Трансгалактический экспресс

Словно издеваясь, машина повесила в воздухе изображение электронных часов. Секундная стрелка на них бежала быстрее, чем мне того хотелось.

Мысленно я пробегал по страницам фантастических произведений. Ничего дельного я вспомнить не мог. Лучше нам надо писать, товарищи фантасты! Образнее! Художественней! Жизненней!

Я отбросил в сторону фантастику и взялся за логику. В памяти сразу же всплыла задача с людоедом, от которого я безуспешно пытался спастись, плавая в круглом озере перед решительной схваткой с пиратами. Но тут же я логично рассудил, что нелогично задавать логичные вопросы логично мыслящей машине. Стоп!

Нелогично... логичный... логично... Та-аак! Вот в чем дело! Я должен задать машине вопрос, который при его корректной формулировке будет некорректным по содержанию. Например, на дубе зреют два яблока и три груши, сколько фруктов вызрело на дереве? Но тут же я понял, что этот вопрос задавать не стоит. Машина может дать количественный подсчет. Если я скажу, что фрукты на дубе не растут, автомат мне смело возразит рассказом об успехах селекции и генетической инженерии. Что я ему смогу возразить?

Во-вторых, компьютер сам мне может заметить, что фрукты на дубах не растут. Доказывай тогда, что на Земле давно мандарины с баобабов собирают! И, наконец, машина-то неземная: ей все смысловые понятия - суть отвлеченные слова, в которую облечены простейшие арифметические действия. Тем не менее, я чувствовал в своих рассуждениях здравое зерно.

Тут я вспомнил древнюю фантастическую повесть о двух астронавтах, оказавшихся подобно мне под силовым куполом, сооруженным неземным компьютером. Чем они там доконали сверхмозг? Ага!!!

- Дано условие, - самодовольно сказал я. - Жвачное животное, именуемое осел, стоит между идеально одинаковыми по размерам, качеству и внешнему виду копнами корма, именуемого сеном. Расстояние от каждой копны до осла абсолютно одинаково. Требуется определить: из какой копны осел станет есть, чтобы не умереть с голоду?

Из динамиков автомата послышалось странное кудахтанье.

- Хороший вопрос, - похвалил автомат. - Мне такой же задал первый соперник семнадцать лет, девять месяцев, семь дней, девять часов, восемь минут назад. Две логические цепочки сжег, несколько кубометров памяти потерял, а ответа не нашел. Но у него, помнится, задача не про осла была, а про жемерона. И стоял он между холдингами.

- Это без разницы, - сказал я. - Ты задачу решай!

- А чего ее решать? - безмятежно сказал автомат. - Пусть идет к любой и ест!

- То есть как? - опешил я. - Ты логически выбор обоснуй!

- Если логику к желудку примерять, ноги с голодухи вытянуть можно, философски сказала машина. - Пусть идет к той, которая глянется. Машина вроде меня на этой задачке свихнулась бы, а живой осел - никогда. Ему желудок укажет, к которой надо идти.

- Да-а, - хмуро протянул я. Дело приобретало неожиданный оборот. Слушай, а что такое жемерон?

- Понятия не имею, - признался автомат. - В жизни не видел ни осла, ни жемерона. Ты давай, вопросы придумывай!

Легко сказать: придумывай. Несколько поколений фантастов запросто управлялись с любым кибернетическим устройством с помощью Буридана, а у меня ничего не вышло. Я с тревогой взглянул на электронные часы. Айхо за моей спиной тревожно всхрапнул и переступил с ноги на ногу.

- Вопрос давай, - напомнил о своем существовании автомат.

- Мне подумать надо, - сказал я. - Не мешай.

- Контакты бы не мешало почистить, - задумчиво сказал автомат. - Шесть триггеров почти сносились, менять надо...

- Помолчи! - обозлился я. - Думать мешаешь!

Автомат снова закудахтал динамиками.

- Думай, думай, - сказал он.

Машинально я налил сок из бутылки и выпил. Ледяной сок прекрасно утолял жажду и был приятен на вкус.

- Рад, что тебе понравилось, - отозвался компьютер. - Каждый день будешь пить.

Издевается! В душе моей закипело раздражение. Мысленно я ругал себя за пренебрежение в детстве и юности кибернетикой, программированием и математикой вообще. Вот они где проявлялись, дефекты образования. Потому мы, фантасты, и кричим, что главная задача наших произведений - исследовать поведение человека в нечеловеческих условиях! На самом цще беспомощны мы в придумывании подлинно фантастических ситуаций!

- Давай, давай! - подбодрил компьютер. - Тридцать минут осталось. Я бы на твоем месте за работу принимался...

Издевается, негодяй, господа бога из себя строит, - с ненавистью подумал я. - Нет, я так просто не сдамся!

И тут меня осенило:

- Вопрос, - сказал я. - Может ли всемогущий создать камень, который не сможет поднять?

- Да! - гаркнул компьютер. Но тут же тихо добавил: - Нет...

Он замолчал, лихорадочно полыхая лампочками.

- Поймал-таки, - горько сказал он. - Что же мне теперь - логические схемы менять? Ты же знаешь, что в этом вопросе заложено неразрешимое противоречие. Если создаст камень и не сможет поднять, то какой же он всемогущий? Это насилие над логично мыслящей машиной! Возьми вопрос назад.

- Сначала признайся, что ты проиграл, - сказал я.

- Да выиграл ты, выиграл, - сказал автомат. - Не везет мне. Забери вопрос назад, а?

- Сначала сними силовое поле, - твердо настаивал я.

В машине что-то щелкнуло и над нами с Айхо засияло чистое небо, не замутненное искажениями силового поля.

Вскоре мы с лошаком были далеко от опасного места.

Добравшись до космопорта, мы с радостью убедились, что трансгалай готов к новому межзвездному броску. Мое путешествие близилось к завершению. Следующей посадочной планетой быта, на которой меня ждали друзья.

10. ВМЕСТО ЭПИЛОГА.

МАЛЕНЬКИЙ ОБЗОР ДАЛЕКИХ ПЛАНЕТ.

КАССИОПЕЙСКИЙ ПРЕФЕРАНС

Дальнейшее путешествие наше проходило в спокойной обстановке.

Удачными маневрами мы благополучно миновали пояс астероидов в системе Аустарты. В этой системе располагается планета Пьянетта. По размерам она небольшая и жители ее увлекаются неумеренно спиртными напитками, а пустые бутылки выбрасывают в открытый космос. В результате вокруг планеты образовались радужные в лучах солнца кольца. Отдельные бутылки отрывались от колец в межпланетное простраство и постепенно образовался опасный для космоплавателей астероидный пояс. На Земле я однажды видел жителей этой планеты, они приезжали в надежде приобрести у землян дрожжи, т. к. умудренные жители других звездных систем им в этом отказывали. Неприятное зрелище, скажу я вам. Вечно отекшие лица, сизые носы, косноязычная речь, постоянно исходящий от них сивушный запах, все это делает пьянеттян отталкивающими и крайне несимпатичными субъектами.

Переговоры с ними можно вести только с утра, когда они примут похмелoчные, но еще не употребили так называемые разгонные.

Все земляне были довольны, когда сделка не состоялась, но к общественному неудовольствию дрожжи они все-таки приобрели на Межгалактическом аукционе, так как не препятствовала этому Метагалактическое сообщество абсистентов. Я рад был, что на этой планете у нас посадка не планировалась. Мне кажется, что на этой планете я не выдержал бы и единой минуты.

Пролетая мимо звездной системы Адогены, мы наблюдали несколько тысяч огромных титановых цилиндров, кружащихся вокруг светила по орбите бывшей планеты Бизнесменов. Население этой планеты так активно расторговывало природные богатства своей планеты, что в один прекрасный миг обнаружило, что проживает на груде обломков, являющихся останками бывшей планеты. Тогда они создали гигантские искусственные спутники, переселились в них, а остатки планеты продали оптом какому-то заезжему покупателю. Теперь обитатели спутников обращаются Федерацию с просьбой выделить им для обживания какой-нибудь необитаемый мир, но сталкиваются с недоверием, которое основывается на знании их натуры.

Несколько часов мы наблюдали радужные остатки звездных мостов, сооруженных в незапамятные времена мощной сверхцивилизацией между двумя небольшими галактиками. Смысл этого строительства навсегда останется непонятным для всех цивилизаций, входящх в Союз обитаемых миров, потому что сверхцивилизация ушла из этого района Вселенной в неведомые миры и, судя по всему, возвращаться не собирается.

Впервые в жизни мне довелось увидеть памятник бюрократу Вселенной, который был воздвигнут усилиями всех разумных миров. Памятник представлял собой огромное количество канцелярских столов, занимающих сектор пространства в десять световых лет. Трансгалай огибал памятник около суток: сказывалось, что мы шли в режиме торможения. Величественность памятника потрясла меня, я впервые в жизни задумался о возможных последствиях победы бюрократии в жизни Вселенной. Мысленно я дал себе обещание, что обязательно напишу на эту тему антиутопию.

Но близилось окончание моего путешествия. Планета, где должна была состояться конференция, видна была невооруженным взглядом, и я принялся собирать багаж и прощаться с разумянами, путешествующими на трансгалае. С Аэллой мы решили не расставаться. Нас ожидало обратное путешествие на Землю, и я надеялся, что найду с пиратской принцессой свое счастье.

Неожиданно я оказался счастливым отцом многочисленного семейства, так как Аэлла твердо решила воспитать из бывших галактических разбойников настоящих членов коммунистического общества.

По прибытии на планету мы долго прощались с лошаком. Тот приглашал меня к себе на родину, всхлипывал и промакивал свои большие глаза кончиком хвоста. Наконец мы оторвались друг от друга, и я попал в горячие объятия капитана, который долго тыкался в мои щеки мокрым от слез пятачком и подарил на прощание чехлы для рогов в сувенирном исполнении. Я бережно принял от него этот бесполезный для меня подарок, и мы с капитаном обменялись адресами.

Трансгалай совершил посадку.

Аэлла немедленно отправилась устраивать своих сорванцов, а я поспешил в Дом Литераторов, горя желанием рассказать товарищам по ремеслу все, что со мной случилось в долгом путешествии. Шустрая шестиглазая секретарша подсказала мне адрес гостиницы, где остановился мой литературный собрат и незабвенный друг Уоаеуыя. Разумеется, я тут же поспешил. Комната была полна знакомых и незнакомых мне литераторов. Пока мои друг представлял меня незнакомым, пока я обнимался и охлопывался со знакомыми, желание немедленно рассказать o моих приключениях уступало место желанию немедленно играть в кассиопейский преферанс, карты и платики для которого заметил на столе.

Уоаеуыя заметил мой нетерпеливый азарт. Он встал к столу и предложил возобновить игру. Как я был благодарен своему тактичному другу! Мне уступили право хода. Азарт окончательно победил меня. И эти секунды я даже не вспоминал Аэллу, мной овладело желание победить в этой сложной игре.

Кости раскатились по платину.

Счастье землянина не оставило меня и на этот раз на всех четырех костях у меня выпали единицы.

Слыша восхищенные возгласы, я набрал из четырех колод карты и сделал первый ход.