Том 2. Охотница из Аккана

Глава IV. Гибель

СЕТ ДЖОНСОН вскинул на плечо тяжелый мешок. Его жена держала в охапке горшки и сковородки. Сет взглянул на нее. Лицо жены было бледным. Она явно чувствовала себя нехорошо.

Сет осторожно оторвал одну руку от мешка и погладил жену по плечу.

— Мы сделаем все, что сможем, Мав, но сейчас нужно спешить. Мы должны где-то спрятаться. И, Мав... прости, что я ругаюсь с тобой и время от времени напиваюсь...

— Все в порядке, Сет, — без всякого выражения ответила Аманда. — Мы спрячемся в хижине в лесу.

Они слушали радио, пока радиостанция не взлетела на воздух. Затем покинули дом.

Сет взглянул на небо, где совсем недавно что-то гремело. Но теперь небо было ясным и спокойным.

Потом он посмотрел на свое кукурузное поле, где перепуганные юнцы продолжали играть в Гвардию и оставались в оцеплении вокруг земляного холма. Если бы только Джонсон заранее знал, что в земле у него была спрятана капсула, тогда, возможно, ученые, такие, как Марк Уайтинг, успели бы в ней разобраться и создать оружие, которое разгромило бы эти треклятые корабли.

Но он понятия не имел о капсуле. И никто не знал о ней. А теперь уже слишком поздно.

Когда наступила ночь, Джонсон с женой уже были в хижине.

РАССВЕТ ПРИШЕЛ со стороны озера.

Вот точно также, двести лет назад, очередной рассвет не обнаружил у озера большой, шумный город Чикаго. И нынешний рассвет осветил лишь то, что осталось от вчера еще целого и невредимого города. Кое-где все еще догорали пожары. Плотная пелена дыма застилала небо, когда Марк Уайтинг вошел в пригород, где стоял его дом.

Он шел пешком. Он уже много миль прошел пешком. На шоссе образовался затор, созданный обезумевшими от ужаса водителями, и автомобиль Марка спихнули в кювет. В Чикаго никто не направлялся. Наоборот, все, кто сумел выжить, бежали подальше от него, теперь, когда по всей Земле рухнула оборона, точно крепость из песка.

Марк пытался не думать об оставшихся на шоссе людях, о том, какие были у них лица во время этого безумного бегства. Но трудно было не думать об этом. В голове мельтешило слишком много мыслей. Ведь здесь, в пригороде, оставалась Марсия. Марк проглотил застрявший в горле комок и продолжал думать о жене.

Его не заботило то, что его лицо с отросшей щетиной было покрыто грязью. Он даже не замечал, что ковылял, все время спотыкаясь. Время от времени он натыкался на валявшиеся тела и осторожно огибал их, пытаясь не разглядывать и не обращать на них внимания. Слишком уж часто они попадались.

Марк видел воронки в земле и обугленные обломки рухнувших зданий. Воздух был полон дымом, Марк все время кашлял.

Если бы только им хватило времени! Там, в капсуле, был целый мир информации. Древней цивилизации было известно очень много. Они были близки к окончательному раскрытию тайн атома. Молекула, атомы, электроны, протоны, позитроны...

Даже при помощи лучших лингвистов в стране трудно было понять точное значение написанного, но Марк узнал достаточно, чтобы убедиться, что новые знания, добавленные к известным уже на Земле, могли бы помочь, наверняка помогли бы... если бы только хватило времени.

И если бы захватчики не модернизировали свои корабли. Их защитные экраны... Во времена древней цивилизации их явно не было. И древние ученые не могли предвидеть технические новинки, которые могли появиться у сириан. Интересно, а что это вообще за экран? — подумал Марк. Предположить было не слишком трудно. Электромагнитный барьер, какое-то электромагнитное силовое поле...

Потом Марк увидел свой дом. Дом выглядел так, словно какой-то игривый гигант шутя отодвинул его. Странно, но кирпичная стена с дверью не рухнула, и дверь была распахнута.

Когда Марк был здесь последний раз, в этой комнате гости играли в бридж. Теперь внутренние стены обрушились, мебель была раздавлена упавшим потолком.

Здесь и ждала его жена.

Марк расшвырял кирпичи и поднял ее на руки. Очень долго, минуты, — а, может, часы, Марк держал ее на руках, тихонько покачиваясь на пятках. Марк Уайтинг любил жену, любил ее хрупкое тело и очень белую кожу, ее какую-то тихую красоту.

Теперь она затихла навсегда.

НА ЗЕМЛЕ было много других людей, которые затихли навсегда, очень много.

Марк отнес жену на задний двор, где был розарий. И стал рыть могилу. У него не было надгробного камня, да и не могло быть. Очень долго Марк стоял на коленях перед могилой, а когда встал, взгляд у него был странным, и рот странно скособоченным. Он посмотрел на небо.

По небу плыли облака дыма, живое доказательство разрушений, причиненных захватчиками, которые сбрасывали свои бомбы и посылали смертоносные лучи на какой-то другой город.

Марк знал, что покидает это место навсегда. Он обыскал дом. Была одна вещь, которую он хотел увидеть, прежде чем уйти.

Он с трудом поднялся по лестнице. Крыши не было, но стены третьего этажа сохранились.

Он прошел с трудом, перелезая через груды упавших кирпичей.

Все, что он любил, был уничтожено, и это уже ничем не заменить.

Взгляд Марка пробежался по тому, что осталось от комнаты, перешел на стол в углу, где по-прежнему стояла радиостанция, которую он создал еще в детстве. Она каким-то чудом была спасена от разрушения. Частично стропила легли так, что защитили ее. Передатчик остался неповрежденным.

Марк посмотрел на это примитивное, грубо смонтированное устройство — а что ждать от ребенка? — и в памяти у него внезапно вспыхнули знания, которые он успел получить из капсулы. Впервые он сознательно понял то, что всю жизнь чувствовал лишь на уровне инстинктов — скрытый потенциал своей установки.

Марк стоял, не шевельнувшись, пристально глядя на стол. Затем вдруг рванулся к нему. Из передатчика, работающего на сорокаметровых частотах, он вырвал провода, идущие к его экспериментальной установке. Он быстро отсоединил то, что создал еще в детстве, а после лишь дополнял изредка новыми схемами. Работал Марк лихорадочно Глаза его то и дело устремлялись в небо. Но по небу плыл только дым...

ОХРАННИК ПРОВЕЛ его в главный офис. Генерал Уорсин вскочил с кресла при виде вошедшего. Несмотря на грязную бороду, рваную одежду и хромоту на обе ноги, генерал Уорсин сразу же узнал этого гражданского.

— Уайтинг! Боже мой! Где вы были? Мы три дня искали вас!

Марк Уайтинг откашлялся.

— Я пошел... за женой. Но когда добрался домой, было уже слишком поздно.

У Уорсина было осунувшееся лицо. Слишком многих ему пришлось отправить на смерть. Он тоже откашлялся, прежде чем заговорить.

— Мне очень жаль... — Он отвел взгляд, затем снова заговорил резким тоном. — Но мы искали вас целых три дня. Вы были нам нужны, как еще никогда и никому.

Уайтинг мотнул головой куда-то на запад.

— Там приняли меня за сумасшедшего, потому что я тащил с собой это. — Он снова кивнул, на этот раз на какое-то явно самодельное устройство. — Но мне удалось убедить ваших бравых вояк, что даже если я сумасшедший, то должен добраться до штаб-квартиры. Ну, наземный транспорт уже полностью дезорганизован. Мне пришлось ждать самолета.

Он замолчал, но больше ничего и не требовалось говорить. На дорогах действительно царил полный хаос.

Уорсин знал об этом побольше Уайтинга. Паника, возникшая после первого же налета. Дороги разрушены, железнодорожные пути забиты. Даже армия впала в панику и была дезорганизована. Но с этим уже покончено. Больше они не будут паниковать. Они умрут, но не допустят никакой паники.

Уорсин взглянул на устройство Марка.

— Вы знаете, что произошло? — голос его был по-прежнему резок.

Мартин покачал головой.

— Я не слышал никаких новостей. И не видел вражеского корабля после первого налета.

— После того, как был уничтожен Париж, Европа безоговорочно капитулировала. Захватчики посадили корабль и убрали защитное поле. И тут же он был буквально сметен торпедами и превращен в кусок расплавленного металла тепловыми лучами. За такое вероломство Европа заплатила высокую цену. Через несколько часов три остальных корабля были уже над Европой. Они начали систематические бомбежки и удары тепловыми лучами всех городов на континенте. Разумеется, Европа сопротивлялась, но никто не мог пробиться сквозь защитные экраны. Вероятно, мы следующие в списке, и лишь чудо может нас спасти. Уайтинг, что-нибудь можно сделать с этим проклятым экраном?

Марк промолчал. Он просто поставил свое устройство на стол генерала. А потом буквально упал в кресло.

— Да... их экран... электромагнитный барьер... настоящее чудо...

И он поник, голова упала на грудь.