Глава 11 Тот, кто называл себя отцом

Кожу пощипывало, усталые руки и ноги подергивало, но все это не шло ни в какое сравнение с тем, бесчувственным предсмертным онемением, из которого вытащил меня Базиль.

Вспоминая как едва не замерзла в придорожной канаве, я была благодарна за то, что сейчас могу чувствовать боль, а значит, жить.

Интересно, что бы сказал тот, кто называл себя моим отцом, узнай как и сколько я сейчас зарабатываю?

Лениво ползли мысли, пока усталое тело залечивало раны.

Насколько я помнила, у него были весьма посредственные способности. Все что он мог – это создавать совсем простенькие запирающие заклятия. Шнык, встречая такие только пренебрежительно кривился, считая, что они не стоят его дара, а открыть их может даже такая неумеха, как я. В чем-то он был прав. После нескольких уроков, когда Баз еще питал надежду сделать из меня взломщика, в чем потерпел совершеннейший крах, я все-таки научилась открывать примитивные замки, но до способностей Шныка мне было так же далеко, как до верховных магов.

Тот, кто называл себя моим отцом, часто возвращался пьяным, тогда мама просила меня не выходить из комнаты и, спрятавшись под кроватью, я слышала ее вскрики и плач.

Однажды, не выдержав, выбежала и набросилась на него.

– Ты не будешь больше бить маму! – кричала я, колошматя кулаками по чему придется. – Иначе я тебя убью!

– Ах ты выродок! – он приподнял меня за шкирку и отшвырнул в угол, как котенка. – Твоя мать тебя где-то нагуляла, а я корми? Да ты ноги должна мне целовать за то, что не вышвырнул тебя на улицу! Но если толку от тебя не будет, клянусь Свизаром, вышвырну. Хоть подыхай, мне все равно! Одна надежда на Нэлли. Она точно моя дочь! – он гордо расправил плечи, силу которых применял в основном к маме, и наконец-то ушел, опять напиваться.

Избитая мама всхлипывала в одном углу не в силах подняться, а я, сжавшись, сидела в другом и старалась осмыслить слова отца.

Я ему не дочь? Правда?

С плеч словно свалилась целая сторожевая башня. Ведь и правда, тот, кто называл себя отцом – высокий, грузный. Возможно, когда-то был подтянутым, но годы возлияний сказались, и он стал одинаковой ширины везде. Сальная красноватая кожа, пронизанная фиолетовыми жилками, желтые патлы топорщились в разные стороны, как сухая солома. Мама тоже была белокурой, но немного темнее.

В отличие от них, я была маленькой для своего возраста, худой и верткой, а волосы были такие черные, что укрывшись ими, можно было спокойно спать. Сестренка больше походила на маму, только глаза были карие, как у мужа мамы.

Какое было бы счастье, если бы он правда не был моим отцом.

Я жила с этой надеждой до первой крови. Именно тогда должны были проявиться мои способности, но их не было.

Он сдержал слово и, несмотря на просьбы мамы и плач Нэлли, вышвырнул меня на улицу, сказав, что не желает содержать чужого ублюдка и теперь вся надежда только на единственную настоящую дочь.

***

«Теперь целебный сон», – сказала я себе, вылезая из ванны и насухо вытираясь полотенцем.

Пока предавалась воспоминаниям, раны почти исчезли, и о них напоминали только розовые глянцевые рубцы.

Так, еще немного целебного бальзама…

Извиваясь, как кассия, и закручиваясь в спираль, я смазала все напоминания о полученных ранах и удовлетворенно вздохнула, предвкушая хруст свежих простыней и запах лаванды.

Но не успела даже выйти из купальни, как снова раздался мелодичный перезвон – сообщение от База.

Выставила руку ладонью вверх, и на нее упал бумажный квадрат.

«Срочно приходи».

«Вот и отдохнула», – огорченно вздохнула я и поплелась в хранилище.

Загрузка...