Убийца Богов 6 Final: Прародитель Том 2

Глава XVIII Силуэт

Протянув окровавленные пальцы, что стёрлись до костей, я ухватился за выступ вершины. Начал скользить стопами по каменной поверхности, пытаясь поймать плотную опору. И через пару минут, у меня это получилось. Я сделал последний рывок, и мои локти оказались на выступе. Сжав зубы, и тошны прорычав, я подтянул своё тело и наконец–то заполз на вершину шпиля.

Перевернулся на спину, и жадно поглощаю кислород, выпуская изо рта белый пар.

— Вот и первый… — нависло надо мной надменное лицо Грилька, — Я поражён, мальчик. Не многие из Абсолютов смогли поднять груз своей души на вершину источника.

Я перевалился на бок, сел на колени и уставился на своё оголённое тело. Такое чувство, что я стал мумией. Не могу говорить. Глаза практически ослепли. Я утерял все чувства и восприятия мира. Я просто поднимался всё выше и выше, в надежде, что этот ад закончится. Меня лишь и поддерживало чувство ответственности за мой народ. Я сказал самому себе, что не сорвусь с горы. Что я всё это вытерплю, и одержу победу.

— Что такое?… С твоим телом ведь всё хорошо. Вставай, — подмигнул Грильк.

— Что?…

Произошло то, что я не могу объяснить. Моё тело снова в полном порядке. Оно набрало массу, в глазах больше не темнеет, мысли чистые, боль отступила. И на мне моя чёрная броня с золотым драконом на груди.

— Так всё это… — глянул я на пропасть, — было не настоящим.

— Отнюдь, всё было взаправду, — появилась в руках Грилька арфа, и он начал играть спокойную мелодию, — Только поднималась не физическая оболочка, а душа. Твоё тело, как и у твоих друзей, стоит на тропе, пока душа находится у истинного Источника. Испытание Света — это груз ответственности. Свет испытывает тебя, хочет понять… насколько силён твой дух. Если ты слаб, то сила отринет тебя. Если же дух твой не сломить, то сила твоя… и ты прошёл, — закончил он мелодию, убрав пальцы от струн.

Я поднялся на ноги, и наконец–то оглядел возвышенность. Каменная поверхность гладкая, как стекло. Посередине, из недр шпиля, бьёт луч белоснежного света, что устремился в пучины туманного космоса с золотыми звёздами.

Мои глаза упали на два Барельефа, что приманивают взгляд своей таинственностью.

— Эй!… Постой!

Грильк попытался меня остановить, как и Первый Столп. Они не хотят, что бы я увидел Барельефы. Пытаются скрыть от меня правду.

— Стой мальчик! Сюда нельзя!

Я оттолкнул от себя крылатого, и наконец–то предстал перед второй тайной.

На первом Барельефа нарисованы две команды, что должны сойтись в кровопролитном бою. «Бедствие» против Каина и его команды. Мы столкнулись лицом к лицу, а над нами, сквозь облака, проглядывает лицо беловолосого мужчины, что вытянул руки перед собой и из его пальцев опустились нити… он олицетворение кукловода — и это Бахамут. Но так же за спиной мужчины, мерзко улыбаясь, стоит Энигма.

— Ах ты сука… — сжал я до скрежета кулаки, — Всё же это ты его натравила на нас!!!

Всё. На этом моменте, все подозрения Екатерины оправдались. Возможно, был какой–то 1%, что мы ошибаемся. Но сейчас, узрев правду, я точно для себя осознал… как третий источник будет поглощён, мы убиваем «Падших». Всех, и без какой–либо жалости. Мне плевать, в чём заключается их план. И мне плевать на Прародителя, пусть таится в своём мире–тюрьме до скончания веков.

Пока Грильк паниковал, и смотрел то на меня, то на рисунки, мой взгляд упал на второй Барельеф. И на нём изображён, по всей видимости, я сам: только моя левая часть тела из белого света, а правая из тьмы. Это олицетворение борьбы… которую я проиграл, и стал Смертью — сыном Интулы.

Мои глаза расширились, а тело онемело. Чёрно-белый рисунок на Барельефе дрогнул, и картина ожила. Это существо протянуло чёрную руку, ожидая, когда я прикоснусь к его ладони.

— Не… не может быть… — упал на колени Грильк, опустив голову в пол.

Столп более не говорит и слова. Весь дрожит, как замёрзший щенок. Даже головы боится поднять.

Мне не страшно. Это существо… от него веет чем-то добрым. В душе какое-то смятение. Я доверяю ему, но при этом не знаю, кто он такой.

Протянул руку медленно, словно пытаясь остановить себя самого, но всё же положил пальцы на чёрную ладонь.

Я глубоко вздохнул кислорода и широко раскрыл рот. В глазах заплясало белое марево. Я начал видеть какие–то картинки. Они так быстро мелькают, что я не мог понять, что происходит. Я увидел черно–белый сгусток света, формой как человек. Увидел, как он вступил на просторы золотого города, и как Абсолюты приклонили перед ним головы. Увидел Каргель и Энигму, что выглядят очень юно, они практически дети. А дальше… дальше в глазах начало рябить чёрными линиями, а в ушах застыл жуткий вой чудовища. Перед глазами показался огромный человеческий череп высотой под метров двадцать.

Вокруг резко стало темно. Я услышал крики и как металлические ботинки клацают по каменной поверхности. Медленно обернулся, увидев, как по каменной длинной дроге, что парит в невесомости, бегут Абсолюты. Каждый протянул перед собой руку, пытаясь… догнать чёрную тень с алыми глазами.

— ПРАРОДИТЕЛЬ!!! — раздался громогласный мужской голос от чёрной тени.

И в эту секунду передо мной закрылись некие незримые двери, и я вернулся в реальность.

Рухнул на пятую точку, вновь бросив взгляд на Барельеф с изображением чёрно–белого силуэта.

— Что… это было?… — застыл от ужаса, — Эй, Грильк! Какого хрена это было⁈

Пернатый не ответил. Его зловещая улыбка исчезла, он весь побледнел и встал на ноги. Он словно кукла.

— Эй⁈ — подошёл и схватил Столпа за плечи, чуть стряс его тело, — Ало⁈ Отвечай на мой вопрос!!!

Грильк растворился, став туманом. Я думал, он исчез, но нет… он оказался у источника. Он выглядит как статуя,

Схватился за голову, пытаясь прокрутить в голове то, что увидел. Это существо из тьмы и света… это был он, я ведь прав⁈… Это был Прародитель⁈

Я глянул на белый луч света, что бьёт в просторы серого космоса. Столп мне ничего не скажет… но вот источник поможет мне разобраться с проблемой.

Друзья ещё не поднялись на вершину. Стоит ли мне идти в источник одному⁈

— Эй! — подошёл к Грильку и пощёлкал пальцами перед его лицом, — Если я зайду в источник, мои друзья смогут зайти после меня? Или мне стоит подождать их?

Он молчит. Кажется, что скоро он пустит слюну из открытого рта.

— Какой–же ты кусок дерьма, — сел в позу лотоса, устремив взгляд на белый свет, — Ладно, подождём…

— Иди… — прошептал Грильк, отчего я дрогнул и вскочил на ноги, — Они… могут… пройти… после… тебя…

Он говорит, словно робот. Словно в него забили некую программу с текстом.

— Точно⁈… — сощурил я глаза.

— Да…

Мой взгляд метался: то на источник, то на внезапно отстранённого Грилька.

— Если соврал… — указал на него пальцем и хотел бросить горячие речи, да вот кое-что вспомнил — Хотя ты и так помер…

Не думаю, что он мне врёт. Нет смысла. Значит, я могу пойти первым… что–ж, пора вновь взглянуть на часть правды мира Абсолютов и Тёмных

Разбежался и прыгнул прямо в белоснежный луч света. Меня поглотила некая незримая сила. Меня ослепило так, что я потерял все чувство, кроме осязания. Это длилось не так долго, как было в первый раз.

Я оказался в пещере Тёмных. Прямо в тот момент, когда Мариат забирает Баркота.

Время застыло, никто не двигается.

— Вот и снова встретились, Алестер Ламберт.

Слева от меня появилась женщина, состоящая из белоснежного света, как и её длинные волосы, что падают к кончикам пяток. А её глаза… они манили своей волшебной красотой. Золотые глаза переливаются в медленном потоке вокруг вертикальных белых зрачков.

— Продолжим?…

— Стой! — вытянул я перед собой руку, — Ты… часть Прародителя? Ты его мысль?…

— Не совсем, — убрала она руки за спину, — Я есть то, что даёт силу — «Последний Свет». Последняя частичка Истинного Бога. Именно я даю силу Абсолютам. Так была тогда, так и сейчас. Поэтому, нет, я не его мысль, но я часть его. Понимаешь?

— И да… и нет, — усмехнулся, — Скажи мне, что на самом деле случилось с Прародителем?..

— Конечно, скажу, — она указала на Баркона и Мариат, — Их история полностью расставит всё по своим местам. Спешить нет смысла. Узри всё от начала, и до самого конца… и тогда ты всё поймёшь, — она протянула руку, — Готов?

Тяжело вздохнув, схватился за её ладонь и ответил:

— Спрашиваешь… давай, показывай!