Трава времени

Норман Спинрад

ТРАВА ВРЕМЕНИ

Перевод с англ. И. Невструева

Вот он я, крупинка интеллекта, представляющая мое сознание, существующее где-то вне пространства и времени. Объективное время моего существования - это сто десять лет, хотя с моей точки зрения я бессмертен - сознание моего я никогда не угаснет. Я младенец, ребенок, юноша, наконец старик, умирающий среди белизны чистых простыней. Я - все равно периоды моей жизни, всегда буду этими периодами и всегда был ими в месте, где находится мой интеллект, в вечном мгновении, оторванном от времени.

Век и десять лет - вот моя вечность. Жизнь моя, как биография, описанная в книге: неизменная, невозмутимая, иостоянная в своей продолжительности и неограниченная в существовании. Я рождаюсь 3 апреля 2040 года, умираю 2 декабря 2150. Все события, заключенные между этими датами, происходят одновременно, можно сказать, я переживаю их снова и снова до бесконечности. Однако это неправда, потому что я проживаю все мгновения своих ста десяти лет одновременно и раз и навсегда... Как же я могу рассказать свою историю? Как могу сделать ее понятной? Наш общий язык основан на понятии времени, которое различно для нас...

Для меня не существует то время, как его понимаете вы. Я не двигаюсь минута за минуту: как слепец, ощупывающий дорогу по туннелю, я нахожусь одновременно во всех точках этого туннеля, а глаза мои широко открыты. Время для меня то, чем является для вас пространство - среда, в которой я могу двигаться более чем в одном направлении.

Как это объяснить? Как передать, чтобы вы поняли? Все мы - люди, рожденные женщинами, хотя с другой стороны у вас со мной не более общего, чем с обезьяной или амебой. Но должен же я как-то вам это рассказать!

Для меня уже слишком поздно и будет то же; я попал в ловушку этого вечного ада и не смогу из нее вырваться, даже в смерть. Моя жизнь неизменна и невозмутима, поскольку я ел темпо - траву времени. Но вы этого не делайте! Послушайте меня! Поймите! Никогда не ешьте травы времени! Постараюсь вам это как-нибудь по-своему объяснить. Нет смысла начинать сначала, потому что нет ни начала, ни конца, есть только важные точки в пространстве-времени, и я опишу их вам. Может, тогда вы поймете...

8 сентября 2050 года. Мне десять лет. Я сижу в кабинете доктора Фиппса, директора психиатрической клиники, где нахожусь с восьми лет. 12 июля они наконец поняли, что я не сумасшедший. Поняли только это, но и этого достаточно, чтобы меня выпустили. Однако 8 сентября я все еще пациент психиатрической клиники.

8 сентября 2050 года - день возвращения первой экспедиции на Тау Кита. Возвращение транслируется, и потому я сижу перед телевизором в кабинете доктора Фиппса. Именно экспедиция на Тау Кита явилась причиной моего пребывания в клинике. Я болтаю о ней уже десять лет, требуя, чтобы корабль подвергли карантину, чтобы образцы растений, которые он привез, уничтожили, не допуская высадки их в почву Земли. Почти всю мою жизнь это считали признаком шизофрении, поскольку до 12 июля корабль еще не отправился к Тау Кита, а только сегодня должен вернуться.

И вот пришло 8 сентября 2050 года. Пришел день, о котором я говорил, покинув лоно матери. Пришел, и потому я сижу наедине с доктором Фиппсом, пока на экране телевизора появляется изображение корабля, опускающегося на обширную бетонную плиту.

Зная, что это ничего не изменит, я крикнул:

- Объясните им! Остановите! Доктор, остановите их!

Доктор Фиппс смотрит на меня с интересом. Его маленькие голубые глаза выражают одновременно жалость, смущение и страх. Ему хорошо знаком мой случай. На его столе возле переносного телевизора лежит пухлая папка с моей историей болезни, заполненная сотнями отчетов о терапевтических осмотрах. На каждой из этих бумажек упоминается дата 8 сентября 2050 года. Я постоянно повторяю одну и ту же историю. Корабль к Тау Кита стартует 12 июля 2048 года, вернется на Землю 8 сентября 2050 года... Экспедиция обнаружит, что вокруг Тау Кита вращается двенадцать планет, но лишь пятая похожа на Землю и имеет флору и фауну... Экспедиция доставит на Землю образцы растения с широкими зелеными листьями и маленькими пурпурными цветами. Его назовут tempis ceti, однако в основном оно будет известно как темпо... и прежде чем его свойства будут изучены, семена распространятся, будут засеяны по всей Земле и взойдут. Через некоторое время люди начнут есть листья темпо, изменятся и станут говорить о будущем, из-за чего их будут считать безумцами до тех пор, пока не начнут сбываться предсказания. Тогда растение будет сочтено опасным наркотиком, употребление его станет преступлением, но, как обычно с запретным плодом, люди будут продолжать есть его, и в конце концов темпоманы станут самыми важными из преступников Земли. Правительства будут пытаться вырвать из их измученных разумов тайны будущего.

Все это можно найти в истории моей болезни, которую доктор Фиппс так хорошо знает. Восемь лет он считал это удивительно логичной психоиллюзией. Но сегодня 8 сентября 2050 года, и - как я предсказывал - корабль с Тау Кита вернулся. Доктор Фиппс бесстрастно смотрит на меня, а тем временем к кораблю подводят трап, и команда выходит. Я вижу, как челюсти его судорожно стискиваются, когда журналисты окружают капитана, высокого и худого мужчину, несущего небольшой мешочек.

Капитан качает головой, смущенный назойливостью репортеров.

- Позвольте сначала сделать краткое сообщение, - жестоко говорит он.

Бледное и худое лицо капитана заполняет экран телевизора.

- Экспедиция удалась, - говорит он. - Мы установили, что система Тау Кита состоит из двенадцати планет. Пятая похожа на Землю, и там мм нашли растительную и животную жизнь. Очень необычную животную жизнь...

- Что вы понимаете под словом "необычный"? - выкрикивает один из журналистов.

Капитан хмурится и пожимает плечами.

- Прежде всего, животные эти питаются только одной разновидностью травы, доминирующей в тамошней флоре. Хищников на планете нет, и легко понять почему. Не знаю, как объяснить это поточнее, но похоже, каждое животное заранее знает, что сделают другие животные. Ну и, конечно, что сделаем мы. Мы считаем, что это как-то связано с растениями, которые они едят. Думаю, каким-то странным образом они влияют на их чувство времени.

- Почему вы так считаете? - спрашивает один из репортеров.

- Мы накормили этими листьями наших лабораторных животных, и случилось странное. Стало почти невозможно коснуться их. Поэтому доктор Ломинов назвал растение tempis ceti.

- Как выглядит это растение? - спрашивает другой репортер.

- Оно напоминает... Минуточку, у меня есть с собой образец. - Капитан лезет в мешок и что-то из него вытаскивает.

Наплыв камеры на руку капитана. Он держит растение с тонкими корнями, широкими зелеными листьями и маленькими пурпурными цветками.

Руки доктора Фиппса начинают дрожать. Он смотрит на меня, смотрит, смотрит...

12 мая 2062 года. Я нахожусь в небольшой комнате. Можете представлять ее как больничную палату, лабораторию или тюремную камеру, поскольку она выполняет функции всех трех помещений. Я здесь уже три месяца.

Я сижу на удобном стуле, а по другую сторону стола разместился человек из безымянной разведывательной службы. На столе стоит магнитофон, катушки его вращаются. Мужчина напротив раздраженно хмурится.

- Наша тема - декабрь 2081 года, - говорит он. - Что вам известно о событиях декабря 2081 года?

Я угрюмо смотрю на него и молчу. Мне уже надоели эти люди из разведки, научные комиссии и их бесконечные вопросы,

- Послушайте, - сухо замечает мужчина. - Я знаю, что призывы к твоему не существующему патриотизму лишены смысла. Знаю я и то, что ты смеешься над тем, что твои способности могут многое значить для нашей страны. Но не забывай, что ты преступник, осужденный к пожизненному заключению. Работай с нами, и через два года освободишься. А если будешь молчать, мы продержим тебя под замком, пока не загнешься или поймешь, что единственный способ выйти отсюда - говорить. Повторяю, наша тема - декабрь 2081 года. А теперь говори!

Я вздыхаю. Бесполезно объяснять ему, что знание будущего не дает ничего, поскольку будущее изменить нельзя, потому что оно не было и не будет изменено. Эти люди не хотят понять, что выбор - просто иллюзия, основанная на факте, что пространство-время будущего укрыто от тех, кто погружен в блаженное неведение и движется с потоком времени. Они не хотят понять, что минуты прошлого ничем не отличаются от минут будущего или настоящего. Они постоянны, невозмутимы и неизменны. Эти люди живут в иллюзии непрерывного времени.

Итак, я начинаю говорить о декабре 2081 года, однако знаю, что они не успокоятся, пока я не скажу всего, что знаю о годах между настоящим моментом и 2 декабря 2150 года. Я знаю, что они будут недовольны, потому что были недовольны, недовольны сейчас и будут недовольны потом.

И потому я говорю о том ужасном декабре, который наступит через девятнадцать лет...

2 декабря 2150 года. Я стар, очень стар, мне сто десять лет. Мое измученное возрастом тело лежит на белых простынях больничной койки. Мои легкие, мое сердце, моя кровеносная система - все внутренние органы больны. И лишь разум мой остается бессмертным. Разум младенца, ребенка, юноши, старика. Я умираю. После 2 декабря 2150 года мое тело перестает существовать как живой организм. Для меня время после этой даты - такая же неизвестность, как время перед 3 апреля 2040 года в обратном направлении.

В некотором смысле я умираю, а в некотором - бессмертен. Искра моего сознания не угаснет. Мой разум не имеет конца, поскольку для нега нет ни конца, ни начала. Он существует мгновение, длящееся вечность и одновременно сто десять лет.

Подумайте о моей жизни, как о главе книги вечности, романа, у которого нет ни первой, ни последней страницы. Глава, содержащая мою жизнь, имеет сто десять страниц, у нее есть начало и конец, но глава существует до тех пор, пока существует книга, бесконечная книга вечности...

Или нет, представьте что моя жизнь - линейка длиной в сто десять сантиметров. Счет начинается на единице, кончается на ста десяти, но и начало, и конец относятся лишь к длине, а не ко времени существования.

Я умираю. Все время я испытываю эту агонию, но никогда не испытываю смерть. Смерть есть небытие сознания и потому не может прийти ко мне. 2 декабря 2150 года - важная дата для меня, точка пространства-времени, угрюмая стена, барьер, за которым я уже не вижу ничего. На второй стене дата 3 апреля 2040 года.

3 апреля 2040 года. Ничто вдруг кончается и начинается что-то. Я рождаюсь.

Какие впечатления сопутствуют моему рождению? Как объяснить вам это, как сказать, чтобы вы поняли? Моя жизнь, мое стодесятилетнее существование появляется внезапно, вдруг. В момент рождения я вижу минуту своей смерти и все прочие минуты, заклюценные между ними. Я выхожу из лона своей матери и смотрю на жизнь, как на картину со слишком сложным пейзажем. На нем есть все сразу. Я вижу свою обособленность, странное детство, непонимание, встретившее меня, коща я выбрался из лона матери, говоря на чисто английском языке, искаженным лишь неразвитыми голосовыми связками.

Едва родившись, я начинаю требовать, чтобы корабль, возвращающийся с Тау Кита 8 сентября 2050 года, подвергся карантину, и знаю, что мое требование не будет выполнено, потому что оно так и осталось невыполненным. И что я не могу ничего изменить.

Я покидаю лоно своей матери, умираю среди белых простыней, сижу в кабинете доктора Фиппса, наблюдающего посадку корабля, сижу в тюрьме, рассказывая в течение двух лет е будущем, и лежу на лесной поляне, где растет трава с широкими зелеными листьями и маленькими пурпурными цветами. Я срываю это растение, ем его и знаю, что сделаю, сделал, делаю...

Покидая лоно матери, я вижу всю свою жизнь. Узор неизменных событий, нарисованных на бумаге и вечном полотне времени одновременно. Но я не только вижу ее как картину, я сам являюсь ею, будучи одновременно и художником. Я существую вне полотна, смотрю на него и - не принадлежу ему.

Я вижу неподвижное пространство-время, начавшее все. это 4 марта 2060 года, изменяю его и вижу, как образ расплывается: я вижу во времени, как все прочие люди, минута за минутой, освобожденный от ада всезнания. Но изменения эти просто иллюзия.

4 марта 2060 года. Я в лесу, возле места своего рождения, но сознание кошмара, который принес, принесет, приносит тот день, не может ничего изменить. Я делаю то, что делаю, потому что делал это и буду делать...

3 апреля я покидаю лоно матери: младенец, ребенок, юноша, старик в тюремной камере и в психиатрической клинике, умирающий среди белизны чистых простыней.

4 марта 2060 года. Мне двадцать лет, и я на лесной поляне, передо мной небольшое растение с широкими зелеными листьями и пурпурными цветами. Это темпо - трава времени, которая преследует меня, преследовала и будет преследовать бесконечно. Я знаю, что делаю, делал и буду делать, потому что делаю то, что делал и буду делать.

Как объяснить вам это, как сказать, чтобы вы поняли, что минута эта неизменна и неизбежна? Хоть я и знаю, знал и буду знать об ужасных последствиях, изменить ничего не могу.

Языка здесь мало. То, что я передаю вам, всего лишь полуправда. Все действия, совершенные мной за свою стодесятилетнюю жизнь, происходят одновременно. Но это утверждение тоже лишь доля правды, поскольку "одновременно" означает "в то же самое время", а время, в вашем понимании этого слова, не имеет ничего общего с моей жизнью. Позвольте сделать этот вопрос доступнее для вас.

Допустим, все, что я совершаю, совершил и совершу, происходит одновременно. Тогда нет знания, которое могло бы повлиять на любое действие, происходящее в иной точке. Допустим, для меня понимание и действие - две совершенно различные вещи. С момента рождения я слепо подчиняюсь тому, что должен совершить в своей жизни - организованному комплексу переживаний, и лишь в следующий момент замечаю эффект действия целого множества вещей. Вот кошмар, который начался, начнется, начинается 4 марта 2060 года.

Говорят, перед глазами умирающего прокручивается вся его жизнь. В момент моего рождения вся моя жизнь промелькнула у меня перед глазами, и не только в воображении, но и наяву. Позднее я не мог ничего изменить, поскольку изменение существует лишь как связка между различными минутами времени. А для меня жизнь - бесконечное мгновение, длящееся сто десять лет. Вот так этот ужасный момент становится неизменным и неизбежным.

4 марта 2060 года я наклоняюсь, срываю темпо, обрываю широкий зеленый лист и сую его в рот. На вкус он сладкий и горький одновременно, железистый и неприятный. Я разжевываю лист и глотаю его, темпо доходит до моего желудка. Вот тогда и происходят изменения, которых не понимают даже более умные, чем я, люди. И никогда не смогут понять, во всяком случае не до 2 декабря 2150 года, после которого я уже ничто. Мое тело существует в объективном течении времени, чтобы повзрослеть, постареть, потерять здоровье и умереть, но мой разум выброшен из времени и воспринимает все мгновенья, как одно.

Я вспоминаю это deja vu, а поскольку оно случилось 4 марта 2060 года, я успел уже прожить двадцать лет. Это и есть отправная точка темпо-сознания в объективном потоке времени. Но объективное течение времени не имеет ничего общего с тем, что происходит...

Языка, как и этих надуманных примеров, не хватает, поэтому еще одно упрощение: в объективном потоке времени я нормальное человеческое существо, до этого 4 марта прожившее каждое мгновение предыдущих двадцати лет по порядку'и по очереди, минута за минутой...

Сейчас, 4 марта 2060 года, мое я распространяется в двух направлениях течения времени. Вперед - до 2 декабря 2150 и моей смерти, и в прошлое - до 3 апреля 2040 и моего рождения. Пространствовремя 4 марта изменило прошлое, как и будущее, развивая темпо-сознание до самых границ моего существования.

Но однажды прошлое изменилось. Прошедшее время перестало существовать, и вот я появляюсь из живота матери: младенец, ребенок, юноша, старик в тюремной камере и в психиатрической клинике, умирающий среди белизны чистых простыней...

И...

Вот он я, крупинка интеллекта, представляющая мое сознание, существующее где-то вне пространства и времени. Объективное время моего существования - это сто десять лет, хотя с моей точки зрения я бессмертен - сознание моего я никогда не угаснет. Я младенец, ребенок, юноша, наконец, старик, умирающий среди белизны чистых простыней. Я - все периоды моей жизни, всегда буду этими периодами и всегда был ими в месте, где находится мой интеллект, в вечном мгновении, оторванном от времени...