Узы купидона

Глава 3

Для принятия решения у меня есть время до полуночи. Мне не стоит ошиваться в магазине мадам Ганки, она точно выставит меня отсюда.

Я медленно бреду к стенам замка, чтобы находиться рядом с парнями, и стараюсь не походить на бродяжку. Не хочу, чтобы меня заметили другие стражи. Но далеко уйти тоже нельзя. Я не думаю, что смогу вернуться в физический мир, если мое тело вновь станет невидимым.

Я не хочу опять застрять в Завесе невидимым Купидоном. Лишь от одной мысли об этом внутри все скручивается тревожным одиночеством.

Я прохожу мимо магазинов, не выпуская стен замка из виду. Днем стражей столько же, сколько и ночью. После ночи на улице мое платье помялось и испачкалось грязью. Я одета явно не для жизни на улице.

Я двигаюсь параллельно стене, прохожу мимо городской площади и рынка, а затем оказываюсь в жилом районе. Здесь только особняки с высокими воротами и искусными лужайками.

Заметив на тротуаре скамейку, я присаживаюсь, чтобы передохнуть – ноги ужасно ноют. Шлейф платья почти весь в грязи. Конец обтрепался, а цвет из фиолетового стал коричневым. Туфельки выглядят не лучше.

Я провожу на скамейке весь день и гляжу на проходящих мимо людей. Большинство из них не обращают на меня никакого внимания. К вечеру меня начинает мучить голод.

Я не ела с тех самых пор, как вместе с парнями покинула остров Изгнания. Будучи бесплотным Купидоном, я не ела больше пятидесяти лет, и поэтому не люблю пропускать приемы пищи.

Под покровом ночи я пробираюсь к западной стене, окружающей замок. По запаху навоза и сена я понимаю, что по ту сторону находятся дворцовые конюшни.

А здесь, недалеко от проторенной дорожки, расположен небольшой лесной массив. Стражи ходят только по стене, поэтому я подбираю время и подхожу ближе незамеченной.

Я сажусь на траву и жду. И жду. И жду еще. Я хочу есть, живот сводит болью от разлуки с якорями, и в голове роятся всевозможные варианты провала. Наконец, когда на небе появляется огромная и яркая луна, я слышу шорох и вскакиваю на ноги.

Впереди, примерно в тридцати футах, отходит часть стены и со скрипом открывается потайная дверь. Я стискиваю край платья на случай, если потребуется задрать подол и бежать. Но это лишь принцесса Сура с фонарем в руках.

– Поторопись.

Оглянувшись и убедившись, что нас никто не видит, я следую за ней в логово льва. Я прохожу через дверь и вижу пожилую фейри. Судя по ее тугим каштановым кудрям, она брауни. У нее даже брови кучерявятся.

А еще она крохотная. Ростом всего около четырех футов, а на руках у нее мозоли от многочасовой уборки. Ее вид таким образом черпает силу. Фейри закрывает каменную дверь, берет у принцессы фонарь и ведет нас вперед.

Я следую за ними: мы проходим через узкий подвал, заставленный пыльными ящиками. Открыв люк, мы поднимаемся по короткой лестнице и оказываемся внутри дворцовых конюшен. Проходим мимо десятков спящих лошадей, минуем денники и беговой круг и входим в маленькую боковую дверь.

Мой желудок сводит от голода, когда мы оказываемся на дворцовой кухне. Здесь никого нет. На жарочных поверхностях не кипят котлы, но я чувствую запах остатков от ужина. Я оглядываюсь по сторонам в поисках объедков, но ничего нет. Проклятье.

Миновав кухню, женщины, по-прежнему молча, ведут меня по лестнице для прислуги, затем по простому коридору, а потом мы оказываемся в маленькой комнатке. Обставлена она просто, пол деревянный, стены каменные, но здесь чисто, и стоят аккуратно застеленная кровать и письменный стол.

Брауни закрывает за нами дверь, и все мы облегченно выдыхаем, потому что нам удалось добраться сюда, не попавшись.

– Полагаю, нам нужно как следует представиться. Я принцесса Сура, а это моя служанка Дуру.

– Я Эмили.

– Приятно официально познакомиться с тобой, Эмили.

Я вижу, что Дуру, похоже, не разделяет чувств принцессы. Она смотрит на меня так, словно готова выцарапать глаза.

– Дуру, все в порядке, – говорит принцесса, заметив, какими взглядами мы обмениваемся.

– Она может оказаться врагом, принцесса. Вам не следовало приводить ее сюда. Что, если она притворяется? Что, если она использует вас и ведет свою игру?

– Я никогда не причиню вам зла и не предам, – сердечно заверяю я. – Вы меня не знаете, но клянусь: я ни за что намеренно не причиню вам боль.

Принцесса лишь кивает в ответ.

– Пока что ты останешься здесь. Эта комната предназначена для прислуги, в ящиках под кроватью ты найдешь униформу. Я назначила тебя своей горничной. Не волнуйся, тебе не придется быть среди людей, тем более рядом с принцем. Ты будешь следить за порядком в моих покоях, но Дуру будет помогать, – рассказывает она, жестом указывая на брауни. – А теперь, если позволишь, я наложу чары, сделав тебя похожей на высшую фейри.

– Эм-м…

Я знаю наверняка, что чары на меня не действуют, но ничего не говорю. Принцесса подходит ко мне и касается кожи. Я чувствую, как ее магия собирается вокруг меня, а затем просто исчезает.

Принцесса хмурится.

– Странно. Чары на тебя не действуют? – Я пожимаю плечами. – Хм. Все сложнее, чем я думала.

Брауни склоняет голову в раздумье.

– У нее розовые волосы как у высших фейри. Кожа – нет, но мы можем ее подкрасить, принцесса. Намокнуть нельзя будет, но я уверена, что это сработает. Еще нужны каблуки. А уши спрячем, – говорит Дуру, обходя меня по кругу. – Если она останется здесь, то должна научиться сливаться с толпой. Я не хочу, чтобы ее присутствие обнаружилось и принесло вам проблемы, принцесса.

Принцесса Сура одаривает брауни доброй улыбкой.

– Спасибо, Дуру. Таких изменений должно быть достаточно, если Эмили не будет лезть на рожон. – Наклонив голову, принцесса бросает на меня оценивающий взгляд. – Я помню твои красные крылья.

– Да, они и сейчас есть. Просто спрятаны.

– Значит, ты можешь прятать их, как это делают высшие фейри? Хорошо.

Я озадаченно на нее смотрю.

– Почему вы помогаете мне?

Она обдумывает свой ответ какое-то время.

– Возможно, я ошибаюсь, но мне показалось, что ты напала на принца из-за меня.

– О, ну… так и было.

– Почему?

Я пожимаю плечами.

– Он мерзкий изменщик.

Губа принцессы Суры слегка дергается.

– Кто ты? Должно быть, ты очень могущественна, раз смогла прорваться через магические барьеры замка и осталась незамеченной. Ни одно существо не способно оставаться невидимым в этих стенах. Не говоря уже о магии, которой тебя ударил принц. Ты должна была погибнуть.

Принцесса смотрит на меня изучающе, и мне не по себе от ее пристального взгляда.

– Кто ты?

– Даже если я скажу, вы все равно не поверите.

Она пропускает мой ответ мимо ушей.

– Скажи, почему ты не можешь уйти отсюда? Ты что-то ищешь?

Я не знаю, стоит ли отвечать на этот вопрос, но раз я умолчала о купидонстве и Завесе, то хоть что-то рассказать я должна. Приведя меня в замок, принцесса подставила себя под удар. Правда – самое меньшее, чем я могу ей отплатить.

– Я хочу увидеть заключенных, которые будут участвовать в Королевском отборе.

На ее лице возникает удивление.

– И ты знаешь кого-то из пленников? Из тех, кто будет проходить отбор?

Я перевожу взгляд с нее на брауни и обратно.

– Можешь довериться Дуру, так же как и мне, – заверяет принцесса Сура. – Дуру родом не отсюда. Она была моей нянькой на моем родном острове. Она верна мне, а не принцу.

При упоминании принца Дуру фыркает.

– Я бы предпочла быть верной гадюке. Меньше шансов, что меня укусят.

Она мне нравится.

– Три генфина, которых вчера доставили сюда с острова Изгнания. Я здесь из-за них. Я не могу их бросить.

Принцесса Сура кивает.

– Что ж, мне ничего неизвестно о пленниках, но я попробую незаметно разузнать, что к чему. Я знаю лишь то, что отбор состоится через неделю.

Неделя. Я должна прятаться здесь, во дворце, под одной крышей с принцем, целую неделю.

Должно быть, на моем лице отразилось смятение, потому что принцесса мягко улыбается.

– Пока ты будешь делать то, что я говорю, останешься в безопасности. Дуру? Не могла бы ты собрать все, что нам понадобится? И принеси для Эмили еды.

Дуру колеблется, будто не хочет оставлять принцессу со мной наедине, но кивает и выскальзывает из комнаты.

Мы с принцессой Сурой некоторое время молча смотрим друг на друга. Принцесса по-настоящему красива, но в ее глазах прячется грусть. Через мгновение эта грусть превращается в нечто иное. В решимость.

– Боюсь, я привела тебя сюда не только по доброте душевной.

Что ж, вот это мне уже не нравится.