Третье правило

Я стоял на носу исполинской пентаремы1 и невидящим взором глядел за горизонт. Белоснежные колонны великолепных храмов города на утесе были ясно видны. В его гавани тянулась бескрайняя изогнутая линия парусов флота Союза Островов. За кормой нашей «Руки Богини» шел, выстраиваясь клином, огромный флот громоздких пентарем и трирем великого Гурраха – царя, захватившего уже треть известного мира.

Гуррах – массивный, чернобородый, со смуглой кожей, одетый в белоснежный хитон и золоченую броню, покрытую отметинами бессчетных битв, стоял за моей спиной. Его свита – на почтенном расстоянии позади.

– Что говорит Эбеновая богиня? – голос Гурраха, привыкший перекрикивать рев ветра и грохот боя, прозвучал тихо и почтительно. – Что говорит она, о, жрец?

Я не повернулся к нему, а продолжил стоять внушительно и молча, мой глухой темный плащ трепетал под свежим ветерком. Честно говоря, Богиня пока молчала.

А между тем флот Великого царя и объединенные эскадры полисов Союза Островов вот-вот вступят в битву.

Я отточенным движением завершил жертвоприношение и вручил помощникам сердце белоснежного тельца. Потом повел глазами на связанную деву, лежавшую рядом. Неужели Богиня ждет величайшей жертвы?

– ПОБЕДА ТВОЯ! – глас Эбеновой богини прозвучал громче грозного летнего грома, на пределе того, что могут выдержать чувства человека. Даже мои помощники, которые пока что далеки от той степени единения с Её волей, которой достиг я, вздрогнули.

– НО ВРАЖЕСКИЙ ПОЛКОВОДЕЦ ПРЕДАСТ.

Огромная молния, похожая на перевернутое древо, осветила горизонт. Эбеновая Тшарат сама идет в бой – значит, боги Союза Островов тоже вступят в дело? Опять гекатомбы воинов полягут…

Я обернулся к Великому царю и сказал нараспев:

–Знай же царь, что победа твоя,

Но бойся улыбки и бойся письма,

Если помощь примешь ты от друга отца, то средь

Моря сверкнет отточенный кинжал.

Первое правило уважающего свое искусство пророка – будь загадочен и витиеват. Увы, пророчества мне приходится изрекать на примитивном и грубом языке тшат, и выходят они до смешного неуклюжими. Я немного завидую Пифии Пантеона Островов – койре ее народа – гораздо изящнее и богаче.

Я поглядел на царя.

Густые брови Гурраха на мгновение сошлись на переносице.

–О Глас, понял я слова Богини, – почтительно сказал он, и приказал своим полководцам.

– Когда корабли стратига Эллиданов, что называл себя в письме другом моим и моего отца, покинут ряды вражеского флота и подойдут к нам – якобы сдаваться – атакуйте их и захватите.

Бородатые полководцы и украшенные витыми золотыми браслетами капитаны низко поклонились.

Я жестом велел помощникам отвести связанную деву в ее каюту.

Глаза мои невольно остановились на ней. Девушка лет 18, с огромными, глубокими черными глазами, одетая в легкий, белоснежный хитон, не скрывавший ее грациозных форм, поглядела на меня гордо. Испуг, который стоял в ее глазах во время жертвоприношения, ушел.

И хорошо. Я очень не одобряю приношения Богине живых людей. Наши предки ограничивались белыми быками, а людей закалывали лишь в тяжелейшие годы – когда племя стояло на краю пропасти. Увы, Великие цари, приняв нашу Богиню, стали злоупотреблять человеческими жертвами больше, чем позволяет хороший тон.

К тому же Акта – последняя из захваченных Великим царем Детей богов. Убьем ее – и кого, спрашивается, в жертву, если Богине будет нужен прилив сил? В наши времена хороший запас Детей богов – залог выживания царства.

Я пошел проведать ее отца. Могучий мужчина был прикован к главной мачте. Его мускулистое, почти обнаженное тело покрывали глубокие шрамы – от давних битв и от кнута палача. Они изуродовали лицо, но глаза, когда Тара открыл их, глядели сурово.

Говоря честно, я побаиваюсь этого взгляда. Вот уже десять лет Тара прикован к мачте или повозке в армии Великого царя и сопровождает Гурраха в каждом походе и переезде внутри нашей державы. Вот уже десять лет Тара ежедневно терзают палачи и, все эти годы он получал лишь столько воды и пищи, чтобы не умереть. Но огонь гордой ярости все еще не угас в его глазах. Да и неудивительно.

Два десятка лет Тара Железный Шаг терзал восстаниями империю. Много армий Великого царя полегло от его изощренного ума и железной руки. До того – когда Гласом богини был мой дед, а Железный Шаг еще не родился – Тара-Варвар водил в походы дикие племена, что наводили на земли Богини ужас, вторгаясь из прокаленных солнцем равнин Восьмиречья… А до того Тара Громовержец оспаривал власть Эбеновой богини в самой столице, ибо был богом и богом могучим.

Я опустился рядом со скованным человеком и проверил, крепко ли держат его Знаки.

– Дочь ваша, Акта жива, – сказал я шепотом.

Тара поглядел на меня молча и ничем не выказал своих чувств. Но я хотел бы верить, что мы с ним… дружны. Еще когда я был мальчишкой и только начал путь по тропе Знаний, родные приставили меня к пленному Таре. Я следил за ним и обновлял сковывающие его Знаки. Рядом с ним постигал искусство жреца Богини. Сколько звездных ночей провели мы рядом – я со свитком и масляным светильником, а он – скованный и погруженный в глубины своих мыслей!

Мир наш устроен гармонично. Боги в Восьми небесах, люди на земле и несчастные души в подземном мире. Сколько существует Вселенная, столько Восемь небес кипят битвой. Боги – малые и большие, хитроумные и простоватые, родом из разных краев ведут борьбу за власть, штурмуют Восемь небес одно за одним. И чем сильнее божество – тем сильнее его последователи!

Наш клан служит Богине век за веком и делает то, что в человеческих силах для славы Её. В далекие времена Эбеновая Тшарат была божеством нищего племени, затерянного в джунглях подле истоков Ниа. Но Она была хитроумной, жестокой и целеустремленной. Сперва от ее руки пали божки окрестных племен, потом – боги жестоких людей Кха с чешуйчатой кожей. Затем Сторукий Дорок из Калихеша.

Вместе с тем крепли власть и богатство нашего клана. Ныне мы владеем собственным почти независимым царством, входящим в империю Великого царя.

Но если бог терпит поражение на небесах, то оказывается низвергнут в Мир тверди. Тогда снова, воплощение за воплощением, он стремиться на небо. И часто удачно, ибо даже лишенный сил, Перерожденный бог – герой, каких не рождает род людской. Тара Громовержец – один из опасных врагов Эбеновой Тшарат, потому Великий царь держит его в этом теле – так долго, как это только возможно, изнуряя его день за днем и не давая освободиться, но не позволяя и убить себя и обрести новое тело.