Восьмая Глава

Его первый импульс был разбить кристалл и дать ей возможность выйти из него, но он не знал, что может случиться. Это же не просто ящик, удерживавший ее сознание в плену; это целый мир. Она могла умереть в том катаклизме, который безусловно произойдет в мире кристалла, если он повредит его. Он не знал, не будет ли смерть там означать смерть в реальном мире, но рисковать не хотелось. По меньшей мере пока.

Он взглянул на кристалл, лежавший на полу перед ним. Такая крошечная вещь, содержит так много чудес - и является совершенной ловушкой. Он боялся даже коснуться ее, быть может любое прикосновение вызывает землятресение внутри, поди знай. А если начнется еще одно падение зданий, Кайану точно заденет.

Нет, сначала он сам должен наесться, иначе ему конец. И тогда уже никто не поможет ей, и он меньше, чем кто бы то ни было. Он пополз в кухню, сумел дотянуться до кувшина с водой, стоявшего на полочке, сделал длинный, медленный глоток, потом открыл самое легкий из всех шкафов - корзину с бобами - сел перед ней и набил рот сухими зернами. Когда он почувствовал, что энергия полилась в него, он сумел встать, добрался до большого шкафа и съел кучу орехов и сырых яиц эрдлу, которые уже просто оживили его, и он сумел достать бок иникса из холодильного ящика и сжевать полусырым.

Теперь ему стало получше. Он быстро перенес кувшин с водой и яйца эрдлу в библиотеку, к Кайане, но так как сознание не управляло ее телом, накормить ее казалось невозможно. В конце концов он накапал немного воды ей в рот и пощекотал ее, рассчитывая на бессознательные рефлексы. Она глотнула пару раз, выпила, и он стал совать ей в рот маленькую ложку с содержимым яйца, пока она не съела все до последней капли.

Яйцо эрду было чуть ли не самое питательная еда, которую он знал. Меньше, чем через час после того, как он съел его, Джедра почувствовал, что стал сильнее, а на лице Кайаны появились краски. Он скормил ей еще одно, надеясь, что она придет в себя внутри кристалла и разорвет свою связь с ним, но прошел час, а никаких изменений не произошло, так что он лег на матрац и опять попытался связаться с ней. Если бы он смог добраться до нее, может быть ему удалось бы выташить ее из кристалла.

Ее присутствие было очень слабым, почти незаметным, но когда он сконцентрировался, он ошутил его. Оно было похоже на ощущение от самого кристалла: слабое и трудно достижимое. Однако теперь, когда у него был какой-никакой опыт прорыва сквозь барьеры, он знал, что искать. Он представил себе, как прорывается тянется внутрь и касается Кайаны, преставил себе руку, которая прорывается сквозь разделяющий их барьер и как все его тело перемешается вслед за рукой до тех пор, пока не окажется рядом с ней на травянистой лужайке во дворике.

Он почувствовал, как барьер сопротивляется, потом на мгновение голова закружилась, и вот он уже внутри. Да, во второй раз намного легче.

Но когда его зрение прояснилось, выяснилось, что он ошибся с местом. Он не оказался прямо во дворике, как собирался. Вместо этого он очутился на поляне в лесу, где они были и в первый раз. Но теперь деревья не образовывали редкое кольцо вокруг поляны, по краю травы; напротив, они передвинулись совсем близко и угрожающе наклонились к нему, потрясая ветвями и свисающими с них лианами.

Неужели Кайана все еще сердится на него? Последний раз, когда она была сердита на него, появился ураган, с громом и молниями; если она пришла в сознание и решила, что Джедра бросил ее, она могла повернуть весь этот мир против него. И при этом это могло быть даже не обдуманное решение, так, проскочившая мысль.

Ветер раскачивал ветви урожающе близко к его голове, вперед и назад. При этом лианы носились туда и сюда, ударяя как кнуты, пока по воздуху. Джедра нагнулся, уходя от удара одной, свисавшей слишкой низко, но почувствовал, как другая коснулась его спины и обвилась вокруг пояса.

Прочь, скомандовал он, надеясь, что этот мир подчиниться его желаниям, но лиана и не подумала отступать. Она продолжала упрямо держать его за пояс, ей на помощь пришла вторая и схватила его правую руку. Левой рукой он оборвал ее и освободился, но все больше и больше лиан обвивали его руки и ноги быстрее, чем он успевал срывать их.

Кайана, отзови их, мысленно позвал он. Кайана.

Она не отвечала. Зато ответил кто-то другой. Лианы обвили Джедру и вздернули в воздух, с ясного неба прогремел гром. Ругаясь и пытаясь встать на землю, Джедра стал пробовать все способы, чтобы убежать, но не смог не сжечь ни заморозить лианы, не смог и разорвать их псионически или физически, голыми руками. Все, его поймали. Опять.

И тогда он услушал шум тяжелых шагов. Деревья тряслись в такт шагам, а Джедра трясся на концах лиан. Глубокий, страшный рев пришел из глубины леса, звук раскалывающихся деревьев сопровождал теперь каждый тяжелый шаг.

Пока линять, подумал Джедра. Он выстроил ментальный барьер, чтобы оборвать связь с миром кристалла, но мир отказался исчезать. То ли у него не было силы построить совершенный барьер, то ли дело было не в барьере, мир не хотел отпускать его.

Шаги и рев стали ближе. Джедра сначала увидел, как исчезла верхушка дерева, а в следующее мгновение услышал громкий треск ствола. Все больше и больше верхушек деревьев исчезало из виду, потом осталось последнее, которое отделяло его от приближавшегося чудовища, вот и оно упало на землю, и он впервые увидел зверя.

Это был какой-то тип дракона. У него была чешуйчатая, переливающаяся пурпурно-зеленым кожа, он стоял прямо на двух невероятно толстых и сильных ногах, а длинный гибкий хвост свисал сзади. Тело было не меньще тридцати футов в длину, а вытянутая голова, также покрытая чешуей, заканчивалась зубастым ртом достаточно большим, чтобы проглототь Джедру одним глотком. Его передние лапы было сравнительно коротки по сравнению с ногами, но тем не менее достигали шести футов в длину и бугрились мускулами. Заканчивались они острыми когтями и Джедра немедленно узнал тело, которое они крепко держали.

- Кайана! - закричал он.

Дракон зарычал, его горячее, зловонное дыхание окатило Джедру, заставило его задохнуться. Джедра опять попробовал вырвться из тисков лоз, но те держали крепко. Тогда в отчаянии он попытался опять связаться с Кайаной, и на этот раз почувствовл слабый ответ.

Кайана, проснись! послал он ей.

Мммм?

Дракон поднял ее на уровень глаз и уставился на нее сначала одним своим зрачком, размером со ступню взрослого человек, потом другим. Затем, насмотревшись, он опустил ее к своей зубастой пасти и распахнул челюсти.

Джедра псионически вытянул руки, дотянулся до Кайаны и выхватил ее из пасти дракона. Душераздирающий рев расколол воздух, монстр попытался схватить ее снова, но Джедра уже оттащил ее сторону. Движение заставило лианы заколебаться, так что тело Кайаны почти врезалось в дерево, он сумел остановить движение, одновременно не дав дракону схватить ее.

Но не бдительным деревьям. Дюжины лоз бросились вперед и спеленали ее в мгновение ока, а Джедра ничего не мог сделать. Через несколько секунд она уже висела рядом с ним, а дракон нагнулся, чтобы посмотреть на них обоих.

Он потер руками как гурман, предвкушающий роскошное и редкое блюдо, и толстый потом слюны застуился между его зубов. Он негромко - для тридцатифутого дракона - проревел, и его ноздри раздулись от возбужденного дыхания.

Джедра? в его голове раздался голос Кайаны. Ее мысленное послание было слабо, но она проснулась, наконец-то!

Я здесь, передал он ей. Он попытался соединься с ней, и на этот раз был вознагражден целым морем ощущений. Усталось и гнев потекли через него, но тут-же их заменил страх, огромный страх.

Дракон отступил на один шаг. Он опять раскрыл рот, и Джедра напрягся, ожидая еще одного рева или волны пламени, но вместо этого услышал низкий и очень громкий голос, - Поклонитесь мне, - сказал он, - и я пожалею вас.

Он говорил на языке, который Джедра никогда не слышал, но тем не менее он понял все, до единого слова, благодаря связи с сознанием Кайаны. Что это за штука? мысленно спроси он ее.

Не знаю, ответила она. Но я понимаю его.

Дракон заревел снова. - Поклоняйтесь мне, - на этот раз намного громче.

- А кто ты такой? - осторожно спросила Кайана.

- Я Йонкалла, повелитель всех созданий. - Дракон высоко вздернул голову, и заревел в небо. Немедленно поднялся ветер и ударил гром.

- Очень впечатляет, - согласился Джедра, при этом подумав, что Кайана смогла вызвать ураган даже не собираясь делать этого. В этом мире, по видимому, было возможно все.

- Сейчас я впечатлю тебя еще больше, - пообещал Йонкалла и тело дракона начало изменяться. Руки и массивные ноги укоротились, голова стала совсем узкой, зато тело вытягивалось все больше и больше, пока он не стал змеей, длиной в футов шестьдесят или семьдесят. Он стал складывать свое тело, толщиной футов в пять, кольцами до тех пор, пока его голова не оказалась на одном уровне с висящими пленниками, тогда его раздвоенный язык высунулся изо рта и помахал перед их лицами. Его глаза превратились в узкие желтые щели и он уставился на них немигающим взглядом.

- Я могу стать всем, кем только пожелаю, - сказала змея, ее невероятно подвижные губы каким-то образом рождали слова.

Джедра не сомневался, что может. И он и Кайана, соединенные вместе, тоже могли, без сомнения, если бы они знали как, но они все еще не понимали, как управлять этим странным миром.

Змея опять начала превращение. Пока она укорачивалась и толстела, формируя себе новое тело, Джедра передал Кайане, Нам нужно как можно скорее освобождаться. Мы в плену. Все дело в том, что мы были без сознания, так как наши тела умирали от голода. Я вернулся в реальный мир и накормил нас парой яиц эрдлу, но этого хватит очень не надолго.

Замечательно, сказала она. Я открыта для любой идеи, если она у тебя есть.

В последний раз мне удалось оборвать наше объединение и вернуться, но ты осталась здесь. А когда я вернулся, поначалу я никак не мог связаться с тобой. Я думаю, кристалл сам связывается с нами, каким-то образом.

Змея превратилась в толстый, мохнатый шар толщиной футов в пятнадцать. От тяжести он стал слегка приплюснутым, сверху и снизу, а его единственный глаз на ложноножке торчал наверху, похожий на отвратительный цветок. Круглый рот под ним казался ходом, который какой-нибудь грызун прогрыз в песчано-коричневой коже.

Рот заговорил. - Поклоняйтесь мне.

Не смейся, предупредил Джедра.

Кайана коснулась лоз, держащих ее за руки. Они не кажутся слишком прочными.

Но им надо было узнать побольше о этом месте и о этом странном существе, взявшим их в плен. Вслух Джедра сказал, - Мы почти ничего не знаем о тебе. Ты Йонкалла, повелитель всех созданий, но что это означает? И откуда ты появился здесь?

Косматый шар раздулся еще больше. - Я самое первоначальное создание. Я построил этот мир только силой своего ума.

- И ты живешь здесь один? - спросила Кайана.

Шар неожиданно ужался. - Нас было много, каждый со своим собственным миром. Наши миры пересекались, соединялись, разъединялись, мы сражались в страшных битвах. Но потом один за другим другие начали чахнуть и умирать, и в конце концов я остался один. Я последний из выживших завоевателей, последний бессмертный.

Шар опять вытянулся, отрастил себе руки, ноги и обычную голову, и вот Йонкалла встал перед ними, обычный идеально сложенный человек, только ростом в пятьдесят футов. Он был абсолютно гол, а кожа была светло-коричневой, как будто он все время загорал на солнце. Могучие мускулы напряглись, когда он наклонил голову к ним, чтобы его лицо было на уровне с Джедрой и Кайаной, но потом он, видимо, подумал получше, взмахнул рукой и деревья, державшие их, стали в три раза выше.

Теперь они болтались на большой высоте, но было похоже, что это самая маленькая из их проблем. - Это моя настоящая форма, - сказал Йонкалла. - Замечательно, правда?

- Очень, - сказала Кайана.

Что? удивился Джедра. Да он просто мускулистый урод.

Кайана пожала плечами. Не расстраивайся, я просто смеюсь над ним.

- В таком виде я был королем Атхаса, - мечтательно сказал Йонкалла. - Мой железный кулак правил всем миром.

- Погоди, - удивилась Кайана. - Ты знаешь об Атхасе?

Смех Йонкаллы потряс землю, - Конечно я знаю о нем. Я владел им, пока мое физическое тело не стало слишком большим, чтобы находиться там. Расскажи мне, как там дела.

Кайана взглянула на Джедру. Тот пожал плечами, - Не слишком хорошо, особенно по сравнению с этим миром. Почти весь Атхас стал пустыней, а твой город полностью разрушен.

Патидесятифутовый бессмертный сжал свои кулаки, крошечные вспышки молний окружили его голову, - Что! Разрушен? Как это случилось?

- Именно в таком виде мы нашли его, - сказал Джедра. Он, естественно, не упомянул такую мелочь, что он и Кайана довершили разрушение.

Йонкалла потряс голосовой. - Мой город. Мой великий, прославленный город. А мир стал...пустыней?

- Да, к сожалению.

- А все эти проклятые маги, правда? - спросил Йонкалла, но не стал дожидаться ответа. - Я знаю, они всегда были жадны, жадны выше всякой меры. Я должен был стереть их с лица Атхаса, раздавить их в тот момент, когда они научились питать свои заклинания энергией жизни. - Он махнул своей рукой над верхушками деревьев рядом с собой, опять послышался треск ломающихся стволов. - Может быть я еще и сделаю это.

- Увы, это очень трудно сделать, - сказал Джедра. - Они правят нашим миром, а этот мир существует только в кристалле, который не больше моего большого пальца.

- Я знаю это, - сказал Йонкалла. Он щелкнул пальцами, и тысячи похожих кристаллов посыпалось с неба. - Все они новые миры, - сказал он, - но все подчиняются мне. Как и вы оба. Я здесь хозяин.

Он все время повторяет это, похоже он пытается убедить не только нас, но и себя, что это правда, сказала Кайана. Держу пари, здесь не было никого со времен катаклизма.

Да, похоже на то. Джедра изо всех сил дернул рукой, пытаясь порвать лианы, обвившие ее. Без того же успеха. Лианы держали его запястья и лодыжки с такой силой, что освободиться при помощи грубой силы не получится. Если он и Кайана хотят выбраться отсюда, надо придумать что-то другое, сила тут не поможет.

- Конечно ты хозяин здесь, - сказал он, - но это не единственный кристалл, который остался, знаешь ли. Я нашел дюжины таких в руинах разрушенного города. Все они выглядят так, как будто когда-то были связаны проводами к какую-то структуру. Теперь они каждый сам по себе, но я все еще чувствую какую-то жизнь в некоторых из них.

Йонкалла отшатнулся назад, как если бы Джедра ударил его, правая нога гиганта раздавила дерево, он даже не заметил этого. - Что? Еще живы?

- Некоторые из них, - сказал Джедра. - Примерно половина мертва.

- Только половина? - Йонкалла оперся на верхушку дерева, как на палку. -Я думал - прошла тысяча лет! Много тысяч, может быть. Я был уверен, они все уничтожены.

Если бы Джедра мог, он скрестил бы руки на груди. - Например еще один лежит в другой комнате моего дома.

- И кто там? - глаза Йонкаллы заблестели. Он резко наклонился вперед.

- Не знаю, - сказал Джедра. - Я еще не был там.

Йонкалла засмеялся. - И хорошо сделал. Мало кто из бессмертных так добр и приветлив, как я.

Кайана покачала своими связанными руками. - Ты называешь это добротой?

- Конечно. - Внезапно по телу Кайаны прошла дрожь, она сгорбилась, волосы побелели, кожа покрылась пигментными пятнами, а на глазах появились бельма.

- Ты видишь, на что я способен? - сказал Йонкалла.

Кайана! послал Джедра, и забился в путах, пытаясь освободиться, но она ответила. Я в порядке. Это все иллюзия, ничего реального. Здесь вообще все видимость. У меня есть идея...

Ее тело опять стало юным и прекрасным, и она сказала Йонкалле. - Вам придется научиться кое-чему новому, например как обращаться с женщинами. - Она сделала жест рукой и лианы нежно опустили ее на землю.

Как ты сделала это? Джедра отчаянно попытался разорвать свои собственные путы, они даже не пошевелились.

Я просто захотела этого, сказала Кайана. Похоже в этом мире все происходит именно так.

Ты не можешь убежать от меня, - сказал Йонкалла. Пока он говорил, вокруг Кайаны выросла трава и оплела ее ноги.

Она взглянула вниз, трава немедленно почернела и завяла. Она пошевелила ногой, освободилась, сделала шаг вперед и встала перед гигантской правой ногой Йонкаллы, ее голова едва не касалась его кожи. - Я с удовольствием поиграла бы еще с тобой, - сказала она, - но, к сожалению, мне действительно надо идти. - В земле открылась дыра и она прыгнула в нее.

- Нет! - заревел Йонкалла. Он наступил на дыру, но она уже исчезла. Джедра почувствовал, как их связь стала очень тонкой, длинной, как будто протянувшейся на большое расстояние, но не порвалась. Голос Кайаны, почти сметенный внезапно налетевшим порывом ветра, который потряс деревья, сказал ему, - Просто захоти стать свободным.

И что я должен делать? спросил он, но тут же сообразил, что она имела в виду. Он пытался сражаться псионически, он пытался справиться с лианами физически, но он не пытался управлять миром кристалла в понятиях самого мира. Теперь он должен попытаться сделать именно это. Вместо дыры в земле, как Кайана, он представил себе, как налетает ветер, подхватывает его и уносит в хрустальное небо.

И точно, лианы треснули и отпустили его, а ветер подхватил и понес вверх. Йонкалла стремительно кинулся к нему, но было уже поздно. Вихрь, созданный Джедрой, уже поднял его на несколько ярдов выше, чем могла достать рука местного властелина.

- Не бросай меня, - заревел Йонкалла. - Мне так скучно. Если ты останешься, я буду поклоняться тебе!

Но вихрь уже нес Джедру в небо. В следующее мгновение он почувствовал знакомое головокружение, и он опять очутился в библиотеке Китарака. Кайана как раз старалась сесть на матраце радом с ним.

Мы все-еще связаны, сказал она.

Он кивнул. Они оба так устали, что едва ощущали связь, но он хорошо знал, что случится, когда они разделятся. Обещай не ненавидеть меня, сказал он.

Постараюсь.

Он вытянул руки и заключил ее в объятия.

Ему показалось, что он обнял скелет. Все ее лицо было в морщинах и складках, кожа отвисла, но он все равно поцеловал ее. На мгновение их связь усилилась, но затем опять ослабла, когда они оторвались друг от друга.

Уходим, сказала Кайана.

Ее присутствие исчезло из сознания Джедры, а на их место явились все проблемы, которые были в этом мире. В двух мирах.

Он подумал о Йонкалле, который, после тысяч лет одиночества, внезапно приобрел и тут же потерял собеседников, и почувствовал себя нехорошо. Если бы он не был так слаб, он должен был бы немедленно вернуться.

А теперь его мысль перенеслась на Кайану. Он не мог глядеть на нее. Она встала и похромала на кухню, а он, хотя его живот буквально плакал от голода, остался в библиотеке.

Как долго он там был на этот раз? Свеча сгорела примерно на дюйм - значит не больше часа. Час, и он сжег все, что съел. Не удивительно, что Кайана упала без сознания раньше, чем он; она не ела до того, как вошла в кристалл; и они были там почти день.

Джедра подобрал крошечный мир и повертел его в руке. Нет сомнения, Йонкалла еще там и живой. Живой и активный; именно излучение его сознания он ощущал. Никакой Китарак не мог скрыть этого.

Он быстро подумал, не вызвать ли Китарака. Очевидно, что и ему и Кайане необходим наставник. Но тор-крин ушел только пару дней назад; скорее всего он не вернется, даже если Джедра сумеет достучаться до него, что само по себе маловероятно. Китарак не опустит свой щит еще по меньшей мере неделю, просто для того чтобы убедиться, что Джедра и Кайана разобрались в своих проблемах прежде, чем они позовут его обратно.

Потом Джедра пошел на кухню, выпил воды и съел еще один мешочек с орехами. Выпуклые глаза Кайаны глядели на него, но она не сказала ни слова. Все было в порядке. В любом случае он не знал, что сказать ей.

***

Кайана опять уснула в библиотеке, Джедра время от времени заходил, чтобы проверить ее состояние, но все было в порядке, она ровно дышала во сне, не вздрагивала и не металась, как он видел у людей, умиравших от голода на улицах Урика. Похоже хорошая еда вылечит ее, ничего страшного не произошло. Он дал ей возможность поспать, так она выздоровеет быстрее.

Когда лучи утреннего солнца начали бить через стеклянные камни, Джедра спросил себя, а не покрылись ли они песком? Свет был темно-красный, похожий на свет свечи. Но когда он проверил стекло, то понял, камни совершенно чистые и он видит нормальный солнечный свет. Просто его глаза привыкли удивительному солнцу внутри кристалла, и нормальное медно-красное солнце Атхаса показалось ему тусклым по сравнению с ним. Скоро он привыкнет к нему, если не хочет провести остаток жизни в тусклом полумраке.

Горячем тусклом полумраке. Даже внутри каменного дома Китарака температура поднималась вместе солнцем, но когда Джедра вышел наружу чтобы облегчиться, жара ударила по нему с такой страшной силой, что на какое-то мгновение ему даже стало тяжело дышать. Нда, пожалуй он никогда не ощущал, как это подавляет, пока не побывал в другом мире.

Но этот, другой мир, он же просто иллюзия, фантазия какого-то сумашедшего. Такая вещь не может существовать...или может? Легенды рассказывают о времени, когда солнце Атхаса было ярче, а Кайана говорит, что Иловое Море когда-то было океаном. И кто может знать правду?

Он обогнул дом, чтобы пописать, как обычно, около дерева, дать ему немного больше влаги, но сегодня, обогнув кучу камней, он резко остановился, когда увидел, что случилось: Шторм сломал дерево. Его ствол расщепился примерно в трех футах от земли, а верхушка, падая, ударилась о землю с такой силой, что две из трех ее больших веток сломались. Одна оставшаяся поднималась в небо, сама большая как дерево, но все листья с нее упали, оставив голые ветви.

Джедра подошел к ней и оторвал прутик. Сушняк. Свирепая жара пустыни немедленно высушила древесину. Джедра стоял и обалдело смотрел на остатки раскидистого дерева Китарака, его пальцы механически ломали прутик. Так и кончает все на Атхасе - что не съедят и не сожгут - голым и сухим под лучами безжалостного солнца. Вроде тех обожженных солнцем куч костей, которые они с Кайаной видели в глубокой пустыне, отмечающих норы подземного кактуса. Только сами кактусы избегали безжалостных лучей темного солнца.

Но это не спасет их от смерти, внезапно осознал Джедра. Эти кактусы ожидает очень долгая и мучительная смерть, если, конечно, растения могут мучаться, так как они ловят и пожирают животных пустыни, и никак не могу избавиться от груд костей. Следовательно больше никто не рискнет подойти поближе, и кактус постепенно помрет от голода, вероятно породив семена - но и их скорее всего сожрут падальщики до того, как они прорастут.

Джедра вздохнул. Это была маленькая часть, обычная судьба в этом мире, но это не делало ее менее печальной.

Короли-волшебники обманывали смерть при помощи своей магии, но если легенды не врут, когда приходило их время они умирали значительно ужаснее, чем обычные существа. А если Йонкалла был настоящий образец того, как древние добивались бессмертия, это было ненамного лучше. Для Йонкаллы бессмертие оказалось только возможностью сойти с ума и бегать как полоумный среди своих собственных созданий.

Так что лучше подумать о чем-нибудь другом. Джедра отвернулся от дерева и его взгляд от песчаной, покрытой камнями земли каньона перешел на крутые, почти отвесные склоны. Здесь, далеко внизу от края ущелья, легко было вообще забыть о том, что остальной мир благополучно существует сам по себе, но Джедра никогда не забывал этого. Однажды ему придется вернуться в него, и даже его псионическая подготовка не гарантирует ему более лучшую жизнь чем ту, что он вел на улицах Урика. Единственное, что он знал наверняка, что в тот момент, когда он устанет или ослабит свою защиту, кто-то или что-то, дожидавшееся момента его слабости, воспользуется этим.

Резкая боль в полном мочевом пузыре напомнила ему, зачем он вообще вышел из дома. Он псионически проверил, нет ли где опасности, с усмешкой подумав о том, как он будет выглядеть со спущенными штанами, если на него бросится какая-нибудь пустынная тварь, но ничего не заметил, кроме ощущения, что в где-то ярдов в двухстах, у подножия стены каньона, есть что-то живое и совершенно не опасное. На самом деле то, что там было, излучало тепло и покой.

Надо на это посмотреть, подумал он, когда, закончив свои дела, шагал к жизни, которую ощущал. Он подходил с опаской, но его чувства продолжали говорить ему, но никакой угрозы нет, так что он карабкался по камням около стены каньона пока не нашел то, что искал. Там, в норе, вырытой под большим валуном, было гнездо джанксов, а в нем спали, свернувшись клубочком, два худых, длинных и желтых детеныша, укрыв лапами свои длинные мордочки.

Джедра немедленно решил найти их мать, но тут же сообразил, что случилось. Джанксы охотились ночью и спали днем; если мать не была с детьми, а время было около полудня, это могло значить только одно: она мертва. Или кто-то схватил ее ночью, или ее убил ураган.

Джедра стоял на коленях, глядел на детенышей и не знал, что ему делать. Он всегда думал о джанксах только как о мясе, а самих джанксов считал довольно опасными из-за яда, который они выделяли, но он не мог съесть двух котят. И, как он немедленно осознал, он не мог оставить их умирать от голода. Но он не мог принести еды в их логово, потому что падальщики немедленно нашли бы их и съели, так как защищать их было некому. Тут ему в голову пришла мысль, что он мог бы сделать что-то вроде клетки и заботиться о них, пока они не повзрослеют, когда вспышка боли в голове предупредила его об опасности, он обернулся и увидел пару худых, серых шакалов, которые деловито спускались в каньон, направляясь к нему.

Он немедленно потянулся телекинетически, поднял двух молодых джанксов и вынес наружу. Они проснулись и заверещали, издавая негромкий, но высокий писк. Уши шакалов встали торчком, они побежали быстрее и прямо к Джедре. Он понесся к дому, но после нескольких шагов понял, они доберутся до него раньше, он не успеет. Во всяком случае не в том виде, как сейчас. Он продолжал бежать, стараясь стать как можно ближе к дому прежде, чем придется повернуться и сражаться.

Когда он опять взглянул через плечо, он увидел еще трех шакалов, выбежавших из дальнего конца каньона. Не было никакой возможности сражаться одному против многих. Может быть они и Кайана вместе, но не сейчас, когда надо было действовать быстро. У него было время сделать только одно, и он без колебаний сделал это: Бродил детенышей джанкса на дорогу между собой и шакалами.

На мгновение он испугался, что они не обратят внимание на совсем маленькую добычу, но шакалы решили не сражаться, когда можно было обойтись без этого. Они вполне удовлетворились более маленькой порцией мяса; те, которые бежали за Джедрой, остановились, схватили джанксов около хвостов, играючи подбросили в воздух и схватили их своими клыкастыми пастями.

Презирая как себя так и шакалов, Джедра пробежал последние несколько ярдов до дома и остановился около двери, тяжело дыша, а остальные шакалы подбежали к первым двум и присоединились к потехе. Джедра подумал, не обрушить ли на них поток камней теперь, когда он был в безопасности, но так как было слишком поздно, чтобы спасти детенышей джанксов, это был бы запоздалый и бесполезный жест. Пусть шакалы подавятся своей закуской. В любом случае котята были обречены, так что это не имеет большого значения. За исключением того, что Джедра чувствовал себя намного хуже. Лучше бы ему и не знать об их существовании! Он взглянул на упавшее дерево, потряс головой и вошел в дом.

Кайана была в кухне, работая ручкой насоса туда и сюда, чтобы наполнить кувшин для воды, стоявший на полке, но была еще слишком слаба для таких усилий, и из носика ничего не текло.

- Эй, дай мне сделать это, - сказал Джедра, и потянулся псионически, чтобы поднять воду из колодца.

- Я могу сама, - оборвала его Кайана.

Он отшатнулся, как если бы она ударила его. - Я просто хотел помочь.

- Да.

Он хотел рассказать ей о детенышах дженкса, о шакалах, бродящих снаружи и о дереве, но решил подождать, учитывая ее настроение. Он отвернулся от нее, но осознав, что не выдержит еще одного дня сердитого молчания, опять повернулся к ней и сказал, - Прости, я опять навлек на нашу голову неприятности. Но ты же знаешь, что я не хотел этого.

Она кивнула. - Да, я знаю. Но нас едва не убили из-за тебя.

- Да, конечно, - поторопился согласиться он. - Но ты спасла нас, я этому очень рад и не собираюсь больше сражаться. Но я не смогу спокойно жить, если ты будешь так относиться ко мне, отвергать любую мою помошь.

Вода наконец закапала в кувшин. Кайана продолжала качать. - Это тебя не убъет, - спокойно сказал она.

- Откуда ты знаешь?

- Я целитель. Я разбираюсь в таких штучках. - Когда кувшин наполнился, она остановилась и повернулась к Джедре. - Смотри, мне надо какое-то время побыть одной. Последние пару дней мне было очень тяжело, да и тебе не намного легче. Я приду в себя, но только в том случае, если мне не придется все время держать тебя за руку.

- Я не просил тебя держать меня за руку.

Она покачала головой. - Арргх, ну почему ты такой тупоголовый? Это просто метафора.

- Хорошо, хорошо. - Джедра покачал головой и счел за лучшее отступить в спальню.

Он постарался заснуть и восстановить силы, но когда он лег на матрас то понял, что заснуть не удасться. Он слышал каждый звук, доносящийся из кухни, и вздрагивал при каждом шорохе, шедшем от каменного потолка над собой. Кроме того в комнате ощущалось и еще одно изрядно надоевшее присутствие: кристаллы манили и звали к себе, как шлюха на базаре. Зов кристалла Йонкаллы был самым сильным, зато второй представлял из себя полную загадку. Интересно, что за мир внутри него. Быть может там еще один рай, населенный сумашедшим бессмертным, а может быть и что-то другое, совсем не похожее на первый? Как раз сейчас он был в настроении на другое.

Он сопротивлялся почти день, но Кайана не отвлекала его, Китарак ушел и не было уроков, которые держали его постоянно занятым. Наконец он убедил себя, что ничего страшного не произойдет, если он бросит быстрый взгляд на этот мир, а потом уберется обратно прежде, чем его обитатель, кто бы он ни был, почувствует его. Йонкалле потребовался целый день, чтобы засечь его и Кайану, и даже тогда ему это удалось только потому, что Джедра уж очень шумел, псионически конечно, когда пытался связаться с Кайаной.

На всякий случай он пообедал, горячим мясом. Он не думал, что это будет важно, так как в этот раз он не будет связан с Кайаной, когда будет внутри, но это не повредит, в любом случае.

При условии, что он сумеет войти, конечно. Без помощи добавочной силы Кайаны, которая помогала ему, проломиться через защиту кристалла будет не так-то просто, если вообще возможно. Тем не менее любопытство заставило его попробовать. На этот раз он лег на матрац, чтобы его тело не упало, когда он будет внутри, поставил кристалл перед собой и сосредоточился.

Мир Йонкаллы звал его к себе. Каждый раз, когда Джедра чувствовал, что защита неизвестного мира слабеет, одновременно он чувстствовал, что скользит в мир Йонкаллы. В конце концов он перенес надоевший кристалл Йонкаллы в мастерскую Китарака, чтобы между ними было хоть какое-нибудь расстояние, и когда попробовал снова, стало получше, тот уже не так тянул к себе. Тем не менее он очень тщательно сосредоточился, чтобы войти в нужный кристалл, и когда наконец прорвался через барьер, то был уверен, что вошел в новый мир.

Было то же самое головокружение и потеря ориентации, как всегда, и когда он открыл глаза резкий синий свет ударил по нему из прямоугольных панелей над головой. Он был в какой-то пещере - нет, в огромном каменном здании. И это здание было полно людей.

Они были повсюду, и ни один из них не стоял на месте. Мужчины и женщины всех возрастов, даже дети - у всех, кажется, была какая-то цель и все неуклонно стремились к своей цели. Они были одеты в незнакомую одежду, в основном в плотно-облегающие штаны и рубашки, сделанные из гладкой, ярко раскрашенной материи, и никто из них не обращал никакого внимания друг на друга. Джедра был по меньшей мере на фут выше большинства из них, он стоял столбом, но они не замечали и его.

В этом месте пахло так, как пахнет от тысяч немытых тел. А неумолчный ровный шум шагов и голосов перекрывался более низким гулом, который он скорее чувствовал, чем слышал. Джедра с удивлением глядел на людей, поднимавшихся и опускавшихся по лестницам, ведущим в подземные катакомбы, но ему не хотелось смотреть, что там такое. На самом деле ему хотелось выйти наружу, ему стало тесно и скучно в этом огромном муравейнике. Широкие ступени вели от главной лестницы в дверям, находившимся во всех сторонах; Джедра пристроился за огромным бородатым человеком в темном плаще, который уверенно прокладывал дорогу через толпу, и скоро очутился снаружи.

Там оказалось светлее, чем ожидал Джедра. Изнутри, из-за яркого синего света, казалось, что снаружи непроглядная темнота - и действительно это была ночь - но он все видел, и довольно отчетливо. Яркие фонари на верхушках высоких столбов давали много света, и еще больше лилось из окон домов, стоявших вдоль улицы.

И что это была за улица! Грохот стал намного больше, чем внутри. В нескольких футах от узкой полосы, на которой стоял Джедра и тысячи других людей, бежали сотни многоцветных зверей, они проносились мимо с головокружительной скоростью, справо налево, один за другим. Их глаза горели так ярко, что было больно на них смотреть, и они рычали, пролетая мимо.

Джедра невольно отступил назад, и толкнул одного людей. - Вал финида грабен, - проворчал человек, даже не замедляя шага. Множество людей проходило мимо, отталкивая Джедру с дороги, пока он опять не очутился у самого края улицы. Но из здесь ему не удалось остаться в покое; мужчина и женщина остановились рядом с ним, почти на пути грохочущих чудовищ, мужчина поднял руку и помахал ей в воздухе. - Гимпель! - крикнул он, и одно из чудовищ - желтое - остановилось, а другое, находившее сзади первого, сердито заорало. Только тогда, когда мужчина наклонился и открыл дверь, Джедра посмотрел внимательнее и сообразил, что это повозка. Но не было ни животных, которые могли бы тянуть ее, ни рабов, которые могли бы нести ее на руках, значит она управлялась магически. Мужчина и женщина забрались внутрь, повозка заревела и уехала, оставив Джедру стоять с раскрытым ртом.

Да, подумал Джедра, умирающий Атхас печален, мир Йонкаллы сошел с ума вместе с самим Йонкаллой, но этот...этот мир просто безумен. В нем было слишком много людей, слишком много движения и слишком много правил, которым надо следовать. Джедра почувствовал, как в нем поднимается волна паники. Он вырос в городе, но даже в рыночные дни Урик никогда не был чем-то вроде этого. Ему нужно уйти куда-нибудь от этих толп. Он подумал о том, чтобы вернуться домой, но он был здесь только несколько минут, и не успел ничего узнать об этом месте. Ему надо найти спокойное местечко, откуда он сможет осмотреть этот мир, тогда он по меньшей мере может попытаться решить, что делать дальше.

Может быть с верхушки одного из зданий. Он взглянул вверх...и чуть не упал. Он думал, что эти здания высоки, как в том разрушенном городе, где он встретил Китарака, но эти были совершенно невозможно высоки. Один хороший порыв ветра, и одно из них упадет на другое.

Какая-то женщина засмеялась, увидев выражение на его лице. Джедра покраснел и отвернулся. Подумаешь высокие здания. Они просто дают хорошее укрытие, вот и все. Он поднял руки и подпрыгнул в воздух, ожидая что полетит, как в мире Йонкаллы, но плюхнулся обратно на серую полосу для людей. Он услышал, как люди громко смеются над ним, и в первый раз за все время люди остановилилсь и дали ему место, чтобы подняться.

- Спасибо, - сказал он, и попробовал опять, сконцентрировавшись на одном желании: лететь. Но и на этот раз ничего не получилось, и люди вокруг него засмеялись еще громче, прямо таки захлебывались от смеха. Некоторые из них указывали на него пальцами и говорили какие-то незнакомые слова, но Джедра не знал их языка и не понимал ни одного слова. Наверно они решили, что он сумашедший.

Ну хорошо, что-то он все-таки узнал. В этом мире люди не умеют летать. Это объясняет такое количество повозок. С горящими щеками Джедра стал протискиваться через толпу. Первые несколько человек дали ему дорогу, но остальные, за ними, не знали, что он был причиной всей этой суматохи, или даже вообще ничего не знали о суматохе, так что ему пришлось потолкаться, пока он не выбрался из толпы.

Он не сделал и сотни шагов, как кто-то задел его плечом и он потерял равновесие. Не думая, он отпрыгнул в сторону, чтобы не упасть. В результате одна из желтых повозок толкнула его, ее твердый бок с силой ударил его в бедро и зашвырнул обратно. Повозка злобно завизжала и поехала дальше, а Джедра ударился об один из металлических столбов для освещения. Чтобы не упасть, он схватился за него, вызвав еще больше смеха со стороны людей, шедших по пешеходной полосе, но ему уже было все равно. Лучше пусть над тобой смеются, чем погибнуть под колесами этих повозок.

Нога здорово ныла, сердце колотилось, он дышал коротко и неровно, пот заливал лицо. Пора сваливать. Джедра представил себе дыру в серой полосе для пешеходов, через которую он выпадает из этого сумашедшего мира...

... но дыра не появилась.

Я хочу уйти отсюда, подумал он, без того же успеха.

Хмм. Очевидно это место подчиняется своим собственным законам. Он закрыл глаза, сконцентрировался и попытался найти путь из этого мира, но когда он открыл их вокруг попрежнему были повозки и толпы людей. И никто из них не говорил на его языке, он даже не мог попросить помощи. Внезапно он понял, каким идиотом был он все время. У него есть самый совершенный метод общения, а он даже не попробовал его. Вы понимаете меня? мысленно обратился он к человеку, шедшему мимо, но тут же почувствовал, что это не сработает. Он вообще не ощущал сознание этого человека.

Смущенный, он перенес внимание на девушку рядом с собой, но не почувствовал отклика и от нее тоже. Еще и еще раз он пытался передать свою мысль, но никак не мог связаться ни с одним из них. Быть может они все зомби? Оживленные магией трупы? Или они все что-нибудь другое?

Джедра закрыл глаза, стараясь подавить все растущее беспокойство, но непривычный шум города в ушах сбивал его с толку и не давал сосредоточиться. Он прижал руки к ушам, и только тогда избавился от него. Как могут люди жить в таком месте? Он сошел бы с ума, если бы пожил в таком лихорадочном темпе хотя бы несколько дней.

Может быть именно поэтому ни у кого из них нет сознания? Чтобы избавиться от сумашествия вокруг них, они все отступили в какой-то внутренний мир, оставив свои тела двигаться и действовать совершенно бессознательно.

Миры внутри миров, а внутри тех еще внутренние миры...возможность такого испугала его больше, чем любое другое, что он видел в своей жизни.

Он должен уйти из этого места. Немедленно. Если он не может убежать из этого мира, то он должен, по меньшей мере, убежать из этого города.

Решившись, он опять влился в поток идущих людей и пошел вместе с ними.

Он потерял счет улицам, которые пересек, тысячам людей, мимо которых прошел, и неисчислимому множеству повозок, промчавшихся мимо него. Боль вспыхивала в его ноге на каждом шагу, но в остальном он оцепенел, все его чувства отключились. Дюжины раз он пытался вернуться в настоящий мир - его мир - но этот сумашедший город не отпускал его, он опять попал в ловушку. Наконец ущелье невероятно огромных зданий закончилось, и впереди себя он увидел линию темноты. Все, что он должен был сделать, пересечь еще одну оживленную улицу и за ней лежало обширное пространство неестественно зеленой травы, за которым была небольшая роща из незнакомых деревьев. Он дождался разрыва в потоке повозок и бросился вперед, не обращая внимания на их сердитые крики, потом перепрыгнул низкую каменную стену, отделяющую улицу от травы, пробежал мимо нескольких сильно удивленных людей, гулявших рядом с прудом, и, наконец, оказался под деревьями. Под замечтельно зеленой кроной деревьев он нашел камень и уселся на него, потом закрыл глаза и задышал глубоко и ровно, стараясь успокоиться.

Напряжение начало истощать его. Но должен, должен быть путь из этого кошмара; просто он еще не нашел правильного способа. Если псионика здесь не работает, может быть сработает магия? Ему надо найти мага, который произнесет заклинание, вот и все. Он поищет кого-нибудь, но не сейчас. Сейчас надо отдохнуть и расслабиться. Когда его сердце перестанет прыгать в груди, он пойдет дальше.

Шум города был здесь слабее, но все равно, он отчетливо слышал его. Это был ровный постоянный гул, время от времени прерываемый криками повозок, а одна из них завыла так громко, что перекричала всех и продолжала выть, пока не скрылась вдали. Джедра опять прижал руки к ушам, чтобы не слышать ничего и спокойно подумать, но это заставило его почувствовать себя еще более неловко. Он чувствовал, как гигантская рука сжимает его грудь, в глазах все закружилось, как если бы он слишком быстро встал. Он отнял руки от ушей и постарался дышать поглубже.

- Хевар, - сказал голос около него. Джедра подпрыгнул, повернулся и увидел мальчика моложе его на пару лет, стоящего со сжатыми кулаками прямо против него. За ним стояло еще четверо более мелких мальчишек, все в очень агрессивных позах. На всех пятерых были темные, облегающие одежды, в полумраке рощи их фигуры почти сливались с темнотой.

Джедра даже не почувствовал их появления. Конечно нет - его псионическое чувство опасности умерло вместе с остальными его талантами. Внезапно его прошиб пот, он медленно отступил назад, вытянул руки с открытыми ладонями вперед - жест мира - и сказал, - Простите. Я не знал, что это ваше место. Я ухожу.

На это мальчишка побольше ответил, - Кемали нон ванада. - Его слова прозвучали как приказ, и, конечно, все остальные встали так, чтобы не дать Джедре убежать. Джедра не раз видел такое, в Урике. Но ему самому всегда удавалось избежать драки - чувство опасности во время предупреждало его.

- Смотри, - сказал он, - Я не хочу драться с тобой. Я хочу домой.

Главарь банды засмеялся и сказал, - Делан. - Он протянул руку и схватил Джедру за кроткий рукав туники. Другие мальчишки рассмеялись. Один из них, стоявший сбоку, спросил, - Марада делор?

Джедра повернулся к нему и сказал, - Извини, я не пони-

Главарь ударил его слева в голову. Зубы Джедры кляцнули, он прикусил себе щеку и язык, в ушах зазвенело. - Ой! - крикнул он и отпрыгнул, чтобы избежать нового удара, но один из тех, кто стоял вокруг него, ударил его в бок, а еще один в спину. Он резко повернулся и ударил его сбоку, его более длинная рука хорошо приложилась к груди мальчишки.

- Хоода! - крикнул главарь и опять ударил его в голову. Джедра быстро повернулся и ударил его в нос, два быстрых, почти инстинктивных удара, потом опять повернулся к тому, который был ближе к нему. Но сохранять дистанцию со всеми пятью было совершенно невозможно; они плясали вокруг него вперед и назад, и пока он защищался от одного, один или два прыгали к нему и били сзади. Удары сыпались на него почти без перерыва, в основном по спине и бокам, но пару раз они достали его и по лицу.

Предки-эльфы дали ему, по меньшей мере, преимущество в скорости. Он не слишком хорошо дрался, но был очень быстр и не раз ему удавалось уклониться от летящего в него кулака и ударить в ответ. А теперь он вообще стал как сумашедший от этих ударов. Его поднимавшаяся ярость с удовольствием отметила, что лицо главаря тоже было в крови, кровь текла у него из обоих ноздрей, правда и сам Джедра был весь покрыт кровью, в основном своей. Но долго это длиться не могло. Он не мог устоять против пятерых, хотя они были только детьми.

Когда он осознал это, его ярость превратилась в ужас, - На помощь! - закричал он. Но когда он взглянул мимо мальчишек на траву, то увидел, что единственный человек, который был там, торопливо уходит.

Его мольба вызвала у мальчишек еще большей смех. Они прокричали что-то, но их слова смешались со звоном в его ушах. Еще один удар попал ему в правый глаз, полыхнула вспышка света и теперь он почти ничего не видел справа. Закричав от невыносимой боли, Джедра ударил своей правой ногой и попал в живот этому мальчишке. Джедра услышал, как тот упал и покатился по земле. Джедра повернулся, ударами рук и ног отогнал остальных, а потом бросился в дыру, которую он открыл в их кольце.

К сожалению он ударил мальца, лежавшего на земле, недостаточно сильно, не так, как хотел. Когда Джедра перепрыгивал через него, тот успел схватить его за ногу, Джедра потерял равновесие и упал на землю. Он быстро освободился и опять вскочил на ноги, но было слишком поздно. Остальные опять окружили его.

А теперь они еще и разозлились. До того они только играли с ним, но он слишком хорошо возвращал им удары; теперь главарь пошарил у себя в карманах и вытащил черный складной нож, который он мгновенно открыл и тот оказался в его руке. Джедра услышал кляцканье еще четырех открывшихся ножей. Сердце готово было разорвать грудь. Он с силой ударил ногой того же самого мальчишку, стараясь сбить его с ног и сбежать, но мальчишка мгновенно отступил назад, и прежде, чем Джедра успел развернуться к остальным, он почувствовал внезапную вспышку боли в левом боку.

Кровь полилась через разрез в его тунике. Джедра приложил руку к ране, но еще одна огненная вспышка обожгла его правую руку, другая ударила в спину. Он зактичал, и начал лягаться ногами, стараясь отогнать мальчишек от себя не открывая руки и лицо, но они просто полосовали его по ногам, он едва мог стоять. Затем он заметил, как серебистое лезвие летит в его левый глаз, почувствовал дикую боль в левой щеке, и все стало темно.

Правым глазом он видел только размытые тени. Джедра лягался и вслепую махал кулаками, чувствуя даже так, что иногда хорошо попадает, но ножи полосовали его без остановки. Он почувствовал, как они вонзились ему глубоко в живот и в бока, потом еще один удар отрезал левое ухо, а еще один погрузился в его грудь по рукоятку. Он даже не заметил, когда упал; только почувствовл, как рот наполнился грязью.

Он свернулся в клубок, стараясь защитить самые уязвимые места, но было уже слишком поздно. Кровь текла из ран по всему телу, и с каждым ударом сердца текла все сильнее и сильнее.

Свет и звуки отдалились, страшные ножевые раны стали только царапинками. Джедра знал, что умирает.

Да, вот и путь для бегства, подумал он, когда почувствовал, что последний удар ножа достал его сердце. Но куда я попаду после этого?

Загрузка...