Творцы Столпотворения

Глава 6

На следующий день они встали рано, перекусили и, когда солнце поднялось над горизонтом, уже брели по руслу давным-давно высохшей реки, поднимая удушливую красную пыли.

На Николая снова нахлынули сомнения. Он шел и бубнил об авантюре, в которую они ввязываются, и о том, что им, землянам, это выйдет боком.

Остапенко сосредоточенно шел впереди и поглядывал на вершины окружающих холмов, советуя не каркать.

– А что, разве не так? Я не Рэмбо, да и ты тоже! – настаивал Шорин.

Валентин коротко хохотнул:

– Неплохо подмечено, друг мой! Главное – точно.

– Да ну тебя! Ладно, забросим мы в мир этих… как их там, муратов…

– Маратов, – поправил Остапенко.

– Не велика разница! Ну, забросим им в реку эти активаторы. Это я сделаю с удовольствием – во-первых, этим черным надо надрать задницы, а, во-вторых, эти болванки мне уже надоели. Еще немного, и я их вообще вышвырну куда подальше…

– Не думаю, что в нашем положении это будет правильно, Коля.

– Да ладно тебе! Неужели ты этому Аввану доверяешь?

– Не будем толочь воду в ступе. Пока у нас с тобой слишком мало фактов.

– Фактов у нас мало, а проблем вот-вот будет до фига! Ввязываться в разборки с инопланетянами – этого только не хватало!

– Ну чего ты ноешь, как баба! – разозлился Остапенко. – Мне, что ли, все нравится?!

Николай остановился и хотел, было, ответить что-нибудь резкое, но, махнув рукой, пошел дальше.

– Ты пойми, Коль, – примирительно сказал через некоторое время Остапенко, – ну, попали бы мы вот прямо сейчас домой, в Воронеж – и что? Ты бы успокоился? Ты бы смог продолжать по-прежнему заниматься тем, чем мы занимались, когда тут практически под боком творятся такие дела? Мы прикоснулись с тобой к грандиозной штуке, к такому, о чем раньше людям и вообразить было невозможно. Подумать только, но мы действительно подошли к какому-то порогу, за которым скрываются тайны всего, что случилось!..

Валентин начал развивать мысли, которые давно уже бродили у него в голове. Ну неужели кто-то в их положении смог бы повернуть назад, когда вроде бы забрезжила надежда не просто разобраться, что к чему, а даже уничтожить эти проклятые барьеры? Неужели кто-то, не самый законченный трус, продолжал бы жить в своей Зоне, как в клетке, и ждать, когда еще что-то случится по воле каких-то там главкомов и администраторов?!

Шорин в который раз резонно возразил, что их всего двое – ладно, хотя бы взвод был или отделение. Что могут сделать два человека на совершенно незнакомой планете пусть и с мощным оружием. Ведь у вероятного противника тоже, скорее всего будут не луки со стрелами. Что если на стороне пресловутого резидента Тотсела или тех же баори, которых они пока и в глаза не видели, выступит такой же «благодетель», как Авван? В конце концов, выступая на стороне Аввана, они начинают войну против какого-то главкома и администратора, у которых сил явно побольше, чем у их нанимателя!

– В конце концов, – сказал Шорин, – что если даже после успешного выполнения всех заданий этот Авван пошлет нас туда, откуда не возвращаются?!

Валентин покачал головой:

– Опять ты за свое, Коля! Мы толчем воду в ступе, честное слово. Пошлет он нас или не пошлет, мы сможем проверить, только когда выполним все его задания. А может, к тому времени мы сами во многом разберемся. Я лично не собираюсь давать замочить себя так уж просто!

Шорин зло сплюнул в пыль, но ничего не ответил, а Валентин продолжил урезонивать напарника и друга. Если считать, что Авван их обманывает, и здесь есть арка, которая ведет на Землю, то можно попытаться найти ее самостоятельно. Однако уже совершенно ясно, что отыскать арку в приемлемые сроки невозможно – уж очень приблизительно можно судить о ее расположении по схеме, которую они видели. К тому же Авван явно не позволит им сделать это – ведь не дурак же он, да и возможностями обладает большими, судя по всему. Разбираться же с ним в любом случае пока рано – они просто ни хрена не понимают!

Николай снова возразил – если Авван такой могучий, что же сам свои проблемы не решает? На кой черт ему сдались люди? Что ему мешает смести врагов и захватить этого резидента и все такое прочее?

На столь резонный контрдовод Остапенко мог только развести руками. Было ясно, сказал он, что Аввану они для чего-то нужны, и понятно, что он не такой могущественный, а враги у него серьезные. Собственно, картину он нарисовал хотя и туманную, но вполне логичную: очевидно, Авван затевает нечто вроде государственного переворота. Если взять ту же земную историю, то такие штучки нередко проворачивали руками иностранных наемников. Вот почему ему могли потребоваться земляне. Кстати, он цель этого переворота Авван представил как вполне благую – покончить с тем, что делают с мирами пресловутые главком и администратор.

Конечно же верить Аввану на сто процентов нельзя, но они это не проверят, если откажутся от сотрудничества. А кое-что уже стало проясняться – например, теперь известно, Земля четыре года назад целиком была поделена на Зоны при включении некой сверхмощной установки. Жизнь во всех Зонах, по словам Аввана, аналогична тому, что имеет место в Зоне Воронежа, а такое положение вещей не может не настораживать. И процесс разворачивания Зон, который накрывает разные миры, продолжается. Опять же, арки появились только спустя 4 года после включения Зон – получается, что еще далеко не все закончено, что грядут новые глобальные перемены и, в какую сторону, никто не знает.

Насколько правдивы заверения Аввана о том, что ему неведомы цели, с которыми правители его общества включили установку неведомых Предтечей? Вполне возможно, что это было сделано намеренно, чтобы опустить уровень человеческой цивилизации. Возможно, чтобы земляне не могли дать отпор захватчикам?.. Хотя какой отпор они могли бы и раньше им дать при такой разнице технических возможностей?

Конечно, это вряд ли «захват» в обычном понимании. Но если это не захват, а некий эксперимент – то в чем его суть? Здесь задействованы разные цивилизации: миры раздробили, и между ними открывают проходы – для чего все это? И такой ценой, такими методами…

– А я не удивлюсь, – прервал рассуждения Валентина его напарник, – если и нет никакого инопланетянина. – Как они могли так хорошо выучить наш язык, чтобы сделать такой прибор для перевода, а? А он еще говорил, что якобы вообще на все языки переводит! Я хоть и человек малообразованный, а понимаю, что сделать такое – не как два пальца… Может, там все-таки кто-то из наших сидел? Спрятал морду за шлемом и…

Остапенко пожал плечами:

– Возможно, что про языки разных зон он и врал, а что касается нашего – так, возможно, Авван и его сородичи уже много лет за нами наблюдают, кто знает? Ладно, попробуем, кстати, проанализировать, что мы узнали про отдельные личности…

Он вслух, не столько для Николая, сколько для себя, чтобы лишний раз лучше осмыслить полученную информацию, подытожил сведения об устройстве общества таинственных тарлан. Во главе, по словам Аввана, стоит некий Тигурд Китаан, главнокомандующий. Большую роль, судя по всему, играет и пресловутый Коулл Цансиин, администратор Комитета безопасности, возможно, и впрямь аналога местного ФСБ. Зовут их соответственно Китаан и Цансиин. Конечно, особенно, если перевод где-то неточный, это может означать все, что угодно: генеральный секретарь, президент, мэр, заведующий лабораторией или просто Пахан, наконец. Больше о них ничего неизвестно, но тем не менее это уже кое-что. Вопрос – кого представляет Авван: это только некая ограниченная группа инопланетян или же здесь замешена вся их цивилизация целиком, пока не ясно, хотя сам Валентин почему-то склонялся к первому варианту. Во втором случае все выглядело бы гораздо печальнее, зловеще и… безысходнее – куда раздробленной и приходящей в упадок земной цивилизации выстоять против целой высокоразвитой расы?..

– А в противном случае у нас еще есть шансы! – с воодушевлением, не вполне понятным ему самому, провозгласил Остапенко.

– Шансы на что?! – изумился Николай.

– Ну вот, например, Авван. Кто он такой? Какая-то противоборствующая этим главнокомандующему и администратору сила, ведь так? Нам неизвестны до конца мотивы его действий, но по его словам наш успех – это его успех. Конечно, это может означать все, что угодно, но пока наши пути совпадают!

– И в чем же именно совпадают?

Остапенко в который раз пожал плечами, демонстрируя один из самых распространенных пока жестов:

– Выясним позднее. Не забывай – он инопланетянин, и у нас с ним, скорее всего, не совсем одинаковая психология. Испанцы, захватив Америку, тоже использовали для своих целей индейцев, но разве они объясняли им истинные цели? То-то и оно! А тут намного более развитый инопланетянин! Будем смотреть правде в глаза: мы для него – отсталые аборигены одного из миров, в которых он оказался по каким-то причинам заинтересован, вот и все. Повторяю: не исключено, что после выполнения задания он захочет нас убрать, я этого не исключаю. Но может статься, что Авван действительно принципиально против того, что делают главнокомандующий и администратор. Кто знает, возможно, он действительно хочет вернуть все на свои места – вдруг так? Но тогда это просто замечательно! Конечно, его скрытность настораживает – в том «наладоннике» информации минимум, ты прав. Но пока Авван вправе и нам не доверять в той же мере, как и мы ему. А что касается нас – снова повторюсь: у нас нет выбора, и этим все сказано. Пока нет выбора!

– Ну, напустил туману! – неодобрительно покачал головой старшина. – Умеешь ты словеса плести, Бендер, ей-богу! Скажи короче: мы все-таки принимаем его предложение и подставляем наши бошки?

– Да, – криво усмехнулся Валентин, – видимо, придется немного повоевать. Вот мы и идем воевать…

По плану, представленному Авваном, у крутой излучины высохшей реки следовало свернуть строго на север, то есть двигаться на почти касающееся размытого горизонта солнце. Остапенко и Николай перевалили очередной косогор и пошли по ровной земле, покрытой толстым слоем красноватой пыли, оставляя четкие отпечатки ботинок. Ориентиром служила гряда скал, слегка колыхающаяся в зыбком мареве раскаленного воздуха.

В конце концов, следуя указаниям Аввана, а точнее, записям «наладонника», они нашли арку – серые колонны с перемычкой высились на небольшой ровной площадке среди нагромождения каменных глыб.

Люди осторожно принялись перелезать через валуны, стараясь не провалиться ногой в коварные щели и трещины. Они прошли сквозь линию неработающего Перехода, обогнули высокую островерхую скалу и обнаружили за ней вход в узкую пещеру.

– Слишком приметная, – посетовал Шорин.

– А что делать? – пожал плечами Валентин. – Другой вопрос, не обитает ли в ней кто-нибудь.

– Авван сказал, что здесь нет хищников, – хмыкнул старшина, но направил в темнеющий проход деструктор.

– Ты ж ему не веришь, вот мы и проверим на всякий случай… – Остапенко, спотыкаясь, подошел к пещере и бросил внутрь увесистый камень. Послышался короткий стук, и снова воцарилась тишина.

– Лишь бы змей не было, – сказал Николай. – Терпеть их не могу.

– Пока мы тут ни одной не встречали. – Капитан осторожно вошел в пещеру.

Она была совсем маленькая, несколько шагов от стенки до стенки, почти правильной круглой формы, а в высоту едва достигала роста Остапенко.

– Нет здесь никого, – крикнул Валентин старшине. – Заходи, гостем будешь.

Напарники не спеша поели, после чего Шорин лег спать прямо на пол, а Остапенко сел на камень у входа, закурив сигарету. К этому времени стемнело, и на небосводе появились первые, загадочно подмигивающие звезды.

«Интересно, – думал капитан, – эта планета находится в нашей Галактике или нет? Может, этот Пыльный мир вращается вокруг ближайшей к Солнцу звезды, а может, это вообще какая-нибудь параллельная вселенная? Плохо, что я кроме Большой и Малой Медведицы, Ориона да Южного Креста никаких созвездий по виду и не знаю!»

Остапенко с наслаждением вдыхал табачный дым и выпускал его себе под ноги, жалея, что сигарет осталось совсем мало. Его волновала куча вопросов, ответы на которые, скорее всего, не получить никогда. Например, что это за город? Как давно его покинули жители? Погибли ли они все во время местной Катастрофы или исчезли за столетия до того?

Как они выглядели, чем занимались, как звучал их язык?

Или вот – что собой представляют гиеномыши? Почему они живут под мертвым городом? Разве реально таким существам прокормиться в пустых туннелях? Или, может, они ночью выходят на поверхность? Но что они могут найти на поверхности – тут практически никого нет! Наверняка эти твари обладают зачатками интеллекта, иначе как объяснить то, что они умели обращаться с плотом и целенаправленно погрузили на него спящих людей, чтобы принести в жертву червеобразному монстру?

Остапенко вспомнил фигурки, которые видел при спуске в катакомбы. Местные жители явно поклонялись гиеномышам. Спуск мог служить, например, для отправки подземным существам дани или даже жертвоприношений, то есть, проще говоря, пищи.

Впрочем, Валентин уже ничему не удивлялся. На данный момент его серьезно беспокоила только одно – детали предстоящей операции. Однако обдумывать их сейчас было просто бессмысленно – практически ничего не зная о мире маратов, прямо на месте придется полагаться на собственную находчивость и сообразительность. Авван же на информацию пока поскупился по каким-то соображениям.

Вот кто такие эти черные мараты на самом деле? Каким образом они прибыли сюда на вездеходе, насколько мощная у них цивилизация? Почему они не смогли тогда, в схватке в городе, одолеть двух, а по существу, одного запертого в маленькой коробке дома человека? Неужели на них так подействовала жара или тут как-то тоже приложил руку Авван?

Опять же – неужели маратам было известно расположение переходов в этом мире, раз они спешили именно в этот район? Или разные арки в различных Зонах включались в принципе не одновременно, и у маратов было время разобраться в системе расположения переходов, или… Или у них просто имелась информация от кого-то!

Но кто это мог быть? Пресловутые Китаан и Цансиин, которые, по словам Аввана, подбросили маратам инопланетную технику? Или же это некая третья сила, противоборствующая как Аввану, так и главкому с администратором Комитета?

В таком случае, может ли быть, что мараты тоже выполняли задание некоего «наставника» – почему бы и нет? Но с другой стороны, «лягушки» явно ничего не знали о нерегулярности работы арок – и это еще одна странность.

Или их намеренно не снабдили полной необходимой информацией, или они по какой-либо причине заплутали в системе переходов. Но было ли у маратов время заплутать, если принимать версию о синхронности этой самой Инициализации? Получается, что не было – и вот почему: «жук» появился в тот же день, буквально через пару часов после появления в Крюковке злополучной арки. Получается, что или система телепортации достаточно запутанна, или пункты доставки переходов со временем меняются. Каким образом мараты на опыте смогли бы узнать расположение арок в этом Пыльном мире, если они попали сюда через Воронежскую Зону? Там-то переходы заработали лишь незадолго до появления «лягушек»! Непонятки, непонятки, непонятки! Хотя, если считать, что «лягушек» направлял кто-то из тарлан, такое вполне можно допустить…

«Хорошо вот Шорину: не забивает голову всякими головоломками. Он просто солдат, – думал капитан, которому загадки всегда были как пища голодному. Это проявлялось даже в любви к кроссвордам и головоломкам в газетах – Валентин любил почеркаться там карандашом, когда на Земле такие штуки еще печатали.

– Бендер, Валя! Вставай, нам пора.

Капитан открыл глаза и сел на каменном полу.

– Сколько времени? – спросил он, протяжно зевая.

– Если нас не накололи, то арка заработает уже через полчаса, – сообщил Шорин и принялся распаковывать пищевые концентраты.

Остапенко справил нужду, умылся пригоршней воды, и они перекусили. Солнце еще не встало – было сравнительно прохладно, но небо светлело с каждой минутой, и день, естественно, снова обещал быть жарким.

– Итак, – сказал Валентин, когда они покинули пещеру и подошли к арке, – если все соответствует сведениям в «наладоннике», по ту сторону перехода какая-то заболоченная планета. Наша задача, в принципе, проста: оставить несколько активаторов и через ту же самую арку уйти к баори. Настоящая морока начнется именно там, но и от маратов я не жду радушного приема. Ты, кстати, не задумывался, что собой представляют эти самые активаторы?

Шорин с показным равнодушием пожал плечами, с тоской поглядев на ближайшую опору арок. Ему явно было не по себе.

– Может, бомбы, а может, и передатчики какие. Да есть ли разница? – вздохнул он, поежившись. – Хотя для серьезной бомбы маловаты будут.

– Кто знает… – тихо произнес капитан и прикоснулся к холодной поверхности арки, – та легонько вибрировала. – О, кажется, работает. Ну что, вперед?

Напарники вскинули деструкторы и одновременно перешагнули проем. Валентин, как и в первый раз, почувствовал легкое давление – тело словно прорвало невидимую пленку, в глазах на мгновение потемнело, потом прозвучали едва уловимый хлопок и звон, и они очутились По Ту Сторону.

Ничего еще толком не разглядев, люди сразу же бросились на землю – и упали в грязную, неприятно пахнущую жижу. В ожидании возможного нападения они завертели головами, но никто их не атаковал. Тут оказалось достаточно светло, но в воздухе висел плотный туман, и уже в нескольких шагах практически ничего не просматривалось.

Из тумана слышались похрюкивания, попискивания, срывавшиеся почти в ультразвуковой диапазон, а у самой земли кружились облака назойливых мошек.

«Хорошо хоть не жарко, – констатировал про себя Остапенко, – градусов двадцать, не больше».

В пределах видимости Валентин заметил парочку густых кустов и кочку, торчавшую из болота. «Не утонуть бы тут», – с тревогой подумал он и, кивнув Николаю, осторожно подполз к ближайшему участку почвы посуше. Трясина под локтями и коленями угрожающе прогибалась, испуская мириады пузырьков вонючего газа.

Остапенко благополучно добрался до вполне обычной по виду травы и перекатился на сушу, прислушиваясь к доносившимся звукам. Потом он оглянулся на Шорина. Тот тоже осторожно полз к ближайшей кочке. Прямо перед носом Николая под водой проплыла жирная личинка размером с доброго окунька и с большими челюстями, и тот брезгливо отдернул руку, смачно сплюнув.

– Да уж, живности здесь побольше будет, – зло процедил старшина.

Валентин приложил палец к губам, призывая соблюдать тишину. Николай взгромоздился на кочку и задрал голову, пытаясь определить расположение местного светила. Впрочем, из-за тумана понять это оказалось невозможно. Неподалеку кто-то взвыл, а потом визгливо захохотал, захлебываясь и икая. Люди настороженно переглянулись и снова завертели головами.

– Противно тут… – прошептал Николай в микрофон шлема.

Валентин улыбнулся.

– Тебе не угодишь, – пошутил он. – Там жарко и пыльно, тут – противно. Ладно, нам вправо, если смотреть отсюда. Река по описанию в той стороне. Будем стараться двигаться предельно осторожно. Чуть дальше болото должно закончиться… Чтобы не кружить на месте, ориентируйся по компасу в костюме. Азимут нам задан.

Они поднялись и осторожно, чтобы не плюхаться снова в болотную жижу, начали перепрыгивать с кочки на кочку, балансируя оружием. Шум и возня вокруг них на секунду прекратились, но потом все возобновилось с новой силой. К счастью, местной фауне пока не было до пришельцев никакого дела – она даже не особо показывалась на глаза.

Метров через сто болото, действительно, закончилось – по крайней мере, открытые участки воды исчезли, а почва под ногами больше не колыхалась, грозясь развернуться топкой трясиной. Туман поредел, и впереди уже просматривались чернеющие густые заросли.

Люди остановились около толстого, покрытого росой корявого дерева, одновременно напоминающего ель и пальму. На разлапистых ветвях висели маленькие съежившиеся листики.

Согласно инструкциям Аввана расстояние до цели составляло около пяти километров, а в лесу имелось множество тропинок, которые должны были вывести людей к реке. По описаниям существовала еще и дорога, но двигаться вдоль нее представлялось более опасным – их могли заметить мараты.

Остапенко и Шорин углубились в заросли. Подлеска практически не оказалось, если не считать пародии на кустики с белыми шариками вместо цветков. Пальмо-ели стояли достаточно редко, метрах в трех друг от друга, поэтому обзор сохранялся неплохой, а туман в лесу почти отсутствовал. Почву покрывал толстый слой грязно-серого мха, сочившегося под ногами влагой. Вонь от гниющих растений стояла не меньше, чем на болоте, и земляне вынуждены были опустить щитки шлема, чтобы включились фильтры.

Чуть дальше при движении по лесу стали появились высокие чешуйчатые растения, напоминающие гигантские хвощи, между которыми Остапенко заметил тропинку. Петляя, она повела людей сначала вправо, а потом влево, на высокий холм, где они остановились. Здесь дышать при открытом шлеме стало легче.

Вверху, почти задевая верхушки высоких деревьев, плыли тяжелые мрачные тучи.

– Пора запускать первый активатор, – морщась, произнес капитан: внезапно заныла травмированная еще в УАЗе нога.

– Это который, значит, из них? – Шорин, покопавшись в мешке, достал несколько предметов.

– Вот! – Остапенко указал на продолговатую болванку с откидными лапками.

Он установил активатор стоймя, как было сказано в инструкции, нажал три раза кнопку, расположенную сбоку, и торопливо отошел в сторону. Крышка на верхнем торце устройства откинулась, и внутри показалась болванка поменьше. Что-то тихо запищало, а на верхушке болванки замигал оранжевый свет.

– Смахивает на миниатюрный миномет, – озадаченно заметил Николай.

– Может, сигнальная ракета? Впрочем, не наше дело, – махнул рукой Валентин. – Идем!

Они торопливо принялись спускаться с другой стороны пологого холма. Через несколько секунд сзади резко зашипело, и, обернувшись, Остапенко заметил, что какой-то небольшой предмет взвился в воздух и устремился к низко висевшим облакам. Потом высоко сверху донесся звук глухого разрыва – первая часть их непонятного пока задания была успешно выполнена и люди двинулись дальше.

Начал накрапывать мелкий, противный дождик – сразу сделалось еще сырее, температура заметно понизилась.

Так они прошли около двух километров, перевалили еще через пару холмов и увидели мощеную дорогу, один из главных ориентиров.

Люди спрятались за невысокой насыпью, поросшей жесткой желто-зеленой травкой, и принялись наблюдать. На трассе, выложенной плитами, похожими на бетонные, никакого движения не отмечалось.

Убедившись, что на просматриваемом участке дороге никого нет, они перебежали на другую сторону и направились дальше. Местность снова стала понижаться, и скоро впереди послышался шум воды.

– Большая, видать, река-то, – предположил старшина.

– По карте ее ширина в этом месте составляет около трехсот метров, – откликнулся Остапенко, – она вытекает из объекта № 47, это то ли дамба, то ли плотина.

Река оказалась полноводной, быстрой, сварливой. Серые валы, накидываясь друг на друга, с шумом неслись по руслу, набивая у берега целые кучи грязной ноздреватой пены. Этот берег был лесистый, а на противоположном виднелись поля и невысокие строения. Люди долго наблюдали открывшуюся картину и заметили даже одну машину, до боли напоминавшую старинный колесный трактор, медленно ползущий вдоль грядок невысоких зеленых насаждений, дымя выхлопами двигателя.

– Вот это да, – хмыкнул Валентин, – Прямо колхоз!..

– Точно. Мы как эти… как их… как бендйровцы, а, Бендер? – Старшина засмеялся каламбуру.

– Юморист хренов… – Капитан до предела увеличил разрешение системы наблюдения, разглядывая кусочек представшей перед ними инопланетной жизни. – Ладно, надеюсь, нас не заметят, достань толстый цилиндр.

Шорин скинул мешок и извлек второй активатор.

– Сиди здесь – если что, прикроешь, – Остапенко, прихватив цилиндр, побежал к воде, по пути три раза нажав на кнопку в его углублении. От активатора отскочили торцевые крышки, и стали видны внутренности, состоящие из пористой красноватой массы. Особо не размышляя над ее сущностью, капитан с силой размахнулся и бросил цилиндр в реку. Активатор с плеском ушел под воду, а Валентин отбежал назад – и вторая часть первого задания была выполнена.

Третий активатор, представляющий собой конструкцию в виде гантели, следовало разместить на так называемом объекте № 47. По сведениям Аввана, это была высокая стена из грубо обтесанного бледно-сиреневого камня, вздымающаяся вверх на несколько десятков метров. Располагалась она в девяти километрах от данного места, поэтому, не теряя времени, Валентин и Николай отправились в путь.

Так они шли вдоль реки, скрываясь в тени деревьев, почти час, когда услышали какое-то тарахтение. По воде, раскачиваясь на волнах и выбрасывая сизый дымок из высокой трубы, плыло суденышко. С трудом преодолевая напор, оно перло против течения и скоро поравнялось с людьми, спрятавшимися за толстым стволом дерева и готовыми, чуть что, открыть по неприятелю огонь. На мостике, широко расставив ноги, стояли двое маратов. Они о чем-то жарко спорили, уставившись вперед.

Капитан посмотрел на напарника долгим взглядом и покачал головой:

– Знаешь, что Коля? Ну и в дерьмо же мы с тобой вляпались! Представь, что те на «жуке» – это так, какая-то банда, местный эквивалент подручных Китаева, что тогда? Другие-то аборигены при чем? Вот мы сейчас тут чего-то творим – все земляне должны отвечать, что ли?

Шорин пожал плечами:

– А мне это все с самого начала не по душе было. Так только, действительно – мы уже впряглись…

Остапенко несколько секунд смотрел на напарника, потом тихо выругался, и они зашагали дальше.

Через пару километров начали встречаться маленькие карманы-заливы с деревянными причалами. У нескольких из них стояли на приколе катера и лодки, а по берегу сновали мараты.

Чуть больше, чем за пару часов ходьбы, люди без приключений миновали все опасные участки пути, и из тумана перед ними медленно, словно огромная подводная лодка из глубин океана, всплыли из-за леса очертания объекта № 47. Стена по строению очень напоминала плотину гидроэлектростанции. Сооружение уходило вправо и влево, насколько хватало глаз, ровно перерезая лес и реку, бурно вытекавшую из его подножия. На нескольких уровнях по высоте шли с равным наклоном пандусы.

– Прямо Великая Китайская стена, – потрясенно сказал Николай, вертя головой, словно турист у упомянутого Чуда света.

– Намного круче, – отозвался Остапенко. – У китайцев, если судить по фото, не так уж и масштабно по высоте.

На берегу, у того места, откуда вырывалась река, стояло несколько примыкающих к Стене строений – согласно полученным описаниям, это были помещения для охранников, через которые следовало проникнуть внутрь объекта № 47.

Под прикрытием деревьев люди дошли почти до самого объекта и остановились. Между лесом и гигантским сооружением оказалась чистая просека шириной метров двадцать.

– Действуем так, – определил Остапенко: – ползем вдоль стены, обходим сторожки сзади, врываемся, проникаем внутрь, устанавливаем активатор и сматываем удочки. Все ясно?

– Ясно, куда ж яснее? – вздохнул Шорин.

– Тогда – действуем!

Остапенко установил регулятор мощности оружия на среднее деление, и они поползли по направлению к зданиям.

Все шло четко, но когда до первой сторожки оставалось шагов пятьдесят, из нее вышел марат. Люди вжались в каменистую почву, но инопланетянин уже повернул в их сторону свою безобразную голову. Он пораженно уставился на лежащих землян и что-то испуганно закричал, замахав кривыми руками.

– Черт, – выругался Остапенко и выстрелил.

Марата разнесло в клочья.

– Бежим! – уже не таясь, крикнул капитан.

Они вскочили и побежали. Тут же из двери выскочило еще двое черных уродцев. Выстрел – и угол здания размело взрывом. Одного инопланетянина отбросило в сторону, и он больше не вставал, а второй запрыгал прочь на перебитой ноге.

Не тратя на него заряды, нападавшие ворвались в сторожку – маленькое тесное помещение. Слева стоял стеллаж, забитый чем-то вроде книг, справа притулился столик, а впереди виднелась бронированная дверь, которая сейчас медленно закрывалась. Над ней, как и положено, мигала лампочка красного цвета, а слух раздирал пронзительный сигнал тревоги, тональностями напоминавший скребки ножом по стеклу.

На колченогом стуле скрючился марат. От страха он беззвучно шевелил лягушачьими губами и таращил глаза на землян. Его руки крупно дрожали, а по лбу текла белесоватая струйка – по-видимому, он был ранен. На плече у инопланетянина висело нечто вроде винтовки, но он так и не предпринял попытки воспользоваться ею. Шорин размахнулся и со всей силы ударил «лягушку» прикладом по голове. Что-то хрустнуло, и марат обмяк, уткнувшись лицом в стол, на котором находились несколько кружек с зеленой жидкостью и горка каких-то костей.

– Скорее! – поторопил Остапенко, бросаясь к уменьшающемуся с каждым мгновением проему бронированной двери.

Не раздумывая, мужчины протиснулись внутрь следующего помещения, и толстая дверь, натужно заскрипев, отрезала их от внешнего мира.

На сей раз они очутились в длинном коридоре, освещенном неяркими желтыми лампочками, свисающими с потолка на самом обычном витом проводе. Сводчатые стены блестели влагой и были заляпаны ржавыми пятнами, а в некоторых местах даже виднелись поросли мха. Здесь было холодно и сыро.

Шагов через тридцать коридор плавно поворачивал направо, а за поворотом люди увидели платформу, видимо, служившую подъемником.

– Скорее всего, лифт отключили, – сказал Остапенко. – Инструкция предупреждала об этом.

– Попытка – не пытка, – пожал плечами Шорин и взошел на платформу. – Давай сюда, испытаем.

– Не дури, – покачал головой Валентин, – не стоит рисковать, дальше есть лестница.

– Как знаешь, начальник, – хмыкнул старшина и вышел из шахты, уже готовый нажать на рубильник, торчащий в стене кабинки. – Однако тут высоко, сечешь малину? – пробормотал он, задрав голову.

– Секу. А теперь смотри. – Бендер, не заходя в лифт, дотянулся до рычага и дернул за него, тут же отскочив в сторону.

Кабинка дрогнула, и ее пол разломился пополам, открывая черный проем нижней части шахты.

– Мать моя женщина… – Шорин неловко перекрестился, что делал не часто.

– Вот так вот, друг мой разлюбезный, будь осторожнее. – Остапенко начал злиться: не хватало еще кому-нибудь из них попасться в расставленные врагом ловушки! – Братцы-мараты тоже не лыком шиты. Тревога ведь уже объявлена!

Напарники осторожно двинулись вверх по лестнице.

– Мы должны выйти на четвертый уровень, это примерно двадцать пять метров вверх, – прошептал, повторяя задание, Валентин. – Там будет аппаратный зал, а в его правой части – коридор. В нем должны стоять агрегаты, похожие на вертикальные трубы с дверцами. Так вот нашу хреновину нужно сбросить в один из этих агрегатов. Все просто, однако мне интересна вторая часть этой операции: как нам выбраться отсюда живыми? Надеюсь, Авван хорошо продумал и эту часть плана.

– Это уж хрен его знает! – Старшина облизал потрескавшиеся губы и глянул вниз – нет ли погони.

Второй уровень представлял собой небольшой коридор и холл, по центру которого красовался бюст марата, выточенный из розового мрамора. Выражение каменного лица было надменное, чванливое, а маленькие выпученные глазки, казалось, пялились бельмами прямо на людей.

– Его Величество Генеральный секретарь, – сострил Шорин.

Они вернулись на лестницу и без проблем добрались до третьего уровня, который абсолютно ничем не отличался от предыдущего, даже очередная статуя, казалось, говорила: «Ах, это опять вы, бледнолицые недоноски!» У Шорина возникло огромное желание разнести ее на куски, но в последний момент он сдержался.

– Готовь активатор, – напомнил Валентин.

Старшина извлек «гантель».

– Думаю, включать эту хренотень пока рановато, – сказал он, приторачивая устройство на пояс.

Четвертый уровень оказался высоким светлым помещением, плотно утыканным однотипными, мерно гудящими агрегатами, похожими на елочные игрушки. На каждом из них было по небольшому окошку с темным стеклом, сквозь которое проглядывали извивающиеся голубые разряды.

– Электростанция? – предположил Шорин.

– Скорее всего, – согласился Остапенко.

Они не успели сделать и шагу, как слева раздался шум. Как по команде, напарники бросились в разные стороны, укрывшись за соседними аппаратами.

– Ку-нга! – раздался окрик, явно усиленный мегафоном. – Мпа тла сампа!

Шорин выругался и, высунув деструктор за блестящий бок агрегата, выстрелил наугад.

Громыхнуло, и заряд попал в одну из «елочных игрушек» – ее просто-напросто расплющило, а из развороченного чрева взметнулось пламя, словно на сковородке загорелось масло. Инопланетяне заголосили, но в ответ пальбу не открыли – вероятно, они опасались повредить оборудование.

Валентин выглянул из-за угла и заметил не менее десятка маратов, укрывшихся за импровизированной баррикадой, наспех собранной из длинных плоских ящиков. Мегафон валялся в паре метров от инопланетян, а держащий его до этого марат, раскинув руки, расположился на полу – половина его черепа была снесена.

– Коля, следи за ними, – крикнул капитан. – Я отползу назад: возможно, нас окружают.

– Добро! – отозвался Шорин.

Остапенко стал пробираться между агрегатами и скоро уперся в стену. Справа виднелся вход в коридор.

– Коля, дуй сюда, я тебя прикрою, – передал он по связи бронекостюма.

– Уже дую, – прошипел Николай.

Валентин услышал грохот взрыва и торжествующий рев старшины. «Входит в раж», – невесело усмехнулся Остапенко, выглядывая в проход. Мараты сосредоточенно ползли в их направлении, подергивая худосочными задами. Трое из них уже не двигались никуда.

Капитан прицелился и выстрелил – еще двоих инопланетян сдуло. Аборигены на мгновение замерли, но потом поползли снова. У всех имелось оружие, напоминающее автоматы ППШ, однако до сих пор ни один охранник так и не попытался воспользоваться им.

Появился запыхавшийся Шорин. Остапенко указал на виднеющийся коридор:

– Туда! – сказал он.

– Попадем на линию огня, – усомнился Шорин.

– Но к ним же в любой момент может подойти подкрепление!

Они бросились в проход и очутились в длинном, совершенно голом коридоре, перекрытом чуть дальше толстой металлической решеткой. Мараты заголосили на разные лады и, вскочив на ноги, наконец принялись стрелят – их оружие действительно оказалось обычными пороховыми автоматами. Впрочем, времени на размышления и оценки не было.

Вокруг людей жужжали пули, но, к удивлению Остапенко, их даже не ранило, только несколько раз он ощутил слабые толчки в ногу и шею, но на смертоносный свинец это явно не походило. Обернувшись, капитан выпустил сразу два заряда, и нападавших, сгрудившихся напротив, просто разметало. Оставалось только двое или трое, скрывшихся между аппаратами.

Шорин, не растерявшись, выстрелил по решетке, и та разлетелась на куски. Напарники миновали развороченную решетку, прутья которой местами еще краснели, оплавленные после выстрела, и продолжили свой бег. Справа и слева пошли лестничные пролеты, и, как послышалось Остапенко, оттуда доносился неясный шум. Возможно, это была погоня.

Наконец впереди показались трубчатые выступы с продолговатыми дверцами, смахивающие на описание Аввана и еще на мусоропроводы в многоквартирных домах.

– Приготовь активатор! – приказал Валентин. – Нажми по три раза подряд кнопки на обоих концах!

Николай сдернул с пояса активатор и проделал необходимые манипуляции. Устройство осветилось мягким голубоватым светом и принялось выдавать звуки, напоминающие писк морзянки.

– Адская машина… – пробормотал Остапенко. – Бросай!

Шорин подбежал к ближайшему «мусоропроводу» и кинул активатор внутрь. Тот исчез в его чреве и загромыхал, ударяясь о стенки в своем полете вниз. В тот же момент в коридор из лестничного прохода высыпала толпа маратов, сразу принявшихся палить по землянам. Пространство наполнилось грохотом выстрелов и визгом рикошетирующих пуль.

Дав одновременный залп по преследователям и внеся в их ряды сумятицу, выразившуюся в уничтожении половины отряда, люди кинулись к ближайшему боковому ответвлению коридора. «Уходим огородами, уходим огородами…» – билась у Валентина дурацкая мысль.

На этот раз впереди оказалась металлическая дверь.

– Пригнись! – Шорин с бедра выстрелил, и в толстом металле образовалась рваная дыра, из которой брызнул тускловатый дневной свет этого мира.

Люди подбежали к образовавшемуся проему и вылезли наружу, инстинктивно сторонясь раскаленных краев.

– Ох ты!.. – сдавленно выдохнул старшина.

Они оказались на узком, без какого-либо ограждения парапете, идущем вдоль стены. Перед ними расстилался унылый вид планеты: грязная бурная река, хвощовый лес, серое небо, клочья тумана в низинах, сквозь который проглядывали далекие холмы.

Дождик кончился, но резкий, прохладный ветер нес водяную пыль, каплями оседавшую на шлеме и гладких частях бронекостюма. Остапенко непроизвольно поежился, несмотря на то, что броня Аввана уже обогревала его.

Внутри сооружения не стихали истошные крики, и весь аппендикс коридора заполнился гримасничающими маратами. Не сговариваясь, засевшие с обеих сторон рваной дыры напарники вскинули оружие и принялись расстреливать их практически в упор.

Это было ужасно. Грохот, вопли, разлетающиеся по сторонам куски тел… Мутная белая кровь маратов чуть ли не рекой текла по коридору, а они все прибывали и прибывали, переползая через останки своих товарищей.

Но вот почти одновременно деструкторы землян смолкли.

– О, черт! – Не имея времени на перезарядку оружия, Валентин сдернул с плеча трофейный «молниевик» и послал в коридор вереницу шипящих шариков.

– Бендер, надо уходить, их там тьма-тьмущая! – прокричал Николай. – Никаких патронов на эту прорву не хватит!

Остапенко был полностью согласен со старшиной, но как и куда им отступать хотя бы до места, где можно спокойно перезарядить деструкторы?

Согласно сведениям Аввана, метров через сто внутрь сооружения вел еще один проход, а оттуда уже можно было спуститься вниз и навсегда покинуть это место.

– Давай, отходим, – скомандовал капитан, напоследок выпустив по маратам большую шаровую молнию, раскинувшую вокруг себя ослепительные искры.

Камень пандуса после дождя был мокрый, скользкий, и приходилось двигаться очень осторожно, чтобы не сверзиться вниз. Люди не преодолели и двадцати метров, как сзади снова послышались выстрелы, и Остапенко почувствовал уже знакомые легкие удары по спине. «Замечательный костюм, однако, – пронеслась довольная мысль. – Может, и не стоило в таком случае так нервно тратит драгоценные боеприпасы?»

– Опаньки… – растерянно произнес Шорин и остановился.

Капитан, до того оглядывающийся на преследователей, удивленно посмотрел вперед. Из того самого прохода, куда они должны были свернуть, на парапет выскакивали корявые фигурки аборигенов. «Лягушки» торжествующе махали автоматами и бежали навстречу людям.

– Ну, Бендер, держись, – мрачно сказал Шорин и яростно засопел.

В голове капитана непроизвольно мелькнула сцена из очень любимого им фильма «Иван Васильевич меняет профессию», когда герои бегут по длинной узкой крыше терема, а с обеих сторон их окружают стрельцы. Там беглецы обхитрили средневековых вояк, но в данном случае такой номер явно не прошел бы. Несмотря на мрачные перспективы, Остапенко усмехнулся.

– Ты чего? – подозрительно покосился Шорин.

– Это нервное, – ответил капитан, машинально поворачивая голову на движение, возникшее сверху, откуда опускалась большая тень.