В ритме сердца

– О да, полнолуние, – согласилась я. – Луна всегда действует на меня особенным образом.

– На меня тоже.

Если бы случайный прохожий услышал наш разговор, он бы не разобрал ни слова. Но мы прекрасно понимали друг друга.

– Мы встречались раньше? – спросил он. – Я тебя не помню.

– Неудивительно, я здесь недавно, – сказала я, и мы побежали туда, откуда доносился протяжный волчий вой.

Что может быть лучше этого легкого стремительного бега, когда ветер свистит в ушах, и ты наслаждаешься ощущением собственной силы и фантастической свободы! Если бы другие только знали, чего они лишены!

– Между прочим, я уже собиралась тебя съесть, – сообщила я своему спутнику. – Вовремя ты перекинулся.

– Хорошо, что не съела. Я очень ядовитый.

– Ах, пан Анджей…

– Что?

Услышав свое имя, он на лету развернулся и приземлился на все четыре лапы, преградив мне дорогу. Я прикусила язык, но было поздно.

– Откуда ты знаешь?

– Мы не знакомы, но я видела тебя пару раз в городе.

– Где, например?

– На балу у пани Барбары.

Еще тогда я обратила на него внимание. Но я никак не думала, что пан Анджей, этот известный всему городу сердцеед, – оборотень.

– Это нечестно, – заявил он. – Ты меня знаешь, а я тебя нет.

– Всему свое время, – сказала я, пытаясь обойти его.

– Э нет, так не пойдет. Я должен знать, с кем имею дело.

– Пан Анджей, мы так мало знакомы, – протянула я с притворной скромностью. – Я пока не могу доверять вам.

– Рано или поздно я все равно узнаю, кто ты, – уверенно сказал он, и мы снова побежали.

На нашей поляне собралось уже человек двадцать. То есть не человек, а волков. Только нескольких из них я знала в человеческом обличии. С остальными мы встречались лишь здесь, в лесу.

Я поглядывала на Анджея и чувствовала, как сладко замирает мое сердце. Наша встреча не могла быть случайной. Может, это судьба?

Анджей был знаком почти со всеми, и он никому не давал скучать. Он повел меня, Яна и Вацлава к ближайшей деревне, и там мы подняли такой вой, что .собаки просто посходили с ума. Было весело, но закончилось это веселье весьма плачевно. С десяток вооруженных вилами и кольями крестьян пытались взять нас в кольцо. Мы бросились врассыпную. Я была уже на краю деревни, когда услышала глухое ворчание из-за амбара.

Здоровый бородатый мужик попытался ударить Анджея вилами, но тот крепко вцепился ему в руку. Все было бы ничего, но Анджей не видел, что сзади подкрадывается еще один с топором. Он взмахнул своим оружием, и остро отточенное лезвие зловеще сверкнуло в лунном свете. Не раздумывая, я прыгнула ему на спину и вцепилась в шею. В нос мне ударил кислый запах пота и грязной одежды.

Мужик выпустил топор из рук и покатился по земле, пытаясь оторвать меня от себя, но я лишь плотнее сжала челюсти. Во рту появился знакомый солоноватый вкус. Горячая кровь хлынула на траву, и вскоре он затих.

– Спасибо, – сказал Анджей, подходя ко мне.

Глаза его светились янтарным светом.

– Ты спасла мне жизнь. Я у тебя в долгу.

– Сочтемся как-нибудь, – бросила я и потрусила к лесу.

Он не отставал.

Начинался рассвет. Как всегда, все снова собрались на поляне, а потом разбрелись в разные стороны. Пришла пора возвращаться домой, в мир людей.

Отойдя подальше, я перекинулась.

– В таком виде ты нравишься мне еще больше, – сообщил мне Анджей, выходя из-за дерева и оценивающе разглядывая меня.

Не очень высокий, но хорошо сложенный, с живым лицом и желтосерыми глазами, он понравился мне с первого взгляда. Потому-то я так обрадовалась, встретив его здесь.

– Ты не должен был следить за мной. Это нарушение традиций, рассердилась я.

– Но ты не оставила мне выбора. – Он улыбнулся и откинул со лба русую прядь. – Должен же я знать имя человека, которому обязан жизнью.

– Не будет тебе имени.

– Будет, – со смехом заявил он и сгреб меня в охапку.

– Имя.

– Ни за что! – сказала я уже из чистого упрямства и начала отбиваться.

– Имя, или я тебя поцелую.

– Тоже мне, нашел, чем испугать!

– Вот как? – Он удивленно приподнял одну бровь и склонил голову на бок.

– Именно так. – Я улыбнулась ему.

– Ответа не будет? .

– Нет.

Тогда он поцеловал меня в губы, и его поцелуй заставил меня дрожать.

– Ирена Ганьская, – сказала я, переводя дыхание.

А на другой день я получила приглашение на бал. Разумеется, от Анджея. Я была на седьмом небе от счастья. Перебрав весь свой гардероб, я остановила свой выбор на огненно-красном платье с черной отделкой.

Если я хочу завоевать его сердце, то на балу я должна выглядеть лучше всех.

А потом был бал, и огни свечей дробились в зеркалах и заставляли играть драгоценные камни в украшениях и вина в бокалах, и пары кружились под звуки нежной мелодии, и я ловила восхищенные взгляды мужчин и завистливые – женщин, и видела многозначительные улыбки на их лицах, но я улыбалась Анджею, а он улыбался мне, и это было самое главное.

Правда, несколько раз я замечала, как он поглядывал в сторону пани Ванды – высокой светловолосой девушки с темными, почти черными глазами и очень яркими губами. Но что поделаешь – на то он и мужчина, чтобы засматриваться на красивых женщин. А в красоте ей не откажешь. Потом я увидела, как пани Ванда вышла из зала с паном Брониславом, и успокоилась.

– По-моему, здесь слишком людно, – заявил Анджей, подходя ко мне.

В своем черно-сером изысканном наряде он смотрелся просто великолепно.

– Предлагаю прогуляться по саду.

Я только улыбнулась в. ответ и взяла его под руку. Мы спустились в сад. От ярко освещенных окон по траве тянулись длинные золотые полосы, но в аллеях царил полумрак. Из глубины сада показались две фигуры.

Девушка в легком белом платье шла, низко опустив голову, и молчала. Ее спутник, темноволосый мужчина с аскетическим лицом, облаченный во все черное, что-то тихо ей говорил. Кажется, это пан Любомир. На балу он оказывал мне всяческие знаки внимания, но разве я могла смотреть на кого бы то ни было, когда рядом Анджей? Девушку я тоже узнала – это была Ванда. Нас они не заметили.

– … Простите, но я не могу ответить на ваши чувства – донесся до нас голос Любомира.

– Я все равно буду любить вас…- тихо ответила Ванда, и они прошли мимо.

Глаза Анджея сухо заблестели, а его тонкие губы искривила презрительная усмешка.

– Боже, как это скучно, – процедил он сквозь зубы и повернулся ко мне. – А что если нам бросить их всех и сбежать?

– Куда? – удивилась я.

– В лес. Ирена, сегодня зацветает папоротник.

– Убедил, – заявила я.

Мне было известно, что это за ночь.

Минуту спустя две стремительные серые тени пронеслись по аллее и заскользили в сторону леса. Я заранее знала, что будет там, и ждала, и боялась этого. Но я решила, что эта ночь должна быть нашей.

Мы вернулись лишь под утро. Многие к этому времени уже разъехались, а другие порядком устали.

Вдруг раздался истошный женский крик. Музыканты перестали играть.

В зал вбежала обезумевшая от ужаса пани Барбара. Ее высокая прическа съехала на бок, а подол светлого платья был вымазан соком травы.

– Что случилось? – спокойно осведомился Анджей.

– Там, в саду, мертвый человек! – выпалила она и упала в обморок.

Чьи-то руки заботливо поддержали ее.

Когда труп принесли, я узнала молодого пана Бронислава. Именно с ним я видела Ванду выходящей из зала. На его шее багровело маленькое пятнышко с белыми краями. След, хорошо мне знакомый. Нет сомнений – здесь поработал вампир.

Я поискала глазами Ванду, но ее нигде не было. А впрочем, какое мне дело до того. что кто-то у кого-то выпил кровь? Мне и самой известен ее запах и вкус теплой, еще трепещущей человеческой плоти…

Вечер был безнадежно испорчен. Гости разъехались в угрюмом молчании. Никто из них не хотел привлекать к себе внимание инквизиции.

Но я не испытывала страха. Я была слишком счастлива.

Несколько дней мы с Анджеем не виделись. От него не было никаких вестей, и в конце концов я начала беспокоиться, не угодил ли он в лапы инквизиции. Я не выдержала и пошла к нему.

– Прекрасная пани так взволнована, что не замечает ничего вокруг, раздался у меня над ухом глубокий звучный голос.

Я подняла глаза на говорящего.

– Пан Любомир… Простите, я действительно вас не заметила.

– Что ж, я привык, – он вздохнул и развел руками. – Меня редко замечают. Кстати, тогда на балу вы исчезли так внезапно, что я даже не успел сказать, что вы были самой очаровательной из всех присутствовавших там дам.

– Благодарю вас, вы очень любезны, – сказала я с вежливой улыбкой.

– А что вы думаете о той ужасной истории? Как по-вашему, кто мог так жестоко расправиться с этим молодым человеком?

Он говорил о пане Брониславе. Но мне об этом говорить не стоило.

– Я здесь совсем недавно, и мне трудно судить о том, кто способен на такое, – сказала я, невинно захлопав ресницами. – Я бы с удовольствием побеседовала с вами еще, но мне нужно идти.

– Было приятно с вами увидеться, – искренне сказал он.

– Взаимно.

Интересно, что Ванда нашла в нем? Высушенный, как богомол, взгляд колючий – ничего интересного. То ли дело мой Анджей…

– Надеюсь, мы еще встретимся.

– Я тоже.

– Пани Ирена, если вам когда-нибудь понадобится помощь, вы всегда можете обратиться ко мне. Это не светская любезность, я говорю серьезно.

Я поблагодарила его, и мы разошлись. И тут же меня чуть не сбил с ног Вацлав, знакомый мне оборотень.

– Что у тебя общего с инквизицией? – спросил он, вытаращив на меня глаза.

– О чем ты? – не поняла я.

Его усыпанное веснушками плоское лицо отражало самый настоящий страх.

– Не о чем, а о ком, – огрызнулся он. – О пане Любомире, конечно!

– Так он инквизитор? – поразилась я.

– А ты не знала?

– Нет… Но теперь буду.

– Держись от него подальше, он не знает ни жалости, ни сомнений, и может сжечь на костре родную мать, если заподозрит ее в связи с дьяволом.

– Я это учту.

Наконец я добралась до стоящего на краю города особняка Анджея.

Сразу за ним начинался лес. Наш лес…

Я обнаружила, что улыбаюсь своим воспоминаниям. Мне сказали, что Анджей в саду, и я пошла туда.

Спускаясь по мраморной лестнице, я услышала разговор. Анджей говорил с Вандой. Я остановилась за' розовым кустом. Я не считаю зазорным подслушивать: на моей совести уже столько грехов, что хуже не будет.

– …А как же пани Ирена? – спросила Ванда. – Весь вечер вы ухаживали только за ней. ;

– Неужели вы не понимаете? – с . жаром перебил ее Анджей. – Это делалось только для того, чтобы привлечь ваше внимание!

– Напрасно, – сказала Ванда с мягкой печальной улыбкой. На Анджея она не смотрела. – Есть много других женщин, которые только и ждут, когда вы обратите на них свой взор.

– Но мне не нужны другие женщины, мне нужны только вы! '

Мои глаза наполнились слезами, но я не двинулась с места. Анджей, Аиджей…

– К сожалению, мы не всегда получаем то, к чему стремимся, – грустно сказала Ванда и тихо вздохнула.

– Только не я, – бросил Анджей. – Стоит вам сказать "нет" – и инквизиция немедленно узнает, кто был тот таинственный вампир.

Я не могла больше это слушать. Неслышно отступив назад, я пошла прочь. Мне было так плохо, так тяжело, как никогда.

Когда мне было грустно, я шла в лес. Так случилось и на этот раз.

Я перекинулась и пошла на ту поросшую папоротником поляну, где мы были вместе с Анджеем. Совсем недавно – а кажется, прошла целая вечность.

Высокие деревья замерли, словно изваяния, и лишь на осине дрожал каждый лист. Над самой высокой елью висела ущербная луна. Как всегда, она притягивала к себе мой взгляд.

Я взобралась на большой плоский камень и завыла. Я выла долго и самозабвенно, изливая в этих нечеловеческих звуках всю свою боль и тоску.

Откуда-то донесся ответный вой. Я замолчала и прислушалась. Ближе, ближеї Неужели?…

На поляну вышел Вацлав.

– Предательница! – процедил он.

Его длинные острые клыки влажно блеснули, а глаза вспыхнули недобрым желтым огнем.

– Что ты говоришь? Кого я предала? – растерялась я.

– Анджея, конечно! И после этого ты еще осмелилась появиться здесь и оповестить об этом весь лес?

Он подошел ко мне вплотную. Я смотрела на него сверху вниз.

– Что с ним, Вацлав?

– Уж наверное, ничего хорошего, – буркнул он. – Твой Любомир постарается.

– Я ничего не понимаю, объясни наконец, что произошло? – не выдержала я.

– Не прикидывайся, – оборвал меня Вацлав. – Сегодня вечером Анджея схватили люди Любомира. Это ты его выдала, больше некому.

– Нет, нет, не может быть! – Я хотела заплакать, но волки не плачут. Клянусь тебе, я ничего не говорила Любомиру. Сам посуди, какой смысл мне делать это? Ведь в таком случае Анджей мог бы выдать нас всех…

– Тебе-то нечего бояться, ты с инквизицией накоротке, – скривился Вацлав.

– Ты не все знаешь, Вацлав. Я бы никогда не выдала Анджея, потому что я люблю его.

Вацлав недоверчиво помотал головой.

– Не знаю. не знаюї Может, я и ошибся, но все говорит против тебя.

– Я должна спасти его! – воскликнула я, осознав наконец, что произошло.

Я спрыгнула с камня и побежала.

– Сумасшедшая! – крикнул мне вслед Вацлав. – Остановись, оттуда нет возврата.

Значит, он поверил мне. Не разбирая дороги, я неслась по росистой траве. И все мои мысли были об Анджее, и даже кровь в висках выстукивала его имя.

– Мне необходимо видеть пана Любомира, – обратилась я к охраннику у входа в мрачное серое здание.

Было раннее утро, и он, по всей видимости, очень хотел спать.

– Кого? – протянул он. – А, это он в миру пан Любомир. А здесь – брат Иоанн.

– У меня есть для него важное сообщение.

Охранник окинул меня подозрительным взглядом, но все же пустил внутрь. Мы пошли по мрачным темным коридорам. Время от времени откудато снизу доносились тяжкие стоны и вопли, а в воздухе висел застарелый запах крови. На мгновение мне захотелось бросить все и бежать отсюда куда глаза глядят, но я вспомнила об Анджее, и страх отпустил меня.

Охранник привел меня в большой темный зал с очень высоким потолком. На возвышении находился покрытый черной тканью длинный стол, на котором лежали толстые книги и стояла чернильница с пером. За столом сидел Любомир.

– Пани Ирена? – заговорил он, когда мы остались одни. – Не ожидал увидеть вас так скоро.

– Я пришла к вам по делу, – сказала я, опускаясь в предложенное Любомиром кресло. Я дрожала как осиновый лист, но старалась скрыть это.

– Я слышала, что к вам попал пан Анджей.

– Совершенно верно, – подтвердил Любомир. – Нам сообщили, что именно он повинен в смерти пана Бронислава.

– Но он не вампир, я знаю.

– Пани Ирена, при всем уважении к вам, в данном случае я не могу с вами согласиться.

– Но я не лгу.

Он помолчал, задумчиво разглядывая меня.

– Кто он вам, что вы так за него беспокоитесь?

– Он приходится мне братом по отцу, – солгала я. – И поверьте, он никогда никого не убивал, а в ту ночь вообще не отходил от меня.

– Но кто-то же сделал это?

Я заколебалась.

– Вы знаете, кто это сделал, так? – резко спросил Любомир. – Говорите.

Я продолжала молчать.

– Так да или нет?

– Да, – выдохнула я. – Я знаю, кто это сделал. Пани Ванда.

Любомир недоверчиво улыбнулся.

– Не может быть. Именно она сказала, что пан Анджей – вампир.

– Она лжет! Анджей добивался ее любви, и она решила избавиться от него таким способом!

Любомир поднялся и подошел ко мне. Он был в черной сутане, а на груди его красовался массивный золотой крест.

– Пани Ирена, брат много значит для вас? – медленно проговорил он.

– Да, – ответила я, не раздумывая.

– Вижу, что так. Наверное, ради него вы многое могли бы сделать?

– Все, что угодно.

– Хорошо. – Он кивнул. – Считайте, что пан Анджей уже свободен. Но здесь останетесь вы. Всего лишь до вечера. Вы понимаете меня?

– Да, – прошептала я, не поднимая глаз.

– Вы согласны?

– Согласна.

Он снял со стены чадящий факел, взял меня за руку и повел по крутой винтовой лестнице наверх – туда, где располагались кельи.

У одной двери мы остановились, и Любомир впустил меня внутрь. Я успела заметить темное деревянное распятье, иконы на стенах и маслянистый блеск в его глазах.

– Как я мечтал об этом, – прошептал он внезапно охрипшим голосом и коснулся рукой моей щеки.

Я вздрогнула.

Меня утешало лишь одно – что я делаю это ради спасения Анджея. Я решила, что он никогда не узнает, на что мне пришлось пойти…

– Скажи что-нибудь, не молчи, – все просил меня Любомир, когда вечером мы вышли во двор.

Только что прошел дождь, и последние тяжелые капли гулко разбивались о каменные плиты.

Я продолжала молчать. На меня напало какое-то оцепенение.

– Я выполнил свое обещание, – сказал он, кивнув в сторону охранников, ведущих кого-то к воротам.

– Анджей!

Тяжелые железные ворота с лязгом распахнулись, и он не услышал меня. Почувствовав взгляд Любомира, я повернулась к нему.

– Мы еще увидимся? – со странной мягкостью и даже какой-то неуверенностью спросил он.

Что-то новое появилось в его взгляде, обычно таком жестком.

– Никогда. – Меня трясло от воспоминаний о последних часах. – Мы в расчете. Ты получил то, что хотел.

– Что ж. – проронил он с горькой усмешкой,- Я снова проиграл.

Эта фраза показалась мне странной, но все мои мысли занимал Анлжей. Я бросилась к нему и повисла у него на шее.

– Ирена, откуда ты здесь? – удивился он.

– Я узнала, что ты арестован… Анджей, я так боялась за тебя.

Он снисходительно улыбнулся.

– Ерунда! Как видишь, меня не так-то просто отправить на тот свет.

Мы вышли на улицу. Анлжей оглянулся на мрачное серое здание и с наслаждением вздохнул полной грудью.

– Представляешь, они обвинили меня в том, что я вампир! – громко возмутился он и добавил уже гораздо тише:

– В то время как я всего-навсего оборотень. – Он внимательно посмотрел на меня. – Что с тобой? У тебя круги под глазами. Такое впечатление, что не я. а ты провела ночь в тюрьме. Знаешь, что я придумал? Если у тебя нет никаких срочных дел, мы прямо сейчас пойдем в лес. Прогулка на свежем воздухе нам не помешает. К тому же, мы давно не были на нашей поляне.

Я хотела отказаться, но разве я могла? Вскоре красные черепичные крыши с вычурными флюгерами и острые шпили соборов остались позади. Мы медленно шли к лесу. осторожно обходя заполненные дождевой водой выбоины на дороге. Нам некуда было спешить.

Стемнело. На поляне Анджей развел костер. Зажигались первые звезды, в кустах звенели цикады, а из чащи леса доносился голос иволги.

Анджей болтал всякий вздор, а мне было грустно и жалко себя и всех тех, кто, как и я, не сумел сделать правильный выбор. Я решила, что Анджей никогда не узнает о том, кто навел на него Любомира.

Мое платье из темно-зеленого шелка намокло от росы. Я сорвала несколько маленьких белых цветов и украсила ими волосы.

– Ты похожа на лесную фею, – с улыбкой сказал Анджей, обнимая меня за плечи. Ласковый ветер шевелил его длинные русые волосы, а в его янтарно-серых волчьих глазах плясали отблески костра.

– Не надо, Анджей, – попыталась я отстраниться, когда он хотел поцеловать меня.

– Почему? Разве тебе было плохо со мной?

– Нет.

– Тогда в чем же дело?

Он медленно повлек меня вниз на расстеленный на земле плащ. Я не смогла сказать ему "нет". А вскоре весь мир перестал для меня существовать. Я видела только его.

Взошла луна. Я чувствовала, как моей шеи касаются острые волчьи клыки, а мои быстро растущие когти оставляют полосы на его спине…

Мне показалось, что между деревьями мелькнула чья-то тень, но горячая волна темной страсти смыла все остальные мысли и чувства.

Проклиная себя за слабость, я снова пришла на поляну. Я думала, что то свидание было последним, но он позвал меня, и я пришла. А потом еще и еще раз…

Было тихо и солнечно. Я присела на нагретый солнцем плоский камень и стала ждать. Наконец появился Анджей. Он шел, шатаясь, как пьяный, но от него не пахло вином.

– Как ты могла, Ирена? – выдохнул он, больно сжав мою руку повыше локтя. Его глаза горели гневом. Зачем ты сказала Любомиру, что Ванда вампирка? Зачем?

Я не стала отрицать.

– Я поступила так только потому, что люблю тебя.

– Ведьма! – с ненавистью выговорил он.

– Ax так? А ты знаешь, что своему знакомству с подземельями инквизиции ты обязан именно Ванде? Она сказала, что вампир – ты. Теперь понятно, почему тебя забрали?

– Ты лжешь. Ванда не могла поступить так. Она нежная, добрая…

– Могла, и еще как.

– Я не верю…Это ты убила ее, ты! – Его лицо исказила болезненная гримаса. – Мы здесь предавались животным радостям, а она в это время горела на костре…

– Так ее сожгли?

– Что, довольна? – Он грубо встряхнул меня и медленно процедил: – Если бы ты знала, как мне хочется задушить тебя!

С этими словами Анджей отшвырнул меня от себя.

– Прощай, Ирена, и будь ты проклята!

– Аиджей, я люблю тебя! Если ты уйдешь, я этого не вынесу… – сказала я, глотая слезы.

Он ничего не ответил, продолжая шагать вперед.

– Куда ты, Анджей?

– К Любомиру. Я найду этого подонка и убью его, -отрывисто бросил он и добавил, обернувшись через плечо:

– Волчица!

Мне показалось, что он ударил меня. Я обессиленно прислонилась к стволу дуба. "Мы не всегда получаем то, к чему стремимся"…Ванда, ты права…

Я перекинулась и весь день бродила по лесу, а к вечеру ноги сами принесли меня на нашу поляну.

В густой высокой траве лежал человек. Я подошла и склонилась над ним. Анджей… Стрела с серебряным наконечником насквозь пробила его горло.

Из моей глотки вырвался хриплый вой. А с высокого ясного неба на нас холодно взирала луна, такая же яркая, как и прежде, такая же равнодушная к страстям и бедам человеческим, и ее свет отражался в широко раскрытых мертвых глазах Анджея…

А утром пришли дровосеки. Это были мужики из той самой деревни, куда бегали мы с Анджеем в первую нашу ночь в лесу. У меня уже не было сил ни сопротивляться, ни перекидываться в человека. Они затолкали меня в пыльный мешок и принесли на городскую площадь. Там они меня выпустили.

Яркий свет больно резанул по глазам. Со всех сторон меня окружали озверевшие мужики, вооруженные кольями и топорами.

– Ведьма проклятая!

– Убить ее! – послышались крики с разных сторон.

В меня полетели камни.

Я метнулась в сторону и угрожающе оскалилась, но они лишь теснее сомкнули ряды. Наверху кто-то был. Я подняла голову и увидела стоящего на балконе Любомира. Наши глаза встретились. Я поняла, что он все знает. Это было спасение.

– Кто жил, как зверь, пусть и умирает, как зверь, -бесстрастно изрек он и отвернулся, не обращая внимания на мой умоляющий взгляд.

Камень рассек мне лоб, и кровь стала заливать мне глаза. Сквозь алую пелену я увидела, как вперед вышел могучий детина с острым осиновым колом в руках.

Любомир вцепился в перила так, что побелели костяшки пальцев. Его дыхание со свистом вырывалось сквозь до боли стиснутые зубы. Перед его глазами снова встала омерзительная сцена – сплетающиеся в экстазе полулюди-полузвери, стоны которых все больше становились похожи на волчий вой…

Он посмотрел вниз. Осиновый кол вонзился в сердце волчицы, и она тяжело рухнула на бок, обагряя своей кровью серые каменные плиты…