Учитель Особого Назначения. Том 1

Глава 27

К воротам академии приближались два чёрных «Орла». Длинные автомобили представительского класса, на которых чаще всего рассекали чиновники и крупные начальники.

И эти «Орлы» тоже везли больших шишек. Точнее, одну большую шишку и двух засранцев-прихлебателей. А ещё пятерых высокоранговых охранников. Четверо в одной машине и один, самый сильный, находился во второй. Вместе с чиновником, Соломоном Адамычем и Платоном Миронычем.

Я наблюдал за кортежем, стоя на крыше рядом со шпилем. Как раз на его вершину я и забрался, когда впервые оказался в академии и искал дорогу до администрации.

Это самое здание со шпилем оказалось историческим. Когда-то здесь была сельская школа, села давно уже нет, а вот здание школы сохранилось, и вроде как Василь Палыч как раз учился здесь, потому и выбрал это место для основания Академии Общего Магического Образования. Это мне уже Лена поведала, пока мы разгребали всё дерьмо, оставленное Платоном Миронычем.

А вот, кстати, и сам Платон Мироныч показался. Вылез из первого «Орла», который упёрся в закрытый шлагбаум, и посеменил к будке КПП.

Выглядел он, ну, скажем, характерно: полноватый, с круглым лицом, носом-картошкой и выпяченной нижней губой, из-за которой выглядел жутко на что-то обиженным.

— Ты че творишь⁈ — прорычал он охраннику. — Совсем страх потерял⁈ Открывай давай!

— Не положено, — буркнул тот в ответ.

И это обескуражило Мироныча.

— Н… не положено? — охренел Платон. — Кому не положено… Ты чё, Петрович, белены объелся⁈ Меня узнал⁈

— Платон Мироныч, — равнодушно произнёс охранник. — Так вас я и не задерживаю. А вот машины пропустить не могу, на них пропуска нету.

— Какого, к ляду, пропуска? Открывай, не то я тебя!..

— Платон! — высунулся из окна рассерженный Соломон Адамович. — Что там происходит? Разберись сейчас же!

— Сейчас, Соломон Адамович! — нервно ответил Платон. — Сейчас всё будет!

Ага, как же. Хрен тебе. Я всем охранникам такой ликбез устроил, что они теперь правила безопасности Академии могут наизусть рассказать по пунктам. Проснувшись посреди ночи с бодуна.

Так что Петрович шлагбаум не открыл.

Ни когда Платон ему начал откровенно угрожать увольнением и даже конскими штрафами. Ни когда наружу выскочил Соломон Адамович и тоже начал верещать, кричать и грозить самыми страшными карами.

А Петрович, этот пятидесятилетний усатый мужик, спокойно попивал крепкий чай с лимоном и пропускал мимо ушей все их угрозы.

Потому что я сказал ему делать именно так.

Но затем наконец-то не вытерпел уже чиновник. Он сам показался из машины и подошёл к покрасневшим от досады завучам:

— Что здесь происходит, объясните мне уже, наконец!

Чиновник выглядел важно. Жилистый, с аристократической осанкой и острым взглядом. Однако он не стал вымещать злость или кичиться положением, а спокойно выслушал Петровича, кивнул и обратился к Соломону:

— Ну и что здесь не так?

— Но… ну… как же, — ошарашенно промямлил Адамович, — он же нас не пускает!

— Так он и не должен этого делать, — со сталью в голосе произнёс чиновник.

— Но, Александр Григорьевич, как же можно!..

— Нужно, — возразил тот. — Если вы не озаботились пропуском на территорию академии, вина лежит на вас, а не на охраннике, который выполняет свою работу.

Затем он жестом приказал своей охране выйти из машин, и скоро возле КПП стояла пятёрка облачённых в чёрные костюмы бойцов.

Что это были именно бойцы, причём с реальным опытом, видно сразу. По хмурым косматым рожам, а главный из них так и вовсе был отмечен шрамами.

Один из них осколочный, судя по уродливому «рисунку» на руке. А другой оставлен какой-то когтистой тварью. Похоже, этот верзила успел повоевать и с магами, и с монстрами. Серьёзный мужик.

— Пройдёмся пешком, — заявил чиновник. — Как раз будет возможность поближе изучить состояние Академии.

— Да-да, конечно! — закивал Адамыч.

Он окинул Мироныча злобным взглядом, но не посмел ничего сказать.

Однако затем, когда вся эта компания собралась пройти на территорию Академии, их снова остановил храбрый Петрович:

— Э, вы куда⁈ Так нельзя! — заявил он высокопоставленному чиновнику Императорского Дворца и пятерым мордоворотам, самый слабый из которых имел шестой ранг развития Источника.

На этот раз Адамыч не смог вымолвить ни слова. Он просто побледнел, начал глотать ртом воздух и нервно дёргать глазом. Платон Мироныч рядом с ним и вовсе оцепенел, словно статуя.

Даже их Источники сказали: «Ну нахер!» и едва не покинули бренные тела.

— Документы предъявите, пожалуйста, — продолжил Петрович. — Я вам пропуск временный выпишу. Можно паспорта или водительские удостоверения, например.

Боец со шрамами на мгновение выпустил угрожающую ауру, но чиновник одним движением руки его остудил и покачал головой. Мол, не надо стирать этого усатого храбреца в порошок. А вместо этого он произнёс:

— Да, конечно. Удостоверение министра подойдёт?

— Подойдёт, — буркнул Петрович. — Давайте по очереди, сейчас всё сделаю.

И сел за компьютер вбивать данные, пока Адамыч с Миронычем пытались прийти в себя и восстановить сбившееся дыхание.

— Ай, молодца! — хмыкнул я. — Ну что, Адамыч, готовься, этот день ты запомнишь надолго.

И исчез с крыши старой школы.

Однако этот Александр Григорьевич… Не думал, что увижу его здесь.

Интересно, однако, складывается.

━─━────༺༻────━─━

— Нижайше прошу прощения, Ваша Светлость, — лепетал Соломон, раболепно сгорбившись перед инспектором. — Это всё директор, уверяю! Он устроил тут такой бардак, что моя заявка наверняка до сих пор не попала куда надо.

— Полно, — отмахнулся Александр Григорьевич. — Нет худа без добра, как говорится. Мы увидели, что пропускная система у вас работает как надо.

— Да-да, конечно, — процедил Соломон. — Платон Мироныч лично инструктировал отдел охраны. Да, Платон Мироныч?

— Да-да, конечно! — закивал тот.

Его жирная рожа при этом затряслась, словно у борова. Вот же лживая скотиняка! Ну погоди, и до тебя очередь дойдёт. Я придумал такое суровое наказание, что аж от самого себя в дрожь бросает!

— Если всё остальное в таком же отличном состоянии, — продолжил чиновник, — тогда я не понимаю сути ваших претензий, Соломон Адамович. В своём заявлении вы утверждали, что безопасность Академии находится под угрозой из-за неверных решений директора.

— Всё так, всё так, — тут же оживился засранец. — Охрана на входе — это исключительно заслуга Платона Мироныча, который всеми силами пытался поддерживать порядок! Ну и моя, должен признать… Кхм. Однако ученики! Проблема в них. Они совершенно не приспособлены к экстренным ситуациям. Вот, я вам сейчас покажу!

Он ринулся к группе ребятишек, которые проходили мимо по аллее. Те узнали сварливого завуча и хотели убраться подальше, но не успели.

— Так, идите сюда! Идите! — позвал завуч.

Он взял одного из учеников за руку и повёл всю группу к проверяющему.

— Вот, Александр Григорьевич, задайте им любой вопрос, касаемый безопасности!

Чиновник тепло улыбнулся, наклонился к растерянному пацанёнку первого курса, который оказался случайной пешкой в чужой игре по пути в столовую. И пока там стыли котлеты, был вынужден тратить драгоценное время на интриги одного лысого засранца.

А запахи, идущие из столовой, я чувствовал. Сегодня подавали классику: жареную картошечку, свино-говяжьи котлетки, овощной салат, а ещё куриный курник и три вида морса на выбор.

Я, между прочим, тоже планировал отобедать и уже нацелился на облепиховый компот, когда эти «Орлы» соизволили появиться. А потом ведь будет не до обеда… У меня тут одно интересное мероприятие запланировано — очешуеть просто!

Так что я отлично понимал пацанёнка, который очень быстро сменил испуг на раздражённую злобу.

— Скажи мне, мальчик, — мягко произнёс Александр Григорьевич, — как определить, в какой стороне открыт разлом?

— А чё её определять, — буркнул пацанёнок, — откуда светит, там и открылся.

Адамыч широко раскрыл глаза, а через пару секунд решил вмешаться.

— А как ты увидишь, откуда светит⁈

— А? — пацанёнок взглянул на него исподлобья и тут же ответил. — Даже самый малый разлом светит на десять метров над собой. Ночью видно, как лампочку в темноте. Днём различить сложнее, но чаще всего видно без проблем. Тем более в оповещениях указаны приметы.

— В оповещениях? — повёл бровью Александр Григорьевич.

— Ну да, — пожал плечами пацан. — Оповещения приходят на телефон, и громкоговорители трезвонят. Если не совсем дурак, не ошибёшься.

— Эй! — возмутился один из его дружков. — Мы уже есть хотим. Можно нам уже идти?

— Да, да, конечно, дети, — выпрямился инспектор. — Идите, дети, и спасибо вам большое.

Ученики спешно покинули эту не очень приятную компанию, а Соломон Адамович некоторое время провожал их задумчивым взглядом.

Наверное, он гадал, откуда первокурсник знает такие детали. Даже не так — почему он так уверенно отвечает на вопрос, будто выучил его на зубок? Я знал ответ…

Внеурочка.

Куча дополнительных занятий после уроков! Огромное количество!

И если раньше у меня были окна между ОМБ и физрой, то все минувшие дни я гонялся по академии как сайгак, чтобы проводить инструктажи, проверки инструктажей, пересдачи инструктажей, подписания журналов о прохождении инструк…

Да Хаос его раздери! Если б через неделю Веня не собрал на коленке приложуху, по которой можно было выучить все вопросы и сдать зачёт без моего присутствия, я б скопытился к хренам.

Но самое удивительное, что некоторые преподы так работают почти на постоянке. Кое-кто был вынужден замещать отправленных в «командировку» коллег и носился, мне кажется, с таким ускорением, которое и мне не снилось.

Хорошо, что всё закончилось…

И Адамыча, кстати, выдернули из раздумий:

— Ну и что же вы? — процедил Александр Григорьевич, продолжив шагать вдоль аллеи. — По-моему, этот юноша отлично справился. Кстати, а что за оповещения, о которых он говорил?

— Оп… оповещения… — растерялся Адамыч. Но затем быстро сообразил, на кого можно скинуть проблему: — Платон Мироныч, расскажите про оповещения!

— Ну да, чего вы молчите?

Такой подставы Мироныч не ожидал. Про оповещения ни он, ни Адамыч ничего не знали, ведь это совсем недавняя доработка.

Конечно, на районном или городском уровнях такие штуки имеются. И там даже есть общие координаты места, где открываются разломы или происходят другие чрезвычайные происшествия. Однако в масштабах самой академии такого раньше не было.

И появилось совсем недавно, когда социальная сеть, разработанная Венедиктом, заработала на каждом устройстве учеников академии.

Но вообще-то пацан сработал даже лучше, чем я ожидал. Кажется, я его помню… Он завалил пять попыток зачёта…

Чёрт, а мне дико повезло ведь!

К тому же эта система заработала совсем недавно, и на практике мы её опробовать ещё не успели. Только рассказали всем ученикам и отправили по одному тестовому оповещению для ориентировки.

Мы использовали всем знакомые приметы в качестве ориентиров. Например, вот эта старая школа со шпилем была восточным ориентиром. Ещё были здание администрации, алхимический и медицинский корпуса… Короче, места, которые знали все ученики и педагоги.

Скажешь, например, «разлом открылся в парке к югу от 'Сломанного сапога» — и сразу понятно, что туда соваться не стоит, а надо уходить в убежище в обратном направлении.

Нет, я-то, конечно, сразу туда ринусь. А то, разрази меня Хаос, монстры уничтожат «Сломанный сапог»! Но для остальных сигнал читается легко.

Однако это всё цветочки, ягодки — потом.

Адамыч уже ходил пунцовый и лихорадочно пытался найти какой-нибудь крупный изъян, чтобы тут же показать его проверяющему. Но ничего на глаза не попадалось. Теперь ему требовался огромный косяк, чтобы перекрыть отличное первое впечатление инспектора.

Но скоро он разозлился ещё сильнее, потому что навстречу вышел Василий Павлович.

— Здравствуйте, Александр Григорьевич, — воскликнул тот. — Простите, что не встретил вас. Не ожидал увидеть! Вы хотя бы весточку прислали, что хотите посетить наше скромное учреждение.

Александр Григорьевич улыбнулся и протянул директору руку.

— Ну что ж вы! Какая это была бы проверка в таком случае?

— Проверка? — наигранно удивился Палыч.

Затем он обратил внимание на своих завучей.

— Соломон Адамович, Платон Мироныч, вы тоже вернулись? Надеюсь, командировки не прошли зря и все цели достигнуты?

— Угу, — кивнул Мироныч. — Всё прошло… эм-м…

Он оглянулся на Соломона, но тот мало чем мог ему помочь.

— Всё прошло отлично, не волнуйтесь, — процедил Адамович. — Все мои цели будут достигнуты в скором времени.

— О, не сомневаюсь, — усмехнулся директор.

Александр Григорьевич наблюдал за ними с этаким снисходительным интересом. Кажется, он отлично знал о подковёрных интригах внутри академии и не слишком желал тратить на них своё время.

— Соломон Адамович, быть может, вы покажете самое вопиющее нарушение? — предложил инспектор. — Академия большая, проверить всё мы точно не успеем. Да и складывается впечатление, что это совершенно не требуется. Быть может, и недавний разлом оказался не таким уж страшным, как вы рассказывали?

Директор старательно делал вид, что не считает Адамыча крысой подколодной, но тот совсем не оставлял ему шансов:

— Знаю, знаю! Есть такой корпус, Александр Григорьевич, есть! Вы обязаны это увидеть! Обсерватория!

И чуть не подпрыгнул от радости, когда Василий Павлович изобразил растерянность и страх.

— Но обсерватория… она же, она… — забормотал он.

— Она что? — с ехидной ухмылкой спросил Адамыч.

— Она наиболее интересна… ночью! — нашёлся Палыч. — Ну что в ней смотреть днём, скажите мне, пожалуйста!

— Боюсь, до ночи я уже должен быть в столице, — покачал головой Александр Григорьевич, — так что давайте пройдём в эту обсерваторию.

— Пойдёмте скорее! — залепетал Соломон. — Поверьте, после этого все вопросы отпадут!

— Эм… ну, да, конечно, — неуверенно пробурчал директор. — Следуйте за мной.

Я шагал вдалеке и с улыбкой наблюдал, как вся эта процессия двигается в сторону обсерватории.

Пятёрка охранников ни на секунду не забывала о своей роли и сканировала окружение на предмет опасностей. Пару раз они даже чуть испугали проходивших мимо детишек, будто те могли что-либо им сделать.

Но самое забавное в этой ситуации, как я считаю, что объект их охраны, сам Александр Григорьевич, ничуть не нуждался в их услугах.

Даже самый сильный из пятёрки, этот «Шрам», ничего не смог бы противопоставить своему начальнику.

Ну да ладно, пойду встречу их в обсерватории. Хочу видеть лицо Адамовича вблизи, когда всё произойдёт.

А то я слишком долго готовился к этому дню.

━─━────༺༻────━─━

Высокие двери корпуса распахнулись и едва не ударили о стенки, когда внутрь влетел Соломон Адамович.

— Вот, полюбуйтесь! — воскликнул он. — Здесь происходит нечто… — и тут же оборвался.

Потому что встретил его не заброшенный, покрытый пылью и паутиной холл, а чистое, обжитое помещение с пышной сияющей люстрой, свисающей с потолка. И несколько учеников, которые сидели за столами, изучая атласы звёздного неба. Сейчас они удивлённо уставились на завуча и удачно загораживали меня в далёком углу.

— Нечто что? — раздражённо спросил Александр Григорьевич, перешагнув порог.

Он окинул холл взглядом и удовлетворённо кивнул.

— Замечательный корпус, должен отметить. Не уступает обсерватории в моей родной академии. Так что именно вы хотели нам показать, Соломон Адамович?

Платон Мироныч тоже вошёл в обсерваторию и удивлённо уставился в сводчатый потолок. Поначалу он боялся заходить, но теперь просто ничего не понимал и распахнул жирную ряху.

А вот я еле сдерживал злобное хихикание, пока держал брошюру по созвездиям, чтобы прикрыть голову.

Маскировка уровня «Ставр», прошу заметить!

И всё же брошюрку я успел немного пролистать. И задаться серьёзными вопросами.

Вот почему «Большая Медведица» так называется? Кто вообще придумал это название?

Он медведя хоть раз в жизни видел⁉ Да это же просто ковш! Почему не назвать его «Ковш»?

А про «Льва» и «Рысь» я и вовсе молчу. Это ж сколько перебродившего квасу надо выдуть, чтобы назвать так бедные созвездия?

Но эти философские вопросы оставим на потом. Меня сейчас больше привлекала картина обескураженного Соломона Адамовича.

Есть такая компьютерная игра, где подросток доводит до точки кипения своего сварливого соседа, устраивая всякие ловушки, каверзы и издевательства. И сейчас я чувствую себя этим пацаном, который планомерно доводит до истерики Адамыча.

У него уже дёргался глаз, Источник остервенело метался в груди, а магия пульсировала по всему телу, грозя выйти из-под контроля.

Будь сейчас такой же индикатор, как в игре, он держался бы почти на самом высоком уровне. Ещё немного, и пар из ушей пойдёт, хе-хе.

— Спасибо за похвалу, — выступил директор. — Дело в том, что мы совсем недавно провели ремонт. Но ещё не до конца его закончили. Кое-где нужно подштукатурить, в пару кабинетов проводка не проведена. А в башне на реставрации перила лестницы, ведущей на обзорный этаж с застеклённой крышей.

— Не беспокойтесь, Василий Павлович, — успокоил его инспектор. — Я здесь не в качестве надзора по строительству выступаю. Меня интересует только безопасность учеников. Кстати говоря, без перил лестница кажется весьма небезопасной…

— Вход заблокирован! — кивнул директор. — И на всякий случай под блокирующее заклинание. Решили подстраховаться, это ведь дети. Сами понимаете.

Александр Григорьевич с улыбкой кивнул. Но тут же, заикаясь, начал приходить в себя Адамыч:

— Тут же… как же… всё должно быть в заклинаниях! Монстр Обсерватории! Жуткая тварь!..

— Монстр обсерватории? — нахмурился Александр Григорьевич. — Заклинания?

Он вопросительно посмотрел на Шрама, и тот покачал головой.

Похоже, главный из телохранителей обладал даром сенсора. Он мог в какой-то мере определять источники магии, их силу, направление магических потоков и всё такое прочее. Почти так же хорошо, как это делаю я.

Но заклинания все уже давно сняты, а я замаскировал свой Источник, и пока что на меня никто не обратил внимания.

— Башня! — не сдавался Адамыч. — Точно, башня! Его логово там! Давайте скорее проверим!..

Но тут его прервал сигнал тревоги — два коротких гудка сирены, которые обозначали салатовый уровень опасности.

Ученики за столами забеспокоились, начали переглядываться, но затем быстро достали телефоны и увидели там оповещение о раскрытом разломе.

Я тоже такое получил:

«ВНИМАНИЕ!!! ЧП! Открыт разлом. Ориентиры: северный парк, в двухстах метрах от математического корпуса. Уровень угрозы: салатовый. Всем немедленно приступить…»

Я усмехнулся и заблокировал экран.

Затем вдруг поймал на себе недолгий взгляд Александра Григорьевича. Он не подал виду, но точно меня узнал.

Что ж, проверка — это хорошо. Вот только мне нужны реальные результаты, и главным проверяльщиком тут буду я сам, а не министерский инспектор.

Я хочу убедиться, что академия справится с внезапной угрозой. Так что либо Адамыч останется с носом, либо он прав и я не справился со своей задачей.

Вот и посмотрим, кто кого.

— Быстрее, Александр Григорьевич! Я отведу вас в убежище! — засуетился Адамыч.

Повсюду в академии звучала сирена. Два коротких гудка, не переставая, заполняли воздух.

Те несколько учеников, что сидели в холле обсерватории, немного взволнованно направились к двери, ведущей в убежище под обсерваторией.

Это было правильно. В отличие от Криворогов, среди тварей салатового уровня опасности нет таких, что способны превратить целое здание в руины и запереть их под землёй.

Но даже если это и случится, запасов теперь там хватит минимум на две недели при полной загрузке. А за это время службы спасения в любом случае вызволят их наружу.

— Подождите, Соломон Адамович, — совершенно спокойно произнёс инспектор. — Это отличная возможность посмотреть уровень подготовки учеников и преподавателей. Думаю, после такого я смогу сделать самые полные выводы по вашему заявлению.

Ни Александр Григорьевич, ни его охранники ни на миг не заволновались. Я заметил, как инспектор переглядывается со своим сенсором, и тот подтверждает, что угрозы для них нет.

Ну а мне надоело сидеть в тени, поэтому я встал из-за стола и направился к делегации.

— Сергей Викторович! — наигранно воскликнул директор. — И вы здесь?

Василий Палыч тоже вёл себя спокойно. В отличие от Адамыча, в котором смешались страх перед реальной угрозой и предвкушение близкой победы.

Он обосрался, но торжествовал.

А вот Платон Мироныч как-то изменился в лице. Он, наоборот, сосредоточился, хотя всё ещё размышлял, как стоит поступить. И после мучительных раздумий выступил вперёд:

— Господа, давайте-ка займёмся угрозой! Дети могут быть в опасности, а у нас тут собралось много боевых магов!

Ого, а он сделал правильный выбор!

Решил в первую очередь подстраховать учеников, да? Рвение похвальное, тут ничего не скажешь.

Вот только запоздалое. Помилование с моей стороны ему не видать. Разве что небольшое смягчение приговора.

Однако на его предложение мне пришлось возразить:

— Господа, — улыбнулся я. — Давайте для начала посмотрим, понадобится ли где-то наша помощь.

— Сергей Викторович! — прорычал Соломон. — Вас никто не…

— Предлагаю подняться на башню обсерватории. Оттуда вид, прямо скажем, замечательный, — не обратил я на него никакого внимания. — Думаю, это будет занятное зрелище!

— Там же перила на реконструкции! — Адамыч только что хотел нас туда вести, но теперь вдруг воспротивился.

— Боитесь упасть? — усмехнулся я в ответ.

━─━────༺༻────━─━

Когда мы забрались на самый верх, улицы академии уже заполнились стаей Серых Псов.

Это были не самые опасные монстры, но вполне способные нанести урон, если зададутся такой целью.

Небольшие, ловкие, однако не бросаются на людей при первом их виде. Эти монстры обладают относительно развитым умом и обострённым чувством осторожности, поэтому устраивать хаос и беспорядки в месте, окружённом магами, они не станут.

Именно поэтому я выбрал этих тварей для проверки своих учеников.

— Должен отметить, ЧП не вызвало никакой паники, — произнёс Александр Григорьевич. — Похвально, похвально.

Это правда. Преподаватели действовали согласно инструкциям и в первую очередь уводили учеников в ближайшие безопасные места.

Монстры салатового уровня не угрожали подземным убежищам, однако не все находились вблизи от этих убежищ. А Серые Псы сами по себе позволяли расширить перечень безопасных мест. Они не могли прыгать по стенам, летать, крушить и всё такое прочее. Однако отличались скоростью и ловкостью.

Поэтому в первую очередь были заблокированы двери в зданиях и окна на первых этажах. Преподаватели и сторожи обозначали места сбора для учеников, которые находились сейчас на улицах академии и использовали громкие магические снаряды, чтобы отвлечь монстров.

Я смотрел на это и широко улыбался.

Столько трудов и бессонных ночей, столько прочитанных страниц и выпитого кофе, чтобы новая система заработала как часы!

А ещё рядом стоял пунцовый завуч, который наблюдал за всем так, словно мир вокруг обсерватории сейчас погружался в Хаос.

— Соломон Адамович, — позвал я. — Вы чем-то недовольны? Есть какие-то замечания?

Инспектор, директор и Мироныч разом обернулись на завуча. Тому пришлось нацепить улыбку и процедить в ответ:

— Нет, Сергей Викторович, что вы…. Всё происходит просто… отлично, — последнее слово он прямо выдавил через силу. — Однако я всё равно беспокоюсь за наших учеников.

— Похвально, похвально, — кивнул Александр Григорьевич. А затем он обратился ко мне: — Кстати говоря, Сергей Викторович, нас не представили. Граф Арасов Александр Григорьевич, заместитель министра образования Империи по делам безопасности и инспекции.

— Граф Ставров Сергей Викторович, — пожал я ему руку. — Учитель ОМБ и физкультуры. А ещё классный руководитель беся… кхм, второго «Д» класса.

Адамыч смотрел на наше рукопожатие такими глазами, будто увидел настоящее чудо. И оно явно повергло его в шок.

— Очень рад познакомиться, — улыбнулся заместитель министра. — Полагаю, вы тоже приложили руку к этой учебной тревоге?