Воздух на Рагуун-6 был настолько свежим и прозрачным, что казалось, вы могли бы заглянуть в будущее, или назад в прошлое. Во время одной из их редких встреч в Храме Тала предложила Куай-Гону тренировочную поездку. Не найди они время сейчас, когда они ещё смогут? — сказала она, вздёргивая подбородок, как всегда делала, когда хотела настоять на своём. Скоро их обоих отправят на очередные миссии.
Он знал, что она предложила ему эту поездку из-за того, что случилось с Ксанатосом. Его падаван перешёл на тёмную сторону, и недели размышлений и разговоров с Йодой не смогли заставить Куай-Гона смириться с этим.
Он чувствовал, насколько обеспокоен его состоянием Йода, И всё же никак не мог вырваться из круга своих мыслей, снова и снова раздумывая над всем тем, что он делал, и всем тем, что должен был — или мог бы сделать…
К его облегчению, Тала ни разу не касалась этой темы на Рагуун-6.
Вместо этого они сосредоточились на тренировке. От пейзажей планеты захватывало дух, но ландшафт был тот ещё. Им пришлось выкладываться до предела, взбираясь на скалы и поднимаясь каменистыми тропами.
Они остановились отдохнуть на плоской вершине скалы, глядя сверху вниз на глубокую долину под ними.
— Видишь ириду?, — сказала ему Тала, — Летает вон там, вдалеке. Присмотрись — у неё крылья жёлтые снизу.
Куай-Гон посмотрел туда, куда она указывала. У Талы глаза всегда были острей, чем у него. Он приглядывался, пока наконец не разглядел птицу, похожую на яркое цветное пятнышко в синем небе.
— Красивая.
— Да. Но это ужасные птицы. Они нападают на их собственных сородичей. Странно, правда? Они так заботливо растят своих птенцов, учат их летать, охотиться, вить гнезда. А когда молодняк вырастает, то так же запросто может сожрать своих родителей, как и друг друга.
Куай-Гон смотрел вниз на долину:
— Ты полагаешь, от притч мне будет легче? Я знаю, ты говоришь о Ксанатосе. Я растил и воспитывал его, а он предал меня. И в этом не моя ошибка, а его природа. Ты именно это хотела сказать?
— Я говорила об иридах, — сказала Тала примирительно, — Но теперь, когда ты сказал…
— Извини, но я не…
— Я хочу тебе сказать только одно. Ты не можешь контролировать все, с чем имеешь дело, Куай-Гон. Так же как и понять смысл всего, с чем сталкиваешься, сколько не анализируй или не медитируй. И не только ты.
— Это не обо мне, — сказал он.
Она бросила на него острый взгляд. В изумрудных глазах блеснули золотые искорки.
— Правда?!
Опять задержка! Куай-Гону хотелось рычать от ярости. Вместо этого он помог падавану дойти до лендспидера Эриты и забраться на сидение. Лицо Оби-Вана было искажено болью.
Чего он хотел сейчас меньше всего на свете — так это прерывать их преследование, но падаван нуждался в помощи.
Эрита привела свой лендспидер, один из Рабочих взял свуп Оби-Вана. Куай-Гон последовал за ними, и они помчались через каньоны к поселению Горняков.
Хорошо хоть посёлок был недалеко. Поселение располагалось в небольшой долине, окружённой выработками. Дорожки, вымощенные сланцем, вели к жилищам, складам, школе, и маленькому медцентру.
Навстречу им вышла молодая женщина, поспешившая поскорее осмотреть рану Оби-Вана.
— Я — медик, — сказала она, — Меня зовут Янси. Такие раны — не редкость здесь, на карьерах. Бывает и хуже. Ваш друг быстро поправится.
Куай-Гон кивнул, благодаря. Вдвоём с Янси они помогли Оби-Вану добраться до медцентра.
— Я займусь его раной, — сказала Янси Куай-Гону, доставая шину и подготавливая бакту, — Отсек для отдыха — напротив. Почему бы вам пока не отдохнуть, а я чуть позже приду и расскажу вам о результатах?
Оби-Ван вымученно улыбнулся Куай-Гону, улыбка получилась похожей на гримасу:
— Со мной все будет в порядке.
Куай-Гон ласково коснулся его плеча, желая поддержать, и вышел из медцентра. Он подумал, что было бы полезно поговорить с Горняками об Абсолютистах. Он был удивлён, услышав, что те совершают набеги на посёлок. Это означало, что их численность была больше, чем он думал. А это было не самой лучшей новостью и могло существенно осложнить его задачу. Он чувствовал, как опять поднимается раздражение, он просто задыхался от него. Куай-Гон сделал глубокий вздох, чтобы успокоиться. Стало легче, но он знал, что оно все ещё кипело глубоко в душе, готовое прорваться снова. Больше всего на свете он хотел продолжать преследование, но не мог уехать, оставив Оби-Вана, не зная, насколько серьёзно тот ранен.
Куай-Гон направился к отсеку для отдыха. Там он обнаружил тех двух Горняков, которые были внутри «крота». Они принесли чай и еду для Эриты. Куай-Гон покачал головой, отказываясь от предложенного — есть не хотелось — и устроился напротив них.
Высокая женщина указала на своего спутника:
— Я — Бини, а это Кевта, — сказала она, — Мы ещё раз хотим вам сказать, как нам жаль, что мы ошибочно приняли вас за Абсолютистов. В этом районе не бывает случайных путников, и мы слишком поспешно приняли решение. Как ваш молодой друг?
— Это была понятная ошибка, — сказал Куай-Гон, — Ваш медик считает, что с Оби-Ваном все будет в порядке. Она скоро сообщит мне о результатах.
— У Янси большой опыт. Хорошо, что вы привезли его сюда.
— Скажите мне, — сказал Куай-Гон, — Вы сказали, что Абсолютисты нападали на ваше поселение. Сколько их было?
Кевта размешивал в чае мёд:
— Мы были атакованы отрядом человек в тридцать. Они несли потери, но на месте убитых в следующий раз появлялись новые. У нас нет возможности узнать точно. А нас здесь сорок человек, но это считая стариков и детей. К тому же Абсолютисты хорошо вооружены. И при первом же нападении они захватили наше оружие — бластеры и флеч-ракеты.
— Вы не знаете, где их штаб? — спросил Куай-Гон.
Бини держала в руках кружку с чаем. Куай-Гон отметил, что у неё были крупные ладони, выглядевшие очень сильными. Один палец был черно-синим от ушиба, на суставах — старые шрамы. Её руки лучше всяких слов свидетельствовали, как тяжела была работа в карьерах.
— Мы не знаем, — сказала она спокойно, — Мы искали. Если у них есть база, то она хорошо скрыта.
Куай-Гон почувствовал нарастающий гнев. Информации было так мало. Он не мог отделаться от чувства, что он впустую тратит время.
— А возможно ли, что их отряды прибывают из города?
Кевта покачал головой:
— Нет. Мы знаем, что их база находится где-то в карьерах. Их рейды происходят слишком часто. Особенно в последнее время. В прошлом месяце было пять нападений.
— У вас осталось оружие? — спросил Куай-Гон.
— У нас есть бластеры — всего несколько, — сказал Кевта, — В-основном у нас есть только наши инструменты и взрывчатые вещества, которые мы используем в карьерах. Они дороги, и мы стараемся поменьше использовать их. Но мы уже почти доведены до отчаяния. Именно поэтому мы напали на вас сегодня. С нас уже было достаточно. Мы знаем, что это практически последние наши взрывчатые вещества. Если мы потеряем их, мы обречены. Это горное оборудование — общая собственность. Это кооператив. Мы все принимаем участие в работе и прибыли. И если мы потеряем наши инструменты и взрывчатку — мы уже не сможем их больше купить.
— Вам нужна помощь, — сказала Эрита, — Вы информировали Объединённую Законодательную Палату? Они могли бы прислать силы безопасности, чтобы защитить Вас.
— Мы информировали их недели назад, но не получили никакого ответа, — сказала Бини, -Столице хватает своих проблем.
Куай-Гон обдумал то, что сказали ему Бини и Кевта. Он вспомнил Моту, продавца чёрного рынка, и практически пустые столы в зале, где ранее было предназначенное для продажи вооружение. Абсолютисты в большом количестве скупали оружие. Они были готовы сделать свой ход. И все это совпало с похищением Талы. Совпало — или было связано?
Куай-Гон беспокойно барабанил пальцами по столу, потом просто положил руки на стол. Эрита незаметно наблюдала за ним поверх своей кружки.
Дверь открылась, и вошла Янси. Она увидела Куай-Гона и подошла к нему.
— Оби-Ван — хороший пациент, — сказала она, — Только очень упрямый. Он уже хочет уходить. Но я прошу вас поговорить с ним. Его рана заживёт, но для действия бакты, для того чтобы все хорошо восстановилось, нужно время.
— Как долго? — спросил Куай-Гон.
— День. Возможно больше. Он рискует получить постоянную проблему, если ногу сейчас не долечить.
Куай-Гон кивнул. Смириться с таким диагнозом было непросто. Каждая его частичка жаждала бросить всё и мчаться спасать Талу. А он должен ждать по крайней мере до утра, прежде чем принять решение! Ему хотелось уехать сегодня вечером. Прямо сейчас.
Янси, казалось, понимала его состояние:
— Луны уменьшаются. Было бы трудно преследовать кого-либо сегодня вечером. Карьеры — ненадёжное место.
— У вас есть дроид-шпион? Он бы очень помог нам.
Бини покачала головой:
— Использование таких дроидов запрещено. Абсолютисты, конечно, все ещё используют их. Мы — нет.
Куай-Гон видел, что выбора у него нет. Он неохотно поднялся.
— Могу я устроиться на ночь в медцентре? Я не хочу, чтобы Оби-Ван оставался один.
— Я это организую, — пообещала Янси.
— Эрита может спать в моем отсеке, — подхватила Бини.
— Всего только один день, — успокоительно сказала Янси Куай-Гону.
Но ещё один день мог означать все. Но он не мог рисковать и здоровьем Оби-Вана. Куай-Гон с усилием отложил своё решение до утра. Если Оби-Вану не станет лучше, он продолжит погоню один, оставив Эриту с Оби-Ваном в посёлке. Хотя ему меньше всего хотелось бы этого.
Кроме того, когда погоня начнётся снова, у него уже не будет дроида. Придётся отыскивать следы Балога самому. А это потребует куда большего времени. Шансы уменьшались. Он может не успеть.
Ему показалось, что Тала сейчас дальше от него, чем когда-либо.
Будь сильной, Тала. Ты обещала, что мы будем вместе. Я отдал тебе своё сердце.
Я найду тебя.