Улей: Изгнание из ада

Дорога из желтого кирпича

Улей появилась в совершенно диком наряде. На голове у нее был кокошник, красивый, с жемчугами по кромке и цветными камнями, вставленными в вышитые синим по белому узоры. Длинная русая коса спадала на плечи и обнимала ее тело подобно змее. Белье было под стать кокошнику, полупрозрачное, расшитое узорами, напоминающими иней на окнах лютой зимой. А уж белые чулки с хохломским узором и синие туфельки на высоком каблуке, с красной подошвой - «На Лабутенах» - машинально отметил Сергей, были поистине вишенкой на торте. Улей сидела перед небольшим столиком, заложив ногу на ногу и смотрясь в маленькое зеркальце, которое она держала в руке, красила губы ядовито-красной помадой. Сергей шумно выдохнул, выпученными глазами смотря на это чудо:

- Ну ты блин даешь, вот в каком виде надо было пред народом предстать. Ты типа снегурочка?

Улей прекратила красить губы, подправила мизинцем помаду в углу рта и посмотрела на Сергея поверх зеркальца

- Да, я такая, Снегурочка. Для тебя, между прочим, старалась, образ подбирала, а ты, козел, не оценил – сказала она плаксивым голосом с явным провинциальным выговором

– Не нравлюсь да? – Улей обиженно надула губки

- Нет, ну что ты - успокоил ее Сергей. Он хоть и понимал, что это игра и шутка, но долгий опыт общения с женщинами сформировал определенные рефлексы. Фонтан эмоций необходимо было купировать:

– Ты выглядишь замечательно, просто… - при этих словах Улей наморщила лобик

- Просто очень оригинально – нашелся Сергей

- Ну хорошо коли так – Улей одобрительно улыбнулась

- Зачем пожаловали, сударь? – поинтересовалась она, кладя зеркальце на столик рядом с собой

- Сударь пожаловал уточнить пару важных моментов, относительно перехода в лучший из миров

- Ага, выпил, закусил и потянуло поговорить о высоком? – Улей приложила ладонь козырьком ко лбу и внимательно осмотрела кабинет

- Как это по-русски – добавила она, кивнув на столик, уставленный закусками и алкоголем

- Ну я вроде как русский и есть – Сергей пожал плечами

- Ага – Улей зевнула, прикрыв рот ладошкой – а закончится все развратом. В общем в лучших традициях – при упоминании о разврате Сергей кашлянул. Планы были, но хотелось подойти к вопросу как-то плавно

- А меня Катя бросила – неожиданно для себя, выпалил он

- О как – равнодушно прокомментировала Улей

- Не удивлена?

- Нисколечки. Ты был для нее просто такой модный аксессуар. Стильный парниша, с кем не стыдно выйти в люди и показать подругам. И если бы не все вот это – Улей взмахнула рукой – вы бы наверняка пожили вместе пару лет, а может даже и свадьбу сыграли. Двое успешных, все еще достаточно молодых и представительных людей, просто воплощение успеха. А сейчас… - Улей развела руками - Ну зачем ты ей нужен? Или правда веришь в единорогов и вечную любовь с первого взгляда?

- Не то, чтобы верю… – Сергей замялся – но знаешь, она так хорошо дала понять о возможности такого чуда, что верить хотелось.

- Еще бы! Все же она профессионал высокого полета. Но увы, чудес не бывает. Ну что трахаться или еще поговорим?

- А? – Сергей опешил

- Ну ты же напился и пришел прилечь на крепкое женское плечо, разве нет? Ну или на грудь, вам, мужикам там уютнее всего свое горе оплакать. Или я что-то не так поняла?

- Я вообще-то поговорить хотел, о серьезных вещах

- Понятно, трахаться значит потом. Ну валяй – Улей достала из воздуха длинную черную мантию и завернулась в нее.

- Это, чтобы тебя на серьезный лад настроить – сказала она.

Но получилось двусмысленно: из-под мантии были видны ее туфли и немного чулки, что распаляло воображение даже больше, чем раньше.

- Ну? – Улей вопросительно посмотрела на него

- Смотри, я вот что хотел спросить. Как все-таки может так случиться, что ты создашь для нас новый мир. Я пытаюсь найти этому хоть какое-то объяснение, привязать к тому научному, так сказать, знанию, что имею. Не то, чтобы я мог похвастаться большим багажом этого самого знания, но все же. Я переживаю, что недоверие к происходящему, мои сомнения, помешают этому переходу.

- Научное знание говоришь? – Улей усмехнулась – давай сначала этот вопрос замнем, чтобы он больше не выскакивал у нас с тобой, как чертик из табакерки. Каким был мир я вам показала, и ты на себе почувствовал, что значит быть его частью и что значит быть Богом. Никакое научное знание тебе было не нужно, ты все чувствовал, все понимал, ты все мог, и ты творил. Верно?

- Да

- Знание, появляется там, где теряется связь между тобой и миром, когда единое раскалывается на субъект и объект. В этот момент появляется необходимость в информации, то есть объяснениях, которые и составляют «научное знание». Ты уже оторван от мира, изгнан из рая, теперь тебе нужно знать. Творить ты уже не умеешь. Но! – Улей подняла палец вверх – это не означает, что ты не можешь. Что и показали события последних дней. Творить вы все умеете, но творите полную дичь, потому что безумны и не умеете пользоваться этим даром.

- И? Что из этого следует

- А вот что. Чтобы на время вернуть себе способность к творению, вам нужна вера. Ибо вера и есть самая мощная сила на земле, уверенность в своих возможностях, несомненная, бескомпромиссная, вера в то, что ты можешь. И как же ее получить, оторванному от мира существу? Я тебе отвечу – существо должно ввести себя в состояние этой самой полной уверенности и абсолютной правоты. И вот тут на помощь приходит магия. Сложные ритуалы со множеством очень трудно добываемых аксессуаров. Ну ты помнишь там слезы девственницы, собранные в третье полнолуние года, перед принесением ее в жертву и все такое в этом роде. Ритуал и был тем средством обретения веры, маг доводил себя до первобытного чистейшего состояния творения и изменял реальность.

- А причем тут наука?

- Как причем? Да это же то же самое! Просто вы перестали верить, что слезы девственницы работают, и поверили в то, что работает адронный коллайдер. Но суть-то та же. Природа происходящего не изменилась, но изменился ритуал и его последствия. Если раньше были пентакли, то сейчас у вас в ходу полупроводники и квантовая физика. В которой кстати влияние субъекта на объект давно перестало быть чем-то невероятным.

- Чего?

- Ну а ты думал – Улей улыбнулась – ты спросил меня как можно создать целый мир. А я говорю тебе – оглянись. Вы его уже один раз создали, своей волей, своей верой. Мир, в котором вы живете и который так пафосно называли матрицей в последние дни. Акты веры, импульсы силы магов, и по-современному, ученых, изменяли природу вашей реальности, а ваша коллективная вера в то, что так и должно быть, потому что это научное знание – Улей сделала пальцами знак кавычек – закрепляла результат. И так шаг за шагом, от Каббалы до полетов в космос, меняя рясы и пентакли, на белые халаты и электронные микроскопы. Меняя ритуалы и средства убеждения, вы строили свой мир. Но действуя слепо, не понимая сути своей силы, вы творили, как я уже сказала - полную дичь. То, что мы сделали, наш проект, это был просто триггер. Рано или поздно все это все равно бы случилось. И был бы другой мессия, но скорее всего не такой симпатичный и сексуальный. Ведь роль мессии как раз именно в этом – показать дорогу в сложные времена и вывести людей в другой мир. Поэтому во многих мифах и фигурирует рай, Шамбала и другие интересные места духа. Это не сказка и не аллегория. Это буквально – мессия приходит и уводит тех, кто способен пойти за ним в новый мир, который создается коллективной волей. А старый погибает в муках, описанных для вашей версии мира, тем веселым мужиком на острове Патмос. Такой вот будет бэд трип Иоанна-Богослова, мой дорогой Сережа. Но ты в числе избранных, так что не ссы, прорвемся.

- Нашей версии мира? – спросил Сергей – их что много?

- Ага. Их было множество, столько, что уже и не счесть. Причем все так интересно запутано, что следы погибших миров, каким-то образом можно найти в вашем мире. Видимо какие-то остатки проникают в другие миры, я это еще не поняла толком. И как мне кажется, параллельно существует ни одна версия. Но! Не в том виде, конечно, как вам в кино показывают, типа множество тебя, одновременно живущих в разных мирах своими жизнями. Нет! Просто это разные миры, со своим населением, ушедшие со своим мессией.

- А что множественных версий меня не существует, это не правильно?

- Сереж, скажу честно, я в это не лезла. Могу сказать только одно – я знаю, как взять всех вас и создав новую реальность, причем с вашей же помощью, туда перенести. Потому как провела необходимые опыты, эмпирическим так сказать путем добыла подтверждения. А вот есть ли множество версий тебя я не знаю, никоим образом это проверить не могу. А следовательно – это все хрень полная, точнее теория в научной терминологии. Если ты окрепнешь в вере своей и обретешь силу, при желании можешь создать себе множество миров с самим собой внутри и развлекаться, во всех, так сказать позах и комбинациях. А если твою веру разделят другие, можешь стать для них проводником, мессией и будет вам коллективное счастье – Улей грустно усмехнулась

- Ведь кто такой мессия? Это существо с определенным талантом, которое может управлять коллективной волей, помогая вам вернуться в состояние творцов, мессия указывает на дверь и происходит большая перезагрузка реальности. Воля здесь слово совершенно неподходящее, но как иллюстрация вполне подходит. В этой версии реальности вышло так, что мессия я – Улей показала на себя пальцем, с накрашенным ярким красным лаком ноготком.

- Да, дела – протянул Сергей и налив себе водки выпил одним глотком.

- Ох, как это красиво! – воскликнула Улей - Ты еще рукавом занюхай. Я тут о высоком, об истине, вершине духа, а он только вздохнул и накатил водяры – Улей покачала головой

– На, закуси – она взмахнула рукой и перед Сергеем появилась тарелка с разносолами. Он машинально взял огурец и откусил.

- Ну что, теперь-то наконец плотское утешение? – спросила она и не дожидаясь ответа скинула с себя мантию. Повеяло морской свежестью, шум океана усилился, Улей исчезла с экрана и плюхнулась на диван рядом с Сергеем. От нее пахло чем-то таким приятным, легким и давно забытым, что Сергей невольно закрыл глаза и втянул носом воздух. Запах напоминал нагретое солнцем поле, тут и полевые цветы и сено, пыль и полынь, писк ласточек в небе и теплый летний ветер, что гоняет волны по пшеничному полю.

Теплый ветер взъерошил волосы. Сергей открыл глаза и удивленно огляделся. Они с Улей сидели посреди большого поля, под ярко синим небом, в котором действительно летали ласточки и где-то очень высоко пел жаворонок. То ли утро, то ли вечер, солнце было не в зените и грело очень мягко. Они сидели на большом ковре с восточным орнаментом, посреди которого, на скатерти был накрыт пикник, а вокруг разбросаны подушки, а рядом стоял большой шатер, украшенный вышитыми золотом на красной ткани узорами. Оглядываясь и присматриваясь к деталям, Сергей заметил, что сам дорисовывает этот мир своим вниманием, узоры на шатре, деревья на горизонте по краю поля, колоски и траву вокруг. От этого немного кружилась голова и захватывало дух.

- Как тебе наш мир? – спросила Улей

- Наш?

- Конечно! Мы создаем его вдвоем. Я подала идею, ты включил воображение, я помогла и вот – она обвела рукой пространство вокруг – мы посреди бесконечного, эпичного русского поля, вдвоем в целом мире, как Адам и Ева – Улей откинулась назад и соблазнительно выгнулась. Кокошник где-то потерялся, но остальной гардероб был при ней и смотрелась она в таком наряде, посреди бесконечного русского поля на восточном ковре немного странно. Но не теряя при этом своей привлекательности.

- И примерно так все и будет через два дня? – спросил Сергей

- Будет намного круче, миллионы людей включатся в процесс творения, каждый добавит своих деталей и мир будет выстраиваться из миллиардов кирпичиков: идей, фантазий и желаний. Он и сейчас такой, просто вам одели шоры и уздечки, и весь творческий процесс загнали в рамки разрешенного вашими магами: политиками и учеными, чтобы вы не могли выйти за пределы дозволенного и мир оставался максимально статичным.

- Но зачем?

- Как зачем? Я же говорю, чтобы мир оставался максимально статичным и не изменялся, а если изменялся, то согласно так называемому «прогрессу». Просто контроль, ради собственного благополучия, не более того. Всегда есть люди, которые считают мир своим личным проектом, им нужно чтобы все шло по плану, их плану – Улей положила руку Сергею на колено

- Но мир не хочет быть статичным, у него такая природа, поэтому его все время вот так трясет и колбасит. Мир не хочет идти по плану, рожденному в ограниченных человеческих мозгах, у него свои, космические законы. А вы все, по своей сути, преступники. Вы издеваетесь над Вселенной, топите в дерьме свой дар и вместо яркого, текучего мира вы строите себе парашу из бетона.

- Вот тебя понесло, то – удивился Сергей – такой жаргон

- Ну я еще и не так могу…

- Даже не хочу знать – Сергей отрицательно покачал головой. Улей вздохнула и пожала плечами.

- И как тебе здесь?- она подвинулась ближе к Сергею

- Необычно и немного кружится голова. Все эти изменения, что происходят прямо у меня перед глазами, в ответ на малейшее движение моей души, очень непривычно. Я привык, что идея сначала бесплотная, она приходит в голову, обрастает деталями, которые я потом превращаю в модели, когда на бумаге, когда сразу в каком-нибудь редакторе. Получается проект и далее идет его реализация. А сейчас нечто невероятное, каждая мысль материализуется быстрее чем я успеваю ее додумать, причем в наилучшем виде.

- И я? – Улей повернула его к себе, поцеловала и отстранилась, глядя на Сергея сияющими глазами. В них горели яркие огоньки.

- И ты конечно – Сергей улыбнулся – и ты моя милая

- Я для тебя реальна? – спросила Улей и посмотрела на него очень серьезно, с неподдельной тревогой в глазах

- Да, реальнее всех и всего. Если подумать… но, вот если серьезно… - он запнулся на пару секунд – ты и есть настоящее счастье. Ты исполняешь желания, и мы находимся в мире, который их материализует, мир мы создаем вместе, и он поистине совершенен. Может быть тут и останемся? Зачем нам другие, а?

Улей сорвала травинку и задумчиво покусывала ее, смотря куда-то в небо, видимо наблюдая за красивыми облаками, что напоминали комья растрепанной ваты, плывущие в бездонной синеве. Облака меняли форму и цвет, приобретая совершенно психоделический вид безумных закатов, достойных картин Дали.

Сергею показалось, что откуда-то издалека, примешиваясь к пению птиц и шуму ветра в высоких колосьях пшеницы, звучит вступление к «Shine on your crazy diamond» Pink Floyd. Ветер принес сильно разбавленный полевыми цветами запах дыма, который постепенно материализовался в запах горящей травы, во рту появился характерный вкус и сухость. Сергей глубоко вздохнул и потряс головой, возвращая мир в более пригодное для серьезного разговора состояние.

- А вы батенька эгоист – Улей повернулась к нему, прищурилась и хитро посмотрела ему в глаза

- Как и любой другой. Ну так что?

- Не получится. Можно вот так, выйти на время, поиграть в богов, но мир, созданный нами, долго не проживет. Начнет распадаться и мы вернемся в тот, откуда только что сюда пришли. У этого вот мира – Улей постучала ладонью по земле - Как это сказать? – она щелкнула пальцами в поисках правильного слова – вес меньше и намного, нас обратно утянет в старый.

- Научного – она сделала пальцами знак кавычек – обоснования я тебе не предоставлю, но знаю, что это так. Чтобы создать устойчивый мир, настоящий, который не будет вот так меняться под твоим взглядом, нужно много людей. Они и станут вот тем балластом, который стабилизирует его. А старый потому и разнесет, кстати, потому что там очень мало живых существ останется, чтобы поддерживать стабильную иллюзию

- Живых существ?! Ты что туда не только людей проведешь?

- А то! – Улей засмеялась – каждой твари по паре

- Я серьезно

- И я. Вы, люди, странным образом рассматриваете окружающий вас мир в отрыве от себя любимых. Но сие далеко не так. Все живое находится в полной, полнейшей, я бы сказала, гармонии и взаимосвязано друг с другом. Поэтому с вами в новый мир переедет много всего. Объяснять это словами не просто сложно, невозможно. Проще представить себе дерево, которое вырывают из земли, пересаживая на новое место. Там будут и корни, и куски почвы на корнях и целые колонии различной микрофауны и немного других растений. И это все переедет с деревом на новое место жительства. Так и вы, непостижимым образом переедете все вместе, с клопами, тараканами и энцефалитными клещами. Оглянись – Улей обвела взглядом поле - возьми вот колосок, пожуй зерна, понюхай землю, прижмись щекой к березке – она оглянулась назад, Сергей последовал ее примеру и с удивлением обнаружил у себя за спиной березку, приятно шелестящую листвой на ветру. Он улыбнулся и почувствовал во рту вкус березового сока

- Понимаешь? – спросила его Улей глядя сияющими глазами. Сергею показалось что в них отражалось Солнце, но приглядевшись он понял, что в них и было Солнце, клубящееся огнем вокруг значков.

- Да – Сергей отвернулся от Улей, лег в траву и закинул руки за голову, уставившись в пронзительную синеву неба. Через пару секунд небо немного потемнело и на нем проступил Млечный Путь, потом появилось еще одно солнце, красное и жуткое, озарившее полмира призрачным светом фотомастерской.

- А почему ты сразу нас не повела туда, в этот замечательный новый мир?

- Нужно, чтобы вы, как это говорится, переспали с этой идеей.

- Да? – Сергей повернулся к ней и удивленно поднял бровь – И зачем это?

- Размышления, переживания, страх, безысходность. Многое сейчас перебродит в вас за эти дни, а я помогу настроиться, подготовить себя. Начинается своего рода погрузка на ковчег.

- Ковчег?

- Ага – Улей почесала подбородок - Вообще я думаю история про Ноя, это примерно такое путешествие и было. Из разрушающегося, сходящего с ума мира он перевез своих пассажиров в новый, который начался с горы. И вот мы снова посреди катастрофы и теперь я ваш Ной. Но я намного симпатичнее бородатого старика, правда?

- Однозначно – Сергей улыбнулся и протянул Улей руку. Она наклонилась к нему и поцеловала

- Это наш мир – прошептала она, отстранившись от Сергея

- А это значит, что в нем возможно все – прошептал в ответ Сергей

- Вообще все – ответила Улей и снова поцеловала его

Сергей крепко обнял ее и прижал к себе, перевернул на спину и оторвавшись от нее после долгого поцелуя приподнялся на локте и посмотрел в ее глаза. Клубящееся пламя вокруг зрачков Улей притягивало к себе, свет вокруг померк, красное светило поднялось в зенит, озарив своим призрачным светом огромное поле, посреди которого они лежали. От Улей исходило тепло, становившееся все сильнее и сильнее, Сергей наклонился чтобы снова поцеловать ее, как вдруг сильный порыв ледяного ветра прижал колосья пшеницы к земле. Ветер был настолько силен, что их обдало зернами, которые он вытряс из созревших колосьев. Зерна были холодными и острыми, как льдинки, они больно ужалили, ударив по лицу. Следующий порыв ветра был еще сильнее, он пришел, издалека грозно шумя подобно волне, набирая силу и когда обрушился на них, то буквально разорвал Сергея и Улей в клочья, разметав их по полю вместе с зернами пшеницы, обрывками травы и частями шатра, закрутил смерчем, подняв высоко над полем.

Ветер резко затих, а они висели в воздухе искрящейся пылью, медленно оседающей на землю на встречу поднимающимся колосьям. Они были танцем пылинок, колосьями, ветром и деревьями, обрамляющими поле. Были красным солнцем и его светом, теплом и радостью, жаворонком, который вновь запел высоко в небе.

Быть пылью, множеством мельчайших частиц, парящих в воздухе было мучительно прекрасно, ощущения Сергея раздробились на миллиарды воспринимающих мир пылинок, каждая из которых по-своему ощущала мир, солнце и ветер, что уносил ее с собой.

- «Нам врут про реинкарнацию, про то, что ты перерождаешься из простых форм во все более сложные, в соответствии с законом кармы и некой нормативно правовой установкой Вселенной. Вранье все это!» - думал Сергей, продолжая осыпаться на землю миллиардом пылинок, ощущая как переплетенная с ним, в виде такого же множества искрящихся в красном свете неведомого солнца частичек парит на ветру Улей – «быть пылинкой – это невероятное счастье, быть деревом, травинкой, семечком одуванчика на ветру. А быть человеком – полный отстой. Путь к свету начинается с человека, а заканчивается бытием пылинкой, но никак не наоборот. Может быть нам и дана сила богов, которую мы волей обстоятельств не пользуемся и успешно сливаем в унитаз. И если пробудиться, просветлиться, ты вдруг все поймешь и уйдешь далеко в джаны и затем в Нирвану. Может быть. Но простой факт, что, когда ты пылинка, тебе это просто нафиг не нужно перечеркивает этот путь к свету раз и навсегда. Пылинка не страдает, пылинка не имеет желаний она не может перерождаться, но ей это совершенно не нужно, у нее нет высоких устремлений нет духовных запросов, а ее обычное состояние превосходит все джаны мира. А Нирвана? А что Нирвана, для пылинки это здесь и сейчас, она в ней по праву рождения и никакого пути поэтому у нее нет и мучений с ним связанных»

Они медленно опускались, клубясь в теплом воздухе, облако частичек, в котором они переплелись друг с другом. Чувства и ощущения, раздробленные на миллиарды воспринимающих фрагментов, его и ее. Пылинки соприкасались друг с другом, вызывая невероятные, множественные переживания и ощущения. Они буквально танцевали друг в друге, без возможности слиться, проникнуть, обнять, имея возможность только прикасаться, продолжая парить и приближаться к земле. В какой-то момент столкновения частичек его и ее, стали настолько частыми, что переносить это наслаждение стало совершенно невозможно. Сергей непостижимым образом вздохнул, породив еще один ураган, разметавший мир в клочья, перемоловший их в еще более мелкие частицы, которые в свою очередь перемололись в еще более мелкие и так до момента, когда Сергей вдруг ни понял, что больше ничего не чувствует физически, ни тепла, ни холода, ни боли. Ощущения куда-то исчезли, остались только чувства, чистые эмоции и оттого очень сильные, и подвижные. Он подумал об Улей, и волна любви к ней прошла от края до края Вселенной, вернувшись эхом, усилившись ее откликом на его любовь и став яркой вспышкой, которая превратила мир в множество цветных искр мерцающего вселенского фейерверка. Сергей сосредоточил на них свое внимание, стал этим множеством искр, почувствовал, что Улей тоже здесь, с ним, среди этих разноцветных искр. Искры обрели плоть став пылинками, вокруг пылинок появился мир, зажглось красное солнце, зашумела пшеница на ветру, и они двумя пыльными смерчами опустились на землю, обрели тела и встали, держась за руки.

- Божественно – прошептал Сергей – глядя на горизонт, где блестели в лучах обычного солнца башни изумрудного города

– Пойдем? - спросил он Улей и кивнул в сторону города

- А куда нам деваться-то, космический секс уже был, мир кончил, и ты как нормальный мужик можешь отвернуться к стенке и захрапеть. Пойдем погуляем – она подняла ногу, чтобы сделать шаг и пока она ее опускала, прямо из земли под опускающейся ногой появился желтый кирпич, потом еще один и еще и вот уже впереди, через необъятное поле змеиться дорога из желтого кирпича.

Они шли по ней некоторое время, город становился все больше и ярче, и уже можно было разглядеть причудливый орнамент на его изумрудных башнях как вдруг мир вокруг стал истончаться. Сквозь реальность начали проступать детали другого мира, Сергей с удивлением узнал свой кабинет сделав еще несколько шагов, он в растерянности остановился посреди своего него, растерянно оглядываясь по сторонам. Посмотрев на экран, он увидел там Улей, она стояла посреди поля, на дороге из желтого кирпича и улыбаясь махала ему рукой.

- Отдохни – сказала она – скоро мы снова пойдем по этой дороге и на этот раз до конца.