В теле пацана. Особняк (рассказ)

Глава 3 Поздравляем моих милых!

Большая и нарядная ёлка в холле. Стоит в горшке, потом обратно пересадим!

Все три подружки Ольви, Нелли и Имира в шикарных вечерних платьях с вырезами на бёдрах с декольте встречают, как три принцессы. Расфуфыренные, как невесты на своих свадьбах. Визажист наш градирский с любовью смотрит на них из — за проёма.

Сгинь нечистая сила!

Камин большой горит позади, коврами всё устлано с тёплым домашним уютом. В соседнем зале стол накрыт шикарный, уже яствами всё завалено. Мои хозяюшки Элиза и Мия всё устроили по высшему разряду. Оттуда же музыка доносится лёгкая, новогодняя. Ещё дальше детки в отдельной комнате играют, уже свои подарки получили.

А в нашем зале на диванчике скромно в сторонке Шейла сидит нога на ногу, с противоположной стороны девка в тонком летнем платье и маске «зайца». Через ткань соски торчат, сучка без лифа. И я, похоже, понял по фигуре, кто под маской скрывается.

И вот мы ввалились взмыленные. Я в образе «Деда мороза» с мешком за спиной красным и восемь снегурок.

— Здравствуйте, красавицы! — Объявляю торжественно и артистично. — Мы летели к вам на санях с оленями в упряжке аж с самой Тирсы, чтобы поздравить умниц с Новым годом! И подарить подарки!

Девицы переглядываются с недоумением. Ну как бы сюрприз, да.

Шейла посмеивается тихонько, но ладошкой рот прикрывает. С удовольствием сейчас бы включил вибратор, который в ней пока ещё покоится.

— Это же Крис, — шепчет «кошечка» Имире.

— Не спугни, пусть думает, что мы попались на его удочку, — шепчет в ответ вполне серьёзно Имира и нам громко и также торжественно: — Ждали мы вас, гости дорогие. С Новым годом, с новым счастьем!

— С Новым годом, с новым счастьем! — Подхватывают мои воительницы, почему — то половина как минимум красные как переспелые помидоры.

Вроде вибраторы не активны. Видимо, при движении чувствуют в себе штучки посторонние.

Подходим ближе, окружая красавиц неписанных.

Снимаю мешок и ставлю перед моими крошками, которые смотрят с предвкушением и интересом. Глазища их сияют. Но вот у одной они сужаются в подозрении.

— А почему от вас всех пахнет одинаково? — Выдала Нелли, у которой хвост змеёй заходил тут же.

— Пока ехали в карете, масло разлилось, — отвечает Лихетта деловито.

— Ты ж не приходовал их, Мороз? — Спрашивает меня Нелли, не обращая внимания на ответ сотницы.

— А то смотри, Фелисия у её ног, — выдала Имира и рассмеялась.

Ольви не выдержала стоять с лицом, будто ей на всех насрать, и тоже прыснула.

«Кошка» уши прижала и фыркнула:

— Бесите.

— Может, хватит капризов и подтруниваний⁉ — Прогремела Шейла. — Как дети малые, постыдитесь, принцессы с королевнами. Ритуал прерывать негоже.

— Во — во, — раздалось от «зайки».

— Подарки от Деда Мороза! — Объявляю я. — Но не просто так их получить, надо песню спеть, стих рассказать или станцевать! Любое проявление таланта приветствуется.

Виновницы переглянулись.

Ольви пожала плечами, вышла вперёд. Задрала платье выше синих кружевных трусиков, обнажая шикарные чулки и белые бёдра. Задрала ногу и завернула её себе на шею за голову, а затем ещё как балерина на носочке покружилась.

Слюна у меня потянулась, когда я в мозгу зафиксировал, что ткань прикрывающая писюшку настолько тонкая, что половые губы видно, только сама щелка закрывается.

В общем, засчитано.

Хлопаю в ладоши один, как дурак. Суккубки неуверенно подхватывают.

Вынимаю первую коробку! Вручаю.

— Подожди, не открывай, милочка, — предупреждаю Ольви, у которой глаза голубые сияют, как самая яркая звезда на небе.

Похоже, в будущем надо ей тут театр организовать, чтобы скакала балериной для самых почётных гостей со всего мира.

Получив коробку, Ольви отступает.

Имира продрала горло и начала петь! Да так, что я рот раскрыл, а все прочие выпали в осадок. Никогда не думал, что она так красиво умеет…

Пока не допела о любви, я не шелохнулся. А никто и не пикнул. Слушали, как завороженные. В соседней комнате даже звук магнитофона приглушили.

Вручил ей коробочку поменьше. Приняла с азартом и игривым взглядом.

Нелли осталась. Насупилась вдруг. Ноздри раздулись аж. Но следом принцесса кошачья начала с выражением и грустью:

Вечны камни и вечен песок

И всё превращается в вечность в итоге

В песок — кто след свой оставить не смог

В камень — память героя на драконьей дороге

Надо же стих. Вроде простой, но народ опешил, переваривая вложенный смысл.

Лихетта первой зааплодировала.

— Браво! — Поддержал и я, затем спешно выдал «кошечке» самую маленькую коробку из мешка.

— Самую мелкую дал, — прошипела Нелли себе под нос с обидой и отступила. — Почему у Имиры такая огромная.

Снегурочки уже не сдержавшись, заржали гадко.

Нелли фыркнула, бросив подарок на ковёр и пошла быстрым шагом в другой зал, где столы. А оттуда, похоже, в свои покои стала по лестнице подниматься,судя по скрипу ступеней.

Успел увидеть, что глазища раскосые заблестели от слёз. Мдя, всё пошло не по плану. Кивнул Мунире и Исидоре, чтоб за ней шли. Те и рванули, прихватив и её коробку.

— Открывать — то можно? — Спросила Ольви вымученно.

— Да, конечно, — ответил, и обе стали живенько дербанить.

У Имиры коробка в коробке. В конце начала психовать и вынула айфон.

— Что это? Я рассчитывала на новый конструктор, — выдала, вертя мобильником.

— Да у тебя все наборы уже есть, перемешивай, строй что хочешь, — отвечаю. — А эта штука интересна по — своему. Фотографии делать, селфи всякие с губками «Пю», по браузеру лазить, пусть пока пустому.

Над мобильной сетью на Вита я уже работаю. Центр Станции в помощь.

Ольви вынимает точно такой же.

— Выходит у нас одинаковые подарки? — Осеняет магичку. — У Нелли тоже?

— Так и есть, — подтверждаю. — Три одинаковых айфона, даже разряжены одинаково. И у каждой там фотки мои интимные, тоже одинаковые. И спаси мой мозг, если у вас что — то будет не одинаковое.

Магичка рассматривает заинтересованно.

— Да ты пальцем проведи по экрану, — подсказываю…

Пошли первые восторги от подарков. Но тут обозначилась «зайка»:

— Мда, гарем ты себе развёл, что султаны в сказках моего покойного дяди Шатура позавидуют.

Аурелия сама маску скинула. Ох уж этот дикий взгляд чёрных глаз.

— А она здесь что делает? — Встрепенулась вдруг Ольви. — Я, пожалуй, тоже пойду.

Так, не понял⁈ Что за капризы поголовные.

Смотрим, как летящей походкой Ольви уносится в другую комнату, и, игнорируя приглашение сесть за стол, спешит по лестнице наверх. Похоже, в тоже свои покои.

Имира выдыхает, мотая головой.

— Заяц пойман, — констатирует Лихетта и направляется к Аурелии.

Надо признать, накрасилась чёрная прима просто шикарно. Девушка, исполнявшая роль зайца — пакостника послушно поднимается прямо на диване в полный рост даже без озвучивания команды. И ручки ещё вверх над головой поднимает.

Лихетта прислоняет ладони на бёдра Аурелии. Девушки смотрят друг на друга, пока сотница ведёт ладошки вверх под платьем. А затем опускает обратно вместе с зацепленными трусами.

— Крис, она твоя, — выдаёт старшая воительница, отступая.

Подхожу к чёрной приме, встречая этот дикий взгляд сверху — вниз.

— Ты прямо при мне это сделаешь? — Раздаётся от Имиры с претензией. И это притормаживает мои порывы.

— Привыкай делить этого мужчину, — звучит от Шейлы с наставническими нотками.

— Отличный совет, сестра, — хмыкнула Имира и тоже пошла прочь.

Да что с ними сегодня⁈

Аурелия смотрит вопросительно. А я демонстрирую продолговатое розовое силиконовое яйцо.

— Я сухая, — выдаёт вдруг прима с претензией.

— Это не беда, — отвечает вдруг Лихетта, подавая из мешка тюбик со смазкой.

— И они будут глазеть? — Спрашивает вдруг недовольно Аурелия, кивая на суккубок.

— Обязательно, — говорю и дальше командую строго. — Опускайся — ка ты и становить на четвереньки, платье задирай и попку отклячивай.

Выставляем двух воительниц на шухер, чтобы детки не ворвались на наш разврат.

Бывшая балерина слушается, нехотя. И её стыдливый вид только возбуждает ещё больше. Пунцовая девка становится раком перед снегурочками, демонстрируя свои голые, вылизанные от волос, нежные, розовые щёлки. Ещё и заставляю её повернуться насколько это возможно, чтобы мы видели её лицо.

Давлю из тюбика смазку сверху над дыркой ануса, чтобы стекала. Аурелия ахает от ощущения холодка на чувствительных местечках. Суккубки хихикают, прима краснеет ещё больше.

Не выдержав искушения ввожу по одному пальцу в обе дырочки и слышу возмущения. Мать моя женщина, какая же тугая у неё задница.

На все возгласы не реагирую, делая своё грязное дело. Правила игры никто не отменял. А заяц пойман.

— Радуйся, что пробку, как у Шейлы не вставил, — выдал я, шевеля в заднице пальцем. Как же там всё стягивает и обволакивает.

— Уууууу, — стонет Аурелия, покрякивая на давления на внутреннюю стенку.

— Крис, ещё не всем разболтал? — Раздалось с укором от королевы Кусубата.

Вынимаю палец из горячего ануса. Не удержался, снова ввёл. Чуть потрахал им. Ввожу вибратор в писю со скрипом и охами. Шлёпаю по заду, поднимаю трусики, заправляю платье. Всё, как было.

— Что ж! — Заключаю приподнято и как ни в чём не бывало. — Все к столу, но не забываем про самый главный конкурс с лучшим призом!

Аурелия смотрит униженно и с укором, розовая, как переспелый помидор.

— Да как тут забудешь, — раздаётся от Муниры, которая без всяких церемоний хватает себя за промежность через ткань платья.

— Напомните правила, пожалуйста, — раздаётся от Аурелии с придыханием.

— Хм, — продираю горло. — В течение вечера я буду включать вибрацию на штучках внутри ваших лоно, не зная, какая именно в ком из вас находится. По одной за раз. Кто выдаст себя — вылетает. Последняя, самая стойкая и невозмутимая получает приз.

— А что за приз? — Уточняет Аурелия уже более спокойно.

— Всё, что сама себе пожелает, — отвечаю. — Но в рамках адекватного, само собой.

— Мы уже пожелания на бумажках написали, — бурчит Зоррин.

— Хорошая идея, — соглашается Аурелия, и вижу, как она пугается от того, что нечто мелькнуло в окне!

Суккубки тоже встрепенулись! Лихетта рванула наружу. А за ней и Шейла. А у меня сердце оборвалось от того, что здесь какая — то тварь им угрожает! И ведь осмелилась, не говоря о том, что нашла.

Снаружи потасовка и возгласы мужчины. А затем вместе со снежными хлопьями с пинка в зал залетает Фейрат!

Весь продрог, трясётся. Без слёз не взглянешь.

— Сам король Леванта и без свиты, — посмеивается Шейла, которая, похоже, его и пнула.

Интересно, с пробкой в заднице ей было удобно?

— С новым это… циклом, — выпалил Фейрат, зубом на зуб не попадая.

— С Новым годом, бездарь, — поправила Шейла зло.

Кивнул просто, сглотнув с тревогой на меня посмотрел.

— Я тут пришёл…

— По правилам сегодня только один мужчина в Особняке, — перебила Лихетта, подступая.

— Да? И что мне делать? — Ахнул Фейрат, растерявшись.

— Мамочка может это исправить! — Воскликнула Исидора, отжаренная совсем недавно в попку.

— Как вариант, — подтвердила Лихетта уже более кокетливым тоном, сжимая его булку.

— Так, хватит издеваться, зачем пожаловал братец? — Интересуюсь, сдирая бороду. Подбородок уже чешется.

Секунды три смотрит ошалело. С мыслями, похоже, собирается.

— Коль выяснилось, что сердце Имиры мне не принадлежит, насильно милым быть не хочу, — заявляет. — Брат! Прошу руки королевы Кусубата Шейлы!

А губа у хитреца не дура.

На колено падает после этих слов с чувственным видом, совершенно не свойственным Фейрату. Главная суккубка все слова проглотила, вытаращилась на мужика.

— А я тут причём⁈ — Ахаю. — Я ж ей не отец. Пусть сама решает.

— Ты Дракон наш Белый, — ответил. — Дай благословение, а она и противиться не станет.

— Вообще — то я здесь, женишок, — хмыкнула Шейла, кривясь. — И сама решаю, с кем мне там в постели кувыркаться.

Снегурки на это посмеиваются.

А я чую, что Фейрат сейчас просто вылетит из дома и рванёт с обрыва самоубиваться под песню «Короля и шута». Мужик, похоже, километров двадцать по снегу шёл к нам в лютую метель. Где — то по дороге его лошадь сдохла. Помню даже где, мы проезжали это место. Думаю, гарпии уже там всё до костей обглодали. Фейрата естественно птички не тронули, распознав своего.

Не зная, как иначе смягчить кривую мину королевы, достаю свой гаджет, где подключены вибраторы и активирую их все, чтобы уж наверняка.

От неожиданности заохали практически все присутствующие. Особенно громко и с диким удивлением взвыла Аурелия, сползая с дивана на ковёр. Так я понял, что тренировка уж точно не вышла лишней.

А вот сама Шейла стойко стала переносить вибрации в своём влагалище. По крайней мере, первые три секунды, пока у неё глаза не стали закатываться, а бёдра сходиться непривычно для её широкой стойки.

Завидев блаженную улыбку, которая вдруг надвинулась на лицо Шейлы, Фейрат воспарил и расцвёл.

— Отвернись, придурок, — взвыла Шейла и спохватилась: — я что спалилась?

— Нет, я включил всем одновременно, — ответил.

— И даже сёстрам, что пошли утешать твою ушастую? — Ахнула вибрирующе Рики.

— Ага, — ответил и мысленно за голову взялся.

— Вот они там наутешают, похоже, — усмехнулась Туллия.

Шейлу вдруг заколбасило, что слюни изо рта пошли.

Под шумок вручил брату букет явлённых наскоро розовых роз. И вырубил вибрацию, а то пошёл уже блаженный хор, да по чулкам у некоторых потекло.

Когда Шейла очнулась, то ошалела от увиденного. И несколько потерялась от такого предложения с розами.

— Так! Не время для отказов, — подскочил я, хватая несколько потерявшуюся Шейлу под руку.

— Подошву сапога покажи, — затребовала Зоррин, подойдя к Фейрату вплотную.

Эта себе на уме. Король послушно приподнял свой сапог.

— Не его следы, — заключила следопытка. — Надо бдить.

— Ладно, там Еша разберётся если что, — ответил, отмахнувшись. — Еда стынет, пошли.

Фейрата пришлось пригласить за стол, а то неловко как — то. Уселись и стали пировать. Но без главных виновниц всё не то!

Суккубки вернулись от Нелли, замотав головами отрицательно.

— Ушастая злая, как собака дикая, — докладывают. — Мы её и по спинке гладили и на ушко шептали, что она самая лучшая. Ничего не помогает. Потом эти твои жуки зажужжали, целоваться сразу захотелось…

— Понял, не продолжайте! Празднуйте пока, — ответил и пошёл за обидевшимися подругами сам.

Уже наверху засомневался. К какой из барышень первой идти?