При свете нарождающегося дня поместье госпожи Линдиссы оказалось небольшим, весьма добротно выстроенным одноэтажным домом, украшенным на углах крыши резными фигурками крошечных шипящих дракончиков. Кованые бронзовые ворота стояли полуоткрытыми и единственным сторожем при них оказался Куйо. Заметив приближающегося со стороны города человека пес настроился было облаять его как следует, но, принюхавшись и узнав ночного гостя, раздумал и замахал хвостом.
– Один ты здесь хоть немного соображаешь, – признал Конан. Собака в ответ оглушительно гавкнула, точно выражая полное согласие, и снова улеглась в жидкой тени ажурных створок.
Джикис, как и подозревал киммериец, оказался изрядным треплом и уже успел разболтать всем и каждому, что отныне разношерстным отрядом командует жуткий варвар, явившийся прямиком из диких северных стран. Кое-кому это сообщение пришлось не по нраву, и, не успел назначенный госпожой Линдиссой новый командир войти в ворота, как ему моментально предложили убираться туда, откуда взялся.
Краткий, но напряженный разговор плохо закончился для рискнувших заикнуться о своем несогласии с мнением госпожи Линдиссы. Двоих унесли приятели, третий так и остался валяться во дворе возле колодца. На него вылили уже несколько ведер воды, но приходить в сознание пострадавший от железного кулака Конана упорно отказывался. Добровольные спасатели вскоре потеряли терпение и предоставили несчастного собственной судьбе. Больше желающих испытывать судьбу и оспаривать право варвара распоряжаться не сыскалось. Кроме того, варвар сам заявил, что это всего на один день, а дольше он тут задерживаться не намерен. Даже за все золото Заморы.
Послуживший виновником заварушки Джикис предусмотрительно спрятался, зато Уркаш получил от представления огромнейшее удовольствие, подзадоривая участников и заливаясь дребезжащим хохотком.
Отряд оправдал худшие опасения Конана. Три или четыре человека в нем действительно чего-то стоили, но остальные… Как вышибалы в третьеразрядном трактире они не знали себе равных, однако ни на большее совершенно не годились. Во всеуслышание высказав свое мнение по этому поводу, киммериец устроил поголовную проверку снаряжения и оружия. Беглый осмотр привел к неутешительному выводу: почти все содержится в удивительно безобразном состоянии. Окончательно рассвирепевший наемник разогнал изрядно струхнувших подчиненных, пригрозив, что к полудню повторит испытание и, если ему снова попадется хоть один клинок со следами ржавчины, владелец такового может смело прощаться с жизнью.
Угроза, к счастью нерадивых вояк, так и не была выполнена. Солнце еще не поднялось над вершинами близких Кезанкийских гор, когда из города на взмыленной лошади примчался гонец, привезший обещанное послание от Линдиссы. Видимо, его забыли предупредить, кому именно надо передать письмо, и он попытался вручить пергамент Уркашу. Старик хмыкнул и отправил растерянного гонца к впавшему в мрачное настроение варвару. Увидев нового предводителя отряда, посланник потерял дар речи и задумался над тяжелейшим вопросом – стоит ли вручать привезенное сообщение громадному дикарю, который если и может что в руках держать, так только меч, а о грамоте и искусстве письменного сложения слов из букв и понятия не имеет? После долгого раздумья гонец решил, что лучше заново попробовать убедить Уркаша не валять дурака и взять послание, а к этому громиле просто не приближаться. Но линдиссиному посланнику не повезло – киммериец заметил нового человека и хмуро осведомился, какого демона он тут шляется.
– Это тебе письмо привезли, да не знают, отдавать или нет, – немедленно съехидничал Уркаш. – Вдруг ты вовсе ничего не поймешь?
– Если один дурак решил, будто я не умею читать, то он глубоко ошибается, – огрызнулся Конан и повернулся к гонцу. – Давай сюда послание!
Письмо Линдиссы оказалось довольно незамысловатым, и, разобравшись в его содержании, киммериец с досадой сплюнул и приказал Уркашу готовить отряд к выходу на дело. Теперь почти все части головоломки встали на свое место, и варвар мысленно выругал себя последними словами за то, что не догадался раньше связать воедино очевидные вещи. Впрочем, любая загадка выглядит легкой… когда тебе скажут ответ.
Таинственное поручение госпожи Линдиссы сводилось к следующему – немедленно покинуть виллу и отправляться к горам, держась поблизости от Дороги Королей. Через поллиги или около того Дорога начинает петлять по переходящим друг в друга ущельям. В одном из них требуется отыскать подходящее место, затаиться и ждать. Сколько – неизвестно. Кого…
Вот тут-то Конан и почувствовал явственный запашок опасности. Линдисса утверждала, что в течении дня со стороны Турана появится караван, сопровождаемый маленькой – не более десяти человек – охраной. Охрану, само собой, следовало перебить или любым иным способом обезвредить, караван перегнать к вилле «Кипарисы», куда в скором времени прибудет и сама дэлирамская заговорщица.
Заканчивалось послание слегка язвительным пожеланием удачи и выражением надежды на скорую встречу…
«Как же мы сразу не сообразили, – мрачный варвар сидел на ступеньках парадного входа в поместье и наблюдал, как его отряд, переругиваясь, собирается в недалекий поход. – Важные новости из Турана, о которых никто не должен узнать, хитроумный план Гебера и близкая Дорога Королей… Неясно только, каким боком к этому привязать резню и нашу ночную тварь, но наверняка и им отыщется подходящее объяснение. Значит, вот в чем дело! Караван… Небольшой караван из Турана. Что же такое могут везти купцы, за которыми охотится Линдисса?»
Захват и последующий грабеж караванов на Дороге Королей были делом вполне привычным. Чаще всего эти события, плачевные для торговцев, вложивших изрядные суммы в груз каравана, происходили в Карпашских горах, на границе Заморы и Коринфии, но порой случались и здесь, в Кезанкии. Карела со своим отрядом года четыре назад навела изрядного страху на купцов, умудрившись просто перекрыть Дорогу и собирая со всех проезжающих то, что она именовала «путевыми пошлинами». Правда, ее застава продержалась недолго и была в пух и прах разгромлена коринфскими Стражами Дороги, но добыча, помнится, иногда случалась такая, что вырученное золото пропивали в Шадизаре месяц, если не два.
«Невероятно, конечно, однако вот бы сейчас откуда-нибудь появилась Ястреб… Ее люди давно освоили все хитрости такого непростого ремесла, как облегчение купеческих верблюдов от перевозимого груза, – подумалось Конану. – Никто бы и пикнуть не успел, не говоря о том, чтобы запомнить такие мелочи, как приметы нападавших да сторона, где скрылись разбойники.»
Варвар покрутил в руках послание из Дэлирама, достал кинжал и принялся бездумно кромсать твердый пергамент на мелкие полоски, разлетавшиеся по двору. Одна подлетела к дремавшему псу, тот проснулся, обнюхал присевший рядом светло-коричневый завиток и недоуменно посмотрел на человека – мол, чем это ты занимаешься?
«Линдисса, может, и немного смекает в закручивании интриг, но явно совсем не разбирается в устраивании засад и прочих подобных делах. Если караван везет нечто ценное (а это наверняка, иначе нечего было и огород городить!), вряд ли при купцах окажется маленькая охрана. Караван из Турана – значит, так просто отбить не удастся. Сопровождающая стража перебьет столько нападающих, сколько сумеет…» – от бесплодных размышлений киммериец перешел к более практическим соображениям – вопрос стоял прямо: как же выполнить поручение вдовы? Соображения тоже выходили безрадостными, особенно если принять в расчет полную неспособность доставшихся ему под начало болванов хоть недолго продержаться в серьезном бою. С учетом всего этого затеянное милейшей вдовушкой предприятие начинало выглядеть совсем непривлекательно. Было б время, киммериец успел бы облазить здешние окрестности и отыскать местечко для сооружения ловушки, из которой никто бы не выбрался. Например, где можно наглухо завалить камнями узкий отрезок Дороги. Но чего нет, того нет…
«Значит, единственная возможность осуществить задуманное – неожиданное нападение, – рассудил Конан и посмотрел, как движутся дела у подчиненных. К его удивлению, отряд собрался и даже сумел выстроиться в некое подобие шеренги. – Желательно сверху – под горку бежать всегда легче и перестрелять не успеют. Добежать и сразу же постараться смять охрану. Да, и непременно поставить кого-нибудь на выходе из ущелий – присматривать за караванщиками, чтобы не разбежались. У опытных купцов ума хватит – под шумок смотаться. Потом остаются пустяки – довести караван до поместья… А уж там госпожа Линдисса ответит мне на все вопросы!..»
Бледно-золотистый солнечный диск только-только до половины показался над обгрызенными ветром и временем вершинами Кезанкии, когда отряд в два с лишним десятка человек покинул уединенную загородную усадьбу и прямо через степь направился к горам. На вилле остались двое – старый Уркаш и сторожевой пес Куйо. Остальные ушли.
Подходящее место отыскалось гораздо ближе к поместью, чем рассчитывал предводитель отряда. Коричнево-красные скалы подступали здесь к Дороге вплотную, а на высоте в три или четыре человеческих роста тянулся почти незаметный снизу узкий карниз. Место выглядело просто созданным для засад, если не обращать внимания на такие мелочи, как необходимость сидеть на карнизе совершенно неподвижно (иначе целые пласты хрупкого камня рассыпались и съезжали вниз) и то, что к полудню в ущелье можно было попросту изжариться заживо. Никаких деревьев и даже кустов, разумеется, в округе не росло, а жиденькая тень казалась скорее насмешкой над людьми, чем тенью.
Порядок действий в подобных случаях сложился уже давным-давно. Отряд разделился на две части, занявшие места по обеим сторонам Дороги. Двоих человек, выглядевших наиболее сообразительными, Конан послал дальше вверх по ущелью – смотреть в оба и предупредить, когда покажется караван. Еще трое спрятались за камнями там, где Дорога выбиралась из горного распадка в степь – следить, чтобы никто из караванщиков и уцелевшей охраны не попытался дать деру. Остальные, недовольно ворча, заняли свои места над белой полосой Дороги, ослепительно блестевшей под отвесно падающими лучами солнца.
Киммериец мельком пожалел, что на весь отряд имелось только пять арбалетов. Найдись у линдиссиных молодцов еще с десяток самострелов или легких степных луков, нападение прошло бы с самыми небольшими потерями – вначале быстро перестреляй охранников, а потом подходи и бери караван голыми руками. Теперь же придется подождать, пока цепь всадников поравняется с засадой, и лишь затем внезапно свалиться ничего не ожидающим торговцам на головы. Разумеется, непременно выищется какой-нибудь идиот с шилом в заднице, страдающий полнейшим отсутствием терпения, и ему непременно приспичит завопить в самый неподходящий момент, несмотря на все полученные предупреждения. Ну и ладно, лишь бы заорал не в тот момент, когда караван только втянется в ущелье. Тогда дело будет безнадежно испорчено.
День тянулся страшно медленно, будто кто-то из богов нарочно задерживал течение времени. Четкие черные тени съеживались, становясь все короче и уползая под потрескавшиеся от жары камни. В ущелье даже ящерицы не водились, такое здесь стояло пекло. Захваченные с виллы бурдюки и кувшины с водой опустошались тем быстрее, чем выше поднималось солнце.
«Интересно, может быть Линдисса решила нас всех здесь уморить? – эта пакостная мыслишка уже который раз возникала в голове у варвара и не желала никуда исчезать. – Может, и нет никакого каравана, и вообще ничего нет, а только мы сидим тут неизвестно зачем… Вот что – подождем еще немного, и свалим отсюда. Наплевать на Линдиссу… И на ее золото тоже наплевать. Покойнику, как известно, оно совершенно ни к чему, а мы тут скоро окончательно свихнемся и перемрем.»
Погрузившись в такие мрачные размышления, Конан даже не услышал, что его окликают. Один из караульщиков на выходе из расщелины покинул свой пост и стоял внизу, громким шепотом требуя позвать предводителя отряда.
Выяснилось, что к ущелью со стороны города приближается одинокий всадник. Это было довольно странно – кому может понадобиться покидать город в середине дня, то есть по самой жаре? В путь обычно отправляются либо рано утром, либо под вечер. Да если вспомнить, что городок до настоящего времени находился в кольце патрулей, то дело становилось еще более непонятным. Всадник, без сомнения, ехал из Дэлирама, а не с виллы «Кипарисы» или разбросанных по округе редких поместий, и, судя по всему, направлялся прямиком к распадку между гор. Он с равным успехом мог оказаться как и посланцем от Линдиссы с какими-нибудь новостями (скорее всего, не слишком обнадеживающими), так и мирным горожанином, внезапно решившим навестить свою престарелую троюродную тетушку, проживающую в Туране. Короче, стоило пойти и самому взглянуть на непонятное явление. Так Конан и поступил, с величайшим удовольствием покинув узкий, отвратительно твердый карниз и спустился вниз.
Караульные не наврали – по Дороге, приближаясь к предгорьям, действительно резвой рысью трусила лошадь, поднимая за собой размытый шлейф пыли. Всадник то и дело внимательно озирался по сторонам, явно выискивая что-то в пустынной степи.
– Это не наш, – уверенно заявил один из сторожей.
– Ну и пусть тогда катится, – буркнул киммериец. Посторонние прохожие и проезжие сейчас были вовсе нежелательны, но этот вроде скакал один и, похоже, не представлял никакой опасности. Странно, есть в фигуре всадника что-то знакомое… Варвар прищурился, не вполне доверяя своим глазам после долгого пребывания на ярком солнце и пытаясь пристальнее рассмотреть малорослого человека, восседавшего на коротконогой лошаденке.
– Провалиться мне на этом месте… – спустя некоторое время вполголоса пробормотал Конан. – Мораддин!
Всадник успел приблизиться к засаде настолько, что сейчас можно было без всякого труда разглядеть черты его лица. И действительно, по направлению к Кезанкийским горам скакал бывший капитан личной гвардии туранского правителя собственной персоной. Вид его был чрезвычайно озабоченным, а кислая гримаса на лице обещала Конану полный день новых нравоучений. Шагах в десяти от прятавшихся за камнями сторожей Мораддин съехал с Дороги, натянул поводья, останавливая лошадь, и свесился вниз с седла, пытаясь хоть что-то увидеть на выжженной солнцем и вытоптанной земле.
– Свой, – бросил Конан насторожившимся караульным и выбрался на Дорогу, во весь голос крикнув Мораддину: – Эй, ты там не вчерашний день случайно потерял?
Полугном чуть вздрогнул, выпрямился и с высоты лошадиной спины укоризненно взглянул на ухмыляющегося приятеля, донельзя довольного удавшейся проделкой:
– Не сомневался, что Конан из хорошей страны Киммерии околачивается поблизости! Встречай!
Кобылку отвели в естественное укрытие, образованное несколькими скатившимися со склонов гор и глубоко зарывшимися в землю валунами. Там же устроились и расставшиеся всего несколько дней назад – а казалось, прошла целая вечность! – компаньоны. Заговорили они одновременно.
– Как ты меня нашел? – удивленно спросил Конан.
– Хотелось бы узнать, что происходит вокруг? – в свою очередь ядовито поинтересовался Мораддин. – Я оставил тебя всего на пару дней с полными карманами денег, а вернулся и обнаружил, что тебя разыскивают по всему городу! Повторение Султанапурских безобразий? Говори, в какую историю ты влип на этот раз?
– Ерунда, – отмахнулся киммериец. – Лучше скажи, ты уже знаешь, что стряслось в этом тишайшем городишке?
– Да, – кивнул полугном. – В самых общих чертах. Но история занятная, и я даже сказал бы – захватывающая… Послушай, может мне лучше начать с самого начала? Сдается, у нас найдется что рассказать друг другу… И скажи на милость, что вы все здесь делаете? Пытаетесь стать мучениками во имя Митры или просто хотите зажариться ради собственного удовольствия?
– Ждем, – отрезал варвар. – Давай, начинай, пока время есть. Ты когда приехал?
– Сегодня рано утром, – отозвался бывший гвардеец. – И сразу отправился на постоялый двор, как его…
– «Медная подкова», – напомнил Конан.
– Верно, именно туда, – согласился Мораддин. – К моему крайнему удивлению, тебя там не оказалось. Мало того – тамошний хозяин сохранил о твоем пребывании в его заведении исключительно неприятные воспоминания. Самым мягким из употребленных почтенным Барраксом по твоему адресу слов было: «тупая скотина». Я, кстати, склонен с ним согласиться…
– С чего бы это? – хмыкнул Конан. – Его развалюха как стояла, так и стоит, даже двери остались на месте. А пара сломанных скамеек – это такие мелочи!
– У хозяина трактира сложилось прямо противоположное мнение, – откликнулся Мораддин. – Так или иначе, но досточтимый Барракс представления не имел о том, где ты можешь находиться. Однако, с большим нетерпением ждал того счастливого момента, когда ты окажешься за решеткой.
– Сдохнет, а не дождется, – буркнул киммериец. – Ну, а дальше что?
– Дальше я слегка растерялся, – честно признался полугном. – Тому, что ты опять ввязался в невероятную авантюру, я уже не удивился – похоже, это твое основное и любимейшее занятие в жизни. Но мне очень хотелось бы знать – какое конкретно приключение увлекло тебя сейчас? Впрочем, нет сомнений, тебе обещали хорошо заплатить, – после этих слов Мораддин тяжко вздохнул, а Конан закатил глаза. – Кроме того, я успел понять, что в городе происходят не совсем обычные вещи и я собирался поточнее разобраться, в чем дело. Для начала я решил навестить какого-нибудь представителя городской власти…
– И как? – ехидно осведомился варвар. – Нашел хотя бы одного?
– Невероятно, но все они оказались покойниками, – признал удивительный факт туранец и с интересом посмотрел на варвара. – Сначала решил, что ты поработал. Между прочим, всеми делами в городке заправляет некий немедийский капитан…
– Даммарос, – уточнил Конан, привычно пропуская мимо ушей Мораддиновы поддевки. – Кстати, как он поживает?
– Скорее плохо, чем хорошо. Мне месьор капитан показался донельзя озабоченным, а ведь день еще толком не начался! Он не знал, где ты находишься, но сообщил, что ловишь для него какого-то убийцу. Это так?
– Почти, – после некоторого размышления признал киммериец. – Правда, я еще никого не поймал. Однако, не все потеряно…
– И еще немедиец добавил, что если ты этого не сделаешь, он тебя разыщет хоть на другом конце света и постарается повесить, потому как ему до смерти надоели всяко-разные наемники со своими выходками и невыполняемыми обещаниями, – язвительно сообщил Мораддин.
– Пусть сначала поймает, – беспечно отозвался варвар. – А если вешать всех, раздающих обещания направо и налево, то придется весь городок развесить по деревьям… Слушай, а тут и приличных деревьев-то нет!
– При желании всегда можно отыскать замену, – задумчиво заметил полугном. – Так вот, после краткой беседы с господином градоправителем я отправился разыскивать тебя. Дэлирам – городок небольшой, а где ты имеешь привычку прятаться, я уже уяснил. Удивительно, если тебя искала стража, то каким образом доблестные блюстители не схватили подозреваемого сразу? У нас в Аграпуре мигом бы выловили и башку оттяпали… – Мораддин слегка улыбнулся, видимо вспоминая давно прошедшие славные деньки службы в тайной гвардии туранского властелина, но, спохватившись, продолжил: – Я просто не успел доехать.
– А что так? – поинтересовался киммериец. – Обстоятельства помешали?
– Женщина, – кратко сказал Мораддин. – Меня остановила женщина.
– Какая? – Конану неожиданно пришла в голову совершенно нелепейшая мысль – а вдруг о существовании Мораддина пронюхала Линдисса?
– Маленькая, темноволосая, – описал свою недавнюю собеседницу полугном. Потом подумал и добавил: – Довольно милая, хотя со странностями.
– Чего-чего, а странностей у нее на самом деле хоть отбавляй, – с готовностью согласился варвар. – Это Ринга, моя… м-м-м… подружка. Я попросил ее встретить тебя. Ну, и что она сказала?
– Для начала спросила, как меня зовут. А когда моя мышка выползла из-под плаща, посмотреть с кем я говорю, девица пришла в восторг и сразу попросила продать зверька… – несколько растерянно сказал Мораддин, давно привыкший, что представительницы прекрасного пола относятся к его необычной ручной зверюшке с плохо скрываемым отвращением. Белая летучая мышь, услышав, что говорят о ней, высунула мордочку из складок плаща хозяина, но незамедлительно спряталась – для нее снаружи было слишком светло и слишком жарко.
– Ну и на какой сумме вы сговорились? – едко осведомился Конан, не скрывая улыбки.
– Ни на какой, – отрезал полугном, однако отдал должное настойчивости девушки: – Ты продал бы свой меч, а? Однако, красавица была очень убедительна. Первый раз встречаю женщину, которой понадобилась летучая мышь…
– С нее станется… – проворчал варвар, подумав, что только рабирийке могла придти подобная идея – завести столь жутковатого любимца. – Ладно, так что Ринга рассказала?
– Что ты находишься за городом, на вилле «Кипарисы». Что в городе прошлой и позапрошлой ночами происходило настоящее побоище. Что ты и она оказались в этом замешаны, также как и еще какие-то люди, – добросовестно перечислил Мораддин. – Затем она подумала и добавила, что если мне требуется срочно отыскать тебя, то на вилле, скорее всего, никого не будет, а стоит пошарить по округе, ближе к Дороге Королей. И просила тебе передать, – он сделал паузу, вспоминая, как в точности прозвучала фраза: – Да, она сказала вот так – «Что-то приближается с восхода и в этом все дело.»
«Об этом я и сам догадался, – подумал киммериец. – Хотя, кажется, поздновато…»
– Так, можешь, теперь объяснишь мне, неразумному потомку подгорных гномов, что ты затеял? И ради чего торчишь на этой сковородке?
– Я совершенно ничего не затевал, – внес ясность Конан. – Работает местная шайка. Они затеяли какую-то лихую проделку, запутались сами и окончательно запутали всех остальных. Впрочем, может именно этого они и добивались. А поджидаем мы караван.
– Караван? – встревоженно переспросил полугном. – Какой караван?
– Сам пока не знаю, – честно признался варвар. – Увидим – разберемся. Только мне сильно кажется, что ничего мы не дождемся, даже если будем сидеть тут до ночи.
Мораддин неожиданно пристально уставился на пожелтевшие стебли давно высохшей степной травы, точно заметил на высохших, скрученных листочках нечто захватывающе интересное. После длительного молчания, нарушаемого только фырканьем пасущейся кобылки, он негромко произнес:
– Понимаешь, какое дело… Пока я был в Аренджуне, до меня дошли некоторые слухи… От людей, которым я доверяю…
– Ну и? – нетерпеливо подтолкнул замолчавшего приятеля варвар.
– Там в ближайшие дни ожидают караван. Не простой, а какой-то особенный.
– Особый караван ждут в Аренджуне? – медленно, с расстановкой повторил киммериец. – Та-ак… Ну, госпожа Линдисса, удружила! Убью рыжую ведьму!
– Мне кажется, вы подкарауливаете именно его, – невозмутимо заметил полугном. – И желаете перехватить, если я правильно понял?
– Если что здесь и понятно, то лишь одна простая вещь – я оказался в еще более глубокой заднице, чем думал! Вот сволочь! – Конан вскочил и схватился за меч. Возмущению его не было предела. – Нет, ты подумай, какая тварь!
– Кто? – на всякий случай уточнил Мораддин.
– Неважно! Одна баба, – огрызнулся варвар. – Главное – что нам теперь делать? Связываться с Аренджуном и его хозяевами может только полный безумец, а я еще с ума не сошел!
Он стремительно прошелся вправо-влево и несколько раз с яростью пнул ни в чем не повинную каменную глыбу, валявшуюся неподалеку. Мораддин наблюдал за действиями варвара с легким изумлением, но промолчал, привыкнув к тому, что недовольство у приятеля обычно выражается в неистовом крушении любых подвернувшихся под руку предметов.
– Ты, наверное, родился недоношенным, – невинным голосом произнес полугном. – Или твоя мама, будучи на сносях, испугалась душевнобольного…
Конан не обратил на подначку ни малейшего внимания, вслух решая куда более важный и насущный вопрос:
– Смыться и пусть разбираются сами? Проклятье, если в Аренджуне хоть одна живая душа пронюхает, что не обошлось без меня… Из-под земли вытащат, разделают на куски, а потроха скормят дворовым псам!!
– Тогда нас больше ничто здесь не задерживает, – высказал свое мнение рассудительный Мораддин. – Заедем в город, заберем твою подругу и исчезнем. Предлагаю рвануть в Бельверус или Тарантию, а Аренджун с Шадизаром обойти с юга, от греха подальше. Нечего там делать – опять с твоими способностями влипнешь в историю. Кстати, где твоя лошадь?
– М-м-м… – только и ответил варвар, мгновенно припомнив, куда подевался гнедой гирканиец… а также любопытные подробности о пропаже и возвращении неких самоцветов… и данные обещания… Чем дальше, тем опаснее выглядело затеваемое дело, но разве опасения за свою шкуру являются подходящим поводом, чтобы бросить начатое на полдороге? И, кроме того, между «не рискнуть» и «рискнуть» Конан почти всегда выбирал последнее. – Нет! Я никуда не еду.
– То есть как? – не понял встревожившийся полугном. – Погоди, что ты хочешь этим сказать?
– Я остаюсь здесь, ждать треклятый караван! – рявкнул киммериец и попытался растолковать недоумевающему приятелю: – Понимаешь, я надавал кучу обещаний, не собираясь, впрочем, их выполнять. А теперь придется. Иначе… Слушай, ну не умею я объяснять, почему да отчего я делаю именно то, что делаю! – окончательно запутавшись в словах, Конан махнул рукой и снова уселся на теплый валун. – Уезжай, тебя-то мои трудности совсем не касаются.
– И не подумаю, – тихим, но непреклонным тоном ответил Мораддин. – Я успел вдоволь насмотреться на творящееся в Аренджуне. А в Шадизаре, судя по рассказам, куда хуже. От торговли дурительным зельем до самой черной магии… Если задуманное обитателями здешнего городка сможет как-то подпортить их планы – буду очень рад!
– А если вовсе наоборот? – немедленно поинтересовался Конан. – Вдруг в городке орудуют соперничающие шайки от господ из этих городов? Это же Замора! Здесь каждый гребет только под себя.
– Замора в подобном отношении ничуть не отличается от любой другой страны, – здраво заметил бывший капитан гвардии. – И потом, не могу же я бросить тебя одного отдуваться за все!
– Ну спасибо, – иронически хмыкнул варвар. Хотя, если честно, в грядущей заварушке помощь Мораддина могла оказаться неоценимой. Только понимает ли сам потомок гнома, во что лезет? Это же почти то же самое, что пойти и плюнуть в рожу каждому из аренджунских дельцов! М-да, вот вам и милая рыжая красотка! А если дело с захватом каравана получится удачным, как поступить тогда? Как и договаривались – перегнать караван на виллу? Боги и демоны, сколько же должен стоить таинственный товар, перевозимый из Турана?! Даже представить боязно… Что ж такое могут везти купцы? А какой визг поднимется в Аренджуне, когда там совершенно ничего не дождутся… Подобным захватывающим дух дельцем можно будет по праву гордиться до конца жизни. Ладно, караван еще нужно захватить, а потом решать, что с ним делать.
«А если Линдисса полагает, что отделается от меня какой-то жалкой третью, то глубоко ошибается! Половина, не меньше! Если не больше…»
Похоже, эти размышления столь явственно отразились на лице киммерийца, что Мораддин, не удержавшись, фыркнул и заявил:
– Готов поспорить – сейчас угадаю, о чем ты думаешь. Подсчитываешь будущие доходы, верно? Послушай, дорогой варвар, существует в мире что-нибудь, помимо денег, способное тебя заинтересовать?
– Наверное, но я пока не знаю, что это такое, – не задумываясь, откликнулся Конан.
Полугном горестно вздохнул, смирившись с мыслью, что забота о постоянном наполнении кошелька у его компаньона стоит на первом месте, и напомнил:
– Так что у вас стряслось, если по порядку и с самого начала?
Долгожданный караван появился немногим после полудня. Задолго до того, как его заметили наблюдатели, по ущельям проплыл мелодичный перезвон множества медных колокольчиков, которыми туранцы украшают верблюжью упряжь. Звон постепенно приближался, в него вплетались новые звуки – цокот лошадиных копыт, пронзительные выкрики погонщиков и утробное ворчание верблюдов.
– Кажется, кто-то говорил о небольшом отряде или мне послышалось? – не преминул напомнить Мораддин. Он и Конан сидели на узком карнизе, пригнувшись и спрятавшись за огромным красноватым валуном.
– Мне говорили, что охраны будет совсем немного, – отозвался киммериец. Впрочем, сейчас его мало занимало, кто ему там чего обещал, и что конкретно наобещал он сам в ответ. Караван подошел уже близко и следовало немедленно придумать способ захвата груза. Наплевать, сколько народу пасется вокруг товара – никто не выйдет из этого ущелья!
– Конан, это безнадежно, – полугном внимательно прислушивался к надвигающемуся шуму. – Охранников не меньше трех десятков. Может, даже больше. А у тебя всего двадцать человек… не самых лучших, честно говоря. Трое моих ребят из хэрда справились бы с этой бандой неумех запросто!
– Неважно, – бросил варвар.
– Твоих людей прикончат прежде, чем они успеют открыть рот, – гнул свое бывший капитан гвардии, принимавший участие не в одном десятке опаснейших вылазок.
– Неважно, – снова прозвучало в ответ.
Мораддин отступился и пожал плечами – что ж, если этому ненормальному варвару охота свести счеты с жизнью, пусть поступает, как знает. Он предупредил, его не послушали. Остается положиться на судьбу – что будет, то будет.
– Вот что мы сделаем, – негромко, точно про себя, произнес Конан и, быстро повернувшись, отправился назад, к своему притихшему отряду, наконец полностью уразумевшему, что сейчас произойдет нечто совершенно непривычное для простых вышибал и бандитов. И в данный момент осознающему печальное обстоятельство – слишком многим будет не суждено дожить до сегодняшнего вечера.
После краткой перебранки, сопровождавшей раздачу приказов, по пять человек с обоих сторон ущелья поползли вверх по долине. Когда караван подойдет поближе, они столкнут несколько камней покрупнее, отчего часть и без того держащемся на честном слове склона непременно обрушится, перекрыв каравану возможный путь к отступлению. Затем в дело вступят немногочисленные арбалетчики.
– И чтобы, сукины дети, стреляли в цель, а не куда глаза глядят! – подобным угрожающим напутствием сопроводил свои указания предводитель отряда. – Тупые болты хоть кто-нибудь допер взять? Ага, у всех. Много? Ладно, обойдемся тем, что есть. Целить сначала в лошадей, потом боевыми – в людей, да не в своих… недоумки!
Расчет был верным – грохот спускающегося каменного потока наверняка заставит караванщиков и охранников хоть на краткий миг да растеряться и перемешаться. Град тупых стрел выведет и без того напуганных лошадей из себя, одна-две обязательно начнут метаться, заражая своим испугом остальных. Кто-то не удержится в седле и свалится под ноги коням, неизбежно возникнет неразбериха. Вот тут-то отряд выскочит из засады и свалится на головы занятым своими бедами караванщикам. Главное – чтобы никто не успел сообразить и погнать верблюдов вперед, тогда у купцов еще будет шанс в суматохе проскочить ущелье и вырваться на равнину. А там верховых не догнать. Значит, нужно как можно быстрее перебить стражу и собирать разбегающихся животных. Хорошо бы изловить парочку лошадей – пригодится на будущее…
– Паника – дело хорошее, – понимающе заметил Мораддин, быстро прикинув все достоинства и недостатки плана киммерийца. Недостатков было гораздо больше, но выбирать было не из чего. В конце концов, даже эта наскоро придуманная затея имела некоторые шансы на успех, если нападающие смогут действовать достаточно быстро и нахально. – Может, что и получится… Только все равно, друг варвар, ты авантюрист и бестолочь. И меня втянул в свои дурацкие приключения…
– Посмотрим, – кратко отозвался Конан, даже не услышав этих ободрительных слов компаньона. – Вон они.
В конце ущелья возникли едущие попарно всадники. За ними из пылевого облака появились раскачивающиеся на длинных шеях головы верблюдов, а затем и сами пустынные звери, тяжело груженые плотно увязанными тюками. Заливались колокольчики, ржали лошади, чуя, что долгий путь скоро подойдет к концу, взревывали недовольные чем-то верблюды. Охрана замкнула караван в кольцо, держась по бокам, впереди и позади десятка крупных косматых зверюг. Конан попытался сосчитать стражников и понял, что дело ему предстоит исключительно тяжкое и почти безнадежное.
Мораддин немного ошибся в подсчетах – караван сопровождало около пяти десятков отлично вооруженных туранцев. И каждый, не иначе, был бывшим военным, нанявшимся после ухода из армии в дорожные стражи – часто купцы платили значительно больше казначеев государя Илдиза…