В конце [СИ]

Опушка густого леса, тишина весеннего утра, благодать. Мелкая миссия — прогулка со свитком до столицы, вылившаяся во внеплановый бой. А день-то задался.

Клинки сталкивались почти ежесекундно, остервенело звенела сталь — бой начался недавно, у противников ещё полно сил. А потому удары быстрые, едва уловимые взглядом, от которых защититься — искусство, даже если ты владеешь Шаринганом. Изуна невольно улыбнулся, упиваясь пьянящим восторгом, что рождён боем с противником, который достоин его.

Впрочем, позволить эмоциям ударить в голову нельзя — Тобирама настолько быстр и силён, что и правда может убить носителя Мангекью Шарингана. Это добавляет сражениям ещё большую прелесть: скучно сражаться с тем, кто намного слабее тебя. Изуна без ложной скромности понимал, что после эволюции глаз сравниться с ним в силе могут единицы в Стране Огня. Превосходят — лишь брат и Сенджу Хаширама.

Местность вокруг изъедена выбоинами, в воздухе висит тяжёлым облаком пар, трава начисто спалена — вот что бывает, когда сталкиваются Учиха и Сенджу. Их бои никогда не бывают столь разрушительны, как у старших братьев, но всё же рельеф терпит изменения. Вот и теперь: Тобирама сложил печати для атаки, а Изуна, не желая расходовать чакру на отражение, вихрем унёсся из зоны поражения техники — водный дракон врезался в землю, где миг назад Учиха стоял. Почва и ошмётки травы фонтаном разлетелись во все стороны, смешиваясь с брызгами. «Красивая техника, — мимолётно подумалось Изуне; он ценил прекрасное во всех его проявлениях. — То, что смертельно опасная, делает её только лучше».

Долго созерцать ему не дали: Тобирама знал, что атака не достигла цели, поэтому спустя секунды вынырнул из завесы брызг со вновь обнажённым клинком. Его движения считал Шаринган — Изуна выставил блок, встречая силу врага собственной твёрдой рукой.

Тобирама — как ледяной поток с гор, способный смести всё на своём пути. Впрочем, и Изуна не так-то прост.

— То-о-орью… — вкрадчиво протянул он поверх скрещённых клинков.

Было даже забавно, как непоколебимый Сенджу мелко дёрнулся от одного слова. Учиха Изуна — прекрасный шпион и дознаватель, способный добыть для клана практически любую информацию. Для себя же — детскую кличку старого врага, которую дал ему, кажется, один из давно погибших братьев.

Мгновенный вывод клинка из блока, удар, пока Сенджу не опомнился. Тот, однако, всё-таки успел увернуться, катана лишь чиркнула по синей броне; Тобирама отскочил назад, крепко сжимая меч, хмуро-раздражённый. Настоящая эмоция на обычно бесстрастном лице — просто блеск!

— Какой-то ты сегодня рассеянный, Торью, — в притворной задумчивости заметил Изуна, не скрывая ехидную улыбку. Он задел его — и рад.

— Не смей называть меня так, Учиха, — процедил Тобирама, мрачно глядя на его рот; выше взгляд поднимать не решался — опасался Шарингана. И правильно делал.

— Почему нет? — вскинул брови Изуна, жалея, что не видящий всего его лица Сенджу пропускает замечательную игру. — Неужели тебя может довести это милое прозвище?..

Порыв врага — Изуна словил его катану своей, отвёл быстрым движением. Оказавшись совсем близко, попытался поймать взгляд Тобирамы, но в последний момент тот зажмурился. Изуна схватил его за нелепый меховой воротник и ощутимо двинул коленом в живот; не отпуская, врезал рукоятью собственного клинка по пальцам Сенджу, заставляя разжать. Тобирама и в самом деле выпустил катану из рук, но тут же выхватил кунай и полоснул — Изуна отшатнулся со злым шипением, зажимая рану на боку. Благо — неглубокая, но всё равно досадно: какое-то время Сенджу был у него в руках. А теперь…

Получив свободу, Тобирама разорвал дистанцию и только тогда позволил себе открыть глаза. Что-то Учиха многословен сегодня — обычно не треплется во время боя. Или так хотел поделиться, что раскопал нечто личное о Тобираме, вроде как сокровенное? С него и вправду станется; это — Учиха Изуна, в котором обычная клановая ненормальность шаринганистых демонов достигла невероятных высот.

От огненного шара Тобирама закрылся стеной воды и, влив в технику больше чакры, направил поток в Изуну. Того не смыло, конечно, но окатило знатно — Учиха зафыркал, прочищая нос, поморгал вначале одним глазом, потом другим и откинул с лица рваную чёлку, ни на миг не выпуская Тобираму из поля зрения.

— Торью, а покажешь ещё раз дракона? — вновь подал голос Изуна, поднимая с земли его катану. — А то я не все печати разглядел, ты неудачно стоял.

Он явно поставил цель сегодня довести Тобираму: своими словами, использованием клички, придуманной Итамой, тем, что берёт его меч. «Не дождётся», — мрачно подумал Тобирама, крепче сжимая кунай. Чтобы провести задуманное дзюцу, ему нужна катана, сработанная из особого материала.

Когда он напал, Учиха плавно скользнул вбок и ударил мечом Тобирамы, который держал в левой руке. Сенджу заблокировал, однако тут же последовал удар собственным клинком Изуны — тот скрежетнул по броне на боку и соскочил, оставив скол. После атаки посыпались одна за одной. Изуна — мастер кендзюцу, а сейчас у него заметное преимущество в виде второго меча и длины лезвий, превосходящих кунай Тобирамы. Это затруднение; впрочем, решаемое, хотя и с определённой долей риска.

Тобирама никогда не относился к тем, кто любит идти на риск, но ради убийства Учихи Изуны готов даже на него.

Следующий удар своего меча Тобирама, пригнувшись, пропустил над головой и мгновенно перехватил запястье Изуны. Клинок Учихи в другой руке с силой рубанул по щитку, прикрывавшему левое плечо, вошёл в него и мышцы, застрял. Не добрался до кости — хорошо, с ней пришлось бы возиться, а такую рану Тобирама затянуть быстро сможет. Но только после того, как…

Тобирама вывернул руку Изуны, сомкнул пальцы на своей катане и резко опустил её, метя рубящим ударом наискось в незащищённую шею. Учиха среагировал мгновенно и успел перехватить его своим мечом, скользнувшим прочь из плоти Сенджу. Однако блок вышел неловким, у Изуны была плохая позиция. Пользуясь этим, Тобирама отступил и, пропустив чакру Молнии через катану, сделал молниеносный выпад — если даже зацепит мокрую одежду, врага как следует проберёт.

На подвижном лице Изуны мелькнуло недоумение, но оно не помешало резко и глубоко отклониться назад, едва не распластавшись по земле. Опёршись на руки, Учиха перекувыркнулся и отпрыгнул на несколько метров, только длинный чёрный хвост рассёк воздух.

— Находчиво, — прокомментировал Изуна уже без следа напускного веселья. Теперь он совершенно серьёзен — Учиха умеет меняться в секунды, брать свою бурную ненормальность под контроль. — Вот поэтому так люблю с тобой сражаться, Торью.

— Что за признания? — буркнул Тобирама, сосредоточенно следя за ним.

— В искренней ненависти пополам с уважением, — отозвался Изуна всё тем же серьёзным тоном, совершенно не вязавшимся с глупыми, неуместными словами. — Что совершенствует шиноби? — задал вдруг Учиха вопрос и сразу ответил сам: — Хороший противник, я считаю. Не отрицай: то, кто мы оба сегодня, во многом заслуга друг друга.

Тобирама свёл на переносице брови, пытаясь разобраться. Что Учиха задумал? В чём заключается его новый план? Заговорить Тобираму, пока клон будет обходить, чтобы ударить в тыл? Нет, сенсорика клона не чует, а Тобирама знает, Изуна не способен скрыть от его мощнейшей сенсорной техники свою чакру бесследно — изучил за годы своего врага и при каждой встрече пополняет копилку наблюдений. Но тогда что? Изуна не концентрирует чакру, нет признаков подготовки дзюцу; даже к глазам энергии приливает не больше, чем обычно — значит, не Мангекью Шаринган… Неужели правда решил просто поговорить?

Тобираму это определённо нервировало — на поле боя с врагом надо рубиться, а не вести беседы. Впрочем, промедление Учихи давало время подлечить себя, хотя бы остановить кровь и немного перевести дыхание.

— Что ты несёшь? — в конце концов процедил Тобирама.

— Обычно — смерть и сумасшествие врагам, что попались мне на глаза, — с намёком на иронию сообщил Изуна. — Сейчас, для разнообразия, правду.

— Несущий правду Учиха? Вздор.

— Я бы обиделся, Сенджу, но нам ведь обоим плевать.

Они стали складывать печати почти одновременно — водный дракон столкнулся с огромным огненным шаром, и местность вновь застелил пар. Тобирама с готовностью рванул в завесу, чуя врага сенсорикой, зная, что и Учиху туман не ослепит. Они вновь схлестнулись со звоном стали: удар следовал за ударом, блок за блоком, и каждая секунда на счету. В какой-то момент Тобирама сумел выбить меч у Учихи из рук, тот, впрочем, минуту спустя ответил тем же — это лишь заставило сменить оружие на кунай. Техники у обоих забрали много чакры, теперь желательно поберечь её.

Новое нападение, блок, контратака, шаг назад — и тут же вперёд, обратно к врагу. Тобирама и Изуна подпрыгнули в одно мгновение, невольно копируя движения противника.

Их клинки были направлены точно в спины друг в друга.

В последний момент Изуна ухитрился изогнуться, и кунай только прошёлся ребром по его спине, порвав балахон. Тобираму защитила броня — уходя из-под атаки, Изуна сам ударил слабее и ниже, чем метил изначально, и попал в стальной панцирь.

Они разбежались, замерли, тяжело дыша. Учиха Изуна — единственный, бой с кем может так измотать Тобираму. Впрочем, это правило действует и в обратную сторону.

— В конце концов один из нас убьёт другого, Тобирама, — вдруг с уверенностью произнёс Изуна, гася Шаринган. — Быть может, мы даже в схватке убьём друг друга… Но пока ещё рано.

— Рано, — негромко согласился с ним Тобирама. Всё-таки им было всего по семнадцать лет. Умирать и оставлять старших братьев отчаянно не хотелось.