей

– Кеддерли. – Слово пришло издалека, из-за пределов сознания юного священника. – Кеддерли, – раздалось вновь, более настойчиво.

Кеддерли попытался открыть глаза. Он узнал голос, и он узнал заботливые глаза, в которые посмотрел, темно-карие и экзотичные. Все же, ему потребовалось время чтобы вспомнить имя девушки.

– Даника?

– Я боялась, ты никогда не придешь в себя, – откликнулась Даника. – Синяк у тебя снизу на шее действительно ужасный. – Кеддерли не сомневался в этом; малейшее движение головы причиняло ему боль.

Он постепенно пришел в сознание. Он и она были в шатре из звериных шкур, руки Кеддерли были туго связаны за спиной, как и у Даники. Голова и плечи Кеддерли лежали у Даники на коленях. Стражей не было видно, но Кеддерли услышал гортанные рыки орков и орогов снаружи, и этот звук вызвал в его воспоминаниях битву, и последнее отчаянное движение, которым он раздробил огру плечо.

– Они нас не убили? – спросил он, в смущении. Он потянул руки и ощутил, что его пернатое кольцо все еще на нем.

Даника покачала головой. – У них был приказ не делать этого, надо полагать – суровый приказ, – ответила она. – Орк, который ударил тебя, был наказан орогами за то, что ранил тебя слишком сильно. Они боялись, что ты умрешь.

Кеддерли обдумывал новости несколько мгновений, но не нашел решения головоломки. – Эльберет? – спросил он, с явной паникой в голосе.

Даника глянула в сторону от юноши, к задней стенке шатра. С некоторым усилием, Кеддерли сумел последовать ее взгляду. Эльберет, эльфийский принц, совсем не казался царственным в тот момент. Грязный и окровавленный, он сидел с опущенной головой, обхватив руками колени, один глаз был разбит так сильно, что не открывался.

Он почувствовал взгляды и поднял глаза.

– Я виноват в этом, – заявил он, его сдавленный голос был едва громче шепота. – Это меня они искали, принца эльфов ради выкупа.

– Ты не можешь знать, – ответила Даника, стараясь успокоить обезумевшего эльфа. В голосе девушки было мало уверенности – предположение Эльберета выглядело логичным. Эльф вновь опустил свою голову и не ответил.

– Ороги, – пробормотал Кеддерли, стараясь подстегнуть свою память. Он прочитал несколько трактатов об этих созданиях и искал сейчас ответов на ситуацию. Были он и его спутники, возможно, взяты в плен чтобы стать жертвами в каком-то ужасном ритуале? Станут ли они мясом орогам на обед? Ни одно объяснение не было утешительным, и Кеддерли едва не подскочил когда полог шатра внезапно откинулся.

В закатных лучах вошел не орог, а человек, огромный и высокий, с бронзовой кожей и золотыми волосами. Татуировка в виде странного создания красовалась на его лбу, между колючими льдисто-голубыми глазами.

Кеддерли внимательно разглядывал его, решив что наколка – Кеддерли определил что это реморхаз, полярный червь – сможет подсказать ему что-то.

Великан подошел к Данике и бросил на нее жадный взгляд от которого мурашки побежали у нее по спине а у Кеддерли разгорелся тихий гнев. Затем, неожиданно, легким движением мускулистой руки, он отбросил девушку в сторону. Одной рукой с той же легкостью, он схватил за ворот туники Кеддерли и поднял юношу на ноги.

– Белый червь, – пробормотал Кеддерли, невольно продолжая размышлять, слова были вызваны немалым размером мужчины. Он был почти на фут выше шестифутового Кеддерли, и пожалуй на сотню фунтов тяжелее, хотя ни капли жира не было в его могучем теле.

Бронзовокожий гигант тут же угрожающе нахмурился на Кеддерли. – Что ты знаешь о Белом Черве? – спросил он, в его голосе слышался акцент далеких стран.

На сей раз уже Кеддерли нахмурился. Владение великана языком было слишком гладким и чистым чтобы подтвердить теорию юноши. К тому же, одежда мужчины была дорогой, из шелка и прочих роскошных тканей, такие мог бы носить король, или придворный короля. Мужчина чувствовал себя в них вполне удобно – слишком удобно для варвара, отметил Кеддерли.

– Что ты знаешь? – потребовал он, и приподнял Кеддерли с пола, вновь лишь одной гигантской рукой.

– Знак на вашем лбу, – прохрипел Кеддерли. – Это реморхаз, белый червь, редкое животное даже в северных пределах, и не известное никому из жителей Снежных Гор и Сияющих Равнин.

Брови великана не смягчились. Он разглядывал Кеддерли некоторое время, как будто ожидая, что юный священник закончит свое объяснение.

Со стороны двери раздался хруст, и гигант поспешно опустил Кеддерли на пол. Внутрь вошла черноволосая женщина, волшебница, судя по мантии что она носила. Что-то в ней напомнило Кеддерли молодую Пертелоп, не считая того что ее глаза были цвета янтаря, а не ореха, и ее волосы были длиннее и не столь ухожены как у тщательно причесанной Пертелоп. И при том что нос Пертелоп был прямым как стрела, у колдуньи он явно был сломан и навсегда согнулся в сторону.

– Добро пожаловать, дорогой Кеддерли, – сказала колдунья, ее слова встретили удивленные взгляды Кеддерли и Даники. Даже Эльберет поднял глаза. – Как тебе понравился твой визит в Шильмисту? Я слышала, что Киеркан Руфо хотел вернуться домой.

Даника выдохнула при упоминании Руфо. Кеддерли повернулся к ней, ожидая ее гнева и стараясь смягчить его на время.

– Да, я знаю твое имя, юный священник из Библиотеки Наставников, – продолжила женщина, наслаждаясь своим превосходящим положением. – Скоро ты поймешь, что я знаю очень многое.

– Тогда у вас преимущество, – Кеддерли решился заметить, – ведь я ничего не знаю о вас.

– Ничего? – Женщина усмехнулась. – Если бы ты ничего не знал обо мне, ты бы, наверное, не шел убивать меня. – На сей раз, Кеддерли и Даника даже не пытались сдержать вскрики, их потрясение было написано на их лицах.

Кеддерли услышал как Даника пробормотала: «Руфо.»

– Я ведь не хочу умирать, вы понимаете, – саркастически сказала чародейка.

«Не так, как умер Барджин,» раздался голос в голове Кеддерли. Он оглянулся на Данику, затем понял что слова были телепатическими, не слышимой связью. Неожиданное напоминание об убитом жреце вызвало тысячи вопросов в уме Кеддерли. Он, однако, быстро осадил их, спрашивая себя: правда ли кто-то или что-то связалось с ним, или это был его собственный внутренний голос, разумно поместивший эту колдунью в один заговор с погибшем жрецом.

Кеддерли оглядел чародейку с головы до ног. Ее платье было довольно непримечательным, явно не украшенным как жреческие одежды Барджина. Юноша вытянул шею, пытаясь лучше разглядеть кольца волшебницы. Она носила три, и на одном из них был знак.

Колдунья улыбнулась ему, поймав его взгляд, и демонстративно засунула руки себе в карманы.

– Как всегда любопытен, – пробормотала она, достаточно громко чтобы Кеддерли смог разобрать. – Так похож на него.

То, как она это сказала, удивило Кеддерли.

– Да, юный священник, – продолжила женщина, – ты станешь бесценным кладезем сведений.

Кеддерли хотел плюнуть ей на ногу – он знал, что его друг гном Иван не раздумывал бы дважды – но он не смог набраться храбрости. Его мрачное выражение лица, однако, выдавало его мысли.

Это презрительное, бескомпромиссное выражение превратилось в отчаянное, когда чародейка снова вынула руку из своего глубокого кармана. Она что-то держала, что-то ужасное как понял Кеддерли.

Дориген навела смертоносный арбалет Кеддерли, заряженный взрывчатой стрелой и взведенный, на Данику. Кеддерли, казалось, несколько минут не решался вдохнуть.

– Ты сделаешь все, что я прикажу, – сказала колдунья, глядя на Кеддерли, ее лицо неожиданно стало ледяным и отстраненным. – Повтори!

Кеддерли не мог ничего сказать из-за комка в горле.

– Повтори! – закричала чародейка, тыкая арбалетом в сторону Даники. На долю мгновения, Кеддерли показалось, что она нажимает крючок, и его ноги едва не подкосились.

– Я сделаю все что вы прикажете! – отчаянно прокричал он, как только понял, что тетива не спущена.

– Нет! – рявкнула Даника на него.

– Кладезь сведений, – повторила чародейка, ее губы согнулись в удовлетворенной улыбке. Она повернулась к своему бронзовокожему воину – Возьми его.

Упрямая Даника вскочила на ноги мгновенно, вклиниваясь между Кеддерли и великаном. Она натянула свои веревки, но не смогла освободить руки и вместо этого попыталась пнуть огромного мужчину.

Его ловкость и быстрота реакции изумили девушку. Он пригнулся к земле как только нога Даники поднялась, и легко перехватил ее в воздухе. Легкий поворот могучих рук вывел Данику из равновесия, заставив ее скрипеть зубами от боли. Гигант отбросил ее вбок, и вновь не более чем легким движением своих рук.

– Хватит! – приказала волшебница. – Не убивай ее. – Она одарила Кеддерли коварной улыбкой. – Не бойся, юноша, я не стану убивать того, кто поможет мне превратить тебя в марионетку! Ах, какая честь, и принц эльфов посетил нас по счастливой случайности! Да, я знаю тебя тоже, Эльберет, и не сомневайся что ты вернешься к своим родичам сегодня же. Ты слишком опасный пленник для меня. – Дориген хихикнула вновь. – Ну, по крайней мере, твоя голова точно вернется к твоему отцу.

Ее слова заставили Эльберета возобновить свои безуспешные попытки вырваться из его тугих пут. Колдунья громко рассмеялась над ним. – Взять его! – повторила она воину, указывая на Кеддерли.

Громила схватил Кеддерли быстрее, чем Даника успела отреагировать, и удержал его шею в захвате, другая рука огромного мужчины осталась свободной, на случай если яростная девушка попробует еще раз.

– Не подходи! – кротко попросил Кеддерли, и Даника послушалась, видя что воин может сломать Кеддерли шею с легкостью.

– Не подходи, – эхом повторил великан. – Подойдешь когда я тебя позову. – Тон, в котором он говорил, с похотливой улыбкой, снова пустил мурашки по спине девушки.

Позади гиганта, колдунья нахмурилась, и Даника легко различила в ее взгляде ревность.

По резкой команде волшебницы, два орога вошли в шатер а она и ее гигант покинули их с Кеддерли на буксире.

Лагерь показался Кеддерли неуместным, неправильным сам по себе в то же мгновение, когда его полу-вывели, полу-вытащили наружу. Даже в заходящем свете он увидел, что прекрасная Шильмиста порублена и выжжена, тысячелетние деревья были вырваны с корнем и поломаны. Это чувство было непривычно для юноши, то, чего он не переживал. Он и сам использовал дрова в Библиотеке Наставников, срывал цветок с обочины для Даники не задумываясь. Но в Шильмисте была та прелесть, что Кеддерли никогда не знал прежде, свежая и естественная красота на которую, казалось, не ступала подошва башмака.

Зрелище пятидесяти орогов и орков, вырубающих лес, глубоко ранило сердце Кеддерли.

Он узнал многих тварей, в основном по ранам – как, например, сильная хромота одного огра и плотная повязка на его плече. Монстр тоже заметил Кеддерли, и его оскал сулил смерть если когда-либо юноша попадет ему в лапы.

Шатер колдуньи был в дальнем конце лагеря. Хотя снаружи он смотрелся как обычный навес из шкур, его внутреннее убранство выдавало, что волшебница потакает своим наслаждениям. Бархатная ткань покрывала стол и четыре кресла вокруг него; кровать была большой и мягкой – эта женщина не потерпела бы спать на земле; и серебряный сервиз лежал на тележке в стороне.

Бронзовокожий гигант грубо усадил Кеддерли в одно из кресел.

– Оставь нас, Тиеннек, – сказала чародейка, садясь в кресло напротив юного клерика.

Тиеннек похоже был не в восторге от этого предложения. Он нахмурился на Кеддерли и не сделал ни шага к выходу.

– Ой, да иди же! – проворчала его госпожа, махнув рукой. – Ты думаешь, что я не смогу защитить себя от таких, как он?

Тиеннек придвинулся ближе к Кеддерли и испустил угрожающий рык, затем низко поклонился своей госпоже и покинул их.

Кеддерли повертелся в кресле, давая колдунье понять, что его путы доставляют ему неудобство. Пришло время показать себя, решил он, заставить своего врага уяснить, что он не какой-нибудь трус, которым можно вертеть как угодно. Кеддерли не был уверен, что он выдержит эту игру, особенно теперь, когда жизни Даники и Эльберета висят на волоске. Но эта игра, понял он, только и может помочь им всем остаться в живых.

Волшебница долго разглядывала его, затем пробормотала несколько слов шепотом. Кеддерли почувствовал, что веревки на его запястьях развязались, и вскоре его затекшие руки были свободны.

Первая его мысль была о перистом кольце. Если он сумеет достать кошачий коготь и уколоть волшебницу…

Кеддерли прогнал эту мысль. Он даже не мог знать, действует ли еще сонный яд дроу. Если его попытка не удастся, он не сомневался, что колдунья накажет его сурово – или, скорее, его беспомощных друзей.

– Он культурнее, чем можно ожидать от варвара, – сказал юноша, решив разговорить колдунью о ее страже.

Чародейка усмехнулась над ним. – Наблюдательный, как я и ожидала, – сказала она, скорее себе чем Кеддерли. Вновь ее тон заставил Кеддерли остановиться.

– Знак на его лбу, я имею в виду, – заикнулся Кеддерли, пытаясь восстановить спокойствие. – Тиеннек из племени Белого Червя, варваров, живущих в тени Великого Ледника.

– Разве? – промурлыкала волшебница, наклонившись вперед в кресле, как будто чтобы лучше слышать продолжение разоблачений Кеддерли.

Кеддерли понял, что бесполезно продолжать.

Чародейка вновь удобно откинулась в своем кресле. – Ты прав, юный священник, – признала она. – Удивительно. Немногие в стране смогли бы вобще узнать реморхаза, и вряд ли есть хоть один, кто бы слышал о таинственном племени варваров, которые никогда не бывают к югу от Галенских Гор. Я поздравляю тебя, как ты поздравил меня.

Брови Кеддерли приподнялись от любопытства.

– Манеры Тиеннека действительно необычны, – обьяснила колдунья, – для того, что обычно ожидают от диких воинов Белого Червя.

– Вы научили его этой культуре, – добавил Кеддерли.

– Это было необходимо чтобы он мог хорошо служить мне, – обьяснила чародейка.

Эта беседа послужила Кеддерли поводом для вопроса. – И хорошо ли он служит леди…?

– Дориген, – сказала волшебница. – Я Дориген Кель Ламонд.

– Из?

Вновь раздался смешок. – Да, ты любопытен, – сказала она, ее возбуждение возрастало. – Я слишком давно знакома с человеком слишком похожим на тебя, чтобы ты мог меня запутать. – Она немедленно успокоилась, вернув разговор в разумное русло. – Так много вещей произошло так быстро, и Кеддерли Бо… – Дориген остановилась и улыбнулась, изучая его реакцию. В самом деле, поняла Дориген, юный священник не знает своего наследия, а то и своей фамилии.

– Прошу простить меня, – начала Дориген. – При всех мои познаниях, я боюсь, мне неизвестна твоя фамилия.

Кеддерли откинулся назад, поняв что Дориген солгала ему. «Что означал тот слог, который произнесла колдунья?» размышлял он. Знала ли Дориген о его родителях? Кеддерли твердо решил больше не играть в эту игру насмешек с волшебницей. Делать так означало бы подарить Дориген еще большее преимущество, которое он и его друзья не могли себе позволить.

– Кеддерли из Каррадона, – ответил он коротко. – Вот и все.

– Правда? – поддразнила Дориген, и Кеддерли пришлось сосредоточиться чтобы скрыть свой интерес.

Дориген нарушила долгую тишину искренним смехом. – Позволь мне ответить на некоторые из твоих вопросов, юный священник, – сказала она, похлопав по ее плечу, или точнее, похлопав что-то невидимое что сидело на ее плече.

Друзил, имп, появился в видимости.

«Так они заодно!» понял Кеддерли, узнав импа, того самого импа который отравил Пикела в катакомбах Библиотеки. Не могло быть сомнений. Барджин и эта колдунья пришли из одного места. Кеддерли понял теперь, чей голос он услышал в голове в предыдущем шатре. Он немедленно посмотрел на тонкую руку Дориген и ее кольцо с печатью, решив что теперь сможет разобрать что изображено на нем. Знак трезубцев и бутылей, вариант священного триангуляра Талоны, что так быстро стал знаком гибели для всей страны.

– Приветствую тебя вновь, юный клерик, – сказал имп дребезжащим голосом. Раздвоенный, словно у ящерицы, язык Друзила мелькнул между его острых зубов, и он поглядел на Кеддерли как огр на жарящегося барашка. – Ты жив-здоров, как я вижу?

Кеддерли не моргнул и глазом, решив не показывать слабости. – А ты, я вижу, уже поправился после столкновения со стеной? – ответил он спокойно.

Друзил зашипел и вновь испарился из виду.

Дориген рассмеялась снова. – Очень хорошо, – поздравила она Кеддерли. – Друзила обычно не так легко уязвить.

Вновь Кеддерли не моргнул. Он почувствовал вторжение в его разум, чувство связи, как он понял, исходившее от импа.

– Дай ему войти, – повелела Дориген. – Он вызывает тебя. Разве ты боишься узнать, кто сильнее?

Кеддерли не понял, но, по прежнему стараясь не показать слабости, он закрыл глаза и ослабил свою мысленную защиту.

Он услышал как Дориген шепчет заклятие, услышал хихикание Друзила, а затем энергия заклинания обрушилась на него. Его разум провалился в черную паутину, как будто он перенесся в совершенную пустоту. Затем зажегся свет, пылающий шар появился в стороне, летя прямо на Кеддерли.

Его разум с любопытством разглядывал приближающийся шар, не понимая опасности. И тут оно обрушилось на него, часть его разума, сжигающая его как пламя! Тысячи яростных взрывов раздались в его мозгу, тысячи обжигающих вспышек мучения.

Кеддерли скривился, дернулся на своем сидении, и открыл глаза. Сквозь темное облако он увидел колдунью, и импа, сидящего, ухмыляясь, на ее плече. Боль усиливалась; Кеддерли закричал и испугался что упадет без сознания – или мертвым, и ему почти хотелось этого.

Он закрыл глаза снова, пытаясь сосредоточиться и найти способ прогнать боль.

– Выдави его, – донесся далекий голос, в котором Кеддерли узнал Дориген. – Используй свою волю, юный священник, и выдави огонь прочь.

Кеддерли слышал ее и понимал ее слова, но ему трудно было сосредоточиться сквозь боль. Он глубоко вздохнул и обрушил кулаки на стол перед ним, пытаясь отвлечься от пылающего шара.

Но тот горел. Он услышал смех Друзила.

Кеддерли вызвал в памяти технику своей медитации, пытаясь погасить свет как он мог погасить реальный мир, шаг за шагом.

Он не исчез. Друзил рассмеялся вновь.

Ярость вытеснила вакуум медитации, уничтожив всю пустоту, что юный священник сумел создать. Свет стал его врагом; он убедил себя, что тот отправится к Данике, после того как поглотит его.

– Нет! – закричал Кеддерли, и неожиданно шар двинулся прочь из пустоты, в которую он вошел. Он колебался несколько долгих мгновений, затем вылетел из разума Кеддерли. Боли больше не было, и Друзил больше не смеялся.

Кеддерли увидел другую пустоту, другую черную дыру рядом со своей, и инстинктивно понял что это был имп, тот, кто обрушил боль на него. Его гнев не утихал; шар пылающего света двинулся к соседней пустоте.

– Хватит, – услышал он крик Друзила, над которым Дориген лишь расхохоталась.

Кеддерли погрузил шар в разум Друзила. Имп завизжал, но это только раззадорило Кеддерли. Он не даст пощады; он будет держать огонь в голове Друзила пока не спалит импа дотла!

И тут неожиданно все кончилось, и Кеддерли обнаружил что сидит на столе напротив Дориген и Друзила, имп вертелся, его выпученные глаза сулили смерть юному клерику.

– Превосходно! – воскликнула Дориген, хлопая в ладони. – Ты действительно силен раз смог победить Друзила, который опытен в этой игре. Возможно даже сильнее чем твой… – Она остановилась и бросила на Кеддерли поддразнивающий взгляд. – Ты хорошо послужишь мне.

Теперь юноша не стал играть с ней. – Я не служу Талоне, – обьявил он, и на сей раз Дориген пришлось скрывать ее удивление. – И я не буду, сколько бы вы мне не предложили.

– Мы посмотрим, – ответила Дориген после некоторой паузы. – Тиеннек!

Варвар оказался над Кеддерли в мгновение, резко заломив ему руки за спину и связав их так туго, что веревки резали запястья. Юноша был поднят в воздух и быстро унесен прочь.

Кеддерли с трудом попытался сесть когда варвар зашвырнул его обратно в их шатер. Тиеннек окинул Данику еще одним взглядом перед уходом.

– Что случилось с тобой? – спросила Даника когда варвар ушел. Она нагнулась к Кеддерли, положив свою голову напротив его.

Кеддерли, все еще взбудораженный и полный вопросов, роившихся у него в голове, не ответил.

Даника бросила озабоченный взгляд в сторону Эльберета.

– Увы моим занятиям, – пожаловалась девушка.

Кеддерли поглядел на нее, не веря своим ушам.

– Физическая остановка, – обьяснила Даника. – Если бы я овладела этой способностью, останавливать свое сердце так, что его биение не было бы слышно…

Кеддерли продолжал потрясенно смотреть.

– Но я не могу, – сказала Даника, опуская глаза. – Это выше моих сил. – Ее заявление прозвучало зловеще для пленников, как звук гибели. Кеддерли также позволил своей голове упасть.

– Я убью эту колдунью, – Кеддерли услышал клятву эльфа.

– А я – ее громилу-лакея, – добавила Даника, звон решительности вернулся в ее голос. Это, однако, мало успокоило Кеддерли, учитывая что он узнал о Тиеннеке.

– Он из Белых Червей, – сказал Кеддерли, повернувшись к Данике.

Она пожала плечами; эти слова ей ничего не говорили.

– Варварское племя севера, – объяснил Кеддерли. – Дикари, живущие – выживающие – в жестоких условиях. И Тиеннек – его так зовут – из Кура-зимних, элитных воинов, если я не ошибаюсь.

Даника глянула на него с удивлением, и он понял что эти слова по прежнему ничего для нее не значили.

– Берегись его, – мрачно сказал Кеддерли. – Не недооценивай его способности. Кура-зимний, – повторил он, закрыв глаза чтобы вспомнить все что он читал о племени Белого Червя. – Чтобы получить знак у себя на лбу, Тиеннек должен был убить полярного червя, реморхаза, голыми руками. Он великий воин из племени воинов, – выражение на лице Кеддерли, выражение неподдельного ужаса, пугало Данику больше чем любые слова.

– Берегись его, – повторил Кеддерли вновь.

– Вот и лагерь, – Иван прошептал Пикелу, – только меня не радует драться с орками в лесу посреди ночи.

Пикел кивнул головой в знак согласия; гномы были привычнее к мраку глубоких пещер, совсем другой обстановке чем лес, залитый звездным светом.

– Мы пойдем за ними сразу на рассвете, – предложил Иван, говоря равно себе и своему брату. – Да, так оно будет лучше. Но их слишком много. Мы не могём просто пройти сквозь них. Нам нужон план.

– О-оу.

Иван покосился на своего сомневающегося брата, но его лицо значительно просветлело когда ему пришла мысль. Он стянул свой шлем с оленьими рогами с головы, вытащил маленький молоток из невероятно глубокого кармана, и начал отбивать глазурь, удерживавшую один из рогов на месте.

Пикел в ужасе покачал головой и не стал смотреть.

Иван поработал на совесть, делая шлем, и прошло много времени прежде чем он очистил глазурь достаточно чтобы вытащить рог, и даже теперь, ему пришлось бороться с крепкой хваткой его паза. Наконец, он освободил его, и протянул Пикелу, возвращая свой перекошенный отныне шлем обратно на свою лохматую голову.

– Когда мы пойдем, ты подымешь это над собой и будешь держаться поближе ко мне, – приказал Иван.

Пикел благоразумно подождал пока Иван отойдет подальше, прежде чем повторить «О-оу». Где-то в тени деревьев позади них захихикала невидимая Хаммадейн.