Учебник юного волшебника

Проблемы?…

В первый же день вынужденной стоянки начались проблемы. Хотя сразу они проблемами не казались, но уже тогда все события происходящие в лагере, казались подозрительными. Все постовые дежурившие до полуночи были найдены спящими и разрисованными. Краска применявшаяся при разрисовке была неизвестного происхождения, и смыть ее в тот же день не получилось. Пропали все метательные копья, но ни одного обычного, все ножи, но не мечи и частично одежда у тридцати человек. Я отметил для себя, что исчезло только метательное оружие и в тот момент решил подумать над ответной тактикой позже. Наш сержант, этот разрисованный татуировками бабуин из южан, поднимал людей пинками, но по сути, их не за что было наказывать. Одна из троек плела что-то о летающих булыжниках, но это было как-то дико. Поймите меня правильно, мне жалко терять людей, а перерезать глотки этим спящим красавицам смог бы и младенец. Но вместо пары десятков трупов, экспедиция получила десяток ботаников с цветниками во всю рожу и десяток радикальных гопников, у самого либерального из которых на лице была намалевана задница. А самый экстремальный мог похвастаться самым оригинальным и многофункциональным носом из всех, что мне не приходилась встречать даже в зоопарке. Последние десять счастливчиков из первой дежурившей смены, в тот момент показались мне самой безпроблемной группой. На лицах и на шее сзади у них были нарисованы непонятные иероглифы. Очевидно, что в лагере их появление вызвало бурное веселье. Моральный дух подорванный долгим бесцельным шатанием по степи резко взлетел вверх. Однако при следующей смене часовых возникла проблема с личным составом. Лагерь конечно не вымер, но быстро найти тех, чья очередь идти в караул подошла, стало проблематично. Отряд состоял из ветеранов, и в конце концов смена караула состоялась. Но самые хитрые пройдохи из тех, кто заступал в караул ворчали и пытались симулировать. И я их понимал. Кому понравиться например такое "Эй Джонни, по моему ты как-то не правильно сидишь. Сядь пожалуйста на задницу и одень наконец штаны." Очередная смена караула прошла на час позже и с частично измененным составом. Виновные в уклонении получили по десятку палок и уклонения прекратились. Но в тот день мы получили первые потери – двое из тех, кто так и не пошел менять караул исчезли. Первые потери за весь поход!

Конечно, хорошо идти с группой ветеранов и при поддержке сильного мага. Но скрыть причину стоянки лагеря, возможным не представлялось. Из палатки, где спал уважаемый Коисса, иногда раздавались такие всхрапывания, что я приказал отвести волов его повозки подальше от шатра. Они пугались и шарахлись даже от собственной тени еще несколько минут. Получить несколько нервных невыспавшихся животных в мои планы не входило. Если раньше, присутствие Коиссы не только сдерживало солдат от ненужных действий, но и успокаивало, то теперь тревога и разочарование от похода дали себя знать. Мои ребята уже почти в открытую поговаривали о том, чтобы сбежать куда подальше. Вообще-то это было скорее обыкновенное ворчание, но даже ветерану трудно идти куда не знаю, не понятно за чем. А двигаться дальше, чтобы скрасить безделье тоже было нельзя. Коисса сам инструктировал меня еще перед походом и в начале похода обо все моих действиях в случаях, если с ним что-нибудь случиться. Этот случай тоже был описан им очень даже подробно. Пока он спит, лагерь стоит на месте люди никуда не идут, а время, через которое проснется маг показывают песочные часы рядом с его спальным местом. Насколько мне было видно, песок в часах не лежал вверху, и не сыпался медленно снизу вверх, а медленно падал вниз. Так что всей экспедицией нужно было ждать того момента, когда песок в часах просыплется вниз. А эти двое дезертиров уже на следующий же день послужили поводом для многих неудобоваримых пересудов. И дали моральное право последовать за ними и другим, однако такого не произошло, что говорит скорее о том, что эти двое пропали не спроста.

Уже утром выяснилось, что я совершенно недооценил опасность десятки караульных, которые получили прозвище школяры из-за символов на лицах. В какой-то момент по лагерю пронесся сильный беззвучный бум, который я почувствовал своим амулетом. Амулет вздрогнул как раз так, как когда Коисса отгонял от нас десяток бандитов на лошадях в самом начале пути. Как сказано в моем отчете про засаду банды мародеров. Тогда, некоторые их кони попадали вместе с седоками, и завлекающие наконец перестали раздражать отряд. На этот раз тряхнуло прямо в лагере. Я выбежал из моего шатра, который тоже ощутимо зашатался. Шатры и люди с южной стороны лагеря лежали вповалку, разлетевшись кругами от одного из шатров, где сидели двое из школяров. Я побежал к центру всего этого безобразия, на ходу подгоняя упавших людей готовиться к бою, поскольку тогда еще не понимал, чего следует опасаться. Сверху на лагерь медленно падал тот шатер, где все и произошло. Уже в тот момент, когда я увидел этих двух бедолаг мирно сидевших в эпицентре бума, когда все остальные вокруг лежали, мне стоило догадаться, что подходить к ним не стоит. Но мне все равно показалось самым разумным поинтересоваться у них, какого черта здесь происходит. Ребята сидели плечо к плечу с такими ошарашенными лицами, что я еще даже не начав на них орать понял, что добиться от них ничего не смогу. Я открыл рот и только успел сказать "какого:" как символы на их лицах зажглись и слились в единый рисунок. Мой амулет снова сказал "бум", а те вокруг, кто уже успел подняться, снова разлетелись и попадали в стороны. Рисунок погас и загорелся, снова выдав новый "бум" на моем амулете. Я часто заморгал от удивления в попытках присмотреться к тому, что происходит, как раз когда символы уже почти сливались, и нового бума не последовало. Резко отвернувшись от школяров, я приказал им лечь и расползтись друг от друга на несколько метров.