Пикировать сверху, в своей излюбленной манере, у охотников не получилось: Илы идут над землей – не успеешь выйти из пике, как тебя примет в свои обьятья вражеская земля. Атаковали ведомую, на пологом пике. 1000 метров, 800, 600, 400 – предупреждал голос командира. До ведомой – 300метров. Дистанция возможного обстрела… - Работаю ! - выкрикнула в эфир Богданова. Ручка элеронов на себя до предела и сброс оборотов ! Нос Ила резко рванул вверх, а скорость стала катастрофически падать. "Кобра Богдановой" ! Так я ее назвал, когда подарил ей эту фигуру а Света стала ее выполнять ! "Горбатый" Богдановой подкинуло вверх, как катапультой ! Ручка элеронов от себя, до максимума и обороты на максимум ! Машина выровнялась и клюнула носом вниз, а под ней пронеслась ведомая, с ведущим пары охотников на хвосте, готовым открыть огонь ! Но не успел: 300 метров для мессера - по Илу – далековато, а У Богдановой он вот – на прицеле: метров 100 с удалением ! Четыре пушки Ила вонзили короткие очереди снарядов в удаляющегося охотника. Вспухло пламя, полетели ошметки крыльев и фюзеляжа ! А капитан скользнула влево-вниз, в вираж, как истребитель, встав на крыло: сзади ведомый немецкой пары !
Ведомый – обер - лейтенант, уже опытный ас-охотник (57 воздушных побед), прикрывающий своего ведомого, видел, как тот выходит на дистанцию огня по ведомому русской пары но вдруг ведущий штурмовик резко рванул вверх, казалось завис в воздухе, перешел в горизонталь и клюнул носом вниз. Под ним пронесся ведущий, преследующий свою жертву и вдруг вспух багровым клубком пламени, разбрасывая в стороны обломки: штурмовик сверху ударил из всех четырех пушек. Лейтенант потянул ручку на себя, ловя в прицел убийцу ведущего, но тот вильнул в сторону – вниз, уходя с линии огня. А впереди удирал, уходя по дуге влево и вверх брошенный русский ведомый… Достану его – немец со злостью вдавил педаль газа. Мессершмитт рванулся вперед, забирая влево, за штурмовиком. Расстояние сокращалось: еще немного и можно будет открыть огонь… Боковым зрением он еще успел увидеть, как раскрывается, словно бутон, обшивка крыла; удары в бронесиденье и мотор сотрясли машину; брызнули в стороны бронестекла колпака и вспыхнул двигатель; сбоку из под крыльев выметнулся штурмовик ! Прыгать ! – метнулась в мозгу паническая мысль. А если фонарь заклинило ? Не заклинило и пилот, вывалившись из кабины вниз, раскрыл парашют… Слава господу - внизу наша территория…
Судьба – злодейка сыграла с летчиком злую шутку: Илы шли по направлению к своим, бой проходил с удалением от места штурмовки, а Красная Армия стремительно наступала на восток. Так что приземляться пришлось уже не на свою территорию. А чтобы добавить - внизу, по прямой, как стрела, грунтовке, двигалась на восток артиллерийская батарея с сопровождением, догоняя свою часть…
Богданова заметила внизу движущуюся колонну. Вышла на линию атаки, но увидела, как замахали руками и шапками солдаты остановившейся колонны. Свои. А немец спускался прямо на колонну.
– Я сяду, заберу летчика. Прикрой с воздуха – приказала она своей ведомой и после разворота посадила самолет на грунтовку. Вроде и ровная с виду, но потрясло на дороге прилично. Остановилась, заглушила мотор, вылезла, а на дороге бойцы пойманного немца метелят, да серьезно так.
– Эй, а ну прекратили мой трофей портить ! – заорала она. Подбежала, бойцы расступились. Да, изрядно немчику досталось…
- Старший где ? – рявкнула она. Не торопясь подошел старший лейтенант, увидел капитанские шпалы Богдановой, подтянулся.
- Командир батареи, старший лейтенант Песцов – представился он.
– Командир эскадрильи штурмовиков Спецназа СССР капитан Богданова – козырнула в ответ Светлана. Песцов вытянулся еще сильнее, а бойцы стали поправлять на себе форму, оправляться. Уважают Спецназ – усмехнулась про себя Богданова.
– Лейтенант – летчика я забираю, это мой трофей.
– Конечно – кивнул Песцов.
– И просьба у меня к тебе будет: я пленного посажу на место бортстрелка, а вы возьмете ее с собой. На месте я приеду и ее заберу.
– Не волнуйтесь – довезем в целости и сохранности – заверил ее, заулыбавшись, командир батареи. Света махнула рукой бортстрелку. Та подбежала.
– Сержант – обратилась Богданова к напарнице официально.
- Я на твоем месте доставлю пленного в полк, а после приеду за тобой. Ты поедешь с артиллеристами до места их назначения. По прибытии свяжешься со мной по рации. Я надеюсь – капитан оглядела стоявших бойцов и младших командиров – не будет никаких ЧП, но в случае чего – повернулась к девушке – разрешаю открывать огонь на поражение без предупреждения – ясно ? Так точно, товарищ капитан ! – рявкнула бортстрелок.
– Надеюсь девушку посадите в кабину ? – повернулась она к лейтенанту. – Конечно – согласился он и добавил обиженно – а про ЧП это вы зря… Светлана улыбнулась и чтобы разрядить обстановку сказала:
- Да я это так, на всякий случай. Артиллеристы ведь народ отчаянный – под смертью ходят, ни бога, ни черта не боятся. Стоящие вокруг довольно заулыбались – услышать такое из уст пилота, да еще женщины, да еще сбившей у них на глазах два немецких истребителя… Такое дорогого стоит !
– Вы документы немца верните. Бойцы перестали улыбаться, напряглись.
- А часы и пистолет ?... Капитан с легкой усмешкой оглядела стоящих.
- Наверное потерял, пока летел без парашюта… Отпустило "мародеров" – раздались шутки и смех… С трудом усадила летчика на место бортстрелка; связала руки за бронеспинкой; лейтенант крутнул винт, Ил-10 разбежался; взлетел и пара штурмовиков направилась к аэродрому…
Принял сообщение от комполка штурмовиков о том, что вернулась капитан Богданова, сообщила о удачной штурмовке, двух сбитых "мессерах" и привезенном пленном летчике с сбитого истребителя. Поблагодарил за информацию и обещал разобраться с нарушительницей, а пока – под домашний арест и отстранить от вылетов до выяснения ! Но мысли мои были не там… Ничто человеческое нам не чуждо, ну а если при этом совместить приятное с полезным ! Вот я и задумал такое совмещение. Правда, при его реализации, так же как и везде и у всех - придется потратиться и потратиться прилично. Но что нам деньги ? Легко приходят – пусть так же легко и уходят, тем более что это на пользу дела !
При каждом штабе полка на СПМ(спец.машине пехоты) "Тигр" или БТР 80 группа координации с мощной рацией, способной принимать данные от " небесного глаза", контролирующего квадрат наступления этого полка и запрашивать арт.поддержку, или поддержку с воздуха. В каждом батальоне – группа наведения, с контактом по рации со штабом. Но главное: каждому командиру полка была дана установка - после любого боестолкновения сдавать данные о бое по нескольким параметрам: убитые, раненые средней тяжести, легко раненые; выведенные из строя солдаты и командиры вермахта – убитые или потерявшие способность к сопротивлению; взятые в плен солдаты, отдельно офицеры. Кроме этого координаторы – один из них "менталист" проверяют на попытку обмана: завышение уничтоженных и занижение потерь, предупредив командиров о бесполезности обмана. Они же фиксируют время проведения боя и скорость продвижения полка, количество просьб дополнительной помощи сил Спецназа… Все данные снизу на верх: из взвода сообщают в роту; из роты – в батальон; из батальона – в полк. Любопытным, на вопрос - зачем отвечали – для статистики, обобщения и выдачи рекомендаций по дальнейшему успешному ведению боя на конкретных примерах и определения лучших взводов, рот, батальонов, полков, дивизий. Вопросов больше не задавали. Полученные данные координаторы сообщали в штабную машину, в которой одиннадцать операторов(семь на 7 армий и группу Астанина, один – на три бригады морской пехоты, и три - на три мобильные ударные группировки Спецназа, по три группы в каждой) выстраивали на экранах ноутбуков таблицы Excel по каждому из параметров с задачей – определить лучший взвод, роту, батальон, полк, дивизию. Правда условия у разных армий были неравные: 52я армия стояла в обороне от Новгорода до Мясного Бора: прошел перед ней Спецназ, а ей только развернуться по дуге на восток от Новгорода, как одной ножке циркуля; 59й армии – пройти в разворот, следом за 52ой, по пройденной Спецназам территории, только прорвав оборону противника. 8й армии – всего ничего от Копорского залива до порта Нарва, встретившись на полпути с бойцами Спецназа; группе Астанина – до подхода Спецназа взять Вырицы, Сиверск и, развернувшись фронтом, пройти по территории, пройденной Спецназом до Осьмино и Сабицы, уничтожая остатки сопротивления. Самое длинное расстояние – у 54й, 4й, 55й и 42й армий. Но, не смотря на разность в расстоянии – всем будет нелегко ! К вечеру операция была завершена, только в отдельных местах добивали или принуждали к сдаче отдельные стойкие части вермахта. Их было немного, но они были ! Дивизии семи армий плотно, в два ряда заняли оборону на намеченной мною линии от Новгорода до порта Нарвы, приспосабливая к обороне захваченные Спецназом трофеи: пушки, танки, грузовики и три катера морских сил Германии, стоявших в порту Нарва; задержавшиеся части подтягивались к своим, а Спецназ вернулся в Ленинград. Три бригады морской пехоты погрузились в эшелоны( "Скорпионы" их много захватили на станциях) в Нарве, через Кингисепп, Красногвардейск направились в Ленинград. Утром, мои операторы дали мне сводку по проведенной операции. По отрицательным результатам операции три командира полка и начштаба, допустившие убитыми 10 и более процентов личного состава, были расстреляны перед строем полка, командиры дивизий, в которые входили эти полки разжалованы в рядовые, без права реабилитации; четыре командиры и начштаба, допустившие потери от 6 до 9 процентов – разжалованы в рядовые, а командир дивизии – переведен на командование батальоном. Средняя потеря в частях Красной Армии – от 3 до 5 процентов личного состава. У спецназа – 8 убитых бойцов, а скольким мы не дали умереть: городские бои (немцы уже знали кое что о Спецназе и его тактике) – нет еще необходимого опыта и слаженности. Такие потери за всю операцию, а не за один бой ! Это благодаря артподготовке, поддержке с воздуха, бронетехнике и взаимодействию при помощи связи. Ну прям как у немцев блицкриг получился ! Только техника у нас намного лучше и боевой дух намного выше: бойцы накормлены, отдохнули, вооружены, освобождают от захватчиков свою землю, свою РОДИНУ ! А на Дворцовой площади – площади Урицкого, Ленинграда, оцепленной бойцами Спецназа, с вечера визжат пилы, стучат молотки, гудят моторы грузовиков, то том, то здесь раздается: ну как же без этого, великий и могучий русский мат…
Вечером по радио, а перед этим в расклеенных обьявлениях жителям и "гостям" города сообщалось, что следующий день нерабочий – выходной. В условиях войны, когда "все для фронта, все для победы" такое было странно, нелогично, немыслимо, если бы не подпись внизу и в конце обьявления: Командир Спецназа СССР. Но главное – в 11.00 на Дворцовой площади – площади Урицкого, состоится парад в честь первой крупной победы Красной Армии и снятия блокады с города на Неве ! Всех желающих посмотреть на парад площадь, естественно, вместить не могла, поэтому задолго до назначенного срока народ потянулся на площадь – занимать места. Не смотря на начало сентября было уже прохладно, но не холодно, так что ждать было терпимо. Пришедшим предстало удивительное сооружение: часть дворцовой площади от Александровской колонны до Смольного и Эрмитажа во всю длину занимала импровизированная трибуна для зрителей, поднимающаяся уступами от брусчатки к зданиям Смольного и Эрмитажа. Я подумал: уже через три, четыре метра стоящим сзади не будет видно, идущих колонн бойцов. Но это же праздник и он должен быть для всех ! Как быть ? Вопрос решился довольно просто, хоть и трудоемко. К зиме я запланировал закрыть все места дислокаций подразделений Спецназа бетонным забором: и защита от снежных заносов и защита от голодных волков, которые с приходом зимы наверняка захотят поживиться свежатинкой в самое голодное время. Ну не воевать же с ними на территории части ?! Вот и завозились бетонные панели забора размером 2,5 х 2,5 метра и складывались пачками – рабочих рук катастрофически не хватало для постройки ангаров и жилья: какие уж тут заборы ?! Да и завозить с заводов приходилось по немногу: 10 – 15 панелей в неделю за наличку нормально, а больше – появится нездоровый интерес кому столько, зачем, как вывозится и куда… Первые 5 метров от линии прохода колонн и техники зрители стоят на уложенном в два ряда длинной, во всю длину площади первой площадке для зрителей, шириной в 5 метров. Дальше, на них, во всю длину укладывается плашмя еще ряд, в две полосы панелей: 5 метров в ширину и 15 сантиметров в высоту. Этот ряд на 15 сантиметров выше первого – им уже видно лучше. Третий ряд панелей – по две панели друг на друге - снова на 15 сантиметров выше. Последний ряд: 11 панелей – 1,65 над брусчаткой. Сзади последнего ряда панели стоят вертикально, в специальных опорах, позади всего ряда для зрителей: больше чем метровый бордюр, чтобы зрители ненароком не свалились вниз – хоть и полтора метра, но травмы могут быть серьезными. А мне Ходынки, на которой подавили народ, при коронации одного из царей, не надо ! По бокам, для подьема на трибуны, из тех же двух панелей, положенных наклонно устроены пандусы для удобного подьема и спуска. Ну а за трибунами, между ними и зданиями – биотуалеты: народу будет много, а вопрос гигиены – наиважнейший ! В щели между плитами думал засыпать песок, чтобы ноги не ломали, но потом решил: гулять, так гулять – пусть помнят Спецназ СССР. Во всю длину все плиты застелили линолеумом ! А что: полы в зданиях, помещениях, комнатах надо застилать линолеумом – он у нас есть, да не гладкий, а шероховатый, чтобы ноги при ходьбе, а особенно при беге не скользили. В центр подготовки его тоже свозили небольшими партиями, складировали и брали по мере необходимости. Здесь же раскатали, сшили края толстой нитью и готово ! Нагнали работников, за ночь все и успели…
В улице Герцена, идущей от Невского проспекта и заканчивающейся тупиком в здании Главного штаба (воротами в здание Главного штаба) на уровне второго этажа, до самого начала улицы, натянули брезент от лишних глаз – там будут стоять ворота, из которых будут выходить колонны бойцов и бронетехники. С улицы ничего не разглядишь: темно и часовые на входе не дадут возможности приблизиться. Вход – на главной базе Спецназа в Ленинграде: там будут стоять в готовности колонны лучших бойцов и командиров. Со второй базы – через ворота пойдет бронетехника. Есть еще и третьи ворота, для финальной части, но для нее ворота из тупика будут переброшены в помещение в западной, угловой части Главного штаба… По всей площади в окнах зданий и при входе в нее, от тупика Герцена до порка Горького расставлены мощные, высококачественные колонки. Перед входом – аркой, в Главный штаб, сооружена деревянная трехметровая трибуна для отличившихся старших командиров. Перед ней – двухметровая площадка с тремя микрофонами в стойках. Перед ней – три ряда для почетных гостей: брусчатка; один ряд панелей; двухслойной ряд панелей, трехслойный... Между третьим рядом и платформой - 10 метров… И трибуна и платформа завешена зеленым брезентом; флагов и транспарантов нет – только на вершине арки, закрывая коней, большой портрет Сталина в форме генералиссимуса: нам помпезность ни к чему…
Вечером получил данные от "счетной комиссии" и занялся, вместе с бойцами и командирами (ведьмочками) моего подразделения, переносом участников парада в Ленинград, на главную базу Спецназа. Многие, узнавшие, зачем их забирают, отнекивались: да чем мы лучше – делали, что приказали, да врага били, раз появилась такая возможность. Морпехи прибыли под утро и, как говорится – с корабля на бал ! Лучших командиров, да и остальных, немного не дотянувших: всегда есть первый, второй, третий – пригласил в качестве почетных гостей - заслужили ! С морпехами решил – отчаянные черти: будут представлены лучшие роты от всех трех бригад, но лучшая рота – впереди ! С ними вообще вышел казус, до скандала: в боях участвовали 1я и 6я бригады. 4я и 7я – стояли в резерве: 7я – в городе, а 4я – в Невской оперативной группе, у 301 артдивизиона тяжелых орудий КБФ. Я решил – расформировать 7ю бригаду и восполнить потери у 1й и 6ой. Тяжело пришлось, но сделал ! Командованию 7й бригады рекомендовал начать формирование бригады из подходящего людского резерва: ну что поделаешь – душа лежала больше к командованию 4й бригады… И не ошибся: может и ошибся немного, но что сделано, то сделано – к 4й бригаде претензий не было !
К 10.00 стали привозить приглашенных: лучших людей города - по результатам, а не должностям. Рабочие и работницы заводов; инженеры и ученые; преподаватели и работники магазинов; учителя и работники общественного транспорта; лучшие студенты и ученики(и юноши и девушки). Словом те, кто внесли посильный вклад в дело развития и обороны города. И конечно же представители Кировского завода. На первой платформе – гражданские; на второй – военные: бойцы и командиры Красной армии; на третьей - бойцы и командиры Спецназа.
По показателям лучшей группировкой Спецназа оказалась группировка под командованием ЗЯМЫ – капитана Лисицына. Ну конечно – старый конь борозды не портит ! Лучшей ударной группой – действующая на подхвате группа ЗВЕРЯ – капитана Зверева. Лучшая рота Спецназа – у него же. Не смотря на подхват, ему пришлось уничтожать окруженных и не сдающихся в плен фашистов, особенно эсесовцев ! На трибуне гостей и нарушитель дисциплины – командир эскадрильи штурмовиков капитан Богданова. Как сказал товарищ Сталин: за провинность – наказать, за героизм – наградить ! Там же лучший врач Волкова, Голубева и Карл Францевич Шнайдер. Вся группа операторов беспилотников – что бы мы без них делали ! Командиры лучших дивизионов "Градов", "Акаций" и "Гвоздик", "Нон-С" и возимых 120мм минометов; самоходок СУ-100 и САУ-122-54; батальонов Т-55 и ПТ-76, летчики лучших эскадрилий истребителей, штурмовиков, бомбардировщиков, Марина Сизова – создатель фазовых решеток обнаружения для самолетов; наш снабженец Юлия Стрельченко… Проход на площадь закрыли в 10.00 – мест для зрителей уже не хватало, а создавать толкучку – чревато. Без десяти одиннадцать на трибуну поднялись лучшие из лучших: комдив Стрижков; командир группы Астанин; три комбрига морской пехоты; лучший командир танкового батальона; лучший командир арт дивизиона. Все встали слева от меня. А местных моряков на трибуне не было, как и летчиков – не заслужили. И командующих армиями тоже: план операции был разработан и проведен без их участия – дивизиям указания давал я, а они проявляли личную инициативу в продвижении, но – согласно разработанного мною плана…
Справа: Лисицын; Зверев; Акимов; Власенко; командир двух танковых полков – капитан Мостовенко; командир двух самоходных артполков капитан Коровин; командир пяти вертолетных полков полковник Кротов; командующий пятью полками "пернатых" капитан Суровцев; капитан Старостин – командир отдельного инженерно-саперного батальона. Это его люди шли прямо за танками с миноискателями, стараясь обнаружить мины, оставшиеся между гусеницами танка и по их сторонам; это они ползали ночью, очищая дорогу пехоте прорыва Красной Армии; это благодаря им тысячи бойцов не подорвались на противопехотных минах ! А рядом со мной – Шабанова, во всей своей красе: лучшая по зачисткам штабов, после меня: лишних два бойца, которые она с Красновой могли перебросить, в течении операции действовали чуть быстрее и набирали секунды, которые складывались в минуты, а лишнее время – лишние штабы… А Морозова и Алешкевич – на гостевой трибуне: провинившиеся…
Без пяти одиннадцать заиграла знакомая всем музыка и в тишине торжественно зазвучал гимн Советского Союза. Я вскинул ладонь к козырьку фуражки, за мною то же самое сделали все стоящие на трибуне командиры, военные на гостевой трибуне; военные, находящиеся на трибуне напротив. Отгремел гимн; небольшая пауза. Я крикнул:
- Ленинградцы ! Перед вами пройдут парадным маршем лучшие из лучших бойцов и командиров операции по деблокированию вашего славного города, а на трибунах – их командиры ! Вновь зазвучала музыка, напоминающая марш и звонкий девичий голос запел…
Глава тринадцатая
Чтобы помнили долго…
Зазвучала музыка, похожая на марш, из-за угла Главного штаба, с Невского проспекта, вышла строем колонна в черных шинелях и направилась к трибуне, по дуге, вдоль стен Главного штаба. Моряки, артиллеристы: они огнем своих орудий били по врагу – правда по площадям, но били, наносили урон ! А голос Окуневой выводил:
Замер притихший, северный город. Низкое небо над головой
Что тебе снится крейсер "Аврора". В час, когда утро встает над Невой ?
Может быть снова, в тучах мохнатых. Вспышки орудий видны вдали
Или как прежде, в черных бушлатах. Грозно шагают твои патрули…
Моряки – сборная рота артиллеристов, торжественно проходили перед трибуной. Я вскинул руку к козырьку, приветствуя лучших из лучших. Закончилась песня, прошли моряки, развернулись влево и пройдя мимо зрителей ко входу, из которого пришли, не дойдя были остановлены и повернулись налево – пусть все, кто пройдет парадным маршем тоже увидят парад !. Новая песня, под марш:
Шел отряд по берегу, шел из далека. Шел под Красным знаменем командир полка…
Голова обвязана, кровь на рукаве. След кровавый стелется по сырой траве… Скосил глаза на Стрижкова – и тут он умудрился словить осколок - в голову, правда в скользь. Голова под фуражкой перевязана: не очень заметно, но все же… А по площади шла лучшая рота его дивизии, лучшая арт.батарея с пушками на тягачах и лучшая танковая рота :
Хлопцы – чьи вы будете, кто вас в бой ведет ? кто под красным знаменем раненый идет ?
Мы сыны батрацкие, мы за новый мир. Щорс идет под знаменем - красный командир… Снова руку к виску. Комдив вскинул руку, на глазах слезы… прошла лучшая рота комдива Стрижкова.
Жесткий, рваный ритм марша, из-за угла вышли черные бушлаты, хриплый командный голос рвался из колонок:
Рота в атаку, рота за мной. Первый взвод влево - вправо второй
Третьему прямо- цепью вперед. Тот кто не струсит – встретит восход…
Нас прикрывает с флангов броня. Черные дьяволы – делай как я !
Дрогнул противник, катится вспять. Взяты окопы…
НАСМЕРТЬ СТОЯТЬ !
Морпехи услышали, подтянулись – строй стал ровнее, шаг четче:
Морская пехота, морская душа. Мы ходим в атаки, преграды круша…
Где мы там победа – не выдержит враг. За нами наш город, а впереди враг !
Смерти не раз смотрели в лицо. Фрицы насели, взяли в кольцо
Слева свечой полыхнул БТ -7. Поселок в развалинах, мрачен и сер…
Раненый батя, наш командир. Текстом открытым вышел в эфир
Первый - второму – Слушай меня…
Я ВЫЗЫВАЮ ОГОНЬ НА СЕБЯ !
Морская пехота… – подхватили морпехи. У командиров бригад на трибуне – губы сжаты, желваки на скулах, рука у виска…
Справа на фланге смолк пулемет. - Первый – второму: время не ждет
Что же ты медлишь ? – Батя комбат… Пушки накроют нужный квадрат !
Рвутся снаряды, стонет земля. Смерть ходит рядом, сталью визжа
Выжить или сгинуть – уж как суждено. Третьего просто…
НАМ НЕ ДАНО !
Морская пехота… – Яростно, с исступлением, ревели мужские глотки ! – Мы ходим в атаки, преграды круша ! Вздрагивала от ударов сотен ног брусчатка ! Жесткие лица, твердая решимость: прикажите – порвем всех в клочья !
Где мы там победа – не выдержит враг. За нами Отчизна, а впереди – враг ! Да это было сильно, это впечатляло…
Снова музыка под марш, но какая то несерьезная, легкомысленная – из за угла вышла колонна, одетая как то не по форме: бесформенные балахоны с мешковатыми штанами, на голове повязаны платки, правда защитного, камуфляжного цвета и шли бойцы как то непривычно: вроде и строем, но как-то расслаблено, небрежно:
А на войне, как на войне, а нам трудней того в двойне. Когда едва зайдет за соснами рассвет…
Мы не прощаемся ни с кем, чужие слезы нам зачем ? Уходим в ночь, уходим в дождь, уходим в снег…
Батальонная разведка – мы без дел скучаем редко. Что ни день, то снова поиск, снова бой…
Ты сестричка в медсанбате, не тревожься, бога ради, мы до свадьбы доживем еще с тобой !... Армейские понимающе переглянулись, ухмыльнувшись – у самих такие же разгильдяи… Но у меня не разгильдяи – шла лучшая рота "Тени", а впереди их командир – старший лейтенант Солнцев. Подошли к трибуне, подтянулись. Солнцев отдал честь, я ответил, все на трибуне козырнули: разгильдяи – разгильдяями, а смотрелись грозно: автоматы необычной конструкции, снайперские винтовки СВД, ручные пулеметы РПК. Прошли трибуну и снова – небрежно-расслаблено (так было задумано). И снова зазвучал марш: жесткий, решительный, суровый:
Вновь уходит в опасные дали, выполнять особый приказ
Не беря ордена и медали. Боевой, легендарный спецназ…
Тает в дымке сторонка родная, мы вернемся, ты жди только нас.
Улыбнутся друзья, провожая – так уходит работать Спецназ
Мы во славу великой России все пройдем, так бывало не раз…
Русь святая, в тебе наша сила. МЫ ОСОБАЯ ГРУППА СПЕЦНАЗ !
Да, это ошеломляло покруче морпехов: в камуфляжной расцветке, лица в маскировочном гриме, по два пистолета на поясе и бедре, по два ножа на поясе и бедре с другой стороны, нож на плече, разгрузка с гранатами, магазинными рожками для автоматов; автоматы, снайперки, пулеметы РПК и ПКМ, которые в руках бойцов кажутся игрушечными. Ровные ряды, четкий шаг, подбородки на трибуну. Идут "Скорпионы" ! А впереди - их командир, капитан Рыбаков. Я ему предложил место на трибуне, но он отказался – Мне подальше от начальства удобнее… Понимаю – все внимание сейчас ему и его бойцам !:
Нас сдаваться в бою не учили. За спиною Отчизны наказ…
Где трудней, где опасней мы были. Потому и зовемся "Скорпионы" !
А друзей, что в бою скоротечном. Приняв пулю, покинули нас
Оставляя в разведке навечно. Никогда не забудет Спецназ !
Мы во славу Великой России все пройдем, так бывало не раз
Русь святая, в тебе наша сила. МЫ ОСОБАЯ ГРУППА СПЕЦНАЗ !
Звучит проигрыш, новый куплет и заканчивается последний куплет словами:
Мы уходим в опасные дали, зная – верят любимые в нас
Эта вера надежнее стали. Как надежен Советский Спецназ !
КАК НАДЕЖЕН СОВЕТСКИЙ СПЕЦНАЗ !
МЫ ОСОБАЯ ГРУППА СПЕЦНАЗ !
Снова музыка под марш, но радостная, бодрящая. Пошла лучшая рота генерала Астанина, батарея артиллеристов на тягачах, взвод танков Т-34-85 на малом ходу: хотя группа была в окружении, но не сдалась, выстояла – правда благодаря нам, но тем не менее: заслужили делом – немцев громили знатно:
У солдата выходной, пуговицы в ряд. Ярче солнечного дня золотом горят.
Часовые на посту, в городе весна. Проводи нас до ворот - товарищ старшина, товарищ старшина !
Идет боец по городу, по незнакомой улице. И от улыбок девичьих вся улица светла.
Не обижайтесь девушки, но для солдата главное. Чтобы его далекая любимая ждала !
Первый куплет, второй, третий… Идут бойцы и командиры. Идут в ногу, стараются, как могут. Не впечатляет, но… я чувствую симпатии зрителей, а вот Астанин хмурится. Глянул на него – он поймал мой укоризненный взгляд, кивнул – мол все понял… Прошли Астанинцы – Стрижков улыбается – его прошли лучше, солиднее. Я увидел это – улыбнулся: детский сад, штаны на лямках…
Забили дробь барабаны – настоящий марш ! Проигрыш и песня, а от угла двинулись четкие, стройные колонны:
Путь далек у нас с тобою, веселей боец гляди…
Вьется, вьется знамя боевое, командиры впереди. Спецназу в путь !
В путь. А для тебя родная есть почта полевая. Прощай приказ зовет !
СПЕЦНАЗУ – ВПЕРЕД !
Четко, как на параде у нас, на Красной площади, идут, печатая шаг бойцы и командиры лучшей роты из группы Зверева: впереди – лучший, после Зверева командир ! Следом за ним – лучшие роты ЗЯМЫ, АКИМА, ГЕРДА с лучшими командирами впереди ! Первая рота моего особого подразделения с командиром Саидовым (вместо Стрельченко) идет скромно – последней, но не хуже других. А впереди колонны знаменосец – ОКУНЕВА МАРИЯ ! Вроде как и ветерок встречный подул, развернул знамя Корпуса Спецназа ! В комбезе, таком же как и у "Скорпионов", только без разгрузки, с автоматом за спиной; в пилотке – волосы до плеч; на лице выражение гордое и чуточку высокомерное. Флаг над головой развернут, полощется на ветру, а на нем желтым по красному – РОДИНА, ЧЕСТЬ, СПЕЦНАЗ !
Каждый воин – парень бравый, смотрит соколом в строю
Породнились, роднились мы со славой Славу добыли в бою…
СПЕЦНАЗУ В ПУТЬ, В ПУТЬ, В ПУТЬ…
Если бойцов Стрижкова и Астанина встречали привычно, с симпатией – много раз видели такие парады, то морпехов приняли с восторгом, особенно под песню; "Тени" приняли по доброму, с улыбками, а вот "Скорпионов – с восторгом и … страхом: такие могут сотворить все, что им прикажет их командир ! А роты Спецназа – с восторгом и восхищением – ТАКОГО мастерства здесь еще не видели !
И теперь для нас настало время ратного труда – сообщала песня…
Возвращать Отчизне нашей милой наши села, города. Спецназу в путь!
Рот в этой колонне было много, поэтому и песню я выбрал длинную:
Пусть враги запомнят крепко – не грозим, а говорим !
Мы дойдем с боями до Берлина, а прикажут – до Курил и… ДАЛЬШЕ !
В путь, в путь ! Припев закончился - музыка смолкла и только барабаны выбивают маршевую дробь, будоражащую слух и щекочущую нервы, ровный, жесткий удар спецназовских ботинок о мостовую…
Прошли лучшие роты Спецназа, зазвучал знаменитый "Марш Славянки" без слов… Из-за угла выкатились три машины "Тигр" с красными крестами на бортах, а в люках – лучшие врачи ! За ними в МТЛБ саперы, связисты, операторы беспилотников… Прокатывались мимо трибуны и командиры отдавали честь. Следом – минометчики, зенитчики на Ганомагах… В БТР-60П – лучшие летчики истребители, экипажи штурмовиков, бомбардировщиков… А марш гремел и гремел…
Наконец, новая песня, переделанная под марш: песня "Любе" – Т-34.
Сначала выкатились взвод легких танков ПТ-76, за ними БМП-3; следом за ними: Т-34 и Т-34-85… На трибунах легкое оживление в одной из групп – о брусчатке проходит взвод КВ-1С: чуть легче, чуть качественнее, чуть красивее – без пулемета сзади: такой еще не начали выпускать на Кировском, но чертежи я уже дал и во всю началась подготовка конвейера для его выпуска… Пошли самоходки: СУ-100, 122мм "Гвоздики" и 152мм "Акации", 120мм "Ноны-С"… А в конце колонны – тяжелые 122мм САУ 122-54 и последними – хищные, стремительные Т-55 с зализанными башнями и 100мм длинноствольными пушками ! Вся тяжелая бронетехника уходила с площади уже под песню – марш "День победы"…
Закончилась песня. На помост поднялась Окунева, подошла к микрофону. Все затаили дыхание, замерли – что сейчас будет !? Ударила по нервам уже знакомая всем "Священная война" :
Вставай страна огромная, вставай на смертный бой… С неприметных ворот, в западном торце здания сорвали закрывающий брезент проход и близко стоящие услышали лающую команду на немецком – Форвардц – Вперед ! Перед потрясенными ленинградцами из темноты прохода выходили немцы – пленные немцы, да не простые: впереди шел самый главный – целый генерал – фельдмаршал. В чинах мало кто разбирался, но то, что это главный – было понятно без обьяснений. А за ним – колонной немецкие командиры: все в годах, с наградами и с траурно - недоуменными выражениями на лицах… По бокам, через каждые пять метров – бойцы с винтовками СВТ и примкнутыми к ним штыками: пехотинцы, моряки, артиллеристы, летчики, спецназовцы, танкисты, морпехи… Все взгляды устремлены на колонну: вот они – страх и ужас, покорители Европы ! Идут по их городу, перед ними - П Л Е Н НЫ М И ! Окунева вскинула руку, указывая на колонну и закричала :
Они хотели войти в Ваш город… Они в него вошли !
Они хотели увидеть Ваш город… Они его увидели !
Они мечтали пройти парадом по Вашей площади…
Их мечта сбылась – они проходят в параде по Вашей площади !
Почему же они не рады ? Радуйтесь фрицы нашей победе !
Колонна пленных прошла по площади, зашла в неприметный проход на восточной стороне площади (между зданиями) и через ворота переброса: никто ничего не заметил – очутилась в огромном пустом, заводском цехе: завтра им предстоит путь в Москву, куда они так стремятся… А над площадью вновь грянул гимн Советского Союза !
Окунева спустилась вниз, на помост поднялась Шабанова, подошла к микрофону – Всем тем, кто получил извещение: Пропал без вести… посвящается эта песня:
Засыпай, засыпай мой сынок дорогой, я спою тебе песню красивую
Про меня, про отца, да про нашу любовь – несчастливую… негромко, грустно начала она…
Как же трудно сынок быть женою бойца: он уходит и нежно прощается
А ты ждешь, что беда обойдет стороной – испугается…
Засыпай, я тебе покачаю кроватку. Засыпай, я тебя никому не отдам
Как похож ты на нашего папку. Я хочу, чтобы он увидал…
Как же плакала я, не пускала его. Он смеялся в ответ, целовал меня
Я приду, я вернусь, ничего - ничего. Моя милая…
А ты мне сына роди, пацана мне роди. Или дочку такую ж красивую
Я приду, я вернусь, ты меня подожди – ты ведь сильная ! В голосе тревога, комок подступает к горлу. Припев и новый куплет:
Он ушел воевать, я тебя родила. Только горе руками не развести…
И отец, твой отец – извещенье пришло. Пропал без вести… Нелля вскинула руки вперед, в мольбе и закричала: с болью и мольбой:
Ты вернись ! Я же сына качаю в кроватке. Ты вернись ! Я тебя никому не отдам !
Как похож он на нашего папку ! Я хочу, чтобы ты увидал.
Как похож он на нашего папку. Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ УВИДАЛ !
Не знаю как другие, а у меня в горле комок, на глазах слезы. И я их не стесняюсь ! Смолкла музыка, Шабанова медленно спустилась с помоста – выложилась вся ! На площади мертвая тишина, прерываемая негромкими всхлипываниями среди зрителей. Бойцы в колоннах: каменные лица, сжатые зубы, стиснутые до белизны пальцы на стволах автоматов и винтовок… А на помост поднялась Морозова. Негромко заиграла музыка, Катя запела о девушке, Женьке, ушедшей в партизаны, воевавшей с врагами и погибшей – в шестнадцать лет… Та же самая реакция. Надо выводить присутствующих из такого состояния: все же у нас парад победы… На помост поднялась Окунева. Чистый, звонкий девичий голос поплыл над площадью:
Гляжу в озера синие, в полях ромашки рву. Зову тебя Россиею, единственной зову.
Спроси, переспроси меня – милее нет земли. Меня здесь русским именем когда-то нарекли…
Красу твою не старили ни годы, ни война. Иванами, да Марьями гордилась ты всегда.
Не все вернутся соколы – кто жив, а кто убит. Но слава их высокая тебе принадлежит !
Гляжу в озера синие, в полях ромашки рву. Зову тебя Россиею, единственной зову.
Не знаю счастья большего, чем жить одной судьбой. Грустить с тобой – земля моя. И праздновать с тобой !
Ну вот, оживились. Дальше, повышая настроение, девушки спели: "Называют меня некрасивою", "Ой рябина кудрявая", "Виновата ли я…", "Мой адрес Советский Союз"…
- Эта песня посвящается нашему командиру – сообщила Морозова и девочки запели "Каким ты был…". Начинала куплет одна, остальные подхватывали:
Каким ты был, таким остался – орел степной, казак лихой…
Каким ты был, таким ты и остался. Но ты мне дорог и такой ! - закончили они свою песню. Радостные, улыбающиеся лица, веселье… У нас, конечно праздник, веселье – это понятно, но, чтобы не получилось, как на поминках: чем дольше поминают, тем больше забывают по поводу чего собрались. Не хотелось, но надо, чтобы помнили, не забывали. Спустился с трибуны, поднялся на помост, поблагодарил девушек, подошел к микрофону:
От имени Спецназа СССР поздравляю всех присутствующих здесь с первой крупной победой над немецко-фашистскими захватчиками ! Благодарю всех присутствующих здесь бойцов и командиров за доблесть, отвагу и мужество в бою ! Думаю, что от всех присутствующих здесь могу поблагодарить командиров Спецназа, исполнивших для вас замечательные песни ! Но ! Хочу отдать дань памяти и уважения тем, кто погиб в этой операции, чтобы о них ПОМНИЛИ ! Заиграла негромко музыка, я запел, глядя куда то вдаль, по верх голов: растерянно, недоуменно, печально:
Почему все не так: вроде все как всегда, то же небо опять голубое
Тот же лес, тот же воздух и та же вода: только он не вернулся из боя…
Он молчал не в попад и не в такт подпевал, он всегда говорил про другое…
Он мне спать не давал, он с рассветом вставал, а вчера не вернулся из боя !
После битвы с врагом, чистя свой автомат, по ошибке окликнул его я
Друг – оставь покурить, а вокруг тишина: он вчера не вернулся из боя… Музыка заиграла громче, я возвысил голос:
Наши мертвые нас не оставят в беде, наши павшие – как часовые
Отражается небо в лесу, как в воде и деревья стоят голубые…
То, что пусто теперь – не о том разговор: вдруг заметил я - нас было двое…
Для меня будто ветром задуло костер, когда он не вернулся из боя…
Нам и места в землянке хватало вполне - нам и время текло для обоих…
Все теперь одному, только кажется мне – это я не вернулся из боя… Закончил песню, повторяя скорбно-растерянно припев:
Все теперь одному, только кажется мне…замолкла музыка, я замолк
И негромко закончил, глядя в даль: ЭТО Я НЕ ВЕРНУЛСЯ ИЗ БОЯ…
Постоял молча, обвел взглядом площадь, молчаливых бойцов:
МЫ ВСЕГДА БУДЕМ ПОМНИТЬ ПОГИБШИХ ТОВАРИЩЕЙ !
- Но, не смотря ни на что жизнь продолжается. Надо жить, дружить, любить и бить врага, на жалея ни своих сил, а если надо – и жизни !
На этом парад первой ПОБЕДЫ считаю законченным. Одно сообщение: не смотря на вывешенные обьявления повторюсь – с пяти часов вечера в о всех районах города Ленинграда народное гуляние до восьми вечера, а в восемь – показ кинофильма. Все угощения – бесплатны для всех гражданских лиц. Это подарок Спецназа СССР !
Моряки уехали на корабли, с парада, на своих полуторках; группы Астанина, Стрижкова – на Опелях Спецназа во временные пункты дислокации в пределах города; морпехи – в казармы экипажей судов Балтфлота. Все мои, участвующие в параде – через ворота, установленные в переулке между рекой Мойка и зданием Штаба гвардейского корпуса на Дворцовой площади. Командиров, стоящих со мной на трибуне забрал с собой в "Тигр". Мои уехали на бронеавтомобилях "Тайфун-У". У себя, на базе, еще раз поздравил Астанина, Стрижкова и командиров бригад морских пехотинцев, Вручил каждому медаль, разработанную мной и изготовленную у нас, на втором монетном дворе: на лицевой стороне – на фоне шпиля адмиралтейства – шесть легко узнаваемых профилей: пехотинец, моряк, танкист, артиллерист, летчик, разведчик. Внизу, по окружности надпись – Лучшим из лучших. На обратной стороне – сверху – За первую победу. По середине – 9 сентября 1941 год. Внизу – Ленинград. Красная бумажная коробочка, внутри, на книжечке в красной обложке – медаль. Все как положено. Пока, правда – как памятная, но если утвердит Сталин ( ох и отгребу я за свою самодеятельность, чувствую…) будет официальная награда. После вручения мне поднесли картонные коробки: каждому участнику парада – по такой медали: пусть командиры вручат сами. А мне еще своим вручать – каждому персонально ! Добавил: всем награжденным можно получить на гулянии в парках то, что будут давать гражданским. Только награжденным ! Я и так неслабо попадаю на этот праздник, а тут еще кормить тыловых и запасников. Ну уж нет, обойдутся. От каждого по способности – каждому на заслугам ! Отдал командирам свою машину – развезут по расположению, попрощался…
- Товарищ генерал-полковник ! Поворачиваюсь. Подходит комбриг шестой бригады, за ним – комбриг первой и четвертой.
– Разрешите обратиться ! – Разрешаю.
– Товарищ генерал-полковник – возьмите нас к себе в Спецназ. Мы же одни и те же задачи решаем, а под вашим командованием мы сможем еще лучше бить врага ! Да и отношение у вас к людям и делу совсем другое. Возьмите, мы не подведем ! Не подведем ! – присоединились остальные.
- Да вы что, товарищи комбриги ? Меня же морфлот, вместе с вашим комфлота Кузнецовым сьест и косточек не оставит ! – возмутился я.
– Вас – не сьест ! – убежденно ответил комбриг. Вы сами кого хотите схарчите ! Опасный, однако пошел разговор…
- Провернем одно дело, я к вам пригляжусь, а там и решу… А пока – в свои части, наградите своих бойцов и из расположения далеко не отлучайтесь – будьте на связи. Понадобитесь…
Отдал по рации приказ: командирам – подготовить участников парада к награждению. В каждой роте, батарее, эскадрилье лично вручил медали участникам, обьявил: при гулянии в парках – можно брать все и сколько хочется, но – не злоупотреблять ! В пять часов, как и было обещано, в парках или присутственных местах началась рекламно - благотворительная миссия: раскрылись борта грузовиков и спецмашин и девушки вместе с бойцами – грузчиками, охраной и менталистами приступили к выполнению задуманной мною миссии. На пластиковых столах стояли коробки или ящики: горячие пирожки с картошкой и мясом, вернее гуммой (в СССР такие называли ухо, горло, нос – но вкусные !) – это для всех, но по два в одни руки. Над машиной плакат – только гражданским: военным – участникам парада. Для детей: персик, груша, мандарин, шоколадно-вафельная конфета " Мишка на севере" – по одному на ребенка. Можно подойти еще и взять другое, но только три раза – на то есть менталисты… Правда уверен – девушки будут злоупотреблять и медалисты тоже: ну как не угостить так молчаливо и доверчиво глядящего на тебя худющего ребенка. Да и ладно - для них не жалко… Для дам – двухсотлитровая бочка с красным вином и 50 граммовой плиткой шоколада – один стаканчик, но – 200грамм. Для мужчин – 500 граммовый стакан с пивом из трехтонной цистерны и вяленая рыбка ! Тоже, один стакан – у нас гуляние, а не пивная ! Для всех - лимонад в стаканчике, без ограничений. Стаканы – бумажные: для детей – сбоку девочка или мальчик; для женщин и мужчин – соответственно: красивая женщина и мужчина пьющий пиво… Парные патрули из Спецназа в местах гуляния: им кроме пива и вина можно взять что захотят… Идеологическому отделу обкома партии поставил задачу – обеспечить гуляющих живой музыкой: веселой, радостной, бодрящей – посмотрим, как справятся…
Гуляния прошли, весело, радостно, без происшествий, как и планировалось. В одном месте играл оркестр, в другом – ансамбль, в третьем – гармонист или аккордеонист. Пели песни, танцевали, плясали… Возникающие недоразумения с военными и любителями халявного пива патрули решали быстро: безболезненно поясняли политику Спецназа на данный момент. А в восемь вечера во всех местах гуляния, на широких экранах были показаны фильмы, вернее фильм: "Кавказская пленница". Наверняка внимательные обратили внимание на эпизоды, где работники милиции в погонах, но это же комедия, а действие происходит непонятно где, хотя и ясно, что на Кавказе. Зато удовольствия, веселья, смеха и хорошего настроения – вагон и маленькая тележка. Перед началом фильма раздачу свернули; грузовики отправили на базы – от греха подальше; а бывшие на раздаче – остались на фильму… Всем певцам, певицам, музыкантам, возле которых было много народа, были вручены своего рода награды – пакеты с дефицитом: консервы, палка копченой колбасы, плитка шоколада, булка белого хлеба и бутылка: женщинам вино, мужчинам водка. Закончился фильм, но гуляния продолжались, уже стихийные… Расходы, конечно были огромные и усилия по проведению тоже: все, что выдавалось – из нашего времени, даже бумажные стаканчики… Но это все не важно. Главное – чтобы помнили…
Я, после парада, как всегда, носился по делам, как заведенный. Можно было бы вывести погулять в парк Морозову, но увы – нельзя: наказана - сама же не поймет мою слабость. И дел по горло – не до развлечений: отправить с охраной в Москву эшелон в новыми танками Т-4 с длинной пушкой, которые немцы направили на Ленинградский фронт для испытания в боевых условиях, а мы его приняли. Майор-танкист, которого обезвредила Окунева и прихватила его портфель и был тем самым инспектором-наблюдателем. Проконтролировать возвращение с рубежа линии новой обороны назад, в Ленинград, по железной дороге, 55ой армии, группы Астанина (15 тысяч бойцов и командиров – две дивизии), дивизии Стрижкова (есть у меня на него виды). Не знаю, что решит Сталин насчет Финляндии, но по моему – надо брать, пока есть возможность. Надеюсь удастся уговорить, хотя чувствую – встретит он меня неласково. Ну да это не беда, решим вопрос – главное, чтобы дело не страдало ! Морпехов нужно озадачить, да перебросить в Центр подготовки, а там места для размещения нет - придется пожить недельку в армейских палатках, хоть и Средняя Азия, но все же не юг… Пусть посмотрят, чему то научатся, поднатаскаются за неделю. Мало, конечно, но хоть это… Опять же бесплатное угощение надо доставить из нашего времени, хотя и здесь можно кое что сделать – хотя бы те же пирожки… В общем – первым делом самолеты, ну а девушки – потом: завтра, или послезавтра…
Сталин был зол – нет, он был в гневе ! Громов сказал, что немцы начнут наступление утром, 9го, но его корпус начнет раньше немцев. Сегодня уже 11е, время послеобеденное, а от него никаких известий. Были, конечно, из Ленинграда сообщения – отрывочные, бессвязные, как в начале войны, но какие ! Неужели все это правда ? Неужели обманул ? А ведь он ему поверил ! Сначала эти новости вызывали усмешку – знакомое явление; затем – недоумение, раздражение, а вот сейчас – гнев. Его, Сталина – мастера интриги обманули ?! Гнев перехлестывал через край и Вождю с огромного труда сдерживать себя. Сидевшие в кабинете Сталина генералы и маршалы чувствовали состояние Хозяина и опустив глаза сидели еле дыша, боясь лишний раз поднять глаза, как мыши под веником. Только Шапошников, зная о расположении к нему Сталина стоял у карты и бодро докладывал о положении на фронтах, водя указкой. Сталин его не слушал: что он мог сказать такого, о чем Вождю уже не доложили ? Он знал, что на всех фронтах немцы либо остановили наступление, либо уменьшили натиск и Красной армии удавалось сдерживать противника. И – тут не надо заканчивать академий, понятно, что силы были направлены для главного удара и этот удар – на Ленинград ! А этот мерзавец молчит ! Хоть бы позвонил, сообщил – как там…
- А что у нас на Ленинградском фронте товарищ Шапошников ? - раздраженно задал вопрос Сталин. Маршал сбился, на несколько секунд замолчал.
– Сообщения удовлетворительные, но мало конкретного. По сведениям немцев отбросили от Ленинграда – наконец произнес он.
- Что значит мало конкретного ? – взорвался Хозяин.
- Кто отбросил, где, когда, на сколько ? Если вам не докладывают из штаба фронта – надо самим требовать докладов !
- Дело в том, товарищ Сталин, что в Ленинграде творится непонятно что ! – начал переводить, с себя на других, стрелки Шапошников.
- Сняты с постов многие командующие армиями; отстранен от командования маршал Ворошилов; командующие армиями не имеют сведений о том, что делают их дивизии – они отстранены от руководства и не в курсе того, что творится на фронтах. Вождь обвел взглядом притихших военных: вот так – не в курсе… Так же, как и вначале войны !
- Что скажете нам вы, товарищ Жуков ? Жуков вскочил: преданный взгляд, готовность выполнить любой приказ Хозяина. ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ !
– По донесениям из штабов армий на Ленинградском, Волховском, Приморском, Новгородском направлении войска пошли в наступление на протяжении всего фронта и прорвав оборону противника вышли на оперативный простор !
- И… - вкрадчиво произнес Сталин. Жуков сообразил:
– Точных сведений штабы доложить не могут ! – Почему ?
– Не имеют средств передвижения для следования за войсками – выпалил начальник Генерального штаба. Вождь растерялся:
– Что значит не имеют средств для передвижения…
- Они так доложили товарищ Сталин – смутился Жуков. Хозяин тяжелым взглядом обвел сидевших, задержал взгляд, не предвещающий ничего хорошего на Жукове. Вспомнил вчерашний звонок начальника Генштаба:
- Товарищ Сталин. Командующий 7ой отдельной армией Мерецков докладывает, что финские войска прекратили наступление и организованно отводят свои войска назад, за реку Свирь.
– Почему отводят ? – Не имеет сведений. Спрашивает – что делать ?
- Когда доложил ? – спросил Сталин. – Только что.
– А когда финны начали отход ?
– Вчера, товарищ Сталин – голос в трубке дрогнул.
– Что вы ему сказали товарищ Жуков ?
– Атаковать противника и на его плечах ворваться на северный берег Свири и гнать их, насколько хватит сил !
– Спасибо, товарищ Жуков – Сталин осторожно положил трубку и медленно выдохнул сквозь зубы, сдерживая гнев… Да что же это такое ! Как он проглядел это скопище идиотов ? Отдал на откуп Армии подготовку, слушал бодрые доклады, смотрел на парадах мощь Красной Армии и верил. ВЕРИЛ ! И вот результат. Зачем они нужны ? Какой от них толк ? Прав Громов – сборище идиотов, подхалимов и лизоблюдов. Но может лучше они, чем этот неуправляемый ?! – мелькнула подленькая мыслишка. От этих хоть знаешь что ждать, а от него… Резкая трель звонка в мертвой тишине кабинета заставила Сталина вздрогнуть. И не только Сталина…
- Товарищ Сталин – раздался в трубке знакомый, уверенный голос.
– Я уже в Кремле, у подьезда. Прибыл с докладом и представлением отличившихся, как обычно. У вас найдется время нас принять, или нам заехать позднее. Мерзавец – раздраженно, но с долей восхищения подумал Вождь. Как правильно рассчитал: позвонил бы раньше - нарвался бы на разнос и отсрочку приема, а тут пожалуйста – стоим у подьезда, ждем…
- Поднимайтесь и заходите – буркнул он. - Продолжайте – глянул он на Шапошникова…
Открылась дверь кабинета, на пороге встал Поскребышев. Сталин кивнул и в кабинет стали заходить военные: сначала Громов, за ним генерал-лейтенант, затем генерал-майор, три комбрига моряка и дальше – командиры Спецназа – кое кто знакомые, но многие - незнакомы. Его любимицы – Морозовой среди них не было. Вождь с раздражением глянул на Командира Спецназа: подтянут, уверен в себе – как всегда. Не обращая внимание на настроение Вождя Громов шагнул вперед:
– Здравствуйте товарищ Сталин. Сталин подошел, внимательно вгляделся в глаза, промедлил, затем протянул руку
– Здравствуйте товарищ Громов. С чем пожаловали ?
Я поздоровался, отшагнул в бок.
– Для начала хочу представить вам лучших из лучших проведенной операции по деблокированию города Ленинграда. Представил Астанина, Стрижкова, трех комбригов морской пехоты, Корнева, Солнцева.
– Командир эскадрильи штурмовиков Ил – капитан Спецназа Богданова. Капитан на данное время наказана домашним арестом без права вылета на срок пять суток, но присутствует здесь как лучший экипаж штурмовиков Ил. В Ленинградской операции, после успешной штурмовки вражеской колонны и ее уничтожения она была атакована двумя немецкими ассами-охотниками: у ведущего – капитана Вернера 69 побед, а у ведомого – лейтенанта Хольца - 58 и в неравном бою лично сбила обоих. Счет сбитых ею месершмиттов составляет уже три самолета противника.
- Этого не может быть – раздался голос. Сталин полуобернулся. Из-за стола поднялся командующий ВВС Жигарев.
– Не может штурмовик Ил-2 один сбить пару охотников, да еще и ассов – убежденно сказал он. – И откуда известны фамилии и данные побед ? Я хотел ответить, но Богданова шагнула мимо Сталина, мимо меня к Жигареву:
- Ты посмел назвать моего командира обманщиком ! Ты посмел оскорбить меня! Ты посмел оскорбить Спецназ ! Ты посмел оскорбить моего КОМАНДИРА ! За это тебе придется ответить ! Через три дня бой – между тобой и мной над аэродромом в Кубинке в 11 часов. Я покажу тебе на что способен капитан эскадрильи штурмовиков Ил - прошипела она в лицо растерянному командующему.
- Можешь выбрать любой самолет – уже спокойно продолжила она. – И главное: патроны и снаряды в боекомплекте будут боевые. Бой закончится падением одного из самолетов ! Да ты не бойся – презрительно усмехнулась она в побелевшее лицо – я только отстрелю тебе крыло или хвостовое оперение… Развернулась, пошла обратно, к строю, но остановилась, полуобернулась:
– И парашют не забудь одеть – крыса штабная. Не явишься – опозорю на всю страну…
- Виновата товарищ командир - произнесла Богданова, встав в строй и чарующе улыбнулась Вождю:
– Извините товарищ Сталин. Сталин посмотрел на нее и покачал головой:
– Головорезы и … анархисты. Совсем на вас управы нет…
- Сержант Окунева – командир отделения – решил я уйти подальше от скользкой темы.
- Спасла от смерти своего командира, обезвредив капитана-танкиста, готового выстрелить из пистолета в упор. Кроме этого прихватила портфель этого капитана, хотя приказа забирать штабные документы я не давал – нам они ни к чему. А в портфеле оказалась техническая документация и инструкции по новым танкам Т-4, которые мы, вместе с танками отправили в Москву, товарищу Берии, чтобы он нашел этому применение. Сталин глянул на Берию.
– Эшелон прибыл, взят под контроль и отправлен на полигон товарищ Сталин – встал Берия. Вождь кивнул, Берия сел на место.
- Сколько вам лет товарищ командир отделения ?
- Семнадцать товарищ Сталин ! Но вы не думайте – у товарища командира ко мне претензий нет. Поймала мой насмешливый взгляд и тихо прошептала:
– Ну почти нет. Вскинулась – не то, что к майору Морозовой ! – и испугано глянула на меня – не ляпнула ли чего такого…
- А что с товарищем Морозовой ? – повернулся ко мне Сталин.
– Да так, мелочи. Это наши внутренние дела товарищ Сталин – прекратил я ненужную тему. Представил Анну Волкову:
– Лучший врач Спецназа лейтенант Волкова.
– Скажете тоже, товарищ командир – смутилась Анна – лучше: не хуже других…
- Как скажете, товарищ лейтенант медицинской службы – усмехнулся я
– Разрешите, товарищ Сталин, доложить по самой операции. Подошел к карте, взял указку:
- К операции, кроме сил Спецназа были подключены дивизии 4й, 8й, 42й, 52й, 54й, 55й, 59й армий, группа генерал-лейтенанта Астанина, 1я, 4я, 6я бригады морской пехоты, летчики истребительной, бомбардировочной авиации Ленинградского фронта. Обьединенными атакующими действиями указанных дивизий и бригад войска Красной Армии вышли и закрепились на рубеже Новгород – Луга – Нарва. Указка скользила по карте. - Благодаря общим усилиям указанных частей группа "Север", как самостоятельная боевая единица, перестала существовать. Уничтожено свыше сорока тысяч немецко-фашистских захватчиков; более шестидесяти тысяч ранено и находятся в госпиталях: в основном немецких. Захвачено в плен около 210-220 тысяч пленных – данные уточняются. Наши потери в этой операции составляют не более 5 процентов от общего количества, принимавших участие в операции. Я не имею ввиду Спецназ. У нас потери значительно меньше. Общие потери могли быть меньше, если бы не некоторые командиры дивизий, полков, батальонов. За потери в личном составе, превышающие 10 процентов от общего состава три командира полка и начальники штабов расстреляны перед строем полка, а командиры дивизии и начштаба разжалованы в рядовые. Командиры и начштаба четырех полков допустившие потери от 6 до 9 процентов – разжалованы в рядовые, а командование дивизии – понижено в звании и переведено на командование батальоном. Нам не нужны победы любой ценой. Одно дело сделать все для победы, другое – какой ценой ! Пленные под охраной направлены на работы по восстановлению разрушенных городов и сел. На Красной площади сейчас стоят десять грузовиков с пленными старшими командирами: от генерала-фельдмаршала фон Лееба до майора – командиров и штабных работников группировок, армий, корпусов, дивизий, полков. Отдайте приказ товарищ Сталин по пленным – пусть забирают, вместе с машинами. В кабинете повисла мертвая тишина: группа армий – это вам не полк и даже не дивизия…
Первым пришел в себя Вождь6
– Ваши сведения… - он прокашлялся – достоверны ?
– Судите сами товарищ главнокомандующий. Я обвел указкой освобожденную территорию и провел по занимаемому рубежу обороны.
- Наши войска стоят на этом рубеже. По освобожденной нами территории ходят наши колонны снабжения и отдельные машины. Восстанавливаются дома в городах и селах: скоро зима, а людям надо где-то жить. По железнодорожным путям ходят воинские и гражданские эшелоны. 9го на этой территории находились немецкие войска – группа армии "Север" - теперь наши. Командование частей группировки находится на Красной площади, в грузовиках, под охраной группы бойцов Спецназа. Командир группы – капитан Морозова. Все бойцы и командиры Спецназа СССР принимали участие в операции, за исключением тех, кого я посчитал недостойными.
– И много этих… недостойных ? – задал вопрос Сталин.
– В каждой отаре всегда найдется паршивая овца, а в каждой бригаде – ленивый или недобросовестный работник. До коммунистического самосознания мы пока еще не доросли. И Спецназ – не исключение ! Что с пленными ? – напомнил я.
- Товарищ Берия – распорядитесь – отдал приказ Хозяин. Берия встал. - Документы пленных у капитана Морозовой – тут же добавил я. Я распоряжусь, чтобы она передала пленных вашим людям. Достал с поясного кармашка рацию:
– Зима – это Командир. – Слушаю товарищ Командир – раздалось из рации.
– Передашь пленных и документы представителю НКВД. Как его фамилия товарищ Берия ?
– Майор Гоглидзе – подумав, ответил Берия. Злоба зашевелилась во мне: принес этому усатому на блюдечке целую группу, освободил огромную территорию, а он здесь перед своими штабными…….. – цирк устраивает ! Жаль, что придется отдуваться Берии, но я извинюсь… потом. А этот: поймет – хорошо, а не поймет – доведем до сознания другим путем: выведу Спецназ в Центр подготовки – пусть воюют сами… некоторое время !
- У вас что, товарищ Берия – на всех ответственных постах работают только ваши земляки ? Что – среди русских, белорусов, украинцев, татар не нашлось достойных ? Мы, вообще то находимся в СССР, а не в Грузии и культивировать землячество – это по меньшей мере перегиб, если не что то более серьезное. Хвати нам уже одних… Мертвая тишина. Берия хватает ртом воздух, пытаясь что то сказать, умоляюще смотрит на Вождя. Сталин от гнева посерел… Ничего, полезно – самое время сбить лишний гонор и спесь ! Правда аукнется мне это… может быть… когда-нибудь… А здоровье мы нашему Отцу народов подлечим и сделаем его как новенького: в пределах разумного, конечно…
- Как вы смеете… - начал гневно Сталин.
– А что, разве не так ? - бесцеремонно прервал я его. – Вам начать перечислять фамилии ответственных работников и их национальности. Или привести вам процентное соотношение ответ.работников и их национальностей ? А может быть кто то считает, что славянские и тюркские нации достойны заниматься только исполнительской работой ? Давайте отложим эту тему до следующего разговора и займемся обсуждением более важных, на данный момент тем. Или может быть обсуждать уже нечего ? Тогда мы пойдем, а вы продолжайте… обсуждать… Я говорил, ни сколько не смягчая темы и формулировок: пусть наконец Сталин поймет, что путь, по которому он сейчас идет – приведет к развалу великого и могучего, внушающего страх Советского Союза: к развалу его империи, к уничтожению его мечты ! И не важно, что не он причина его развала: тот, кто видел, что готовится преступление и его не предотвратил – виновен не меньше ! Я видел, что Вождь зол на меня, понимал за что, но прощать ему то, что он сделал выводы на основании сплетен и доносов, или неверной информации, не собирался. Награждения, как в прошлые приемы, мои командиры явно не дождутся, да и ладно – не последний день живем. Тем более я прочувствовал настроение моих: непонимание, возмущение, гнев поведением Сталина… Не моим, конечно ! Сталину сообщают о такой победе, освобожденной территории, стольких пленных, в то время, когда вся Красная Армия по прежнему отступает, а он… ?! Что ж, поддержим мнение большинства…
- Что ж – если у вас все товарищ Сталин, разрешите идти ? Но Сталин – это СТАЛИН ! Он подошел к моим командирам:
– Партия, правительство и весь советский народ благодарит вас за проявленное мужество и героизм в боях против немецко-фашистских захватчиков. Все вы будете награждены согласно наградного списка, представленного вашим командиром. Вы товарищи – повернулся он к Астанину, Стрижкову, комбригам-морпехам – тоже не останетесь без наград.
– А наши бригады морской пехоты, согласно нашего ходатайства перед командиром Спецназа СССР будут приняты в ряды Спецназа СССР. Для нас это лучшая награда ! Ведь Спецназу придется проводить операции не только на суше, но и на море… Да уж – моряки народ отчаянный, а морпехи тем более. Я еще думаю, а они уже вошли в состав…
Сталин не все понял, но суть уловил:
– Если Спецназу понадобятся бригады морской пехоты – мы решим этот вопрос положительно. Ну вождь, ну жук ! Вот что значит опыт придворных интриг: мгновение и он в положении благодетеля – мы решим положительно… Обернулся к сидящим за столом:
– Вы свободны товарищи… - все встали и быстро направились к дверям.
– Вы тоже свободны товарищи – добавил Сталин, оглядев стоящую шеренгу. Астанин и Стрижков развернулись и направились к дверям, а комбриги дернулись, но, видя, что мои стоят, остались на месте.
- Всем стоять ! – жестко и властно бросил я в тишину кабинета, прерывающуюся шагами военных, стремящихся побыстрее к выходу – от греха подальше. Прям как в детской игре: На месте фигура замри…
- Поясняю всем присутствующим: все, что вы здесь услышали - относится к разряду высшей государственной тайны и разглашение ее в пьяном виде, или доверительно, либо по любому виду принуждения, особенно родственного, или после секса, буде караться жестоко, без взирания на должности и звания – так, что придется всю оставшуюся жизнь жалеть, что сказали то, что говорить не следовало. Это касается всех, кроме товарища Сталина: он Вождь и только он принимает окончательное решение ! – решил я слегка подлизаться.
– У НКВД руки длинные, а у Спецназа СССР – намного длиннее: найдем в любой точке земного шара. И накажем ! Примерно накажем – так, чтобы другим не повадно было ! Посмотрел на Сталина, тот кивнул:
– Идите товарищи… - Да – товарищ Жигарев: вы бы сменили любовницу, а то она болтает много о том, о чем не следует – небрежно бросил в спину Командующему ВВС. Заметил, как подобрался Берия.
- И не с теми, с кем можно, а даже совсем наоборот. Жигарев вздрогнул, поймал недобрый взгляд " палача" и сгорбился…
- Подождите меня в приемной – приказал я своим. Дождался, пока все выйдут, сел за стол совещаний и предложил Сталину:
– В ногах правды нет, а говорить нам, чувствую, долго. Присаживайтесь и задавайте ваши вопросы… Сталин уже привычно пробурчав… Наглец… сел за стол, уперся взглядом в глаза и гневно бросил в лицо:
КАК ТЫ ПОСМЕЛ ПОДНЯТЬ РУКУ НА ПАРТИЮ ?!
Глава четырнадцатая
Разборки местного значения…
Ну что ж, ожидаемо… Партия для Сталина и для иудеев была инструментом воздействия на массы и политику в государстве, а для иудеев еще и средством для личного обогащения и власти. Затронуть власть партии – это покушение на основу основ благосостояния. Такое не прощают никому: реакция на это быстрая и жесткая ! Что ж – начнем очередную партию игры-переговоров по улучшению политического климата в СССР.
- На чью партию я поднял руку ? Прекрасно понимаю: в данный момент нужно бы смягчить интонации до извинительных; сделать виноватую физиономию; пойти на компромиссы и соглашения, чтобы унять гнев Хозяина всея Руси и окраин, но это приведет к дурной привычке – чуть что не по хозяйскому – гневаться. А это не есть гуд ! Поэтому – только вперед: давить на газ, но правила, все таки, стараться соблюдать – хотя бы минимальные…
Вождь в гневе оперся руками о стол, начал подниматься со стула – Ты что из меня дурака делаешь… - начал в ярости он.
– СИДЕТЬ ! – я хлопнул ладонью по столу. Сталин от неожиданности плюхнулся обратно на стул, изумленно глядя на меня.
- Хватит мне демонстрировать восточный темперамент и кавказский характер – не на сцене и зрителей здесь нет – жестко прервал я его, чтобы он не наговорил того, о чем придется потом жалеть.
– Вы же взрослый человек, мужчина, государственный деятель, а ведете себя, как красна девица, с базара, которая наслушалась сплетен и слухов и на их основе сделала свои выводы ! Давно уже пора понять: мне не нужна власть ! Все, что я делаю – я делаю на благо советского народа и Советского Союза ! И делаю это потому, что знаю последствия; знаю будущее ! Я, моим Спецназом, за одни, ну двое суток могу взять под контроль, к примеру, Англию и править там на благо народа и свое, разумеется. И меня там на руках носить будут и пылинки сдувать ! А вы мне здесь истерики устраиваете, как институтка из Смольного ! Вам небо – поднял я руки кверху, перейдя на нормальный, деловой тон – послало подарок судьбы, а вы гонор свой показываете, характер кавказский. Значит так: я сейчас говорю – вы слушаете. Закончу - задавайте любые вопросы, если они у вас будут.
- Я не зря задал вам такой вопрос. На сьезде РСДРП то ли в 1903, то ли в 1905 году – не помню, Ленин вышел из РСДРП и создал новую партию ВКПб – свою партию. В дальнейшем ее члены шли по намеченному Лениным пути и выполняли Ленинскую программу. Недовольные или несогласные либо покидали партию сами, либо их из нее выводили. Это была партия Ленина. Ее финансирование, а главное, финансирование Ленина осуществляли иудеи. Помните – возле Ленина постоянно крутился иудей, который был в прекрасных отношениях с Лениным, но исчез из поля зрения, как только большевики совершили Октябрьский переворот ? Мавр сделал свое дело – мавр может уходить… В конце 1918 – начале 1919 годов Ленин полез туда, куда ему путь был заказан – в деньги: написание статей и формальное лидерство его не устроило. А к этому времени реальную власть прибрал к рукам Свердлов. И кому то это реально не понравилось: Свердлов умер, а Ленина ранили – видимо он был еще нужен ! С ухудшением его здоровья появились партии Троцкого; блока Зиновьев – Каменев - Бухарин; Томский с компанией… А где то потихоньку, полегоньку - незаметно так, создавал свою партию и товарищ Сталин…
Главное во всем то, что все они были членами одной партии ВКПб, вот только их жизненные и государственные цели были разными. Какими – это тема для другого разговора. В результате хитросплетений, альянсов, под коверных интриг победила партия Сталина. Вот только иудеи и их приспешники, видя такое, срочно перекрасились, раскаялись и поклялись в верности. И товарищ Сталин их принял: то ли он не знал, что иудею нарушить клятву данную не иудею все равно, как сморкнуться на асфальт; либо у него не было выбора – нужно было с кем то работать, а замены им на тот момент просто не было. Так не знал, или не было – товарищ Сталин ?
– Не было… - буркнул он. Вот уважаю я этого человека: первым – дело; личное отложить на потом…
- Но вот какая получилась петрушка: от того, что перебежчики перекрасились, верными делу партии Сталина они не стали – просто затаились, на время. И в то время, когда товарищ Сталин думает, или верит в то, что его окружают соратники, ситуация складывается совсем противоположная и товарищ Сталин это понимает. И он решает почистить партию от всякого рода попутчиков и перевертышей. Он решает дать в 1936 году народу новую конституцию, по которой будет ни один кандидат на выборах, а несколько; возможно выдвижение кандидатов от низовых коллективов, а не по назначению и спискам от партийных органов; возможность выражения недовольства избранным и смещение с постов не справляющихся и не соответствующих – волей избирателей. Сказано-сделано ! Конституция выносится на утверждение на съезд и тут Генеральный секретарь ВКПб получает удар, да еще какой ! Его конституция, в задуманном им виде не проходит ! А то, что проходит – не имеет смысла: все остается по старому… Вот так товарищу Сталину, уверенному, что у него все под контролем, все его указания выполняются беспрекословно дали, тонко, аккуратно понять – кто в доме хозяин ! И сделали это члены ВКПб, уже партии Сталина… Ведь так ?!
Взял стакан с подноса, не спрашивая разрешения, налил воды из графина, выпил – в горле пересохло… Будем продолжать.
- После этого оставался один выход и товарищ Сталин стал действовать: новый нарком НКВД начал чистку в партийных рядах; наркоматах, армии - изымались из обращения те, кто, по мнению Вождя был виновен в провале конституции и поддержке вредителей. О заговорщиках пока речи не было… Но тут товарищ Сталин допустил серьезную – очень серьезную ошибку, которую он повторит в 1946 году. Он решил, что он умнее, хитрее иудеев ! Вождь не понял, что в его багаже опыт борьбы одного человека – его самого, а в багаже иудеев – опыт двух тысячелетий, передаваемый от поколения поколению. Он запустил механизм, а дальше пошла неуправляемая реакция: под видом врагов иудеи и их прихлебатели стали расправляться с теми, кто мог представлять для них опасность – хотя бы на тех же выборах ! Кроме этого, чтобы отвести от себя подозрение, они стали сдавать или подставлять своих единородцев, но – так называемых "неправильных" евреев: тех, кто был полностью на стороне Советской власти и для кого Советский Союз был Родиной, а не местом временного проживания. Стали сдавать и отработанный материал: кто пользы принести уже не мог, но мог вывести на "кукловодов" – тайных диспетчеров, передающих указания заграничных банкиров – властителей. Так появились, для товарища Сталина, заговорщики в среде военных. И была там не одна группа, а несколько, но они были разрознены и получали указания от разных "диспетчеров". Потому то и не было проведено свержения товарища Сталина и государственного переворота: по отдельности каждая группа была слаба для переворота, а соединить их вместе – не успевали. Да и шансов на успех у них было мало: разговоров много, а как до дела, так колебания, а волны от их разговоров по сторонам уже пошли… Вот такая партия… И последнее. Мой командир спецподразделения капитан Рыбаков в Ленинграде восхищенно сказал – здорово мы проредили коммунистов и евреев ! Сталин зло сверкнул глазами. – А я ему обьяснил – не обращая внимания продолжил я – мы проредили партийцев и иудеев, а это не одно и то же. Коммунисты и евреи не жалея сил работают на фабриках и заводах; не прячутся за спины бойцов в окопах; не просиживают войну в штабах и на складах. Они жизней не жалеют, потому что защищают свою родину – СССР. А иудеи и партийцы – ну вы сами понимаете – не маленький же !
- Вы ликвидировали в Ленинграде и Ленинградском фронте партийные органы и органы политуправления ! – Сталин бросил мне в лицо обвинение.
– Совершенно верно – согласился я. – Я тут посчитал, на досуге: если взять всех, кто работает и служит в органах политуправления, то только в армии таких наберется три полноценных стрелковых дивизии, а если добавить летчиков, моряков, пограничников, военных строителей, медиков и органы НКВД, то наберется шесть дивизий. Представляете – ШЕСТЬ ДИВИЗИЙ ДАРМОЕДОВ ! А если посчитать, сколько на них уходит денег: зарплата; командирская форма; командирское довольствие; условия жизни; премии и путевки; доппайки…, да перевести эти деньги на то, сколько уходит на дивизию - то перевалит уже за десяток: двенадцать-пятнадцать ! Вот сколько можно было бы содержать полноценных боевых дивизий. А вместо них – ДАРМОЕДЫ !
- Все дармоеды ? – прищурился Сталин.
- Все ! Не буду извиняться перед теми, кто выполнял свой долг до конца; кто не прятался за спины бойцов; кто поднимал роты и батальоны в атаку; личным примером вдохновлял бойцов на подвиг. Все… Потому что делая это они выполняли чужие обязанности – обязанности командира ! А что тогда делал командир ? Еще в царские времена была поговорка: слуга царю, отец солдату – это про хорошего командира. Если командир убит, или ранен, то его место занимает следующий по званию… командир, а не комиссар ! Политработника не учат в училище правильно воевать – его учат вести агитацию ! А он начинает командовать… И что он накомандует ? Поднимет роту или батальон в атаку на пулеметы и положит в результате этого половину, которая могла бы в окопах долго держать оборону ? – раздраженно бросал я Вождю в лицо…
- Каковы обязанности комиссара и политработника ? Воспитание и повышение морально политического сознания и высокого коммунистического самосознания и самопожертвования во имя Родины. И где это самосознание, особенно в начале войны ? Командиры и бойцы оставляют окопы без приказа; сдаются в плен, добровольно переходят на сторону врага; дезертируют; проявляют трусость и несознательность ! Не все – скажу сразу, но сколько таких из кадровых военных. А вот это и есть показатель эффективности, да просто показатель конечного результата работы политработников. Если командир отвечает за сделанное, то за что отвечает политработник ? Скажу – НИ ЗА ЧТО ! Расстреляли Павлова, его начштаба, начальника связи… А комиссара Фоминых ? А за что его расстреливать ? Он ведь приказов не отдавал; планов не составлял; связью не обеспечивал. Прости рядом сидел, да советы давал. А за советы у нас не расстреливают: у тебя своя голова на плечах есть ! То же касается и ваших "членов" и представителей Ставки: они не помогают – они вредят ! Так и хочется дать обьявление: меняю одного "члена" на три танка или роту пехоты. Уверен – никто не согласится на такой обмен…
- Спецназ, совместно с Красной Армией провел три успешных операции. Успешных не только по тому, что у нас лучшее вооружение и лучшая подготовка, а по тому, что при планировании, проведении операции у меня – командира, никто не стоял за спиной, над душой и не указывал – что мне делать ! После того, как я почистил штаб Ленфронта и штабы армий…
- А кто вам дал право их чистить – не удержался Вождь. Я изумленно уставился на него:
- Вы ! Бумагу показать ?... Сталин чуть усмехнулся: уже хорошо - приходит в себя. Продолжим мероприятие по перековке сознания. Вторая часть: тон с жесткого, временами агрессивного – на более мягкий и деловой…
- В дивизиях, полках, батальонах я предложил командирам самим решать необходимость нахождения политработников в подразделении. И знаете каковы результаты ? В дивизии 80 процентов командиров решили оставить комиссаров; в полку 60; в батальоне – 40. А когда я обьявил, что они должны оставленным найти место и должность за конечные результаты действий которых будут отвечать они, то цифры сразу изменились: в дивизии оставляли 40 процентов; в полку – 30, а в батальоне – 10. По результатам операции за непрофессиональное командование, повлекшее высокие потери этих "оставленцев" было разжаловано в рядовые 6 командиров полков; шесть командиров дивизий и два командира батальона. Информация была донесена до сведения всех командиров полков и дивизий. И ни у кого не вызвала возражений и недовольства: как сказала Богданова – отвечай за свои слова ! Сталин что то черкнул на листке бумаги. Так что вывод из происшедшего и сказанного мною – политуправление ликвидировать. Пусть работники займутся реальным делом с реальным конечным результатом, а не говорильней. Но – решать вам. Сталин посмотрел на меня и усмехнулся.
- Что касается партии, то в Ленинграде прошла чистка партии от партийцев, а не "поднятие руки на партию" как вы выразились. Я прекрасно понимаю и полностью согласен: когда большевики совершили Октябрьский переворот – Вождь поморщился – в это время так уже не говорили – заменили на Октябрьскую революцию – то контроль партийцами всех государственных и военных организаций, образований, подразделений был жизненно необходим во избежание саботажа, вредительства и тому подобного. Но прошло 5, 10 лет – на всех постах коммунисты: зачем их контролировать партии ? Не доверие к своим товарищам по партии ? Существует наркомат, в нем – вертикаль власти от простого директора до наркома. Каждый нижестоящий несет персональную ответственность перед вышестоящим. А нарком – перед главой правительства. Для чего вторая вертикаль – партийная ? И главное здесь то, что директор может не выполнить указание своего начальника, ссылаясь на указание секретаря горкома, а вот не выполнить указание секретаря горкома, ссылаясь на указание своего начальника он не может – чревато большими неприятностями. Тем более что в вертикал наркомата стоят, в основном поднявшиеся с низов по данному профилю, а в вертикали партии – не специалисты, могу добавить – профессиональные революционеры, которых вы, правда сильно проредили. Это же очевидно, но вертикаль остается и вредит своими непрофессиональными указаниями. А почему она остается ? Да потому что она была создана иудеями, для иудеев и под иудеев и убрать ее – значит лишиться всего: власти, значимости, положения в обществе, денег. А что вы можете с этим сделать товарищ Сталин ? Н И Ч Е Г О ! И хотите, но не можете, не так ли ? Вождь снова помрачнел. Продолжим… - А теперь главное, под конец моего монолога:
- Задача партии, какой она была при том же товарище Ленине – направлять и вести за собой в нужном направлении. Вот ее обязанность и куда она приводит – ее зримый, ощутимый результат. Стала Красная Армия сильной – результат; стал народ жить богаче, веселее, сытнее - результат; стал умнее, грамотнее – результат. Народ, а не партийная номенклатура. Всеми должен приниматься и воплощаться в жизнь лозунг: раньше думай о Родине, а потом о себе; но и второй лозунг тоже: Родина тебя не забудет, с дополнением из библии: каждому воздастся по делам его… А как этого добиться и кто этим должен заниматься ? П А Р Т И Я ! Есть такое слово – идеология. Вот партия и должна заниматься идеологией. ТОЛЬКО ИДЕАЛОГИЕЙ ! А почему не занимается ? Да потому, что с этого много не поимеешь и уважения не получишь. А кроме того – здесь надо быть примером. А какой пример политрук ? Какое уважение ? Перед войной они твердили: Германия на нас не нападет – у нас договор. Напала… Немецкие рабочие и крестьяне поймут враждебную политику генералов и обернут винтовки против них. Где это – против них… Красная Армия – самая сильная. И где эта сила… Они же своими действиями позорят и дискредитируют партию ! На своего командира можно пожаловаться вышестоящему, а пожаловаться партийцу на партийца – это пожаловаться партии на партию ! Вот я и убрал эту лишнюю вертикаль в Ленинграде: и партийную и комиссарскую, оставив лишь отдел агитации и пропаганды. И знаете – мир не рухнул, ничего не случилось. Наоборот: люди вздохнули свободнее – исчезли советчики. Сделал как надо – нет примазавшихся, а не сделал – только сам виноват ! А оставленный отдел пропаганды показал себя – организовал концерты на народном гулянии в честь снятия блокады с города… Если суммировать все данные, то можно легко понять, почему в плен сдавались и бойцы и командиры; почему оставляли позиции; почему работали на немцев и почему винить их не в чем…
- Вы оправдываете предателей товарищ генерал-полковник ! – голос вождя налился гневом.
– Я их понимаю, товарищ Верховный главнокомандующий – вернул ему его подколку.
– Но понять, не значит оправдать… Подавляющее большинство их них – простые советские люди: проще говоря – обыватели. Им нужен достаток в семье, спокойствие, работа, которая кормит и небольшие развлечения. А кто им это даст – для них, дело второе. Для таких нет разницы: кто будет у власти, лишь бы им было хорошо. Вот здесь и должна была партия: сказать свое веское слово ! А партийцы и иудеи, оккупировавшие партию и говорящие от ее имени вместо дела занимались личным обустройством: материальное положение, дутый авторитет, власть, подковерная возня ! Вы думаете люди не видели, что власть заботилась только о себе, а тех, кто с ней был не согласен ломали, уничтожали морально, или физически ?! Я говорю не о "страдальцах" от режима: поэтах, писателях, интеллигентах – о настоящих сторонниках Советской власти и настоящих коммунистах ! Хотя это тема – не к сегодняшнему разговору…
- Хорошо, оставим это для следующей встречи. А что там с "народным" гулянием в Ленинграде ? По моему, это называется несколько по другому – прищурился Сталин. Изобразим смущение – поймали. Надо же дать какое то удовлетворение Вождю: не только ему одному сидеть в луже.
- Вы правы – смутился я – название другое: в честь Первой победы Красной Армии.
– А вот эта медаль ? Я такую видел у всех ваших, но не помню, чтобы такая была в наградах ? – добавил он, показав на медаль на моей груди. Снова посмущаемся, но в меру:
– Эта медаль дана от имени Спецназа – как памятная, для лучших из лучших, отличившихся в Ленинградской операции. Потом будет много таких медалей: за освобождение…; за взятие… Но эта – первая и самым лучшим, а не всем, кто участвовал… Я достал из портфеля коробочку и протянул Вождю. Он взял, раскрыл, достал медаль, осмотрел, раскрыл книжечку, сложил обратно и молча положил перед собой.
- Если вы утвердите ее, как правительственную, то хорошо, если же нет – думаю получившие ее не обидятся.
- А что с парадом ? – Парад был… - не стал отпираться я.
– Я скину вам его на ноутбук. Поставьте сейчас – посмотрим… Там долго товарищ Сталин – больше двух часов, а у меня дел по горло…
- Дожил – тяжело вздохнул Вождь – подчиненный не желает своим присутствием доставить удовольствие начальнику.
– Виноват, товарищ Сталин ! – встал я. - Сами, без меня посмотрите – зачем я вам ?
- Какой вы скромный товарищ Громов… Не к добру это… Я сел на стул, без разрешения: не такие уж мы и скромные. Сталин ухмыльнулся.
– Вы лучше скажите мне товарищ Сталин, пока я не ушел: из Америки наши дипломаты уже сообщили о том, что американские банкиры выразили желание безвозмездно помочь Советскому Союзу в борьбе с фашистами бесплатными поставками техники, вооружений, сырья, необходимого нашему народу для победы над немецко-фашистскими оккупантами ? Вождь восхищенно покрутил головой и хмыкнул:
– Ну конечно, я должен был догадаться: тут без вашего участия не обошлось…
- Так сообщили ? – бесцеремонно прервал его я.
– Сообщили… - Сколько изьявило желание помочь ?
– А сколько должно ? – хитро прищурился Вождь.
– Сколько ? – надавил я. – Трое – не обиделся Сталин – а сколько всего должно быть ?
– Всего шестеро, но меня бы устроило четверо из шести.
– Почему ? – новый вопрос. Достал из портфеля несколько листков, скрепленные скрепкой и протянул Сталину: такие же я давал американскому банкиру. Вождь начал читать: чем дальше читал, тем больше хмурился. Наконец не выдержал, выругался на грузинском.
– Вы дальше читайте товарищ Сталин.
– И они все это отдадут ? - поднял он на меня опешивший взгляд, закончив читать.
– А куда они денутся с подводной лодки ? Сталин вопросительно взглянул, потом до него дошло - …с подводной лодки… Хм…
- Вот по этому мне нужны только четверо – закончил я.
– А остальные – для устрашения ?
– Для доведения до сознания неотвратимости наказания, если… – усмехнулся я. – Товарищ Сталин – отдайте приказ дипломатам в США – Советский Союз готов принять от американских граждан БЕЗВОЗМЕЗДНУЮ помощь. Думаю через десять дней из Америки уйдет первый караван из пары десяти судов и через каждые десять дней будет уходить по каравану.
- По имеющимся у нас сведениям в Атлантическом океане свободно чувствуют себя немецкие подводные лодки. Мы будем терять наш груз.
– Не переживайте товарищ Сталин. Я навещу папашу Деница. Пусть он прикажет своим мальчикам, во избежание, не соваться к караванам с красным флагом Страны Советов, а бежать от него, сломя голову. Ну а непонятливых будут учить морские глубины…
- Вы имеете в виду… - протянул Вождь. – Для первого конвоя весь путь разобьем на три части: на одной, до Азорских островов, сопровождает одна, затем передает другой до Ферерских островов, и третьей - до Мурманска. На обратном пути – так же…
- А что с обратным путем ?
– Найдем что продать американцам, через тех же банкиров: пусть поработают на нас. И на себя… - улыбнулся я. На Азорских островах выберем себе пару-тройку островов, оборудуем там базу для подводных лодок и транзитных судов, поставим гарнизоны из бойцов спецназа.
- Но они же кому то принадлежат ?
– Португалии… – небрежно отмахнулся я. – Так ведь война идет с мировым злом. Займем нужный остров, или несколько; поставим Португалию перед фактом: военная необходимость… А проявит непонимание, начнет выступать – пошлем: далеко и надолго ! После войны посчитаемся – кто кому и что должен ! На Ферерских островах сделаем то же самое…
- А реакция Англии и Америки ? – засомневался Сталин.
- Да плевать нам на их реакцию: не очень то они нам и нужны ! Вождь аж рот раскрыл от изумления !
- Здесь вы явно хватили через край, товарищ Громов ! – Нисколько, товарищ Сталин. – Англия нам уже давно должна по жизни, хотя ни за что это не признает. Около 360 миллионов золотом взяла у Николая II перед Первой мировой войной, под обеспечение кредитов на закупку оружия и банально присвоила после переворота. Франции досталось больше 47 миллионов… Они про них забыли: не понимают, что у этих миллионов есть правопреемник – Советский Союз. А документы – есть у меня эти документы ! Только нам сейчас поднимать об этом вопрос рано – счет предьявим позднее: и Англии и Америке, не говоря уже о Франции. И другим странам предьявим счет – зловеще закончил я.
- Так что мнение Англии нам абсолютно безразлично. Что касается Америки… - не надолго задумался. - Пока суть да дело – она будет помалкивать, а дальше – есть у меня одна задумка, но об этом – когда придет время… Всю техническую сторону реализации захвата, обустройства, обеспечения, снабжения базы на островах беру на себя. И в политическом давлении на непонятливых, если возникнет такая необходимость – тоже ! Ну и хватит о этом: говорить сейчас о деталях – все равно, что делить шкуру неубитого медведя, пора переходить ко второй теме:
- Что с Финляндией ? Будем возвращать в зад ?… Вождь расхохотался:
– В зад… Отсмеялся – А сможем ?
– Как сморкнуться на асфальт, товарищ Сталин. только я внес поправку в свое прежнее предложение – брать всю страну целиком: жалко отдавать север Финляндии, пусть и малообитаемый, Швеции…
– Не случится ли у вас головокружение от успехов товарищ "комкор", как у моих "полководцев" – серьезно спросил Вождь.
– Не случится. Во первых: у вас нет, пока, полководцев, а есть военачальники. А во вторых - Спецназ использует, пока, только 50 процентов своих возможностей.
– Вы не все мне показали ? – нахмурился Вождь.
– Не все – согласился я. - Например авиацию: штурмовую и бомбардировочную: пока в них нет необходимости - даже в их показе. План возвращения блудной дочери в семью у меня готов: 55ю армию я уже направил на Карельский фронт; группу Астанина и дивизию Стрижкова – в Ленинград.
– Новые выдвиженцы ? – прищурился Сталин. - Хорошие командиры, не то что Мерецков… Так что, товарищ Сталин ?
– Б Е Р Е М ! Я дам указание товарищу Берии.
– Только пусть учтет перегибы в Западной Украине и Белоруссии. Помягче надо…
- Мы подумаем над вашим предложением товарищ Громов. Скажите – сколько будет длиться операция "Возвращение" ?
– Думаю в сутки управимся, максимум двое – дольше нельзя: международный резонанс.
- Согласен с вами. А о резонансе мы побеспокоимся. Сколько вам надо времени на подготовку операции ? – поинтересовался Вождь.
– Неделю товарищ Сталин. – Что вам нужно для этого ? – спросил Вождь.
– Пока - только ваше одобрение товарищ Сталин.
– Вы его получили. Во всем. Все таки гигант мысли: схватывает ситуацию на лету. Восхищаюсь, не смотря на потраченные нервные клетки. Да – нервные клетки…
Дошел до двери, обернулся:
– Последнее: мы тут вам нервы потрепали – придется нам и восстанавливать…
- Да уж восстановите, пожалуйста – улыбка тронула Сталинские усы. Открыл дверь:
– Волкова – зайди ! Аня зашла, закрыл дверь.
– Подлечи товарища Сталина, как можешь… Она кивнула, обошла Сталина сзади, встала за стул и подняла руки на уровень головы. Я послал команду: расслабиться, закрыть глаза и не мешать ! Вождь обмяк на стуле. Волкова стала водить руками вокруг головы, плеч, груди, спускаясь к пояснице.
- Достаточно – остановил ее я. - Иди сюда… Вид – как у покойницы – выложилась полностью. Обнял, поцеловал в щечку, пустил реаниматоров для восстановления.
– Спасибо Анечка. - Служу Спецназу и Командиру – прошептала она, преданно глядя мне в глаза.
– Ни одно доброе дело не останется без ответа – обнадежил ее.
– Я буду ждать… - услышал в ответ негромкое пожелание…
Отстранил ее от себя, "разбудил" Сталина. Тот открыл глаза, прислушался к себе, довольно улыбнулся:
– Лет на тридцать помолодел. Спасибо вам товарищ Волкова. А вы бы не …
- Спецназу она нужнее – оборвал его поползновения, да и не пойдет она к вам - верно Аня ?
– Я из Спецназа никуда ! – последовал твердый и решительный ответ.
– Понимаю, с таким то командиром… – вздохнул Вождь.
– Хотя – я задумался - оставлю товарища лейтенанта на неделю в Москве – они зайдет к вам еще раза два – больше уже будет во вред. Надеюсь пропуск ей к вам организуют, не как с нами тогда ?
- Да с нее здесь пылинки будут сдувать ! – Вождь показал характер.
– Товарищ Командир… - заныла Волкова.
– Это приказ - отрезал я. – Обьясню, зачем. Позднее. Разрешите идти товарищ Сталин ?
- Пригласите сюда капитана Богданову… Выпустил Волкову, позвал Богданову…
- Товарищ Богданова – начал Сталин – вы правда собираетесь сразиться с Командующим ВВС и отстрелить его самолету крыло или хвост ?
– Так точно: собираюсь и отстрелю !
- А если я вам прикажу этого не делать ?
– Приказать мне может только мой командир ! - вытянулась в струнку непокорная летчица.
– А если я Вас попрошу ? - вкрадчиво поинтересовался Вождь.
– От своего не откажусь товарищ Верховный главнокомандующий. Честь дороже всего ! Сталин изумленно посмотрел на Богданову, затем на меня. Я развел руками: мол что я могу поделать – она права…
- Товарищ капитан. За мужество и отвагу в боевых действиях против немецких захватчиков, за три сбитых немецких истребителя, за стойкость и веру в свою правоту, за проявленную вами твердость в отстаивании своей чести, чести вашего командира, Спецназа – а такое встречается не часто, вам присваивается звание Герой Советского Союза; вы награждаетесь медалью Золотая звезда. На глазах у Светы блеснули слезы:
– Служу Родине и Спецназу – выдохнула она. – Не подведу, товарищ Сталин – докажу, что это высокое звание получила не напрасно ! Спасибо вам !
– Только на гауптвахту старайтесь не попадать товарищ Богданова – улыбнулся Вождь.
– А как иначе приманить к себе фашистских летчиков – вернула она улыбку.
– Решайте со своим командиром. Вы товарищ Громов можете быть свободны, а вы товарищ капитан, задержитесь в приемной…
Дойдя до двери, звонко хлопнул себя по лбу; обернулся – Не ругайте меня так больше товарищ Сталин – память совсем отшибает… Подошел к столу, вытащил тоненькую папку – Посмотрите, посоветуйтесь с Командующим ВМС Кузнецовым: нужны ли военно-морским силам боевые корабли, снимки которых лежат в этой папке и сколько из них потянет Советский Союз. Уходя ухмыльнулся, представив себе баталии в этом кабинете между Сталиным и Наркомом ВМС Кузнецовым… Вышли в приемную: Богданова села на стул, остальных я отправил к машине. Подошел к Поскребышеву, взял направление-бронь на проживание в номер люкс в гостиницу Москва, на двух человек. Назвал фамилии, звания, должности: врач медицинской службы; отметил у него же командировочные предписания на 10 дней нахождения в столице…
Сели в бронеавтомобиль "Медведь" (повыше "Тигра" и подлиннее: 8 бойцов в кузове и два в кабине; люка в крыше для пулеметчика нет, но пулемет на крыше стоит, с дистанционным управлением из кузова), я сел за руль и выехали из Кремля. На площади стоял бортовой, тентованный армейский грузовик КамАЗ, для охранников колонны с пленными и шоферов машин. Увидел расстроенную Морозову: на ее месте сидели Волкова и Окунева, а она… Скользнул по ней рассеянным взглядом: она пока еще наказана… Забрал четверых бойцов, чтобы в КамАЗе было просторнее, посадил из в кузов на раскладные стульчики(за бронеспинками в кузове лежало 8 штук) и поехали домой. Доехали до арки-прохода под домом, пропустил вперед КамАЗ, тот заехал в арку, Морозова с ноутбуком и бойцами вокруг машины перебросила всех на главную базу, в Ленинград, а я сам – ноутбук": "Медведя" перебросил туда же. Астанина и Стрижкова отправил в свои части; мопехам приказал срочно подготовить бригады к передислокации в другое место. Подхватил Волкову и Голубеву и прыгнул в Москву – в неприметный дворик около гостиницы Москва. Заселение прошло мгновенно: направление из личной канцелярии Сталина ! Дал девочкам немного времени поохать, по восхищаться двухкомнатным люксом и обстановкой; отдал предписания; разьяснил правила поведения: завтрак, в ресторане, обед там же или в госпитале, ужин – заказывать в номер ! По улицам и магазинам не шарахаться, ходить только вместе , во избежание ! В случае нападения с любой целью: ограбление, насилие, похищение – оружие применять без сомнений, немедленно и на поражение ! Затем, проводил их до центрального военного госпиталя (показал дорогу туда и обратно на разном виде транспорта), зашел к начальнику госпиталя – знаменитому, потом, Бурденко. Обьяснил ситуацию, надавил на сознание: два врача; необходимо повысить статус и квалификацию; будут дежурить в госпитале и делать операции. По окончании (шесть дней) стажировки – решение квалификационной комиссии… Передал девушек заму, проконтролировал постановку на питание в столовой и прыгнул на базу в Ленинград. Взял отделение из взвода Саидова – на охрану ворот переброса, прихватил Морозову(хватит, пора уже ее понемногу прощать…) и прыгнул на базу к морпехам лучшей, 6й бригады. Установил ворота; перекинул Морозову с полуотделением на базу подготовки Спецназа и запустил мопехов в ворота: вошли в ворота в Ленинграде, а вышли – в центре подготовки, с полной уверенностью, что добирались на поезде. Затем сам прыгнул туда же…
На базе подготовки казармы Спецназа пустые – все в Ленинграде, только мои старшие командиры – девять, приступили к подготовке взвода новичков, на который я их направил, после операции. Сейчас они на полигоне, значит и морпехам туда дорога. Направились строем: два полка, около трех тысяч активных бойцов… На полигоне Командиры встретили меня, доложились: по вашему приказанию приняли командование над взводом новичков; проводим плановую подготовку: полоса выживания, с целью выявить возможности каждого бойца…
Пригласил в первые ряды комбрига, начштаба, комиссара (Все трое оставили комиссаров, а я не протестовал – они не мешали, а в будущем, если оно у них будет - поглядим), комполков, комбатов и комрот. Толпа собралась приличная. Морпехов выстроили побатальонно, чтобы лучше было видно. Вышел вперед, перед батальонами, чуть напрягся: голосом и через сознание довести то, что хочу сказать:
- Товарищи бойцы и командиры. Ваше командование изьявило желание войти в Группу Спецназа и дальше продолжить службу в Спецназе СССР. Это хоть и почетно, но очень трудно. Сейчас вам новички покажут прохождение на время полосы выживания: вы все должны укладываться в норматив, иначе вам нечего делать на поле боя: я не хочу виновато смотреть в глаза вашим близким и винить себя в вашей смерти. Одно дело – так распорядилась судьба, а другое – ваша неподготовленность ! Посмотрите, и решите – нужно ли это вам ! У меня, в Спецназе нет бойцов и командиров, которым сказали – надо ! У меня только те, кто сам себе сказал – Я ХОЧУ ! Спецназ дает многое, но и спрашивает строго ! Посмотрите и решите… Я кивнул ЗЯМЕ, новички которого были на ЭТОЙ полосе. Норматив – 30 минут; лучшее время – 27. Лисицин вышел вперед:
- Вы сейчас увидите прохождение полосы: нужно поразить огнем автомата мишени-фигуры; забросать гранатами окоп; уничтожить танк и уложиться в норматив. Предупреждаю: противник не будет ждать, когда вы уничтожите его – он будет открывать огонь в ответ: зазеваетесь – начнет стрелять раньше. Попадание по вам вы заметите сразу. Одно попадание и вы не прошли полосу выживания – все сначала. Сейчас вы увидите, как это делается, затем можете попробовать. Ну а потом, как сказал командир - принимайте решение…
Первый новичок скользнул в полосу: легкий бег; выскакивающие, или поднимающиеся поясничные фигуры то тут, то там; короткие очереди, валящие фигуры; коротко взрыкивающие (если задержался) автоматные или пулеметные очереди со стороны мишени, взбивающие землю, в том месте, где еще секунду назад был боец… Взрывающиеся вдоль полосы колючей проволоки, натянутой в несколько рядов имитационные заряды, разбрасывающие резиновые шарики: задержался, зацепился за "колючку" и по тебе хлестанула резиновые шарики… Венцом всего, для движущегося, по крутой дуге трассы, бойца - от старта, к финишу, из лесочка выезжал немецкий танк – Т- III. Нужно было не попасть под огонь пулемета, используя складки местности и забросить гранату на корму танка – моторный отсек… Новичок прошел полосу; был легко ранен(краска-царапина на левом боку), но не уложился в норматив – 36 минут…
Вышел вперед, посмотрел на морпехов: восхищение и твердая решимость – а чем мы хуже ! Такие не уйдут - разве что некоторые. Остудим горячие головы:
– Кто хочет, а главное сможет показать – на что способен морпех ?! Волны покатились по рядам: стали выходить бойцы… Много – от каждой роты по человеку ! Ладно… - Сами решите, кто из вас сможет защитить честь морского пехотинца ! Пусть это будет лучший ! Если, все таки, будет несколько – решим жребием...
Наконец мопех встал на старт.
– Вы не уходите – сказал я остальным – если ваш товарищ будет "тяжело ранен, или убит" – сможете его заменить… Секундомер комбригу, он же дал команду – Вперед ! Морпех рванулся вперед: первая мишень поражена, вторая – на ней споткнулся: две пули ударили в грудь – убит… Рванулся второй: осторожнее, медленнее – прошел три мишени и получил пулю. Последний из двенадцати прошел пять мишеней из пятнадцати… Вышел вперед – настроение у всех не радостное, лица злые…
- Вот так то, товарищи бойцы. А это только самая простая полоса – для новичков. А есть еще для стажеров и бойцов Спецназа. Только тот, кто будет готов, будет участвовать в основных операциях. Мне трупы не нужны…
Посмотрел на них, улыбнулся:
– Попробую ка я тряхнуть стариной. Когда то и я бегал по такой же полосе. Надеюсь не опозорюсь… Комбриг: у тебя секундомер – командуй и засекай время ! ВПЕРЕД ! Время я контролирую – у меня свой встроенный секундомер… Четко, как на тренировке: пробежка; короткая очередь, мишень поражена и дальше; иногда специально задерживался, играл с противником: очередь по мне, но меня там уже нет… потом ускорялся, догонял время… Последним танк: выкатился из лесочка (для него было несколько просек, так что не угадаешь, откуда выскочит); я метнулся в укрытие за кочку, рванулся в бок, сбивая прицел, пропустил, упав, очередь над собой; взметнулся вперед в кувырке, уже вне зоны поражения; бросил гранату – обычная болванка, на моторный отсек, чуть выждал; дважды полоснул очередью по танку – уничтожал экипаж и рванулся к финишу. Командиры обступили комбрига. Остановился, изобразил запыхавшееся дыхание – сколько ?
- 25 минут товарищ генерал-полковник… – неверяще прошептал комбриг.
– Вот что командирская должность делает – огорчился я плохой результат, для меня. Придется изыскивать время для тренировок… Ты обьяви своим подчиненным мой результат комбриг – пусть знают, что у меня в Спецназе нет разницы: боец – командир: не сдавший норматив отстраняется от участия в операции. А потом посовещайтесь, подумайте: нужно ли вам это; остаетесь ли вы в Спецназе, или вернетесь снова в морфлот ? А я, пока, с остальными бригадами проведу показательные прохождения полосы. Правда уже не сам – подчиненных хватает. Вот, например, капитан Морозова. Как, капитан – покажешь морпехам свое мастерство ?
– Я, конечно, такого времени не покажу – куда мне до вас, товарищ командир, но в норматив уложусь точно, а может даже и улучшу – скромно потупилась она, бросив при этом на меня, искоса, такой взгляд, что захотелось тут же простить, и не один раз ! Но – первым делом – самолеты…
В первой бригаде свое мастерство показала Морозова – 27 минут, а в первой – Одинцов, хотя еле уложился в 29 минут. Чтобы не тратить много времени зря, произнес вступительную речь, а дальше передал руководство демонстрацией в первой бригаде Морозовой, а сам перебросил на третий полигон первую бригаду. А тут и у Морозовой подошло время заканчивать полосу. Принял, произнес речь, прыгнул к Одинцову, запустил прохождение и к шестой бригаде. Отказников не было – все решили – Спецназ ! Прыгнул к первой – там та же картина. Ну а потом, к Одинцову – он как раз закончил прохождение. Посмотрел на него укоризненно, покачал головой – Морозова прошла полосу за 27 минут… Дал время четвертой бригаде на раздумье, а шестая, в это время уже возвратилась в казармы, на размещение. За ней пришла первая, а там и четвертая. Отдал распоряжение, поставил на довольствие: всем отдыхать, по базе без необходимости не шарахаться, за территорию базы не выходить: нарушители отчисляются из Спецназа без предупреждения ! Перебросил полуотделение с воротами в Ленинград, забрал вторые и к себе, в комнату. Вернулся, забрал, прижав к себе, Морозову. Она прильнула, умоляюще глянула на меня:
– Товарищ командир – я все поняла: простите пожалуйста ! – Посмотрим – буркнул я…
Вернулся в казармы, собрал комбригов, комполка, комбатов и… комиссаров. – Вы все видели, что могут новички Спецназа и на что способны ваши бойцы. Если, конечно, я решу принять вас к себе, то мои инструктора вам помогут, подтянут ускоренным курсом, но, сами понимаете – это будут еще не бойцы, а в лучшем случае стажеры. В ближайшее время…Тренировок будет много, но, думаю морскую пехоту этим не испугаешь ! Командиры утвердительно зашумели…
- Теперь главный вопрос, вернее два – один за другим. Первый – вы все видели, что мои командиры укладываются в нормативы, как простые бойцы. Все командиры ! У меня закон: командир должен быть примером для подчиненного. Если командир не может показать подчиненному, как надо – чему он может его научить ? И вам, если вы хотите быть в Спецназе – придется выполнять это правило. Сможете ли вы – подумайте ? Скидок на возраст не будет ни кому… Хотя и здесь Спецназ может помочь – есть наработки… - хитро прищурился я.
- Подумайте, хотя и немного…
- Я от своего решения не откажусь – заявил комдив 6. За ним остальные подтвердили свое согласие.
– Хорошо. Тогда второй вопрос. Знаете вы, или нет, о том, что для проведения операции я убрал, практически у всех армейцев комиссаров и политработников. Стоящие политработники заметно напряглись – что их ждет впереди ?
– Ваши бригады я трогать не стал, но в моих подразделениях комиссаров и политработников нет и не будет.
– Почему товарищ генерал-полковник ? Вы отвергаете главенствующую роль партии ? – с вызовом произнес комиссар 6й бригады.
- Вот ! – поднял в верх палец – это и есть причина отсутствия политработников в Спецназе СССР. Я не держу у себя болтунов и дармоедов ! Стоящие заволновались. Пресекая вопросы и словесную полемику продолжил:
– Почему дармоедов и болтунов ? Ты за что конкретно отвечаешь в бригаде комиссар ? – ткнул я пальцем в возмущенного бригадного комиссара – каков конкретный, ощущаемый и осязаемый результат твоей работы ?
– Политическое воспитание бойцов и командиров Красной Армии – гордо, но со злостью в голосе бросил мне в лицо комиссар. Да и комбриг стоял не радостный. Понимаю обоих: комиссару грозит выведение из бригады, а комбригу – потеря помощника, советника, а может и хорошего, надежного товарища. Но, увы…
- К боевому настрою морпехов у меня претензий нет, а вот их политическую сознательность я проверять не буду: мне нужны бойцы, а не политически сознательные ! Кстати: дармоед – это, в нашем случае, не оскорбление, а просто констатация факта (загнул, чтобы сбить напряжение): тот, кто даром ест хлеб… Разве не может командир провести, например, во время отдыха между стрельбами, короткую беседу с бойцами ? Или провести краткую политинформацию – конкретно – по делу? Может. Ну а побеседовать с бойцом – так это его прямая обязанность ! У меня это делают все командиры. А что тогда будешь делать ты ? Что ты можешь делать из того, что умеет делать командир ? Знаешь, как правильно обороняться; как правильно наступать; знаешь, на практике, технику и тактику боя ? Вот тут командиры слегка призависли - действительно ?!
- Не знаешь и не можешь… - тебя не этому учили, в отличие от командира. А поднять роту, или батальон в атаку, на пулеметы, после которой половины не станет – так на это много ума не надо ! Только вот кто заменит убитых и раненых ? Кто будет немцев уничтожать ? У меня, комиссар на пулеметы с криком – Ура ! За Родину ! За Сталина !... не бросаются !
- Глаза комиссара широко распахнулись, лицо покраснело, налилось гневом и яростью:
– Да это… Да это… антисоветская пропаганда ! Да ты враг !
– Скажи еще – изменник и предатель ! Обвел глазами стоящих растерянных командиров и ткнул пальцем в разьяренного комиссара:
– Вот то, что может и умеет политработник – навешивать ярлыки, даже не дослушав ! Я закончу свою мысль: …не бросаются на пулеметы, а уничтожают врага с этими словами – в себе ! Вот это и есть сознательность. И она есть в ваших бойцах ! Но не благодаря тебе, комиссар ! Ну а чтобы не бросаться словами, как ты - покажи своим бойцам: что ты можешь. Пройди полосу завтра... Покажи мастерство в стрельбе… Организуй обучение бойцов, используя свои знания, умения, личное мастерство и опыт… Сможешь ? НЕТ ! Значит ты не нужный подразделению человек. Ты – дармоед… А вам, товарищи комбриги, комполка и комбаты обьясняю на пальцах ! Этих товарищей на командирские должности не поставишь – они этого не умеют. Начштаба у вас есть, так что все на своих местах. Понимаю вас: может комиссар – человек хороший и товарищ хороший: много водки выпито, много бесед задушевных проведено, да и к бойцам отношение хорошее, правильное – пользуется у них авторитетом. Только вот за что ? Каждый мой боец и командир знает главное – что он сделал, за то и получил. И еще – из Красной Армии: часто бывает так: командир подает представление на награждение, или звание, а комиссар против – политически несознателен ! У меня такого нет: у меня армия и у нее задачи - бить врага ! А политическая сознательность ? Если боец и командир воюет, бьет врага – он политически сознателен ! А кто не сознателен – дезертируют; оставляют позиции, когда еще могут их оборонять; добровольно сдаются в плен… Так что, вы товарищи командиры, если изьявили желание быть в Спецназе зарубите себе на носу – будет, как я сказал ! Почему ? По результатам проведенных Спецназом операций… И последнее: понимаю чью то личную привязанность, НО… - хороший парень – это не профессия… Так что завтра, после завтрака, все политработники, а вместе с ними и несогласные с моими установками и требованиями будут отправлены в штаб Ленфронта – пусть там им находят применение… Остальным – тренировки до седьмого пота, а дальше – нас ждут великие дела, обещаю !
Прошелся по своим командирам–штрафникам; поинтересовался настроением – неважное, конечно: дал по три дня, а не пять, на подготовку взвода до стажеров и подключение в подготовку еще одного взвода новичков и поставил задачу: через шесть дней кровь из носа, а взвод бойцов, взвод стажеров и взвод новичков должны у них быть готовы ! Будете трофеи собирать в предстоящей операции – "порадовал" их. Скривились, но промолчали. Добавил:
- За все надо платить, а за ошибки тем более… Вот на такой "радостной" ноте и расстались. Ничего – то, что нас не ломает, делает нас сильнее и… умнее и мудрее…
Вернулся в Ленинград, на базу, проверил что и как, дал ЦУ – ценные указания и отбыл, в неизвестном направлении, на повышение тонуса, настроения и снятия напряжения. А что – имею право: в Спецназе все идет по накатанной; медичек определил, Богданову вернул в часть, правда за мной должок – как никак герой Советского Союза ! Ну да за нами не заржавеет ! Морозова и Алешкевич ? Вернем все в зад, позже… А о себе, родимом надо позаботится. Многие, конечно, изьявляют желание, но лучше самому…
Встал на знакомой полянке, дурашливо закричал:
– Леший, друг мой ! Я пришел к тебе с приветом ! Разреши оторвать тебя от любимого дела – русалок-прелестниц ! Сбоку раздалось брюзгливое:
– Это не любимое дело – это житейская необходимость… А где привет то ? Повернулся – знакомые все лица…
- Вот он – потряс сумкой, внутри звякнуло.
- Ну здравствуй, что ли, командир ?! Обнялись, радостно похлопали друг друга по спине, по плечам.
– Давай за стол ?... – традиционное начало…
- Подожди – надо еще одного знакомца пригласить – на троих же соображать будем…
- А может не надо… – поежился Леший.
– Надо, Федя, надо… Не чужой он нам, да и неудобно: мы пируем, а он сидит там…
- Ты командир, тебе виднее… – вздохнул Леший.
– Что я слышу ?! – мое удивление было искренним – с такой жизненной позицией тебя можно зачислять в штат Спецназа, а Леший ? Должность я тебе подберу…
- Комиссарскую, небось… - усмехнулся Хозяин леса.
– Да ты че… - возмутился я – будешь пахать, как негр на плантации: с утра и до ночи ! А с русалками – в свободное от работы время !
– А оно у меня будет ? – проворчал он – знаю я тебя ! Нет уж, я лучше тут, по старинке. А вот помочь – например, временно… - хитро прищурился Леший.
– За базар отвечаешь ?! – вскинулся я.
– Зуб даю ! - ухмыльнулся Леший. – Заметано. Пойдем, вскроешь мои апартаменты…
- Сам вскроешь, не маленький – буркнул Хозяин леса.
– Гость я, или просто так зашел ?!… - Пойдем уж, гость…
Леший вскрыл травяной настил над моей землянкой, убрал землю со ступенек и двери:
– Ну я к себе… - Держи вот… - подал ему позвякивающую сумку – от нашего стола… - нашему…
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ