Три короны. Из пламени

Часть 2

Перед каждым человеком однажды появляется выбор, который может перевернуть собственный мир. Да и не только перед человеком, любое существо должно выбирать. Вся жизнь один сплошной выбор – быть охотником или собирателем, встать пораньше или проспать утреннюю ярмарку, рискнуть и украсть или быть правильным человеком.

Выбор меняет характер, но ошибка может стоить жизни. Сколько великих людей пали, допустим, в боях, не приняв вовремя верного решения? Пожалуй – все. Война – это главная площадка для выбора, она меняет жизни тысяч людей выбором всего одного полководца. И сейчас дела в Гратиосе идут прямо к войне, именно сейчас нужно принимать решение.

– Рано утром отправляемся, – Тирос поднял створку окна, пуская в комнату свежий воздух, – нам нужно начинать самим, чем дальше мы тянем, тем тяжелее будет победа.

– Шансов мало, мой король, – глава стражи невозмутимо стоял у дверей, – в Кироте зреет мятеж. Пока молчаливый, но они выжидают, мой король. И не только в Кироте, они рассыпались по стране, не дай им боги мысли об объединении.

– Выйди, – мужчина сел на край постели, – и у двери не маячь.

Тирос задумался. Маг нужен ему, нужен народу. Но ведь один единственный маг никогда не придёт на помощь сам, значит нужно действовать. Мир не знает правды о смерти магов, вряд ли и сам последний маг знает, кому обращать свою месть. Задать направление для его злобы – самое простое дело.

– Алрис, – он крикнул с надрывом, зная, что стражник ещё не ушёл, – даю добро! Подло, но времени на благородие нет, – король упал на кровать, расстегивая тугую форму. Едва стихли шаги за дверью, на лице короля появилась хищная улыбка.

***

А на другом материке в мраморном зале едва заметно текла жизнь. Мужчины в белых костюмах переносили по залу цветы в угоду пожилому хозяину. Сам он сидел в бархатном синем кресле, без отрыва наблюдая за подчинёнными. А за его спиной стояла женщина лет тридцати пяти, не больше, но внешне похожая на Мирту. Она держала руку на плече старика, чуть поглаживая его. Казалось, время тут замерло в ожидании чуда.

– Фетия, – старик поднял глаза на женщину, – вы наверняка давно меня вписали безумцем. Старый сказочник, не знающий сколько ему лет. Быть может, я на самом деле безумец, я медленно перестаю верить, что вся моя жизнь была реальна.

– Что ты, дед, – она обошла его и опустилась на колени, – ты ведь маг. Правда маг. А она найдётся, мы в это верим. Всем нам хочется увидеть ее, ведь ты так описывал свою сестру.

– Если она найдёт книгу, как я писал ей, мне едва хватит сил помочь ей, – Дал опустил голову.

Длинные седые волосы, собранные в хвост, растрепались под слабым узлом. Светлая кожа покрылась пигментными пятнами – старческими. Крепкое тело ссохлось, а спина сгорбилась. Годы брали своё, магия была почти исчерпана, а с ней и вечная молодость.

– На то мы и твои потомки, чтоб хранить магию, – женщина чуть склонила голову на бок, – твои люди и твоя семья верны тебе, дед. Ты, как и твой отец, собрал под своим крылом магов. Да, не чистокровных, но это одно из доказательств, что твоя жизнь не была сном. Ты всю жизнь в поисках, но теперь осталось найти только её.

– Наша фамилия Адолин, наша настоящая фамилия. Я хотел сохранить имя отца в истории. Он спас нас, придумав это заклинание, – Дал схватился за голову, – я забыл его, как только захотел лишится дара. Я духом слаб, чтоб горло резать. Тело слабо, чтоб добраться до колыбели магии.

– Передохни дед, придёт время, она появится, – Фетия накрыла его ноги плотным мехом.

В один момент слуги исчезли из просторного зала, а ставни большого окна оставили открытыми. Пейзажи Сатриса стали уже родными за десятки лет. Здесь появились непривычные зимы, здесь было холоднее, но люди, наоборот, были теплее. Дал Адос заслужил доверие при дворе короля Асиса за что и получил поместье и город Ремарат под свое управление. Только владения не давали покоя, они лишь скрывали в стенах постоянные опыты с магией.

***

Но материк на юге кипел своей жизнью, далекой от спокойного северного ритма. Молчаливые мятежи закипали, но так же быстро угасали в разных уголках Гратиоса. Где-то они исчезали сами, а где-то душила власть. Но уже наличие таких образований заставляло корону вспыхивать тиранией.

Вот и новый мятеж назрел в Кироте, городе на берегу Ядовитого залива. Яркий, свирепый, но расчётливый мятеж, под стать его предводителю. Освит, один из властей подчинившегося города, пользовался своими навыками и положением, собирая за спиной людей. А их было уже две с небольшим тысячи обычных жителей – ремесленники, оружейники, врачеватели и неудачливые колдуны. Хотя, среди них был и особо упорный. Едва король покинул Кирот, мятеж, выдохнул, оставшись не замеченным. Город не должен быть снова стерт с побережья их ошибками.

– Освит, – молодой парень приоткрыл дверь в кабинет командира, тяжело дыша, – разреши?

Мужчина, не поднимая глаз, кивнул. К суетливости давнего друга он привык, внимательно прислушиваясь к потоку его слов, он всегда подмечал что-то малозаметное, но решительно важное. Именно друг смог убедить лояльного короне правителя встать против, а затем и занять место лидера.

– Я нашёл главный козырь, – парень положил пыльный мешок на стол Освита, – теперь мы сможем все.

Мужчина поднял глаза на мешок. Его взгляд был тяжелым, темные глаза всегда казались уставшими, что усиливалось небольшими мешками под ними. Он пытался вспомнить, что в тот раз искал друг, но мысли путались от работы с бумагами.

– Что ты снова нашёл, Даймор? Щит? – он потянулся к краю мешка, но парень его остановил.

Он специально медлил. Отложив мешковину, Даймор спокойно собрал кудрявые волосы, широко улыбнулся. Освит поднялся, нависая над столом. В комнате повисло напряжение, воздух почти искрил вокруг командира, но он продолжал молчать.

– Книга Адоса Адолин, – Даймор осторожно раскрыл мешок, стараясь не касаться обгоревшего переплёта, – книга великого мага. Я смогу развить силы по ней, узнать то, что поможет нам одержать победу, в худшем же случае – выжить и укрыться. Если она позволит себя тронуть.

– Позволит? – Освит потянулся к обложке, но почуял исходящие тепло.

– Хозяин или наследник должно быть жив, раз она так защищается. Без него нельзя, – Даймор пожал плечами, заворачивая мешок, – я пересилю ее, открою. Не нервничай зря, время только дай, – парень улыбнулся, переводя внимание на себя, – да не бойся ты, человек ее открыть может, все равно ничего не увидит.

– Она будто живая, – Освит присмотрелся к обложке, – даже будто дышит. Смотри, – он боязливо ткнул в кожаную обложку, что уцелела в верхнем углу, – как будто поры расширяются.

– Именно, – Даймор гордо вздернул голову, победно улыбаясь, – это единый живой организм, что подчиняется своему хозяину.

– Похвально, друг, – командир спокойно опустился в кресло, – скоро мы будем переходить. Оставлю здесь человека, которого представил королю своим советником. Я все же решил в Диас, через Искор, там мы найдем поддержку. Подготовься.

– У нас получится, Освит, – Даймор стащил мешок со стола, – мы идем за тобой и не эгоистичной целью.

Освит снова глянул на карту. Он помнил маршрут короля – на днях они должны выйти назад к столице, уже минуя вольные города сторонним трактом. Шансов встретиться у них нет. Уверенность Даймора перешла и к нему, спокойствие ненадолго окутало командира.

***

Девушка несколько часов не сводила взгляда со стены, теребя в руках письмо. Прячась от лишних глаз под лестницей, она погрузилась в свои мысли. Только один вопрос крутился в голове, слишком сложным был выбор. Она едва заметно покачивалась от напряжения. Теплый свет закатного солнца играл в ее перламутровых волосах, слепил глаза.

Сердце звало её прямой сейчас подняться к королю и дать свое согласие. Но разум вторил строчку из письма. Идесса смутно помнила, что отец мог видеть будущее и надеялась, что Дал не успел этого изучить. Он опасается лишь потому, что она одна. Отец никогда не исправлял будущее, зная, что изменения сделают исход лишь тяжелее. Если брат опасается лишь поэтому, то идти стоит.

– Что-то случилось? – Алрис присел рядом с Идессой, расстегивая форму.

– Нет, ничего, – она перевела взгляд на него, спешно убирая конверт под фартук, – утомилась. Слишком сложные вы гости.

– А мне показалось, что ты знаешь автора письма, – он добродушно улыбнулся, касаясь руки девушки, – или получателя. Этого не стоит скрывать. Маги всю свою жизнь помогали короне, за что их и уничтожили, если не из долга, то хоть из мести магу стоит снова занять свое место.

Идесса дрогнула, отводя взгляд от мужчины. Его движения были плавными, нежными, от чего она сейчас же готова была открыться. Многие считали ее красивой, многие пытались затянуть в постель и нежностью и силой, от чего появилось презрение к каждому прикосновению. Одернув руку, она встала, держа край фартука с письмом.

– Это дело все равно касаемо только короля, – тряхнув головой, девушка сделала шаг назад, – какое вам дело?

– Какое? – Алрис поднялся, не приближаясь к ней, – это письмо я нашёл. И архивы я копал, я семью Адолин нашёл в бумагах. Я тебя нашел. Не стоило скрывать свою фамилию. Твоя внешность не типична для южной страны. А волосы, – он потянулся к пряди, – точно, как в описании вашего рода.

– Разве не важен выбор? – девушка закипала, но фамилия, произнесенная воином, остудила её, как ушат ледяной воды, – маг должен выбрать добровольно. Прошло столько лет, месть могла остыть. Кто вы, чтобы заставлять идти за короной? Вся помощь может быть основана на доверии и выгоде, я не вижу ни того, ни другого.

– Я тот, кто может тебя заставить. Или убить. Раз мир считает, что маги мертвы, не сложно будет уничтожить последнего.

Затис, до этого спокойно наблюдавшая со стороны, засуетилась. Что она могла сделать против крепкого бойца? Высокая, но слабая девушка, по сути – трусиха. Она не сводила взгляда с Алриса, что приближался к подруге, а руками пыталась найти что-то, чем можно дать отпор. Нащупав тонкими пальцами тяжелый поднос, она тяжело вздохнула. Чего будет стоить это решение им обеим?

– Ты все равно поможешь, – он сложил руки за спиной, остановившись в двух шагах от Идессы, – мне или королю. Я же даю тебе выбор, девочка. В любом случае, король будет свергнут, осталось только решить как. И на твой выбор будет три пути, – прижав Идессу в угол, он начал сгибать пальцы, – первый – ты умрешь еще до начала войны, второй – поможешь королю, но все равно умрешь в конце, третий – поможешь мне и будет счастливо жить где душе твоей угодно.

– Я намного старше тебя, – девушка спешно прокручивала в голове старые воспоминания, – мне две сотни лет, твой разум явно лишен капли мудрости и логики. Третьего исхода не дано для тебя.

Мужчина ухмыльнулся. Его смешила эта обстановка – девушка, что почти на две головы была ниже, говорила так, будто имела преимущество в бою. И имела его не где-то в закромах, а вот здесь, прямо в руках.

– Какие же вы уверенные в себе, – он увернулся от деревянного подноса, что кинула в него Затис.

Круглая доска с треском ударилась о каменную стену, ломаясь пополам с мелкими щепками. Звонкий смех мужчины прервался лишь оглушающе звонким ударом. Сердце готово было выскочить из груди от страха. Идесса закрыла глаза, будто ощущая это обжигающее касание. Но оно было адресовано не ей.

– Наивная, наивная девчонка. Ты даже не знаешь наших дел. Ты знаешь, кто она? – Алрис держал Затис за запястье, высоко поднимая его над головой, – ты понятия не имеешь, кого поддерживаешь.

– Она моя подруга! – она извивалась, словно змея, но не кричала. В глазах ее почти не было страха. Будь в её руках оружие, она не сомневалась бы ни секунды.

– Алрис? – на лестнице появился Тирос, глаза его были заспанными, а короткие волосы торчали в разные стороны, – что за шум?

Троица замерла. Девушки внимательно смотрели на стражника, а глаза того не отрывались от короля. Он дышал ровно, только пульсирующие вены на шее выдавали его волнение. Затис несколько раз дернулась, но стражник крепко держал её запястье над головой. Идесса прижалась к стене, желая слиться с тенью.

– Прошу прощения, мой король, – он отпустил руку Затис, – дамы вели себя непристойно в отношении ваших стражников. Они проигнорировали наши указания.

– Он лжёт! – Затис вскрикнула, пятясь от мужчины к подруге.

– Ваша светлость, – Идесса не смотрела на короля, по стеночке отходя в его сторону, – ваш стражник врет вам. Он угрожал мне, считая, что маг присутствует здесь.

– А это на самом деле не так? – Тирос остановился, рассматривая девушек, – его подозрения не могут быть пустыми.

Затис опустила глаза, пряча за спиной синеющую руку, а Идесса же смотрела ему прямо в глаза, хоть и тяжело дышала, усмиряя сердце. Закатное солнце ослепляло короля, но он старательно высматривал эмоции на их лицах. Яркие зеленые глаза с пугающим прищуром пристально следили за троицей, будто смотря куда-то внутрь. Идесса убрала руки от уже обжигающего письма, сожалея, что по собственной глупости потеряла время на выбор.

– Позвольте поговорить наедине, ваша светлость, – Идесса опустила голову, делая неуверенный шаг от стены.

– Пойдём, – король подал руку девушке, не сводя глаз с Алриса, – за нами не ходить. И девушку оставь в покое, видишь же, что она не согласна. Советую отдохнуть, на рассвете мы отправимся в столицу.

В небольшой комнате, залитой бронзовым светом заходящего солнца, было довольно просторно. Идесса вошла вслед за королем, запирая дверь на щеколду. Лишние глаза и уши здесь ни к чему. На душе девушки была тяжесть, ведь на это решение ее толкнули насильно.

– Невольный выбор, – король встал у окна, сложив руки за спиной, – но ведь в духе павших магов. Их волю обозначил первый Адолин, никто не спрашивал желания потомков.

– Не знаю, мой король, – она пожала плечами, не поднимая глаз, – я не помню их, ни одного.

– Две сотни лет прошло, так ведь?

– Да, – с каждым мгновением напряжение сходило на нет, дыхание уже не перехватывало, сердце билось спокойно, – два века стерли даже те малые воспоминания.

– Я не стану вынуждать тебя, девочка, если твой возраст приемлет такое обращение, – Тирос мягко улыбнулся, приближаясь к Идессе, – завтра утром мы выходим. Пожелаешь – для тебя всегда найдётся удобное место. Только книгу нам без тебя не найти. Ты для короны выгода, и я не знаю какую плату могут предложить тебе.

– Есть такая плата, – девушка улыбнулась, поднимая глаза на короля, – раз Адолин всегда придерживались короны, значит такова будет плата.

– Странно, что житель нового города соглашается помогать, – Тирос невольно зевнул, прикрыв рот рукой, – здесь до сих пор не привыкли к нашей власти. Ты ведь жила только в этих землях, впитывая настроения?

– Здесь не привыкли к захвату силой. Вы завоевали города, подчинили людей. Выбора не осталось и пришла привычка. Я научилась за две сотни лет быть согласной с событиями. И я не помогу вам захватить последний из вольных городов. Я помню лишь о принципах защиты, для нападения маги не пригодны.

– Этот вопрос я решу после победы, – король резко сменился в лице, – безумно просить помощи в этом деле у жителя нового города. Мы будем ждать тебя утром, но как только солнце поднимется над горизонтом, мы уйдем. Насильно я вести тебя не буду. Будет досадно, если мудрая дева не поедет с королем. Такие ведь слухи разойдутся сегодня по вашему городу?

Идесса промолчала, понимая, что перед ней встала иллюзия выбора. В глазах жителей она может стать той, кто даст гарантию городу на относительную вольность. Девушка вынырнула из комнаты короля, прикрывая за собой дверь. Сердце от чего-то снова бешено колотилось в груди, дрожью отдаваясь в теле. На ватных ногах Идесса медленно направилась к лестнице и, пройдя пару ступеней, села между этажами от бессилия. Снова её мир перевернулся, как при пожаре в Химесе, как при войне в Кироте. Потеряла семью, брата, а теперь, похоже, и себя. Теперь и правда все в ее руках, только король и начальник его стражи знают, кто маг. А значит и собственная жизнь висела на волоске. И дураку ясно, что при отказе живой ее не оставят – её не оставят живой в любом случае, когда достигнута будет первая цель. Угрозы Алриса снова закрутились в голове, безрадужное будущее было неминуемо.

– Я не могу не помочь, Дал, теперь это вопрос моей жизни, – девушка прижала к груди фартук, где прятала письмо брата, – я найду книгу, а ты найдешь меня. Я ведь не одинока, я не последний маг. И правда ведь, маг из пламени, – она чуть улыбнулась, ощущая, как отпускает дрожь в ногах, – жаль, что твое письмо попало ко мне в этот момент.