Точка Бифуркации VI

Глава 10

- Не прав ты, Горелый. - бросил я в сторону главного активиста уже неминуемой драки. - Со мной лучше всё-таки договариваться.

Следом же выхватив из-за пазухи заботливо вложенную бесовкой туда резиновую дубинку, я резким взмахом и последующей серией коротких, но весьма болезненных для оппонентов ударов, в самом зародыше сбил первую волну их атаки, после чего попятился спиной к стене.

Естественно, вид разбитого носа и выбитых зубов у своих товарищей, на лицах "дедушек" ничего кроме ярости не вызвал.

- Ах ты урод!

- Ломай его, пацаны!

Палатка разразилась громкой нецензурной бранью, вслед за которой в схватку вмешались абсолютно все старослужащие, непременно возжелавшие в эту же секунду наказать молодого наглеца.

Первому же из них, сорвавшемуся в мою сторону, я удачно угодил тупым концом дубинки прямо в горло, моментально выводя ещё одного противника из схватки. А вот дальше пришлось двигаться очень быстро и решительно.

Хлёсткий удар дубинкой по уху бойцу слева, следом же мощный пинок ногой в лицо нарвавшемуся на удар бойцу справа и несколько резких взмахов оружием перед собой, чтобы остудить пыл самых ярых. Последнее, к слову, подействовало буквально на миг, после чего почти сразу же, нападающие ринулись в новую атаку.

За короткое мгновение быстро оглядевшись по сторонам, успеваю оценить обстановку и следом же, целых два раза опустить руку с резиновым "клинком" на голову бросившегося мне в ноги солдата. Второй удар, по всей видимости пришедшийся точно по затылку, моментально лишил нападавшего сознания. Правда и сам я неизбежно пропустил несколько хороших тумаков по лицу откуда-то сбоку. Повернувшись, отметил воинственное лицо Горелого, который неожиданно быстро успел прийти в себя.

В следующую секунду увернувшись от летевшей точно мне в голову деревянной табуретки, я тут же мощно приложился дубинкой по роже Горелому, ожидаемо попытавшемуся атаковать меня еще раз. Держу пари, результат этого наскока его точно не порадовал.

Наотмашь добавив ещё одному из подкравшихся сбоку бойцов, я с выдохом отметил, что наконец-то заставил противника себя уважать – те немногие из них, кто ещё стоял на ногах, быстро отказались от бездумных атак и потирая отбитые части тела, а также вытирая кровь с лица, стали подбираться ко мне со всей должной осторожностью.

В это мгновение, сопровождая свои действия самым настоящим рёвом разъярённого медведя вперемешку с непечатными матами, в схватку неожиданно вмешался Малыш, широкими, я бы даже сказал колхозными оплеухами, сметая со своего пути сразу двух парней. Те, к слову, на фоне него казались чуть ли не младшеклассниками, а не "дедушками" коими однозначно себя считали.

- Ты-то куда лезешь, кабан, бл**ь!?

Но едва рискнувший это произнести успел закончить фразу, его тело неподвижным мешком тут же свалилось на пол. Да уж... с этим медведем шутки плохи.

Тем временем, оклемавшись после первого пропущенного по лицу удара, к бою вернулся Самсон. И надо сказать, что этот солдат был единственным из всех окружающих, кто дрался как действительно стоящий боец, несмотря на то, что пропустил очень болезненный удар в самом начале боя.

Разбитый лоб и бровь его нисколько не пугали, а огрызающаяся "добыча", внезапно оказавшаяся довольно зубастой, судя по всему воспринималась серьёзным личным вызовом. Взгляд озверевшего от ярости младшего сержанта выдавал в нём настоящего хищника, со всей сноровкой и азартом включившегося в игру.

Тем временем вмешавшийся в бой Иван раскидал почти всю толпу, после чего громко, едва ли не на всю палатку, рыкнул, злобно поглядывая на "дедов":

- Пускай раз на раз дерутся! Кто влезет – порву!

Учитывая, что шесть из девяти напавших на меня бойцов вести дальнейший бой могли с очень большим трудом, ввиду полученных травм и даже возможно сломанных конечностей, оставшиеся двое идти против слов бугая не решились. Тем более что тот предложил вполне приемлемый вариант исхода схватки, где все могут сохранить лицо.

- Ну давай, Лом! Покажи чего стоишь! - явно глазами намекая на бой без использования дубинки, произнёс сквозь зубы Самсон.

Жёсткий бескомпромиссный взгляд противника, казалось абсолютно не знал страха. Сжатая челюсть, вытянутые в одну линию губы и глаза, прожигающие меня своей яростью из под густых чёрных бровей, дополняли образ стоявшего напротив мордоворота.

Бросив точно в руки Ивану свою дубинку, я встал полубоком к противнику и кивнул, предлагая начать.

Самсону два раза предлагать было не нужно и уже через десять секунд мы обменялись первой партией легких ударов, цель которых была больше прощупать оппонента, нежели сокрушить. Правда почти сразу после этого соперник резко взвинтил темп и наше противостояние на порядок ужесточилось.

Выбросив несколько прямых ударов левой рукой, от которых противник ловко увернулся, параллельно сократив дистанцию, я неожиданно получил болезненный удар в бок, но всё же успел увернуться от последующего хука в челюсть.

Уходя в оборону, теперь уже я уклонялся от разразившегося длинной серией ударов Самсона, явно желающего развить успех. Но к сожалению для него, мне на реакцию жаловаться было грех, так что все его усилия разбились о воздух или в лучшем случае мои плечи, не принося сержанту желаемого удовлетворения.

Отметив, что Самсон будто бы немного подустав пытается разорвать дистанцию, я тут же пошёл вперёд, заряжая мощный удар ногой ему в область голени и сдабривая эту атаку классической двойкой. Грамотно перекрывшийся руками сержант, принял весь урон на защиту и тут же попытался меня контратаковать на противоходе правым прямым.

Но на этот раз я уже был гораздо лучше готов к его действиям, поэтому буквально на грани рефлексов успел сделать короткий уклон влево и вместе с коротким шагом на встречу противнику, сходу же пробил два жёстких удара.

Первый из них, левой рукой, пришёлся Самсону в корпус, заставляя того рефлекторно опустить руки и резко выдохнуть, а вот второй, правый боковой, должен был прилететь ему точно в челюсть. Но опытный боец подбородок вперёд не выставлял, а напротив, плотно прижимал его к своей груди, поэтому мой кулак впечатался лысому сержанту точно в нос, моментально открывая неприятелю серьёзное кровотечение. Это, конечно, оппонента неслабо потрясло, что было видно по его взгляду, но моментально решить исход схватки, к сожалению, таким образом не вышло.

- Ё* твою мать! К бою все, сука! К бою, *б твою мать! - раздался грозный пронзительный командирский рык на всю палатку.

Несмотря на то, что нового командира роты я до этой секунды видел и слышал всего один раз, ввиду того что мы фактически сюда только прибыли, его особенный низкий прокуренный голос с хрипотцой, я узнал сразу.

- А**ели что ли?! Чё творите?! - продолжил он орать на ходу, приближаясь к нам и перешагивая через тела принявших упор лёжа солдат.

Тем временем, Самсон уже тоже забыл мысли про драку и подчиняясь приказу ротного, также как и все вокруг выполнил прозвучавшую команду.

Естественно, команда "К бою" означала немного другое, но в текущих условиях, когда солдаты все до единого были в исподнем, никто валяться голым пузом на досках в палатке не хотел. Не стал этого требовать и командир роты, в данную секунду нависающий надо мной и Самсоном. Я, к слову, тоже решил не выделяться – раз уж принял решение остаться в войсках, а не свалить из части на все четыре стороны, значит придётся подчиняться.

Тут важно сказать, что в конечном итоге, Белорецкие возможность вернуться к гражданской жизни у меня не забирали. День спустя после отъезда князя из нашей воинской части, я внезапно получил на телефон краткое сообщение о том, что при желании могу вернуться в Тюмень и жить своей жизнью без каких-либо претензий от их рода под новым именем. Правда между строк, если не дурак, стоило понимать, что на этом наши пути с Белорецкими однозначно расходятся. Да и, казалось, бог бы с ними... Только вот как силы то свои возвращать тогда, в мирной обстановке? И возможно ли это вообще?

Когда я с этим вопросом обратился к Акакию, он недвусмысленно мне ответил, что, цитирую, "на текущий момент, юный пользователь силы идёт верным путём". Больше с него выдавить ничего полезного не удалось. Старый хрыч был очень своеволен и порой больше раздражал и расстраивал, нежели оказывал поддержку и помощь, но и обесценивать его совсем, тоже было бы неправильно – былая помощь не забыта.

Возвращаясь мыслями в нашу палатку, которая этой ночью стала центром событий, я отметил гробовую тишину, периодически рассекаемую злым рыком ротного.

Василий Филиппович Лобанов был не очень высок ростом, но довольно широк в плечах и в целом крепок на вид. Возрастом, кстати, капитан был ненамного старше нас, максимум лет на десять, но судя по сухому жёсткому взгляду, офицер успел повидать многое и характер у него уже вдоволь пропитался войной со всеми отсюда вытекающими последствиями.

- Отставить! Строиться всем! - на этих словах командир роты встал по центру палатки, грозным взглядом наблюдая за тем как выполняется его команда.

Следом, в случайном порядке выкрикивая фамилии бойцов, капитан рыкнул им чтобы те вышли из строя и встали отдельно. Как оказалось, на лице каждого из них так или иначе был след либо от моей резиновой дубинки, либо от моего же кулака.

- Старички, значит, молодого решили проучить? Правильно я понимаю, Самсонов? - с недовольством во взгляде бросил Василий Филиппович. - Дедовщину решил устроить мне тут?

- Господин капитан, никак нет!

- А что тогда?! Пацаны только прибыли, ты че творишь, а?! - следом оглядев весь строй, он ещё громче прорычал. - Нам через пару дней на передок! Моджахеды вон там, в паре километров отсюда! А вы, долб***ы, решили тут мордобой устроить?! Вы как потом спины будете прикрывать друг другу, а?!

Следом капитан оглядел всех присутствующих и остановился напротив меня, подозрительно приглядываясь в моё лицо.

- Так... я не понял... а кто с кем дрался? - переводя взгляд с меня на разбитую морду Самсона, затем Горелого, а после и на других старослужащих, с явным непониманием в голосе бросил ротный.

С раздражением отмечая следом возникшую тишину, Василий Филиппович встал напротив Самсонова, едва ли не в упор уставившись ему в лицо и с трудом сдерживая злость, процедил:

- Доклад!

Помявшись буквально несколько секунд на месте, но тем не менее не отводя глаз от пристального взгляда командира, Самсонов всё-так стал говорить:

- Молодой среди ночи пропал почти на час, господин капитан. На мой взгляд, это довольно подозрительно. - искоса меня оглядев бросил младший сержант. - Мы, сами понимаете, решили поинтересоваться, где он шлялся. Но Черногвардейцев ничего вразумительного ответить не смог, кроме вранья про туалет. Дальше драка.

- Терпила! - следом же послышалось откуда-то с задних рядов, где сейчас стоял строй молодого пополнения.

На это Василий Филиппович отреагировал моментально.

- Кто это ляпнул?! - бросил он очередной злой взгляд в сторону, откуда прозвучал голос. - Упор лёжа принять! - внимательно наблюдая как новоприбывшие солдаты выполнили команду, он продолжил. - Здесь и сейчас, на ближайшие полтора года я для вас папа и мама. Мне можно и нужно докладывать всё, что происходит в роте, с ротой и вокруг роты! Иначе вы, молодые дол***бы начнёте стрелять друг друга завтра в окопах. Для тупых объясняю! Мы здесь создаём боевое братство. Братство, которое и завтра, когда вы вернётесь на гражданку, будет друг другу помогать. Но до этого ещё дожить надо. У нас тут война! Поэтому советую напрягать мозги как освоить воинское ремесло и выжить, а не вопросами самоутверждения в обществе заниматься! Всю свою агрессию, крутость, ярость и отвагу нужно будет показать вон там! - указывая предположительно в сторону передовой, грубым басом заключил капитан.

Побуравив взглядом своих новых бойцов, офицер, медленно разворачиваясь к нам, виновникам текущего собрания, продолжил:

- А пока я разбираюсь с ними, вы отжимайтесь от пола и думайте над моими словами. Хорошо думайте! - следом, вновь встав напротив меня, Василий Филиппович завис, уперевшись взглядом в мои глаза. - Фамилия?

- Рядовой Черногвардейцев!

- Докладывай, Черногвардейцев.

- Всё было как и доложил вам Самсонов, господин капитан. - немного помешкав и оглядев сержанта, нехотя начал я. - Они не поверили, что я так долго был в туалете. Слово за слово, дальше драка.

Ближайшие двадцать минут капитан уточнял ряд вопросов, удивлялся степенью "разрисованности" лиц участников произошедшего, а также отсутствию следов драки на лице моём. Кончилось всё, должен признать, довольно оригинально...

- Кузнецов!

- Я!

- Два шлема сюда, быстро! А вы, двое – форма одежды четыре. Через минуту здесь же.

Учитывая, что я и так уже был одет, мне оставалось лишь привести себя в порядок, застегнуть китель, и остаться дожидаться Самсона.

- Надели каски! - бросил капитан едва младший сержант оказался рядом со мной. После чего, дождавшись когда сказанное будет выполнено, хмуро оглядев всех присутствующих, продолжил. - Выяснять кто из вас прав, а кто нет – затея обречённая на провал. Одно ясно, ваши горячие головы, однозначно следует остудить. И к счастью, такой способ у меня есть. Операция Боеголовки! - явно наслаждаясь непониманием, застывшим в наших глазах, ротный продолжил выдерживая небольшие паузы на выполнение его команд. - Встали лицом к лицу! Кру-у-гом! Пять шагов вперёд шаго-о-м марш! Кру-у-гом! Упор лёжа принять!

В помещении палатки возникла абсолютная тишина, во время которой все присутствующие с замиранием в сердце и лёгкой улыбкой на устах, застыли в ожидании развязки событий. Мы же, с Самсоном, злобно буравили друг друга взглядами, абсолютно не рассматривая мысли о каком-либо перемирии.

- Вам агрессию некуда девать. Что ж, предоставляю возможность. Кто первый свалится с ног, тот будет у меня неделю в чёрном теле! Самсонов, кстати, уже знает что это такое и вряд ли захочет испытать вновь. Не советую и тебе сдаваться, Черногвардейцев. - отметив, что информация была к размышлению нами принята, Василий Филиппович громко бросил. - Головы вжали в плечи! На старт! Внимание! Марш!

На секунду задумавшись о том, что происходит, я было хотел подняться на ноги, гордо сообщив, что участвовать в этом не собираюсь. Но вмиг подскочивший ко мне на четырёх конечностях Самсонов, мощно впечатавшись каской в каску, мои планы резко изменил.

Бум!

Сквозь лёгкий звон в ушах, являющийся последствием удара противника, я услышал приказ командира:

- На исходную! - а затем, после небольшой задержки, следующий. - Марш!

- Ну, сука, Самсонов... держись!

Бум!

- На исходную!

- ....

- Марш!

Бум!

- На исходную!

- ....

- Марш!

Бум!

- На исходную!

- ....

- Марш!

Бум!

- На исходную!

- ....

- Марш!

Бум!