Трудности на пути

Глава 3. Тяжело в учении

Студентов академий Арстен и Штейль подселили в комнаты к местным студентам. Со своими соседками я успела познакомиться утром, но нам удалось перебросится только парой слов перед тем как нас позвали на это собрание.

Сейчас же, у нас была возможность познакомится поближе.

Станка, очень высокая серьёзная девушка, со строгим взглядом взяла меня под свое покровительство, показала где и что, рассказала про распорядок, и наказала обращаться к ней с вопросами по жизни в кампусе и учебе.

Асиль, невероятная красавица с толстенными русыми косами, отнеслась ко мне и моему подселению крайне равнодушно. Вежливо поздоровалась и только. Уже потом я узнала, что в той битве погиб её жених, и некогда улыбчивая задорная девчонка превратилась в свою, ничем не интересующуюся, тень.

Комната у нас была небольшая, но уютная и удобная. У каждой была своя отдельная кровать, а не двухъярусная как в моем прошлом общежитии. Стоял большой шкаф с магически увеличенной вместимостью, разделенный на секции для каждой из живущих

Заниматься можно было за большим общим столом, который стоял в центре комнаты или уходить в гостиные на первом этаже.

Занятия начались на следующий же день, и тем же днем первая группа смотрящих уехала к месту битв. Справившись с графиком смен, я узнала, что очередь моей группы уже через четыре недели. А чтобы не прерывать процесс обучения, во время этих выездок собирались проводить практические занятия.

Знания в нас начали впихивать с первых же дней учебы. Никаких расшаркиваний от преподавателей с кучей воды о значимости предмета, вводных занятий и прочего. Все строго по теме.

Сразу же выяснилось, что наша программа в Арстене не то, чтобы сильно отставала от местной, сколько была поверхностной. Здесь же наши неглубокие знания сразу давали о себе знать. По ходу занятия приходилось в конспектах делать кучу пометок, в духе: «узнать, что это», «почитать об этом», которые после начали трансформироваться просто в знаки вопросов.

Судя по взмыленному виду коренных Треестцев, для них скорость подачи тоже не была привычной, но если они успевали даже иногда задавать уточняющие вопросы, то мы, выходцы академий классом пониже, просто терялись среди этого потока информации, с ужасом ожидая окончания занятий, когда придётся идти в библиотеку, и искать разъяснения недопонятому. Ведь после ожидают практические занятия, а в магии поговорка о слепой, в отсутствие теории, практике, верна на сто процентов.

Чуть проще было на занятиях, которые вели наши родные преподаватели из Арстена, и учителя из Штейля. Они и сами не привыкли к таким условиям, и, вероятно, им сами необходимо было освежить, а то и заново изучить много новой информации. Ведь в большинстве своём они заканчивали эти же академии.

Станка училась на последнем, восьмом курсе, а Асиль на шестом, поэтому с ними мы пересекались в основном только в нашей комнате, да в столовой. Меня и моих знакомых по старой академии, каким-то своим манером раскидали по группам, в итоге со мной в группе оказались те, с кем я раньше близко не общалась.

Но мне удалось быстро найти себе друзей, с Арлой и Дией мы делали совместные лабораторные по травничеству, и быстро нашли друг в друге родственные души. Арла была из Штейля, а с Дией мы учились в одной академии, но близко знакомы не были.

В прошлом, когда на лабораторных нужно было поделится на группы, это всегда мало походило на совместный проект – обычно кто-то один тащил на себе все, а остальные либо сразу сливались, и коротко ознакамливались с результатами «коллективной работы» уже непосредственно перед занятием, либо утверждали с пеной у рта, что они свою часть сделают сами, а в итоге всей команде снижали оценку, так как у этого человека были обстоятельства непреодолимое силы, помешавшие ему выполнить свою работу.

Как правило тем, кто делает всю работу в старой школе была я. Только раз меня угораздило попасть в группу к нашему тогдашнему старосте – Томасу Айвену, он сразу заявил, что сдавать то, что мы глупые и недалёкие можем напридумывать, он не станет, поэтому сделал все сам, категорически отвергая любые попытки принять участие в работе, а потом, на сдаче, каждым словом подчеркивал, что все сделал он один, всем своим видом выказывая недоумение, почему эти люди стоят рядом, они ведь ничего не делали.

Так что при слове «командный проект» я всегда морщилась и представляла большую нервотрепку, что в нынешних условиях обучения, было уж совсем некстати. Но все оказалось совсем иначе, ни Арла, ни Дия не были ни тунеядками, ни ленивицами, ни задаваками.

Мы честно поделили заданные нам для изучения растения, вместе искали информацию в библиотеке, вместе проводили заданные эксперименты и заносили результаты, и в процессе как-то быстро сдружились.

Как и было обещано, каждому новичку в школе, назначили куратора из местных. Я была бы рада если бы это была Станка, по сути она и так выполняла функции моего куратора, показывала где, что находится, какие книжки лучше взять, чтобы вникнуть в темы, по которым я плавала.

Я старалась сильно её не дергать, понимая, что у неё и без того сложная программа, сейчас тоже усложнилась, но она так охотно и развёрнуто отвечала на любые вопросы, что удержаться от соблазна получить объяснение в такой лёгкой и доступной форме, было не просто.

Но вопреки желаниям, в кураторы мне назначили семикурсника Джера Фелпса, рослого спортивного парня с такой поразительно красивой внешностью, которая ни одну девушку не оставит равнодушной. Даже Станка, которая кроме учёбы и административной деятельности казалось ничем больше не интересовалась, в его присутствии терялась, покрывалась красными пятнами и начинала заикаться.

Куратор должен был помочь с пробелами в знаниях у своего подопечного и его адаптации. По мнению моего куратора, у меня был один сплошной пробел, что он без конца мне демонстрировал. Знакомство у нас тоже было впечатляющим.

– Академия обязала меня помогать тебе, – с ударением на «обязала», чтобы я не решила, что он здесь по собственному желанию. – Это не значит, что я буду делать за тебя всю работу и разъяснять тебе базовые понятия, которые ты не удосужилась изучить в своей прошлой школе, у нас всего два часа в неделю, и я не намерен потратить на тебя не минутой больше, так что постарайся уместить в это время все свои вопросы.

Он придирчиво осмотрел меня сверху до низу. Ну, ничего такого уж жуткого он не мог увидеть. Школьная форма – общая у всех, так что моя одежда никак не могла выдать ни моего статуса, ни материального положения. Внешность у меня может и ни самая примечательная, косметики самый минимум, а из украшений только толстая светлая коса ниже пояса.

– И это точно, не значит, что это один из тех невероятных случаев, о которых вы, девушки, так любите читать в сопливых романтических книжонках, когда принц влюбляется в… – он снова скептически меня осмотрел видимо, пытаясь понять насколько ниже я его по социальной лестнице, но наткнувшись на мою выжидающе поднятую бровь, запнулся и не стал продолжать, толи решив, что не подобает такому вот «принцу» оскорблять девушек, пусть даже не аристократок, толи, что пауза и так вышла достаточно драматичной и многозначительной. – С этим все ясно?

– Предельно.

Я даже не нашлась, что добавить, не потому, что обиделась на слова или, напротив, замерла в восхищении, а потому, что и правда все было «Предельно ясно»: с куратором мне не повезло и толк от него вряд ли будет.

– Встречаемся в библиотеке, по средам в восемь вечера – безапелляционное заявление, разворот на сто восемьдесят градусов, и он исчез, оставив меня и Станку потрясённо приходить в себя.

– Бывает же такое, – задумчиво протянула я глядя вслед.

– Да, повезло тебе.

Я внимательно присмотрелась к соседке, но по-видимому это был не сарказм, и говорила она искренне. Кажется, смысл пафосной речи, светлоокого героя, прошёл мимо нее – она все ещё восторженно смотрела ему во след.

Я приобняла её и повела прочь от места знаменательный встречи. Мне ещё предстояло готовится к завтрашнему практическому занятию по боевым заклинаниям.

Все те, кто раньше и помыслить не мог о себе в роли боевого мага, теперь вынуждены были быстро пересмотреть эти самые помыслы.

Как я уже упоминала, с боевыми науками у нас в стране было ни шатко, ни валко. Здесь, в Треесте, где училась вся наша элита, с ними было получше, все-таки аристократы и боевые искусства как-то исторически связаны. Но и тут не было такой базы, чтобы в усиленном режиме тренировать вообще все направления и факультеты.

Я сидела на своей кровати, и разглядывала учебные пособия, на которых движущееся изображение руки показывало, как нужно складывать пальцы и какие движения ими совершать для каждого конкретного плетения. И пыталась повторить.

Таких замечательных зачарованных пособий у нас в Арстене не выдавали. Пару раз преподаватели приносили плакаты, подобного образа в аудиторию, один большой на всех, но, чтобы подобное можно было забрать с собой и изучать, такого у нас не было. Были только статичные рисунки больше похожие на схемы для оригами – кручу-верчу, запутать хочу.

В старой школе у меня был факультатив по боевой магии, выбрала я его, в основном, потому, что он в расписании стоял в самое удобное для меня время, и закрывал окно между двумя основными парами. И теперь у меня было преимущество перед той же Дией: я знала целых пять простейших боевых плетений.

Вот только в старой школе наш пожилой преподаватель степенно и размеренно рассказывал про каждое заклятие отдельно, перемежая учебную часть с рассказами из боевой юности. Затем, мы это заклинание несколько занятий практиковали до идеальности (лишь бы что–то похожее на правду получалось). Старый учитель все повторял, что в изучении боевых заклинания спешки быть не должно.

Здесь же на следующем занятии мы должны будем практиковать сразу три плетения, о которых нам рассказали на лекции.

Уставшая после крайне насыщенного и знаниями, и знакомствами дня, я пыталась запомнить все движения кисти с пособия. Кое как разобравшись с одним, приступила к следующему, но, когда, изучив его попыталась вспомнить предыдущее, выясняла, что не помню его совершенно, и все начиналось сначала.

В голове путалось, все три плетения были огненными, а значит похожими друг на друга, и одновременно имели несколько ключевых различий.

Под конец, Станка, заявила, что я делаю совсем уж не похожие на нужные пассы, и отобрала у меня пособие, потребовав ложиться спать. Сопротивляться сил не было, и я легла, решив, что с утра непременно проснусь пораньше, и попробую повторить все ещё раз.

Утро наступило со звуком колокола к завтраку. Подхватив и упирающуюся меня, и безучастную Асиль, Станка потащил нас на завтрак, выдавая нам прописные истины насчёт обязательности первого приёма пищи.

Так что на занятие я пришла со всеми теми знаниями, что успела-таки впихнуть в себя, одной рукой держа учебник, другой запихивая в себя завтрак. Что из себя представлял последний, вспомнить я не могла.

В старой школе я так напряжённо готовилась только в период экзаменов, здесь же бессонные ночи предваряли даже обычные практические занятия и семинары. Я понимала, что если сейчас дать слабину и что-то упустить, то нагонять в последствии будет в разы тяжелее.

В мою группу попал и Томас, старый знакомец. Ни он, ни я сильно общаться друг с другом не стремились, но и того высокомерия как в прошлой школе он по отношению ко мне не проявлял, понимал, что здесь мы гораздо ближе по уровню друг к другу, чем ко всем остальным. По этой же причине на занятиях нас частенько ставили в пару.

Через несколько минут после того как мы вошли в класс, мимо нас пронёсся вихрь, в лице нашего преподавателя Самюэля Хорта.

– Все заходим, встаём напротив своего партнёра, ставим щиты.

Он встал перед нами и начал выплетать один большой щит, который должен был защитить аудиторию от разрушения.

– Вообще все практические занятия, связанные с боевыми заклинаниями, проводятся на открытом воздухе, но сейчас им отводится большее число академический часов, так что все подходящие для занятий участки заняты старшекурсниками, и находится рядом просто не безопасно. Заклинания же которые мы изучим сейчас с вами просты и шансов разнести школу у вас немного.

Он обвел нас взглядом, проверяя, готовы ли мы доказать обратное и показать, как он в нас ошибается. Несколько учеников из Трееста с высоко поднятыми головами, замершие в классической боевой стойке, явно были готовы, и этим выделялись на фоне остальных. Но кажется преподавателя это не опечалило.

– Щиты готовы?

Я проверила ещё раз свой щит и влила в него больше силы, так что он стал практически осязаем. Важность щитов мне после пережитого на поле боя, объяснить было не нужно.

Как раз в это время мимо меня прошёл профессор Хорт, проверяя готовность своих подопечных. Томас будучи верным своей старой привычке занимать ближайшее к учителю место, встал прямо перед преподавателем. Ну а мне как его партнерше пришлось смириться, хотя сама я обычно люблю занимать место там, где мне открывается максимальный вид на происходящее вокруг, а не в центре.

– Хороший щит – одна из важнейших вещей на поле боя, однако нужно также оценивать обстановку, и если вложить в него слишком много энергии, как это сделала наша новенькая, – кивок в мою сторону, – То долго вы его не продержите, сил на атакующий заклятия также не останется, и вы останетесь полностью беззащитны перед противником.

Ох, ненавижу привлекать к себе внимание, да ещё и негативное. К счастью указав на мой промах, задерживаться он не стал, и прошёл дальше.

– Вкладывать по максимуму в щит стоит тогда, когда вы видите, что с противником вам не справиться, и единственный выход – это отступление. – он остановился перед рослым парнем из местных, который полным почтения и подобострастия взглядом следил за передвижениями преподавателя. – А вот у вас, Стефан, щит напротив слишком слаб, Захари может оскорбиться и вложить в удар чуть больше силы, и вы останетесь беззащитны. – подобострастие в глазах Стефана несколько померкло, его «противник» угрожающе осклабился, а учитель прошёл дальше, оценивая следующую пару. – Главное баланс!

Убедившись, что все выставили щиты достаточной силы, профессор Хорт вновь вернулся к месту впереди класса.

– А теперь плетение первое. Огненная стрела. Это базовая модификация. Основа. Попасть ею в противника очень сложно, если только он не стоит прямо напротив вас и не двигается, как сейчас.

Он показал несколько раз само плетение, затем отдельно заклинание. А затем устроил демонстрацию того, что получается, когда маг объединяет плетение и заклинание. Огненная стрела пронеслась и попала в цель, поглотившись специальной тренировочный установкой.

Обычно, для обучения, их выдают каждому, но в отчаянные времена, преподавательский совет решил, что для лучшего погружения, нам будет лучше практиковать с друг с другом. Заодно в щитостроении поднатореем.

Мы с Томасом посмотрели друг на друга, и одновременно выпустили друг в друга по стреле – они встретились в полете и взорвались с негромким хлопком.

– О обратите внимание, сейчас двое наших новеньких создали, что называется эффект Соруса, когда два заклинания встречаются друг с другом. Результаты такого действия могут быть разными и зависят от целого ряда факторов: были ли заклинания одной направленности, одной стихии, одного уровня силы, и если нет, то как именно они сочетаются друг с другом. На старших курсах разбору этого эффекта будет посвящён отдельный предмет, где вам придётся погрузиться в увлекательный мир справочников, таблиц и схем, описывающий результирующие эффекты слияния нескольких заклятий и расчётов количественных показателей таких эффектов.

– А в бою это использовать можно? – спросила девушка из Треестцев.

– Можно, но только опытные маги в уже сложившихся, годами работающих командах решаются на такое, вам пока об этом задумываться рано. Вместо этого самое время вернуться к нашему плетению.

Все вновь повернулись друг к другу и с разной степень успешности начали закидывать друг друга стрелами.

Когда все достигли мало-мальски удовлетворительных результатов, мы перешли к следующему заклинанию. Оно создавало хлопушку, которая взрывалась, опаляя все вокруг. Вливать в нее энергию нам разрешили по самому минимуму.

– Защита здесь может выдержать энергоурон в сто единиц, но, если каждый из вас атакует её зарядами по двадцать она прорвется. Не говоря уже о ваших щитах, урон в двадцать единиц выдержит только чрезмерный щит новенькой, – снова кивок в мою сторону.

Мы разошлись подальше друг от друга, и под тщательным вниманием преподавателя выплетали крохотные слабые бомбочки.

– Снаружи щита плетем! – раздался крик учителя.

Черноволосый ученик из Штейля, сначала покраснел, а затем резко побледнел, держа самодельное оружие и не представляя, как его теперь вынести за пределы щита.

– Сбрасывай плетение, чего стоишь! – сказал ему преподаватель.

Что значит «сбрасывай», он же сам себя подпалит? Стоящие вокруг ученики смотрели на преподавателя с тем же непониманием, которое испытывала я.

Послушный команде, юный недотепа, сбросил плетение, просто направив его куда-то в сторону. Естественно, бомбочка взорвалась, а щит не позволил взрыву распространиться за свои пределы, и весь урон пришёлся по творящему заклинание. Хорошо еще, что энергию влил по минимуму, но и этого хватило, чтобы получить ожоги.

Учитель подскочил, к поскуливающему парню, одной рукой выплетая заживляющее заклинание, а другой сложное плетение, создающее бумажного вестника, который тут же вылетел из кабинета.

–Вы что не в курсе как сбросить заклинание? – спросил, не прекращая лечение, и хоть обращался он к пострадавшему, ответили ему все кроме Треестцев. Положительно.

Презрительные взгляды от местных, и полный недоумение взгляд учителя. Ну да, нас на боевые заклинания обучали так, постольку-поскольку и то не всех, а в остальных сферах вряд ли кому-то понадобилось бы отменять уже сплетенное заклинание. Теперь наш многословный пожилой учитель из Арстена уже не казался таким хорошим как раньше.

– Ясно, я поговорю с деканатом о дополнительных занятиях для вас.

В кабинет вошла девушка в нежно–голубом костюме, в сопровождении парящих носилок, вместе с учителем они уложили на них страдальца, и девушка, носилки и пострадавший покинули аудиторию.

– Так, продолжим, если у вас есть вопросы, лучше задавайте их, не стесняйтесь. Понятно, что программа Трееста сильно отличается от программ других академий, так что возможны несовпадения в знаниях.

Спасибо ему за это конечно, с его слов складывалось впечатление, что мы не то, чтобы учили меньше, а просто учили что-то другое.

Хотя постоянные доказательства таких «расхождений» в знаниях действовали достаточно угнетающие, но с другой стороны и мотивировали сократить разрыв со своими более продвинутыми однокашниками.

– А теперь третье заклинание: оно объединяет в себе два предыдущих.

Преподаватель показал, как изящно объединяются в одно, те два, что мы практиковали ранее.

Неожиданно. Пока я пыталась зазубрить эти пассы перед занятием, я вообще не видела того, что третье это не набор странных вывертов, а действительно, объединение двух предыдущих. Создание взрывающегося заряда и задание ему направления. Красиво.

Теперь оно казалось если не проще, то понятнее. И, проверив наши плетения и щиты, учитель дал отмашку начинать.

Мы забрасывали друг друга огненными сгустками, которые сталкиваясь с препятствием в виде магического щита, взрывались с лёгким хлопком.

– Отлично, вы очень быстро ухватили суть плетения, посмотрите все как чётко и быстро, выплетаются одно за другим заклинания, не расходуя лишнюю энергию! – комментировал Самюэль Хорт.

Я так вошла в раж, радуясь тому, что мне покорилось это, ещё вчера казавшееся таким сложным плетение, что не заметила, что учитель остановился прямо за моей спиной, и наблюдал за тем, как я забрасываю Томаса огненными бомбочками.

Пока я радовалась своим результатам и похвале от преподавателя, проморгала тот момент, когда Томас не привычный к тому, что хвалят не его, решил доказать на что он способен и напитав плетение по максимуму бросил его в меня.

– Да что ж сегодня такое! – услышала я возглас учителя летя вперёд спиной в сторону стены.

Видимо преподаватель применил какие-то амортизационные чары, так что удара я почти не почувствовала. Убрала щит, который после серьёзного повреждения почти полностью истощился и тянул слишком много энергии из резерва на свое восстановление.

– Хорошая интуиция, пригодился-таки щит. – пробормотал профессор, устало потирая лоб.

– Может новичков из других школ следовало зачислить на более младшие курсы? – спросила одна из девушек, очевидно местная. И добавила полным действительно искреннего сочувствия голосом, – Покалечатся ведь.

И так проходило большинство наших занятий: выяснялись пробелы и поверхностность в наших знаниях, да и недостаток опыта тоже. Тяжело было даже местным, а нам – в двойне. Но у нас у всех был стимул, и еще не успели потускнеть впечатления от того, насколько полезными могут быть знания и умения, и как много от нас зависит.