Глория. Три знака смерти

Глава 2

Спустя четверть часа мы стояли на углу Телячьей улицы и Садового проспекта, старательно делая вид, что увлечены разговором. Винсент не сводил глаз с маленького дома, входная дверь которого выходила прямо на улицу. Я же, поскольку стояла к дому почти спиной, могла только изредка косить в его сторону глазами. Потому больше прислушивалась к байкам Винса об обучении в Военной Академии, тем более очень уж забавными они были.

– …у нас ведь как – если капитан из штаба молчит, значит, думает или портрет, – балагурил он. – И вот приехал такой капитан к нам на маневры. Весь лощеный, блестящий. А мы там, в глухомани, по уши в грязи отрабатываем разведывательные мероприятия. Тут выдался денек, дали нам отдых. Сидим, понимаешь, по палаткам, и вдруг нашему сержанту вызов на кристалл поступает. А вызывает его этот капитан из штаба. Слышь, говорит, сержант, а чем у тебя там бойцы заняты? Наш сержант и ляпни, что, дескать, ничем, отдыхают. А капитан ему и приказывает: выводи, говорит, их к лесу, пусть берут палки какие-нибудь и по деревьям колотят.

– Это зачем? – не поняла я.

– Мы тоже не поняли, – ответил Винс. – Как услышали, так не знали – смеяться или плакать. Ну, и сержант, глядя на наши злые лица, спросил его, чем такая необходимость вызвана. А в ответ из кристалла доносится: я тут в лесу заблудился. Пусть стучат, на звук пойду…

Внезапно Винс прервался и сообщил:

– А вот и наша Марта.

Улыбаясь, я посмотрела в сторону домика и увидела, как от него по улице отходит высокая женщина, одетая хоть и непритязательно, но крайне чопорно. Длинная темная юбка Марты едва ли не мела по булыжной мостовой, а темно-зеленый жакет скрывал все особенности фигуры. Даже платок на голове она повязала столь тщательно, что ни один локон волос не смел выглянуть из-под него.

Бывшая служанка двинулась по улице уверенной походкой человека, который точно знает, зачем и куда он идет.

– За ней, – произнес Винс одними губами, но едва я дернулась, тут же удержал и осадил: – Да подожди ты! Дай ей отойти чуть!

Я придержала шаг, подстраиваясь под Винса, и мы, словно парочка на прогулке, направились вслед за Мартой. При этом Винсент периодически останавливался и украдкой оглядывал улицу за нами.

– И мы следим, и за нами следят? – поддела я его, но Винс шутку не оценил.

– Береженого бережет осторожность. – Он проследил глазами за тем, как Марта свернула с улицы в неприметный сквозной проем между домом архитектора Виша Майера и винным магазином. – А еще его бережет хороший нож и быстрые ноги… за ней!

Мы ускорили шаг, но перед самым поворотом Винсент придержал меня локоть, заставляя остановиться. Первым осторожно заглянул за угол и тут же, с досадой ругнувшись, обернулся.

– Снова пропала, язви ее в душу! Ну вот куда ей отсюда деться?

Уже не скрываясь, мы последовали туда, и перед моими глазами предстал небольшой, шагов двадцать в длину и пять в ширину, тупичок, упиравшийся в кирпичную стену какого-то особняка. Вонючий и совершенно пустой. Никаких признаков Марты.

Хм. Я внимательно оглядела стены домов. Ну некуда тут деться! Прав Винс, не все здесь так просто.

Я прикрыла глаза, призывая силу, и погрузилась в знакомый мир полутеней и образов. Дело на этот раз предстояло несложное: просмотреть события за давностью всего лишь в несколько минут.

Силуэт Марты я увидела практически сразу, как и открывшийся темный проем, в котором она скрылась. Быстро подошла к нужному участку стены, изучая. Дверь действительно была зачарована магией, что меня не удивило. Удивило другое: несмотря на зачарование, магического замка не было. Проход, куда бы он ни вел, открывался механически.

Однако когда я удивленно сообщила об этом Винсу, тот только понимающе хмыкнул и пояснил:

– Видимо, дверь рассчитана не столько на магов, сколько на обычных людей. И интересно мне…

Договорить ему помешал шум шагов.

– Тихо! Смотри на меня и говори что-нибудь, – тотчас прошептал Винс, крепко беря меня за локоть и разворачивая к себе лицом.

Я послушно уставилась на него и выдала первое, что пришло на ум:

– А еще говорят, что в тех лесах на деревьях люди живут и шишки едят.

– Чего? – округлил Винс глаза.

– Говорю что-нибудь, как ты велел, – прошипела я в ответ и уже громче добавила: – И вот Вилена мне об этом и поведала. Зря не веришь.

– Гхм… – рядом кашлянули.

Винсент тут же повернулся в сторону подходившей к нам паре молодых людей рабочего вида и широко, искренне улыбнулся.

– Вы тоже сюда?

– Ну да, – осторожно ответил ему один из подошедших парней. – А вы?..

– Новенькие, – быстро сориентировалась я и надавила на камни так, как это делал образ Марты.

Часть стены послушно скользнула в сторону, открывая темный проход и узкую крутую лестницу, уводящую куда-то вниз. Судя по всему, это был наспех сделанный вход в подвал.

– Пойдемте. – Я приглашающе обернулась к парням. – Только вы вперед, если можно. Чтобы мне в случае чего недалеко падать.

И смущенно улыбнулась. Парни ощутимо расслабились и в два голоса заверили:

– Не боись, поймаем, ежели что. Да и небольшая там лестница.

После чего первыми исчезли в проходе.

– А домик-то архитекторский, – шепнул на ухо, следуя за ними, Винс. – Вот тебе и гуманитарий – личность искусства. Тонкая художественная натура, понимаешь…

Спускаться и впрямь пришлось недолго. Лестница, как я и предполагала, вывела нас в самый обычный подвал. Но вот что обнаружилось в подвале!

Вместо стеллажей с разносолами да кадок с маринадами на земляном полу были расставлены узкие скамьи. И на скамьях этих восседало приличное количество народа. А впереди на импровизированной сцене стоял полноватый мужичок средних лет и что-то возбужденно вещал.

– Это что, нелегальная сходка? – тихо предположила я. – Или собрание секты какое-то?

– Скоро узнаем, – Винс нехорошо улыбнулся и потянул меня к скамьям.

Мы уселись в заднем ряду, поближе к выходу, стараясь не привлекать к себе внимания. Впрочем, и здесь все было хорошо слышно.

– …И о чем говорит нам история?! – вещал оратор. – А история, братья и сестры, говорит нам о том, что не было ни одного периода в истории нашего королевства, когда бы мы не вели войны. И не важно, какие это были войны! – он поднял вверх палец. – С соседями или с собственными гражданами! Да и какими гражданами?! – он уставился на сидящих перед ним. Замолчал, перевел дух и продолжил: – Кто тут гражданин? Ты? – палец ткнул в кого-то в зале. – Или ты?! А может быть, ты?!

Тишина в ответ. Люди словно затаили дыхание.

– Так вот, братья и сестры, вы – не граждане! Вы – подданные! Подданные, – повторил он тише. – Законы Лирании написаны для вас, и от вас требуют их исполнения, а требует ли кто-нибудь этого от короля?! Я спрашиваю вас – кто-нибудь требует?!

– Нет… нет… никогда… – прошелестело по залу.

– Именно! – мужичок поднял руки. – И никогда не требовал! Да и как потребуешь, когда на службе у тирана… ох, простите, нашего короля, – он усмехнулся, и зал ответил согласными смешками. – У нашего короля на службе столько сил и служб. Городская стража, Королевская стража, Тайная стража во главе с проклятым Рошалем. Весь Магистериум озабочен лишь тем, чтобы прикрыть задницу Его величества от случайного разряда неконтролируемой молнии…

– Что у них весьма успешно получается, – неожиданно для меня сказал Винсент, перебивая оратора, но смотря при этом в потолок.

Говоривший запнулся, явно сбытый с мысли внезапной репликой, и начал старательно выискивать глазами того, кто осмелился перебить его.

– Получалось, вы хотите сказать, – парировал он. – Что представляет собой наш король сейчас? Говорят, он пьет, буянит и абсолютно не контролирует обстановку в Лирании. Нами правит не Дабарр, а его ближайшая шайка! И это известно мне со всей определенностью: Рошаль, глава Магистериума, министр финансов и еще несколько человек! А что им до наших нужд, спрашиваю я вас?! Что им до неподъемных налогов, которые платят в казну честные лиранийцы? Что им до произвола силовых структур?! Буквально вчера стражники прямо на улице скрутили господина Гая Титуса, и за что? За что, спрошу я вас? А за то, что наш дорогой господин Гай оказался неравнодушным человеком, который не боится говорить о несправедливости громко и открыто…

Винсент поднялся со своего места. Я посмотрела на него снизу вверх и мысленно обрадовалась, что на нас маскировка. Пухлощекий господин с ухоженными бакенбардами, который несмело смотрел сейчас на оратора и заискивающе улыбался, выглядел намного безобиднее, нежели сам младший де Глерн. Но зачем он вообще привлекал к себе внимание?!

– А я слышал, что сей господин Титус был заарестован и сопровожден в участок после того, как, выпив изрядно, приставал к водопроводной трубе самым неприличным образом, – сообщил Винс. – И звал при этом какую-то Ксению…

– Навет! – рубанул рукой оратор, бросив на него неприязненный взгляд. – Навет и провокация! Не могут они честно ответить на наши вопросы, вот и затыкают рты арестами и угрозами! А наш, не побоюсь этого слова, народный трибун Ксей Навал?! Как его боится власть! Барон Рошаль считает его своим личным врагом! А азура Айронд де Глерн старается не встречаться с ним на одной улице!

– А кто такой этот Навал? – спросил Винс, невинно хлопая глазами.

– Кто это?! – аж поперхнулся от возмущения оратор. – Кто такой Ксей Навал?! Как можно не знать этого честнейшего человека?! Его боится власть, его боятся Дабарр и Рошаль. Его расследования о преступлениях высшей знати заставляют качаться сами устои их общества.

– Ах, так вот вы про кого! – всплеснул руками Винсент. – Ксей Навал, ну как же! Прошу прощения, что не сразу вспомнил этого достойнейшего человека. Это от волнения, знаете ли, – он развел руками и сел на место, пыхтя и отдуваясь.

– Что на тебя нашло? – я тотчас нервно вцепилась в его руку и зашипела: – Зачем подставляешься? Мы же тут чужие! Тут заговор против короны зреет, а ты прямо перед толпой народа с их заводилой споришь!

– Не волнуйся, Лори, – Винс успокаивающе улыбнулся. – Поначалу я тоже о заговоре подумал, но конкретно здесь, у этих людей, все намного проще. Посмотри, среди них в основном бабы да торговцы. Мужчины, как один, не в самой лучшей физической форме, да и нервные все. Вроде и недовольство хотят выразить, а боятся. Нет, это не активисты. Это обычные скамеечные балаболы.

А тем временем с импровизированной трибуны неслось:

– …Да, братья и сестры, сейчас мы вынуждены скрываться от королевских наймитов, шпионов и стражи. Но скоро все это изменится, говорю я вам! Власть должна принадлежать нам – честным и здравомыслящим людям, которые просто устали смотреть на творящийся вокруг хаос…

– Да где он хаос-то увидел? – проворчал Винс себе под нос.

– …И слышу я, слышу, как спрашиваете вы – доколе?! Доколе!!! – голос оратора, и так не самый тихий, теперь просто гремел. – И вот мой ответ – скоро! Скоро падет тиран, развалится его королевство лжи и угнетения. Говорю вам – скоро наступит новый порядок. Порядок, где свобода, равенство и братство будут тремя незыблемыми краеугольными камнями нового общества!

– А четвертый камень? – неожиданно громко спросил Винсент.

Оратор сбился и спросил недовольно:

– Четвертый камень? Какой четвертый камень? Зачем?

Винсент нацепил на лицо выражение восторженного благодушия и снова поднялся с места:

– Ну, я просто подумал… Вот табуретка стоит на четырех ножках. Кабы ее на три поставить, так и свалиться можно…

По залу пробежали смешки.

– Или вот у собаки, там, у кошки или у быка какого тоже по четыре ноги. Три-то совсем не к месту. Хроменькие получатся.

Смешки стали громче.

– Вот я и спрашиваю про четвертый камень. Свобода, равенство и братство – это три, – он показал залу три пальца. – Надо бы четвертый, чтоб все совсем хорошо стало. Только вот что придумать? Лично я, в силу возраста, за свободную и бесплатную любовь выступать уже не могу, а больше ничего на ум не приходит. – Винс уныло покачал головой и сел на место.

Оратор несколько ошалело смотрел на него. Видно было, что он не привык к тому, чтобы его перебивали.

– Гм… Ну да… Четвертый камень, значит… Да… Мы обязательно рассмотрим этот вопрос. Спасибо тебе, гражданин, что проявляешь столь нужную заинтересованность в общем деле, – он криво усмехнулся. – Позволь узнать твое имя, и обещаю, я запомню тебя.

Винсент вздохнул и ответил:

– Мы люди маленькие, нас в истории не останется. Но имя мое в торговых кругах известное. Казимир Сыч я, может, слыхали?

Мужик на сцене отрицательно качнул головой:

– Нет, не припоминаю. Но с радостью бы познакомился с вами, господин Казимир, поближе.

Винсент в ответ слегка поклонился, отчего его толстое, измененное магией лицо покраснело еще больше.

– Так о чем я? – оратор вновь оглядел собравшихся. – Хочу сказать вам, что время уже близко. Хотя стоп, это уже было…

– Господин председатель! – Мужика прервал звонкий женский голос, и вот теперь Винсент мгновенно напрягся.

Со своего места поднялась та, за которой мы следили, – Марта Штейнбахер. Лицо у нее было злое и напряженное.

– Прошу слова, господин председатель!

– Госпожа Марта, – елейно улыбнулся оратор. – Может, мы оставим все вопросы, коих, я уверен, будет немало, на конец нашего собрания?

– Господин председатель, – Марта словно и не услышала его ответ, старательно пробираясь по рядам к трибуне, – я давно уже состою «Лиге свободных граждан»…

– Так вот как это называется, – пробормотал Винсент, не спуская с Марты глаз.

– И считаю, что нам пора наконец внести вклад в дело освобождения угнетенных слоев населения. У нас есть деньги! Я сама обеспечила вам довольно большое финансирование. Так давайте уже закупать оружие!

– Оружие? – Оратор-председатель нервно кашлянул, а по залу мгновенно разлилась напряженная тишина.

Похоже, Винсент прав, называя местное собрание балаболами. Раз только даже упоминание оружия заставляет их так нервничать.

– А вы думаете, что тиран отдаст власть просто так?! – глаза женщины яростно вспыхнули. – Или вы думаете, что революция может совершиться без пролития крови? Уже несколько месяцев я только и слышу от вас, господин председатель, что скоро, скоро, скоро… Как скоро?! Что мы делаем, кроме болтовни на собраниях? Я скажу вам, что мы делаем – ни-че-го! – отчеканила она.

– Вы не правы, госпожа Марта, – председатель покачал головой. – Мы говорим с людьми, объясняем нашу позицию. К нам присоединяются все новые соратники…

– Это вот эти? – Марта со смешком обвела зал рукой. – Торгаши, домохозяйки, ремесленники… Нам нужны воины, господин председатель. А воинам нужно оружие.

Мужичок вздохнул, вышел из-за трибуны и подошел к замершей Марте. Взял ее за руку.

– Я понимаю, сейчас вам может показаться, что я струсил. Что я злонамеренно затягиваю с решением, но, поверьте, вооруженный конфликт – это не выход. Точнее, это крайняя мера. И пока есть возможность достичь наших целей без кровопролития, надо постараться это сделать. Таково мое решение.

Винсент рядом со мной пошевелился, разминая руки, и сообщил:

– А вот сейчас будет мой выход. Они хотят разговоров? Вот мы и посодействуем, а заодно тряхнем местного заводилу на предмет ожерелья, которое, как я понял, Марта отдала именно ему. И пока все присутствующие пребывают в некотором, если можно так выразиться, шоке, лучший частный детектив этого королевства просто сделает свою работу. Особенно красиво будет, когда маскировка эффектно спадет прямо перед всеми. Разговоров потом будет… – он мечтательно улыбнулся. – А разговоры в нашем деле – лучшая реклама.

– Ты уверен? – я вновь заволновалась. – А если нас тут…

– Нет, – Винсент просто излучал уверенность. – Толпа сильна, когда есть цель. Нет цели, толпа превращается в стадо. А цели побить именно нас – нет. Начальник же ясно сказал – насилие не их метод. Психология толпы, – он наставительно поднял палец. – Я потом дам тебе почитать несколько любопытных книжек на эту тему. К тому же народ меня обычно любит.

Он поднялся со скамьи ровно в тот момент, когда Марта улыбнулась и, посильнее сжав руку председателя, что-то ему прошептала.

– Господа! – зычно произнес Винсент, привлекая к себе внимание, и с триумфом оглядел зал. – Я хотел бы…

Внезапный всплеск темной силы, невидимым вихрем пронесшейся по залу, прервал его на полуслове.

– Винс! – Я испуганно охнула, глядя, как магия неизвестного заклинания сгустилась в воздухе, а потом ударила в замершую фигуру председателя.

Рухнув, как подкошенный, тот забился в конвульсиях. Глаза его закатились, а на губах проступила пена. Вены на шее и лице мужчины вздулись, словно вся кровь устремилась к голове, а потом резко почернели, раскрасив кожу страшными узорами.

На лице Марты вспыхнуло ликование. Она по-прежнему улыбалась, но веселье в этой страшной улыбке теперь больше походило на безумие.

И в это мгновение оцепенение, охватившее зал, резко спало. Раздался женский визг, который словно разбудил остальных. Люди в панике вскакивали со своих мест, бросаясь кто куда. Несколько человек попытались пробиться к трибуне, но основная масса людей явно хотела побыстрей убраться отсюда, так что жалкие попытки нескольких смельчаков были обречены на провал.

Возникла давка, люди натыкались друг на друга, кто-то упал, то тут, то там раздавались вопли, ругань и визг. Вся эта толпа, словно одно взбесившееся существо, желала только одного – бежать! Бежать как можно дальше и без оглядки. Каждый старался первым оказаться у выхода, продирая себе путь сквозь остальных.

Глядя на творившееся вокруг безумие, я замерла и совершенно не представляла, что делать дальше. Только рывок Винса вздернул меня на ноги.

– За спину! – рявкнул он, отодвигая меня за себя. – Не отставай и не высовывайся!

И двинулся навстречу людской волне.

Винсент вошел в толпу словно острый нож. Его шаг был ровным и четким, так что идти следом не составляло труда. А вот люди, попадавшиеся навстречу, буквально отлетали в стороны.

При этом Винс не делал ничего особенного, даже не размахивал руками. Просто едва уловимо то выставлял плечо, то локоть, оттесняя и придавая ускорение прущим к выходу людям. Обманчиво легко, если не думать, с какой силой врезались в него полные прачки и грузные торговцы. Но я думала и понимала, поэтому шла, как напряженная пружина. Ведь если Винс не устоит, меня просто затопчут!

Но опасения не оправдались. Буквально через несколько минут мы пробились к трибуне, возле которой лежало тело председателя. Толпа бесновалась в другом конце зала, безуспешно стараясь продавить себя сквозь узкий проход наружу. Вот только Марты уже нигде не было видно.

– Все-таки сбежала, – Винс ругнулся. – Ну да ничего, найдем.

Маскировочное заклинание стало таять. Толстый господин с бакенбардами исчез, и теперь рядом со мной стоял Винс в своем настоящем виде. Он задумчиво морщил лоб и разглядывал мертвого председателя.

– Вот тебе и безобидное сборище балаболов, – пробормотала я, стараясь не глядеть на почерневшего покойника и усилием воли сдерживая противную дрожь в коленях.