Своя игра – 1. Уклонист его величества

Глава 4

Тренировки продолжались. Я получил третий уровень, потом четвертый. Серьезно улучшил навык владения мечом, повысил точность стрельбы из лука. И все это под ругань бухого Креппера, который знай себе отхлебывал из фляги, но отчего-то никак не мог опьянеть окончательно и вырубиться. Из разговоров с ребятами я уже знал, что герцог собирает ко дню великомученицы Елены тысячное войско. Десять неполных пока сотен упражняются на плацах огромного замка, и у всех нормальные наставники. А у нас Креппер, которого ад не переварит.

Сражался он когда-то как надо, и даже был пожалован рыцарским званием. Но в один недобрый день попал вместе с графом Бефрейским под атаку элитной имперской конницы, изрубившей весь его отряд в капусту. Закованные в заговоренную броню тяжеловооруженные всадники выносили сорокоуровневых бойцов на скаку с одного удара; уцелел один Креппер, притворившийся мертвым. Как его просмотрели шедшие за вражеским войском добивальщики, и как не вычислили маги, он никогда не рассказывал. Но поговаривали, что лежа среди мертвых и умирающих, Креппер обратился к демонам Мира Истинного Мрака и продал им душу за возможность остаться жить.

Добравшись до своих, он вступил в Орден Бдящих, рыцари которого занимались поддержанием порядка в Оргойском королевстве, ловлей шпионов и тому подобными делами, используя магию собственной выделки. Уважением и любовью среди дворянства и в народе Бдящие не пользовались, ибо не брезговали записывать в шпионы личных врагов для расправы с ними. Они регулярно грабили торговцев и зажиточных крестьян, бесплатно пили и жрали в тавернах, а пикнуть никто не смел – мигом превратишься в пособника или осведомителя вражьих агентов, и добро пожаловать на каторгу. Правда, Бдящие несли службу и на границах с варварами, и на сторожевых заставах в зонах боевых действий с империей. Но там их обычной тактикой была такая: вовремя заметить врага и спешно отступить, предупредив королевские войска и предоставив им разбираться с противником.

Короче, с командиром мне крупно не повезло. Мало того, что в чужой мир загремел, так еще и угодил под начало к этакому средневековому менту и фэ-эс-бэшнику в одном лице, алкоголику с посттравматическим стрессовым расстройством. Перевестись бы, но я сомневался, что в Народном ополчении его королевского величества предусмотрена такая опция. Пойду на поклон в соответствующие инстанции – мне наверняка ответят примерно следующее: служи на том месте, на которое тебя направили своей неизреченной мудростью боги! Положись на их всеблагую волю и овладевай воинским искусством, возрастая в уровнях. Понял? Вот и хорошо. Пшел вон.

Не исключено, что Креппер слышал в юности нечто подобное. Он ведь из простолюдинов, и возрос, надо сказать, неслабо. Посвящения в рыцари удостоился, множества наград и отличий. Может, в бароны метил, а может, и выше. Еще один минус для меня. Нет ничего хуже, чем полностью зависеть от человека, который мечтал вылезти из грязи в князи, но не пробился.

Однако при всем при том моя щедро подкармливаемая свободными очками интуиция подсказывала, что положиться на волю богов – не самый плохой вариант. Кто сказал, что в других сотнях лучше? Ребята? А они там были? Всегда кажется, что хорошо именно там, где нас нет. А если разобраться – кто мог занимать должности наставников на тридцать пятый год войны? Во-первых, героические инвалиды – и вдруг с посттравматическим синдромом похуже чем у Креппера?.. А во-вторых, самые отчаянные проныры, сумевшие правдами и неправдами окопаться в глубоком тылу. Неизвестно, кто хуже, и сама идея выбора между психами и хитрожопыми мне не нравилась.

Вечерело. Под самый занавес занятий я взял пятый уровень, умудрившись не откинуть копыта. Мы разобрали из стоек боевые мечи, и Креппер в сопровождении явившегося на плац Снурфа обошел строй, всматриваясь мутным взглядом в отображавшиеся в наших профилях таблицы достижений. Иногда он останавливался, кивал, и прибывшие со Снурфом солдаты выдавали кому палицу, кому боевой топор, кому лук со стрелами – в зависимости от того, кто во владении чем себя показал. Мне достался лук.

– Молодчага! – ткнул меня кулаком в бок Пент. – В первый же день!

– Просто именно сегодня раздача, – пояснил Скип. – Она раз в десять дней. Креппер увидел, что у Ивана талант к стрельбе, и решил выдать лук авансом.

– Напоминаю! – громко сказал Снурф. – Все пожалованное оружие вы всегда обязаны носить с собой. Везде! Привыкайте к будущим походам, в которых вам придется таскать на себе гораздо больше снаряжения и постоянно за ним следить. При задержании без оружия или кольчуги рекрут наказывается ношением котомки с камнями весом в пуд.

– На сегодня свободны, – милостиво разрешил Креппер. – Марш в казарму!

Солнце неспешно клонилось к закату. Мы вышли через замковые ворота в город. За нашими спинами с грохотом и лязгом пришел в движение подъемный мост. И вот я на извилистых булыжных улочках, виденных мною сверху. Однообразие мостовых нарушается только решетками дождевой канализации. Никаких нечистот, все цивильно. Первые этажи домов из камня, вторые и третьи часто деревянные, и хорошо заметно, что многие дома строились не сразу, а надстраивались по мере надобности.

Повсюду хлопали двери, задвигались тяжелые засовы. Закрывались и запирались ставни с вырезанными на них оберегающими магическими символами. Слышались глухие голоса, читающие молитвы и заклинания. Жители готовились к ночи словно к осаде, и эти приготовления невольно пугали. Чувствовалось, что не суеверие им причиной, а действительная опасность. Может, я и в игровом мире, но игры тут ведутся серьезные. Кто же создал эту реальность, как она возникла? Надо все же выбрать время и почитать Писания. А в будущем желательно и тексты посерьезнее найти. Вдруг пойму заодно, попало сюда лишь мое сознание, или тело тоже. Затянуло ведь моментально, ничего не успел понять.

Децимы шли друг за другом в порядке нумерации. Наша – последней. По дороге то от одной, то от другой группы откалывались отдельные рекруты и сворачивали в боковые улочки.

– Куда они? – спросил я.

– На квартиры, – ответил Меченый. – Пока сотни не сформированы и стоят в городе, это дозволяется.

– Да, – подтвердил Друвайер. – У кого есть деньги, те на квартирах живут. Зачем им казармы.

– У тебя деньги есть, – заметил Скип. – Но ты же не стал снимать.

– Они у меня есть не потому, что богатый. А оттого, что привык жить экономно. И зачем мне от вас отрываться? Кто знает, сколько придется вместе служить.

– Ты и сам не встал на квартире, – обратился к Скипу Меченый. – Хотя денег у тебя побольше должно быть, чем у Друвайера. Или издержал все на то дело?

– Нет, не все. Но тоже не хочу отрываться от децимы. Я к обществу привык. В трактире с утра до вечера люди, и я терся меж них сколько себя помню. Родители меня к дядьке рано пристроили, как только начал что-то соображать. Мечтали, что я тоже трактирщиком стану. Да вот, не дала судьба.

– А что случилось? – спросил я.

Скип только тяжело вздохнул.

– Вышиб он из трактира не того человека, – невесело хохотнул Меченый. – За дело вышиб, за драку. А драчун оказался из знатных. И с большими связями. Спесь у него взыграла, и Скипа чуть не отправили на каторгу. Еле-еле удалось ему откупиться, но не совсем, а с условием, что в ополчение пойдет. Вот и оказался с нами.

– А ты как в ополчение попал? – задал я новый вопрос, уже Меченому.

– Да скрутили меня за разбой, понимаешь, и отправили на Сорорские рудники. А это, брат, такое место, что на свободу оттуда выходит мало кто. Прикинул я так и эдак – не видно других путей, как только на войну определиться. Ну и начал махать киркой, будто на себя работал. В склоки тюремные не лез, вел себя примерно. Пару найденных самородков припрятал и задарил их после кому надо… В общем, позволили в ополчение. Солдат не хватает – многих каторжников уже в войска отправили. Правда, не с такими грехами, как мои. Меня – в виде исключения. За полторы нормы в день в течение года… Ну и за самородки.

Вот так ситуация, подумал я. Похоже, сбежать ой как нелегко будет. Меченый выглядел отпетым бандюгой, и лично я его не выпустил бы с каторги ни за какие нормы. Однако ж его освободили. Пускай благодаря личному интересу кого-то из рудничного начальства, но точно не для того, чтоб он свалил из ополчения в первые же дни, подставив своих благодетелей. Выходит, контроль за рекрутами ого-го какой – хотя бы по причине присутствия в их рядах типов наподобие Меченого.

Осталось выяснить, какой именно. И каким образом он осуществляется.

И кто может меня просветить, как не Меченый? Кто более него сведущ в области побегов и их предотвращения? Надо лишь разговорить его не вызывая подозрений. Но это потом, потом, наедине, осторожненько. А сейчас лучше вообще прекратить расспросы, как бы мне ни хотелось узнать до кучи истории попадания в ополчение Друвайера и Пента. Чем дальше мы шли, тем сильнее редели децимы и тем плотнее сбивались они друг к другу. В большой компании ребята не будут так откровенны, как в нашем узком кругу.

Вот нас уже не больше тридцати, и мы идем одним тесным отрядом по совершенно опустевшему городу в гаснущем свете умирающего дня. Не видно больше открытых дверей и окон – все заперто. Впереди дома расступаются, открывая выход на небольшую треугольную площадь, служащую как бы продолжением улицы. Дальний ее конец перекрыт длинным и высоким, но, кажется, одноэтажным зданием с широкими воротами в центре. Наша казарма. За нее как раз садится солнце…

Засмотревшись на закат, я не сразу понял, что случилось. Идущие в первых рядах с криками сыпанули в стороны, выхватывая из ножен мечи и перебрасывая щиты из-за спин. Где опасность, где? Ничего не вижу! В небе чисто, площадь пуста, у ворот казармы застыли стражники… Нет, бросили свой пост и бегут к нам! Да что же происходит?

И тут я увидел. Мостовая в средине площади медленно проседала вниз, будто во внезапно образовавшуюся под землей полость. А потом резко выгнулась вверх и взорвалась фонтаном камней и почвы.

Щит я уже держал перед собой, а теперь прикрыл им плечи и голову. М-м-мать! Только бы он выдержал! Видел я по дороге, какие булыжники попадаются в здешнем дорожном покрытии! А щит-то деревянный, только умбон и окантовка железные…

Остальные рекруты тоже закрылись щитами. Кто поопытнее, сбежались вместе по нескольку человек, составляя над собой из щитов панцири. А из образовавшегося на площади провала поднималось что-то черное, огромное, бесформенное, от которого веяло могильным холодом и немедленной страшной смертью. Вот оно выросло выше вторых этажей домов справа и слева, вот уже выше третьих… Вот из сплошной черноты сверкнули глаза – два больших желтых глаза, каждый размером с колесо телеги. Во все стороны потянулись лапы – две, четыре, восемь… И каждая словно соткана из тьмы – только когти сверкают голубым огнем, холодным и безжалостным.

«Тварь из Мира Истинного Мрака, – проинформировала меня система. – На вашем уровне не опознается. Для того чтобы узнать о существе, расспросите знающих людей и почитайте древние свитки».

Отлично – ко мне тут как раз знатоки в очередь выстроились! И горы свитков под рукой!

Отгремели по щиту камни. О, чудо – он так и не развалился. Но дальше что делать? Я слишком близко к чудищу, ближе всех. Застрял на месте, когда остальные драпали. Теперь бежать поздно. Теперь…

Правильно. Теперь только драться.

«С кем? С кем?.. – взвыл трусливый голосок внутри меня. – Вот с этим? Ты собираешься драться вот с этим???»

Да, дьявол меня раздери, собираюсь. Не то чтобы я герой или сумасшедший, а просто вариантов нет. Я действительно слишком близко к существу. А будь и дальше – с площади никому не уйти. И ее, и ближайшие к ней дома накрыл ажурный купол, будто из паутины. Чтобы можно было не спеша охотиться на тех, кто оказался под ним.

Смелей, Иван. Не подыхать же, застыв как холодец. Тот ждет, когда в него воткнут нож и насадят на вилку. Тебе так не надо. Пусть рекруты драпали, но стражники бежали к твари, а не от нее. Они сразу все поняли, но не испугались. Значит, победить ее возможно.

Преодолевая сопротивление окаменевших мышц, я выпустил щит. Сжал освободившейся рукой лук, а другой вытащил из колчана стрелу. Давай, Ванек! Здоровое чучело, безразмерное. Промахнуться ты попросту не сумеешь.

Тварь протянула лапу к самой большой группе рекрутов, еще изображавшей из себя черепаху. Сверкающие когти легко пробили щиты, дерево полотнищ задымилось. Рывок в сторону – и вся группа лежит. Обратное движение – и один новобранец подхвачен черной пятерней. Он коротко вскрикивает и за секунды превращается в мумию, усыхает до скелета, точно впившиеся в тело когти вытягивают из него все соки.

Вот же сучье дерьмо! Это как же?..

Я прицелился и выпустил стрелу. Она прошла сквозь лапу существа точно через воздух, но вылетела с другой стороны не стрелой, а пылающей соломинкой. Вторую стрелу постигла та же участь. А если по туше?

Потратил еще две стрелы – бесполезно. Вылетели они с другой стороны или нет, я не видел. Но, наверно, тоже сгорели. А тварь уже загребает ребят всеми восемью лапами! Полная жопа.

А если по глазам стрелять? По этим огромным желтым глазищам? Погоди, мерзость подземная, сейчас подлечу тебе шаролупие!

Я быстро выпустил по стреле в каждый глаз. Тварь взревела и замахала лапами, то удлиняя, то укорачивая их. Ага, и у тебя есть уязвимые места! У моих ног о мостовую шваркнулась мумия и развалилась на части. Но зенки чудовища, кажется, целы? Да. И оно вылезает из провала.

Глубоко вздохнув, я приказал себе не спешить, не мазать, и одну за другой истратил остававшиеся у меня стрелы. Чудовище ревело, моргало, но и только. Наверно, мои действия имели бы лучший эффект, будь у меня уровень повыше и другой лук. Стреляющий магией, а не только оперенными палочками с железными наконечниками.

Где стражники? Что делают? Погибли? Должно быть… И я сейчас погибну, поскольку тварь забыла об остальных рекрутах и сосредоточила внимание на мне.

Зря я по ней стрелял. Надо было просто стоять столбом. Может, она меня и не заметила бы – именно потому, что находился рядом. Только поздно каяться. Уже стрелял, уже заметила. И теперь тянет ко мне сразу две лапы, с двух сторон. Медленно, точно растягивая удовольствие.

Ну и ладно. Мне пох.

Трусливый внутренний голосок вопил со всей мочи, что это вранье, что мне совсем не пох, и был совершенно прав. Однако я его придушил, бросил лук и вытащил меч. Наверняка он тоже бесполезен, но раз уж начал драться, так надо до конца. Рубану по одной лапе и попробую проскочить под ней. Приготовились!..

Существо неожиданно дернулось: в него ударила молния. Не с неба – из пустоты впереди меня. И тут же на этом месте появился человек – тощий, с длинными волосами, в черном плаще. Да это же тот мальчишка-маг, что приходил за моими вещами от Герхарда, – Ноэль!

Вторая молния заставила черную гадину отдернуть от меня лапы и скрючиться. Третья прожгла дыру между глаз. Давай, Ноэль! Только не останавливайся! Черт, как бы я тебе сейчас помог, если б имел хоть какое-то понятие, чем помочь!..

Паренек совсем не походил на опытного убийцу обитателей Мира Истинного Мрака. Надежду внушал только магический жезл в его руке. Лишь он представлял единственную реальную угрозу для существа, и оно это понимало. К Ноэлю протянулась лапа – тот метнул в нее молнию. Лапа отвалилась, упала на мостовую, потеряла форму и рассеялась в воздухе. Только когти остались лежать на булыжниках, светясь гаснущей голубизной.

Со второй лапой юный маг управился так же. Третья выбила у него жезл. Четвертая вцепилась в туловище, толкнула назад, опрокинула, прижала к мостовой. Ноэль с натугой застонал, поспешно чертя руками в воздухе какие-то знаки. Кожа на лице почернела и сморщилась. Пацан превращался в мумию – медленнее, чем рекруты, но все же. Я нашел глазами жезл, отлетевший далеко в сторону.

«Вы не можете пользоваться магическими предметами этого класса. Требуется развитие соответствующих способностей».

А то я сам не додумался бы. Пользоваться и не буду. Просто принесу жезл Ноэлю.

Я сунул меч в ножны и со всех ног бросился к жезлу. Только бы Ноэль не умер раньше времени! Но как только мои руки коснулись волшебной палки, их ожгло огнем.

«Вы не можете прикасаться к магическим предметам этого класса», – сообщила система на случай, если до меня не дошло. – Сначала необходимо повысить уровень».

Некогда! Мне прямо сейчас надо!

Я снова попытался поднять жезл, обжигая пальцы. Однако он словно прилип к мостовой.

«Вы не можете перемещать магические предметы этого класса…»

Да идите вы уже нахер! Я могу! Могу! МОГУ!..

Завывая от боли, я невероятным усилием оторвал жезл от булыжников и попытался поднять. Он весил целую тонну. Или две. Или десять. От моих рук шел дым, спина и ноги трещали от натуги, в животе что-то рвалось. Тем не менее я разогнулся, и медленно, шаг за шагом, направился к Ноэлю.

– Держись, Ноэль! – кричал я. – Держись, я иду! Я несу тебе твой жезл – держись!

Мальчишка больше не чертил знаков – лежал, придавленный лапой, бессильно раскинувшись. Господи, еще не меньше десяти шагов до него… Не меньше десяти! С моей ношей это расстояние от Земли до Солнца!

Следующий шаг. Следующий… И каждый тяжелее предыдущего, точно ноги ушли по колено в мостовую и погружались все глубже. Доковыляв до мага, я наступил ему на запястье, чтоб кисть вывернулась ладонью вверх. Только бы кости не сломать! Ноэль выглядел ужасно. Он все еще жил, но лучше б ему было умереть. Кожа на лице прилипла к черепу, на месте глаз зияли дыры, шея истончилась почти до размеров позвоночника. Я как мог осторожно вложил жезл в иссохшую руку, Ноэль его схватил, но сам я не смог разжать сгоревшие пальцы. Они как сомкнулись на своей добыче, так и прикипели к ней намертво.

А может, так и лучше. Вдруг Ноэль не сумеет поднять жезл?

Но ведь и я не сумею поднять его второй раз. Такое делается однажды.

– Ноэль! – крикнул я. – Подними!

И жезл неожиданно легко пошел вверх. Ноэль справился.

В нависшее над нами существо ударила молния. Вторая! Третья!..

Ну вот и все. Или в жезле волшебство кончилось, или у полумертвого мага. А тварь хоть и потрепана, без двух лап и вся в дырах, еще очень сильна. Слишком сильна для нас.

Я обнаружил, что стою на коленях, и мне это не понравилось. Встал так, чтоб ловчее было, но больше незачем. Поэтому я сел на мостовую и положил руку Ноэля с зажатым в ней бесполезным магическим оружием себе на колени.

– Мы сделали что могли, братишка, – сказал я. – Все, что могли.

– Да, – чуть слышно просипела лежащая рядом мумия.

Сейчас нас добьют. Если сами не умрем раньше. Сердце еле стукало у меня в груди, неровно и нехотя, и я подумал, что умереть после пережитого будет величайшей благодатью. По крайней мере не придется смотреть на придавившую Ноэля черную лапу и пройдет боль в сгоревших руках.

Недобитое порождение Мрака с утробным ворчанием покачивалось из стороны в сторону, бессмысленно дергая уцелевшими конечностями и их огрызками. Его взгляд постепенно фокусировался на нас.

Нет, не могу я просто сидеть! Неужели ничего нельзя предпринять? Ведь еще есть время, полно времени!

Я поднял руку Ноэля с жезлом в ней. Орудие – к бою!

Молния! Молния!

Одна попала в левый глаз существа, другая в правый, и они погасли. А само существо начало разваливаться на части, рассеиваться, таять. Лопнул как мыльный пузырь накрывавший площадь купол из паутины. И вот уже нет ничего, кроме валяющихся вокруг тускнеющих когтей; и три из них торчат из груди моего лучшего друга, которого я до сегодняшнего дня знать не знал.

Конечно, это он выжал остатки магии из жезла или из себя. А я – я ничего не делал. Я лишь прицелился.