У зла нет власти

Глава 2 Плохие новости

Оберон не оставил мне телефонного номера. Никакого способа, чтобы с ним связаться в случае надобности. Хотя великий маг и ходит между мирами, как я из кухни в ванную… Ядовитые слова Максимилиана засели во мне, будто ржавый гвоздь.

Некромантам верить нельзя!

А что делать, если Максимилиан не соврал? А вдруг Королевство в самом деле окружено врагами, а Оберона почему-то нет на месте?!

Он сказал: «Саранча в трех переходах от столицы…» Значит, пока мама орала на начальника, пока машина катилась от лагеря к дому, пока я говорила со Стеллой… В Королевстве время идет быстрее… За эти несколько часов, наверное, столица уже пала, орда пустынных варваров раскатала ее по бревнышку, и остались только камни и пыль. Все пропало, Королевства больше нет!

В какой-то момент мне сделалось так пусто и тоскливо, как бывало всего несколько раз в жизни. Ни о чем больше не думая, я отправилась на кухню. Что-то кричали Петька и Димка – я их не слышала…

Щелкнул выключателем электрический чайник. Я вдруг вспомнила: Максимилиан! Когда маг переходит из одного мира в другой, в его родном мире время замирает. Если Максимилиан еще здесь, у нас, – в Королевстве застыли мошки на лету, замерли реки и ветер, и следующее мгновение все никак не наступает…

А значит, есть шанс.

Зазвонил телефон. Я кинулась к нему в полной уверенности, что это некромант. Разумеется, ему верить нельзя, но…

– Алло! Ленка?

Веселый хрипловатый голос в трубке. Ритка, подружка и одноклассница.

– Мне Макс звонил! Что там у тебя за история с полоумным опером?

– Да так, – промямлила я.

– Слушай, я сейчас в парк иду! Пошли со мной, а?

Зажав телефон плечом, я подошла к окну на кухне. Солнце, склоняясь, из жгучего превращалось в ласковое, и до темноты было еще далеко. На всех скамейках сидели парочки, малыши облепили детскую площадку, как муравьи – медовый торт.

– В парк? Э-э-э… Знаешь, у меня как-то… надо чемодан разбирать, стирка…

– Брось! Убежит твой чемодан за пару часов?

Разумеется, можно никуда не ходить, весь вечер сидеть дома и горевать о Королевстве, гадать, соврал некромант или нет. Можно постучать головой о стенку – авось решение найдется само. Можно еще раз позвонить Стелле… Если она не ушла куда-нибудь в кино со своим драгоценным Сашей.

– Лена? Ты заснула?

– Нет, – я прокашлялась. – В парк, говоришь?

В парке было здорово, свежо, но я почти сразу пожалела, что дала себя уговорить. Ритке, видите ли, купили новый мобильник, она нащелкала сотню фотографий и взялась мне показывать все подряд. Ритка, ее брат, цветы, жуки на песке, какие-то незнакомые люди, опять Риткин брат – мне быстро все надоело, но сказать об этом я не решалась. Ритка болтала, делала круглые глаза, давала мне прослушать мелодии, просмотреть видео, которое она сама сняла, – неплохие клипы, но очень уж длинные. Ритка объяснила, что в ее мобильнике стоит чип с дополнительной памятью, и можно снимать почти настоящий фильм…

В разгар Риткиных объяснений я вдруг услышала топот.

Они налетели сзади – два пацана лет по шестнадцати. Один свистнул мне прямо в лицо, а другой в это же время выхватил мобильник у Ритки из рук. Ритка закричала, в ее вопле было больше возмущения, чем страха, а грабители уже неслись дальше по аллее, и, как назло, никого больше рядом не было…

Мы, не сговариваясь, кинулись вдогонку. Добежали до места, где аллеи расходились веером, и остановились. Ритка плакала в голос. Какая-то женщина подошла спросить, что случилась; узнав, начала ругаться на чем свет стоит. Она видела, оказывается, этих бегущих парней, они перемахнули в конце аллеи через живую изгородь – и все, их уже и след простыл.

В парке темнело. Влюбленные целовались на лавочках, компании пили пиво, на нас смотрели с интересом и сочувствием, а помочь ничем не могли. Даже не пытались.

Мы сели на скамейку. Ритка ревела, не скрывая слез. Я сама чуть не плакала – было очень обидно и противно. Гадко на сердце от своей беззащитности.

Если бы в Королевстве кто-то посмел ограбить мою подругу! Там у меня есть посох, я умею убивать взглядом… наверное, умею, не пробовала. По крайней мере, оглушить врага мне по силам. А здесь… Я даже Ритку ничем утешить не могу. Какое может быть утешение?

В эту минуту на аллее появился еще один гуляющий. Несмотря на теплый вечер, он был весь в черном: черная рубашка с наглухо застегнутым воротом. Черные вельветовые брюки. Черные кроссовки. Он остановился напротив нашей скамейки и сделал вид, будто только что нас заметил. Церемонно поклонился, как танцор:

– Добрый вечер, девушки… Что случилось?

Я обмерла. Я, оказывается, очень ждала, чтобы он появился снова, и теперь страшно обрадовалась… и испугалась. Я теперь очень боялась его, проклятого Максимилиана.

– Мобильник отобрали, – сказала я как могла равнодушно. – У Риты.

Он сел рядом – с Риткиной стороны:

– А номер ты помнишь?

Номер был простой и стильный – Ритка им гордилась. Прежде чем я успела вмешаться, она продиктовала Максимилиану десять цифр; он вытащил из кармана свой потрепанный телефон и, что-то непрерывно бормоча, стал нажимать кнопки.

Откуда у него телефон? Откуда он вообще знает, что такое мобильник?!

– Зачем? – Я хотела промолчать, но не удержалась. – Они уже выключили трубку! В лучшем случае тебя пошлют…

– Куда? – заинтересовался Максимилиан.

– Объяснить?

– Не надо… Как говорил один человек, меня никто не может послать, это я посылаю… Как вы думаете – они в парке или уже сбежали?

Я открыла рот, чтобы сказать, что грабители не только сбежали, но и сдать успели телефон своему перекупщику. И в этот момент в глубине парка, за живой изгородью, заорали так, что мы с Риткой подпрыгнули.

Прохожие завертели головами. Многие испугались. Максимилиан тронул меня за плечо. Я обернулась и увидела парня, который летел по аллее, выпучив глаза, и орал не переставая. Он пытался сорвать с себя футболку, и на бегу разорвал ее почти надвое, а за ним несся второй: кажется, его тошнило. Они пробежали мимо нас, один врезался в столб, другой опрокинул урну и свалился сам, вскочил, и оба умчались, топоча и воя.

– Это они? – не веря себе, спросила Ритка. – Те самые… А что с ними?

Мы переглянулись с Максимилианом.

– У них проблемы, – кротко сказал некромант. – Злодеи наказаны, но телефона, увы, не вернуть. Лена, уже поздно… Не проводить ли вас домой, девушки?

Ритка вообще-то далеко не дура. Но, по-моему, она втрескалась в Максимилиана за те двадцать минут, что мы шли от парка до нашего двора. Забытым оказался даже мобильник: Максимилиан вешал Ритке лапшу, а она радостно принимала ее на благодарные уши, и сама что-то рассказывала, и даже, по-моему, цитировала какие-то стихи. На меня Максимилиан вообще не смотрел.

К счастью, во дворе нам встретилась Риткина мама. Она волновалась, потому что мобильник дочки не отвечал. Ритка принялась оправдываться, мать увела ее домой, ругая и сочувствуя одновременно. Мы остались с Максимилианом.

– Присядем? – Он кивнул на скамейку перед подъездом. Памятная скамейка; на ней я разговаривала с Обероном, и он впервые рассказал мне о Королевстве. На ней встретила Гарольда, молодого королевского мага, когда тот пришел, в свою очередь, звать меня на помощь.

И вот теперь – Максимилиан.

– Что ты сделал… в парке?

– Превратил в клопа этот несчастный мобильник. В очень большого клопа. По весу и размеру – один к одному.

– Ты можешь превратить мобильник в клопа… Что еще ты можешь? Здесь, в нашем мире?

– Кое-что могу, – ему было приятно на меня смотреть, ему нравилось, как я борюсь со страхом. – Я ведь очень серьезный маг, Ленка. Гарольду рядом со мной просто нечего делать.

– Ты в чужом мире…

– Я везде в своем мире. Мне везде хорошо. Только за Ведьминой печатью мне было плохо, но оттуда я, с твоей помощью, выбрался…

– И отблагодарил, – сказала я желчно.

– Ну, прости, – он улыбнулся и сразу сделался таким милым, ласковым – плюшевый зайчик, а не некромант. – Я хотел сразу тебя убедить. Без этих вот просьб и уламываний… Я думал, будет забавно. А ты почему-то не оценила.

Он ухмылялся во весь рот, и, глядя на него, я поняла: он в самом деле считает свою придумку с «оперуполномоченным» веселой, удачной шуткой.

– Если ты такой серьезный маг, почему бы тебе не найти телефон и не вернуть его Ритке? – спросила я, разглядывая его черную рубашку из очень плотной ткани, с двумя нагрудными карманами. – Если ты такой… крутой?

– Потому что это скучно, Лен. Правильно и скучно. Кроме того, если бы все украденные мобильники превращались в больших клопов, разве это не было бы справедливо? Разве это не правосудие?

Я все больше узнавала прежнего Максимилиана. Мне было неуютно сидеть с ним рядом на скамеечке.

– Что ты там говорил… про Саранчу?

– Ах, ты все-таки вспомнила… Королевству грозит опасность, причем на этот раз – смертельная. Сотни тысяч воинов, верхом на многоногах, во главе князь Саран, и, насколько я знаю, еще ни одна крепость перед ними не устояла.

– А воины, стража? Армия Королевства?

– Ты же видела эту армию, – он снисходительно улыбнулся. – В Королевстве несколько десятков стражников. Это для мирного времени. В случае войны солдат приходится набирать среди крестьян, ремесленников, воров, желающих прославиться, и прочего сброда. Гарольд уже призвал под знамена всех, кто способен держать оружие… Но что значит эта кучка ополченцев против армии Саранчи? Разумные люди разбегаются из города, вместо того чтобы выйти на бой и неминуемо погибнуть.

– Ты врешь. – У меня пересохло во рту.

– «Врешь» и «Не хочу верить» – разные вещи, Лена.

– Я тебе не доверяю!

– Во-от, – он вздохнул. – Говоришь в один голос с Гарольдом. Он тоже мне, видите ли, не доверяет и не ищет со мной союза. Он послал гонцов к славному королю Уйме Первому, желает заполучить его в союзники…

– Уйма – король?

– С тех самых пор, как его папаша Охра Костегрыз насмерть поперхнулся вареной репой.

У меня от сердца отлегло – чуть-чуть. Кого-кого, а Уйму я хорошо знала и доверяла ему, как себе. Он человек надежный, хоть в прошлом и людоед.

– Гарольд прав, – сказала я некроманту. – Уйма приведет на помощь толпы людоедов… в смысле, бывших людоедов.

Максимилиан тонко усмехнулся:

– Вот-вот. Король Оберон в свое время объяснил им, что людоедствовать нехорошо. А придет князь Саран – и освободит их. То есть объяснит, что они свободны кушать, кого захочется. И как ты думаешь, на чью сторону эти толпы сразу же перейдут?

– Уйма не допустит.

– Конечно. Поэтому Уйму съедят первым.

Был безветренный августовский вечер. Мальчишки играли в настольный теннис – под фонарем, в пятне света, можно хоть всю ночь стучать целлулоидным мячиком. Ромка со второго этажа сидел с гитарой прямо на траве. Окна светились – люди пришли домой, ужинают… Все так мирно, обыденно, тихо…

– А Оберон? Ты сказал…

– Оберона нет в Королевстве.

– Почему?

– По кочану! Если бы он был на месте – думаешь, я бы решился за тобой идти?!

Я потрясла головой. Максимилиан странно на меня действовал: я тонула в его доводах, как в киселе. Надо было собраться; я не маленькая девочка против взрослого человека – я маг дороги против другого мага, некроманта, у нас разговор на равных, и я не позволю сбить себя с толку.

– Первое, – я принялась загибать пальцы, – Оберон никогда не бросит Королевство без присмотра. Второе: если Оберон находится в другом мире, в Королевстве останавливается время. Третье: Гарольд – главный королевский маг, и он, когда Оберона нет, принимает решения без чужой подсказки. Четвертое: Уйма верный союзник Королевства, а ты некромант, человек, не заслуживающий доверия. Пятое: забыл, как ты меня бросил в замке принца-деспота?

– Шестое: забыла, как я тебя потом вытащил?

Он, кажется, начал злиться. Меня это немного успокоило: вечная его улыбочка раздражала, как скрип железом по стеклу. Когда он злился, он казался моложе. Сейчас, при свете фонаря, я разглядела, что он не взрослый – ну, не такой взрослый, каким хочет казаться. Странно, что начальник лагеря вообще поверил, что парень лет семнадцати может быть старшим оперуполномоченным. Наверное, Максимилиан его околдовал… а может, просто очень уверенно держался.

– Первое, – он смотрел на меня исподлобья, – Оберона нет в Королевстве. Второе: поскольку он не ушел в другой мир, то и время не остановилось.

– Значит, пока мы здесь с тобой говорим, там к городу подступают враги?!

– Нет! Сейчас-то я в другом мире, а я стал частью Королевства, так что, пока я тут сижу, гуляю, уговариваю тебя, разыскиваю краденые мобильники, – там время стоит. Когда ты будешь в Королевстве – остановится время здесь, у тебя дома.

– Я знаю.

– Всезнайка, – он хмыкнул. – Я прошу тебя об одном: пойдем в Королевство. Сама все увидишь.

Распахнулось окно у нас на кухне. Выглянула мама, глубоко вздохнула, уставилась на нас с Максимилианом.

– Лена! – кажется, она даже растерялась. – Мы уже поужинали! Ты идешь домой?

Это означало: «С кем это ты сидишь? Он не похож на приличного парня! Посмотри, какой бледный, наверное, наркоман!»

– Иду! – крикнула я. – Сейчас!

Мама прикрыла окно, но не ушла – все поглядывала на нас. Максимилиан казался ей подозрительным. Хорошо, что она не знала, кто он такой на самом деле.

– Максимилиан, – ради мамы я старалась выглядеть беспечной, – ты себя повел как мерзавец. Прямо сегодня. И после этого хочешь, чтобы я тебе доверяла?!

– Не доверяй, – он отвернулся, не скрывая раздражения. – Не доверяй, оставайся дома. А я могу спрятаться и пересидеть. Королевство мне не родное, чего ради я стараюсь?

– Куда девался Оберон?

– Иди в Королевство и все узнаешь.

– Король и великий маг не может провалиться, будто иголка в щель!

– Пойдем со мной – сама увидишь.

– Ты меня заманиваешь. Не пойду.

Он обернулся ко мне. В его глазах была такая злость, что я отодвинулась.

– Ну и ладно. Поговорили, теперь иди, ужинай! Завтра утром, когда проснешься, Королевство будет лежать в руинах. Пока!

Он поднялся и пошел к выходу со двора. И было совершенно ясно, что на этот раз он не вернется.

– Макс! – рявкнула я ему в спину.

Он даже ухом не повел.

– Стой!

Он вышел на улицу. Мама снова раскрыла окно. Не дожидаясь, пока она вмешается, я бегом кинулась за Максимилианом; воображаю, как это выглядело со стороны, но в этот момент мне плевать было, кто что подумает.

– Стой, некромант!

Соседка тетя Света, проходившая мимо, посмотрела на меня удивленно. Максимилиан повернул голову, но шага не замедлил. Я пошла с ним рядом; у меня горели щеки.

– Ладно. Проведи меня в Королевство – сейчас! И если ты обманул меня – или обманешь, или выкинешь какую-то штуку… берегись.