Точки

Вторая точка Книга 4.2.

П амятка.

Почти ночь.

СанХён узнаёт о премии «Грэмми» и поездке «Короны» в Японии от Якуты.

2 июля

Начало цитаты из трека 11.

Место действия: общежитие группы «Корона»

Время действия: второе июля, девять часов утра, группа завтракает

- Менеджер Ким только что звонил, сказал, чтобы мы срочно ехали в агентство. – сообщает всем КюРи входя на кухню с телефоном в руке.

Девушки, до этого спокойно завтракавшие, озадаченно поворачиваются к ней.

- Президент СанХён хочет нас видеть. – сообщает КюРи подходя к столу.

- Зачем? – удивлённо спрашивает ДжиХён. – Ким не сказал?

- У нас новая работа? – делает предположение БоРам.

- Ким сказал, что президент хочет добавить к нам в группу новую девушку. - отвечает КюРи.

- Новою девушку?! Опять?! – резко выпрямляясь изумляется ИнЧжон. – Только избавились и опять?!

- Это только пока предположительно, - говорит КюРи. – Менеджер Ким сказал - предположительно. Давайте, быстро заканчивайте завтракать и нужно ехать.

- Буууу! – надув щёки выдыхает ИнЧжон.

Место действия: кабинет президента СанХёна

Время действия: примерно в то же время

Сижу, не жужу, на шефа смотрю. Сегодня прямо с ранья СунОк взялась меня «пинать», требуя, чтобы я встал и как полоумный нёсся в агентство, говорить с СанХёном.

Замена отрывка:

Вчера, допить в одиночку бутылку водки мне не удалось, но я старался, а поэтому вставать и нестись, желания у меня не было никакого, о чём я, собственно и сообщил сыпавшей во все стороны электрическими разрядами онни.

На отрывок:

Вчера, отправив ЁнЭ домой отдыхать, сам сел за «Корг». Хорошо пошло. В начале добил песню «Я свободен», а потом с разгона записал несколько женских песен на русском. Пусть дядюшка Хван оценит, подойдут ли эти песни Корее. Если решит, что подойдут, то пусть кто-нибудь текстовку на корейском набросает. Мне кажется, что песня «На параходе музыка играет, а я стою на берегу» вполне укладывается в стиль трот, но окончательное решение будет за дядюшкой Хваном.

Увлёкся, лёг под утро, а поэтому вставать и нестись, желания у меня не было никакого, о чём я, собственно и сообщил сыпавшей во все стороны электрическими разрядами онни.

Конец замены.

На что «шаровая молния» мне заявила, что если я сейчас же не встану, то она меня свяжет и доставит пред очи СанХёна в том виде, в котором я есть. Как я понимаю, это должно было испугать любую другую девушку, но со мной этот номер не прошёл. Пока онни орала и ругалась, я пытался спать дальше, но тут мне в голову пришла мысль спросить у неё – «по какому поводу будет разговор?». Узнав, что шеф хочет обсудить финансовые вопросы, я ещё немного повалялся, борясь с ленью и плохим самочувствием и размышляя на тему – «на кой чёрт мне куда-то тащиться, раз меня уволили? Я теперь свободный человек и пусть звонят ЁнЭ, договариваются с ней о времени встречи». Однако, вспомнив о том, что из агентства мне недавно перевели деньги, а СунОк сказала, что они как-то «выравнивают» платежи, решил всё дойти до шефа, послушать, что он мне скажет. Деньги – это серьёзно. Всё, собственно, делается ради них. Хорошо лечить душевную рану валяясь попой кверху, но при этом точно зная, что у тебя есть средства, которые могут тебе это позволить. А если средств не будет, такой роскоши ты себе позволить не сможешь. Будешь бегать, вытаращив глаза, и невзирая ни на какие ранения…

Поэтому я встал, не сильно усердствуя привёл себя в порядок, влез в шорты и рубашку с короткими рукавами, сандали и поехал. Вот, приехал. Жду начала обещанного разговора о деньгах. Он пока не начался, шеф тянет время занимаясь моим разглядыванием.

- У тебя глаза красные. – сообщает мне шеф результаты проведённого им осмотра.

- По работе скучала, - тянут меня в ответ за язык черти. – Плакала.

- Всю ночь. – подумав, добавляю я уточнение, скептически смотрящему на меня СанХёну.

Не, ну а чего он? Чё придуряться-то? Не видит, что ли, что человек еле сидит? Можно подумать сам не злоупотреблял никогда…

- А чем от тебя пахнет? – спрашивает шеф, продолжая валять дурака и напомнив мне своим вопросом финальную часть сказки «Красная шапочка».

- Фиалками? – делаю я предположение.

- Похоже, это совсем не фиалки, - отрицательно качая головой не соглашается с предложенным мною вариантом СанХён. – Больше похоже на запах перегара. Ты что, пьянствовала всё это время?!

- Ничего подобного! - обиженно надувая губы отвечаю я. – Я не пьянствовала. Я следовала национальным обычаям. Можно сказать, из последних сил…

- Каким обычаям? – выказывает интерес собеседник.

- Да вы, что сабоним, разве не знаете?! – удивлённо восклицаю я. – В любой дораме показывают, что всякий уволенный кореец, прежде чем начать своё новое восхождение к успеху, должен выпить как минимум два ящика соджу. И его при этом должны все жалеть. А меня никто не жалел и соджу я пить не смогла, поскольку меня с неё выворачивает. Пришлось заменить её водкой…

- Водкой?! – изумляется СанХён. – С ума сошла?!

- Я старалась следовать традициям, - грустно смотря на шефа говорю я, - внесла в них кое-какие рационализации. Было очень трудно, сабоним, но я старалась…

Продолжаю грустно смотреть на шефа, шеф, саркастически смотрит на меня.

- Кофе? – помолчав, предлагает он.

- Лучше минералки, сабоним! – сразу оживаю я.

- Принеси мне кофе и бутылку минералки, - нажав кнопку на большом телефоне на своём столе приказывает он секретарю.

- Холодной! – вытянув шею подсказываю я со своего места.

- Холодной! – ретранслирует мою просьбу СанХён.

- Сейчас. – обещает он мне.

- Спасибо сабоним, - благодарю я его.

Минуту с небольшим сидим в тишине, пока не приносят заказанное. Шеф начитает мешать в чашке ложкой, а я открываю бутылку, наливаю почти полный стакан минералки и весь его выпиваю.

А..а … хорошо!

- Не рано ли ты начала следовать традициям? – недовольно спрашивает, наблюдая за мной, СанХён. – Куда смотрит твоя мама?

- Мама в больнице. – коротко напоминаю я.

- Понятно. – кивает шеф. – А твоя сестра?

- Не та сестра настоящая которая тебя на спине из бара тащит, а та, которая с тобою рядом по асфальту из бара ползёт! – бодро отвечаю я, перефразируя пришедшую на ум шутку.

- Понятно. – снова кивает шеф.

Мне начинает надоедать это долгое вступление.

- Господин СанХён, вы хотели со мною поговорить? – напоминаю я причину своего присутствия.

- Да, - не отрицает он.

- Прошу прощения, сабоним, но как говорится – «время – деньги». Может быть нам следует начать разговор?

- Пожалуй. – кивнув, соглашается президент.

- Начну я несколько издалека. – говорит он. – Возможно то, что я сейчас тебе скажу, ты уже знаешь, но, видя твоё состояние, я проговорю ещё раз, чтобы причина моих поступков была совершенно понятной.

Согласно киваю, хотя имею сомнения в такой необходимости.

- Всякий бизнес нацелен на извлечение прибыли. – начинает разговор СанХён. – И любой бизнес использует какой-то ресурс для того, чтобы, произведя определённую работу, добавить к нему что-то своё и получить с этого прибыль. Если в отдельных случаях, например, как горно-обогатительная компания, ресурс очевиден, то в случае музыкального агентства он не так понятен. Можно подумать, что в данном случае его ресурс - это артисты агентства, но, это, возможно к большому удивлению, не так…

СанХён пару секунд задумчиво мешает в чашке кофе, видимо стараясь более полно сформулировать свою мысль.

- Дело тут в структуре бизнеса, - говорит он, - именно в том, каким образом музыкальные агентства зарабатывают деньги. А в Корее они зарабатывают деньги используя медиа-агентства…

Вынув ложку из чашки СанХён начинает трясти её над кружкой, стряхивая остатки прилипшей к ложке пены.

- Способ заработка агентства в Корее отличается от подобного агентства где-то в Европе или Америке. – поясняет СанХён. – Если там основой заработка являются продажа синглов, дисков и концерты, то в структуре прибыли корейского агентства это занимает меньшую часть. Основной доход оно получает от участия своих артистов в различных телевизионных шоу и музыкальных программах …

- Я слышала, что музыкальные шоу на ТиВи имеют очень низкий рейтинг, - вклиниваюсь я в монолог шефа.

- Да, это так. – кивнув, спокойно соглашается он со мной, - но тут есть нюанс. А он в том, что после появления на музыкальном шоу агентство может рассчитывать на более высокую оплату выступления своей группы. После появления на шоу, цена выступления группы на любом мероприятии возрастает сразу в два-три раза. Если, допустим, до шоу, группа получала за проведение мероприятия 2-3 миллиона вон, то после она может рассчитывать уже на 5-7 миллионов за такое же выступление. Победа на музыкальных шоу для агентства очень важна. Например, та же «АОА» о которой ты говорила. До победы на «Music Bank», они толком ничего не имели, а после победы получили сразу около двадцати рекламных контрактов. После победы заработок агентства «АОА» за год увеличился с трёх до шести миллиардов вон, и они смогли наконец платить зарплату своим артистам. Как бы не были проблемны музыкальные шоу с их низкими рейтингами, но победа на них дает очень много, особенно если шоу было на центральном канале. За победу на центральном телеканале стоимость группы может вырасти в десять раз. Плюс, это открывает путь к участию в шоу и дорогих рекламных компаниях…

СанХён делает глоток кофе.

- … Из этого следует, что прекращение участия артистов агентства в ТВ-шоу, означает смерть агентства или, скатывание его на уровень, на котором влачат жалкое существование, с трудом наскребая на ежемесячную зарплату… - не смотря на меня, а наклонив голову и смотря в чашку из которой пьёт, говорит он. – …что, собственно, равнозначно смерти. Поэтому, когда мне сообщили, что «SBS» отказались от участия шоу с тобой, я не секунды не сомневался в принятии решения уволить тебя…

Понятно…

- Я создавал своё агентство всю свою жизнь. – подняв голову и смотря мне в глаза говорит он. – Сейчас в нём работают семьсот пятьдесят человек. Минимум у восьмидесяти процентов из них имеют родителей, о которых пришла пора позаботиться или, эта пора вот-вот наступит. Минимум пятьдесят процентов моих сотрудников имеют несовершеннолетних детей, которым нужна поддержка. В итоге - примерно пять тысяч человек зависят от принимаемых мною решений. Зависят от того, сколько заработаю я, а значит, заработают и они…

- Я уволю любого своего сотрудника, если решу, что он угрожает безопасности работы моего агентства. – уверенно произносит СанХён. – Каким бы ценным он не был. Айдол или менеджер – без разницы. Для меня важнее моё агентство, чем один человек. Пусть он невероятно талантлив, но это ничего не значит. Возможно, при этом будут упущены сверхприбыли, но я, и мои сотрудники зарабатывают достаточно денег, чтобы уверенно смотреть в будущее и ждать, что удача подкинет счастливый шанс и приведёт в агентство золотое чудо вроде АйЮ, а не какую-то эгоистку, которая своими хотелками оставляет всех без работы, а сама убегает в персональное агентство, которое открывает для неё её будущий жених!

- А вы откуда про это знаете? – недовольно спрашиваю я.

- Сеул – большая деревня, - с недовольством в голосе отвечает мне СанХён, - где все про всех всё знают. Особенно, если дело касается конкурентов и профессиональной деятельности.

- Я не собиралась отвечать согласием на это предложение, сабоним. – говорю я.

- Это не важно, - отвечает мне СанХён. – Собиралась ты или нет. Важно то, что у тебя есть запасной вариант. А у меня и у моего агентства его нет.

Замолчав, СанХён смотрит на меня. Я, молча смотрю в ответ. Ну да, если смотреть с этой точки зрения, то да. Некрасиво получается.

- А разе агентство не должно защищать своих артистов? – спрашиваю я. – Почему, когда против меня и моих родных началась травля, то я осталась одна против толпы недоумков?

- И ты не пришла ко мне, не пожаловалась, не спросила, что делать, а взялась сама решать проблему. – говорит СанХён. – Хотя в нашем договоре с тобой написано, что ты ничего не должна делать сама. Ты ничего не дала успеть мне сделать. Взяла и сломала всё, до чего дотянулась.

- Я должна была молчать и терпеть? – возмущаюсь я.

- Да. – говорит СанХён, - Молчать и терпеть! И дать возможность работать людям, которые в этом понимают больше чем ты!

- У меня другое мнение. – упрямо поджав губы отвечаю я.

- Я это уже понял. – отвечает мне СанХён.

На три секунды устанавливается тишина.

- Я не желаю видеть тебя в своём агентстве. – говорит СанХён. – Ни айдолом, ни кем-то ещё. Ты неконтролируемая, глупая и эгоистичная девчонка, которая думает только о себе, которая в любой момент может разрушить многолетнюю работу сотен людей и сделать их безработными. Такого счастья мне не нужно.

Ну не надо, значит не надо… - молча пожимаю я в ответ плечом смотрящему на меня СанХёну.

СанХён хмуро вздыхает.

- Я вчера весь день потратил на то, чтобы прояснить и сгладить ситуацию. Был в «SBS», «KBS», был в министерстве культуры и туризма. – сообщает он. – Люди там везде хотят простого – получать зарплату и повышения в должности. Исполнитель, критикующий правительство, представляет угрозу подобным планам. Однако, эти люди, не считают тебя своим личным врагом…

СанХён делает паузу, видно для того, чтобы его слова лучше отложились у меня в голове.

- … Они тебя даже ни разу не видели, если даже и видели, то только на экране телевизора. – поясняет он и повторяет ранее сказанное, видно, чтобы у меня лучше отложилось в мозгах. – Они не считают тебя личным врагом. Пока ты только вызываешь у них опасение, что из-за тебя они могут потерять то, что имеют…

СанХён делает глоток кофе.

- Выкинешь ещё раз подобный номер и, если кто-то там пострадает, они станут твоими личными врагами. - ставя чашку на блюдце спокойно говорит он.

- Тогда тебе точно больше нечего будет делать в Корее. – подводит итог сказанным словам СанХён и поясняет. – Это я тебе говорю для того, чтобы у тебя было над чем подумать, если ты вдруг решишь заняться этим процессом.

Я молча наливаю себе ещё газировки.

- Вы приглашали меня поговорить о деньгах, господин СанХён. – выпив налитое мрачно напоминаю я шефу причину своего появления у него в кабинете.

- Ну так мы о них и говорим. – отвечает мне он. – Хорошие отношения с людьми с ТиВи это и есть деньги.

- К этому должно прилагаться что-то ещё, сабоним, - ворчливо возражаю я. – И желательно, чтобы это была хитовая мелодия. Тогда это действительно будут деньги. А дружеское распитие соджу можно устроить с кем угодно и где угодно…

Шеф опять вздыхает.

- Как же порой трудно вложить в чужую голову здравую мысль, когда хозяин головы этого не желает. – говорит он и спрашивает. – Ты получила деньги, свои авторские?

- Да, - киваю я. – Вчера. Спасибо, сабоним.

- Я честно веду с тобою дела. – говорит СанХён. – Хоть ты создала мне очень много проблем, но всё, что тебе причитается, ты получишь до последней воны.

- Спасибо, господин СанХён. – ещё раз благодарю я.

Почему бы и не поблагодарить, раз человек поступает с тобой порядочно? Тем более, что косяк я в общем-то, действительно, скосячил…

- Сегодня твой статус изменился. – продолжает говорить СанХён. – Если вчера ты была просто малолетней идиоткой, то сегодня ты стала частью уважаемой в стране организации. Я говорю об армии. Надеюсь, ты знаешь о том, что вышел приказ о твоей мобилизации? Не пропустила в процессе пьянки?

- Это была не пьянка, сабоним. – возражаю я. – Это была веха пути.

- И что же это за веха? – интересуется сабоним.

- Я пришла к выводу, что быть айдолом в агентстве - это не для меня. – отвечаю я. – Это была ошибка.

СанХён согласно кивает.

- Взять тебя айдолом, это была тоже ошибка. – говорит он. – Моя ошибка. Поэтому, я сейчас с тобой и разговариваю, поскольку признаю, что в сложившейся ситуации есть некая доля моей вины, а не потому, что как-то по-особому отношусь к тебе, или жалею твою маму. Впрочем, я ещё вспомнил о твоей амнезии. Но вопрос сейчас не в этом. Ошибки совершают все, кто пытается что-то делать. Это неизбежно. Вопрос сейчас в том, можно ли что-то исправить, либо уменьшить негативный эффект от случившегося. Ситуация изменилась и на мой взгляд её можно улучшить, а возможно и получить прибыль.

- Что ты собираешься делать в армии? – спрашивает к меня шеф.

- Я вообще туда не собираюсь. – честно признаюсь я. – Что я там не видела?

- Очень не патриотично. – качая головой неодобрительно отзывается на мои слова СанХён. – Общество станет тебя порицать и, интересно, как ты это сделаешь?

- У меня справка есть! – восклицаю я.

С выражением сомнения СанХён качает головой.

- Вряд ли в армии об этом не знают. – говорит он. – Приказ о мобилизации несовершеннолетней – событие национального масштаба. Наверняка они подстраховались, чтобы не попасть в глупое положение, прислав повестку негодному по здоровью человеку. Уверен, что они знают о твоей справке…

Я задумываюсь над его словами. Разумное предположение…

- Я скажу, что ты будешь делать в армии. – между тем говорит СанХён. – Всё, что тебе прикажут, то и будешь делать.

Без всякого удовольствия смотрю на него.

- Вполне возможно, что род твоих занятий будет связан там с музыкой, военные, они не дураки. Но я стопроцентно уверен, что вряд ли ты на этом заработаешь. Армия, это такая организация, которая деньги только тратит. Зарабатывать самостоятельно она не имеет права по закону, а тратит она, согласно установленных норм. Так что, больше положенной тебе воинским званием зарплаты, ты не получишь. Ну, может ещё будут какие-то материальные и социальные блага. Усиленный паёк, бесплатный проезд на городском транспорте и дополнительный комплект обмундирования. Как я знаю, для тебя это будет совершенно недостаточно, так как ты поставила себе совсем другие цели…

Смотрю на сыплющего мне соль на рану шефа, обдумывая его слова. Ситуация выглядит, действительно, хреново. Будешь там во всяких агитационных концертах по частям париться… За усиленное питание…

- Не так ли? – спрашивает шеф, внимательно смотря на меня.

Глубоко вздыхаю.

- Я готова выслушать ваши предложения, сабоним. – говорю я.

Шеф кивает, с выражением на лице, что он доволен умственными способностями собеседника.

- Первое, - кивнув, говорит он. – Ты должна знать, что я сильно зол на тебя. Очень сильно зол. Но не считаю тебя своим врагом. Я рассматриваю случившееся как производственную ситуацию, в которой с обоих сторон были допущены различные ошибки. Это понятно?

- Спасибо, сабоним. – благодарю я.

- Второе, - смотря на меня говорит сабоним, - я собираюсь заниматься тем, чем занимаюсь всю жизнь. А именно, зарабатывать деньги и давать зарабатывать деньги тем, кто у меня работает. Это тоже понятно?

- Да, сабоним. – киваю я.

- Так вот, - видимо подходя к главному, подытоживает шеф. – Ситуация изменилась, и я предлагаю тебе остаться в агентстве «FANEntertainment».

Хм…?

- Зачем мне это нужно? – задаёт вопрос СанХён и сам на него отвечает. – Вчера мне звонили из Японии организаторы промоушена твоей бывшей группы. Подтвердили все достигнутые ранее договорённости. Дополнительно сообщили, что цвет твоих глаз вызывает большой интерес среди японцев, особенно у тинэйджеров. Сказали, что очень ждут твоего приезда…

Сделав паузу, шеф смотрит на меня, я смотрю на него.

- Если ты откажешься, - говорит он, видимо догадываясь о моих мыслях, - то ничего фатального для меня не случится. В контракте с японской стороной не прописан состав участниц приезжающей группы. Ты не звезда мировой величины, чтобы оговаривать твоё присутствие отдельным пунктом. Так же дело обстоит с контрактом от «Sea group» на рекламу. Там просто написано – «группа «Корона». Так что в обеих случаях «Корона» может отработать без твоего присутствия и не один суд не найдёт в этом нарушения договора. Я, конечно, понесу репутационные потери, но такую эгоистку как ты это волновать не должно. Эгоисток волнует только происходящее с ними...

Продолжаю молча смотреть на СанХёна.

- Что ты потеряешь в случае отказа? – снова задаёт он вопрос и снова отвечает. – Ты потеряешь возможность показать себя в Японии, выступив на нескольких площадках и шоу, потеряешь будущее контракты на рекламу, потеряешь поддержку моего агентства, а главное – ничего не заработаешь и потеряешь возможность зарабатывать в будущем.

- А как же мой призыв в армию? – подумав над его словами спрашиваю я.

- Призыв в армию – это планируемое событие. – говорит СанХён. – Я знаю примерно о времени его наступлении для своих артистов мужского пола, как-то могу его двигать вперёд-назад, по договорённости с отделами призыва и должен учитывать это в своей профессиональной деятельности. Однако, тебя не призвали, а мобилизовали. Это произошло внезапно и было никак не предсказуемо. По всем признакам это попадает под состояние - форс-мажор. Поскольку событие произошло внезапно, и я никак не мог к нему подготовиться, мои производственные планы оказались нарушенными, что привело к финансовым убыткам. Я вправе требовать компенсацию.

СанХён делает паузу для моего лучшего усвоения им сказанного.

- Тогда я тоже могу требовать компенсации убытков. – подумав, говорю я. – У меня были запланированы доходы, и я их не получила.

- Ты не можешь требовать компенсации убытков. – отрицательно покачав головой говорит СанХён. – Ты не юридическое лицо и выступаешь в данном случае как рядовой гражданин. А защита целостности границ и государственного строя является священной обязанностью каждого гражданина страны. Примерно так записано в нашей конституции. Нация призвала тебя исполнить твой священный долг. При этом она тебя будет кормить, одевать, обувать, лечить и тратиться на всякие льготы для тебя. Какая ещё тебе компенсация?

Угу… прямо-таки священный… а то что у человека вся жизнь медным тазом накрывается, это как?! Будет компенсировано бесплатным проездом на автобусе?!

- Это я, как юридическое лицо, у которого внезапно забрали ценного работника могу требовать компенсации. – говорит СанХён.

- Ценного? – переспрашиваю я.

- Продам тебя любому за тысячу вон. – мгновенно отвечает мне шеф и поясняет. – То, что ты – «ценный сотрудник», это я буду говорить военным, чтобы повысить в их глазах величину моих убытков. Они тебя ещё не знают, надо этим воспользоваться...

Мда?

- Так вот, - смотря на меня говорит СанХён подводя итог сказанному. - Я предлагаю тебе следующее. Я оставляю тебя в агентстве. Договариваюсь с военными о том, что ты сможешь работать у меня и служить у них. Для тебя это означает – ты будешь зарабатывать что-то ещё кроме зарплаты военнослужащего. Если это получится, то ты едешь с группой в Японию, участвуешь во всех запланированных рекламных компаниях, а потом, после того как промоушен завершиться, через-месяц, через два, я выведу тебя из состава группы в связи с твоей большой загрузкой на службе. Это будет выглядеть совершенно естественно. После, я планирую вернуться к тому проекту, который мы с тобой начали, но пока результатов не получили. Я говорю о твоей продюсерской и музыкальной деятельности, отдельной студии, где ты будешь заниматься творчеством…

- Отдельная студия? – переспрашиваю я.

- Да. – отвечает СанХён. – Это самое правильное и оптимальное решение в данной ситуации. Участие в группе предполагает постоянную разъездную работу. Я не представляю, как можно будет совместить часто меняющееся расписание выступлений с твоей службой в армии. Без всякого сомнения придётся отказываться от некоторых предложений, а это никому не нужная потеря денег. А вот организовать тебе индивидуальный творческий процесс наверняка получится. Будешь писать хиты и получать за них авторские. Тебе же нравится получать авторские, ЮнМи?

Киваю смотрящему на меня в ожидании ответа шефу.

- За другие деньги? – спрашиваю я у него.

- Какие «другие деньги»? - не понимает он меня.

- Другой процент авторских отчислений, - объясняю я ему, что имею в виду.

- Обсудим это после завершения промоушена в Японии, - отвечает на моё предложение президент. – Зная о твоих способностях устраивать невероятные скандалы, вполне возможно, что предмета для обсуждения к тому времени может и не быть.

- Смотри ЮнМи, - говорит СанХён назидательно стуча пальцем по столу. – Выкинешь что-то подобное в Японии как здесь, это станет нашим окончательным разрывом. Никаких больше «последних шансов» для тебя не будет! Мне дорого моё агентство, которое я создавал всю свою жизнь. Тебе понятно?

- Не волнуйтесь, господин президент, в Японии всё будет чики-чики. - обещаю я и спрашиваю. – А если военные не согласятся?

- На что они не согласятся? - не понимает СанХён.

- Ну, на мой промоушен, сьёмки в рекламе, работа в студии… - поясняю я.

- Я тебе ещё раз повторю, ЮнМи, что армия – это организация, которая деньги не зарабатывает, а только тратит. У них всё рассчитано по нормам. Сколько они в год съедят еды, используют обмундирования, истратят бензина… Всё посчитано и оплачено из бюджета. И если я сейчас пойду в суд и потребую возмещения убытков, это станет для армейских финансистов нервной ситуацией. Это незапланированные расходы, наверняка не предусмотренные ни одной статьёй в их бюджете. Виновники, создавшие такую ситуацию, будут наказаны, а это, сама понимаешь, никому не надо. Проще разрешить закончить дела, заодно создав о себе у тебя хорошее впечатление, чем начинать отношения со скандала…

Ну да, армия - это ещё контора... Три за выход, рупь за вход, как говорится…

- Поэтому, я рассчитываю, что получить согласие на твоё участие в японском промоушене будет просто, - говорит СанХён. – А вот затем, после его окончания, придётся договариваться… Рычагов давления на них у меня уже больше не будет… Практически…

СанХён задумчиво смотрит сквозь меня, видимо представляя, чего и как он будет делать.

- …Тут может помочь если поездка в Японию будет удачной. – «вернувшись из грядущего» произносит он. – Победы любят все, а военные – особенно. Займёте первые места в чартах – будет считаться, что «победили Японию». Дополнительный бонус в переговорах с военными…

- Так что, в твоих интересах провести его – безошибочно. – внимательно смотря на меня говорит СанХён. – Тебе понятно?

- Да, сабоним, - киваю я. – Понятно!

- Тогда я сейчас жду твоего ответа – да или нет? Ты согласна продолжить работать со мной на таких условиях?

Я задумываюсь, взвешивая «за» и «против». Ну, в принципе, понятно, чего хочет СанХён. Заработать денег и не испортить отношения с японскими коллегами. Видно рынок «страны восходящего солнца» - это действительно, голубая мечта каждого владельца корейского айдол-агентства и ради него они готовы на многое. А что получу я? Я тоже поучаствую в зарабатывании денег. Это плюс. И если агентство будет за меня «перетирать» вопросы с вояками, это ещё один плюс. Иметь за спиной организацию, которая будет за тебя бороться, всё лучше, чем в одиночку скакать. А СанХён, похоже, бороться будет, ему «материал» нужен, в этом даже и сомневаться не стоит. Лучше в своей студии с кондишем сидеть, чем ломом плац подметать на солнцепёке…

- Мне нужно твоё решение прямо сейчас, потому, что нужно сразу начинать работать с военными по этому вопросу, - объясняет свою торопливость СанХён. - Времени нет раздумывать.

- А мои штрафы? – спрашиваю я.

- Что, твои штрафы? – переспрашивает СанХён.

- Как быть с ними?

- Если мы работаем дальше, то они аннулируются. – говорит СанХён.

- Все? – уточняю я.

- Почему – все? – удивляется СанХён.

- Мы же будем работать дальше, сабоним? – говорю я.

- А мы будем работать дальше? – спрашивает шеф.

- Я не могу работать в условиях, когда надомной довлеет долг! – заявляю я.

- Хорошо, - немного подумав, соглашается шеф. – Завершаешь удачно промоушен в Японии, я аннулирую твои долги.

- Сабоним, «удачно», понятие очень растяжимое. – Давайте заменим его на «без скандала». Это понятно и… доказуемо.

- Согласен, - ещё подумав, кивает шеф.

- Значит, мы с тобой договорились? - уточняет шеф. – Ты остаёшься в агентстве на озвученных мною условиях, а я беру на себя решение твоих проблем с военными. Так?

Конец цитаты из трека 11.

Конец памятки.

Точка вторая.

Замена отрывка:

- Да, господин СанХён, - киваю я. – Всё так.

На отрывок:

— Нет, господин СанХён, вы опять меня обманываете, опять на моём горбу хотите в рай въехать.

Конец замены.

— Это где я тебя обманываю?

— Сколько штрафов вы мне позавчера выписали? Округляем, будет шестнадцать миллионов долларов. Из них десять за неумение держать язык за зубами, и приблизительно по три миллиона за срыв двух контрактов: рекламный с «Sea group» и за срыв концертов Японии. Сегодня я попросила аннулировать мои штрафы. Напомнить, что вы на это пять минут назад ответили? Аннулируете только после Японии. —СанХён молчит, поэтому продолжаю.

— Это с чего вдруг после Японии? Десять миллионов согласно контракту. Тут согласна, сглупила. У всех девушек из «Короны» штраф в миллион за разрыв контракта по их вине, а у меня десять. Ляпнула не подумав, сама виновата. Но речь шла о беременности, а вы быстро записали в договор эти десять миллионов за любой проступок, воспользовались моей неопытностью.

— Идём дальше. Сейчас выясняется, что эти контракты никто и не думал разрывать, но надуманные штрафы в мою сторону вы и не думали отменять.

Смотрю на СанХёна. Тот молчит.

— Я вам сабоним больше не верю. Три раза обманывали, думаю, вполне достаточно, чтобы мне поумнеть. Поэтому предлагаю такой компромисс. Мы разрываем текущий контракт без взаимных претензий. Заключаем разовый контракт на мою поездку в Японию. По результатам поездки заключаем новый взаимовыгодный контракт или разбегаемся.

— На этом всё, —встаю.—Присылайте новый контракт и извещение о разрыве старого.

Иду к двери, гадаю, убьёт — не убьёт.

Выхожу в приёмную, от туда в коридор.

Конец второй точки.