Твой последний сон

Глава 5

Пользователь Апатия в сети.

Апатия: «Солнышко, свяжись со мной, когда ты будешь хорошо себя чувствовать. Мне очень важно знать, что ты в порядке. Я не в силах тебе помочь, но всегда выслушаю. Только не закрывайся от меня, прошу».

Пользователь Апатия не в сети.

***

Где-то на границе сознания Джей слышала слова. Она узнала голос Софи: «…она здесь. Она дома, пришла. Я не знаю, я ходила за ней. Как там Сэм?..»

***

Джей открыла глаза. Солнце слепило. Проморгавшись, она встала, чтобы задвинуть шторы. Чуть не снесла половину книжек со стола, пока, сощурившись, пробиралась к окну. На ощупь потянулась к шторам.

Они были закрыты.

– Что за?..

Всё ещё не в силах полностью открыть глаза, Джей подошла к зеркалу.

«Класс, забыла смыть косметику», – молнией промелькнуло в её голове.

Джей зашла в ванную комнату, прикрыв за собой дверь, чтобы солнце не мешалось. Достала ватные диски, смочила их мицеллярной водой и принялась тереть лицо. Посмотрела на себя в зеркало – безрезультатно. Методично повторила ещё пару раз, прежде чем обратила внимание на то, что на ватных дисках нет никаких загрязнений. Глаза сами собой широко распахнулись, хотя до этого их было так тяжело открыть. Именно в этот момент Джей поняла, что находится практически в полной темноте.

***

Софи пыталась собраться с мыслями и думать рационально. Почему с Джульеттой происходит нечто подобное? Кто в этом виноват? Может ли причина скрываться в тех моментах прошлого, которые она плохо помнит или не помнит вовсе? Вывод назревал сам собой.

Софи понимала, что другого выхода нет. Нужно найти Лукаса. Он один из немногих, кто держал с ней контакт в тот злополучный период забвения. И он должен, обязан хоть что-то знать. Вероятно, Лукас работает всё там же. У него не было повода уходить. Софи ясно помнила, с какой страстью он отдавался преподаванию. Это точно было его призванием и главной жизненной целью…

Но на данный момент куда более рациональным действием было бы связаться с Кирой. Не стоит необдуманно срываться с места. Звонок Кире сейчас был единственным верным решением. Кажется, эти двое были близки. А, может, Лукас рассказывал Кире что-то?..

Со второго этажа раздался страшных крик. Не было сомнений, что кричала Джульетта.

Софи, сделав глубокий вдох и выдох, чтобы притупить возникающую панику, вышла из комнаты и направилась наверх. Она понимала, что там её дочь. Однако, вопреки этому знанию, страх сковал тело. Она давно должна была привыкнуть к этому чувству, но, к сожалению, люди на такое не способны.

«Эволюционные заморочки, чтоб их…»

Дверь комнаты чуть не слетела с петель, когда в коридор выскочила Джульетта. Она выглядела испуганной и потерянной, будто не знала, где находится. Увидев Софи, она бросилась к ней в объятия. Софи дёрнулась назад, но пересилила себя, обнимая дочь.

– Мама, что со мной происходит? – Джульетта содрогалась, будто плача, но слез не было.

– Всё хорошо, Джульетта, всё хорошо… – Софи хотелось успокоить дочь, и в то же время тело так и рвалось сбежать.

– Ничего не хорошо, мам, ты что, блин, не понимаешь? – Джульетта резко отстранилась, – Я видела в темноте. На улице вечер, ты смотрела на время? Время вечер. Вечер. А мне солнце в глаза светит. Я… Я не могу смыть косметику с лица, это вообще мое лицо?

– Я выясню, что с тобой, дорогая, это не займет много времени, только успокойся, – Софи сама не понимала, кого в этом пытается убедить: Джульетту или же себя.

– Ты сама ничего не знаешь? Ты моя мама! Ты должна была сказать, что со мной может что-то случится!

Софи не нашла, что ответить: дочь права. Ей следовало знать, что подобное может произойти. Больше проводить с ней времени и обсуждать то, о чём она забыла, и о чём старалась забыть. Может, тогда воспоминания не слились бы в одно сплошное серое пятно на периферии сознания.

– Джульетта, сейчас тебе, в первую очередь, нужно успокоиться. Глубоко дыши. Я знаю, это тяжело, но постарайся вспомнить что-то хорошее. Тебе необходимо выйти из этого состояния, иначе ты можешь пострадать, – Софи протянула дрожащую руку, почти касаясь Джульетты. Она внезапно отстранилась; резко дернувшись в сторону, громко ударилась плечом о стену.

– Я… Я не хотела этого! Почему это всё со мной?!

Джульетта побежала вниз, чуть не падая со ступеней, быстро обула кеды и убежала на улицу. Софи выскочила следом, но в пределах зрения уже никого не было.

***

Раньше Милдрит была частой гостьей больницы, поэтому казалось, что её там знали практически все. Это сыграло на руку, когда пришлось убеждать доктора Бёрнелла, что Сэм поранился совершенно случайно. Было заметно, что доктор не поверил, но только уточнил, не была ли Милдрит виновницей инцидента. Получив отрицательный ответ, он сдержанно кивнул. Согласился, что подобное на всеобщее обозрения в маленьких городах лучше не выносить. Иногда, и правда, лучше промолчать.

Милдрит шла домой, уже не слушая аудио-книгу. Прокручивала в голове события последних нескольких часов: они были явно насыщеннее, чем выдуманные страницы дурацкого рассказа. Всё это казалось каким-то неправильным, невозможным. Нереальным. Она сильно сжала руку в кулак, чтобы ногти впились в ладонь: боль всегда помогала вернуть ей почву под ногами.

Она здесь. Она живая. Она настоящая.

Сейчас меньше всего хотелось сидеть одной в огромном пустом доме; Милдрит поймала себя на мысли, что даже компании родителей в этой ситуации была бы рада. Заметив, что входная дверь открыта, она даже обрадовалась, что сегодня мать могла вернуться домой пораньше. Тишина первого этажа говорила об обратном.

Хотелось просто упасть на кровать и лежать, не вставая, желательно до следующего утра. Она чувствовала себя настолько выжатой, что об открытой двери перестала думать тут же, как повернула замок.

Милдрит кинула пакет с термосом в прихожей и прошла вдоль длинного коридора, еле волоча ноги. Уже перед дверью в её комнату, тело прошиб страх, даря заряд адреналина. Она не понимала, в чем дело, но смутные догадки уже закрадывались в голову. О таком стараются не говорить, особенно в маленьких городах, но она знала.

Проглотив внезапно встреченный ужас, Милдрит зашла в комнату. Прикрыла дверь и двинула на пару маленьких шажочков вперёд. В комнате было темно, но остаточный свет уходящего солнца из окна дарил мебели контрастные очертания. Почти прирастая к полу, Милдрит заметила на кровати знакомый силуэт.

– Надо же, а мне Софи сказала, что ты дома спишь, – начала она, пытаясь привлечь чужое внимание.

Джей продолжала сидеть, сливаясь с мебелью. Настолько неподвижная, будто и не живая вовсе. Милдрит кое-как шагнула вперёд.

– Я не видела велосипеда на улице, неужели пешком ко мне пришла? Ты ведь не любишь так далеко ходить…

Джей просто тягуче-медленно обернулась, а Милдрит уже больно врезалась в стену за спиной. Всего на секунду дала эмоциям взять верх в неравной борьбе с разумом. Понимала, что теперь отлипнуть от стены будет сложно.

– Дорогая, ты в порядке? – спросила она, пытаясь не терять зрительный контакт. Всеми силами стремилась удержать дрожь, прошибающую насквозь от одного присутствия такого знакомого и, одновременно, чужого человека. Или не человека.

По Джей совершенно не было похоже, что она в порядке: её глаза казались одновременно напуганными, растерянными и угрожающими. Вся она выглядела немного иначе. Милдрит могла лишь предполагать, в чем дело. Очень сильно это чувствовала. Что-то в Джей было не так. От неё четким энергетическим потоком шли волны с единственным посылом: «опасность».

– Если тебя что-то тревожит, то давай поговорим? Не стоит молчать. Мы ведь всё ещё доверяем друг другу?

Джей встала с кровати и пошла навстречу к Милдрит. От того, чтобы сорваться с места, сдерживала только мысль: если догадка окажется верной – сбежать всё равно не успеет. Всё, что ей оставалось сейчас делать – поставить себя на место героини любимой книги. Как бы она поступила в такой ситуации?

– Джей, дорогая, я тебя ведь знаю почти всю жизнь, да? Помнишь, как мы познакомились?

Казалось, что Джей не слышит слов, подходя всё ближе. Милдрит была уверена, что сможет до неё достучаться. Или же погибнет в первой же главе своей недолгой истории. Нет, позволить такому случиться она точно не могла.

– Когда твоя мама подрабатывала в больнице, и взяла тебя с собой, попросила посидеть в комнате, а ты убежала. Конечно, убежала, а кто бы на твоем месте не убежал. Ты ведь не любишь бывать одной.

Милдрит колотило от всепоглощающего ужаса, тело едва ли не ходило ходуном из-за дрожи. Но она уже настолько давно привыкла сдерживать эмоции, что по голосу этого почти не было слышно.

– Доктор ненадолго отошел, оставив меня одну в страшной пустой палате, с иголкой в руке. И тут пришла ты, помнишь? Спросила, что я тут делаю.

Джей уже подошла вплотную, почти касаясь лицом шеи. Милдрит чувствовала её дыхание, отворачивая лицо и прижимаясь к стене. Продолжала говорить, не срываясь. Как же сильно сейчас хотелось закричать…

– Я сказала, что у меня неправильная кровь, поэтому мне делают переливание. Так моя мама говорила. Помнишь, я спросила, как тебя зовут, а ты не могла выговорить свое имя? Я тоже свое имя не могла выговаривать в детстве, поэтому всегда представлялась сокращённым.

Милдрит надеялась, что Джей медлит из-за того, что слушает и слышит, понимает… но затем ощутила зубы, почти коснувшиеся кожи, которые в любой момент могли пробить плоть. Похоже, что это было концом самообладанию, потому что в голос попала дрожь тела. Только тогда Милдрит заметила, что по щекам текут слезы.

– И я сказала… Я сказала, что, раз так, то, как насчет, если я придумаю твоему имени сокращение? Давай я буду называть тебя просто Джей? А ты зови меня Милли. Давай будем подругами? Давай? Пожалуйста, давай будем подругами!?..

Милдрит зажмурила глаза, готовясь к худшему… К счастью, «худшего» не последовало. Она уставилась на отшатнувшуюся Джей, что глядела на неё, наконец-то, знакомыми оленьими глазками. Чувство страха испарилось как дым от сигарет, оставив лишь воспоминание о себе. Теперь уже Милдрит не могла понять, почему позволила ужасу взять контроль над телом.

– Вот блин! Милли, скажи, что я не сделала ничего плохого!